Текст книги "Крысолов (СИ)"
Автор книги: Bafometka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
– Смотри… – прошептал он мне на ухо. – С Катариной всё будет в порядке. Она спасёт девочку…
И действительно, каким-то чудом моя сестра умудрилась высвободиться из захвата доктора Томо и оглушить его камнем. Немного передохнув после схватки, она подскочила на ноги, и будто бы забыв о моём существовании, бросилась в сторону зарослей, где скрылась Чибиуса. Я громко окликнула сестру по имени, но тщетно. Казалось, будто Катарина ничего не слышала и даже не подозревала ни обо мне, ни о Кунците, наблюдавшего за ней. Спустя какое-то время она вынырнула из зарослей, неся на руках потерявшую сознание Чибиусу, и направилась через болото прочь от развалин. Я вновь позвала Катарину, но она даже не обернулась, скрываясь за серой пеленой дождя.
– Ч-ч-что случилось… Почему она… – потрясённо начала я, подавшись вперёд, но Кунцит крепко держал мои плечи.
Его тёплые руки неожиданно сделались холодными, как лёд и, казалось, намертво примёрзли к моей плоти. И я отчего-то знала, что если попытаюсь вырваться сейчас, то я тут же услышу, как рвутся мои мышцы и кожа.
– Ты умерла, Мина… Заблудилась, а потом захлебнулась в болоте, – сказал он просто. – И теперь ты больше не принадлежишь миру живых, моя красавица…
Знакомая тошнота подкатила к горлу. Мне стало отчаянно не хватать воздуха.
– Но… Но… Я же только что… Всё это время… Я видела, как ты воскресил Артемиса, я помню, как ты ВОСКРЕШАЛ меня… Ты же провёл ритуал…
– Ритуал действительно имел место быть, Мина, но воскрешение, которое он дарует, можно назвать лишь условным… Его технологию придумала моя мачеха Исида, когда наш фараон Осирис пал жертвой козней своего брата Сета, не подарив Египту, которым когда-то правили боги, законного наследника. Однако какими бы всемогущими богами мы не были, всё же, как и люди подчинялись законам этого мира – бог становится смертным, если он живёт в мире смертных. Когда-то я был принцем, но по законам того времени сын человеческой наложницы не мог претендовать на трон. В сложившейся ситуации Египту грозила война и хаос… И тогда моя мачеха Исида, жена фараона, придумала магический ритуал, который бы оттягивал деградацию тонких тел души, привязывая их на время к миру живых, чтобы умерший смог исполнить своё предназначение и закончить дела, что не успел завершить при жизни. Я помогал с бальзамированием тела отца, и силой ритуала моя мачеха Исида смогла зачать законного наследника египетского престола – Гора, а Осирис вернулся в мир мёртвых, где ему и положено было быть… – Кунцит немного помолчал, как будто собираясь с силами, а потом продолжил. – Тоже самое я сделал и для тебя и твоего кота… Хотя с животными всё намного проще, чем с людьми… Вместе мы призвали священный Анкх, соединив мужское и женское начало и ты получила шанс… И вот теперь, исполнив своё предназначение – отыскав пропавших девочек, – ты снова перестала принадлежать миру живых, а все с кем ты контактировала до этого уже забыли, что видели тебя. Для этого мира Минако Айно пропала без вести несколько недель назад, утонув в болоте, однако вскоре её тело всё же найдут и придадут земле…
Я выдохнула и покачнулась, рефлекторно хватаясь за подставленную руку Кунцита, чувствуя себя так, будто я пробежала целую сотню миль без остановок.
– Это… Это… Неправда… – прошептала я, проглатывая набежавшие слёзы.
И как будто в подтверждение его слов, яркий свет ударил мне в лицо, а перед глазами промелькнуло видение: опьяневшая от вина Катарина, сидевшая в темноте моей комнаты.
“Ты бросила меня… Ты… Ты не имела право оставлять меня одну… Ты ушла опять, оставив меня медленно умирать в неизвестности, чувствовать боль за то, что мы никогда не были близкими… Почему ты никогда не слушала?! А ведь папа миллион раз говорил тебе… А ты не слушала… А теперь, когда стало слишком поздно… Почему же так больно?! Скажи, почему?!”
А потом в комнату вбежала мама.
“Знаю, знаю… Ты не виновата, Кэтти, никто в этом не виноват… Просто так вышло… Ты не должна себя винить в случившемся…”
“Время пришло. Её НУЖНО отпустить, милая… – донёсся печальный голос моего отца где-то на задворках сознания. – ТАК НУЖНО… ВРЕМЯ ПРИШЛО… ЕЙ ПРИДЁТСЯ УЙТИ…”
Внезапно я осознала новый смысл происходящих событий. Я действительно пропала и всё это время… Всё это время мои родные на самом деле переживали, случившуюся трагедию… А Катарина сильнее всех не хотела меня отпускать и винила себя в произошедшем…
– Так иногда происходит, – заметил Кунцит, как будто прочитав мои мысли и видения. – Реальный мир рвёт тонкую ткань магических чар, и живые осознают реальность, а потом снова забывают, подчиняясь силе ритуала.
Меня затрясло, словно в лихорадке.
– Я не хочу умирать! – отчаянный крик, похожий на вой, сорвался с моих губ. – Не хочу! Не хочу!
Кунцит устало вздохнул, прижимая меня к себе ещё сильнее.
– Это неизбежно, моя красавица. Все умирают… Раньше… Позже…
– Не говори так! Мне становится плохо от этих слов!
– Но это неизбежно… Так устроен этот мир…
– Если ты говоришь, что он так устроен, то мир устроен неправильно! Если все мы умрём, какой смысл тогда жить?!
– Человек живёт ради самой жизни, моя красавица, и он борется за эту жизнь, как умеет… Если к тебе что-то приходит, это нужно принимать с благодарностью, а если уходит, отпускать без сожалений… Ты родилась, прожила жизнь, но получилось так, что ты умерла во цвете лет… Иные скажут – глупо, но в Смерти нет ничего глупого… Она просто существует и однажды приходит к любому человеку, забирая всё, что у него есть… Однако несмотря на кажущуюся фатальность жизни, проиграть Смерти невозможно, потому что человеческий дух способен получить бессмертие, просто приняв свою Смерть и осознав, что она неизбежна… В этом и заключается высший смысл Анкха… В этом и есть секрет вечной жизни… Просто жить, не сожалея, дышать полной грудью, играть в игру до конца, даже если при рождении тебе не досталось ни одной козырной карты, потому что не существует ни одного сценария хуже или лучше другого, ибо Смерть уравнивает всех…
– Почему… Почему ты провёл ритуал со мной? Почему не оставил все, как есть? – спросила я бесцветным голосом, вдыхая пряный аромат его кожи и волос, успевший стать для меня родным.
Кунцит негромко вздохнул, накрывая мою ладонь своей.
– Хоть нам и запрещено вмешиваться в судьбы людей, всё же я не смог пройти мимо… Ты была… Ты была иной… Умирая, повернулась к Смерти лицом, ведь только так она не приносит людям страданий… Обычно смертные бегут от неё, считая чем-то ужасным, как например, это сделала мисс Мэйо на пляже, когда увидела мою суть… Но не ты… Ты не стала бежать и клясть свою судьбу. А когда я заглянул в твоё сердце, то понял, что никогда еще не встречал подобной красоты у человеческих существ, а я их повидал очень много… Вот тогда я и решил подарить тебе то, за что ты на самом деле так отчаянно боролась, заплатив самым дорогим, что у тебя было… Это была жертва во имя долга и любви. И сегодня ты исполнила свой долг до конца, ведь только благодаря тебе Катарина смогла найти Чибиусу и раскрыть серию ужасных преступлений.
Какое-то время я молчала, пытаясь понять и переварить всё, что он мне только что сказал. Наверное, мне стоило кричать и обвинять его во всём случившемся, но я не могла. Почему-то больше не могла, как будто Кунцит выпил всю мою боль, оставив лёгкое эфемерное облачко тихой грусти.
– И что же мы с тобой? – наконец, спросила я, понимая, что этот вопрос почему-то стал волновать меня больше собственной смерти.
Кунцит прикрыл глаза, его губы дрогнули. Потом он сглотнул и чуть заметно покачал головой.
– Ни один человек никогда не был так близок ко мне, как ты, Мина… Но там, куда ты направишься очень скоро нет места любви в той мере, какой ты себе её представляешь… Всё это дар мира живых, поэтому я был здесь с тобою всё это время, и оно, увы, истекло…
– Значит… Мы расстанемся? – спросила я, не узнавая собственный голос, ставший хриплым и скрипучим, от подступившего к горлу комка.
Кунцит не ответил. Он лишь слегка повернул голову так, что смог коснуться губами моего темени и, вдохнув запах моих волос, неожиданно спросил:
– Как сильно ты меня любишь?
Его вопрос меня удивил. Неожиданно для себя самой я рассмеялась, потом вскинула голову и прижалась лбом ко лбу Кунцита.
– Неужели ты сам не знаешь, ведь великий Анубис видит и взвешивает сердца смертных! Вот и ответь себе на свой же вопрос.
Шло время… Мы стояли молча, не шевелясь, держа в объятиях друг друга. Потом Кунцит отстранился и снова заглянул в мои глаза.
– Я знаю, просто мне хотелось услышать, как это скажешь именно ТЫ…
Невольный вздох вырвался из моей груди.
– Я люблю тебя, наверное, больше жизни, раз хочу остаться навсегда с богом Смерти…
Кунцит нахмурился и его голос стал серьёзным.
– Смертные не могут остаться рядом с богами, Мина, и жить долго и счастливо…
– Я знаю, – ответила я, вытирая слёзы, осознавая, что вижу его сейчас в последний раз.
Несколько мгновений пролетели в полной тишине, а потом я увидела, что губы Кунцита растянулись в лукавой улыбке.
– Но боги могут иногда навещать смертных… – сказал он, проводя пальцами по моей мокрой щеке.
Я удивлённо уставилась на Кунцита.
– Что ты хочешь сказать?
Он взял моё лицо в ладони и на несколько мгновений прижался губами к моему рту. Потом слегка отстранился и с улыбкой посмотрел на меня.
– Пойдём, моя красавица, я отведу тебя в царство Аида… Только обещай дождаться меня…
– Обе…– начала я, но замерла на полуслове, потому что в следующее мгновение меня окутал душный и плотный мрак, будто сотканный из тысячи людских голосов, забивавших уши, ноздри, глаза и рот, связывая тело невидимыми путами…
Хотя как раз тела у меня больше не было… Как и не было глаз, чтобы их закрыть, ни рта, чтобы закричать…
Чудовище взмыло в небеса, унося в когтях свою жертву. Нечто поглотило меня, стирая всё, чем была Минако Айно прежде…
И тогда я поняла, что это не мрак и не когти чудовища – это ладони Кунцита, обнимавшие меня со всех сторон, пресекая и тьму и свет, потому что сами эти руки не были ни тем, ни другим, а нечто третьим… Серым, почти как ЕГО глаза… Оставаясь тем, что всегда будет НАД… И вот сейчас эта безликая третья сила уносила меня прочь в неизвестность, туда, куда-то за черту того, чего никогда не поймёт ни один смертный, и как ни странно я вдруг почувствовала долгожданный покой… У меня не осталось прошлого, исчезло настоящее, а будущее и того казалось невнятным… Но мне было уже всё равно… И в этом океане спокойствия и тишины только одна фраза удерживала меня от полного падения в бездну… Слова, что я так и не успела сказать ЕМУ:
“Я обещаю…”
========== Глава 20 ==========
22 года спустя…
– Нет, мама. Всё хорошо. Токио мне понравился, и я уже успела завести несколько подруг…
Хорошенькая светловолосая девушка расхаживала по мягкому ковровому покрытию небольшой, но уютной комнаты, накручивая на палец локон своих длинных золотистых волос. Когда ей это надоело, она высунулась в окно, желая рассмотреть невероятное оживление, царившее на улицах ещё с самого утра. Сегодня вечером весь город разоделся в традиционные юкаты и кимоно в преддверии ежегодного летнего праздника Танабаты, и девушка чуть было не вывалилась из окна, прижимая к уху свой телефон, желая получше рассмотреть нарядных прохожих и яркое убранство деревьев, декорированных разноцветными украшениями в виде лент и тонких бамбуковых стеблей.
– Да, мама, мне самой не верится, что я теперь студентка Токийского Университета Искусств! Знаешь, мне кажется, что та самая песня “I want love” принесла мне удачу на прослушивании! – воскликнула девушка, втягивая в себя вечерние запахи мегаполиса. – Я так вымоталась за последнее время, что хочу, наконец, отдохнуть и полюбоваться на фейерверки…
Девушка отошла от окна и устроилась в удобном кресле, однако тут же передумала, подскочила на ноги и принялась вновь расхаживать по комнате.
– Конечно, я обязательно позвоню дедушке и бабушке, а то чувствую, они и так места себе не находят оттого, что ты решила отпустить меня в Токио одну… – вздохнула девушка, ероша пальцами густую чёлку. – Тем более здесь живёт Чибиуса, а она следит за мной коршуном и ничего не хочет слышать о том, чтобы я переехала от неё в общежитие… Нет, дополнительные уроки по вокалу и фортепьяно я обязательно вскоре возобновлю… Я же хочу стать профессионалом, в конце концов, и…
Однако не успела она закончить фразу, как дверь в её комнату неожиданно распахнулась, и на пороге возникла симпатичная молодая женщина с огромными ежевичными глазами и смешными хвостиками напоминавшие заячьи ушки, которые, наверное, больше бы подошли маленькой девочке, нежели степенной тридцатилетней особе. Однако, несмотря на возраст, всё же следовало признать, что подобная причёска невероятно шла молодой женщине, точно так же, как и скромный пучок, собранный в аккуратную шишку, украшенную орхидеей, которую выбрала для себя смешливая брюнетка лет двадцати, неожиданно высунувшаяся из-за её плеча, чтобы поприветствовать подругу.
– Как?! Ты ещё не одета, Минако?! – воскликнула молодая женщина со смешными хвостиками, обращаясь к светловолосой девушке, застав её в пижамных штанах. – Фейерверки уже скоро начнутся, и можем всё пропустить!
– Ладно, мама… Мне нужно бежать. Со мной всё будет в порядке. Я тоже тебя люблю, – прощебетала блондинка, нажимая отбой.
Она положила телефон на письменный стол и бросилась на шею молодой женщине, а затем, отстранившись, расцеловала в обе щеки темноволосую подружку.
– Ой, простите, мои дорогие! Я совсем забыла о времени! Так заболталась с мамой!
– Ничего удивительного! Когда ты болтаешь по телефону, то можешь это делать часами! – усмехнулась брюнетка.
Минако рассмеялась кристально чистым голосом, так напоминавший серебряный колокольчик.
– Как будто ты сама, Мидори, не любишь болтать. Вчера я до тебя не могла дозвониться целый час, пока ты обсуждала с Сакурой, что надеть на фестиваль!
– Один-один! – воскликнула Мидори, шутливо поднимая руки вверх.
– И как себя чувствует госпожа Катарина Айно? – поинтересовалась молодая женщина, присаживаясь в кресло.
Минако пожала плечами.
– Да, как обычно… Чибиуса, ты же знаешь, что в Интерполе всегда есть дела и международные преступники, которых нужно ловить… Возможно, мама вскоре возьмёт недельный отпуск, приедет меня повидать и убедиться, что я хорошо устроилась в Токио…
Не прекращая болтать, Минако одевалась. Через мгновение девушка оказалась завёрнута в красивую золотую шёлковую юкату с ярко-красными лотосами и фантастическими птицами. Длинные золотистые волосы, главное своё сокровище она решила оставить распущенными, перехватив небольшую массу красной лентой на затылке. Девушка улыбнулась своим подругам.
– Ну, как? Мне идёт?
Однако вопрос Минако был излишним, потому что восхищённые взгляды подруг отразили её красоту лучше тысячи зеркал. Высокая, стройная, с идеальной бархатной кожей цвета сливок, на фоне которой особенно ярко мерцали, словно звёзды, огромные васильковые глаза… Да, в свои девятнадцать лет она уже являла собой столь необыкновенное создание природы, полное очарования и грации, что сложно было найти хотя бы один изъян в её внешности…
– Ты просто воплощение Венеры! – с искренним восторгом отозвалась Мидори, прижимая руки к груди. – Тебе даже не придётся писать пожелание на тандзаку, чтобы побыстрее найти свою любовь!
– Я думаю, с парнями все же придётся повременить, пока вы не закончите хотя бы первый курс! – фыркнула Чибиуса, направляясь на выход, не замечая, как девушки театрально закатили глаза, глядя ей вслед.
– Господи, она, что себя твоей мамочкой вообразила! – шепнула Мидори на ухо Минако. – Вы ведь даже не родственники!
Убедившись, что Чибиуса вышла из комнаты и не могла ничего услышать, Минако с заговорщицким видом наклонилась к подруге.
– Видишь ли, моя мама когда-то спасла её от одного серийного маньяка, когда Чибиусе было восемь лет. С тех пор, она считает её очень близким человеком, с которым ей и по гроб не расплатиться… А мама воспринимает Чибиусу в качестве младшей сестрёнки, потому что в то время, когда она вела расследование, погибла её настоящая младшая сестра, в честь которой меня и назвали…
– Это та, чью песню ты пела на прослушивании? – удивилась Мидори.
Минако кивнула.
– Да. Та Минако Айно написала её незадолго до своей смерти… И хотя все родственники твердят, что я – копия своей тётушки, лично я не вижу никакого сходства, кроме может быть, цвета глаз, волос и одинаковых имён… Но Чибиуса и правда перегибает палку в своей заботе, и я вот уже даже не знаю, как ей сказать о своём переезде в общежитие…
– Думаю, она поймёт… – задумчиво проговорила девушка. – К тому же Токийский Университет Искусств находится далековато от дома Чибиусы, и если ты останешься жить у неё, тебе придется вставать ни свет, ни заря, чтобы попасть на занятия…
– Поговорю с ней сегодня вечером, – вздохнула Минако. – А теперь давай, поторопимся, а то и правда опоздаем!
Смеясь, шутливо толкая друг дружку в бок, девушки сбежали вниз по лестнице, где у входной двери их ожидала Чибиуса, нервно поглядывавшая на часы.
– Не прошло и полгода, – пробурчала она, открывая входную дверь и наконец, через несколько минут все три подруги оказались на улице.
Толпа постепенно росла. И чем ближе к городскому парку, тем труднее было идти. Не обращая внимания на жалобы Чибиусы поскорее выбраться из общего людского потока, Минако и Мидори, казалось, и вовсе не замечали давки, наслаждаясь праздником. Они вертели во все стороны своими хорошенькими головками, стараясь рассмотреть всё как можно лучше и не пропустить ничего интересного.
Из динамиков лилась потоками музыка, грохотали взрывы смеха веселившейся толпы. Торговцы маленьких киосков расхваливали свой товар покупателям, а зазывалы приглашали принять участие в лотерее или шуточных соревнованиях. В глубине парка на импровизированной сцене артисты устроили настоящую театральную постановку легенды о супружеской паре Хикобоси и Орихимэ, которых разделил рекой Небесный император. А прямо напротив сцены растянули канат, и высокий атлетичный мужчина в белом мундире с кисточками и такого же цвета шароварах выделывал потрясающие акробатические номера, балансируя над головами прохожих.
– Гелиос! Гелиос! – скандировала толпа имя артиста, заворожено наблюдая за канатоходцем.
Минако и Мидори буквально замерли на месте, желая досмотреть его выступление до конца, однако Чибиуса стремительно повела своих протеже дальше, не обращая внимания на их жалобные протесты, мужественно пренебрегая давкой и толчками со всех сторон.
– Остановимся вот тут, – наконец заявила молодая женщина, показывая на ограду парка, возле которой неожиданно образовалась брешь в толпе.
Здесь было не так шумно, и открывался потрясающий вид на реку. Чибиуса окинула взглядом все вокруг и, убедившись, что фейерверки отсюда будут отлично видны, сказала:
– Побудьте здесь, а я пока схожу куплю нам что-нибудь поесть…
И не успела она скрыться из вида, как Мидори потянула за рукав Минако.
– Смотри, тут рядом есть павильон гадалки! Давай посмотрим! – радостно воскликнула девушка, показывая на тёмно синий шатёр, украшенный серебряными звёздочками.
– Ты что! – отпрянула Минако. – А как же Чибиуса? Она ведь нас потеряет!
– Да брось! – усмехнулась Мидори, озорно сверкая зелёными глазами. – Она простоит в очереди за такояки ещё минут двадцать, к тому же можно послать ей сообщение, где мы будем её ждать! Пошли! Я очень хочу погадать на суженного!
Мидори посмотрела на подругу таким умоляющим взглядом, что Минако не смогла ей отказать, к тому же перспектива пережить настоящее приключение неожиданно взбудоражило её кровь – вдруг гадалка и правда нагадает ей неземную любовь и сказочного принца! Она отправила Чибиусе коротенькое сообщение и, взяв Мидори за руку, бодрым шагом направилась шатру гадалки.
– Входите, – послышался скрипучий голос, едва ли подруги подошли ближе.
Девушки вздрогнули, со страхом переглянувшись. Однако всё же решили не отступать и храбро переступили порог, ныряя во мрак шатра.
Внутри было темно и странно пахло чем-то пряным и сладким, будто карамелью. Посередине, возле небольшого круглого столика, на котором стоял единственный источник слабого света в виде чёрной свечи в резном серебряном подсвечнике, сидела пожилая женщина в тёмном балахоне. Её седые волосы были заплетены в толстую длинную косу и убраны под странный головной убор, напоминавший не то чалму, не то корону, а неопределённого цвета глаза поблескивали, словно мутное стекло на свету, пристально рассматривая вошедших девушек.
– Проходите, птички. Чего же вы хотите от старой колдуньи Цирконии? – прокаркал голос старухи.
– Мы… хотели погадать… – начала Минако, которой стало не по себе от вида старухи.
– На суженного! – отважно закончила Мидори.
Циркония улыбнулась, обнажая полный рот мелких и острых зубов.
– Что ж, это можно. Я погадаю за десять тысяч йен для каждой из вас…
– Но это слишком дорого! – запротестовала Минако, однако её опередила подруга.
– Идёт! – воскликнула она, отсчитывая нужную сумму за себя и Минако.
Старуха взяла деньги и жестом пригласила девушек присесть за стол рядом с ней. Они уселись, а Циркония принялась тасовать старую потрёпанную колоду карт. Она велела Минако сдвинуть колоду на себя, и когда девушка выполнила требуемое, вытащила из колоды одну карту и уставилась на неё странным тревожным взглядом. Долгое время старуха молчала, а потом вытащила ещё одну карту и заговорила.
– Ты отмечена самой Смертью, маленькая пташка… Тебе выпал 13 Аркан… – нараспев сказала она, показывая скрюченным пальцем на карту с изображением всадника в виде скелета в балахоне, который широко оскалив зубы, топтал своими копытами изрубленные куски человеческих тел детей и взрослых.
Минако с ужасом посмотрела на старуху, но та, как будто не заметив паники в её глазах, невозмутимо продолжила своим каркающим голосом.
– Энергия этого аркана означает принцип обнуления и разрушения. Она противоположна Жизни и не щадит никого – ни молодых, ни старых. В этом заключается проявление Смерти – превращать бытие в небытие. Для кого-то это может означать неудачу и даже трагедию, однако в духовном плане 13-ый Аркан являет собой очистку от того, что мешало на Пути, ведь только Смерть помогает человеку найти его, ныряя из жизни в жизнь, потому что когда Она приходит, смертный внезапно понимает истинный смысл своего существования и во имя чего ему следовало бы жить… Это было твоё прошлое… Смерть осталась позади, но она ждёт в будущем, и всегда будет следовать за тобой, меняя и переворачивая твою жизнь во благо, уступая место возрождению, о чём говорит вторая карта 20-го Аркана – Суд…
Старуха постучала отросшим ногтем по второй карте с изображением реки, по которой плыли открытые гробы с восставшими покойниками, протягивавшие руки к прекрасному ангелу с трубой, парящему среди облаков.
– Суд означает обновление, – пояснила Циркония. – Начало нового этапа жизни или ситуации, при которой из всего прежнего возьмётся лишь главное… Энергия двадцатого аркана связана с Воскресением из мёртвых. Ангел трубит в трубу Страшного Суда и покойники встают из могил, то есть люди, что жили ранее, влияют на сознание текущей личности, побуждая его завершить своё умирание и начать жить в соответствии с тем, что он заслужил… Весь опыт, приобретённый в прошлом, вливается в живого человека, пробуждая сознание истинного Бессмертного…
Циркония убрала карты, перетасовала и повернулась к Мидори.
– И это всё?! – удивленно воскликнула Минако, осознав, что гадание за десять тысяч йен для неё только что закончилось. – Я вообще ничего не поняла из того, что вы тут мне только что наговорили про Смерть и Страшный Суд мёртвых!
Циркония вновь на неё посмотрела, буравя недовольным взглядом.
– Я сказала тебе то, что ты должна была услышать. Ни больше, ни меньше, – сообщила она.
– А как же будущее и суженный?
– Я не гадаю на будущее, птичка. А суженый у тебя всего один на все времена, и он ждёт тебя столько, сколько тебе лет и даже чуть больше.
Васильковые глаза девушки расширились от изумления.
– Он что, такой старый? – разочарованно вздохнула она.
Старуха хихикнула.
– Да, уж постарше меня будет!
Девушка посмотрела на сморщенную кожу и изуродованные артритом руки старухи, и её тут же затошнило от отвращения.
– Ну, всё! С меня хватит! – фыркнула Минако, задохнувшись от подступающего гнева.
Вся красная от возмущения она подскочила со своего места и бросилась вон из шатра гадалки.
– Чёртова сумасшедшая бабка! – воскликнула девушка, едва оказавшись на улице.
И хотя она полностью признавала свою вину в том, что добровольно согласилась втянуть себя в эту авантюру, Минако не могла не признать, что у неё до сих пор дрожали колени, а в горле застрял такой огромный комок, что он скорее напоминал булыжник.
Однако, несмотря на гнев, ужасная мысль промелькнула у девушки в голове, заставив её похолодеть от страха. А что если Циркония оказалась права и она, Минако Айно, действительно выйдет замуж за дряхлого старца? Тогда вся эта чепуха про Смерть, которую гадалка наплела, имела смысл, ибо она скорее умрёт, чем позволит старику коснуться себя. Девушка настолько была погружена в свои переживания, что не сразу заметила прикосновение чего-то мягкого и тёплого к своим ногам. Минако глянула вниз и обомлела. Маленький грязный котёнок белого цвета тёрся о её ноги, как будто прося помощи и поддержки. Он жалобно мяукал, подслеповато утыкаясь носом в шёлковую ткань юкаты. Девушка наклонилась, взяла котёнка на руки и в порыве внезапно накатившей нежности прижала дрожащее существо к груди.
– Простите, это ваш котёнок? – послышался приятный мужской голос, от которого по телу девушки пробежали мурашки.
Минако подняла голову, и её васильковые глаза неожиданно встретились с двумя серо-голубыми озёрами, отчего её словно ударило током. Девушка буквально застыла на месте, невольно залюбовавшись высокой, статной фигурой незнакомца, правильными чертами чуть загорелого лица и необычными платиновыми волосами, ниспадавших на плечи.
“Я знаю его”, – неожиданно подумала Минако, продолжая рассматривать, стоящего перед ней мужчину.
– Так это ваш котёнок? – спросил он вновь.
“Ты нашёл меня, наконец!” – шепнуло что-то в её голове.
Сердце Минако бешено забилось, однако в то же время, она была твёрдо уверена в том, что никогда в жизни не встречала этого невероятно красивого мужчину.
– Нет… То есть да… Я просто подобрала его только что… – пролепетала девушка, смущённая столь пристальным взглядом не умеющих мигать глаз.
Мужчина улыбнулся. Лёгкий ветерок играл его белыми прядями, однако он не спешил продолжить разговор, как будто чего-то ждал… Какой-то ответной реакции с её стороны… Прошла минута, вторая, а он всё еще хранил молчание, просто глядя в васильковые глаза. Наконец, мужчина вздохнул и, накрыв изящную ручку девушки, сжимавшей котёнка, своей тёплой ладонью, тихо сказал:
– Знаете, я думаю, это Судьба…
Розовые губки Минако приоткрылись от внезапно охватившего её волнения.
– Я… я… тоже, – ответила она, не в силах бороться с восхитительным чувством, внезапно накатившим на неё, подобно волне.
– Это Судьба, когда животное находит себе хозяина самостоятельно, – продолжил незнакомец, немного отстранившись, забирая с собой тепло своей ладони.
– Ч-ч-то? – Минако непонимающе уставилась на мужчину.
– Котёнок, – кивнул он в сторону жалобно мяукающего существа. – Я имею в виду, что это настоящий подарок Судьбы, когда животное просит защиты у человека. Мне кажется, вы просто обязаны взять его себе…
Минако немного смутилась, так как подумала, что слова этого красивого мужчины о Судьбе относились именно к ней, а не к котёнку. Однако она быстро взяла себя в руки, прогоняя внезапное наваждение, невольно вызванное незнакомцем.
– Да, наверное… – пробормотала девушка, склонившись над котёнком. – Я заберу его себе и назову Артемисом в честь богини Артемиды…
Она хотела добавить что-то ещё, но не успела, поскольку из шатра предсказательницы внезапно появилась сияющая улыбкой Мидори. Заметив свою подругу в обществе незнакомца, она поначалу немного опешила, но всё же решила подойти поближе.
– З-здравствуйте… – смущённо поприветствовала она мужчину, который тут же склонился перед девушками в изящном поклоне.
– Здравствуйте. Меня зовут доктор Кунцит Сайто… – представился он.
– Доктор? – удивилась Минако. – Так вы врач?
Мужчина покачал головой.
– Нет, доктор обозначает научную степень… Я преподаю историю в Токийском Университете Искусств, хотя мой профиль работы и научных трудов больше связан с археологией…
– Погодите-ка! – неожиданно воскликнула Мидори. – Так вы тот самый доктор Кунцит Сайто, который будет преподавать у нас культурологию и историю искусств на первом курсе! Ну, надо же какая встреча!
– Он, самый! – мягко ответил Кунцит. – И будьте уверены, девушки, что я очень требовательно отношусь к знаниям относительно своего предмета, поэтому на будущее советую не прогуливать мои лекции и сдавать работы вовремя, иначе могут возникнуть проблемы с допуском на экзамен…
– Ну, что вы, доктор Сайто! – рассмеялась Мидори. – Мы с Минако будем прилежно учиться и не пропустим ни одной вашей лекции, будьте уверены!
– Я в этом нисколько не сомневаюсь, – задумчиво и немного насмешливо улыбнулся Кунцит.
Его немигающий взгляд задержался на губах Минако, отчего она покраснела и судорожно сглотнула слюну, внезапно представив, каков может быть на вкус его поцелуй.
– Ну что ж, я думаю, мне уже пора… – заметил мужчина, как будто нехотя оторвав взгляд от Минако, отвешивая девушкам глубокий поклон. – Было приятно с вами познакомиться…
И не дождавшись ответа, он развернулся спиной и быстро зашагал прочь по аллее парка, растворяясь в толпе. На мгновение наступило растерянное молчание. И вдруг, поддавшись внезапному порыву, Минако бросилась вслед за ним.
– Доктор Сайто! Доктор Сайто! Подождите! – крикнула девушка, задыхаясь от бега и собственного волнения, прокладывая себе путь локтями.
Кунцит обернулся, но во взгляде серо-голубых глаз не было удивления.
– Что вы хотели, моя дорогая леди?
Минако выдохнула, чувствуя, что ещё секунда и сердце вырвется из груди.
– Обещаю… – вырвалось откуда-то из недр её грудной клетки чужим незнакомым голосом.
– Что? – переспросил мужчина, неотрывно смотря девушке в глаза, с которыми творилось что-то странное.
Её зрачки пульсировали и дрожали – то сужаясь, то расширяясь, полностью закрывая собой васильковую радужку.
