Текст книги "Новое Начало в Новом Мире (СИ)"

Автор книги: Азантуль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Внутренний голос трубил, что он позорит Клан подобными мыслями, но Шрам не послушал его, заставив заткнуться. Он был зол, потому что действительность оказалась совсем не такой, как он ожидал. Отправляясь на Посвящение, хищник рассчитывал, что они будут прорубаться сквозь полчища ползучей нечисти, круша хитиновые тела неправо и налево. А люди, встретившиеся им на пути, все как один окажутся достойными воинами. На деле же всё оказалось совсем не так. Полдюжины тварей расправились с его товарищами прежде чем он успел что-то сделать, а потом ему пришлось лишить жизни умирающего старика и принять помощь женщины, которой там вообще не должно было быть. Всё это было бесчестно и всем было на это плевать. Старейшины трактовали Кодекс так, как им было нужно, оправдывая собственную жестокость. И он не хотел больше в этом чувствовать – больше не хотел.

Поэтому и отдал союзнице наручное устройство. Он знал, отследив её у спасательной капсулы те, наверху, решат что он мёртв и сознательно пошёл на это. Шрам понимал, что лишится единственного способа вернуться на корабль, однако ни тени сомнений не промелькнуло в его холодном, дисциплинированном уме. Он принял решение и собирался придерживаться его до конца. Стороннему наблюдателю, могло бы показаться, что он подставляет свою спутницу, но Шрам знал, что Старейшина никогда не посмеет убить ту, кого носит клановую отметину. А потому жизни Алексы ничего не угрожало. Если не считать ураганного ветра, завывавшего снаружи.

Шраму трудно было это признать, но он беспокоился за неё. Эта человеческая женщина была особенной. Она помогла ему в битве с мерзостями, которым его народ приписывал величие, и не отступила даже столкнувшись с их Маткой! С ней он готов был выйти на битву с любым противником, твёрдо зная что может рассчитывать на её плечо и поддержку. Ведь несмотря на своё слабое тело и несовершенные рефлексы человеческая эта женщина, оказалась сильна духом и наделена храбростью настоящего воина.

При этом Алекса не была бессердечна, подобно другим Охотникам и позволяла себе быть слабой. Наблюдая, как она скорбит по своему товарищу, чьи страдания ей пришлось оборвать в Гнезде мерзости, Шрам почти завидовал ей. Сам он не смог бы заплакать, даже если бы захотел. В его случае Инструктора, Наставники и Воспитатели всё-таки справились со своей задачей. Превратили его в бесчувственную машину для убийства, не способную по-настоящему поскорбеть даже о двух самых близких существах во Вселенной.

Вот об этом хищник действительно сожалел. А ещё он переживал за Алексу, ожидая её возвращения. И только собственная, ненавистная слабость удерживала его от того, чтобы отправиться на её поиски. Как бы тяжело ни было ему это признавать, но женщина была права. С неисправным нагревательным элементом он просто напросто замёрз бы насмерть. А поскольку подвергнув себя опасности он обесценил бы риск, которые взяла на себя его подруга, Шрам заставил себя оставаться на месте. Время в ожидании союзницы он коротал за сеансом медитации, очищая разум и восстанавливая силы, так необходимые его телу для лечения.

***

Сказать, что Лекси была удивлена, значило ничего не сказать. Она-то ожидала, что Шрам будет злиться, заметив пропажу наручного устройства, но он вообще никак не отреагировал. Лишь скривил клешнеобразные челюсти в подобии кривой ухмылки и продолжил себе сидеть с таким видом, словно произошедшее его вообще никак не касалось. Поначалу женщина даже подумала, что это «нордическое» спокойствие было отличительной чертой его характера, но, вспомнив, как хищник вёл себя в Пирамиде, отбросила эту мысль. Он был вполне эмоционален и не стеснялся выражать недовольство, отвращение, гнев, а в паре случаев – даже страх.

Потеря элемента брони и спасательной капсулы должна была привести его в бешенство. Забираясь обратно в иглу, Лекси уже представляла себе, как огромный пришелец будет пинать её от одной стены до другой заместо футбольного мяча, или поднимет над полом и придушит, как Вейланда, но тот и усом не повёл. Всё это было более, чем странно, но у женщины уже не осталось сил удивляться. Буран доконал её. Всего произошедшего оказалось слишком много для одного ужасающего дня. И это надломило её.

Не снимая куртки, Вудс рухнула на брезент, который Шрам в её отсутствие всё-таки потрудился расправить и свернулась в позе зародыша пытаясь согреться. Ветер снаружи всё крепчал и крепчал и вскоре её стало страшно за сохранность их маленького убежища. Шторма на побережье Антарктики могли быть сокрушительными, достигая в порывах 240 километров в час. Ни одно укрепление не способно было выстоять против такой мощи. Ощущая свою полную беспомощность, Лекси съёжилась, приготовившись принять смерть. Для своего спасения они сделали всё, что могли и теперь им оставалось только одно – положиться на волю случая.

Время тянулось томительно-медленно, однако стены иглу не спешили обрушиваться им на голову, погребая их под собой. Это утешало но слабо, и женщина всё равно была как на иголках. Хищнику, похоже, тоже было не по себе, потому что завершив медитацию (ну или чем он там занимался) и присоединился к ней на полу, одарив покровительственным, защитным объятьем. В который раз за эти бесконечные сутки Лекси снова оказалась в его руках, и это объятье ощущалось таким простым и естественным.

Его тело давало ей небольшое и чисто символическое укрытие, оказавшееся, меж тем таким спокойным и надёжным. Шрам окружил её тёплой, успокаивающей темнотой, затмившей даже дьявольское сияние красного света, исходившего из глазницы отложенной в сторону маски, работавшей теперь, в качестве ночника. Почти не осознавая, что делает, Лекси сама потянулась к Шраму, ощутив как он вздыхает от её прикосновения. Понимая, что он, пока ещё тоже не до конца привык к ней, она проигнорировала этот факт, и обхватила руками его источавший тепло торс. Прорехи в его обмундировании всё ещё фонили и хотя теперь, с запчастями, которые она добыла с риском для жизни, они могли произвести ремонт, однако ни у него, ни у неё уже не осталось сил для этого. К тому же, действуя дрожащими от усталости руками легко было испортить что-то. Поэтому оставили всё, как есть.

Оставив всё как есть, двое существ с разных планет замерли в объятьях друг друга, находя комфорт и утешение в простом прикосновении тела к телу. Лекси прижалась лицом к груди Шрама, чувствуя под щекой его оголённую, чешуйчатую кожу. В ответ из его глотки донеслось довольно пощёлкивание – нынешнее положение вещей нравилось хищнику не меньше, чем ей самой. Однако не это было целью женщины – в действиях крылся и более глубокий смысл, чем проста потребность в прикосновениях. Она просто желала услышать успокаивающее биение его сердца, позволив звукам адского шторма раствориться в нём. Уйти на задний план.

Так и случилось. Громкий и устойчивый ритм его пульс заполнил собой всё вокруг и Лекси облегчённо вздохнула, прикрыв глаза. И пусть хищник не ласкал и не гладил по спине, чтобы утешить, однако он оставался с ней и защищал своим телом. Чисто символически, разумеется, так беснующийся снаружи ветер почти наверняка унёс бы даже столь большое и сильное существо, как он. Но пусть рядом с ним сейчас было не безопаснее, чем в одиночестве, Лекси позволила себе поверить в эту маленькую иллюзию.

И даже когда свист ветра снаружи превратился в рёв зимнего демона, она осталась спокойной. Прижатая к этому могущественному существу,она верила, что стены их убежища выдержат. Хищник ведь не боялся. Лекси не обнаружила страха ни в его позе, ни в сердцебиении ни в дыхании и постепенно его спокойствие передалось ей. Женщина поверила, что хищник не боялся, потому что знал, что стены их убежища достаточно крепкие, чтобы противостоять ненастью. Она просто поверила в это, отбросив тот факт, что Шрам, скорее всего, и снег-то сегодня впервые в жизни увидел, а потому не мог ничего знать о его физических свойствах.

«Мы в безопасности. Я в безопасности. Все будет хорошо» – повторяя это про себя как мантру, Лекси постепенно потеряла всякое представления о времени. Она просто цеплялась за хищника, защищавшего её своими объятьями, и слушала его утешительное урчание у себя над ухом. В тёплом укрытии, созданном сильными, чешуйчатыми руками Шрама, Алекса Вудс заснула.

========== Глава 6.Теперь,куда ты – туда и я. ==========

Прошло, наверное, не меньше полусуток, прежде чем ветер стих и перестал набрасывать на их маленькое убежище, испытывая его стены на прочность. И всё это время Лекси потратила, чтобы как следует отдохнуть. Мучимая чувством тревогой и неясными, не оформившимися кошмарами, она то и дело просыпалась, но, услышав вой бури снаружи, вновь закрывала глаза позволяя усталости одолеть себя. Поначалу Шрам оставался с ней. Застыв в одной позе он лежал и не двигался, обеспечивая её теплом и комфортом, но затем, когда она уже достаточно успокоилась, хищник отпустил её и занялся починкой оборудования, как и планировал изначально.

Женщина могла лишь восхищаться его выносливостью. Он был не просто слаб, но буквально только вырвался из когтей смерти. Любой человек в его ситуации, валялся бы в реанимации несколько недель, а может быть и месяцев, но он… он сидел и как ни в чём не бывало занимался ремонтом обмундирования. С помощью всё того же, волшебного чемоданчика –средства на все случаи жизни.

Первым делом Шрам, конечно же, обработал повреждённые участки кожи. И выглядело это весьма неприятно. Лекси проснулась от его сдавленного крика и, испуганно распахнув глаза, увидела, что хищник сидит перед ней практически голым, не считая набедренной повязки и обрабатывает шелушившуюся от холода чешую каким-то едким раствором. Он пузырился, образуя густую пену и, по всей видимости, вызывал нешуточное жжение. Бедняга морщился, на свой инопланетный манер, поджимая жвала и щуря жёлтые глаза. Когда же раствор загустевал на поверхности тела, пришелец просто брал скребок в широченную лапищу и сдирал вместе с верхним слоем кожи. На живую. Боль, должно быть, была адская, и Лекси становилось плохо от одной только мысли о этом.

Наблюдая, как шрам истязает себя, избавляясь от некрозной ткани, она не сдержалась и подсела поближе, пытаясь облегчить его боль. Провела руками по напряжённой спине и плечам, с удивлением отмечая их рельефную прохладу под собственными пальцами. Прикасаться к нему оказалось на удивление приятно, но хищник её заботу не оценил, оттолкнув с грозным рычанием. Будь Лекси обычной девушкой, она непременно обиделась бы, однако она сразу заметила боль в глазах спутника, и отпустила его. Если ему проще было справиться с очередной ужасной процедурой в одиночку, то она могла только отступить. Отвернуться и не мешать.

– Ладно-ладно, не смотрю, – не повышая голоса произнесла Вудс и вернулась на прежнее место. Для большего эффекта даже на другой бок легла, чтобы даже обернувшись, хищник увидел только её спину. Шраму было невыносимо осознавать, что она может посчитать его слабым, если увидит его боль. А поскольку переубеждать его, и говорить, что это не так было абсолютно бесперспективной затеей, Лекси решила не доставлять ему дополнительных страданий и отвернуться. В таких-вот взаимных уступках и крылась основа гармоничного партнёрства. Шрам уже неоднократно поступился принципами ради неё. Теперь, пришла её очередь.

Засыпать под мучительные звуки страданий инопланетного товарища было не просто и даже никуда не исчезнувшая усталость слабо помогала ей в этом. И всё же Лекси терпела, мучительно кусая губы и заставляя себя оставаться неподвижной. Пытаясь отвлечься и занять чем-то свои мысли, женщина попыталась представить – каким должен мир, породивший столь жестоко общество, где даже лечение является своего рода испытанием на прочность для и так уже ослабленного ранениями и болезнями организма?

Воображение у неё всегда было богатое,а потому стоило Алекса задаться этим вопросом, как на внутренней поверхности век замелькали нарисованные им картины. Почему-то она представила себе иссыхающий кусок, вращающийся по орбите старой, умирающей звезды. Её зловещий, красный свет озарял высокие и невероятно-зловещие горы, вершины которых походили то ли на остри направленных в небо копий, то ли и вовсе на иглы. Вулканическая деятельность была довольно активной. Планетарную кору то и дело сотрясали конвульсии, из-за чего тут и там возникали разрывы и трещины, сочившиеся раскалённой магмой, словно кровью.

Города хищников, по крайней мере один из них, являлось собой весьма внушительно и можно было даже сказать, монументальное зрелище. Все постройки создавались с таким расчётом, чтобы быть в состоянии противостоять землетрясениям, которые на родной планете Шрама были были лишены каких-либо элементов внешнего декора. Обитавшие там существа, явно не заботились о таких мелочах, а потому большинство зданий выглядели серыми, безликими и безглазыми. Окна только подорвали бы конструкционную стойкость, а потом и от них хищники отказались. Эстетика была принесена в жертву функциональности и величию.

Может постройки хищников и выглядели неказисто, но в отсутствии монументальности и размаха их нельзя было упрекнуть. Подобно идущему в наступление воинству квадратные «коробки» отдельных домов соединялись в целые ансамбли, карабкавшиеся по скалистым с клонам безымянных гор. Залитые красным светом чужого солнца они напомнили Лекси о старом кладбище с покосившимися надгробным плитами. Поначалу она смотрела на них свысока, воображая причудливые, инопланетные пейзажи в своём разуме, а через секунду уже сама перенеслась туда, оказавшись на вершине ступенчатой, пирамидальной постройки, которые то и дело попадались между кубическими зданиями. Было так жарко, что женщина с трудом могла дышать, растеряно оглядываясь.

Чуждый мир, придуманный её воображением от скуки, вдруг стал её миром, и она замерла – растерянная и испуганная. Стоящая на краю сооружения, вздымавшегося над глубоким ущельем, на дне которого текла огненная река. Небо было жёлтым, как выгоревшая после жаркого лета трава, а облака – тяжёлыми и багрово-красным. Нагретый жаром беспощадного солнца воздух дрожал, скрадывая очертания стоящих вдали домов. из этого, чёткий архитектурный ансамбль принимал странные и пугающие формы. А здания, вид которых, по задумке неизвестного архитектора, должен был внушать благоговение, ужасали, расплываясь в окутывавшем мир мареве уродливыми каменными нагромождениями, у которых даже не было формы. Только тёмная, зловещая мощь.

Почувствовав, что у неё начинает кружиться голова, Лекси отступила от края, врезавшись в массивную фигуру стоявшего за её спиной Шрама. Тяжелая рука хищника опустилась на её плечо и довольно бесцеремонно повернула женщину лицом к нему. Второй рукой он сделал круговой жест, обводя окружавшую их панораму с таким видом, словно был здесь царём, а она его… кем? Царицей?

– Этот мир твой, Лекса, – произнёс Шрам и голос, вышедший из его раскрывшихся челюстей был синтетическим, как у его маски.

Женщина неуверенно кивнула, сделав шаг навстречу. Их тела, на которых сейчас не было ни брони, ни одежды соприкоснулись и Алекса чуть было не застонала, ощутив приятную прохладу его рельефного торса. Довольно заурчав, Шрам притянул её поближе к себе, положив руку на талию. При этом когти на его пальцах достали чуть ли не до её лопаток – настолько длинными они были. Эта разница в размерах должна была пугать её и вызывать дискомфорт, но мулатка напротив чувствовала себя защищённой и знала, что пока он рядом – ей ничего не грозит. А потому, когда хищник запустил вторую руку в её густые, распущенные волосы и бесцеремонно потянул за них, заставив запрокинуть голову и принять его колючий поцелуй, она сделала это с большой радостью.

Собственная готовность, наверное показалось бы удивительной, если бы не ощущалась настолько естественно и приятно. Покорно запрокинув голову так, чтобы Шраму было удобнее наклониться к ней, Лекси вцепилась пальцами в его широкую грудь, наблюдая как приближается к ней «лицо» хищника. Подвижная челюстная конструкция, напоминавшая скорее ротовой аппарат насекомого, нежели губы нормального парня, была уже в дюйме от её губ, а она, вместо того, чтобы испытывать понятное в такой ситуации отвращение и пытаться отдёрнуться, жаждала слияния с ними, внутренне трепеща от предвкушения и расходящегося по телу жара, не имевшего ничего общего с температурой окружающей среды и забивавшемся в нос запахом дыма. Что-то горело…

Осознав, что горелым пахнет именно в реальности, а не в её суматошном видении, возникшем на грани сна и яви, Лекси нехотя приоткрыла один глаз, взглянув на шрама. Тот сидел на полу всё в той же позе. Участки заживо содранной кожи были обработаны тем же коллоидом, который она использовала во время первой операции, и выглядели на порядок лучше. Омертвевшую ткань заменила новая кожица, всё ещё тонкая и болезненно-уязвимая, но зато живая и здоровая. Хищник же занимался тем, что приваривал принесённые ею куски металлической сетки к своей броне. При чём делал он это не прямо на себе – не снимая сетки.

В чём был смысл такой вот «пайки по живому» альпинистка не могла понять. Но и задаваться вопросом не стала. Где ей, простой земной женщине, было постичь замысел инопланетного существа? Она и себя-то с трудом понимала. Потому что не могла объяснить, почему воображала себе ласки и поцелуи это хищника, с манерами туземцами и внешностью рептилойда? Но если первый раз ещё можно было списать на сон, то второй она не спала, а дремала. Сознание выключилось не полностью и направляло поток видений. А значит, какая-то очень больная и извращённая часть её разума действительно задумывалась об этом. Допускала это. Хотела этого.

– Надеюсь, запах твоей палёной шкуры тебя не беспокоит, – проворчала она и, пару минут посмотрев,как Шрам орудует неким устройством в форме миниатюрного пистолета (чёрт, почему все изобретения его расы напоминали холодное или огнестрельное оружие?) соединяя металлические проволочки с помощью обычной вольтовой дуги, легла спать дальше. Её телу нужны были силы.

Мысль о том, что закрыв глаза, она вновь окажется в его объятьях пугала и, одновременно, возбуждала Алексу. Поэтому, после непродолжительной борьбы с самой собой, она закрыла глаза и попыталась вызвать у себя видение заката над инопланетным городом. Пред ставить, как они стоят на верхней террасе храмового комплекса и смотрят на тонущий в кровавых сумерках архитектурный комплекс, прижимаясь друг к другу обнажёнными телами. Но, как это часто и бывает во снами, все её старания направить мысли в желаемом направлении привели к прямо противоположному эффекту. Образ планеты хищников лишь мелькнул на краю засыпающего сознании, после чего был сметён порывами антарктической вьюги, ворвавшийся в их уютненький, ледяной домик.

Лекси оказалась одна, на продуваемом всеми ветрами поле из пакового льда. Тёплое иглу, построенное их совместными усилиями, растворилось в порывах метели, вместе с Шрамом. Всё исчезло и она осталась одна, полуживая от холода и потрясения.

«А вдруг всё это был сон?» – закралась в голову страшная мысль. – «Вдруг Шрам умер от ран, а я лежу сейчас на снегу рядом с его телом и брежу на пороге смерти?» Такое объяснение выглядело куда логичнее истории про женщину и инопланетянина, образовавших сплочённый союз и вместе выживающих среди льдов. Поражённая ужасной догадкой, Алекса завертелась на месте, высматривая Шрама среди льдов, но его не было. Вокруг не было никого и ничего. Даже разлома во льду, оставленного взрывом. Она бесповоротно заблудилась во льдах и теперь брела неизвестно куда, сгибаясь под порывами ветра, силящегося сбить её с ног.

В конце концов несчастная так обессилела, что даже её зрение начало расплываться. И в этой дымке, за преградой в виде застывшего поля ледяных глыб возникло нечто ужасное. Некая тень, неотчётливо различимая на фоне окровавленного умершей до рождения зарёй неба. В первый миг Алекса показалось, что это причудливой формы облако, опустившееся слишком низко к земле, но приглядевшись, она поняла – там было кое-что иное. Нечто гораздо более зловещее. Фосфоресцирующая, пурпурная дымка, вобравшая в себя все цвета полярных сумерек, осветила неясный силуэт, обрисовав его очертания на фоне клубящихся облаков.

Это был исполин – настолько огромный, что доставал главой до небес! Такое создание просто не могло существовать в земных условиях. Оно умерло, раздавленное своим же собственным весом, и тем не менее, Лекси видела его. Пока что ещё не отчётливо, но всё же достаточно, чтобы не сомневаться в его реальности. Когда же это хтоническое чудовище сделало шаг (всего один короткий шаг, за раз покрывший десятки метров) ей навстречу и выступило из поднятой метелью пелены, женщина поняла, что даже самые мрачные кошмары, рождённые человеческим воображением, бессильны сравниться с истинным обликом исполинского монстра.

Больше всего он напоминал доисторического ящера, но при этом был покрыт хитином как ракообразное. Чёрные щитки, покрытые сложным узором выпуклостей и канавок, создавали иллюзию рыцарских доспехов, стилизованных под человеческий скелет. Нижние конечностей этого существа напоминали лапы гигантской ящерицы, с выгнутыми в обратную сторону коленями, а из его массивных плеч росли две пары довольно длинных трубок. В сочетании с неестественно-длинным, и похожим на позвоночник хвостом впечатление возникало весьма странное. Будто кто-то пытался соединить несколько абсолютно не подходивших друг другу в видовом понимании существ и, в конце концов, преуспел в своём поистине-странном желании, создав нечто по-настоящему ужасающее.

Уродливая голова, возносившаяся над землёй на высоту двадцатиэтажного дома как минимум, обладала странно вытянутой формой, напоминавшей то ли банан, то ли некое силиконовое изделие не очень приличного назначения. Это был чужой! Вне всяких сомнений. И при том настолько огромный, что рядом с ним и Матка, и даже синий кит, показались бы игрушечными. И почему-то он напомнил Алексе ужасного людоеда из сказок малых народов крайнего севера, чей облик ни один рассказчик так и не смог описать.

Грозной тенью нависнув над сжавшейся от страха девушкой, чужак распахнул огромную, словно пещера пасть,орошая льды дождём из тягучей слюны. Его бронированная туша затмила вечно чёрное небо, на котором остатки алого света умирали в агонии.

– Ты моя, – прорычал ужас, что был древнее этих льдов и даже самой Земли. И такая сила заключалась в его словах, что сама земля раскололась и пошла трещинами. – Я заберу тебя в Тёмную Страну, где солнечный свет – лишь миф, а тепло – воспоминание.

Одна из огромных, суставчатых лап чудовища метнулась вперёд и, преодолев ледяную равнину, перехватило Алексу поперёк туловища.Альпинистка закричала, не помня себя от страха. Мысль о том, что столь ужасное и безнадёжное место действительно может существовать и её сейчас заберут туда и оставят там навсегда, привела её в неописуемый ужас. Нет, а какая женщина на её месте захотела бы, чтобы представитель некой зловещей, нечеловеческой расы похитил её и утащил в свои подземные пещеры?

Мулатка принялась извиваться всем своим телом и дрыгать конечностями в попытке освободиться от его ограничивающей, деспотичной хватки, но всё было тщетно. Её судьба решилась в тот момент, когда она поддалась чарующему зову южного полюса…

– Шрам! – с криком подхватившись с импровизирванной постели, Алекса с ужасом поняла, что находится в кромешной темноте. Алый свет, освещавший их маленькое убежище, исчез вместе с маской, из глазницы которой но исходил. Нашарив в кармане комбинезона тот самый коробок спичек, она воспламенила одну дрожащими не столько от холода, сколько от волнения пальцами.

Лекси очень надеялась, что хищник просто лёг отдохнуть, а свет выключил ради экономии энергии. Но стоило крохотному огоньку вспыхнуть во тьме, как худшие её опасения подтвердились – Шрама не было. Он ушёл, покинул убежище чтобы навсегда затеряться в беснующейся снаружи белой мгле. Это было так жестоко и несправедливо, что на глаза Алексы навернулись слёзы. Картинка перед её взором задрожала, и женщина даже не сразу поняла, что видит некий размытый силуэт сквозь застлавшую её глаза пелену.

Шрам, а это был именно он, разразился серией ухающих смешков и отключил маскировку. Его фигуру окутали электрические разряды и мерцающая, призрачная фигура, похожа на дрожание нагретого воздуха, обрела плоть. Но не мгновенно, как это бывает в фильмах со спец-эффектами, постепенно и даже как-то судорожно, в облаке искр. Высокотехнологичное оборудование, наспех починенное починенное в кустарных условиях, отказывалось работать как, надо. Из-за этого по поверхности тела хищника змеились крохотные молнии. Ослепительное, в окружавшей их тьме, зигзаги голубого огня возникали на его конечностях, животе и плечах, переплетаясь и распадаясь вновь. Лекси даже начал чудиться некий сложный, меняющий форму узор, порождённый их бешеным буйством, но в тот момент, когда её мозг уже почти ухватил его форму, Шрам наконец обесточил свой светоотражающий камуфляж.

– Чтоб тебя, Шрам! – воскликнула женщина и, решив что товарищ по-несчастью таким необычным образом пытался подшутить над ней, накинулась на него с кулаками. Не обращая внимание на разницу в росте и абсурдность ситуации, она уже собиралась ударить, но в последний момент заметила две пары пингвиньих туш, которые хищник держал в руках, как каких-нибудь куропаток.

«Он не шутил, он охотился» – поняла Лекси и ей стало стыдно, за свою реакцию. Совсем чуть-чуть. Поэтому ударила она его не в полную силу, а так – треснула для приличия, сопроводив удар словами, который даже твердолобый пришелец должен был понять:

– Не смей больше так меня пугать, – её указательный палец, взлетел к забралу гладкой маски. – Никто и никуда не ходит один.

Потрескивающее рычание, ставшее ей ответом, было наполнено таким количеством снисходительной самоуверенности, что у Алексы скулы свело. С трудом сдерживая эмоции, она втянула воздух сквозь зубы и смерила Охотника изничтожающим взглядом.

– Я серьёзно, с этих пор мы всё делаем вместе. Куда ты – туда и я, – последняя фраза заставила Шрама задуматься. Он не то чтобы потерял уверенность в своих силах, просто… женщина не знала даже, как описать его реакцию. Просто что-то в её словах заставило его задуматься и прекратить спор. Протянув ей туши двух невинно загубленных пингвинообразных, он снял маску, осветив иглу красноватым светом лазерного прицела, и уселся на брезент. Пришло время приготовить убитую им добычу и подкрепить силы.

Орудуя парными наручными лезвиями, он потрошил и свежевал тушки птиц с такой скоростью, что Алексе оставалось только диву даваться. Конечно, она и сама владела всеми навыками, необходимыми для выживания в дикой местности и, при необходимости, смогла бы по вторить то же самое, но… ей низа что бы не удалось сделать это так быстро и аккуратно. В том, что касалось разделки добычи Шрам был самым настоящим профессионалом. Она еле-еле справилась с одной тушкой, пока он обработал целых три, занялся их поджариванием с помощью метода, едва поддающегося описанию. Его спутница, во всяком случае, так и не поняла, что он делал.

Достав из сумки на поясе металлическую коробочку с рычажком на конце, хищник нажал на него, превратив предмет в сочленённую, металлическую тарелку с тремя небольшими выступами на конце. Поставив тарелку на снег он дотронулся до её дна, в результате чего из трёх выступов вырвалось голубое пламя. Вот на нём-то Шрам принялся поджаривать многострадальных пингвинов.

Температура в иглу сразу же поднялась, а со стен и потолка начала капать вода – настолько жарким было пламя в инопланетной горелке. Мясо всех четырёх птиц оказалось прожарено до хрустящей корочки за считанные секунды. Справившаяся со своей задачей погасла и хищник, выковыряв её изо льда, в который он провалилась в следствии нагревания, повесил её обратно на пояс. После этого две аппетитные тушки, насаженные на тяжёлые дротики, перекочевали в руки Алексы. За своё спасение Шрам отплатил едой.

– Спасибо, – только и смогла произнести та почувствовав, как от голода сводит живот. Голод был слишком сильным, чтобы осторожничать, поэтому она вонзила зубы в аппетитное, похрустывающее мясо. Хищник присоединился к ней, только ел он куда менее аккуратно и изящно, отрывая жвала здоровенные куски и отправляя их обрамлённую зубищами пасть. При этом он издавал такие забавные звуки, что Лекси с трудом сдерживалась, чтобы не засмеяться от всего это рычания, урчания и похрюкивания. В итоге сама она едва справилась с одним пингвином,в то время как Шрам осилил сразу троих и, кажется всё ещё был слегка голоден.

Мрачном подумав о том, что прокормить этого чешуйчатого громилу будет ох как не просто, землянка поплотнее запахнула куртку и вылезла из убежища. Буран улёгся, хотя и не с тих полностью, они восстановили силы и приготовились к тяжёлому переходу. Иглу же, запачканное останками добычи, теперь было непригодно для проживания. Оставаться там дальше не имело смысла, и Лекси покинула ледяной домик, не без удовольствия вдохнув чистый, морозный воздух. По опыту она знала, что если будет дышать слишком глубоко, влага начнёт скапливаться в лёгких, медленно убивая её, но после всего пережитого позволила себе нарушить правила.

Вновь нацепивший маску Шрам с кряхтением выбрался из прокопанного во льду отверстия и встал рядом с ней, отряхиваясь от снега. Стоило им покинуть иглу, как ледяной ветер пусть и утративший всесокрушащую мощь, вновь обрушился на них, нещадно забирая тепло, однако ни земная женщина, ни её инопланетный спутник почти не ощущали дискомфорта. Да и как можно было предавать значения таким мелочам, когда над их головами разыгралось представление, равного которому нельзя увидеть нигде?

Подобно пожару, полярное сияние охватило пол неба, обратив ночь водопадом мерцающего великолепия. Переливающиеся ленты света змеились от горизонта до горизонта, порождая цветовой хаос. Полотнища более ярких тонов, похожие на зеленоватый туман пылали огнём, тогда как полосы потемнее, окрашенные в лиловый и фиолетовые оттенки, пульсировали в медленном ритме.

– Aurora australis*… – прошептала она, вспомнив слова, сказанные Миллером, когда они стояли на верхней палубе ледокола.

– …красиво, – согласился хищник, воспользовавшись маской в качестве переводчика и заставив Леси отвести взгляд от небес, пылавших призрачным пламенем,и воззриться на него с нескрываемым недоумением. Наверное, даже если бы сейчас из под снега выбрался уцелевший чужой и напал на них, она удивилась бы меньше. Шрам… умел видеть красоту? Неожиданно… мягко говоря.