Текст книги "Ничего хорошего на том краю далекой Галактики (СИ)"

Автор книги: Ashatry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Рей могла поклясться Р’ией, что такой ужасной развалины она не встречала даже на кладбище кораблей возле Ниимы. То, что развалина все ещё летала можно было объяснить только волей Силы. Единственным плюсом этого корыта была его абсолютная непривлекательность. Ни пираты, ни патрули не обращали внимания на это утлое судно, грозящее развалиться при первом же гиперпрыжке. Рей же в свою очередь делала все, чтобы оно не развалилось.

Что же касается Кайло Рена… По поводу неказистости корабля они c Рей сходились во мнениях. И по поводу того, что он – пока – служил неплохой маскировкой тоже.

«А ещё было бы неплохо, – думала Рей, – если бы его верховная задница хоть чуть-чуть напряглась и помогла бы мне с двигателем».

Ещё было бы неплохо, чтобы их лица не мелькали тут и там на голограммах с ярко-красной надписью на ауребеше «Разыскиваются!». Было бы неплохо достать где-нибудь нормальной питьевой воды вместо того, чтобы, кривясь, пить в десятый раз отфильтрованную. Было бы неплохо найти детали для починки расплавившегося светового меча. Было бы неплохо…

Было бы неплохо отмотать время вспять и подумать над своими решениями как следует, чтобы не оказаться там, где они оказались. Череда совершенных ошибок привела их в этот глухой угол галактики, на эту посудину, и в последнее время Рей небезосновательно полагала, что первой ее ошибкой было решение оставить Кайло Рена в живых на «Старкиллере».

Вернувшись в крохотную кают-компанию, так и не разобравшись с двигателем, но умаявшись за двоих, Рей застала там Кайло. Он сидел за столом, подперев подбородок рукой и мрачно смотрел перед собой. А над столом в воздухе плавали какие-то мелкие детали, запчасти, инструменты – кружили, как планеты, друг вокруг друга по каким-то своим траекториям.

– Похоже ты очень занят, – едко заметила Рей.

Кайло поднял на нее мрачный взгляд. Движение запчастей даже не приостановилось.

– Настолько занят, – продолжила Рей, – и не можешь отвлечься на такую малость, как починку гипердвигателя.

Кайло вопросительно вскинул брови:

– Не ты ли прогоняла меня, когда я попытался тебе помочь?

– Если вся твоя помощь заключается в советах и пристальном наблюдении, она мне не нужна.

– А что же тебе нужно? – Рен хмыкнул.

– Я не знаю. – Рей сделала вид, что задумалась. – Чтобы ты сделал что-нибудь полезное? Чтобы я могла выйти из корабля и не прятать лицо?

– Я бы тоже кое-чего хотел. Чтобы ты наконец перестала жаловаться!

– Значит теперь мне и жаловаться нельзя? Нужно молча сносить лишения. И кто же меня этому учит? Не тот ли человек, что в приступе гнева сносит все на своем пути?

– Ну так поделись же со мной своими проблемами, о, Надежда Сопротивления.

Рей мрачно уставилась на него

– Каково это – стать в один ряд с наиболее разыскиваемыми преступниками Галактики? – продолжил Рен. Яда в его голосе хватило бы, чтобы перетравить всех поргов на Ач-То.

– Прекрасно! Ничего нового, – ответила Рей не менее ядовито. – Как ты когда-то точно подметил, вся моя жизнь проходила среди преступников и воров!.. Ах да, тебе же тоже должно быть нелегко. Из Верховного лидера превратился в разыскиваемого. И те, кому ты раньше отдавал приказы, ищут тебя по всей Галактике. Ирония судьбы.

В этом споре тоже не было ничего нового. Он был не первым и, вероятно, не последним, если они когда-нибудь не убьют друг друга в процессе. Раньше Рей никогда и в голову не приходило, что она будет скучать по пустыне: бесконечные пространства, бежать можно в любую сторону без цели – было бы желание. Запертая в маленьком космическом корабле, она все больше чувствовала себя зверем в тесной клетке, транспортируемым куда-то против воли. А то, что корабль вынужденно сближал ее с Кайло Реном, выводило ее из себя еще больше.

– О, поверь мне, я чувствую себя прекрасно! Я же монстр, так? С чего монстру жаловаться. И не забывай, что тебя тоже ищут твои бывшие «друзья» по Сопротивлению!

– И почему же тебя так задевает тот факт, что у меня были друзья?

– Нисколько не задевает! – рявкнул Кайло.

– Ну, раз уж мы подняли тему Сопротивления, – заметила Рей въедливо, – я считаю, что было бы неплохо попробовать разведать на старой базе Альянса, находящейся неподалеку. Возможно, там есть что-то, что можно использовать.

– Или там нет ничего! – отрезал Рен. – Или, что гораздо более вероятно, там есть твои дружки-сопротивленцы, которые, к сожалению, могут сложить два и два: место, где нас засекли в последний раз и то, что ты в курсе о координатах этой базы!

– Я хотя бы пытаюсь сделать что-то! – рявкнула Рей в ответ. – А не пялюсь в стену, играясь деталями… и, кстати, это мое! – она протянула руку и глок-отвертка, как маленькая ракета, покинула скопище деталей, и влетела ей в ладонь. Рей сунула ее за пояс и уставилась на Рена. Он буравил ее взглядом в ответ.

– Я пытаюсь решить, как нам быть.

– Ну надо же, мне стало легче от этой информации. Ты ведь сообщишь, когда примешь свое «решение». – Рей показала пальцами кавычки в воздухе. – Оно несомненно повлияет на нашу жизнь.

– Да, если я решу сдать тебя, чтобы выпросить помилование! – отрезал Кайло. Кровь прилила к его лицу, на щеках играли желваки. – А я в последнее время думаю об этом все чаще!

– Как и я! И если бы у нас работал криффов двигатель, я бы уже давно направила корабль к ближайшей базе Первого Ордена!

– Прошу тебя, сделай одолжение!

– Мне нужно было сделать тебе одолжение еще на «Старкиллере» или когда ты вырубился на «Превосходстве», тогда бы мы не застряли здесь вдвоем!

– Ты говоришь так, словно я один в этом виноват!

Рей круто развернулась, рывком забросила на плечо сумку с инструментами и сказала:

– Я иду чинить криффов двигатель, надеюсь он все же выдержит хоть один прыжок.

– Мы ещё не закончили! – гаркнул Кайло.

– Мы закончили. Я закончила с тобой, можешь дальше баловаться с детальками, Кайло Рен.

Его ехидные слова настигли Рей уже в коридоре:

– О, да, конечно. Ты, ты, ты, кто же ещё может быть в центре вселенной? Подождите немного, сейчас Рей придет и решит ваши проблемы! Кто, если не она?

– Я хотя бы делом занята! – крикнула Рей в ответ.

– В основном ты ищешь оправдания себе и обвиняешь меня! Хотя ты настолько же виновата в случившемся, как и я!

– Поверь мне, я прекрасно это знаю! – В сердцах Рей бросила сумку на пол и развернулась и, влетев обратно в отсек, едва не врезалась в Рена. Ткнув его в грудь кулаком, она продолжила: – В отличие от кое-кого я никогда не перекладываю свою вину на других!

– О, неужели? – Кайло сардонически улыбнулся, но его глаза полыхали яростью. – Сколько раз в своих мыслях ты твердила себе, что если бы не я – все уж точно вышло бы иначе? Сколько раз ты говорила это вслух?

– Лучше это, чем самодовольство и непоколебимая уверенность в собственной правоте.

– Да будь ты проклята! – Рен обрушил кулак на стену. Парившие детали с грохотом осыпались на пол, а Рей бросилась к двигательному отсеку, нырнула туда и заблокировала дверь. Переведя дух, она шагнула назад, будто опасалась, что Кайло просочится сквозь металл.

– Открой дверь! – донеслось из интеркома.

– Отвали! – рявкнула Рей и швырнула в дверь тяжелым ключом, который сжимала в руках – она даже не помнила, как схватила его. Раздался глухой звон.

– Открой дверь, или я выломаю ее!

– Попробуй! Она запирается с этой стороны, Кайло! И меча у тебя нет!

Судя по всему Рен воспринял ее слова, как руководство к действию. Металл заскрипел.

«Он же не сможет её сломать, так?» – подумала Рей.

«Да даже если и сломает, – пришло ей в голову, – что с того?»

– Ты криффов псих! – крикнула она, надеясь, что Рену ее слышно. – Все закончится тем, что ты разнесешь этот корабль, и мы умрем в вакууме!

– Ну и прекрасно! – донеслось с другой стороны. – В вакууме я не смогу слышать твой назойливый голос!

Металл двери сморщился со страшным скрипом.

– Хватит! – Рей подобралась к панели. – Ты не откроешь ее так, только заблокируешь.

– Еще лучше!

– Что? – Рей рассвирепела и ударила по кнопке открытия. Искореженная дверь еле втиснулась в паз со страшным скрежетом, и на пороге тут же возник Рен.

– Знаешь, что? – тихим шипящим голосом начала Рей. – С меня хватит. Сам чини этот криффов драндулет, ранкорова ты отрыжка! Мне плевать, на ближайшей планете я сваливаю отсюда!

– Не смей уходить, Рей! – рыкнул Кайло.

– Останови меня!

В ответ Кайло толкнул ее к кожуху двигателя, занимавшему большую часть отсека. Рей выхватила из-за пояса первый попавшийся инструмент и швырнула в него, но Рен отбил его рукой, забыв про Силу. Шагнув к ней, Кайло схватил ее за плечи и наклонился, глядя на Рей бешеными глазами.

– Иди к хаттам собой торговать! – процедила Рей, прибавив пару расхожих выражений со своей далекой родины. Свободной рукой она дотянулась до отвертки – ей казалось, что Рен сейчас придушит ее, или размозжит ей голову, стукнув о стену, и она была готова защищаться.

Рен склонился к ней, почти вплотную, и процедил, коротко и отрывисто:

– Я тебя ненавижу.

Что ж, по крайней мере их чувства были взаимны. Полное, его криффову мать, взаимопонимание!

И тем неожиданнее было, когда Кайло сократил расстояние между ними до нуля и поцеловал ее.

На мгновение Рей замерла в шоке, не в силах поверить, что все это происходит по настоящему, но уже в следующий момент начала сопротивляться. Она укусила Рена за губу и он отпрянул, удивленно глядя на нее, а Рей, злорадно усмехнувшись, подалась назад и замахнулась на него отверткой. Кайло перехватил ее руку и вновь впился в ее губы, будто не замечал сопротивления, прижимая ее к массивному кожуху.

Рей дернулась раз, другой, пытаясь вырваться, запустила пальцы ему в волосы и дернула, и, вероятно, где-то здесь перестала соображать и начала отвечать на поцелуй, не прекращая попыток нанести Кайло хоть какой-то вред. И нельзя сказать, что он был с ней нежен. Наоборот – на любую ее попытку ударить ее, он отвечал тем же, выворачивал ее запястья, когда Рей снова пыталась укусить, а когда она снова дернула его за волосы – сжал ее горло, и, стоило количеству воздуха, поступавшему в легкие, сократиться, внутри у Рей что-то шевельнулось. Что-то отвратительное, испытывавшее радость от того, что Рен душил ее и вообще всячески демонстрировал свою силу. Эта маленькая часть заставила Рей податься бедрами ему навстречу, и, Р’ийя, помоги, Кайло тут же перестал ее душить и подхватил за задницу, прижимая к кожуху и притираясь к ней пахом еще плотнее.

Им нужно было остановиться.

И стоило Рей подумать об этом, как Рен оставил в покое ее губы и приник к шее, закусывая кожу – болезненно, но не настолько, чтобы это не было возбуждающим.

Одновременно он отпустил ее, и Рей почувствовав под ногами твердый пол, вцепилась в Рена еще крепче. Он же дернул ремень ее штанов, будто пытался снять их с нее одним движением (и в этом был смысл, потому что после нескольких недель на урезанном рационе Рей вполне могла снять с себя штаны, не расстегивая). Рей перехватила его руку и сама освободилась от штанов – а Кайло торопливо расстегивал свои, и в эту секунду к Рей ненадолго вернулась способность мыслить здраво. Лучше закончить это сейчас, прежде чем они сделали что-то, о чем будут жалеть и…

И Кайло поцеловал ее снова, жестко, прикусывая губу, подхватил на руки.

Он вошел в нее резко, без подготовки, без каких-то нежностей, будто делал это только для того, чтобы сделать Рей больно. Увы, этот план – если это был он – был обречен на неудачу с самого начала. Рей выгибалась ему навстречу, глубоко впиваясь ногтями в его плечи – если бы не плотная одежда, она бы наверняка расцарапала кожу Кайло до крови. Кайло вбивался в нее, тяжело и жарко дыша ей в шею, пока Рей ругалась на смеси языков Джакку, задыхаясь при каждом толчке, проклинала и умоляла не останавливаться, чувствуя, как медленно ширится внутри нее новое ощущение, поглощающее собой все остальные, забивающее каналы связи с реальным миром, оставляя ее наедине с ритмичным вторжением в ее тело. И когда все закончилось, тишину нарушало лишь их тяжелое дыхание. Рей чувствовала себя, будто она наконец-то протрезвела после долгой попойки. Она вывернулась из рук Рена и, прижимаясь спиной к кожуху, отошла в сторону. Рей не смотрела на него, Кайло – на нее.

В полном молчании они собрали свои вещи, оделись и разошлись – Кайло вернулся в кают-компанию, Рей осталась в двигательном отсеке.

Они встретились только вечером, и только потому, что в корабле было негде спать, кроме крохотной каюты, вмещавшей две койки – они стояли так близко, что лежа на одной можно было без особых проблем дотянуться до противоположной.

Свет был потушен, но никто не спал.

Поворочавшись немного на узкой неудобной койке, Кайло наконец сказал:

– Когда все происходит так быстро… привыкнуть к этому тяжело.

– Да, – ответила Рей.

Помолчав, она добавила:

– Возможно я немного… перегнула палку. Просто вся эта ситуация, в которой мы оказались…

– Я, возможно, тоже… переборщил, – с явным облегчением в голосе ответил Рен.

– И это больше не повторится.

– Да, – эхом откликнулся Кайло.

Снова повисла тишина.

– Я согласен лететь к базе Альянса, – добавил Рен. – Но, помяни мое слово, ничего полезного мы там не найдем.

– Хотя бы воды наберём. – Рей вздохнула и повернулась к нему спиной. – Спокойной ночи.

Кайло ей не ответил, но теперь, когда границы были восстановлены, они оба почувствовали себя гораздо спокойнее.

Вроде бы.

========== Еще одна история. OOC, отклонения от канона, драббл ==========

О новом Верховном Лидере рассказывают сказки, и сказки эти все, как одна, страшные.

Это не Сноук, который скрывался в тени, плел свои сети, как огромный паук, и о котором никто ничего не знал точно. Нет, новый Лидер щедро отсыпает пищи для слухов.

Он уничтожает мирные поселения и выжигает планеты, посмевшие принять не ту сторону. Он же лично выпускает кишки корусантским олигархам, паразитирующим на остатках былого богатства Империи, тут же поспешившим заявить о своей лояльности. Он не сидит в тронном зале под охраной, а курсирует, появляясь то там, то здесь, каждый раз лично прибывая, чтобы убедиться, что его приказы исполняются, чтобы самому взять в руки меч и явить собой пример. Его боятся собственные люди. Его ненавидят повстанцы. Его опасаются представители нечеловеческих рас. Он нигде и везде одновременно.

Тебя не защитят богатства, бедность не скроет, аполитичность не спасет. И, самое удивительное, есть те, кому это нравится. Те, кто утверждают, что галактике нужна твердая рука.

Даже если это рука безумца.

Рей только рада тому, что их таинственная связь разорвалась. Что она слышит лишь переиначенные слухи, медленно, но верно превращающиеся в легенды: о новом лидере, который чувствует ложь и уничтожает своих врагов пылающим мечом, а иногда – одним лишь взглядом. Что единственная возможность увидеть Верховного Лидера – на голограмме. Потому что если ты увидишь его живьем, то уже никому об этом не расскажешь.

«Он просто монстр», – говорит она себе. Монстр, а она лишь выдумала для себя его человечность. Ей не впервой это делать, и монстр ей это отлично продемонстрировал, выудив то, что она пыталась забыть – настоящие воспоминания о родителях.

Монстр, которого ей предстоит уничтожить.

Говорят, что Верховный Лидер пьет кровь убитых им жертв. Говорят, что он давно умер, а вместо него действует клон, или дроид, или Лидера вообще не существует, что он марионетка.

Говорят, что Верховный Лидер своими руками вырвал сердце у предателя. Говорят, он сожрал его прямо там, еще теплое и бьющееся, и кровь текла по его подбородку как у дикого зверя.

Несмотря на то, что Сила больше не сводит их вместе, иногда Рей ощущает на себе чужой взгляд. Иногда она просыпается от кошмаров, в которых она бродит в кромешной тьме, но тот лёгкий блик света, который она видит и к которому торопится, оказывается глазами. Два повисших в пустоте глаза с золотистой радужкой, похожие на змеиные, и такие же холодные. Каждый раз, когда Рей понимает это, она останавливается и начинает пятиться от них назад – и тут же срывается в невидимую во тьме пропасть.

После этого она обычно просыпается, тяжело дыша, в панике оглядываясь, боясь увидеть этот холодный змеиный взгляд здесь, в реальности. Но вокруг нее сумрак, рассеиваемый слабыми лампами или огнями снаружи, в зависимости от того, куда ее заносит судьба. Никаких висящих в пустоте глаз.

Но это не значит, что Рей не чувствует их взгляд, даже если не видит.

***

Их единственная победа – и Рей гордится тем, что лично приложила к ней руку. Даже если она уже не верит в Сопротивление, остальным это знать не обязательно. В битве, развернувшейся под холодным красным светом умирающего светила, где силы противника превосходили их во много раз, Сопротивление не просто сумело нанести серьезный урон, но и сумело уйти почти без потерь. Рей помнит, как в замедленной съёмке, как один из кораблей врезался в флагман, сдирая с него обшивку, срезая переборки как бритвой. Точно там, где был центр управления, уж она-то постаралась направить его как надо, хотя это потребовало неимоверной концентрации и сил – на обратном пути управление на себя взял дроид, а Рей просто бессильно лежала в кресле пилота, заново вспоминая, как взорвался ненужный уже корабль, и как за мгновения до этого она услышала вопль, полный боли и гнева.

Как бы ей ни хотелось надеяться, что Верховный Лидер погиб в центре, она знала, что он выжил. Но ее радовало, что хотя бы она сумела сделать ему больно.

Говорят, что Верховный Лидер не снимает своего шлема. Говорят, что у него нет лица. Говорят, что на его корабле царит вечная ночь, а те, кто служат там, уже давно не люди, они не дышат, не едят и не разговаривают.

Зато, думает Рей, они не предадут, так ведь, Бен?

Предательство всегда ранило тебя сильнее всего, возможно потому, что ты сам когда-то считал себя предателем?

Говорят, что те, кто попадают к Верховному Лидеру на аудиенцию, возвращаются другими. А те, кого он допрашивает лично, не возвращаются вовсе. Но Рей видела того, кто вернулся.

Лучше бы он не возвращался.

***

Кандалы оттягивают руки и не дают нормально шагать. Пока ее ведут по коридору, крепко держа под локти, Рей вспоминает, как последний раз видела Финна. Незадолго до того, как он расстрелял целый транспорт, полный их людей. Они ведь так радовались, когда услышали его голос, ведь все думали, что он погиб, что штурмовики убили его, когда сорвалась одна из акций (в Сопротивлении их называли освободительными, а в новостях – террористическими). Некоторые не верили, что он не приведет за собой хвост, но его корабль был чист. А потом, когда его все-таки подбили, и врач осмотрел тело, то он объявил, что Финн никак не мог связаться с ними по радио и вряд ли смог бы кого-то расстрелять, потому что был мертв уже неделю, и его тело начало гнить.

Но гниль не успела скрыть его ран, которые уже давно не кровоточили. Страшнее всего выглядела рана в груди, должно быть от нее он и умер… в первый раз.

«Интересно, – думает Рей. – Меня он тоже отправит обратно, как смертницу?»

Чего тут думать, она скоро узнает ответ.

В сказках, даже в самых страшных, всегда есть надежда на счастливый исход. Ну, или хотя бы не самый мрачный. Жаль, что сказки – это лишь сказки. А Рей предстоит столкнуться с реальностью, которая хуже любой из них.

В тронном зале царит уютная полутьма. Огромные обзорные иллюминаторы не скрыты занавесями, и свет звезд свободно проникает внутрь. Только он и слабая подсветка возле трона разгоняют темноту.

Штурмовики выталкивают Рей вперед, а сами торопятся нажать на кнопку в лифте. Даже несмотря на ограничивающие ее чувствительность кандалы, она чувствует их страх. Странно, но ей самой почему-то не страшно. Рей устала бегать и скрываться, устала врать товарищам, и часть ее даже хочет, чтобы все закончилось здесь и сейчас. Единственное, чего ей точно не хочется – стать после смерти послушной марионеткой.

– Ты не станешь.

Эхо искажает голос. Рей вертит головой, пытаясь отыскать его обладателя. Ее сердце начинает биться чаще. Движение в тенях отвлекает ее, и Рей поворачивается к нему лицом. Как и рассказывали: с ног до головы одетый в черное и в шлеме, когда-то разбитом и собранном вновь, закрытый от внешнего мира, Верховный лидер идет к ней. Его меч висит на поясе, а вместе с ним по залу будто расползается холод.

– Привет, Бен, – говорит Рей.

Кайло Рен останавливается в паре метров от нее. От холода кожа идет мурашками, но Рей не обращает на это внимания.

– Сними шлем, – просит она.

– Зачем? – глухо спрашивает Рен.

– Я хочу увидеть твое лицо.

Рей отвечает искренне. Может быть, она лишилась этой привилегии, когда отвергла его предложение, когда обрубила связь между ними. Но это не значило, что Рей не хотелось его увидеть. Наверное, так чувствуют себя люди, когда им говорят, что у них нога сломана и кость торчит сквозь кожу, а они пытаются посмотреть, чтобы в этом убедиться. Потому что собственные чувства могут лгать.

Медленно, будто двигаясь под водой, Кайло Рен поднимает руки и снимает шлем.

Повисает тишина. Становится слышен еле заметный гул, который издают внутренности корабля, скрытые за зеркальными и матовыми панелями.

– Тебе больно? – тихо спрашивает Рей.

– Не больнее, чем все остальное, – отвечает Кайло.

Металл врастает в плоть неравномерно, переплетается с нею, где-то уходя под кожу, а где-то выступая наружу. Обожженная половина лица словно пришла из чьего-то кошмара. И на этом израненном, изуродованном лице горят нечеловеческой яростью и силой желтые, как золото, глаза. Но Рей по-прежнему не страшно. Когда она делает шаг вперед, Рен смаргивает и хмурится одной половиной лица – вторая неподвижна. Неловко подняв скованные руки, Рей дотягивается до обожженной части, осторожно гладя бугристую кожу, которая, Рей знает точно, ничего не чувствует.

– Мне бы хотелось, чтобы мне было жаль, – честно говорит она.

Кайло Рен ловит ее ладонь и убирает от своего лица.

– Мне бы хотелось, – говорит он, – чтобы мне не пришлось этого делать.

Сказки бывают хорошие и плохие, и очень часто они искажают правду. Чудовище не становится человеком от любви, а простушка не превратится в принцессу. Тиран будет править долгие годы и умрет от какой-нибудь болезни, пачками сжирая могучих героев, решивших покончить с ним раз и навсегда. Так заканчиваются истории.

Но каждая сказка основана на какой-то истории. И чем дальше в глубь веков уходит история, тем сильнее меняются сказки. Возможно, через сотню лет на разных планетах будут рассказывать, как отважная джедайка хитростью пробралась на флагман Первого Ордена и низвергла тирана. Возможно, будут рассказывать, как он вырвал сердце из ее груди голыми руками, но не смог пережить полученных ран.

Как бы то ни было, сказки не имеют никакого отношения к тому, что творится в самом деле.

– Тогда не делай, – Рей произносит это раньше, чем успевает подумать.

Половину лица Рена искажает улыбка, в которой нет и капли веселья. Его рука крепче сжимает ее руку, и Кайло медленно притягивает ее ладонь к своим губам.

Странно, раз они не в сказке, почему им приходится играть роли, которые играть совсем не хочется?

В этот момент гигантский корабль поворачивает, и тронный зал медленно заливает солнечный свет. Первые его лучи бегут по зеркальному полу и рассыпаются бликами, а за ними следуют еще и еще. Тени отступают вдаль. Рей чувствует, что Кайло физически больно терпеть прикосновения солнца, она чувствует, как тени начинают крепнуть, густеть, и тьма расползается, пытаясь скрыть их от лучей. Но Кайло ждет, пристально глядя на Рей, будто надеется, что эти лучи сожгут его заживо, не пытаясь поднять и надеть шлем.

Это делает Рей. Поднимает его с пола и протягивает Кайло, приказывая:

– Надевай.

Солнце превращает тронный зал в сияющий ад. От света больно глазам, и Рей думает о том, что, возможно, кто-то специально убрал поляризацию транспаристила. И если бы это была сказка, то в ее силах было бы благородно окончить страдания злодея – или злодей в последнем рывке, преисполненный боли и ярости, убил бы ее и умер сам.

Наверное, еще ни в одной сказке герой не нахлобучивал шлем на голову тирана, не желая терпеть его мучения, и оба при этом оставались живы.

Это еще одна история, которую не расскажут, а если расскажут, то знайте – все точно было не так.

========== Goretober 1.10 Истечение кровью. PG-13, отклонения от канона, 290 слов, Рей ==========

Зрение размывалось. Рей следила как медленно проплывают над ней лампы, подернутые тусклым зеленоватым ореолом – ее везли куда-то. Она не знала, где находится, не помнила, как тут оказалась. Все это было уже не важно. Боли Рей не чувствовала, зато прекрасно помнила, как было больно в первый момент, когда лезвие скользнуло по коже, чисто и ровно рассекая ее, будто на руке вдруг открылся второй рот, моментально заполнившийся кровью. Она текла и текла, и Рей даже не могла толком зажать рану, потому что вынуждена была отступать. В белом искусственном свете кровь казалась такой же яркой, как доспехи Преторианцев.

В глазах стало темнеть. Лампы остановились, заморгали. Словно почувствовав, что она теряет сознание, Рей кто-то тряхнул за плечо, и от этого движения где-то в теле разлилась боль, далекая, как огни звезд, когда смотришь на них из пустыни. Откуда-то доносились приглушённые звуки чужого гортанного наречия, и лампы над ней снова пришли в движение.

Они рассекли ей руку почти до кости, разрезали вены, и Рей шла, оставляя за собой алую полосу, и ее одежда слева вся пропиталась кровью, потому что она прижимала руку к себе, чтобы хоть немного остановить кровотечение. Нужно было перетянуть ее чем-то, но у Рей даже на это не было времени. С каждым шагом было труднее двигаться, будто что-то

(она знала, что)

тянуло ее назад, звало, приказывало вернуться

(и умереть)

А потом она упала.

Кровь растекалась вокруг нее так быстро, что это казалось ненастоящим. Это не могла быть ее кровь, ее не могло быть так много, и Рей ползла, размазывая ее по полу, лишь бы двигаться, потому что, казалось ей, стоит остановиться – и ее потащит назад.

Со страшным скрежетом древняя, как сама галактика, каталка, на которой ее везли, встала. Рей почувствовала, как чужие руки поднимают ее и куда-то несут, и лампы потухли окончательно.

Комментарий к Goretober 1.10 Истечение кровью. PG-13, отклонения от канона, 290 слов, Рей

Возможно, у этого драббла будет продолжение 🙂

========== Goretober 2.10. Психопатия/социопатия; сумасшествие. G, отклонения от канона, сомнительный юмор, 304 слова, Кайло ==========

«Почему ничего не получилось?»

Этот вопрос Кайло задавал себе не в первый раз. Он рассчитал все идеально: нашел точку соприкосновения в их обоюдном одиночестве, сумел втереться в доверие, легко внушил девчонке мысль, что Люк Скайуокер предал его.

(Сам виноват, старый дурак! Если бы не побоялся рассказать, как всё было, получил бы кредит доверия от девчонки. Впрочем, он был одним из самых проницательных людей, которых Кайло встречал, и смог раскусить его. Только вот понять, что именно он раскусил не смог – всегда проще списать на Темную сторону то, чего не можешь постичь)

Все должно было сработать! Почему она отказалась? Неужели он недооценил степень ее привязанности к этим отбросами? Да, так и есть. Она жила в нищете и физически не может представить себе возможности, которые открывались перед ней – просто не хватило воображения. А взаимовыручка и дружба с такими же простыми людишками, как она сама – это ей понятно. Они ценили ее, они почти любили ее, ведь она их единственная надежда, Одаренная, может размахивать световым мечом и не отхватить себе нос или ухо.

С другой стороны, это тоже может сыграть ему на руку. Никто не хочет расставаться с иллюзией о том, что внутри каждого человека есть что-то хорошее, есть свет. Даже внутри такого мерзавца, как Кайло Рен. Несколько правильных действий, слова, оброненных вовремя – и Рей в это поверит.

Кайло, кстати, разделял эту точку зрения – насчет хорошего внутри. Внутри него было прекрасное здоровое сердце, и лёгкие, и печень… Со всем, что касалось внутренностей, у него все было отлично. А что касается эмпатии – это вещь совершенно лишняя и вредная. Какое счастье, что в его голове не нашлось для нее места.

Можно было бы забыть про девчонку, но Кайло предпочел бы иметь такого сильного форсъюзера в союзниках, нежели в противниках. Главное не давать ей расширять кругозор.

«Не получилось сейчас, в следующий раз получится», – подумал он и пошел тренировать перед зеркалом щенячий взгляд.

========== Goretober 3.10 Болезненная трансформация. G, отклонение от канона, 382 слова, Кайло ==========

Комментарий к Goretober 3.10 Болезненная трансформация. G, отклонение от канона, 382 слова, Кайло

возможно, косвенно связан с первым гортябрьским драбблом :3

Что-то тяжело дышало во тьме. С присвистом, изредка прерывающимся утробным хлюпаньем, словно воздух проходил не через обычную гортань, а вынужден был проталкиваться сквозь что-то влажное и трепещущее.

Просыпаясь, Кайло слышал этот звук. Если бы он не был настолько одурманен лекарствами, он бы задумался, что может издавать его, но сейчас ему было все равно.

Это он дышал.

Боль прорывалась даже сквозь медикаментозную блокаду, опаляла огнем его внутренности и конечности. Иногда она отступала, и, если Кайло бодрствовал, то тут же проваливался в сон. Он мог чувствовать свое тело через боль, какое оно теперь – оно казалось огромным, как корабль, нереально огромным для его маленького человеческого сознания. Кайло представлял себя морским созданием, распластанным по илистому дну невероятным давлением, космическим червем, свившимся в кольца внутри астероида. Боль пронизывала все его существо, его тело плавилось. Оно истекало лимфой и кровью: отовсюду, из каждого отверстия в теле, из каждой поры сочилась мерзкая сукровица, и матрас под Кайло давно пропитался ею и мерзко чавкал, если Рен шевелился. Его органы сжимались и раздувались, перемещались внутри тела, и от этого оно болело сильнее.

Как жаль, что он не мог окуклиться, как насекомое, проспать это мучительное превращение, и проснуться обновленным.

Но рано или поздно все заканчивается. Закончилась и трансформация.

Он рассматривал свое изменившееся тело: лишенное формы, лишенное костей, пульсирующее в такт биению Силы. Там, где когда-то находились половые органы, теперь была гладкая бледная кожа с еле видными темными прожилками вен, меняющими цвет от бледно-голубых до почти черных там, где кожа была тоньше. Разглядывая себя – то, что осталось от него прежнего – Кайло ощутил смутное, странное ощущение тоски, потери, ассоциировавшейся со стыдом. Он воспринимал себя как мужчину, но теперь он лишился того, что делало его мужчиной. Стал недееспособным в самом приземленном плотском смысле. Но разве он теперь – человек? Разве теперь он зависит от того, что чувствуют люди, что они делают, если теперь он чувствует иначе – чувствует саму Силу? Насколько отличалось его нынешнее восприятие от прежнего: свет воспринимался как нечто материальное, он раскладывался на различные спектры. Его сердце билось в такт пульсу самой вселенной, и если бы Кайло захотел, он мог бы мысленно перенестись в любую ее точку, увидеть все, как если бы он видел это собственными глазами. Так, как человек никогда бы не смог.