Текст книги "Милан (СИ)"

Автор книги: Arladaar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Вкусно! – сказала Людмила, насытившись. – Как можно такую вкуснятину не любить???

– Тем не менее, ты раньше не любила! – заметила Смелая, тоже закончившая есть. – Ну что, пора идти. Ещё время будет подремать.

Тут же Сашка выглянула из-за Люды и подняла правую руку, подзывая официанта.

– Молодой человек, расчёт, пожалуйста, – уверенно сказала Смелая. Людмила в оба глаза смотрела на неё. Вот же, блин… Тоже 14 лет человеку, а поди ж ты… В ресторан ходит, официантов подзывает. Красота!

– Доставай телефон, – стала указывать Смелая. – Разблокируй его. Проведи пальцем по экрану. Сейчас подойдёт молодой человек с терминалом, приложишь его, и вуаля – всё готово.

Руководствуясь советами Смелой, Люда сумела рассчитаться с помощью телефона! И это оказалось очень легко и просто. Правда, совсем непонятно было, как это работает и где вообще деньги. Бумажные деньги остались лежать в кошельке, но каким-то образом оплата пришла через телефон! Это было выше её понимания!

– Ты знаешь… – сказала Сашка, когда после обеда вышли из кафе. – Я не могу понять, как случилось, если ты не помнишь элементарного, тебя выписали из больницы.

– Меня выписал врач, потому что по медицинским показателям я здорова, – возразила Люда. – Но он сказал, что я должна ещё неделю дома сидеть, отъедаться и отсыпаться, но тренер вчера позвонил и сказал, что надо ходить. Типа, прокаты скоро.

– Правильно, контрольные прокаты сборной, – согласилась Смелова. – Правда, я не пойму, как тебе поможет то, что ты без мозгов и памяти тренироваться будешь. Ты кататься-то не разучилась?

– Нет… Кажется… – неуверенно ответила Люда. Точный ответ на этот вопрос она, увы, дать не могла…

Зато дать ответ могла ледовая тренировка, которая должна была начаться с 14 часов и продолжаться до 17 часов. Три часа! И там точно уже решится, чего она сможет тут добиться. Но прежде чем попасть на эту тренировку, обязательно нужно было попасть в спортивный комплекс, а это было очень затруднительно, потому что у входа столпилось человек 10 народу, чего-то ожидавших.

Смелова неосторожно сделала шаг за угол, но тут же юркнула назад, описав идеальный тур-шене на носке кроссовка, и притормозила Люду.

– Стой! Там они! – шёпотом сказала она, округлив глаза.

– Кто – «они»? – с удивлением спросила Людмила.

– Твои фанаты, кто же ещё! – с явным неудовольствием ответила Сашка. – Надо что-то делать. Например, искать другую дорогу. Говорила уже тебе, чтоб надела толстовку с капюшоном!

– Толстовку? – недоумённо спросила Люда. – А что это такое?

Смелова обречённо махнула рукой, показывая, что дальнейший разговор считает абсолютно бесполезным…

Глава 17
Фанаты и ТВ

Людмила осторожно заглянула за угол дома, чтобы убедиться в том, что Смелая не врёт. Хм… Точно! Перед крыльцом, на территории спортшколы, стояло несколько человек. Некоторые были одеты в шутовского вида красные цилиндры, несмотря на июльскую жару, а некоторые вдобавок повязаны красными шарфами. В целом эта группа смотрелась как сборище каких-то санкюлотов или ещё каких-то поехавших крышей. В СССР таких бы сразу упаковали в психушку!

– А чё их бояться-то? – с опаской посмотрев на фанатов, Люда обратно спряталась за угол, к Смелой.

– Потому что они слегка тронутые. Вон тот мужик, в трениках и майке, опять будет звать тебя замуж, а ему 55 лет и он грузчиком в колбасной лавке работает, во – фляга свистит, – терпеливо сказала Смелая и покрутила пальцем у виска. – Вон тот мужик, в очках по килограмму, сталкерит тебя постоянно и фоткает без разбору. Выкладывает фотки в хейт-группу. Те две девчонки – истерички. Сейчас только увидят тебя, заорут на всю улицу и повиснут на шее. Ну и другие такого же плана. Здесь нет нормальных фанатов. Нормальные ребята никогда не придут вот так вот, причинять неудобства. И никогда не наденут карнавальные шляпы и шарфы.

– А зачем они их надели? – недоумённо спросила Люда.

– Потому что они фанаты «Красной машины», – терпеливо объяснила Смелова. – Того образа, который ты сама слепила. Слепила, а сейчас шкеришься по углам. Из-за тебя я страдаю! Тебе рофл, а мне страдание!

Насчёт «Красной машины» Люда так и не поняла, что Сашка хотела сказать, поэтому просто пропустила эту фразу мимо ушей, а вот насчёт фанатов стало интересно.

– Ты говоришь, это плохие фанаты, а что, есть ещё и хорошие? – улыбнувшись, спросила Люда.

– Есть и хорошие, – кивнула головой Смелая. – Это которые знают, что ты постоянно занята на тренировках, и что тебе не нужно мешать, досаждать и усложнять твою жизнь, потому что ты крутишься как белка. Нормальный фанат не будет сталкерить по тренировочным каткам и у подъезда. Он напишет письмо в группу поддержки, сделает поделку какую-нибудь, вручит её на соревнованиях. Плакат сделает, приедет поболеть за любимого спортсмена. Так нормальные люди делают. Потом можно и встретиться с такими ребятами где-нибудь на катке, в торговом центре, мастер-класс провести.

По правде сказать, у Людмилы Хмельницкой никогда не было ни хороших, ни плохих фанатов, поэтому она, может быть, захотела бы и пойти послушать, что хотят сказать эти «красные» люди. Но не пошла. Потому что заслуги, за которые Стольникову любят хорошие и плохие фанаты, не принадлежат ей, Людмиле Хмельницкой. И поэтому она не хотела приписывать себе чужие регалии. Вот если появятся свои собственные медали, тогда пусть приходит кто угодно, она каждому сможет уделить внимание! Или убежит!

Но это всё должно было произойти в будущем, а вот проблему с этими плохими фанатами требовалось решить сейчас. Не будешь же стоять тут до вечера и ждать, пока толпа у входа в спортивный комплекс рассосётся.

– Пойдём! Есть тут одно место! – махнула рукой Сашка. – Только отвернись от них. Попробуем проскользнуть, чтоб не заметили…

– И как же мы пройдём? – с недоумением спросила Люда.

– Держись за мной! Я – агент безопасности! – рассмеялась Сашка. – Есть тут одно местечко… Короче, если обойти здание, с обратной стороны будет служебная парковка для персонала. Там все тренеры и хореографы свои тачки ставят. А напротив есть служебный вход. Там мы и пройдём.

– Так просто? – с удивлением спросила Людмила. – А что ж тогда эти фанаты там не пройдут?

– А потому что там есть секретный замочек, – рассмеялась Смелая. – Но к этому замочку у меня есть ключик! Всё! Пошли! Сделай рожу кирпичом и отвернись. Может быть, как-нибудь проскочим. А лучше вот это надень.

Смелая надела на голову Людмилы наушники с кошачьими ушами, а сама накинула на голову капюшон от спортивного костюма.

– Пошли, давай! – Сашка подхватила Людмилу под локоть и потащила за собой.

Подружки, как будто ни в чём не бывало, вышли из-за угла и фланирующей походкой юных бездельниц, праздно прохаживающихся по району, пошли по тротуару вдоль спортивного комплекса. И уже почти добрались до угла, когда кто-то из фанатов, с нездоровым любопытством обозревавший окрестности, увидел их, случайно посмотрев в ту сторону. Вот невезуха! Осталось пройти буквально пять метров!

– Ребята! Там Сотка со Смелой! – басом крикнул возрастной мужик в спортивных штанах, майке, сланцах, красном шарфе и с большим плюшевым красным цилиндром на голове. – Вон они! Лови их!

– Бежим! – взвизгнула Сашка, вырвала руку из-под локтя Люды и быстро припустила по тротуару в направлении ограды. Людмила со всех ног устремилась за ней.

Бежать недалеко – всего метров двадцать, но наметилась одна проблема – нужно было перепрыгнуть через железную ограду, отделяющую территорию спортивного комплекса от общегородской. Хорошо, что ограда была небольшой, метра полтора высотой, а тела фигуристок тренированные. Смелова вообще как будто не заметила этой преграды – взявшись левой рукой за верхнюю планку, оттолкнулась, и, как будто прыгун с шестом, перемахнула через неё в горизонтальном положении. У Людмилы получилось чуть похуже – приземлилась не на стопы, как Сашка, а на одно колено. Впрочем, упала не на асфальт, а на траву, так что никакой неприятности такая жёсткая посадка не принесла, кроме испачканных штанов.

– Ничего не выронила? – на бегу спросила Сашка. – Карту, телефон?

– Нет, – Люда нащупала в кармане свои ценности. – А ты?

– Тоже! Бежим! Ещё немного!

Преследователям прыгать через ограду не пришлось – они уже находились на территории спортивной школы, поэтому просто побежали по её территории. Но не успели. Миновав несколько автомобилей, среди которых был микроавтобус с надписью «1 канал», подружки побежали к красивой металлической двери, на которой был кодовый замок.

– И куда тут ключ совать? – с недоумением спросила Людмила, глядя на абсолютно плоскую поверхность с десятью подсвеченными кнопками.

– Вот замок! – Сашка постучала себя согнутым пальцем по виску, тут же быстро ввела четырёхзначный код. 2026. Дверь клацнула и открылась. Фигуристки забежали внутрь и тут же захлопнули её. Пр металлу сразу же начали барабанить кулаки фанатов и фанаток.

– Ариночка! Золото! Сердце моё! – кричал какой-то мужик и барабанил по двери. Рядом визжала какая-то девчонка: – Аряяяяя! Соточкаааа!!! Уиииии!

– Идите отсюда спать! – крикнула Людмила и пнула по двери, но Смелова оттащила её.

– Не связывайся ты! Ну их на фиг! – взвизгнула Сашка. – Пойдём к Бронху, уже ледовая скоро. А… впрочем, там же по твою душу приехали… Может, ещё и отдохнём… Вернее, мы отдохнём, а не ты.

– По мою душу? Кто? – с недоумением спросила Люда. – Я никого не хочу! И не буду!

– Будешь ты или не будешь, это дело десятое! – насмешливо сказала Смелова. – Спонсоры приехали с Первого канала и будут снимать тебя. Так что готовься. Сейчас ещё мейк-ап тебе поправят.

– Какой ещё мейкам?

– Узнаешь! Никуда ты не денешься, – снова засмеялась Сашка. – Хочешь быть мегазвездой – залазь в телевизор! А мы, простые смертные, будем отдыхать и рофлить над тобой, пока ты с хмурым фейсом будешь вью давать.

Спорить тут было не о чем, и Люда направилась в раздевалку за шустро шагающей, почти бегущей Сашкой. В коридоре у окон стояли пуфики для отдыха, и почти все они были заполнены спортсменками и спортсменами разных возрастов, сидящих в телефонах. Увидев, что мимо кто-то проходит, поднимали головы и тут же опускали обратно, вглядываясь в мерцающие экраны.

Люда подумала, что все они будут приветствовать её, она же олимпийская чемпионка! Заранее приготовилась к этому и ощущала неловкость от предстоящих разговоров со всеми, но этого не произошло – здесь она была равная среди равных. Вчера ты была чемпионка, сегодня я… Так рассуждали все спортсмены, занимающиеся здесь.

Оставив телефон в шкафчике, Люда закинула на спину чехол с коньками, водой и салфетками, и отправилась за Смеловой в святая святых «Хрустальной звезды», кузницы чемпионов – на ледовую арену.

Первое, что она увидела, когда зашла внутрь, это разноцветные флажки, развешанные по поперечным фермам, держащим крышу. А напротив – громадные плакаты с изображением местных знаменитых фигуристов. И прямо по центру – громадный баннер с её фотографией, сделанной в ходе проката и надписью «Арина Стольникова – всегда первая! Олимпийская чемпионка. Чемпионка мира. Чемпионка Европы. Чемпионка России». Рядом был баннер с фото Сашки и надписью «Александра Смелова. Чемпионка мира среди юниоров. Чемпионка России среди юниоров». Рядом висели уже чуть постаревшие баннеры с фотками Далиевой и Зенитовой.

Баннеры являлись дополнительным мотивирующим фактором для того, чтобы родители вели детей на этот каток. Ведь родителям казалось, что в таком святом месте, где каталась сама Стольникова, Зенитова, Далиева, а сейчас и Смелова, и сами стены будут помогать их деткам стать чемпионами. Однако, увы и ах… Несмотря на многочисленность фигуристов в детских группах, среднее число спортсменов в группах топовых тренеров было очень невысоким – отсев громадный.

Баннеры висели на перилах второго этажа. Каток, естественно, был тренировочный, без зрительских трибун, но имел второй этаж – зрительский балкон с перилами, откуда родители и приглашённые лица наблюдали за тренировками и контрольными прокатами школы. На перилах в ряд и висели громадные баннеры. Над правым коротким бортом на стене славы тоже виднелись большие фотографии составов тренировочных групп, в разное время занимавшихся здесь. Ещё висели баннеры с надписями «Москомспорт» и «Хрустальной звезде – десять лет!».

В остальном каток как каток. На втором этаже тренерская, на потолке яркие светильники, на льду спортсмены, разрезающие лёд. Тренеры, кучкой стоявшие у бортика, и рядом с ними несколько человек с видеокамерами и микрофонами. И Бронгауз, увидевший её и подозвавший к себе взмахом руки и энергичным окриком:

– Вот, вот и она! Ариша! А ну-ка, подойди сюда!

Ну вот и началось в колхозе утро… Люда в очень большом смущении, направилась к этой тёплой компании. Что им надо?

– Ариша, приве-е-ет! – энергично помахала рукой девушка-брюнетка в коротком белом сарафане, выглядящая очень красиво: шикарные завитые волосы, густые ресницы, красиво подведённые глаза. – Мы бы хотели задать тебе несколько вопросов. Отвечай уверенно, не мямли, слова-паразиты не используй. Понятно? В общем, говори как обычно. Ты же умничка, и давать интервью умеешь.

– Ну, я не знаю… – смущённо промямлила Люда, первым желанием которой было убежать и скрыться с глаз. Но, естественно, это желание было неосуществимо. Поэтому пришлось встать так, как хотелось телевизионщикам. А хотелось им, чтобы Люда расположилась таким образом, чтобы сбоку был виден её баннер, и вдобавок, чтобы при этом было видно каток с рассекающими по нему фигуристами.

Когда нужное положение было найдено, один небритый всклокоченный мужчина в синем стёганном жилете с надписью «Первый канал» на спине, поставил большую камеру на треногу, второй мужчина вытянул большой шест с громадным белым пушистым микрофоном, расположив его так, чтобы он висел над головой Людмилы, третий поставил рядом с камерой большой круглый осветительный прибор, который при включении заставил зажмуриться, но потом всё прошло. Был и ещё один оператор с камерой на треноге. Он снимал исключительно журналистку и располагался сбоку от основной камеры.

– Ребят, ну всё готово у вас? – спросила девушка.

– Готово, – согласно кивнул головой тут оператор, что снимал журналистку. – Эмма! Приготовься! Начинаем на раз-два-три! Поехали!

– Здравствуйте, дорогие друзья, меня зовут Эмма Гариева, и сейчас мы с вами поговорим об интересном, – радостно сказала девушка, глядя в камеру и очень красиво и артистично жестикулируя. – Лето вступило во вторую половину, но, несмотря на жару, в ледовом дворце «Хрустальная звезда» кипит работа. Уже почти месяц, как стартовал новый сезон в зимних видах спорта, в том числе в фигурном катании, и спортсмены сейчас начинают накатывать программы, которые уже через месяц нужно будет исполнять перед самыми взыскательными зрителями – руководством Федерации по фигурному катанию России. Естественно, этим важным делом заняты как рядовые фигуристы, так и звёзды, в числе которых олимпийская чемпионка и чемпионка мира Арина Стольникова. Арина, здравствуй!

В этот момент на камере, которая смотрела на неё, зажёгся красный огонёк – наверное, началась съёмка.

– Здравствуйте, – осторожно сказала Людмила.

– Скажи, пожалуйста, какие ощущения от того, что ты сейчас выходишь на лёд? – спросила девушка. И хоть голос у неё был жизнерадостный, а лицо улыбающимся, Люда каким-то образом почувствовала, что девушке тут тоже не особо-то и нравится, и скорее всего, ей всё тут неинтересно, но так как это работа, за которую платят деньги, то нужно её делать.

– Ощущения необычные, – чуть улыбнувшись, сказала Люда. – Долго не тренировалась. Сейчас придётся наверстывать упущенное.

– Скажи, а легко ли вообще выходить после летнего отпуска?

– Нелегко.А если честно, так очень трудно. Малейший отдых – тело отвыкает от нагрузок, – Люда вдруг отпустила себя, решив говорить правду, и сразу почувствовала себя намного спокойнее.

– Хорошо. А скажи, ты уже определилась с новыми программами? Под какую музыку ты будешь выступать? – улыбнувшись, спросила журналистка.

Люда на миг замялась. Это был очень тонкий и очень коварный вопрос – даже Люда, никогда не бродившая по джунглям большого спорта, почувствовала, что необходимо сказать «нет», даже если ты и знаешь, под что именно будешь кататься.

Ведь если скажешь широким массам, то узнает и твой соперник, который может предпринять попытку перебить тебя своей программой. Например, поставив её на такую же музыку, но только в другой, более выгодной аранжировке. Или подсмотреть твои оригинальные фишки, тайком снятые инсайдерами на катке. Поэтому тайну о поставленных программах топовые фигуристы хранили до контрольного проката сборной, который всегда проходил в конце августа. На них-то широкой публике и представлялись будущие шедевры.

Было, конечно же, нечто подобное и у Левковцева – в конце августа проводились открытые прокаты секции фигурного катания, на которых мог присутствовать каждый желающий: тренеры, спортсмены, родители, посторонние люди и, естественно, чиновники из комитета по физкультуре и спорту города Екатинска.

Увидев, что Стольникова сомневается в ответе, Бронгауз незаметно зашёл сзади основной камеры и отрицательно покачал головой, призывая фигуристку ничего не говорить. Эмма это увидела, но ничего не сказала, только слегка улыбнулась. Потом продолжила:

– А не могла бы ты сказать нашим зрителям и своим фанатам, какие у тебя планы на этот сезон?

– Самые обычные у меня планы, – смущённо сказала Лада. – Хорошо кататься.

– Это прекрасно, – улыбнулась Эмма. – Ну что ж, дорогие друзья, как вы видите, работа на катке «Хрустальная звезда» кипит. Фигуристы готовятся к новым вершинам своего мастерства и будут продолжать радовать нас своими прокатами. Так пожелаем же Арене Стольниковой чистых прокатов и гладкого льда. И больших спортивных свершений.

– Спасибо! – вежливо сказала Люда. – Всё будет хорошо.

– Вот на этой позитивной ноте мы закончим интервью с олимпийской чемпионкой и чемпионкой мира Ариной Стольниковой, – радостно сказала Эмма и, выждав секунд 10, махнула рукой операторам, чтоб сворачивали работу.

Люда хотела уже подойти к тренеру, чтобы спросить, что делать, но неожиданно Эмма сама обратилась к ней:

– Ариша, нам для начальной и финальной вставки нужно, чтобы ты исполнила на льду нечто своё, коронное и легко узнаваемое.

Люда с тоской посмотрела на лёд. Ну что им показать? К сожалению, она ничего не знала…

Глава 18
Чудеса на катке

Бронгауз, видя, что Людмила стоит в затруднении, подошёл к ней и слегка потрогал за плечо:

– Аря, ты в порядке? Что застыла?

– Я не знаю, что мне делать! – неуверенно ответила Люда. – Они сказали очень неопределённо. Что значит «сделай то, что у тебя лучше всего получается»? Что мне конкретно-то делать?

Людмила рассвирепела, нахмурила брови и блеснула голубыми глазами, снизу вверх в упор уставившись на Бронгауза.

«Какая-то она непривычная. Так, глядишь, и настроится на нужный лад», – с удивлением подумал тренер.

– Хорошо, я тебя понял, – кивнул головой Бронгауз. – В общем, надевай коньки, и от правого борта до левого проедешь хореографическую дорожку. Сначала «кораблик», потом «гидроблейд», под конец «ина-бауэр».

– Что? Всё сразу? – с недоумением спросила Люда. В её время эти позиции считались трудными, и выполняли их считанные единицы. Например, Соколовская… А большинство одногруппников не выполняли эти позиции по одной простой причине – они дополнительно не оценивались, и влияли лишь на зрелищность. Зато сил на эти выкрутасы тратилось много. Люда в хореографической дорожке обычно ехала простой ласточкой, потом делала несколько оборотов в «карандаше», и, как правило, этого хватало.

– Да, всё сразу, – согласился Бронгауз. – Но это ещё не всё. Доедешь до левого борта, там развернёшься и посредине катка исполнишь прыжок во вращение через бедуинский. Позиции – либела, кольцо и бильман. Всё ясно?

– Всё ясно, – согласилась Людмила и пошла надевать коньки на лавочку, стоявшую у калитки. Напротив лавки, у бортика, стоял большой старый пошарпанный стол с двумя стульями. На нём тренеры вели записи тренировок и включали музыку. На столе лежали блокноты с ручками и стояла маленькая пузатая магнитола, от которой шёл толстый шнур к стойке рядом с лавкой, на которой находились несколько мигающих индикаторами блоков усилителя.

Почти такая же система аудиосигнала была и на ледовой арене в ДЮСШОР Екатинска, только вместо современной магнитолы там стояла крутая двухкассетная дека «Нота-205». Играла эта приставка очень чисто и качественно. Когда не было тренера, втихаря ставили «Модерн», «Фэнси», «Сандру» и прочий модный дискач. Играло офигеть! Чисто и мощно! Ещё бы! Усилителями были несколько «Амфитонов» высшего класса.

«А чё оно не играет-то?» – неожиданно подумала Людмила, присаживаясь рядом с усилителями и с интересом уставившись на них. Большие блоки светились разноцветными лампочками, прыгали огоньки уровня сигнала на виртуальном частотном эквалайзере, нагрузка на них от магнитолы шла, а звука не было. «Почему так?» – Люда протянула руку к большому светящемуся регулятору и осторожно повернула его на пару делений. Нарощенные ногти! Дерьмо! Они зацепились за ручку и провернули её на четверть оборота! Это была катастрофа!

От грохота мощной акустики, кажется, содрогнулись стены. Телевизионщики, стоявшие в ожидании выхода олимпийской чемпионки на лёд, от неожиданности вздрогнули и чуть не побросали камеры и микрофоны на пол. Один фигурист, как раз тренировавший вращение, неожиданно покачнулся и потерял равновесие, свалившись на пол на вытянутые руки. Смелова и другие юниорки зажали ладонями уши, от испуга вытаращив глаза. И было от чего зажимать локаторы и вытаращивать моргалки! На всю ледовую арену гремел забойный металлический рок! Похоже, перед визитом телевизионщиков Бронгауз кому-то ставил программу под музыку в стиле хэви-металл.

Как будто символизируя конец некой эпохи, оторвались верхние части баннеров с Зенитовой и Далиевой, повиснув в воздухе. Бронгауз нехотя посмотрел на них и подумал, что пора бы их и снять.

Смущённая нашкодившая Людмила быстро протянула руку, чтобы свести громкость звука до нуля, но получилось опять, увы и ах… Всё-таки идея ликвидировать нарощенные ногти была очень разумной, и надо было сделать это пораньше, потому что Люда второй раз случайно задела этими ногтями за регулятор, и он сразу крутнулся в обратную сторону чуть не на четверть отметки. Половина оборота! Это, когда в углах арены стоят несколько киловаттных колонок, очень и очень много! Бас-гитара и ударные грохотали так, что казалось, будто находишься на рок-концерте в Лужниках, причём рядом со сценой, и запиливающий на овердрайв-гитаре музыкант, упавший на колени и в экстазе закативший глаза и наяривающий запил, находится всего в метре от тебя.

Люда, покрасневшая от смущения, соблюдая большую осторожность, чтобы не выкрутить регулятор еще больше, осторожно вернула его в прежнее, нулевое положение. И тут же догадалась. Намеренно громкость свели до нуля, чтобы она не мешала телевизионщикам снимать репортаж.

«Фигня какая-то. Бред!», – смущённо подумала Людмила и стала надевать коньки, опасаясь не смотреть на окружающих. Она не виновата!

Выявилась ещё одна неприятность – коньки были новые и абсолютно не разношенные. Нулёвые! Да, они прекрасные, современные, с хорошо заточенными лезвиями, удобно сидящие на ноге, с великолепной внутренней подкладкой, но колодка при этом была дубовая, так же как и задник. Особенно задник. Если он натирает щиколотку и заднюю часть пятки как раз по косточке, как в таких коньках кататься? Как прыгать? Это же ноги сотрёшь и побьёшь. И как назло, Арина, похоже, купила эти коньки совсем недавно, в расчёте на новый сезон. Они были явно не разношенные. Получалось, что теперь разнашивать их придётся Людмиле…

Надев коньки, Люда почувствовала, словно впервые встала на них. Ощущение было ужасным… Не в своём теле, к координации и отдаче от которого не привыкла, в новых коньках, которые пока не ощущались никак. Что делать? А ничего… Идти к тренеру. Людмила всегда помнила наказ Левковцева: в любой непонятной ситуации со снаряжением или здоровьем, всегда подходить к тренеру. Кататься в неисправных коньках, или при плохом состоянии здоровья строжайше запрещалось правилами советского спорта.

Людмила, покачиваясь на лезвиях, подошла к Бронгаузу и остановилась в метре от тренера. Телевизионщики, увидев её, в упор уставились, как бы вопрошая: «Какого хрена ты притащилась сюда, а не на лёд?» Тренер почуял, что Люда рядом, и тоже обернулся:

– Тебе чего, Аря? Тебя на льду ждут. Давай быстрее закончим с этим и начнём тренировку.

– У меня коньки новые, неразношенные! – угрюмо заявила Людмила, застыв в вызывающей позе, сложив руки на груди.

– Ты должна была их на термоформовку отдать! – заявил тренер. – Ты что, не сделала это?

– Нет! – сказала Люда. – Времени не было.

– И как ты сейчас будешь тренироваться? – невольно спросил Бронгауз.

– Молча, – пожала плечами Люда. – Самое простое буду делать.

– Хорошо, делай простое, – покачав головой, с трудом согласился тренер. – Но вращение и хореодорожку ты должна исполнить. Это твоя работа. Люди сюда специально приехали ради тебя.

Тяжко вздохнув, Люда пошла на лёд… Перед тем как выйти в калитку, глотнула воды из бутылки, которую дала мама, и поставила её на бортик, рядом положила очень красивую салфетницу в виде плюшевого медведя, мельком подумав, что у Арины неплохой вкус в оформлении бытовых мелочей. Сняла чехлы с лезвий и словно в прострации замерла перед тем, как сделать первый шаг на здешний лёд. Ей казалось, что она – космос и центр влияния масс. Сейчас все уставятся на неё – ого-го, это же великая Стольникова входит на лёд, у которой толпа помешанных фанатов!

Осмотревшись, Люда увидела, что это, конечно же, не так. Если кто и поглядывал на Людмилу, так только журналистка и телевизионщики, которые по команде Эммы уже начали снимать её, в надежде нарезать пикантных подробностей для видеоблогов. Для спортсменов-одногруппников она уже не представляла никакого интереса – у фигуристов на каждую тренировку стояли вполне определённые задачи, которые нужно было решать.

Люда сделала медленный шаг по льду и прислушалась к своим ощущениям. Потом ещё один. Потом поехала простой ёлочкой вдоль ближнего борта, как раз напротив телевизионщиков и тренеров. Подъезжая к правому короткому борту, сделала пару пируэтов, развернулась задними перебежками и поехала наискосок через арену, по траектории буквы S. Первое, на что смотрела по ходу дела, это чтоб ни в кого не въехать – спортсмены Бронгауза уже привыкли к скорости друг друга и тренировочным привычкам на льду, поэтому носились как метеоры, мастерски объезжая друг друга. Иногда волосы взлохмачивались от их траекторий, а сердце уходило в пятки, когда мимо на крутых дугах, всего в метер от неё, пролетали быстрые фигуристы.

Никакого сравнения с группой Левковцева, у которой тренировки сейчас смотрелись как детское катание! Люда оказалась сильно заинтригована. Конечно, хотелось бы сначала посмотреть, что именно тут делают ребята, но нужно показать телевизионщикам то, что велел тренер. Поэтому Люда доехала до левого короткого борта, опять развернулась перебежками и оттуда поехала корабликом.

На удивление, всё требуемое исполнила прекрасно – в своём времени выворотность в тазобедренном суставе слегка хромала из-за недостатка в тренировках, но сейчас, кажется, она была идеальной. Лезвия обоих коньков находились строго друг за другом, идеально ровно, поэтому проехала так, как хотела – прямо вперёд. Раньше всегда сносило в сторону, потому что лезвия находились под углом друг к другу.

Закачанность спинных мышц тоже оказалась в полном порядке – скользя, сидя в кораблике, легко смогла выгнуть спину параллельно льду, да так, что лицо смотрело прямо вверх и было отчётливо видно разноцветные флаги и светильники, проплывающие вверху, под потолком. Класс!

Выпрямившись, Лада не ощутила почти никаких усилий, несмотря на то, что совсем недавно занималась в зале ОФП, и это занятие не было лёгким, так же как и хореографическая тренировка. Однако сейчас тело было в идеальной форме и откликалось мгновенно.

Выпрямившись из кораблика, Люда сделала неловкую дугу, развернулась моухоком и исполнила гидроблейд. В Екатинске этот элемент у неё часто не получался – она моментально валилась на лёд, соскальзывая с ребра. Сейчас же получился! И даже мышцы не очень-то и устали! Поднявшись, Люда исполнила ина-бауэр, как ей казалось, идеально – выгнула тело вперёд, руки развела в стороны, согнула правую ногу в колене, одновременно отставив левую ногу назад перпендикулярно оси движения. Кажется, получилось хорошо!

Развернувшись у правого короткого рта задними перебежками, Люда исполнила несколько пируэтов, раскрутилась и прыгнула бедуинским в либелу. Этот прыжок во вращение не считался у неё очень сложным даже в Екатинске, поэтому сейчас она очень легко исполнила его. Так легко, что после смены трёх положений не почувствовала ни малейшей усталости. В Екатинске минимальная усталость всё-таки присутствовала…

Люда исполнила всё, что от неё требовалось, и, когда радостная подъехала к тренеру, увидела, что он стоит пунцовый от злости. Телевизионщики о чём-то переговаривались и с удивлением смотрели на неё.

– Что? – с тревогой спросил Люда, предчувствуя, что сделала что-то не так.

– Аря, ты сама чувствуешь, что ты делаешь? – недовольно спросил Бронгауз.

– Нет. То есть да! А что? – ответила Люда, подъехав к бортику и резко, по-хоккейному резко затормозив и сыпанув снегом в лица всех окружающих.

– А то, что ты как будто впервые встала на лёд, – непреклонно заявил Бронгауз, отряхивая снежную пыль. – Где красивые заходы, выходы на элементы? Где связки? Где пируэты, туры? Ты не знаешь, как это делается? Да и вообще, у меня такое ощущение, что ты впервые встала на коньки. Ты уже не заслуженный мастер спорта? Ты перворазрядница?

– Да! – совершенно честно ответила Люда. – Что не так-то?

– Всё не так! – с досадой махнул Бронгауз и махнул рукой, подзывая Смелову. – Саша! Подойти на пару секунд.

Сашка подъехала, осторожно затормозила и стала внимательно слушать тренера, озадаченно глядя то на него, то на Людмилу.

– Саша, сейчас от правого борта до левого прокати хореодорожку, сидя в кораблике с выгибом спины, потом сделай гидроблейд, после него ин-бауэр. У того края развернёшься, сделаешь несколько красивых пируэтов и посередине арены исполнишь прыжок во вращение. Всё ясно?