Текст книги "Морская прогулка (СИ)"

Автор книги: Argo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Ее блок, стоящий на сознании Эрика, пошел трещинами и раскололся…

Эмма успела только охнуть, пытаясь вернуть ускользающий телепатический контроль, когда ее голова вспыхнула от невыносимой боли. Металлический обруч, вшитый под ее кожу, Эрик вырвал с мясом и отшвырнул в угол смятым комком. Эмма кричала, горячая кровь забрызгала ее платье, залила лицо, волосы. Риптайд, стоящий у двери, развел руки, чтобы вызвать смерчи, но упал, как подкошенный: один из металлических прутьев, зависших у Эрика перед лицом, наконец, сорвался с места и проткнул парня, прошел навылет и вонзился в стену за его спиной.

Все вокруг, содержащее металл, завибрировало и заходило ходуном, со стен посыпалась штукатурка, задрожали колонны, в сотнях ящиков что-то зазвенело и затряслось. Эмма упала на пол, воя от боли, и в какой-то момент Эрик понял, что она кричит не из-за вырванного Церебро.

Чарльз, вцепившийся в его ногу, смотрел на корчащуюся женщину горящими глазами, неотрывно. И Эрик впервые подумал о том, что не хотел бы никогда вызвать гнев телепата.

– Чарльз.

Мужчина не пошевелился, но вопли Эммы стихли и ее руки обмякли, отпуская многострадальную голову. Она тяжело дышала, но ее глаза были открыты и смотрели пустым взором в потолок. Кровь все еще текла по вискам, пачкая волосы и пол, но Эрик отчего-то был уверен, что сейчас она не чувствует боли. Вообще ничего не чувствует…

Хватка чужих пальцев на его ноге слегка ослабла, и Леншерр опустил взгляд. Чарльз шокировано смотрел на него снизу вверх, будто это Эрик, а не он только что применил черт знает какой убийственный телепатический прием и поджарил чужие мозги.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, пытаясь придти в себя после случившегося.

– Ты в порядке? – Эрик первым подал голос. Ему не впервой было видеть жестокость и самому быть жестоким.

Он не был уверен на счет Чарльза.

– Я… не знаю. Я не ранен, если ты об этом.

Никто не спешил ворваться на склад и проверить пленников. Видимо, Шмидт был полностью уверен в способностях Эммы и Церебро. И все же медлить не стоило.

– Я должен найти Шмидта и закончить начатое.

В руке Эрика из металла сам собой выплавился кинжал.

– Тебе нужно спрятаться. Я вернусь за тобой, как только Шмидт будет мертв.

– Нет! – Чарльз снова вцепился в его ногу сильнее.

– После всего увиденного еще считаешь, что стоит пожалеть этого ублюдка? – Эрик опустился на корточки, чтобы быть лицом к лицу с сидящим на полу Чарльзом. Он выглядел растрепанным и растерянным, но, кажется, готов был взять себя в руки, только бы не дать Эрику натворить опять что-нибудь не то.

– Ты не должен, Эрик, я… – он не успел договорить, Эрик крепко схватил его за подбородок, поворачивая голову и заставляя посмотреть на склад огромных коробок.

– Видишь это? Шмидт окончательно рехнулся. Ты думаешь, его вразумят хоть какие-то речи или удержит хоть какая-то тюрьма?

Нет. Чарльз не мог спорить с Эриком, отрицая очевидные вещи. Он постарался не смотреть туда, где лежала Эмма. Ее дыхание выровнялось, и она больше не стонала, но взор женщины оставался таким же пустым, и Чарльз трусливо гнал от себя мысли о случившемся, чтобы только не впасть в пучину самобичевания. Его взгляд скользнул по полу и зацепился за что-то, блеснувшее в холодном свете складского освещения.

– Это. Нужно воспользоваться этим!

– Чт… – но Эрик и сам понял, куда клонит Чарльз.

Вакцина, лишающая мутанта его силы.

– Боюсь, вакцина не излечит его от безумия, и…

– Эрик. Я видел твои воспоминания. Шмидт. Он остается молодым уже много лет, благодаря своей мутации. Если он не будет подпитывать свои силы, то ослабнет.

– У него целый склад вакцины ДЛЯ мутации, Чарльз. Он просто сделает себе инъекцию антидота. Нельзя его отпускать и ждать, что он состарится и умрет.

Эрик покачал головой, но приманил к себе шприц. Это лучше, чем идти на психопата с одним кинжалом.

– Я пойду с тобой.

– Нет, Чарльз, оставайся тут, я не могу тебя тащить.

– Эрик! Я помогу его найти и обезвредить!

– Твоя телепатия бесполезна против его шлема.

Чарльз ухватился за его плечи, пока Эрик нес его вглубь склада, чтобы спрятать за коробками. Никто не станет искать пленника здесь, если у того был шанс сбежать.

– Ты будешь мне обузой, Чарльз. Я буду занят Шмидтом, так что сиди тут и не высовывайся, бога ради, или кому вы там молитесь в море.

– Морским огурцам…

– Нашел время шутить, селедка.

Чарльз с неохотой позволил опустить себя на один из плоских ящиков.

– Я буду с тобой здесь, – телепат прикоснулся пальцами к своему виску, и Эрик почувствовал чужое сознание на краю собственного.

Короткий кивок:

– Я скоро.

Он исчез из поля зрения Чарльза, и мужчина тут же закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на телепатической связи. После такого активного использования телепатии и атак Эммы у него раскалывалась голова и мысли немного плыли, но отпускать Эрика одного Чарльз не решился. Пусть хоть так.

Шмидт был где-то неподалеку. И, если Эрик сможет стащить с него шлем или лишить его силы, Чарльз сможет заблокировать его даже отсюда.

Несмотря на то, что заводы работали круглосуточно, сегодня ночью цеха стояли пустыми. Очевидно, в честь завтрашнего запуска вакцины рабочие были распущены. А может, Шмидт знал, что Чарльз попытается сегодня снова использовать Церебро? Если у Эммы был аппарат, она могла знать об их вчерашней попытке.

Эрик мотнул головой: плевать. Плевать на вакцину, на Эмму, которая теперь бесполезной куклой лежала на полу склада, на все. Шмидт – вот его цель. Как только больной ублюдок сдохнет, Эрик сможет спать спокойно.

Он шел по пустым коридорам. Тусклые дежурные лампы горели в полсилы. Технические помещения, склады рабочего инвентаря, электрощитки и санузлы.

«Иди в левые коридоры, где-то там, Эрик».

Голос Чарльза звучало устало даже мысленно, и Эрик невольно опять вспомнил о Шоне. Еще одна невинная жертва безумного мутанта.

Его дар двигался впереди силовым полем, ощупывая помещения. Шлем Шмидта был из необычного сплава, и Эрик узнал бы его сразу… Да!

Небольшой кабинет, Шмидт стоял возле стола, на столе мелкий металл: скрепки, ручки, пружины блокнота… Можно было собрать все воедино и пронзить ублюдку сердце насквозь. Нет. Эрик должен взглянуть ему в глаза, чтобы сукин сын увидел его лицо перед смертью.

«Эрик! Прошу тебя, не рискуй понапрасну!»

«Отвали, Чарльз. Я всю жизнь этого ждал!»

Он даже не заметил, как распахнул дверь настежь, врываясь в комнату и подлетая к застывшей у стола фигуре… манекена. Тусклый свет настольной лампы освещал высокий манекен в накинутом на него черном плаще и шлеме. Шмидта здесь не…

Удар в плечо был оглушающим. Эрика отшвырнуло на полки, заваленные бумагами, все посыпалось на пол, что-то разбилось и поехало под ногами. Рука загорелась адской болью, он ударился затылком, и мир поехал в сторону.

В поле зрения показались чужие длинные ноги в серых брюках, и до боли ненавистный голос раздался над его головой.

– Эрик, Эрик… Сколько же от тебя проблем, мой мальчик. Нужно было убить тебя вместе с твоей матушкой. Пристрелить, как паршивую овечку, чтобы не портил мое чудесное стадо.

– Лучше бы ты… пустил себе пулю в лоб… – голова и рука горели, не давая сосредоточиться.

Плечевая кость была точно сломана, Эрик чувствовал, как ее обломки противно хрустят друг о друга. Возможно, он повредил артерию и теперь истекает кровью. Чудесно! Надо было послушать Чарльза…

Шмидт рядом присел на корточки и опустил ладонь на его волосы, поглаживая, словно нерадивого пса.

Шприц. Эрик выронил его, и теперь он валялся где-то среди кучи хлама…

Холодные тонкие пальцы больно вцепились в волосы, оттягивая голову Эрика назад и заставляя посмотреть Шмидту в лицо. Шлем снова красовался на голове мужчины, лишая Чарльза возможности помочь Эрику. Впрочем, тот куда-то пропал. Возможно, из-за удара их связь прервалась.

– Я всегда завидовал твоей силе, ты знаешь? Хотел заполучить ее себе. Жаль с акулой не вышло. Эти телепаты… Им нельзя доверять ничего серьезней поиска новых мутантов, сынок. Они все только портят. Сначала ты сбежал в теле акулы, потом Эмма потеряла Церебро, теперь ты снова ускользнул из ее рук. Я обязательно накажу ее, если ты, конечно, что-то от нее оставил.

– О, поверь, – Эрик рассмеялся грубым лающим смехом, нащупывая шприц здоровой рукой, – тебе понравится то, во что превратилась твоя Эмма!

Одно быстрое движение – и игла до упора вошла в чужое бедро, а палец Эрика надавил на поршень. Шмидт дернулся, пытаясь уйти от укола, но было слишком поздно. Он отшвырнул Эрика от себя, выдергивая шприц из бедра, словно это была ядовитая змея.

– Что ты наделал, кретин?! О, ты так разочаровал меня, Эрик!

Лежа на полу, заваленном бумагами, и глядя на Шмидта снизу вверх, Эрик вдруг понял, что ему наплевать, что этот псих сделает с ним сейчас. Плевать. Он сделал то, что должен. Лишил ублюдка силы и успеет проткнуть его сердце хоть металлической ручкой, валяющейся тут же на полу. Губы сами собой растянулись в безумный оскал, и Эрик рассмеялся, глядя на то, как Шмидт тяжело дышит от бешенства, как трясутся его руки, сжимая и разжимая кулаки. Ему не нужно было читать мысли, чтобы знать, что тот сейчас чувствует.

– Ты… жалкий щенок, который не оценил моей помощи, заплатишь за это!

«Эрик! Эрик, ты должен срочно уходить! Здесь все сейчас взорвется!» – голос Чарльза в голове раздался вдруг с отчетливой ясностью, словно телепат кричал ему на ухо.

Эрик подавился смехом, тут же испуганно осматривая комнату.

– Я вижу страх на твоем лице, и он оправдан. Потому что ни твой телепат, ни твой металлокинез не спасут тебя от пластиковой пули! – Шмидт потянулся за пистолетом, запрятанным в задний карман.

Подняться было тяжело. Рука отдавала болью при каждом движении, голова кружилась – он, видимо, получил сотрясение.

«Какого черта, Чарльз! О чем ты?»

«Быстрее, у тебя всего семь минут!!!»

– Проклятье…

– Ты уже ничего не исправишь, завтра вакцина…

– Да пошел ты на хер, ублюдок! Если я сдохну здесь сегодня, то ты тем более!

Металлическая ручка вонзилась Шмидту в плечо, и выпущенная из пистолета пуля прошла по касательной. Эрик рванулся прочь из комнаты.

Он слышал позади ругательства на немецком и грохот падающего стеллажа, который успел толкнуть, убегая. Это сложно было назвать бегом. Задевая углы и хлам, валяющийся на полу, Эрик оббил здоровым плечом все стены и не упал только подгоняемый мысленными мольбами Чарльза.

«Быстрее, быстрее! Знаю, что тебе больно, но, пожалуйста, поторопись, мой друг. Динамит заложен на всем складе!»

Эрик влетел в помещение, чуть не споткнувшись о тело Риптайда.

Чарльз ждал его у крайних ящиков. Эммы нигде не было.

– Что…

– Это Азазель! Он заложил взрывчатку по всему заводу. Надо уходить!

– Черт, проклятье! Проклятье! – Эрик выматерился под нос, держась за колонну и прижимая к груди сломанную руку. – Я не смогу тебя нести.

На секунду Чарльз испуганно уставился на друга, но тот уже зашарил взглядом по складу, призывая металл и слепляя его в одну пластину.

– Быстро садись.

Такой прыти Чарльз не ожидал даже от себя, и ноги, хоть и не способные держать его вес вертикально, очень даже бодро помогли своему хозяину заскочить на импровизированное летающее кресло.

Задняя дверь склада распахнулась перед ними, выпуская пленников на свежий воздух. На дворе стояла глубокая ночь. Они пересекли никем не охраняемый пустынный двор завода, освещенный только несколькими тусклыми фонарями.

– Туда!

Вокруг был пустырь, заканчивающийся лесополосой. Эрик не знал этих мест. Возможно, завод находится так далеко на отшибе, что даже на пожар приедут не сразу. Плевать. Он толкал вперед сиденье с Чарльзом и спешил, как мог, потому что как минимум пять минут из семи уже точно истекли.

– ЛЕНШЕРР!!!

Эрик споткнулся и обернулся на крик.

– Оставь! Нам надо укрыться, Эрик!

– Он вышел из здания…

– Эрик! – металлическая пластина шлепнулась на землю вместе с Чарльзом, стоило Эрику потерять концентрацию. И он не был уверен, что сможет снова ее поднять. – Пригнись!

Чужие руки рванули его вниз, заставляя лечь на землю. Последнее, что Эрик увидел: как убегающего Шмидта отбрасывает огненной взрывной волной.

====== Глава 11 ======

Блаженное бесчувствие уставшего тела не желало отпускать из своих сонных объятий мозг Эрика, и он позволил себе еще несколько минут приятной дремоты. В комнате, где он находился, неприятно пахло дезинфектантами и какими-то горькими лекарствами, но стояла уютная тишина: никакого писка монитора или шума аппарата ИВЛ, а значит, он не умирает в реанимационной палате. Уже хорошо.

Мысли под действием обезболивающих и успокоительных вяло сменяли одна другую. Их с Чарльзом похитили… Эмма обезврежена… Завод с вакциной взорвался… Шмидт… Не хотелось думать, что он выжил, не хотелось больше погони, бесконечных поисков и хождения по лезвию. Эрик чувствовал себя вымотанным и искренне надеялся, что все закончилось, но не рискнул давать себе ложную надежду. Он должен быть точно уверен, что больной психопат мертв и не причинит ему или кому-то из других мутантов вреда. А для этого придется открыть глаза.

Белый потолок и такие же стены в свете тусклой ночной лампы выглядели серо и нагоняли тоску, как и любое больничное помещение, в котором Эрику приходилось побывать. Две койки, пара прикроватных тумбочек, притулившаяся в углу пластиковая ширма. На второй койке кто-то спал, и Эрику в ночном свете была видна только рыжая кудрявая голова. Шон?

Кое-как усевшись на постели, мужчина осмотрел свои повреждения. Правая рука была загипсована и находилась на перевязи, металлокинез почему-то сигнализировал о том, что под кожей находится полоса металла, хотя, возможно, она просто под гипсом, а он все еще не очень хорошо соображает. Ладони легли на виски и наткнулись на повязку. Точно, он ударился головой о полки в кабинете Шмидта… Под рубахой на ребрах обнаружился здоровенный синяк, и Эрик подозревал, что заработал как минимум пару трещин. Что ж, не самая большая цена, если этот ублюдок мертв.

«Чарльз?»

Эрик мысленно позвал телепата, но ответа не получил. В голове продолжал клубиться мутноватый туман, вынуждая прилагать усилия, чтобы сосредоточиться. Стакан воды, заботливо оставленный медсестрой, пришелся как нельзя кстати, хоть и не принес ощутимого облегчения. Его одежды не было, но на полу нашлись тапки.

В коридоре оказалось пусто, как и на посту. Часы показывали половину одиннадцатого ночи, значит, с момента взрыва прошли как минимум сутки. На столе медсестры обнаружился отрывной календарь. Точно сутки.

Из дальней палаты в конце коридора раздался шум, крики и что-то грохнуло на пол.

– Ох, да держи его, Джерри!

Сердце Эрика заколотилось быстрее, разгоняя кровь и остатки лекарственного дурмана, и он поспешил узнать, в чем дело. И чем ближе он подходил, тем отчетливее слышал третий голос, совершенно точно не принадлежащий некоему Джерри.

– Проклятые лабораторные крысы! Отпустите меня! Я назначу вам двойную вакцинацию, чтобы вы точно сдохли от своих мутаций! Только мне решать, кто будет жить в новом мире, который я построю!

В палате царил хаос: медицинские инструменты были разбросаны по полу, пластмассовая утка валялась в дверном проеме, не давая двери закрыться, а ширма, которой отгораживают пациентов при проведении процедур, покосившись, лежала на боку. Здоровенный медбрат в синей медицинской форме привязывал к постели ноги брыкающегося пациента, пока медсестра набирала в очередной шприц успокоительное.

Эрик привалился к косяку, широко раскрытыми глазами глядя на представшую картину. Шмидт с опаленным огнем лицом и волосами, состарившийся на добрых пару десятков лет, извивался на больничной койке, прикованный к постели прочными ремнями. Его исхудавшие руки, покрытые порезами и царапинами, сжимались в кулаки, и ногти бестолково скребли ремни в тщетной попытке освободиться. Он продолжал пинаться левой ногой, но правую невозмутимый Джерри уже прочно привязал к кровати, действуя профессионально и ловко. Бешеный взгляд вытаращенных глаз метался от одного медработника к другому, Шмидт проклинал и поносил их то на английском, то на немецком.

Медсестра наклонилась со шприцем к буйному пациенту и ввела иглу ему в плечо.

– Ты пожалеешь об этом, девочка. Завтра мутанты заполонят всю планету и мой личный демон-телепортатор отправит тебя прямиком в ад, где ты сгоришь вместе с остальными людишками!

– Чего вы такого начитались, дедушка, что вас так зациклило на мутантах и демонах? – медсестра укрыла мужчину одеялом.

Он уже перестал брыкаться, успокоительное действовало на ослабшее человеческое тело довольно быстро.

– Шизофрения его зациклила, Линдси, обострение. Я же говорил, что раньше в психиатрическом работал? Там каждый второй уверял, что он бог и создаст новый мир на Земле, – Джерри улыбнулся девушке, и та глупо хихикнула.

– Бесполезные твари… Я пущу вас на опыты, как только доберусь до антидота…

– Доберешься ты теперь только до психлечебницы, старик. Оттуда с такими глюками не выпускают, – Джерри ободряюще похлопал пациента по плечу, убирая ширму и ставя под кровать утку, пока Линдси собирала рассыпанные инструменты.

Они не видели Эрика, увлеченные друг другом, но Шмидт во все глаза вытаращился на стоявшего в дверном проеме незваного гостя. Его взгляд, полный отчаянной злобы, вдруг сделался самодовольным.

– Ты пришел за мной, сын мой! Сейчас же освободи меня, и мы вместе уничтожим этот вымирающий вид, заполонивший наш мир, и построим будущее для мутантов, как всегда и мечтали!

Медработники тут же обернулись к двери, чтобы узнать, к кому обращается Шмидт. Эрик стоял с нечитаемым выражением лица, неотрывно глядя на буйнопомешанного, который пытался тянуть к нему руки.

– Мистер Леншерр, вам сюда нельзя. Вернитесь в палату, вам лучше не вставать. У вас была серьезная травма головы.

Джерри кивнул в сторону Шмидта:

– Вы его знаете?

– Конечно, он знает меня, кретин! Он мне, как сын! Мое лучшее творение! Мой…

– Впервые вижу. Просто услышал шум и подумал, может, нужна помощь. Но вижу, у вас тут и без меня все прекрасно.

– Я провожу вас в палату, сэр, пойдемте, – Линдси забрала лоток с инструментами и, взяв Эрика под локоть, повела прочь, но напоследок он успел заметить, как лицо Шмидта исказилось от бешенства и страха.

– Вернись, сукин сын! Я вырву тебе и твоему телепату ваши грязные лживые языки! Вы еще пожалеете!

Джерри закрыл дверь в палату, запирая ее на ключ, и погасил свет, отделяя коридор от шумного пациента. Медсестра что-то лопотала рядом про постельный режим, плохой рентген и прием лекарств, но Эрик вряд ли слышал половину из того, что она говорила.

В душе толпились смешанные чувства. Шмидт – один из самых сильных и опасных мутантов двадцатого века, гений-психопат, который чуть не устроил на Земле апокалипсис, сейчас лежал прикованный к кровати, и люди считали его жалким старым шизофреником. Могла ли жизнь поглумиться над Шмидтом еще больше? Глядя на этого безумного старика, Эрику вдруг показалось, что его погоня за Шмидтом, его неоднократный плен у этого негодяя, жажда мести за смерть матери и свою боль – все это было так давно, словно кошмар из детства. Только вчера они с Чарльзом боролись за свою жизнь, буквально вырвав ее из лап смерти в лице Шмидта и его шайки, а сегодня Эрик чувствовал себя самым живым и самым свободным жителем этой планеты. В то время как его заклятый враг лежал сейчас беспомощным овощем, накачанный снотворным. В первую секунду, подавив изумление, Эрик уже хотел проткнуть сердце Шмидта любым металлическим предметом, благо их было тут предостаточно. Но, слушая его безумные крики и глядя на спокойные лица медработников, обещающих старику поездку в сумасшедший дом, Эрик разжал пальцы. Впервые мысль о том, что может быть что-то хуже мучительной смерти для этого ублюдка, показалась ему здравой.

Все еще была опасность, что он может сбежать или к нему на помощь явится кто-то из дружков мутантов. Но, судя по тому, что сутки спустя Шмидт все еще был здесь, никто из его приспешников не торопился помочь очеловечевшемуся и состарившемуся лидеру.

– Мистер Леншерр, вы меня слышите? – Линдси потрепала его по плечу, вырывая из задумчивости. Они стояли около поста.

– Простите, я, кажется, и правда себя еще не очень хорошо чувствую. Что вы сказали?

Ее совсем еще юное личико нахмурилось, между бровями залегла морщинка явно от усталости. Может, студентка? А, может, просто ночка выдалась еще та, с такими-то больными, как Шмидт.

– Ваш друг Чарльз. Он весь день ждал, пока вы придете в себя, но доктор Кросс уговорила его отдохнуть. Он в соседней палате и просил разбудить его, когда вы очнетесь. Вообще-то все это против правил, но…

– Спасибо, я загляну к нему.

Навряд ли после всего случившегося Чарльз стал церемониться с медперсоналом и был хорошим телепатом.

Эрик тихо отворил дверь палаты. Она была трехместной, но Чарльз был единственным пациентом. Свернувшись клубком под клетчатым одеялом, он спал на ближней к двери кровати. Эрик отодвинул инвалидное кресло, но не нашел в палате стула, так что просто опустился на край постели. Чарльз выглядел уставшим и не проснулся ни от скрипа старой коляски, ни от присутствия другого человека рядом. На минутку мужчина усомнился, стоит ли будить друга, но лучше бы им удостовериться, что здесь оба в полной безопасности.

– Чарльз, просыпайся, – для верности он потряс спящего за плечо и получил тычок коленом в поясницу. – Лучше бы ты пнул Шмидта, когда он нас поймал…

– Мгф, отстнь…

– Просыпайся. Я должен быть уверен, что нам ничего не грозит.

Эрик потряс настойчивей, и у Чарльза не было выбора, кроме как открыть глаза. Пару секунд он сонно и недовольно пялился на наглого нарушителя спокойствия, пока наконец окончательно проснувшись, не понял кто перед ним.

– Эрик! Ты очнулся! – мужчина резво сел на кровати, недовольство сменилось радостной улыбкой.

– Не думал же ты, что от меня так просто отделаться, верно?

Эрик выглядел несколько смущенным. В его жизни мало кто радовался тому, что он на своих ногах встал с больничной койки, разве что медперсонал, счастливый избавиться от пациента, постоянно нарушающего режим.

– Доктор сказал, что у тебя сильный ушиб головы. И в твою руку вставили какую-то железку, чтобы она держала кости. Ты приходил пару раз в себя, но бредил. Я не решился приводить тебя в чувство телепатией. Это могло навредить.

– Уверен, что врачи сделали все, что смогли, чтобы не дать моему бренному телу развалиться и покинуть этот мир. Я в порядке. Ты?

– Все нормально, – телепат прислонился к спинке кровати, отводя взгляд и рассматривая противоположную стену. Радость от хороших новостей в тот же миг сменилась напряженностью. – Несколько ушибов и ссадин, ничего такого.

Эрик терпеливо выдохнул. Весь вид Чарльза прямо-таки вопил о том, что все было ненормально, по крайней мере, в психологическом плане.

– Шмидт…

– Не волнуйся о нем, Эрик. Он больше никогда не причинит тебе или кому бы то ни было вреда, – Чарльз поспешно схватил Эрика за плечо, будто испугался, что тот рванется в соседнюю палату, чтобы разорвать психопата, испортившего ему жизнь, на куски.

– Я уже видел его. Ты не стер ему память?

Пальцы Чарльза сжались сильнее, в глазах мелькало беспокойство.

– Он… Ох, я стер некоторые его воспоминания. Например, о том, как создать вакцину или антидот к ней, где находятся его тайники, кто его союзники. Честно говоря, его память сейчас по большей части похожа на дырявую раковину моллюска. Он знает, кто он, помнит о своих планах, как ты, наверное, уже понял, но навряд ли сможет когда-либо осуществить хоть один из них. Если вообще сможет выбраться из того места, куда его увезут завтра. Я слышал мысли и разговоры врачей. Его поместят в специальный дом, где лечат людей с психическими отклонениями.

– Да, я знаю. Что на счет союзников? Ты знаешь, кто они, где их искать, не придет ли кто-то за ним?

Чарльз покачал головой.

– Не думаю, что кто-то придет. Кроме Эммы и Риптайда у него не было верных сторонников, и даже с ними он обошелся жестоко. Остальные в основном были либо запуганы, либо находились под контролем… – он запнулся, но закончил, – под контролем Эммы. Теперь они свободны. Не думаю, что кто-то пойдет за Шмидтом сейчас. Один из мутантов был вчера на заводе, он отделался парой ожогов. Я видел, как он прошел мимо палаты Шмидта сегодня, и, поверь, вскоре все бывшие союзники узнают, в каком состоянии их лидер.

Эрик перевел взгляд на окно. Они были на втором этаже, кромки низких деревьев совсем не закрывали звездное чистое небо. На улице не было ни ветерка. Эрик на секунду усомнился: все действительно по-настоящему? Может быть, из-за ушиба он лежит в коме, и Чарльз снится ему? Измученные тело и разум просто подкидывают ему то, что он хочет услышать и увидеть.

Чарльз грустно улыбнулся, услышав мысли Эрика.

– Все реально, Эрик. Ты свободен.

Не это ли он хотел услышать всю свою жизнь? Свободен от концлагеря, от гонений евреев, от Шмидта с его опытами, от жажды мести, от чувства вины, от образа чертова психопата, который преследовал его каждый день в мыслях и каждую ночь в кошмарах. Кстати, о кошмарах.

– Что с Азазелем?

Лицо Чарльза изменилось еще до того, как Эрик произнес вопрос вслух.

– Чарльз?

– Он не придет за Шмидтом, не волнуйся об этом, – мужчина подтянул одеяло повыше, заворачиваясь в него словно в кокон.

– Это я уже понял, – Эрик пытливо смотрел на друга, но тот делал вид, что не замечает его намеков. – Почему он вдруг заложил взрывчатку на складе? Он ведь был на стороне Шмидта. И Эмма… Ее не было, когда я за тобой вернулся! – Леншерр только сейчас вспомнил об этом.

Навряд ли алмазная леди могла сама уйти куда-то в таком состоянии.

– Это он ее забрал, – Чарльз снова замолчал, нахмуренно глядя в стену мимо Эрика и поджимая губы.

– И? Зачем? Что там случилось? Мне тянуть из тебя каждое слово, Чарльз?

Телепат перевел на него злобно-печальный взгляд, и Эрик вдруг понял, в чем дело. Вина – вот что разъедало Чарльза при мысли об Эмме. Для Эрика кара, постигшая Фрост, была справедливым исходом. Такие, как она и Шмидт, заслуживали окончить свой жизненный путь с пулей во лбу, пущенной одной из жертв. Что ж, со способностями Чарльза и наклонностями их мучителей психиатрическая клиника, в которой они до конца своих дней будут пускать слюни и мочиться под себя, тоже неплохой вариант.

– Ох, как ты можешь, Эрик! Прекрати!

– А ты не читай мои мысли! Или хочешь пойти и вернуть этим рехнувшимся на место их мозги, чтобы они продолжили то, что почти успешно привели в действие? Может, хочешь побыть их лабораторной крысой еще раз?

Щеки Чарльза раскраснелись теперь уже от злости, и он отшвырнул одеяло в сторону.

– За свои поступки они заслужили наказание, но всему есть границы, Эрик. То, что я сделал с Эммой, – это недопустимо! Я должен был только остановить ее, мы могли лишить ее телепатии, как и Шмидта его силы, стереть память или что-то еще. Но я не остановился, ясно? – глаза Чарльза сверкали в темноте виной и злостью, но он сбавил обороты, понимая, что практически кричит и сейчас кто-нибудь прибежит в их палату. – Когда Эмма заблокировала нас, она не заметила, что между нашими разумами осталась телепатическая связь. Я держался за тебя, как за маяк. Не знаю, почему она не увидела этого. Может… Может, просто никогда не пользовалась подобным методом и не смогла распознать его сразу. Я не мог сломать ее блок, он был усилен Церебро и не дал бы слабину. Сам не знаю, как решил взломать ее защиту через тебя. То, что она показала мне… – Чарльз тяжело сглотнул, понимая, что не сделай он того, что совершил, те образы могли стать явью. – Я видел, что она хотела сделать с тобой и что она делала подобное раньше с другими. И я ощущал ее эмоции. Боже, Эрик, она наслаждалась чужой болью, страхом, беспомощностью. Она сделала бы то, о чем думала, я знал. И я просто… Я не мог этого допустить, не мог позволить ей сделать с тобой или с кем-то еще подобное. Я был так зол на нее за это. Все случилось очень быстро. Думаю, она просто не ожидала атаки через твой разум, а потом ты уничтожил Церебро, и я позволил своему гневу вырваться наружу. Просто снес ее защиту. Я хотел выжечь из ее разума жестокость, холодность, эту ее… ненормальность…

Чарльз остановился. Он тяжело дышал, словно только что проплыл несколько миль наперегонки со смертью, в его глазах блестели злые слезы. Эрик не решился давить, дождавшись пока он сам продолжит. Чарльзу понадобилась пара минут, чтобы взять себя в руки.

– Я уничтожил ее личность. Эммы Фрост больше нет, Эрик, – он посмотрел в глаза друга, будто ожидая услышать приговор. – Чем я лучше нее и Шмидта, если, поддавшись гневу, сделал с другим человеком тоже, что творили они…

– Эй! – Эрик схватил Чарльза за плечо здоровой рукой. – То, что ты сделал, было самозащитой, ясно? Если бы не твои действия, нас бы тут не было, как и сотен тысяч людей, получивших вакцину и не выдержавших ее свойств.

– Но я мог бы…

– Ты не мог, – голос Эрика был твердым, как и рука, сжимавшая плечо телепата. – У тебя не было времени на раздумья в тот момент. Все, что угодно, могло пойти не так и убить нас, если бы ты не уничтожил Эмму.

Плечи Чарльза поникли, казалось, еще больше.

– Звучит разумно, но ни капли не утешительно.

Эрик хотел возмутиться, но Чарльз продолжил:

– Азазель появился через несколько минут после того, как ты ушел. Он буквально ворвался на склад, если так можно сказать про телепортатора, и сразу бросился к Эмме. Он любил ее, Эрик, и хотел спасти из лап Шмидта, – горечь в его голосе на секунду заставила Эрика посочувствовать краснокожему мутанту. Но только на секунду. – Они были знакомы с Эммой еще до того, как встретили Шмидта. Она не всегда была такой… больной. Я не уверен, что именно случилось. Шмидт пытался развить ее дар и считал, что ключ к этому – злость и боль. Он пытал ее…

– Почему же они с Азазелем не сбежали, если Шмидт держал их, как подопытных? – Эрик был мрачнее тучи, но Чарльз покачал головой, глядя ему в глаза.

– Эмма сама согласилась на эксперименты. Хотела усилить свою телепатию, но все зашло слишком далеко. Потом Шмидт понял, что будет лучше, если Эмма сама будет причинять боль другим. Ты видел, что с ней стало… Азазель решил избавиться от Шмидта и его психопатичных идей, заложил взрывчатку, а сам хотел сбежать с Эммой, но не успел. Возможно, он мог бы ей помочь, Эрик. У нее мог бы быть шанс. Но я…

– Чарльз, – Эрик решил на корню пресечь поток самобичеваний. – Эмма сделала свой выбор уже давно, ты сам это сказал. Она пошла по пути Шмидта и не собиралась останавливаться. Может, ты и Азазелю спас жизнь, уничтожив ее разум. Можешь считать, что это жестоко, но Эмма получила то, что заслужила. И это было лучшее, что ты мог сделать для ее больного рассудка. Ты не должен винить себя в случившемся, Чарльз. Иначе всю жизнь проведешь в бесплотных попытках исправить то, что невозможно. Поверь, я кое-что знаю о чувстве вины. И это не лучшая награда для того, кто вчера помог спасти миллионы людей, хотя большинство из них никогда бы не оценило этого и вообще при первой возможности засунуло меня, тебя или кого-то из других русалок и мутантов в клетку для опытов.