Текст книги "Greensleeves (СИ)"

Автор книги: Aphrodyte Valentine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

А противником был сэр Томас Говард, третий герцог Норфолк, который приходился родным братом матери Анны и Марии, а значит, был их дядей. Герцог храбро восседал на своем коне и, казалось, был горд тем, что ему выпала честь соревноваться с самим королем.

Бойцам подали копья. Генрих перекинул свое пару раз с одной руки на другую, привыкая к тяжести оружия. Сэр Говард просто уверенно взялся за рукоять. Мужчины смерили друг друга уважительными взглядами и приготовились к бою.

– Пошла! – выкрикнул Говард, давая своей лошади понять, что пора двигаться. Король же молча подстегнул шпорами своего коня, который, грозно заржав и подняв копытами столб пыли, стремительно метнулся навстречу противнику.

Анна затаила дыхание. Только эта необычная пара бойцов смогла-таки привлечь ее внимание к ристалищу. И именно в этот момент произошло нечто необычное.

При столкновении копий королевское врезалось в середину рукояти копья противника, которое, отколовшись, устремилось острием в шлем сэра Говарда, пробив его насквозь. Герцог, тяжело охнув, падает на горячий песок без сознания под беспокойные вздохи толпы.

– Дядя Томас! – вдруг раздалось по всему ристалищу. Обернувшись на жалобный девичий крик, толпа увидела юную миссис Кэри, которая со всех ног бежала к пострадавшему.

– Что она делает? – с круглыми от ужаса глазами спросила сама себя Анна и тут же поспешила за сестрой.

Хватило всего несколько минут, чтобы успокоить народ. Лекарь, прибежавший на помощь несчастному герцогу, снял шлем и осмотрел рану. Удар пришелся прямо в челюсть, и копье рассекло небольшой участок кожи, однако это было не смертельно.

– Успокойтесь, пожалуйста, – скорее, лично для Марии, чем для всех остальных, сказал лекарь. Бедная девушка ударилась в слезы и никак не желала успокаиваться. – Все в порядке, требуется всего лишь обработать рану. Дайте мне дорогу!

Старый медик уже начинал раздражаться. Беспокойство на лице Генриха исчезло, как только лекарь сказал «все в порядке». Если уж он это утверждает, значит, волноваться не о чем. Его внимание внезапно привлек нежный и вкрадчивый голос, который пытался успокоить Марию.

– Ну же, тихо, – Анна гладила сестру по волосам, – с ним все будет хорошо.

– Мисс Болейн? – не удержался король и прямо обратился к оторопевшей девушке.

– Да, Ваше Величество.

Всеобщая суматоха более не имела значения. Перед ним стояла она, та самая прекрасная незнакомка.

– Без маски Вы прелестней.

Сказав это, Генрих отправился в шатер, куда унесли раненого герцога, оставив Анну в замешательстве, а Марию в удивлении.

Болейн обхватила лицо сестры своими ладонями и слегка с укоризной посмотрела ей в глаза.

– Ты хоть понимаешь, как себя ведешь? И ты не первый день такая. То рыдаешь, то думаешь о чем-то. Где ты вообще? Что с тобой, Мария?

Белокурая красавица сначала с ужасом, а потом с жалостью взглянула на сестру. В глазах снова заблестели слезы. Наконец, девушка разомкнула губы и заговорила:

– Я беременна, Анна. И отец – его Величество.

========== IV. Отверженный король ==========

Человеческая душа – не только субстанция с экзотическим вкусом для демонов, но и самая настоящая кладовая чувств, эмоций и манер. Ее всегда приятно изучать, ведь порой непросто разгадать, что же творится в душе того или иного человека. И что было самым невероятным – не было одинаковых душ. На Земле уже прожили свою жизнь миллионы людей, а души все были сплошь разные. Поэтому-то они и представляли определенный интерес, ведь решение головоломки очень занятное дело.

Себастьян даже предположить не мог, что Анна отреагирует так спокойно на признание сестры. Но это вовсе не значило, что ей все равно. Она явно что-то обдумывала, ее холодный рассудок уже производил какие-то расчеты.

В первую очередь, мисс Болейн хотела понять, каким образом король узнал ее. Хотя большого ума тут не надо – наверняка проболтался кто-то из слуг, кто хорошо знал ее в лицо. Второй вопрос, возникавший в ее голове, касался сестры: вроде все сложилось по плану их отца и дяди Говарда – они добились цели, Мария забеременела, и если она родит мальчика, то семья Болейн тут же станет едва ли не частью королевской семьи, ведь наследников мужского пола у Генриха не было. В любом случае, их статус повысится. Но как теперь вести себя Анне? Что делать, если король выкажет ей свое расположение?

– Откажите ему, – спокойно и даже слегка улыбаясь сказал Себастьян.

– Что? – глаза Анны округлились. Она явно ждала, что демон объяснит ей, как себя вести и что говорить, но по сути сейчас он предлагал бездействовать.

– Воспользуйтесь положением Вашей сестры, скажите, что любовь к Марии не позволяет Вам ответить на его чувства. В конце концов, Вы сами собирались заставить его томиться от безответного чувства, что же мешает Вам делать это теперь, когда есть замечательная причина для отказа?

– Но она моя сестра, – как-то вяло возразила девушка, пытаясь все еще разобраться в своих противоречивых мыслях.

Себастьян строго свел брови в одну грозную линию и с едва заметной иронией добавил:

– Как-то Вы не сильно думали о сестре, когда объявляли мне свое желание…

Анна с болью в глазах посмотрела на слугу, который тут же ответил на ее взгляд. Себастьян пытался угадать ее мысли и в своих размышлениях был недалек от истины. Наверное, боль тоже бывает разной. Если не говорить о разнице между физической и духовной болью, то существуют еще сотни ее видов. И основное различие между этими видами проходит там, где боль причиняют тебе, и где это делаешь ты.

Пожелать стать выше сестры по статусу – одно. Забрать у нее титул фаворитки – то же самое. А вот заставить ее мучиться и страдать, буквально обречь ее на одиночество – совсем другое.

Михаэлис раздраженно шаркнул ногой по полу и подошел к постели, начав энергично взбивать подушки, просто чтобы занять свои руки.

– Прекратите думать о других. Я здесь не для того, чтобы испытывать к кому-то жалость. Моя цель – добиться исполнения Вашего желания, и меня совершенно не интересует, что будут чувствовать близкие Вам люди. Советую Вам вести себя примерно так же. Иначе все закончится для нашего с Вами тандема весьма плачевно.

Анна вздрогнула. Ее пробрала дрожь от того, что демон, сам того не зная (или все же зная?), озвучил мысли, спрятавшиеся глубоко в душе самой Болейн. Какой-то злой гений, живший внутри нее, подсказывал уже давно, что именно так и нужно делать. Но остатки здравой человечности не позволяли ей согласиться с этим.

Себастьян молча стоял у постели, на которой Анна сидела к нему спиной. Повернувшись и обхватив себя на плечи, девушка сказала полушепотом:

– Скажи, что мне делать?

Генрих суетливо мерил шагами коридор перед тронным залом. Голова шла кругом. Тысячи проблем свалились на его бесценную голову, которая тут же должна была принимать разумные и хладнокровные решения, но в мыслях стоял иной образ. Это была не Англия, светящаяся в лучах всемирной славы, не он сам, на чьем челе покоился венец повелителя Европы, а всего лишь женщина, которая смогла его зацепить неизвестно чем. Может, именно эта неопределенность его и привлекала?

Тихие шаги на другом конце коридора прервали ход его мыслей. Обернувшись, он увидел Анну, которая робко глядела на короля, будто ожидая, что ее сейчас отругают.

– Ваше Величество?

– Анна, душа моя… – начал Генрих, но осекся на полуслове. Какая-то неожиданная робость вдруг одолела его, и он сам не мог сдвинуться с места, так и стоял вполоборота к ней. – У Вас ко мне дело?

– Да, я хотела бы сообщить… – Болейн собралась с духом и на выдохе произнесла: – Мария просила передать, что нехорошо себя чувствует. Ваше присутствие могло бы заметно улучшить ее состояние.

– Я не девица для развлечений, – немного грубо отозвался Генрих. – Я король. Своим присутствием я никого не развлекаю.

– Да, но…

– Сейчас задача Марии – беречь себя и родить мне наследника, здорового и, что еще более важно, живого.

Король не зря сделал акцент на последнем слове. Ни для кого не было тайной, что королева Екатерина не раз рожала мертвых мальчиков, и единственным выжившим ребенком была девочка – принцесса Мария.

– За ней ухаживают лучшие лекари, – с достоинством в голосе сказала Анна, – и тем не менее, она хотела созерцать Вас.

Генрих, хитро прищурив глаза, повернулся к Анне и встал прямо перед ней.

– А Вы? Чего хотели бы Вы?

Девушка сжала кулаки. Главное, держать себя в руках.

– Чтобы Вы, Ваше Величество, посетили мою сестру.

Мужчина скривился и подошел к Болейн уже совсем вплотную. Заглянув в ее глаза, он втянул в себя воздух, пробуя на вкус ее изумительный запах.

– Хватит говорить столь бессмысленные слова, Анна. Не твоя сестра меня сейчас заботит. Она будет вознаграждена за рождение сына, безусловно, но мой огонь к ней потух. Хочешь ли ты знать, о ком я думаю, даже когда мне сообщают, что я на грани войны? Хочешь знать, чей образ стоит перед моими глазами, когда я, засыпая, смотрю в потолок своей комнаты? Хочешь?..

Анна не мигая глядела на короля. Ответ не нужен был, она и так понимала, что он говорит сейчас о ней. Не будет же мужчина распалять такие речи перед одной женщиной, думая на самом деле о другой. Тем более, по его взгляду все понятно было и без слов.

В порыве какой-то нежности король схватил Анну за руку и прижал ее к губам. Девушка резко дернулась и освободила ладонь, когда король ослабил хватку, будучи пораженным подобным поведением.

– Анна… – растерянно начал он.

– Ваше Величество, я уважаю Ваши чувства, какими бы они ни были, более того, больше всего на свете мне хотелось бы поделиться своими чувствами с Вами, но моя сестра… Сестринский долг не позволяет мне сделать ей больно. Новость о том, что Вы нынче равнодушны к ней, убьет ее совсем, и вместе с ней – Вашего наследника. Если я Вам откроюсь, я нанесу вред Вам же, поэтому ради блага наших близких и себя самих давайте оставим все как есть и будем довольствоваться только присутствием друг друга.

Король, как громом пораженный, смотрел на свою собеседницу широкими от удивления глазами. Впервые женщина, пусть и столь любезно, отказывала ему. Впервые он, повелитель всей Англии, человек, которому были чужды любые запреты, был отвержен женщиной, что вызывала в нем столько необъяснимых эмоций.

– Анна… О, Анна, – только и мог вымолвить несчастный, не найдя других слов.

От волнения он схватил ее ладонь и впился в нее губами, отчего Анне стало до невыносимости жарко. Подняв на нее свой взгляд, Генрих произнес:

– Вы великолепны.

И пребывая еще в каком-то одурманенном состоянии, он побрел по направлению к своей комнате, плохо различая путь под своими ногами.

Анна задумчиво поглаживала место поцелуя на руке, а на ее губах играла легкая, но хитрая улыбка. Честно говоря, она ожидала более гневной реакции, она и подумать не могла, что король будет настолько поражен, что у него не хватит сил ответить на эти слова более бурно.

Маленькая победа уже была одержана – теперь Болейн еще нескоро покинет мысли Генриха. Но Мария омрачала эту небольшую радость. Анна знала – сестре будет очень больно узнать, что она уже не являлась единственной и обожаемой фавориткой. Но вспомнив слова Себастьяна, Болейн отогнала эти мысли. Она не должна думать ни о ком, когда на карту поставлено исполнение ее желания.

В мрачной задумчивости Генрих брел по коридорам собственного обширного дворца. К нему на каждом шагу подлетали советники и чиновники, которые появлялись на пути монарха буквально из-под земли, но он отправлял их подальше от себя либо грубым жестом, либо злобным рыком, похожим на звериный. Вдруг его рассеянное внимание привлек слуга с черной шевелюрой, которая показалась королю знакомой. Заметив, что мужчина тискал в своих грубых руках пушистое создание, при ближайшем рассмотрении оказавшееся кошкой, Генрих перевел взгляд на его лицо и тут же узнал его.

– Снова ты! – раздраженно крикнул король, грозно глядя бедному Себастьяну в глаза. Тот, в свою очередь, слегка вздрогнул от неожиданности и прижал зверя к груди, будто боялся, что живую игрушку сейчас отберут.

– Ваше Величество! – натягивая на себя милую улыбочку, промурлыкал Михаэлис. Генрих сделал шаг вперед и попытался рассмотреть животное.

– Это что, кошка?

– Да, – с удовольствием сказал демон и, подхватив зверя под живот, протянул королю: – Хотите погладить?

Генрих отшатнулся немного назад, скорее удивленный тому, как легкомысленно этот слуга обращается с ним, с самим монархом. В любом другом настроении он приказал бы тут же его обезглавить, но именно сейчас этот никчемный человечишка был нужен, как никогда.

– Ты ведь личный слуга леди Анны Болейн, верно?

Себастьян кивнул и почесал за ушком у мурлыкающего животного.

– Как тебя зовут?

– Себастьян, Ваше Величество.

– Чудесно, Себастьян, – промолвил король, жестом указал своему собеседнику отойти в сторону и продолжил полушепотом: – У меня есть к тебе дело. И это… очень личное.

– Все что угодно, мой король, – слегка наклонив голову, проговорил демон. Его глаза заинтересованно заискрились, он уже ожидал, что отверженный мужчина сейчас пойдет просто на крайние меры – обратится за помощью к слуге, дабы добиться своего.

– Ты лучше других знаешь свою госпожу, находишься при ней днями и ночами… Надеюсь, ты не позволяешь себе лишнего?

Глаза Михаэлиса чуть округлились. Он точно не ожидал, что его могут заподозрить в чем-то подобном.

– Нет, Ваше Величество, право слово. Она же леди, а я, ничтожный слуга, всего лишь исполняю ее приказы.

– Вот и хорошо, твои слова немного меня успокоили, но теперь перейдем к сути. Мне понадобится твоя помощь. Расскажи мне больше о ней, скажи, что ей нравится, где проводит время, что мне, в конце концов, сделать, чтобы заставить эту женщину поменять свое решение и посмотреть на меня другими глазами. Заставь ее забыть о сестре и о ком бы то ни было. Сделай так, чтобы только я имел для нее значение. Сделай что угодно. Я заплачу.

Замолчав, король вынул несколько золотых монет и положил их на животик кошки, которая, почувствовав прикосновение холодного металла, жалобно мяукнула. Себастьян с интересом переводил взгляд с золота на короля и обратно. Его явно веселило такое положение дел.

– Я заплачу еще больше, только начни делать хоть что-нибудь. Я понимаю, что ты всего лишь слуга, но если ты начнешь говорить обо мне при ней постоянно, говорить о неверности ее решения, то она, как женщина, засомневается в своем выборе. И ты не смеешь мне отказать. Я король.

Закончив речь уже властным тоном, Генрих с прищуром посмотрел на хитрое лицо Себастьяна. То ли он насмехался над падшим монархом, то ли просто раздумывал, что же ему делать. Но всего через пару мгновений демон выдал:

– О, я знаю отличный способ, как заставить ее думать о Вас, Ваше Величество. Положитесь на меня и наберитесь немного терпения. Совсем скоро я обрадую Вас приятной вестью.

– Совсем скоро? И все же, сколько это?

– Не торопите события, мой король, – широко улыбаясь, ответил Себастьян. – Женщины любят, когда их завоевывают постепенно. Просто ждите. И получите награду за ожидание.

Генрих кивнул и, решив, что и так наговорил лишнего простому слуге, развернулся на каблуке и направился в сторону тронного зала. Михаэлис был счастлив. Впервые контракт приносил ему столько удовольствия.

========== V. Мелодия для леди в зеленых рукавах ==========

Струны солнечного света скользили сквозь тонкие ветви деревьев, создавая удивительную игру цветов и едва уловимого звука. При каждом порыве ветра веточки словно стряхивали с себя слезы освежающего утреннего дождя, и те стремительно падали вниз, в грязные лужи. Человеческое ухо не могло уловить звук столь легкого удара капель о воду, но демон слышал все четко. И он даже мог сравнить ее со звоном разбивающегося стекла, как будто сотни прозрачных крупных бусин ударялись оземь и раскалывались на сотни осколков. Однако этот звук был приятен. Он ласкал слух и заставлял забыться на некоторое время.

Но Себастьян не мог позволить себе думать о чем-то помимо музыки, и эту странную мелодию дождевых капель он старался использовать сейчас в угоду себе.

Кап…

«На что это похоже? Кажется, ля», – думал про себя Михаэлис и необдуманно дернул музыкальный инструмент за струну.

– Ля-а-а-а, – жалобно протянула лютня и тут же успокоилась.

– Да, ля, – соглашаясь с несчастным струнным инструментом, который мучили уже на протяжении двух часов в поисках гениальной мелодии, сказал сам себе демон. – Пусть будет ля-минор…

Задумчиво глядя на лютню, Себастьян постукивал пальцами по верхней деке. Кроме решительного ля в голову больше ничего не шло. Не то чтобы Себастьян не мог сочинить красивую мелодию, нет. Ему даже было не впервой писать музыку – среди сотен его контрактеров были и музыканты, которые добивались признания благодаря именно сделке с этим инфернальным существом. Но тут было мало просто сочинить шедевр, который бы запал в душу миллионам людских душ. Целью была одна-единственная душа, которая вполне могла и отвергнуть столь шикарный дар. В течение нескольких часов Себастьян представлял в своей голове десяток мелодий, парочку даже наиграл, но все было не то. «Чушь», – вот что думал Михаэлис, когда заканчивал игру и оставлял лютню в покое после очередного приступа вдохновения, который чередовался со ступором.

Черноволосый мужчина наобум провел плектром по струнам.

– Ля, до-о, ре, ми! – прозвенела лютня.

Стоп. А вот это уже показалось интересным.

– Ну-ка, повтори, – ласково произнес Себастьян и сам же снова воспроизвел предыдущее движение плектром, только медленнее.

– Ля, до-о, ре, ми… – уже немного неуверенно излила лютня, словно боялась, что при детальном рассмотрении и эта мелодия отправится к своим предшественникам.

Демон улыбнулся. Поймать нужную волну – вот что было важно при сочинительстве, и не суть, что это было – музыка или литература. Уловить, схватиться за этот легкий порыв вдохновения и развить идею.

Благо Себастьяну не нужно было ничего записывать – его феноменальная память далеко не смертного существа позволяла ему помнить все необходимое. Начало мелодии было положено, осталось продолжить. Поочередно проиграв несколько аккордов в ля-миноре, мужчина настроился на этот лад, и начал играть мелодию заново. И словно по взмаху волшебной палочки, ноты полились из-под его пальцев сами собой.

– Фа, соль, фа, ми-и, си, соль… – лютня медленно и с наслаждением повела мелодию дальше; струнный инструмент словно почувствовал уверенность, как только демон выказал свое удовлетворение от музыки, и ноты теперь свободно шли с его языка.

– Ха-хах! – демонически засмеялся Михаэлис и с силой ударил лютню по деке, отчего она тут же отозвалась глухим деревянным стоном. Он отбросил инструмент в сторону и резко развернулся к окну. Покручивая в пальцах плектр, он снова и снова повторял мелодию у себя в сознании, неосознанно напевая ее. Но вдруг ему в голову пришла одна печальная мысль.

– А ведь еще стихи писать…

Тяжело вздохнув, Себастьян оглянулся на лютню и кивком дал ей понять, что музыкальное сумасшествие только начинается.

Тяжелая дверь в покои отворилась, впуская внутрь юную леди с копной черных блестящих волос, аккуратно уложенных в аристократичную прическу. Болящая, в усталой позе распростертая на постели, слегка приподняла голову, но заметив, что вошедшей оказалась Анна, тут же постаралась приподняться хотя бы на локтях.

– Мария, солнце мое, – сладко пропела Анна, присаживаясь на край постели своей сестры. Та лишь слабо улыбнулась, пытаясь показать своим видом, что несмотря ни на что, она чувствует себя прекрасно.

– Все хорошо, Анна, – Кэри накрыла своей кистью руки ладонь сестры и нежно погладила по коже, – мне уже лучше сегодня. Что сказал король?

В голосе девушки тут же послышались беспокойные нотки. Старшая Болейн отвела взгляд и посмотрела в окно, делая вид, будто старается понять, какая погода сегодня.

– Он слишком занят, – нарочито-небрежно бросила Анна, не отрывая взгляда от стеклянной рамы. – Ты же наверняка в курсе, какая сейчас ситуация в Европе.

– Не лги мне, – золотистые брови на милом личике молодой аристократки резко сошлись в одну грозную линию. – Он не хочет приходить, верно? Я теперь беременна от него, меня и ребенка надо беречь, а значит, и развлечься со мной он не сможет, так действительно, какой толк ко мне приходить? Дай Бог, скажет спасибо, если я сына рожу!

– Мария! – Болейн устало взглянула и одновременно строго посмотрела в глаза сестре. В своем уме она не понимала, почему именно ей приходится решать сердечные проблемы сестры, да еще и выгораживать короля. – Не будь столь строга к нему. Ты даже лучше меня знаешь, как он может быть занят. Ему сейчас не до личных дел. Как только появится время – он обязательно навестит тебя, а пока – терпи. Или ты не урожденная Болейн?

Мария открыла было рот, чтобы разразиться грозной тирадой, но ее прервал настойчивый стук в дверь. Недовольно цокнув языком, Кэри попросила стучавшего войти.

– Это я, – раздался бархатный мужской голос, принадлежавший никому иному, как Георгу Болейну – брату Анны и Марии. Его лучезарная улыбка, казалось, осветила мрачную комнату, и даже сухие и блеклые деревянные поверхности отразили его радостное свечение, растрепанные черные волосы в картинном беспорядке лежали на голове, придавая выпускнику Оксфорда непринужденный и жизнерадостный вид.

– Георг! – в голос воскликнули сестры. Едва не вспыхнувшая ссора была позабыта, перед глазами стоял более интересный экземпляр для разговора. Анна вскочила с кровати и почти подлетела к брату, который подхватил ее на руки и в радостном танце закружил ее по комнате. Опустив старшую из сестер на пол, он направился к младшей, которая уже протягивала к нему свои руки для объятий.

– Марианна, моя дорогая юная сестрица, – Георг часто называл сестер полными именами, ему казалось, что это придает им еще больший аристократический шарм. – Как твое самочувствие?

– Намного лучше, – Мария улыбнулась, мягко, но настойчиво заставляя брата наконец присесть на постель рядом с ней. – Лекарь говорит, что такое состояние продлится еще пару дней, а потом мне станет лучше. Это нормально на первых месяцах беременности.

– Прекрасно! – зачем-то воскликнул Георг, перемещая свой взгляд с Марии на Анну и обратно. – Я надеюсь, что через восемь месяцев статус семьи Болейн будет намного выше, благодаря рождению наследника династии Тюдор. А я не сомневаюсь, – парень наклонился к животу сестры и слегка погладил ладонью, – что там растет мальчик, который станет величайшим королем.

Мария нахмурилась при упоминании слов о возможном повышенном статусе семьи Болейн. Ее родные ждали рождения этого ребенка, не потому, что это долгожданный внук или племянник, а просто потому, что его принадлежность к мужскому полу могла открыть новые горизонты для влияния древней династии Болейнов. Чтобы отвлечься от мрачной мысли, Мария решила спросить первое, что пришло в голову.

– А как там Уильям? – Кэри уже давно не интересовалась о своем муже, который, исходя из обстоятельств, и мужем-то уже не был, только если на бумагах, но сейчас ей почему-то пришло в голову позлить брата. Непонятно, зачем. Она просто знала, что родственников расстраивало, когда она интересовалась об Уильяме, им казалось, что она днями и ночами должна думать только о Генрихе, что было недалеко от истины, но ей захотелось немного уколоть брата, чтобы тот спустился с небес на землю.

– Нормально, – Георг даже сделал небрежный жест рукой, словно отмахивается от мухи. – Кстати, Аннамария, – парень решил перевести разговор в более безопасное русло, – я встретил в коридоре твоего слугу, он был занят чисткой твоих нарядов, но спросил, не буду ли я столь любезен передать тебе кое-что.

Георг опустил руку в карман кафтана и, нашарив что-то шуршащее, извлек оттуда письмо в чисто белом конверте. Протянув его Анне, он загадочно проговорил:

– Этот холоп сказал, что оно от тайно влюбленного в тебя лорда.

Брови леди Болейн в удивлении приподнялись вверх, а рука потянулась за интересующей вещью в ладони брата. Не медля ни секунды, Анна вскрыла конверт и под монотонный разговор брата и сестры принялась читать написанное. Быстро скользнув взглядом в конец страницы и увидев подпись, аристократка поняла – это письмо от Генриха! Девушка постаралась ничем не выдать свое внезапно накатившее волнение и снова устремила взор к письму.

Ее удивило то, что в нем были стихи, в которых несчастный отвергнутый король сокрушался о том, как его возлюбленная леди могла обойтись с ним так жестоко. Он писал о том, что выполнил бы любой ее каприз, дал бы все, что она пожелает, но пусть только согласится быть рядом с ним. Ошеломленная, она прочитала стихотворение еще несколько раз и, прижав его к губам, молча подошла к окну. Вдруг в комнате воцарилась тишина – видимо, поведение Анны заинтересовало брата и сестру.

– Что там? Кто это, Аннамария? – в нетерпении полюбопытствовал Георг.

– Ах… Тут не указано, – мгновенно солгала девушка и стремительно направилась к двери. – Мне надо на свежий воздух.

– Кстати, Анна! – крикнул брат сестре уже в спину, когда та распахнула дверь, отчего бедняжка даже немного вздрогнула. – Ты же знаешь, что сегодня бал?

– Бал? – изогнув бровь в недоумении, Анна посмотрела на брата, который энергичным кивком подтвердил свои слова. – По какому поводу?

– Да много ли поводов надо королю, чтоб устроить пир! – хохотнул Болейн, от души смеясь над своими словами. – Мария по понятным причинам не сможет присутствовать, но ты, дорогая сестричка, ты обязана быть там.

Болейн слабо кивнула и вышла из комнаты. Медленным шагом она прошла вперед по узкому коридору. Поморщив нос от странного запаха сырости, она вновь достала письмо и перечитала его. В третий раз.

Зал, как обычно, был наполнен сонмом людей. Разодетые в дорогие и цветастые ткани, они парами, тройками и поодиночке сновали туда-сюда, раздражая и перекрывая свободный проход. Анна явно была не в духе этим вечером: письмо Генриха выбило ее из колеи, такого решительного шага от короля она никак не ожидала, и теперь больше всего ее заботило, как же правильно поступить ей. В поисках поддержки девушка глазами нашла Себастьяна, непринужденно подпиравшего стену у входа в зал и раздававшего всем мимо проходящим дамам свои обаятельные улыбки.

«Поганый черт», – со злостью подумала Анна и залпом осушила свой кубок с вином. На людях такие слова не произнесешь, она же леди, но благо, в мыслях можно было выражаться, сколько хочешь. И Болейн успешно пользовалась этим правом, чтобы лишний раз облегчить душу.

Раздражали не только люди, не только довольное выражение лица демона, но и тот факт, что ей не удалось обмолвиться с Генрихом и парой слов, теперь, когда это было так важно. Анна опустила руку в карман, чтобы проверить, что письмо все еще на месте. Вдруг на глаза ей попался хохочущий брат, отплясывающий под руку с какой-то смазливой аристократкой. «Лицемер», – зло подумала девушка, вспомнив, о чем сегодня Георг говорил с Марией. Кажется, Болейн сегодня была готова щедро одарить персональной характеристикой каждого присутствующего в этом зале.

Бодрая и живая мелодия, доносившая с противоположной стороны зала, вдруг резко оборвалась, и ведущий музыкант жестами и топотом попросил всех внимания.

– А теперь, – с поднятыми руками, в одной из которых покоилась лютня, вещал старый мужчина с белоснежными и густыми волосами, – представляю вам, лорды и леди, песню, сочиненную Его Величеством королем.

По залу прошелся восхищенный возглас. Кто-то из вельмож восторженно крикнул:

– Талантливый человек талантлив во всем! Его Величество искусно правит своим народом, неудивительно, что свой дар он применяет и в других видах искусства.

Многие зааплодировали такой приторно сладкой речи, Генрих удовлетворенно же поднял кубок и кивнул красноречивому оратору, бросая лишь мимолетный взгляд на Анну. Та неподвижно сидела на своем месте, не обращая внимания ни на кого, лишь неотрывно следя за королем. Сердце барабанило с бешеной скоростью – Болейн чувствовала, это все неспроста. Кривая усмешка на лице Себастьяна давала понять, что она не ошибается.

Вперед вышла певица – одна из фрейлин королевы Екатерины, которая славилась среди придворных девушек соловьиным пением. Облаченная в зеленое бархатное платье, она как-то сильно походила на саму Анну, хотя, возможно, Болейн так только казалось. Заиграла лютня, извлекая на свет чудесную, нежную и неторопливую мелодию. Еще пара тактов, и с губ певицы сорвались первые строчки песни, которые полностью совпадали с теми стихами, что были написаны в письме Генриха к Анне.

========== VI. Нет пути назад ==========

Анна энергично пересекала широкий коридор королевского дворца, на лице читалось негодование, Себастьян быстрым шагом следовал за ней.

– Либо король сошел с ума, – Болейн махнула демону рукой, чтобы тот закрыл за собой дверь плотнее, – либо ты.

– Помилуйте, госпожа, – даже слегка удивленно произнес Себастьян, – если бы я и сошел с ума, то это случилось бы задолго до моего появления здесь. Не забывайте, что я явился к Вам прямиком из преисподней.

– Тише ты! – прошипела аристократка и оглянулась по сторонам.

– Не волнуйтесь, если бы здесь кто-то был, я бы заметил, – лукаво улыбнулся слуга. Анна перевела на него беспокойный взгляд. Верить демону нельзя, конечно, но не в его интересах разоблачать ее. Так что он прав – были бы в покоях лишние уши, он бы и сам вел себя по-другому, и ее бы предупредил.

– Хорошо, – Болейн вздохнула и присела в кресло. – Теперь объясни мне, что ты творишь.

– Выполняю свою часть договора, миледи.

– Ты решил меня сосватать королю? – Анна изумленно приподняла правую бровь. Себастьян снова хитро улыбнулся, глянул в окно, затем искоса посмотрел на свою хозяйку.

– Я спрашиваю…

– Миледи, – мягко, но настойчиво перебил девушку демон, – позвольте мне самому искать пути к исполнению Вашего желания. Пока же я могу расписать в красках, что Вы получите, если сядете на английский трон.

– Что?..

Анна медленно поднялась из кресла и огромными глазами посмотрела на слугу. Ее нижняя губа дрожала, а руки, сложенные на груди крест-накрест, плотно сжимали плечи. Казалось, она будто пытается переварить то, что ей только что сказал Себастьян, и лишь через пару мгновений, она смогла взять себя в руки и властно посмотреть в глаза инфернальному существу, требуя объяснения.

– Если Вы сядете на английский трон, то Вы не только получите желаемое, но и сможете повысить статус своей семьи, стать матерью будущего короля – разве это не удовлетворяет Ваше самолюбие?