Текст книги "Танцорка (СИ)"

Автор книги: Anzholik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

– Виталик, ты редкостный засранец, – пробурчала, но в душ пошла.

Тренировку мы отменили, все были заняты приготовлениями, а я буду работать. Да-да, Новый год, семейный праздник, бла-бла-бла, а я буду делать то, что умею и люблю больше всего – танцевать.

Телефон верещал, как ужаленный, от приходящих смс, там был и МТС, и ребята с команды, написала мамочка, Малик, а Илья молчал. Странно все это. Сама звонить я не хотела. Это было бы, по крайней мере, навязчиво, я так считаю.

Ну, был секс, но мне ведь не семнадцать, чтобы раздувать драму из-за этого.

Однако неприятно скреблось внутри сомнение… обида, быть может. Я до конца не могла понять свои чувства. Стыда или сожаления не было. Я давно знала, что наши с ним встречи этим и закончатся, ведь притяжение было слишком сильное, моя реакция на него чересчур ошеломительная. Хотя кривить душой не буду, я надеялась, что, испробовав его, мое желание угаснет. Как бы ни так…

И вот стою я перед зеркалом в своем новом костюме для номера. Он алый, как кровь, словно кипельно-белую ткань окунули в нее. Короткие игривые шортики, а сзади к ним пришит подол, не слишком длинный, примерно до колена. Верх выполнен в виде корсета, расшитого пайетками, бисером и стразами. Правда, он был не слишком длинный, прикрывал лишь грудь и ребра, живот оставался голым.

Прическу я сама себе сделала, накрутив свои иссиня-черные волосы крупными локонами. На веко легли дымчатые тени. Жирные черные стрелки и обильно накрашенные ресницы. Губы же были цвета искристого шампанского.

Передо мной лежала такая же алая, как костюм, маска. Обычная полоска ткани, не вычурная. На данный танец я ее не надену, а вот на следующий…

Мой выход, до курантов около пятнадцати минут, как раз танец плюс разогрев, оболью всех шампанским. Передышка, и снова танец.

Песня дико агрессивная, бит просто вышибает и все внутри дрожит. Вокал жестокий: мужик откровенно посылает всех, правда, на не нашем языке, благо не на нашем… Но для разогрева народа самое то. Клуб, кстати говоря, трещал по швам, как только я вышла на сцену, я порядком офигела, ну никак не рассчитывала, что здесь будет СТОЛЬКО посетителей. Семейный же праздник и все такое.

Толпа приняла меня радушно, поставили на уши весь зал. Я с довольной улыбкой начала двигаться. Сегодня я танцевала для себя, музыка бурлила по венам, ритм в пульсе. Не забываю про контакт с зрителем, ведь я тут для этого, не себя показать, а их расшевелить. Спасибо устойчивому каблуку, ибо меня воистину колбасило, движения были порывистые, резкие и импульсивные. Я вертелась, как юла, махая руками и головой. Прихлопывала, отбивала такт ногами, двигала под бит попой и грудью. Танцевала я сегодня в центре зала, на подъеме около двух метров. Луч прожектора, направленный на меня, бесил, но что уж тут поделаешь.

Ди-джей дает знак, что сейчас будут куранты, протягивает мне бутылку с шампанским, открытую, кстати. Мелодия все громче, народ беснуется, трясу бутылку и, прыгая вокруг своей оси, обливаю их шампанским. Все свистят и улюлюкают. Я сама хохочу, как безумная. Это эйфория, это не передать словами, это мегакруто. Как встретишь Новый год, так и проведешь? Что ж, я согласна!

Кручусь себе, смеясь, глазами нахожу в толпе наших ребят, на лицах полупьяные улыбки, Виталик подтанцовывает и смотрит на меня. Мило… и безумно приятно. Значит, я встретила его с ними, с ними же и проведу. Ильи нет, как ни искала я его в толпе, но так и не нашла… Может, так и нужно? Может, именно такой должен быть исход?

Оттанцевав свой первый выход, спускаюсь прямо в зал. Подхожу к команде…

– Ну, ты зажгла, ну, зажгла, – хохочет Дерек. – Почему не сказала, что в таком крутом месте работаешь?

– Я не знаю, – пожимаю плечами, улыбаясь, пытаюсь хоть как-то вздохнуть в железных объятиях Кексика. Сдавил же в ручищах, аж ребра хрустят.

– Ром, ты крутая, я тебе говорил? – шепчет тот, и я чувствую что-то холодно на запястье. – С Новым годом!

– И тебя, – целую его в щеку и смотрю, что он там мне прицепил. Браслет из белого золота, с россыпью камней. Литой, холодный и безумно красивый. Поднимаю глаза и замечаю, что из-за спины Виталика смотрит Саша.

Сегодня он был как принц из сказки, ей-богу. Облегающая майка, белая, со смешным рисунком, черный пиджак расстегнутый великолепно сидел на нем. Джинсы светло-синие, потертые, местами рваные, с очень низкой посадкой, в тон пиджаку туфли. Очень вкусно, я вам скажу, с виду. И стильно. На голове у него творческий беспорядок, на щеках легкая щетина. Красив…

– Привет, – улыбается, гладя своей пронзительной голубизной. Тону. Затягивает и не отпускает, как гипноз. А я-то думала, что после секса с Ильей на других и не посмотрю…

– Хэй, с праздником, – отвечаю ему тем же.

– Потанцуешь со мной? – тянет руку. А почему нет? Принимаю ее и оказываюсь в его объятиях.

– У меня скоро выход, так что всего один танец, – говорю ему на ухо, ведь музыка громко орет.

И если танец – вертикальное выражение горизонтальных желаний, то я прекрасно поняла, чего он хочет. Его горячие руки смело исследовали мое тело. Мягкие губы скользили по шее, однако в такт музыке двигаться мы не забывали, причем переливаясь идеально телами. И если у каждого есть половинка души, то он моя половинка в танце, мой идеальный партнер. Что бы ни произошло, я уверена, что лучше этого мужчины для моей пары в танце я не найду.

Как же приятно от него пахло, не привычным табаком и лаймом, как от Ильи, это было что-то сладкое, но не приторное, а в смеси с его истинным запахом тела – просто великолепный коктейль. Я жадно дышала им, поглаживая его шею и плечи. Наслаждалась моментом, прикрыв глаза, пока мелодия не оборвалась, но даже это не убило очарование момента.

– Мне пора.

– Знаю, я буду здесь, приходи после танца, – легкое касание его губ. Мазок горячим язычком по ним. Легкая дрожь – и я отстраняюсь.

Ухожу с лукавой улыбкой, поднимаюсь в гримерку, надеваю повязку и меняю обувь. Выхожу…

====== Бонус ======

От автора: Жалко малыша... ох, жалко.

POV Илья

Знал ведь, что зря приду. Чувствовал, но все равно пошел в этот долбанный клуб.

Народа много, что селедок в бочке, еле уломал пропустить меня, пришлось переплатить.

Пришел я за полчаса до полуночи, устроился на стуле у стойки, заказал себе шампанского и сидел ждал. Чего ждал? Ее выхода… это ведь очевидно.

Весь день сходил с ума, помня ее руки и губы. Закрывал глаза и видел выражение удовольствия на ее лице… Вся моя самоуверенность, маска самовлюбленного ублюдка сползала при ней. Тяжело…

Ее танец прожег. Взорвал сознание…

Я смотрел и улыбался, улыбался, зная, что все они пускают свои паршивые слюни на нее, а я с ней был. Или еще буду… Правда, я думал она позвонит, но видимо, ей нужно время обдумать то, что случилось.

Я обещал – я пришел. Только вот она меня не заметила. Не заметила, когда спустилась и пошла в толпу и висела на шее Витали, не заметила, когда флиртовала с высоким брюнетом… не заметила и тогда, когда стала с ним танцевать.

Как удар под дых, как яд внутривенно… как серпом, мать его, по яйцам... Больно.

Я ждал, я думал о ней, я сходил с ума, проворачивая в голове нашу ночь. Как последний придурок, как законченный идиот я приперся сюда увидеть ее… а она…

Сижу, смотрю, по живому режу себя изнутри, понимаю, что потерял, что упустил… и как это обидно.

Музыка сменяется, ее улыбка, ее руки… их поцелуй. Меня словно затопило горечью всего, от макушки до пяток, пропитало.

Острая боль в руке, опускаю глаза… я раздавил бокал. Дожил. Алая кровь, как ее костюм, капает на мои светлые туфли, а мне плевать, так плевать, что вы себе представить не можете. Не на нее, на кровь. Какая-то девица, помощница бармена стала помогать мне достать осколки из ладони, перевязала, чуть ли в задницу не целовала.

Глаза против воли возвращаются к тому месту, где она была, но там остался лишь он. Один… Подойти? А смысл? Не бить же ему лицо, ее ведь выбор. Уйти нет сил, нет сил и остаться. Скольжу глазами по залу, рассматриваю контингент, вижу парочку знакомых.

Утыкаюсь взглядом в спину... Малика? Встаю и иду к нему, перед этим вытерев нос туфли от крови.

– А ты что здесь забыл-то? – спрашиваю у него, подойдя сзади.

– Аналогичный вопрос, – приподнимает бровь, обернувшись.

– Отдыхаю, – огрызаюсь. Я не в том настроении, чтобы дерзить, я могу лишь рычать…

– Как и я, только ты не слишком доволен. Что же испортило тебе праздник, брат мой? – отпив глоток из бокала, спрашивает.

Ах, ему, скоту, приятно, что я на грани. А когда на грани, я не могу контролировать себя так же хорошо. О чем он тоже знает, и попробует сейчас вытянуть побольше подлинных эмоций. Зря я подошел, ой, зря.

– Неважно. Что ж, развлекайся, младший, – ставлю его частично на место и ухожу. Точнее, пытаюсь, хочу курить, а в толпе это нереально. Надо в курилку или на улицу... а может, к чертям все, уйти вообще?

– Эй, стой. Поговорим? – нагоняет, вот липучка. Если тому что-то надо, то он хер отцепится. Поговорить? Я даже знаю о чем, точнее, о ком.

– Поговорим, – иду к бару, сажусь на стул, заказываю выпивку и закуриваю, наконец. Вдыхаю едкий дым, немного расслабляет. Отпускает… Еще одна жадная затяжка никотина, выдыхаю…

– И как давно ты знаешь, что она тут? – его глаза сосредоточены. Лицо каменное. Со стороны мы совсем не братья, я вам скажу.

Догадаться несложно, о ком речь, потому я усмехаюсь, залпом выпиваю двести грамм вискаря, затягиваюсь, но молчу. Он злится… и злился бы и дальше, если бы на сцену не вышла Ромина.

– Давно, – отвечаю, переводя свой взгляд на сцену.

Ее танец… Описать его мне сложно, я просто не слишком красноречив для этого. Но это возбудило, пробудило воспоминания нашей ночи, и нахрен выбило все мысли из головы.

Она зовет человека из толпы, указывает на своего Виталика. Я было вздохнул с облегчением, но друг ее подтолкнул того самого брюнета к сцене. Вероятно, злость на моем лице отразилась слишком уж явно, или в глазах… Этого Малику хватило.

– Ревнуешь? – вкрадчиво сбоку. Нет, блин, от счастья прыгаю! Снова закуриваю, нога трясется в такт музыки, нервно… Как же бесит все, что происходит. Праздник, мать его, ну-ну.

– Нет, – отрезаю, не глядя на него. Я жадно наблюдаю за тем, что происходит на сцене.

Парень садится, она с улыбкой спрашивает, как его зовут. Саша… мужественный ровный голос. Оцениваю его как соперника, ох. Если смотреть объективно – он хорош. Знает она, плутовка, толк в мужиках, один Малик чего стоит, звезда, блин.

Познакомившись, якобы… Она начинает танцевать для него, в то время как тот сидит на стуле. Извивается. Почти ползает по нему. Все так пошло, сексуально и остро. Что удивляет – так это то, что вульгарности нет, должна быть… но ее нет. А меня распирает, меня выворачивает, благо стакана в руке нет.

– Что с твоей рукой? – я уже и забыл о том, что у меня компания.

– Порезался, – фыркаю. Нет, дальше смотреть выше моих сил. Я просто не могу это видеть.

– Ты куда? – он отцепится или нет?

– Ухожу.

– Что ж ты так?

– Малик, отвали, – поворачиваюсь, зло глядя.

– А говоришь, что не ревнуешь. У тебя дым из ушей валит, – повел он бровью. – Между вами что-то было?

– Было, дальше-то что?

– Или есть?

– Или, чего тебе надо, Малик? Ты же с ней говорил сам, – с вызовом отвечаю.

От его холодной улыбки я чуть вздрогнул. Умеет он, когда хочет. Только я не пальцем деланный. Другого бы ушатал уже к чертям, но он-то брат.

– Она тебе рассказала? – удивление проскользнуло в его глазах лишь на пару секунд, но мне было достаточно.

– Ага, что дальше? – выхожу на улицу, запахивая получше куртку, снова закуриваю.

– Ну ты и сука, Илья, – кривится, как от грязи.

– Да? Отчего же? Я ей рога наставлял годы? Я обманул? Я сломал ее? – вопросы сыплются от злости, даже сигарета не отвлекает.

Удар в скулу, больно, кость ведь. Злые черные глаза напротив, сигарета выпала из руки.

– Ты же знал, насколько мне хреново! Ты все, мать его, знал! – орет на меня. О, настоящий Малик, вечер добрый.

– Ага, че дальше? Еще раз ударишь, зная, что не отвечу? Ты крут, а у меня рука только зажила.

– Извини, – успокоился резко. В этом весь он, эмоции как по выключателю.

– Я домой, – кидаю ему, махнув такси, сажусь.

– Я позвоню, – слышу вслед, машина трогается.

Я, прикрыв глаза, пытаюсь выбросить образы из головы. Это не предательство, ведь она ничего не обещала. Пришла, соблазнила, взяла, что хотела и ушла. Хитрая. Но обида жжет внутри, ревность накатывает волнами. Как же быстро переключается… Я ведь не Малик, по которому она столько страдала, я всего лишь Илья. От сигарет оскомина на зубах, челюсть сводит. Руки сжимаются в кулаки…

Дома я прикончил бутылку с коньяком, что стояла в баре года три. Шум за окном, гулянья, салюты, хлопушки – все это мешало спать. А я хотел уснуть и забыть, что вообще меня с ней что-то связывало. Пьяные бредовые мысли бродили в голове, организм уже отказывался принимать алкоголь…

А легче не стало, ни капли, ни на секунду. Застряла, сучка, поселилась внутри, не выпроводишь.

И так вся ночь. Курю, пью, думаю. Думаю, курю, пью. Больно, злость душит… Она МОЯ! Моя, мать его. Матерюсь на всю квартиру, что-либо бить не стану, мое ведь все, потом только жалеть буду.

Не помню, как уснул, зато пробуждение было не из лучших. Перегаром несло за милю, скула опухла, не хилый кровоподтек. Холодный душ отрезвил окончательно, пробудил. Привел себя в порядок, настолько, насколько можно, и решил все-таки съездить к ней. Поговорить.

Подъезжаю к ее дому, только собираюсь выйти из машины, как из-за угла дома выходит она с этим Сашей и смеется, рядом бежит Феликс. Заходят они к ней вместе. Я как придурок сижу… Жду, мне просто интересно, они ночевали вместе? Проснулись и собачку выгулять? Или он пришел утром… И что теперь они делают?

И где он, мать его? Я уже два часа тут сижу. Злюсь, ой, как я злюсь. Выход один: позвонить.

– Привет, – здороваюсь, придав голосу спокойствие.

– Хэй, – кажется, она рада меня слышать.

– Как ты, танцорка? – игриво спрашиваю, а внутри… аж выворачивает.

– Я хорошо, как отметил? Я не видела тебя в клубе… – начинает, но я перебиваю.

– Я был там. Недолго, правда.

– Оу…

Неприлично долгая пауза в несколько минут, она не кладет трубку, а я не знаю, что сказать.

– Свободна сегодня? – наконец нарушаю тишину.

– Нет, извини, я сегодня вся в делах… – как-то виновато, как мне показалось. Ну да, ну да… дела. Саша-то у нее, зашибись дела, блин.

– Ясно. Ладно веселись, пока, – кладу трубку, не услышав ее ответ, бью рукой о руль со злости. Занята… дела, стерва...

====== Глава 36. ======

Похоже, это был худший, а одновременно и лучший Новый год в моей жизни. Круговорот. Проснулась я утром от того, что пришел Виталя с Сашей. И если первому было плохо из-за того, что они со Стасом поругались, то второй собирался пару дней жить у меня. Чему я была рада и не рада.

После разговора с Ильей остался осадок, неприятный, я чувствовала себя виноватой. Если он там был, даже если и недолго, то он, вероятно, видел многое. Черт…

Сидеть и мучить себя я не хотела, что сделано – то сделано, этого уже не исправить. Тем более, что с Сашей было на удивление просто и удобно. Он не давил, не пытался затащить меня в постель, ну, пока не пытался… посмотрим, что будет в последующие дни. Ведь притяжение есть, скрывать его было бы глупо. Как и отрицать…

Я запуталась, я так сильно запуталась, если бы вы только знали. Терзает меня лишь то, что когда я даже с Сашей, Илью выпроводить из своей головы не могу, просто не получается.

– Эй, ты в порядке? – внимательные серые глаза. Ему плохо, а он все равно поддерживает меня. Как же я его люблю, как же я ему благодарна… бесконечно, всем сердцем.

– Относительно, – честно отвечаю, кусок не лезет в горло, даже любимое какао какое-то приторное.

– Илья звонил? – все-то ты знаешь, Виталик, ты всегда все знаешь.

– Да, – выдыхаю и, отодвинув кружку, буквально оседаю на диване.

– И?

– Он видел все, он был там вчера, был… а я его даже не заметила.

– И винишь себя, ведь о Саше он не знал, в отличие от Саши. Как ты думаешь, кому из них хуже? – разумно. Но не от слов стало горько, горько стало от понимания в его глазах. Да лучше бы он мне мозги вправил, чем вот так спокойно пытался помочь. Стыдно…

С такой стороны данный вопрос я даже не рассматривала. Илья был, вероятно, шокирован и даже обижен, ведь если бы я увидела, как он кого-то целует или танцует, я признаю, что ревновала бы, как дикая кошка. Я бы извела себя всю, я бы мучилась… Чувствовала себя преданной. А Саша? Ему, по-моему, все-таки еще хуже, он знает, что я делаю выбор, он знает, что соперник мне более чем просто нравится. Видит, как я то подпускаю чуть ближе, то почти полностью все обрываю. Он в подвешенном состоянии, когда не знаешь чего ожидать. А ждать… ждать хуже всего, уж поверьте.

Клубок, не расплести… Тяжело. Уехать бы, разобраться в себе, но не могу… конкурс. Я не могу подвести ребят, мы так много работаем, это будет для них ударом, это будет хуже предательства.

– Виню, ты прав, – отвечаю спустя долгое время. Вся в своих мыслях, загнана. Сама себя в клетку усадила.

– Тебе нужно определиться, я, правда, не понимаю, чем тебе та язва блондинистая понравилась, но вот так тянуть – это причиняет боль вам всем. Подумай, очень хорошо подумай, не хочу видеть тебя в таком состоянии, Ром, не хочу.

– Я знаю, прости, – утыкаюсь в его плечо…

– Ребят, все в норме? – бархатный голос, приятный, прошелся волной по телу, но не возбуждая, успокаивая. Совершенно иное действие на меня производит. Илью хочется приковать к кровати и там же жить. А Саша… его хочется обнять, уткнуться в плечо и сидеть.

– Да, просто разговариваем, – слабо улыбаюсь, отстранившись от Витали.

– Ясно. Тренировка завтра ведь, да?

– Да, я сегодня никакой, дай ты отойти, – смеется хрипло Кексик. Еще и приболел он, походу, только этого не хватало.

– Я и не гоню, как бы, просто спросил, – садится к нам. Берет мою кружку и отпивает. В этом что-то такое… интимное.

– Ты созванивался с кем-нибудь? – спрашиваю, сев ровнее. Виталик укладывает голову мне на колени. Плохо бедному…

– Да, мне Веста звонила, – укол тонкой иголочкой, прямо в яблочко, ровно в центр и так ноющего сердца. Веста… Я ревную? Да, я ревную, пора уже это признать. Что-то мелькнуло в его глазах, он ждет моей реакции?

– У них все хорошо? Мне показалось, ребята перебрали, – отвечаю спокойно. Не то, что он ожидал, уж точно. Но на эмоции выводить меня не надо, я не люблю такое.

– Все в порядке, по крайней мере, у нее, раз она меня звала к себе, – голубые глаза сверкнули. Звала? Что ж ты не пошел? Смотрю с вызовом. А после быстро топлю этот лед в глазах, неожиданно для него. Я просто убиваю то, что он так хочет, убиваю ревность, не отводя от его глаз своих.

– Я рада, – теперь улыбка искренняя, в немой борьбе взглядов он сдается. Один – ноль Саш, один – ноль…

День проходит быстро. Типично… Мы валялись на диване втроем, смотрели фильмы, кушали, разговаривали обо всем и ни о чем, пока Виталик не свалил от нас. На работу не нужно, Илья не звонит. Самой позвонить стыдно… и надо ли? Вечер близится к ночи, а сердце успокаиваться не хочет…

Отчаянно перематываю в голове события последних дней. И от этого уж точно не становится легче.

– Хочешь поговорить? – горячие, сильные руки обнимают, прижимают к твердой груди. Тепло… хорошо, спокойно.

– О чем?

– О нем, – и что мне сказать? Что он хочет услышать? Легче ведь нам обоим не станет…

– Что ты хочешь услышать? – спрашиваю, глядя в его глаза. Там грусть. Там чертова куча эмоций, сейчас со мной он настоящий, он такой, какой есть.

– Ты ждала его вчера, я видел, как ты вглядывалась в толпу.

Это даже не вопрос был, утверждение.

– Ждала… – раз уж разговор откровенный, думаю, скрывать или недоговаривать смысла нет.

– А он не пришел, тебе обидно?

– Он пришел, просто я не заметила его, – тише говорю, словно заново осознавая произошедшее. Я всегда находила его, сколько бы человек ни было в зале. Его глаза жгли кожу, его улыбка пробуждала дикость во мне. Когда он в клубе был, я танцевала, как в последний раз…

– И он видел нас, – снова попадание.

– Видел, – киваю.

– Он звонил? – что ж ты проницательный такой, хотя это элементарная логика, по сути.

– Да, утром…

– Что говорил? – ревность в льдистых глазах вспыхнула и погасла, он пытается держать себя полностью в рамках. Завидую ему, сейчас я на такое не способна, совсем.

– Спросил, буду ли я занята, я сказала: извини, но да, – закрываю глаза и утыкаюсь ему в грудь. Накрывает с головой. Я, можно сказать, отказала ему, его последние слова были колючие, интонация пронизана холодом. Я поежилась.

– То есть ты выбрала? – как же я ненавижу этот вопрос, всеми фибрами души ненавижу его теперь. Выбор… Вы думаете, это легко?

– Я пытаюсь, это сложно.

– Я не тороплю тебя.

Лежу, дышу им, тишина ласкает уши. Легкие невесомые касания, его рука поглаживает мою от плеча до кончиков пальцев. Приятно, так легко и без подтекста. Так легко, а внутри все надрывается, так легко, а вина душит… легко? Неправда, сложно. В голове такой сумбур, плюсы и минусы ведут войну. Так хочется пустить все на самотек. Отпустить ситуацию. Пусть судьба сделает шаг, пусть ведет сама вперед. Она ведь любит играть со мной. От нее не убежишь, это я поняла еще четыре года назад. А я буду плыть по течению… и брать все, что дают, хватит страдать.

Я думала, взвешивала, сушила себе мозг… и уснула в его руках. Почувствовала сквозь сон, как он несет меня в кровать, как снимает одежду, оставляя в одном белье, его нежный поцелуй.

– Саш, – шепчу, сама целуя в ответ.

Притягиваю ближе его к себе, чувствуя всем телом его. Кожа к коже… Приятно, возбуждает. Но нет той дикости, нет страсти, что сносит крышу. Нет электричества по коже. Лишь легкая дрожь, лишь нежные руки, лишь теплое дыхание на коже. Открываю глаза и вижу искристую голубизну, а в мозгу аналогичная картинка, только там, напротив меня… яркая зелень. Вдыхаю его запах, он сладкий, но не приторный. Примесь мяты от зубной пасты. Приятно, потрясающе. Но так не хватает табака и лайма. Дерзости… Я боюсь снова заледенеть, боюсь, что станет больно…

Отдаюсь моменту, а в нем есть я и Саша.

– Согрей меня, – я сказала это вслух?

Скольжение горячего языка по пульсирующей жилке на шее вызывает дрожь предвкушения. Эта нежность затапливает. Она крушит мои стены беспощадно, сносит их. Саша другой, совершенно другой…

Помогаю ему избавить меня от последней одежды, обнимаю за плечи, чувствую тяжесть его тела, что придавливает меня к кровати. Хорошо, мне хорошо…

– Ты уверена, что тебе нужен секс? – спрашивает на ушко, тихий шепот с горячим дыханием… Стон…

Он таки вырвался изнутри, как я его ни держала. Спускается губами по моим плечам и ключицам, ласкает грудь, мягко сжимая ее в горячих ладонях. Он словно танцует на моем теле. Это танец рук, губ и языка. Танец нежности, чувственности.

Плавные движения рук, возбуждающе влажный язык по коже… М-м-м… Выгибаюсь к нему, под ним, для него.

Я уже готова, бери… Но он медлит. Губами скользя по ребрам, выводя понятный лишь ему замысловатый рисунок. Впадинка пупка… тазовая кость. Стон…

Его горячее дыхание на моем бедре, легкий укус. Поцелуй ниже, возле колена. Укус под коленкой…

Ощущения сильные, но неострые… они мягкие, обволакивают. Сводят с ума медлительностью. Нетерпеливо сжимаю в кулаках простыни, наблюдая за каждым его движением.

Как же он хорош в тусклом свете луны… Его мышцы перекатываются под кожей. Гримаса абсолютного наслаждения процессом заводит еще сильнее. Едва ли не хныкая от желания, кусаю губу. А он не спеша целует мое бедро, словно специально томя в ожидании.

– Пожалуйста… – тихий шепот с моих губ, наши глаза встречаются, а в них такой силы желание, что меня сметает… уносит.

Лед его глаз растаял, они искрятся нежностью, в них обожание, в них тихая страсть. И вот так, не теряя контакта, он касается кончиком языка мое клитора, мягко погладив его, а меня как разрядом, как молнией прямо в живот.

Приподнимаюсь на локтях, жадно пожирая его взглядом. Разводит мои бедра шире, это так пошло… так эротично, красиво. Смотрю, как он целует меня, как поочередно посасывает губы, как проникает язычком, не отрывая глаз от меня. А я уже на грани, от всего на грани… Втягивает пульсирующий бугорок в рот, а меня уносит… Головокружительно подбрасывает и опускает. Впиваюсь пальцами в простыни, тяжело дыша, смотрю на него. А мои глаза полубезумны.

– Все еще хочешь? – хрипло, мурашками по коже.

Тяну его к себе, целую. Мой вкус на его мягких губах, жар тела. Я не могу остановиться… и не хочу. Стягиваю с него джинсы, белье улетает следом. Заставляю его приподняться и смотрю, как наши тела соединяются. Как он медленно входит в меня, заполняя. Подаюсь бедрами навстречу, вбирая его полностью. С губ срывается удовлетворенный стон, а следом, как сокрушительное торнадо, его поцелуй.

И если в ласках он медлил, то сам секс был другим. Размеренный, рваный темп. Одно дыхание на двоих, мой стон, его стон… Его руки, нежно скользящие по коже, его губы, ласкающие с любовью, отдают контрастом. Он такой разный. От его нежности и страсти одновременно я вконец съезжаю с катушек. Крепко сжав его внутри, так, чтобы прочувствовать еще лучше, подмахиваю бедрами, крепко обняв ногами за талию. Толчок… стон… толчок… полувсхлип. Мои ногти впиваются в его плечи, его губы на моих, сильно, до боли впиваются. Сдаюсь… Крупной дрожью по телу, так что сердце своим стуком оглушает, кончаю… Задыхаясь…

Прости, Илья… прости… последние мои мысли перед тем, как я, обессиленная, засыпаю.

====== Глава 37. ======

От автора: Хотела я уже сматывать, так сказать, удочки, потихоньку, но услышала: “НЕЕЕТ”, “МАААЛООО”. Что же, буду чуть медленней тянуть) Раз уж вам нравится :D

Просыпаюсь рано, слишком рано.

Осознаю, переоцениваю, вспоминаю…

Корить себя поздно, нравоучения не помогут. Пугает то, что я не жалею. И не сравниваю. Это неправильно, это слишком для меня, но мне до чертиков неохота лишаться хотя бы одного из них. Ну почему нельзя быть с двумя? Почему я скучаю? Почему так гложет внутри и хочется услышать наглый голос? Увидеть яркие глаза, дерзкие, уверенные. Почему он снится мне… почему?

Выскользнув из кровати, тихо иду в душ, однако, зайдя в ванну, чувствую себя обессиленной и решаю полежать в теплой воде подольше. Стоять просто нет желания, похоже, я простыла.

Набрав воды, я плюхаюсь в нее, с удовольствием утопая по самый нос в пене. Мысли… не дают покоя, как бы ни пыталась я выдворить их. Не заглушить, не перекричать, не прогнать. Утомляет.

Тело приятно расслабляется, мышцы благодарно гудят. И вроде секса мало было и он был довольно нежный, а ножки-то побаливают.

– Ром, к тебе можно? – стук в дверь. До чего же он правильный, моментами.

– Входи, – отвечаю и чуть поворачиваю голову в сторону двери.

– Ты чего так рано встала? – сладко зевает и садится возле ванной. Он, кстати, в джинсах. Порядком растрепанный и дико смешной.

– Не знаю, – пожала плечами.

– Жалеешь? – опять этот взгляд, что под ребра забирается холодком. Пронзительный, прям страшно.

– О чем? – приподнимаю бровь.

– О сексе, – кажется, смутить его нереально.

– Нет, а надо? – усмехаюсь. Я и правда не жалела. Хорошо ведь было, а когда хорошо, зачем забивать себе мозг. Я устала уже этим заниматься регулярно.

– Я рад, что все в порядке. Подвинешься?

Я смотрю на него с минуту. Оценивающе… Зная, чем, вероятно, все это действо закончится. Ну, а что терять? Так как ванная у меня круглая, в ней спокойно и трое поместятся, если захотеть. Двигаюсь немного вбок, наблюдаю за тем, как он раздевается. Симпатичное зрелище.

– Нравится? – ухмыляется и медленно опускается рядом со мной в воду.

– А то ты не видишь, – отвечаю дерзко, чуть сузив глаза.

– Вижу. Иди ко мне, – тянет на себя. Можно, конечно, было спиной на него лечь… Но я просто залезла на него. Так давно никого не было со мной в ванной…

– Чего ты так смотришь? – чуть смутившись, спрашиваю. Ибо его глаза, они… это, в общем, сложно объяснить, но я словно под сканером.

– Ты красивая… вот такая – без косметики, домашняя, мокрая и сонная.

Комплимент? Нет, это что-то большее, так что пробирает до глубины.

Провожу кончиками пальцев по небольшой щетине на его щеках. А Илья всегда так гладко выбрит… Саша же наоборот. Я не сравниваю… Просто они, в самом деле, как небо и земля.

– Расскажи мне о себе. Я ведь знаю тебя довольно поверхностно, – прошу, продолжая осматривать его неспешно вблизи.

– Что конкретно тебя интересует?

– Все, что ты можешь рассказать, – ловко выкручиваюсь.

– Я единственный ребенок в семье. Окончил школу хорошистом, отучился на педагога. Есть сестра двоюродная, дикая штучка… ядерная, я бы сказал, в общем, в топку ее. С детства любил гонять в футбол, потом мать загнала в бальный класс, прикинь? – захохотал он, так заразительно, что и я засмеялась.

– Да-а-а, уже представила тебя в этих лосинах.

– Так вот, надолго меня не хватило, и с руганью я бросил. Какое-то время тупо отжигал. Клубы, девушки, проскакивали пару раз наркотики. Курил целых три года. Выпивать я не особо любил, да и не люблю.

– Да ты оторва, детка, – щелкнула его по носу.

– Есть такое, моментами.

– А с виду и не скажешь. Ты кажешься очень… серьезным, что ли, – задумчиво произнесла и потерлась своей щекой о его шершавую. Короткие волоски чуть царапали мою кожу… но это приятно.

– Плохо ты меня знаешь, Ром, – погладил он меня по спинке.

– Веста? Вы были вместе, я правильно поняла? – спросила, перебирая его жестковатые волосы на затылке, пропуская чуть удлиненные прядки сквозь пальцы.

– Одна ночь, причем я перепил, проснулся и – опа, Веста рядом. Жалею дико.

– Почему?

– Это дало ей надежду.

– Она тебе совсем не нравится? – удивилась. Веста была совсем недурна собой. Очень эффектная и гибкая девушка.

– Как партнер и друг нравится, как девушка совсем не мой типаж. Она слишком вся из себя. Хочет быть впереди планеты всей.

– Ясно… – протянула я скептически.

– Ты и Виталик… как так вышло?

Я закатила глаза и захихикала. Н-да, интересный вопрос. Я сама смутно понимала, как так получилось, что тогда в Египте он захотел меня.

– Не знаю. Все было спонтанно.

– А по чьей инициативе? – ух, вопросец…

– Первый раз по моей, – призналась, закусив губу.

– Оу, у вас секс был не один раз? – удивление на его лице смешалось с шоком.

– Нет… – выдавила, пиная сама себя внутри. Вот дура… сама же проговорилась.

– Секрет?

Не ответить я не могла. Я бы на вас посмотрела, если бы вот такие глазищи смотрели в упор. Не скрыться, не смыться…