Текст книги "Танцорка (СИ)"
Автор книги: Anzholik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)
Вечер я провела с двоюродной сестрой, которая привела своих друзей. Каскад положительных эмоций унес мои мысли о Малике далеко и надолго. Я познакомилась с лучшим другом сестры – Виталей, он был геем и весьма позитивным парнем. Я, правда, не знала, связаны ли эти два факта друг с другом.
Придя домой уставшая, довольная и слегка захмелевшая от вина, я легла спать, по-быстрому приняв душ. Наутро меня беспокоила легкая головная боль, однако пропустить пробежку было бы просто верхом наглости, я и так вчера отдыхала. Между прочим, уже завтра был конкурс, а точнее, кастинг.
Я вышла из дома, включила музыку и побежала. Тело ныло недовольно, ломило слегка после вчерашнего, но я мужественно двигалась вперед. Представила, что это гонка за призом, конкурс или соревнование, и ноги сами рванули с удвоенной силой. Забежала за угол, подпевая под нос играющую в плеере песню, подняла глаза и увидела машину Малика. Верх кабриолета был откинут, и он сидел с симпатичной блондинкой в обнимку, ворковал. Мне стало неприятно, не буду скрывать, хотя чего-то дикого внутри не вспыхнуло. Мы не общались эти дни, да и у меня были другие заботы, но парень нравился мне, несмотря на все отрицания…
Меня не заметили. Потому я побежала дальше, по привычному уже маршруту…
====== Глава 2. ======
Писк будильника, тошнотворно-противный, грубо выдернул меня из блаженного сна. Я скинула его с подоконника, и тот с глухим стуком упал на прикроватный коврик. Вот и настало воскресение. Сегодня в 17:00 пройдет отборочный этап. Я нехотя сползла с кровати и начала собираться на утреннюю прогулку. Я была на удивление спокойна, даже легкого волнения не наблюдалось, хотя понимала, что вечером будет сложно…
Как и всегда, пробежка прошла без происшествий. После нее позавтракала, перекинулась парой слов с мамой, приняла душ, переоделась, включила музыку и села на кровати в позе лотоса. Мне нужно было собраться с мыслями, осознать, что сегодня за день, прогнать в голове танец. Я прослушала несколько раз свое музыкальное оформление и вспомнила, что не приготовила костюм. Я совершенно забыла об этом, с головой окунувшись в подготовку танца…
Подскочив с кровати, метнулась к шкафу, распахнула его и уставилась внутрь. Мыслей по поводу костюма было ноль, маленький такой и круглый. Перебрав половину, а может и больше, вещей в шкафу, я остановила свой выбор на светлых джинсовых шортах, достаточно коротких, но почти приличных. Мне также приглянулись светло-желтая борцовка и мешковатая, свободная, серого цвета майка с лямкой через плечо. Надела все по очереди, верхнюю майку на поясе шорт перетянула узким белым ремнем, обулась в высокие кроссовки белого цвета, которые не стала туго зашнуровывать. Волосы я решила завязать в достаточно свободный хвост на затылке, так что пара прядей выбилась из него, создавая образ слегка растрепанной девушки. То, что нужно. Данный ансамбль дополняли серьги в виде больших золотых колец, цепочка на шее, счастливое кольцо на мизинце правой руки, литой толстый браслет на левой. Пару раз прыснула духами на шею и волосы, после на запястья, потерла ими друг о друга, распределяя равномерно капельки.
Уже 15:30… Я постояла перед зеркалом во всеоружии, включила музыку и сделала контрольный прогон. Убедившись, что в одежде танцевать удобно, серьги не мешают, а хвост смотрится прилично, я выключила ноутбук, закинув его в спортивную сумку, туда же добавила пару шмоток, мало ли... В 16:00 вышла из дома.
Место, где проходил конкурс, я нашла легко. Девушки разной комплекции, цвета волос и стиля стояли в ожидании начала кастинга. Парни сидели на зрительских местах, большинство просто поглядывали, кто-то помогал, кто-то что-то выкрикивал, по-видимому, своим девушкам. Мать же со мной не пошла, сестра уехала из города по делам, а с подругой мы не общаемся. Итак, поддержки у меня не было, знакомых в зале не наблюдалось. Чудно.
И вот мне дали мой номер. Выступала я двадцать восьмой – не радужно, конечно, но хотя бы не двухсот с лишним. Всего зарегистрировалось почти триста участников, много… конкуренция-то была большой, а мест всего двадцать.
Первая девушка танцевала абсолютный винегрет стилей, казалось, она, по большей части, импровизирует, однако смотрелось это весьма недурно. Вторая же провалилась со свистом, пару раз упав, несколько раз споткнувшись, сев на неполный шпагат. В общем, позор. Остальные шесть человек выступили на среднем уровне, ничего запоминающегося. Судьи сидели, глядя совсем без эмоций, что пугало. Либо им тут не нравилось, либо планка, которую они установили, была гораздо выше танцев этих девочек. Среди еще десяти выступивших было три очень хороших номера, не однообразных, выделяющихся. Дальше последовали еще пять посредственных танцоров, три более или менее... Вот ко мне подошли и провели за кулисы, потому что дальше пробовала свои силы я.
Все казалось сном, однако волнения все еще не было. Я оставила в шкафчике сумку и, когда услышала громкое: «Следующая», – вышла на сцену. В зале находилось около тысячи человек, и их взгляды были устремлены на меня, я же глянула на судей, потерла руки и подошла к отметке на паркете.
– Кто ты? Откуда? Сколько лет? – последовали сразу три вопроса от судьи, девушки лет двадцати четырех-двадцати шести. Рядом с ней сидела еще одна девушка и двое судей-мужчин лет тридцати.
– Меня зовут Ромина, мне шестнадцать, и я из этого города, – спокойно ответила я, глядя на напыщенных судей.
– Отлично, начинай.
Одна минута тишины, и зазвучала моя песня…
Руки, словно птицы, порхнули по бокам, тело чуть наклонилось вперед. Одна рука скользнула вверх, плавно, грациозно, вторая следом… они сомкнулись над головой. Начался вокал, и руки резким взмахом разошлись, уходя за спину, а я выгнула грудь вперед. Волна по телу... Очертила круги руками, и снова взмахнула ими на птичий манер. Чуть резковато, но я намеренно выбрала такой стиль. Движение повторилось, а я закрыла глаза, представив, что взлетаю, что я одна, что стою перед зеркалом. Я слилась с музыкой, тело стало почти невесомым, кончики пальцев покалывало... я в теме.
С каждым взмахом я все больше прогибалась телом, все глубже... Неожиданно резко опустила руки, и начала волнообразно покачиваться в такт. БИТ! Я резко подалась вперед, словно ныряя в воду, руки уже снова взлетели, поворот. Под каждый звук ударных плечи вздрагивали, я плыла, нет, парила... я была воздухом, я была водой. Нет, я превратилась в птицу и летела в бесконечность, я вкладывала душу в этот танец, в этот мотив. Я не просто танцевала, я жила на той сцене. Лишь я, музыка, игра воображения и картина неба в голове. Последнее слово, нота… Заключительный бит.
Я замерла и открыла глаза. Я не ожидала увидеть то, что предстало перед моими глазами. Мурашками по коже пробежала тишина, зал замер – не звука, не скрипа. Стало не по себе, все будто впали в ступор. Казалось, если пролетит муха, то ее будет слышно с другого конца огромного зала. Я помялась на месте, переступив с ноги на ногу. И тут меня едва не оглушило шквалом аплодисментов, все разом, словно сговорившись, захлопали. Я дернулась. Кто-то свистел и кричал «молодец», кто-то просто улыбкой выражал свое одобрение.
– Ты удивила нас, милая, – улыбнулась судья. А у меня словно камень с души свалился. Значит, не все потеряно.
– Я думаю, в ней есть то, что нам нужно, – заговорил впервые за вечер черноволосый мужчина.
– А я предлагаю сразу же взять ее в двадцатку лидеров отбора, – сказал другой мужчина в кресле судьи.
– А лично мне она не понравилась, слишком просто. Да, техника хорошая, да, внешность неплохая, но не зацепило, и трек был подобран не слишком подходящий, – пожала плечами брюнетка, почти испепеляя меня взглядом. За что? Я ведь ничего ей не сделала.
Они замолчали, а я, поняв, что пора сваливать со сцены, сделала это незамедлительно. Зайдя за кулисы, встретила нескольких участниц, тоже не особо довольных. Это что, зависть? Эх, сама спросила, сама же и ответила.
За вечер я увидела еще как минимум пятьдесят отличных танцев – прекрасных, техничных, музыкальных, костюмированных. И чем больше смотрела, тем лучше понимала, что если я и попаду в двадцать лучших, то надолго там не задержусь.
Ошарашило меня то, что судьи решили увеличить конкурс, отобрав на следующий этап пятьдесят человек. Намеренно или случайно, но меня объявили последней. Я прошла… ура! Или не ура, еще пока сама не знаю. Я пришла домой около полуночи, уставшая, и почему-то злая. Спать не хотелось совершенно. Однако после полутора часов чтения книги я уснула прямо вот так: на полу у зеркала, на куче подушек и с книгой на груди.
…
Проснулась я рано, едва пробило семь часов. Понедельник, день тяжелый… Сегодня начинались совместные тренировки в центре. На сборы у меня было почти три часа.
На тренировку я шла в отвратительном настроении, и в еще худшем вернулась оттуда. Столько критики я не слышала за все шестнадцать лет, вместе взятых. Оказалось, что и техника у меня так себе, и музыкальность не ахти, и движения то как у робота, то как у умирающего лебедя. Они хотели более органичного танца, ритмичного, заводного. Будет вам, злорадно думала я, шагая домой. Музыка орала в наушниках, очки закрывали пол-лица, волосы растрепались. Отсутствие косметики на лице, даже блеска, делало меня очень юной, но несмотря на это, чуть свободная борцовка красного цвета, черные короткие шорты, черные балетки, огромное кольцо в алых камнях в форме яблока на правой руке придавали мне агрессивный вид. Черная кожаная сумка оттягивала плечо.
Я перешла пешеходный переход, глянув по сторонам, и пошла дальше, вдоль витрин по улице, примыкающей к моей. Я слегка покачивала головой в такт музыки. Неожиданно почувствовала прикосновение к плечу, резко обернулась и едва не влетела в... Малика. Вот тебе на. Я молча вынула наушники из ушей.
– Привет, – резковато произнесла я.
– Привет, Ромина, – парень обезоруживающе улыбнулся.
– Ты напугал меня. Не люблю, когда вот так подходят, – серьезно отчитала я его. В самом деле, не будь я такой раздраженной, я бы промолчала, но не в данном случае. В плохом настроении я становилась несносной.
– Извини, я звал тебя, но ты была в наушниках и не слышала.
– В следующий раз обгони меня. Если ты возникнешь передо мной, будет не так, хм, пугающе, – протянула чуть спокойнее я, отчего-то злясь на него. Хотя за что? И по какому праву?
– Как дела? Откуда идешь?
– С тренировки, и все довольно неплохо.
– Тренировка?
– Танцы. Я занимаюсь танцами, – про конкурс я намеренно промолчала. Не знаю, почему…
– Я заметил еще тогда на вечере, что ты профессионалка.
– Спасибо. А ты как поживаешь, Малик?
– Хорошо, даже отлично. Вчера продал машину, сегодня пойду отмечать сие событие.
– Обычно отмечают покупку.
– А я не обычный.
– Я заметила, – ляпнула я сдуру.
Он приподнял красивую бровь и улыбнулся, засранец.
– Это что, комплимент был? – спросил парень все с той же улыбкой.
– Не знаю.
– Сними очки, а то я глаз твоих не вижу, так тяжелее общаться, – попросил Малик. Я сняла очки, сложив их, и повесила на майку, те оттянули ее, приоткрывая сочную грудь. Я была без белья, но, впрочем, плевать.
– Доволен?
– Вполне, – коротко ответил мужчина и замолк.
По нему было видно, что он пытался о чем-то спросить, но почему-то медлил. А я не собиралась облегчать ему участь.
Мы вперились друг в друга взглядами, изучающими, почти наглыми, на сей раз я не уступала ему. Может быть, потому что злилась? Возможно. Однако мне нравилось то, что я не трепетала на этот раз перед ним.
– А ты? Куда ты шел? – нарушила тишину спустя пару минут я.
– Туда же, куда и в прошлый раз, – ответил Малик уклончиво, но с намеком. К девушке, значит. Настроение стало еще более гнусным.
– Я, вероятно, снова задерживаю тебя? – поправила очки я, чем невольно привлекла его взгляд к своей грудной клетке.
– Ну как сказать... я не спешу.
– А я спешу, – вдруг выдала я неожиданно для себя самой. Иногда мой рот и мозг живут разными жизнями, хотя это, может, и к лучшему.
– Проводить тебя?
– Да нет, благодарю. Тут недалеко, сейчас день, и мне не холодно.
– Жаль... что ж, до встречи.
Я развернулась и под его пристальным взглядом пошла в сторону дома. После душа и помощи матери я где-то около половины одиннадцатого села за ноутбук, включила музыку и полезла в соц. сети.
У вас 1 новое сообщение. Я щелкнула мышкой, чтобы посмотреть отправителя. Малик =)…
Читать? Нет, лучше не надо. Но любопытство – страшная штука, поэтому спустя пару секунд я открыла сообщение.
«Так у тебя есть телефон или нет?»
И что он привязался-то?
«Нету», – ответила я, не задумываясь.
«Правда?» – почти мгновенно пришел ответ. Сидел, выходит, около компьютера, ждал ответ? Вряд ли…
«Нет», – снова сухо и коротко напечатала я.
«Забавно, соврала и тут же призналась».
Я хмыкнула.
«Ну, вот такая я. Почему алкоголь?» – поинтересовалась я, вспомнив подпись под моим фото в его альбоме.
Малик молчал минут десять, все еще находясь онлайн.
«Потому что опьяняешь...»
Я прочитала фразу дважды, пульс участился и предательская улыбка появилась на лице.
«Чем же?»
«Танцем, внешностью, близостью...»
Я улыбнулась еще шире, приложив руки к лицу, закусила губу.
«Мило...»
«Это ты милая».
Бог ты мой, да я сейчас рот порву, улыбаясь, дура.
«А твоя девушка?»
«Что моя девушка?»
«Она милая?» – парень снова затих. Вероятно, я наступила на больную мозоль, либо затронула неприкосновенную тему. Больше он не написал ничего за всю ночь. И последующие дни тоже.
…
Незаметно пролетела неделя, и наступило воскресение – второй этап конкурса. Сегодня нас останется всего двадцать четыре…
Я проснулась, уже немного волнуясь, надела свободные темно-синие джинсы низкой посадки, которые символически держались на тазовых костях. Пришлось закрепить их ремнем, чтобы не слетели во время танца. Затем натянула короткий спортивный белый топ и дополнила его длинной не застегнутой кофтой. Волосы на этот раз распустила, вставила в мочки серьги длинными цепочками, нанесла легкий макияж. Куча браслетов на руке и разномастные цепочки дополнили мой стиль.
Пришла я одной из первых. Народа было почти в два раза больше, все места были заняты, люди сидели почти друг на друге. Впечатляет. Сегодня я выступала под третьим номером, отчего немного нервничала. Разозлившись на критику, я совместила несколько стилей: хип-хоп, R&B, шаффл... в общем, многое, и по сути – несовместимое. Хотели, чтобы удивила? Я удивлю.
Первая девушка танцевала что-то похожее на мой танец на отборе, вторая – чистый хип-хоп.
Моя очередь. Начинаю с медленных плавных, но постепенно ускоряющихся движений, словно вливаюсь в музыку. Сегодня я была бурей, ураганом, смерчем. Я чувствовала себя резким порывом ветра, сносящим все преграды на своем пути. Тело уже слегка подрагивало, и я ускорилась вместе с ритмом. Пошел хип-хоп, как вынос мозга: руки-плечи-ноги-бедра, все в ритме! Даже волосы... Я замерла, лишь руки выписывали пируэты. ШАФФЛ! Я подпрыгнула и приземлилась точно под бит. Ноги отбивали ударный мотив, руки со щелчками скользили вдоль тела... Я вновь подпрыгнула, крутанулась вокруг оси, приземлилась. Безумно, остро, необъяснимые всплески эмоций, неповторимые ощущения… и резкий провал! Соблазнительные движения в этой музыкальной яме. Мышцы живота перекатились, я прогнулась, почти становясь на мостик, и снова поднялась. Ускоряюсь, поехали! Бит, хлопок, стук сердца, гул крови в ушах, волосы вокруг лица, руки и ноги в движении. Закончила я легким ненавязчивым хип-хопом. Мелодия стихла, а в зале поднялся шум и гам.
Судьи были порядком удивлены. Я стояла, пытаясь восстановить дыхание и улыбалась. Это была моя личная победа сегодня – я смогла покорить строгое жюри. Я показала, что могу многое. В моем сегодняшнем танце прослеживались почти все стили танцев, если убрать сугубо жесткую классику, сальсу (я ее просто не люблю), вальс (он скучный), латиноамериканские мотивы (не мое). А вот хип-хоп, уличные движения и тому подобное...
– Что ж. Я порядком был шокирован, Ромина, вспомнив твое спокойное выступление на отборе. Ты сегодня просто взорвала зал. Браво, – произнес темноволосый судья и похлопал мне, а зал подхватил. Приятно.
– Не могу не согласиться. Ты молодец! – подхватил другой мужчина.
– Ты, безусловно, горячая, ритмичная. Отличная пластика, техника достойна похвалы, – сказала блондинка с улыбкой.
– А я не впечатлена. Ты не знаешь золотой середины: у тебя либо взрыв, либо полное затишье, – разочарованно и спокойно произнесла та же недовольная грымза, что и в прошлый раз. Зал загудел в ответ на ее слова.
– А что фу? Что фу? Я уверена, что любой нормальный профессионал согласится, что она не дотягивает даже до пятидесяти лучших. Ей просто повезло, что она вообще попала сюда – фыркнула она, и я ушла со сцены.
Эта стерва снова испортила мне настроение. Я сходила в гримерку, поправила макияж, и вернулась посмотреть, что приготовили другие девушки. Меня не впечатлил никто, кроме блондинки, в которой было что-то смутно знакомое.
В двадцать четыре лучших я прошла, несмотря на то, что та черноволосая была против. Впереди меня ожидала еще одна тяжелая неделя.
Почему тяжелая? Потому что каждый вечер я заходила в интернет, и каждый раз Малик был онлайн. Но молчал. И я молчала. Эта ситуация огорчала меня, но переступать через себя я не собиралась.
Настроение с каждым прошедшим днем становилось все хуже, я тренировалась на износ, почти сутками, но понимала, что та мегера снова будет гнобить меня при всех.
....
В двенадцать лучших я тоже прошла. Теперь каждую последующую неделю будут выбывать два человека.
В тот вечер я шла с конкурса уставшая, голодная, с отвратительным настроением, и снова увидела его. Малик сидел на лавочке возле супермаркета, а на его коленях расположилась блондинка. Та самая, что понравилась мне на этапе, и тоже вошедшая в двенадцать лучших. Вот так номер! Удивленная и слегка шокированная, я зашла в дом. И оставшийся вечер провела за чтением, расслабляясь душой.
Следующие два дня были самые обыкновенными, ничем не примечательными: утро-пробежка-тренировка-обед-дом-книги-интернет-танцы.
В следующий раз я снова решила станцевать спокойный танец, волнующий, завораживающий. Танец души, фантазии, любви, тоски. Как только я определилась с песней, сразу же приступила к тренировкам, дома и в центре. На меня лились тонны критики, но я ее не слышала, не слушала, не обращала внимания. Я танцевала чувством – для меня важнее прожить танец, чем показать сложный трюк, дабы заработать баллы.
…
Среда. Я проснулась и раздосадовано зарычала сама на себя. Как можно было проснуться на самом интересном моменте! Мне снился красочный сон, и там был... Малик, все верно. Красивый, кареглазый, улыбчивый. Мы разговаривали, смеялись, он обнимал меня... и вот уже несмелые поцелуи превратились в бурлящую страсть. Тело было взбудоражено игрой воображения, и впервые на моей памяти я сразу же пошла в душ, а не на пробежку. Это странное возбуждение надо смыть с тела, это всего лишь фантазия больного, съехавшего с катушек мозга. Сему не дано сбыться, никогда.
Но сон преследовал меня весь день, выедал мысли, заполнял образами измученный мозг. Малик... он меня околдовал. Вот уже скоро месяц, как мы знакомы. Если бы я ему нравилась, он бы что-нибудь сделал, ведь так? Логично. Выходит, ему плевать, а, следовательно, и мне плевать. Почти.
Я много танцевала, отключаясь от мира сего, часами выписывала пируэты возле зеркала. И почему-то, когда я танцевала что-то сексуальное, почти эротичное, образ Малика всплывал в мозгу. А я, смирившись, что мое воображение решило свести меня с ума, воспринимала эти картины и старалась для него.
Перед сном я решила зайти в интернет. Он онлайн. Я не понимала его молчания и не понимала, что же сказала не так… Как я разрушила то, что начинало получаться?
«Я обидела тебя?» – решила спросить я прямо, чтобы не мучить себя догадками.
«Привет. Нет, не обидела. С чего ты так решила?» – пришел ответ довольно быстро.
«Привет. Ты тогда резко замолчал после моего вопроса. Я и подумала, что сказала что-то не так», – я решила ответить откровенно.
«Все так. Просто я не знал, что ответить. Как твои дела?»
«Все хорошо. Правда, устаю, ибо тренируюсь каждый день очень много, я в конкурсе участвую…» – поделилась я.
«Я знаю. Видел», – первой моей эмоцией было удивление, потом оно сменилось смущением, затем радостью. Но когда я вспомнила, что его девушка тоже участвует, радость потухла.
«Не удивительно, ведь твоя девушка тоже прошла в двенадцать лучших», – напечатала я, дав понять, что знаю, кто с ним.
«Откуда ты знаешь, кто моя девушка? – поинтересовался Малик.
«Я вас видела».
Он долго молчал, словно переваривая информацию. А что в этом такого? Ну видела… и видела.
«Где?» – пришел мне через пятнадцать минут довольно странный вопрос.
«Ну, до того, как ты продал машину, вы сидели в ней недалеко от моего дома. И буквально недавно я видела вас возле супермаркета».
«Мы расстались», – ответ меня поразил: еще на днях у них было все вполне радужно.
«Мне жаль», – искренне, ну ладно, почти искренне.
«А мне нет».
«Вот как. И почему же?» – спросила я.
Любопытство – моя слабая сторона.
«Мне понравилась другая. И я не видел смысла обманывать ее и дальше».
«Выходит, я скоро узрю твою новую девушку?» – нагло осведомилась я с капелькой ревности и досады.
«Возможно. Но она пока не отвечает мне взаимностью».
Да ладно… Ему не ответить взаимностью может только очень яркий индивидуум.
«Как так?»
«А вот так…»
«Так спроси ее, почему она не отвечает тебе взаимностью».
«Почему ты не отвечаешь мне взаимностью, Ромина?» – прочитала я и…
Эмоции, которые я испытала, было трудно описать. Сердце учащенно забилось, дыхание участилось, кончики пальцев закололо, как перед танцем. Я нравлюсь ему?
«Что?» – написала я.
Это было глупо.
«Ну вот... я спросил, а ты молчишь, хотя сама ведь посоветовала».
«Я просто в шоке немного».
«Почему? Ты мне сразу понравилась...»
«Но как же твоя девушка? Ты целый месяц меня игнорировал!» – праведно возмутилась я, чуть ли не прыгая от радости.
«Я пытался тебя забыть. Правда. Но не смог... это сильнее меня. Твои глаза цвета пасмурного неба, цвета глубокого океана затянули, понимаешь? И не отпускают. Ты дашь мне свой номер?»
Я взяла дрожащими руками телефон и посмотрела свой номер. На цифры у меня ужасная память.
«897 01 23», – набрала я на клавиатуре и нажала Enter, смотря на телефон.
«Можно позвонить сейчас?»
«Да», – не успела я отправить сообщение, как телефон залился трелью.
– Да, – тихо ответила я, нажав на клавишу соединения.
– Привет, – тихо произнес он с улыбкой в голосе.
По телу пробежала дрожь.
– Привет, Малик, – протянула я, отзываясь на его улыбку.
– Ты скоро ляжешь спать? – спросил он неожиданно.
– Нет, а что?
– Хотел в гости зайти, если ты не против, конечно.
– Прости, мама спит... – с неприкрытым сожалением откликнулась я.
– А завтра?
– Я много тренируюсь... в воскресение новый этап, – оправдалась я, для меня это было очень важным, и даже Малик... даже Малик не сможет отвлечь меня. Он или Танец.
– Ладно, а в воскресение сразу после этапа? – узнал парень, как мне показалось, с надеждой.
– В воскресение можно.
– Отлично! Можно тебе звонить?
– Конечно. Ты всегда спрашиваешь?
– Нет, только у тебя.
– Ты удивляешь меня уже в который раз.
– Я необычный, ты забыла?
– Тебя не забудешь, – почти прошептала я в ответ, понимая, что, возможно, сделала ошибку.
– Как и тебя, Ром, – пропел Малик, копируя мой тон.
– Ромина. Не слишком люблю, когда мое имя сокращают.
– Ты алкоголь, помнишь? Ты сладкий ром, – объяснил свою логику парень.
Я поперхнулась вдохом.
– Ты смущаешь меня.
– Прости. Спокойной ночи, Ромина, сладких тебе снов, – шепнул он баюкающим голосом, словно заворожил.
– И тебе сладких снов, Малик.
– Ты приснишься мне.
– Как и ты мне,– заливаясь краской, вернула ему комплимент я. Положив трубку, прижала телефон к груди, не веря.
Я заснула с улыбкой на лице, вспоминая каждое его слово.
Я пропала.
…
Четверг. Малик не звонил, и в интернете его не было ни днем, ни вечером. Я постоянно прерывала танец, периодически бегая к ноутбуку. А его не было…
Тоска... я долго вертелась с боку на бок, но все же уснула. И снова во сне был он: его улыбка, блеск карих глаз, что смотрят прямо в душу, бессовестно обнажая, что завораживает, заставляя мысли сбиваться, а кровь – ускоряться в венах...
…
Пятница. Я заставила себя не думать о нем, не вспоминать лукавый блеск в его глазах и ямочки на щеках. Мотнула головой, включила музыку и влилась в танец. Теперь весь мир вокруг перестал существовать, и сердце забилось в ритме танца. Сегодня в мое произведение вливалась влюбленность, восхищение, воодушевление. Я пела телом, кружила, улыбаясь. Чувства во мне были подобны облакам и солнцу. Я ощущала себя лучиком не палящего, а нежно согревающего солнца. Выбившись из сил, я уснула, намеренно не заходя весь день в социальные сети.
…
Суббота. Проснувшись, я снова бежала по улицам, разминая сонное тело, поздоровалась с соседкой и после уговоров взяла у той яблочко. Надоедливая старушка, но добрая. Тяжело ей отказать.
Вернулась: завтрак, душ, тренировка, вечер, ужин… Разговор с мамой, с которой мы вместе смотрели фильм.
Я уснула прямо на диване.
…
Воскресение. Снова будильник, чтоб ему неладно было. Я еле сползла с кровати на ежедневную пробежку.
После душа и пяти минут небольшой паники я пошла выбирать наряд. Сегодня это были облегающие, как вторая кожа, черные леггинсы, серебристая борцовка в паетках и черные строгие босоножки – тонкая полоска черной кожи спереди и два перекрестных ремешка на лодыжке. Интересными их делала железная литая шпилька двенадцати сантиметров. Волосы я накрутила феном крупными локонами. Макияж я сделала ярче, чем обычно: смоки-айз из черно-серо-белых теней, матовая, под цвет кожи помада, сверху нее блеск – губы стали объемней. Выделила скулы бронзатором, вдела в уши большие серьги с камнями, на средний палец правой руки надела увесистое кольцо и повесила браслет на запястье. Не вульгарно, конечно, но вызывающе немного… сексапильно и сладко. Я знала, что он увидит меня, и этот образ идеально подходил под мой сегодняшний танец.
Пришла я сегодня позже и узнала, что выступаю пятой по счету. Ну, неплохо, почти серединка.
Волнение становилось все сильнее, я постоянно выглядывала в зал из-за кулис. Искала его глазами. Но не нашла…
Подошла моя очередь. Я вышла, не глядя в зал, в уме перебирая все движения. И вот полилась мелодия из динамиков…
Я замерла, закрыв глаза, прогнулась, как веточка на ветру. Встряхнула локонами, улыбнулась и стала волнообразно опускаться и приподниматься. Руки скользили в воздухе, почти касаясь тела, плавность мелодии заполнила мое нутро, заменяя чувства нотами, звуками. Я танцевала, любя, я была звуком, ощущением. Я горела желанием, скрытой страстью. В свете ламп моя майка переливалась, словно драгоценными камнями, а стройные длинные ноги, обтянутые черным и казавшиеся облитыми лаковой краской, соблазнительно покачивались. Я чувствовала себя сексуальной. Ощущала взгляды, прожигающие, нетерпеливые. И не заметила, как пролетели эти пять минут.
Вынырнув из водоворота танца, приоткрыла веки. У трех из четырех судей на лице сияли улыбки удовольствия, они стали мне аплодировать, и зал подхватил порыв. Я же, довольная, смотрела в их лица, улыбчивые, восторженные. Как и всегда, уже по традиции, брюнетка раскритиковала меня в пух и прах, в отличие от остальных трех судей. Я уже даже не расстроилась, пропустив мимо ушей ее колкости, и зашла, глядя под ноги, за кулисы. Меня кто-то потянул на себя, вдавил в стену, сильно, но осторожно. Я подняла взгляд. Малик.
Я успела лишь моргнуть, когда он накрыл мои губы своими, проникая мягко, вкрадчиво сладким языком в мой рот. Я с радостью впустила его, руки крепко вцепились в его плечи, обнимая, прижимая еще ближе. Его запах окутал меня, его вкус вырвал из реальности.
– Малик,– прошептала я в его губы, дыша им, упиваясь моментом.
– Ром, я не смог удержаться. Твой танец... – прошептал мужчина, снова целуя мои губы, но тут я почувствовала толчок и оторвалась от него, вперив взгляд в нахала, который помешал такому моменту. Нахалом, точнее нахалкой, была его девушка. Уже бывшая, если верить словам Малика.
Возможно, я бы что-нибудь и сказала ей вдогонку, однако она уже ушла на сцену.
Должна признать, что она была красивой и полной противоположностью моей внешности. Характер же, видимо, был очень схожим.
Выглядела девушка отлично: золотистые прямые волосы доставали до поясницы, аккуратный носик, сладкие губки алого цвета, большие серые глаза, словно налитые свинцом, вздернутые брови. Я вздохнула. Не мудрено, что он был с ней, да и она с ним.
Когда зазвучали первые ноты ее трека, я сразу же узнала эту песню. Именно ее я хотела выбрать на сегодняшнее выступление, но передумала почти в последний момент. Повезло. Судьи молчали, даже не назвав имени девушки. Странно. Танцевала она резко, почти дико… Импульсивно. Сильные эмоции захватили ее, волосы взметнулись золотой волной, когда она развернулась. Зрелище завораживало, если говорить честно. Блондинка была резковатой, угловатой... и вдруг, словно по щелчку, становилась плавной, текучей, будто вода. Ее пластичность меня поразила, как и ритмичность. Я скосила взгляд в сторону Малика – он смотрел вместе со мной, но взгляд его был скучающим. Его рука покоилась все еще на моей талии, и я почти прижималась к нему, волнующе, и как-то … неправильно. Ведь он только что расстался с ней, она, вероятно, расстроена, отсюда и практически агрессивное выступление.
– Малик, – начала я, глядя на него.
– Тсс... потом поговорим, – мужчина кивком указал на зрителей, что стояли с нами за кулисами. Не хочет лишних ушей? Ладно. Я попробовала отстраниться, но Малик вообще притянул меня спиной к своей груди и впечатал в себя, да так, что у меня дух захватило, а сердце едва из груди не выскочило. Знал ли он, какое производил на меня действие? Я забывала, как дышать, когда он находился рядом. Со всеми ли происходит такое? Или это так лишь потому, что впервые? Я замерла, наблюдая за танцем, который казался мне криком души.
Она закончила номер, произведя почти фурор: ни запинки, ни малейшей ошибки, абсолютно идеальное выступление со всех сторон. И музыкально, и технически. Шквал оваций, похвалы – внимание! – четырёх судей! Но! Не это было обидным. Не то, что брюнетка, которая постоянно меня засуживала и жестко критиковала, рукоплескала громче всех, говоря: «Вот она, идеальная победительница!» Нет, самым обидным лично для меня было то, что девушку звали Виолеттой. Я слегка дернулась, услышав ее имя из уст судей.
