Текст книги "Танцорка (СИ)"
Автор книги: Anzholik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)
– Что ты укаешь-то, порадовалась бы за меня, – обиженно смотрит своими глазищами цвета грозового облака, чистыми и кристальными. Сразу все на свете ему простишь и отдашь...
– А вы пообщались? – снисходительно спрашиваю, перестав хохотать как гиена.
– О, да-а-а, его Стас зовут, он спортсмен и его маленькая сестра ходит в наш центр на бальные танцы. А еще он мой номер взял и хотел встретиться сегодня, но у нас ведь тренировка...
– Иди, я проведу ее сама, а то еще твоего прЫнца украдет кто, а мне тебя из депрессии вытаскивать.
– Ром, я говорил, что обожаю тебя? – эти щенячьи благодарные глазки плавят меня изнутри. В них столько тепла...
– Не помню, – смеюсь, допивая горячий напиток.
– Тогда повторю, я тебя обожаю, Кукурузка. И... бутик сделаешь мне? А я пока в душ, а то замерз малость.
– Шуруй, – достаю все нужное из холодильника и делаю легкий перекус на двоих. А после снова как завороженная смотрю в окно, на то, как пушистые снежинки разного размера медленно спускаются на землю, устилая ее, темную и подмерзшую, мягким ковром. Шум воды и тихое поскуливание моего питомца... Надо бы его выгулять, как раз Кексик в ванной. Быстро одеваюсь и вытаскиваю неугомонное животное на улицу.
– Привет, Ромина, – приятный бархатный голос, уже знакомый. Оборачиваюсь с улыбкой.
– Привет, Леш, какими судьбами ты у нас на районе? – отпускаю Феликса с поводка. И тот веселым попрыгунчиком мчится к деревьям.
– Может, я к тебе в гости шел? – ухмыляется.
– Не верю, – смеюсь... я что, заигрываю?
– Правильно делаешь, был недалеко в супермаркете, вот теперь иду к знакомому.
– Витали сегодня на тренировке не будет. Предупреди ребят, что начнем раньше, – оглядываюсь, следя за мохнатым другом.
– Почему раньше? – заинтересовался.
– Потому что надо будет закончить раньше, – отвечаю, как само собой разумеющееся. Вроде очевидно...
– Куда же ты постоянно сбегаешь-то?
– Работа, Леш, работа.
– И где ты работаешь, если не секрет? – лукавая улыбка, красивая...
– Секрет,– цокаю язычком и улыбаюсь следом.
– Загадка ты, Ромина, но мы общими усилиями разгадаем, – обещает, хитро стреляя ярко-голубыми глазами.
– Удачи вам, – подмигиваю и иду к Феликсу.
– До вечера, тренер, – голосок с ехидством мне вслед.
– До вечера, Кудряш,– в тон ему отвечаю. Ловлю мелкую заразу и иду обратно домой. Надо еще успеть до тренировки в салон заскочить, пора уже машину, наконец, купить. Зайдя, тащу щенка в ванную и ополаскиваю грязные лапки дождиком. Вытираю и отпускаю вредину.
– Во сколько у вас свидание? – спрашиваю, зайдя на кухню, радуясь, что успела к последнему живому бутерброду.
– Не знаю, я боюсь ему звонить сам. А вдруг я ему не настолько понравился? А может, он уже занят?
– О-о-о, какой паникер, давай я позвоню,– предлагаю, доедая бутик.
– И он подумает, что я трус. Господи, мне 27 лет... а я как мальчишка волнуюсь.
– Вот именно, старый пень уже, – смеюсь, а после виновато глажу его по влажным волосам.
– Все, звоню... – решительно вздыхает и, набрав номер, убегает от меня в соседнюю комнату. Ишь ты какой... Возвращается довольный, будто сливок нализался.
– Я собираться, – верещит и быстро одевается, а после выскакивает из квартиры, я и слово вставить не успеваю.
– Пока, – хмыкаю сама себе.
В салоне машину я все же нашла себе по вкусу, но вот цвет не порадовал, потому пришлось делать заказ.
Тренировка в привычном русле, недовольный взгляд Весты из-за того, что Саша уделяет мне внимание, Ира тоже не особо дружелюбна из-за Леши. Дерек подкалывает, Карина хохочет над ним. Элина, как и всегда, вежлива до скрипа зубов.
– Виталик сказал тебе, что мы едем на дачу? – возникает рядом со мной шатен.
– Сказал, – киваю.
– На недельку, – продолжает он заговорщицки.
– Я не смогу на недельку, у меня работа, Дерек.
– Да ладно тебе, отпросись на четверг и понедельник, а в выходные уже приедешь после самой работы.
– Как хорошо ты осведомлен о моих рабочих днях-то.
– Я знаком с Оксаной, но никому не говорил, что ты там работаешь, не бойся, – успокоил он меня слегка.
– Вот и отпроси меня, в таком случае, – ерничаю.
– Так и поступлю, колючка.
Работа... И почему я радуюсь, идя туда? Переодеваюсь, иду к Оксане, а после мой первый выход. Я придумала новый танец, плавный, дразнящий. Но в то же время порывистый, он полон страсти, наслаждения, экстаза в каком-то роде. В нем я отдыхаю, переливаюсь вместе с музыкой.
Костюм состоял из облегающих шелковых шорт темно-синего цвета. В тон им красивый верх с глубоким декольте, прикрывающий лишь грудь. Босоножки на высокой шпильке, черные, как и ногти на моих руках. Дымчатые тени, помада под тон кожи, распущенные волосы ниспадали крупными локонами вдоль тела, которое слегка поблескивало от бронзатора, отдавало золотистым сиянием.
Выхожу в зал с улыбкой, мимолетно оглядывая присутствующих. Это знак вежливости, часть моей работы. Начинаю пританцовывать, идя к центру, поворот, еще один следом. Прищелкиваю пальцами в такт музыки, волна по телу... Греюсь под взглядами, упиваюсь ощущением мелодии, что шумит в ушах... что бежит по моим венам. Никогда не перестану любить это ощущение, когда сливаешься воедино с песней. Отключаюсь от всего на пару минут, даже не бросая взглядов в зал. Просто живу здесь и сейчас, гладя пилон, будто мужчину, крутясь и извиваясь. Выгибаюсь так сильно, что чувствую, как тянутся мышцы, как покалывает кончики пальцев от нетерпения. Почему нельзя одновременно танцевать несколько движений? Мне мало одного тела, чтобы выплеснуть задуманное... Но я дальше кружу, открываю глаза. Брюнеты и шатены, блондины и рыжие, глаза, полные восторга и безразличные. Кто-то хлопает, кто-то танцует или выпивает. Еще буквально две минуты – и конец моему выступлению, я с улыбкой импровизирую, как и всегда в конце. Скольжу возле шеста и встречаю внимательные зеленые глаза в толпе.
В его руке стакан, вероятно с соком, наглая улыбка на лице и привычный беспорядок на голове... Илья... Я не удивлена, ведь он знал, что я здесь работаю, но в его глазах был немой вопрос: рада ли я, что он пришел? А рада ли я? Не знаю... Но мне приятно. Я улыбаюсь ему, давая понять, что заметила и не недовольна. Приседаю в подобии шуточного реверанса и под свист и вскрики скрываюсь в подсобке. Пришел, значит, а может, он и раньше приходил? Просто я не замечала... Переодеваюсь для следующего танца, что будет примерно через час, иду за барную стойку к Валере, он обычно делал мне какао после выступления. Сижу себе, посматриваю в зал, потягивая напиток. К стойке подходит Илья. Совпадение? Не верю...
– Выйдешь? Или мне к тебе прийти? – спрашивает прямо.
– Приходи, я уже переоделась и мне типа нельзя светиться.
Молча разворачивается и идет в обход за барную стойку, я пропускаю его и плюхаюсь обратно на стул.
– И ты даже не сделаешь удивленное лицо? Мол, что ты тут делаешь, нахал? – притворно возмущается.
– Не сделаю, но спрошу: что ты тут делаешь? – приподнимаю темную бровь.
– На тебя пришел посмотреть.
– Зачем?
– Нравишься, я же говорил уже. У тебя склероз, родная? – елейным голоском спрашивает, подсев ближе. А мне хочется поежиться от его слов. Родная? С чего бы это... С подозрением смотрю на него и молчу. Не знаю я, что тут сказать. Он красив, опасен в каком-то смысле. И он брат Малика, что пугает еще больше. Но влечет-то как...
– Не молчи, Ром, – ловит пальцем локон, накручивает себе на палец, а я наблюдаю.
– Что ты хочешь услышать? – забираю прядь из его рук, а тот, пользуясь моментом, переплетает наши пальцы. Да-а, этого у них не отнять – наглости и напора.
– Ты не реагируешь на выражение моей симпатии. Тебе цветы понравились? – уверенная улыбка на его лице, пугающая.
– Так это ты, – прищуриваюсь и мягко забираю руку. Нет, это конечно приятно, его теплая ладонь и все такое, но не знаю, что-то останавливает меня.
– Я, и ты не ответила.
– Понравились, что дальше?
– Поужинаем завтра?
– Я подумаю, Илья, обещать не буду.
– Ты не отказалась, это главное, – целует мое плечо и встает. А у меня дрожь по всему телу, и ноги ватные. До чертиков сексуален, как наркотик, если попробую – пропаду. Потому я сама себе бью по голове мысленно и встряхиваюсь.
– Мне нужно идти, – бормочу, поправляя наряд, состоящий из комбинезона оливкового цвета. Блестящий и броский, но для моей работы самое то.
– Я знаю, жду тебя возле входа после работы, – кидает и уходит. Поспешно, я бы сказала... Боится отказа? Вряд ли.
Дальше все как в тумане, два моих выхода, подсобка. Переодеваюсь, завязываю хвост на затылке и выскакиваю на улицу, где была уже минусовая температура. А он стоит в дорогой кожанке с меховым воротником, красивый клетчатый шарф и начищенные до блеска лаковые ботинки.
– Идем в машину, а то замерзнешь.
Молча следую за ним. Это может быть опасно, но, по правде говоря, на улице не только холодно, тут еще и снег начинал идти. Запрыгиваю на переднее сидение и потираю ладошки.
– Тебя домой отвезти? Или выпьем кофейку?
– В полпятого утра? – с усмешкой спрашиваю.
– Почему нет? Мы можем заехать ко мне, у меня отличный кофе,– снова его улыбка, уверенная, манящая... У него на лбу написано, для чего он меня зовет. В глазах огонек, дьявольски искушающий. Опасно...
====== Глава 21. Часть первая. ======
– Тебе не кажется, что это будет слишком? – вырывается у меня. Я хочу поехать, даже несмотря на то, что это может быть чревато. К нему тянет, почти невыносимо. Но наученная подобным опытом я прекрасно понимаю, что ничего хорошего точно не выйдет. А хотя... Может, иногда надо рисковать?
– Ром, ну тебе же не пятнадцать, – закатывает глаза, заводя мотор.
– Поехали.
– Что? – приподнимает светлую бровь.
– К тебе, говорю, поехали, – не выдерживаю и начинаю хохотать. Сонная, уставшая и полубезумная.
– Как легко ты сдалась, – ухмыляется ехидно. А мне плевать, я спать хочу и, честно, без разницы – в своей или не в своей кровати.
Я лишь злорадно посмеиваюсь, ибо мы точно думает о разных вещах, да и планы явно разные. Дорога быстрая, пара светофоров, ночные улицы спят... лишь фонари, молодежь и бездомные животные. Подъезжаем к кирпичной многоэтажке, судя по виду дома, он достаточно новый и элитный. Изгородь, въезд во двор лишь по карточке жильца, дорогие машины у подъездов. Ну-ну, пафос так и прет. Но это же Фетисов, что еще от них ждать-то. Богатеи хреновы...
– Чего замерла, выходи, – слышу слева от себя.
– Спешишь? – усмехаюсь и вылезаю из машины, морозный ночной воздух ударяет в лицо и, не будь там косметики, было бы не слишком приятно, а так крем, пудра и тому подобное спасают мою нежную кожу от неприветливой погоды.
– О да, – снова эта коварная улыбка. Эх, зря ты надеешься, блондинчик, зря. Заходим в подъезд, он здоровается с консьержкой и двигает в сторону большого лифта. Девица на посту проводит меня неприятным взглядом, словно я у нее последний кусок хлеба забрала. Пара минут на лифте – и я стою у красивой деревянной двери; четыре щелчка замков – и вот она, обитель этого преступно красивого мужчины.
Я не была шокирована или хотя бы удивлена. О том, что у этой семейки отменный вкус, я давно знаю. Кремово-коричневые оттенки преобладали. Теплые... Квартира словно согревала стенами. Мягкие ковры, дорогие картины в резных рамках. Стильно, изысканно. Скидываю обувь и верхнюю одежду и прохожу, судя по всему, в гостиную. Кожаный диван молочного цвета стоит в компании двух кресел, низкий журнальный столик, немаленькая плазменная панель на стене, и неброская красивая секция. Забравшись с ногами на диван, сгребла в охапку мягкую подушку, бархатную, цвета молочного шоколада. Наблюдаю...
Вы знаете, что человек, находясь в своей среде, а особенно у себя дома, выглядит совсем по-другому? Такой и он. Привычные для него движения, вот он бросает ключи на комод, снимает куртку... встряхивает золотистой копной волос. Смотрит с минуту в зеркало, немного хмурится и между его бровей появляется маленькая, совсем крохотная морщинка, она заставляет меня улыбнуться. А он это замечает, попалась...
– Ты чего? – улыбка в ответ, но в ней нет наглости, зато капля смущения на короткий миг проскакивает на его лице.
– Ты смешной, – продолжаю внимательно рассматривать его. И если порой можно сказать, что хозяин и его квартира как две разные галактики, то он со своим жилищем был как одно целое. Сомнений не было никаких, что он выбирал все сам, уж слишком гармонировал. Казался таким же теплым и светлым, преобразился.
– Ты меня пугаешь, женщина, – усмешка, глаза чуть бегают. Нервничает?
– Чем? Я ведь белая, мягкая и пушистая, – хлопаю глазками. Которые так и норовят закрыться. Молчит с минуту, чуть сузив глаза, всматривается в мое лицо, а после идет, вероятно, в ванную. Шум воды стихает, щелчок на кухне, вернулся.
– Устала? – садится напротив в кресло. Держит дистанцию? На него не похоже. По крайней мере, обычно он не в меру самоуверен и нагл.
– Есть такое, – киваю, сдерживая зевок. Потираю переносицу, чтобы сфокусировать взгляд.
– Похоже, и вправду плохая идея была ехать ко мне. Останешься? Или отвезти тебя домой?
– Мне лень даже вставать, так что теперь терпи меня, – ехидно отвечаю.
– Звучит как угроза, – хмыкает, глядя в мои уставшие, явно темнее обычного, синие глаза.
– Это она и была, – зеваю, не выдержав.
– Кофе, какао или теплое молоко? – спрашивает, вставая.
– Не знаю, идем, посмотрим, что там у тебя, – встаю и лениво плетусь на кухню, которая оказалась белой, однотонные стены и обычная круглая люстра. Это было бы слишком светло, если бы не пара картин и персиковые шкафчики. Техника так же белая, словно новая. Либо он аккуратист, либо не так давно тут живет.
– Не смотри ты так страшно, – шепот практически на ушко, я даже почувствовала запах его парфюма и лайма, наверное, жвачка.
– Ты настолько боишься критики, что даже взгляд тебя пугает?
– Нет, просто лицо у тебя уж больно скептическое.
– Тебе показалось, я просто изучаю обстановку. Ты недавно переехал? – провожу рукой по столешнице.
– Нет, живу здесь около пяти лет. Как построился дом, в общем. А что?
– Ты очень аккуратный, в таком случае, – делаю вывод.
– Это что, комплимент был? – охает засранец, ну вот, разрушил все очарование. Закатываю глаза и плюхаюсь на небольшой диванчик у стола.
– Какао делай, хозяюшка. Печенье есть?
И вы не поверите. Он спокойно, без кривляний и колкостей, начинает делать мне какао, кладет различные кондитерские изделия перед моим носом в десертной вазочке. Садится напротив с чашкой кофе. И мы молчим, просто изредка глядя друг на друга. Допиваю какао, сточив как минимум пару зефиринок и половинку шоколадки.
– Ну и где ты меня уложишь спать?
– Со мной, естественно, ибо диван неудобный, – хитрая улыбка все же появляется на его лице.
– Веди, – встаю и потягиваюсь. Организм уже спит... Потому я не сразу замечаю удивление на его лице, а точнее, в глазах. Думал, что я буду отпираться и спорить? Нет... Я спать хочу и хоть на прикроватный коврик с чудовищем в обнимку лягу.
– Ты меня никогда, походу, не перестанешь удивлять, – закидывает посуду в машинку, убирает вкусности и идет из кухни.
– 1:0 в мою пользу.
Комната не напыщенная, правда, кровать барских размеров на полкомнаты. Тяжелые ночные шторы и перламутровый тюль. Зеркальный шкаф, тяжелая конструкция люстры. Мило, уютно... но кровать помпезная, с кучей подушек, красивым бельем и размером.
– Вместишься? – с издевкой спрашивает. И стягивает рубашку... выколите мне глаза. Я как-то не особо была готова к такому раскладу. Да и в чем мне спать?
– Одолжишь майку или рубашку?
Вместо ответа в меня прилетело что-то синее. Хоть и сонная я, но благодаря рефлексам поймала. Мягкая и пахнущая, конечно же, своим хозяином майка была в моих руках. Иду в ванную, смываю косметику с лица, опрыскиваю грудную клетку, освежаясь, провожу влажными руками по шее. Устала я... очень устала. Вытираюсь и надеваю майку. Ну, терпимо, попка-то прикрыта, так что я выползаю практически и иду в комнату.
– Мило, – говорит этот дьявол, что лежит в серых мягких спортивках, я их пижамками зову. А торс-то оголен, ох, он был, мягко говоря, хорош. Но я устала, потому не реагирую на искушение.
– Ага, – криво улыбаюсь и плюхаюсь на кровать, м-м-м, проваливаюсь в мягкую перину. Блаженство для ноющих мышц. Залезаю под одеяло. Ну, сплю я с мужчиной в кровати, и что? Я же просто сплю...
– Сладких снов, Ром, – легкое касание кончиков пальцев к моей щеке, и поцелуй в плечо, что оказалось оголенным, майка, скотина такая... Но это приятно, вот так мимолетно, почти без намеков. Нежно, я бы сказала.
– И тебе, Илья, – тихо отвечаю, прикрыв глаза. Лежу к нему спиной, ощущая теплую пелену сна, что мягко накрывает. Я очень быстро засыпаю, последнее, что почувствовала, это его руки на ребрах и горячее тело, к которому прижата моя спина.
====== Глава 21. Часть вторая. ======
Мм... как приятно пахнет, как удобно лежать в объятиях, и вообще, как обалденно на мягкой кровати. Так, стоп! Я же не у себя дома, я вообще живу одна, и что за запах? Ах, точно, я же не у себя... Я распахиваю глаза и с опаской рыскаю ими по комнате, поворачиваю голову и натыкаюсь на смеющуюся наглую морду. Пытаюсь отодвинуться, но меня лишь крепче прижимают. Оно-то приятно, но как-то устрашающе.
– Илья...
– Не начинай, – ухмыляется, гладя широкой теплой ладонью по спинке.
– Отпусти меня, мне нужно домой, на пробежку, в салон, на тренировку и работу. Вот.
– Пробежку в топку, домой отвезу, тренировка у тебя ведь в 15:00? Вот и прекрасно, сейчас сварю тебе какао и позавтракаем, – как само собой разумеющееся, выдает нахал и все же отпускает меня, порядком офигевшую, из капкана своих рук.
– А мое мнение как бы не учитывается, да? – приподнимаю бровь и сажусь, быстро поправив край футболки.
– Не уверен, что сумею еще раз заманить тебя в гости, поэтому воспользуюсь шансом полностью.
Ухмыляясь и явно не нуждаясь в моем ответе, он идет на кухню. А я, опешившая, беру свои шмотки и шурую в ванную.
– Полотенце дай, – недовольно бурчу возле ванной.
– Искупаться собралась? – ставя мисочку с молоком на плиту, спрашивает.
– Нельзя? – прищуриваюсь.
– Ну почему же? Может, с собой позовешь? – с улыбкой обольстителя смотрит.
– Мечтай,– отрезаю сразу же. Я порой в шоке от его наглости, хотя, если уж честно, то это в нем и цепляет.
– Злая ты. Чистые полотенца в шкафчике.
– А как же обслужить гостью, ну и все такое? – поддеваю.
– Я же предложил с тобой пойти, ты отказалась. Вот сама и ищи, – с каплей ехидства отвечает.– Если я зайду в ванную, то выйду из нее, только приняв душ.
– Ах, вот как, все или ничего?
– Именно, – мурлыкает зараза.
– Если переверну ее верх дном, потом не голоси.
Иду в ванную и запираюсь. Размеры ее впечатляющие. Мало того, что сама комната немалых размеров, так ванная, которую вчера я почему-то не заметила, была как весьма неплохое джакузи. Роюсь в шкафчиках в поисках полотенец, с неприкрытым удовольствием портя наведенные порядки. И откуда во мне чрезмерная вредность проснулась? А не знаю... Найдя все, что хотела, и даже больше... С упоением наполняю водой ванну, добавив туда ароматные масла и пену для подобных процедур. Нахожу благовония и ароматические свечи, кто-то явно романтик. Хмыкаю и, стащив свечу, пахнущую шоколадом, поджигаю, ставя на умывальник цвета оливок. Оттенки здесь от салатовых до темно зеленых. Просторно, красиво и со вкусом.
Залезаю в горячую воду, что слегка обжигает при контакте с кожей. Опускаюсь полностью и около двух минут привыкаю к температуре. После же, откинув голову на бортик, откровенно кайфую. Надо себе такую же купить, всенепременно. Нет, моя ванна тоже была не маленькая, там спокойно уместились бы двое взрослых тел, но джакузи, в котором я сейчас находилась, превосходило ее по всем параметрам. Начиная с цвета темного изумруда и заканчивая гидромассажем. Мое наслаждение нагло прервалось открыванием двери. Благо из-за пены видна была лишь моя макушка да немного плечи. Иначе он был бы трупом, сразу же, как вошел.
– Спинку потереть?
– Я что-то не помню, чтобы я тебя приглашала, – недовольно ворчу.
– Ты забыла, вероятно, что я у себя дома, мне и приглашение не нужно, – самодовольно изрекает, а у меня кровь стынет в жилах. Ну, или почти стынет...
– Ты ведь не собираешься залезать ко мне, да? – с надеждой спрашиваю.
– Приглашаешь?
– Нет, – довольно резко вырывается.
– Эх... зажатая ты, Ромина, зажатая... – картинно вздыхает и садится на краешек ванной. Водит рукой по пене и улыбается. Надо ли говорить, что на нем лишь штаны, висящие на честном слове? А точнее на тазовых костях, и все его, не буду скрывать, великолепные рельефы выставлены напоказ.
– Вот зачем ты так? – обвиняю его в своих же нескромных желаниях.
– А что я сделал?
Я молчу, внешне спокойная, словно камень. Эмоции на лице посредственные. Но вот та теплая мягкая волна желания, что разносилась по телу от кончиков пальцев, которые уже слегка покалывало, меня пугала. С одной стороны, передо мной ведь красивый мужчина с отличным телом. Это нормально, что я реагирую на него, как на сексуальный объект. Но вот с другой стороны, это же брат Малика!!! И не какой-то там троюродный или совсем далекий родственник, это двоюродный братец, причем они неплохо общались всегда, и их матери отлично ладят. Так что мое желание было подобно смертному приговору самой себе. А ведь когда плод хоть немного, да запретный, он манит, как мотылька притягивает яркий свет.
– Ты красивая даже сонная, злая и без косметики – это редкость.
Поднимаю на него глаза, сталкиваясь взглядом в невидимой борьбе между нами. Я не люблю, когда все легко, но и чрезмерная сложность тоже меня отталкивает. За и против пинают друг друга. Мозг активно работает, пытаясь найти выход из ситуации. Вычеркивать Илью из своей жизни я не хотела, он был как ложка дегтя в моем тягучем меде жизни. Но ведь без той самой ложечки все кажется слишком гладким и скучным.
– Хватит уже меня обрабатывать, – не выдержав, начинаю смеяться и прыскаю в него пенной водой.
– А что, у меня получается? – спрашивает, растягивая пухлые губы в широкой улыбке, показывает свои белоснежные зубы, а в глазах плещется море эмоций. Там и веселье, и искры желания, он такой... странный, загадочный.
– Я такого не говорила, – протестую, но улыбаюсь в ответ. Замечая, как мелкие капельки скользят по его телу, провожаю их взглядом, что не укрывается от его хитрых, с прищуром, зеленых глаз.
– Да ладно? А как же непрозрачные намеки и жесты?
– Мечтай. И брысь отсюда, я буду вылезать.
– Не-е-е-ет, – вредно протягивает. – Я тебе еще спинку не помыл.
– Илья, прекрати быть таким засранцем, – спихиваю его с края ванны и снова по уши в пене сижу.
– Это всего лишь мытье твоей прекрасной спинки, ни больше, ни меньше. Я буду держать руки при себе, честно, – ухмыляется и строит невинную мордочку. Невыносимый...
– Что-то мне подсказывает, что, поверив тебе, я пожалею, как и Ева, что послушала змия.
– Ева дура была и не поняла с самого начала, что ее обводят вокруг пальца, – закатывает глаза и берет гель для душа с ароматом ванили, выливает себе на руки небольшое количество.
– Ну-ну... – наклоняюсь вперед, открывая ему доступ к спине. Первое его касание отдается дрожью, и я себя уверяю что это от того, что гель был холодным, а не от ощущения теплых нежных рук на моей коже.
Мягкие прикосновения, ласкающие... как яд внутривенно, жар расползается по всему телу в рекордное количество времени. Закусываю губу, благо ему этого не видно, ведь волосы, словно пелена, закрывают мое лицо с обеих сторон. Пальцы скользят по бокам, немного задевая ребра, возвращаются выше, мельком проведя кончиками по груди. Я почти перестаю дышать, да что за реакция такая? Страшно... мне страшно, что я сдамся. Руки снова на плечах. Шея. Ключицы. Все как бы невинно, но в тоже время заставляет сгорать изнутри.
– Приятно? – вкрадчивый шепот у моего затылка. За что? Вот за что мне такое наказание? Это же невыносимо... Он будто заранее знает все мои эрогенные зоны и умело проходится по ним, сводя с ума.
– Глупый вопрос, – отвечаю, удивляясь сама своему голосу. Помесь хрипа с гортанным рычанием.
Откидываюсь обратно на бортик, прикрыв глаза. Удовольствие тягучее обволакивает. Теплая ароматная вода, чуть приглушенный свет и тело, ноющее от желания после мимолетной ласки. Убийственное сочетание. А еще и искушение собственной персоной сидит рядом.
– Расслабься, в наслаждении нет ничего дурного, – чарует и убивает окончательно бархатный голос.
Это сложно, чертовски сложно – противостоять... Остатки разума иссякают, мысли лениво выплывают из измученного мозга. Я ощущаю прикосновение губ у шеи, зная, что должна остановить, но не могу, тело больше не в моей власти. Чуть наклоняю голову, отдаваясь ласке, которая способна возбудить меня до предела. Шея – мое слабое место... Мягкие, чуть прохладные губы касаются разгоряченной кожи, язык скользит по яремной венке, чуть надавливая.
– Илья, – чуть слышно шепчу, собирая мизерные капли мозга, что еще не расплавились от возбуждения.
– Тсс, перестань думать, – влажный мазок языком за ушком, горячее дыхание. И я сдаюсь...
Вот он, наш первый поцелуй, вкрадчивый, исследующий. Мята и лайм, нежные гладкие губы. Я не замечаю, как сама тянусь к нему, запутываясь в золотистых локонах влажными пальцами. Сплетаюсь в нежном, полном страсти танце наших языков. Влажно, возбуждающе, опасно и сладко. Чувствую его руки на своих плечах, он не спешит. Или просто боится спугнуть? Втягивает мою нижнюю губу в рот, чуть надкусывает, а следом настолько эротично посасывает, что вырывает мой первый стон. Я ощущаю рукой, что лежит на его груди, как его кожа покрывается мурашками, а сердце учащенно бьется. Это всего лишь поцелуй. А я уже почти на грани, хочу большего, требую... безмолвно выгибаясь под его руками, что аккуратно поглаживают намыленную грудь. Он мог бы быть уже со мной в ванной, мог лежать меж моих бедер и брать то, что я отдала бы ему сейчас, не задумываясь, ибо желание слишком сильное. Но он медлил, гладил, слегка сжимал. Целовал, словно трахал мой рот своим язычком, так умело меня никто не целовал. Никто... Его язык выписывал невиданные пируэты, он совмещал укусы на грани боли с нежными поцелуями, лизал, посасывал, тихо стонал, сильнее распаляя. Этого не может быть наяву, так хорошо целоваться просто невозможно.
– Почему ты медлишь? – дрожащим голосом спрашиваю, глядя мутным от желания взглядом в изумруд его глаз. Я вижу в них отражение себя, вижу отражение моей страсти.
– Не хочу, чтобы ты о чем-то жалела, – я пытаюсь возразить, но он затыкает меня неистовым поцелуем, сминая мои губы до боли. Его рука, почти впиваясь в мою кожу, скользит по ребрам, вниз к животу, обводит пупок и, не медля опускается к изнывающей плоти. Я так громко, наверное, никогда не стонала от подобной ласки. Раздвигаю ноги шире, давая больше доступ, прокусываю его губу до крови от силы ощущений. Он не шипит, не отстраняется... позволяет. Как же мне горячо, везде. Я истлеваю, как сигарета на ветру. Тяну за плечи к себе, но получается лишь чуть приблизить его, совсем немного. Мягким дразнящим движением проводит по клитору кончиком пальца, лишь слегка надавив, а мне надо больше... намного больше. Так и хочется крикнуть: не томи! Обводит следом им по кругу. А я изнываю... едва не хныча. В следующий миг два пальца резко, бесцеремонно погружаются в меня полностью, проскальзывают настолько легко... и не удивительно, ведь я уже давно готова. Громкий стон срывается с губ. Его рука зарывается в моих волосах на затылке, чуть оттягивая. Удерживает, чтобы не вырвалась от неистового поцелуя с солоноватым привкусом его крови. Пальцы размеренно двигаются, поглаживая внутри, даря райское наслаждение, большим же пальчиком он не оставляет без внимания пульсирующую горошинку. А я понимаю, что скоро меня охватит головокружительный оргазм. Поцелуй почти жесток в своей звериной страсти, рука наращивает темп, крупная дрожь по всему телу. Я жадно шарю руками по его груди и животу, глажу его ноги, ведь как только приближаюсь к его эрекции, он уворачивается. Хитрый...
Пара резких движений пальцев внутри меня и я, выгнувшись, кончаю, задрожав всем телом, цепляюсь за его плечи, прерывисто дыша во влажные искусанные губы.
– Ш-ш-ш, красавица, – шепчет, держа меня. – Голову мыть будешь?
– Ненавижу тебя, – хрипло отвечаю, пытаясь собрать мысли в кучку и восстановить дыхание. В ответ он лишь смеется и тянется одной рукой за шампунем, который я вырываю из его рук. Почему я злюсь? Потому что немного смущаюсь этой ситуации. Потому что тело в сладкой истоме от его ласк. И мозг настойчиво кричит, нет, он просто орет о том, что я совершила грандиознейшую ошибку. Хотя одно радует: секса не было.
– Тебе помочь?
– Уже помог, – ехидно отвечаю и понимаю, что незаслуженно грублю, но все же...
– Ром, ну ты чего? – поворачивает мое лицо к себе, смотрит такими теплыми глазами, что все замирает внутри.
– Это неправильно, понимаешь?
– А кто решает, что правильно, а что нет?
– Не дави на меня, – спокойно прошу и мягко высвобождаюсь, начинаю намыливать волосы, смываю. Спускаю воду. Вылезаю. Наготы стеснятся смысла нет, ведь он уже не то что видел, он трогал меня. Все остальное как в тумане. Завтрак. Собираюсь, ухожу, перекинувшись лишь парой слов. Вызываю такси.
Вот я уже дома. Феликс нервирует меня своим вниманием, все нервирует... А тело помнит, оно всегда предает... ненавижу.
Переодеваюсь и тащу мохнатую надоеду на прогулку, свежий воздух помогает собраться с мыслями и все обдумать. Жалею ли я? И да, и нет. Было до безумия хорошо, и он хорош. И я хотела, Бог тому свидетель, как сильно я хотела его в тот момент. Но я не любила спешку, а с ним я поспешила, и как бы все не испортилось. А жалела, потому что он брат Малика, и если Виталик узнает, он просто с говном меня съест.
Закончив с раздумьями, ведь соделанного самоистязанием не исправить, я вернулась домой, переоделась и направилась в салон... Заполнила нужные бумаги до конца. Узнала, что машинку пригонят примерно через неделю, может, чуть больше. И побрела к Виталику.
– Ты чего такая кислая? – первый вопрос, что слышу, когда открывается деревянная дверь.
– Не неси ерунды, – фыркаю и захожу.
– Вот теперь я стопроцентно уверен, что что-то произошло.
И я рассказала... Вот привыкла от него ничего не скрывать. С каждым моим словом его глаза становились все больше, я же всерьез забеспокоилась, что они просто вылезут из орбит. Шок на его лице вперемешку с еще кучей эмоций оседал горечью у меня внутри. Но капля жгучей ревности в грозовых глазах убивала наповал.
