Текст книги "Оттенки алой ночи (СИ)"
Автор книги: AnnyKa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
– Я и сам могу, – предупредил Джеймс, чувствуя, как возбуждение загорается в теле от прикосновения ласковых холодных рук, благо Майкл не спешил раздевать юношу и позволял себе совершенно бессовестно оглаживать его ноги, наблюдая за тем, как от его простых ласк напрягается член Джеймса, скрытый тканью нижнего белья.
– Ты такой чувствительный, – завороженно отметил мужчина, услышав возбужденный вздох юноши. А его сердце! Как оно билось в груди, рвалось и пульсировало, отбивая неровный взволнованный ритм, и Майкл мог видеть, как растекалась кровь под бледной кожей Джеймса, ощущал ее ритм, ее тепло и запах, то, как она манила и притягивала, наполняясь возбуждением чарующего юноши…
– Ты, кажется, тоже, – с наглой усмешкой на губах заметил Джеймс, не сводя взгляда с паха мужчины. Ткань его черных брюк казалось была готова разорваться от напряжения и сквозь нее отчетливо был виден контур твердого члена. Но Майкл никогда не смущался своего возбуждения и лишь поднял на юношу хищный взгляд, обещающий, что этой ночью он не ограничится одними лишь ласками, как в их прошлый раз.
Джеймс залпом осушил свой бокал, взволнованно отшвырнул его, не обращая внимания на звон разбившегося стекла; порывисто наклонился, обхватив руками лицо Майкла, и страстно поцеловал, желая разделить с ним привкус вина, оставшийся у него на языке.
Пылкий и теплый. Его касания были подобны ласковому солнечному свету, который грел, но не обжигал, не причинял боли. Майкл невольно закрыл глаза и подался вперед, повалив Джеймса на кровать, а юноша окончательно скинул брюки и изогнулся, помогая мужчине снять с себя и белье, теперь отчаянно желая избавиться и от рубашки с жилетом, но это могло подождать. Джеймс с наслаждением плавился от ощущения тяжести тела Майкла, не отпуская его и целуя отчаянно, внезапно почувствовав, что от былой слабости уже не осталось и следа.
Теплые руки Джеймса гладили шею и плечи Майкла, комкали и стягивали с него рубашку.
Так невероятно знакомо и волнительно. Но нет, такого Фассбендер точно не чувствовал в своей новой жизни. Не в этой жизни…
От него пахло свежескошенной травой и парным молоком. Он был пылким и жарким, но нежным в его руках. Майкл стоял к нему слишком близко, прижимаясь к его спине, и должен был что-то говорить, но вместо этого замирал, вдыхая приятный аромат и едва сдерживаясь, чтобы не припасть губами к открытой шее юноши…
Майкл вжал Джеймса в кровать, рывком расправился с застежками на его жилете и рубашке, запустив руку под смятую дорогую ткань, и принялся оглаживать податливое тело, не отрываясь от мягких губ, чувствуя, как Джеймс крепче прижимается пахом к его бедру, медленно потираясь о него уже твердым членом, оставляя на ткани брюк влажный след.
– Такой нетерпеливый, – усмехнулся Фассбендер, свободной рукой поглаживая лицо Джеймса и растирая холодными пальцами нежный сосок, чувствуя, как розовая кожа твердеет от его прикосновений.
Зрачки, расширенные до предела, заполняли чернотой холодную серую радужку и клыки становились острее, готовые впиться в нежное тело, дорвавшись до пульсирующей крови.
Но он только тихо порыкивал от нетерпения и стягивал оставшуюся одежду с юноши, изгибался, помогая ему стянуть свою рубашку, и вновь наслаждался прикосновением его теплых рук, которые жадно скользили по спине и бокам. Джеймс опередил Майкла всего на мгновение, первым подавшись вперед, принялся целовать его ключицу и шею, прикусывая и посасывая чувствительную кожу прямо над веной, где когда-то пульсировала кровь. От жара его рта тело пробила дрожь и Майкл застонал, подставляясь под ласки разгоряченного юноши. Его кожа больше не была такой бледной, расцвела румянцем, и синяки под глазами полностью исчезли. Джеймс казался настолько полным жизни, насколько это только возможно, пылая в чужих руках, задыхаясь от прикосновений, крепче прижимаясь к Майклу и впиваясь в него зубами и руками, словно желая прорваться под кожу. Фассбендер повалил юношу на кровать и застонал в золотистые простыни, ощущая, как Джеймс бесстыдно обхватил его бедра ногами, практически повиснув на нем, подставляясь и требуя большей близости, заставляя холодное тело пылать в ледяном пламени возбуждения.
Этот малыш впивался в шею не хуже юных вампиров, не умеющих справляться со своими животными порывами, и было что-то чарующее в том, что подобная страсть пылала в столь невинном на первый взгляд создании.
Джеймс глубоко дышал, ерзал на кровати, улыбаясь своими алыми губами, поддразнивая мужчину еще сильнее, а Майкл окидывал его возбужденным взглядом, вслушивался в его тяжелое дыхание, и казалось вот-вот готов был потерять контроль. Джеймсу нравилось видеть его таким и он не мог налюбоваться этим зрелищем, завороженно смотрел на него и даже не заметил, что темные следы от засосов и укусов медленно исчезали с бледной шеи.
Юноша с наслаждением прикрыл глаза и прогнулся под уверенными ласками холодных губ, скользивших по его обнаженному телу все ниже и ниже, от шеи и плеч по вздымающейся груди, в которой бешено билось сердце, по ребрам, проступающим сквозь кожу с каждым глубоким вздохом и по бледному напряженному животу. Стоны рвали горло, и Джеймс, прикусив губу, тихо захрипел, подгоняя Майкла и расставляя ноги, пытаясь вспомнить нужные слова. Юноша впился в простыни, сминая дорогую ткань, и взволнованно вздохнул, когда Майкл подхватил его под колени и приподнял бедра, удобнее устраивая юношу ближе к себе и прижимаясь лицом к его бедру, целуя и вылизывая чувствительную кожу, перетекая поцелуями на напряженный, уже влажный член. Фассбендер крепче сжал Джеймса под коленями, принялся вылизывать его, умело лаская языком напряженную плоть, чувствуя на языке солоноватый привкус предсемени и пота, бережно облизывая упругую головку и очерчивая языком тонкие венки на твердом стволе небольшого члена, пульсирующего от прилившей к нему крови. Джеймс уже не мог сдерживать стоны и даже не возмущался не самой удобной позе и напряжению в спине, задыхаясь, смотрел на Майкла, сидящего так близко, крепко удерживающего его ноги и так завораживающе неспешно ласкающего его ртом. Но этот образ потонул в яркой вспышке наслаждения, когда поцелуи спустились ниже по напряженному, влажному теперь и от слюны члену, к мошонке.
Ощущения пульсировали в теле, бились на грани оргазма, но еще не были готовы разорваться в напряженном теле, заставляя мучиться от самой сладкой из пыток, переполненной таким острым удовольствием, которое Джеймс даже не мог представить и не желал, чтобы это прекращалось, лишь застонал громче и выгнулся еще сильнее, когда почувствовал, как влажный язык проскальзывает в его дрожащее тело.
Слишком жарко, слишком влажно, слишком много, но хотелось еще больше, а из горла наконец-то вырвались не только стоны.
– Прошу, ну же, – прошептал Джеймс и облизнул пересохшие пухлые губы, которые вновь налились алым цветом, так и притягивая к себе внимание.
Майкл поднял на него взгляд, не отрываясь от его тела, и тихо хмыкнул, желая выполнить просьбу Джеймса сполна, после чего резко протолкнул в его тело сразу два пальца, заставляя юношу болезненно вздохнуть. Он ласкал его медленно и неспешно растягивал, словно извиняясь за боль, которая так резко пронзила разомлевшее от возбужденного напряжения тело, лишь для того, чтобы подготовить его к более ярким ощущениям.
Майкл торопливо закинул ноги Джеймса себе на плечи, складывая юношу едва ли не пополам, и рывком толкнулся в его влажное, но слишком узкое для внушительного члена тело.
Джеймс так вцепился в простыни, что послышался треск дорогой ткани, а на глазах юноши проступили слезы.
– Тише, тише, сейчас, – шептал сквозь сбитое дыхание Майкл, поглаживая Джеймса, и впился в его губы, ловля болезненные вздохи и медленно входя глубже в сжимающееся судорогами тело. Мужчина снова толкнулся в тело юноши, проникая в него на всю длину, вжимаясь вплотную, и замер, вслушиваясь в дрожащее дыхание Джеймса, который никак не мог прийти в себя и терялся между болью и наслаждением. Майкл успокаивающе зашипел и коснулся губами влажного от пота подбородка Джеймса, чувствуя, как все его тело готово сорваться на бешеный темп, не в силах больше сдерживать горящее желание.
«…обладать тобой как мужчиной», – тихим воспоминанием услышал Майкл собственный голос где-то на задворках сознания.
Эти волны неизвестной ему жизни… Они накатывали и кипели в нем, становились все более отчетливыми с близостью Джеймса, но сейчас юноша был куда притягательнее целой забытой жизни. Майкл пропустил руку между их телами и сжал чуть обмякший член, который тут же напрягся в руке мужчины, начавшего ритмично ласкать его, растирая по всей длине выступившую смазку, пока Фассбендер не почувствовал, как Джеймс расслабился, позволяя двигаться внутри его тела, поддерживая темп движений руки.
Жарко.
И воздух пах потом.
Джеймс стонал, задыхался и уже терзал не несчастные простыни, а цеплялся за Майкла, сдирая кожу на его плечах короткими ногтями, пытаясь удержаться во все ускоряющемся ритме.
Быстрее и быстрее. Рык у самого лица сводил с ума, и юноше на мгновение показалось, что лицо мужчины изменилось, стало более диким, животным, а клыки удлинились, делая его похожим на хищного зверя еще больше, чем обычно.
Все мышцы сдавило до боли, до судорог в конечностях, и чувства разорвались изнутри, не в силах оставаться в плену тела, пробивая юношу жгучим оргазмом, от которого закружилась голова, а все тело бессильно обмякло в руках мужчины, который последовал за ним, сделав пару резких движений и выскользнул из жаркого тела, пачкая потную кожу вязкой спермой, в порыве оргазма впиваясь клыками в открытую шею обессилившего Джеймса, который на мгновение забыл сам себя. И все, что он точно осознавал – с этим мужчиной он хочет провести жизнь, ему он доверяет всего себя. Ведь он мог это сделать…
Он уже делал это когда-то…
– Ай, – зашипел Джеймс, чувствуя легкую боль в шее, и Майкл тут же провел по укусу языком, забирая боль и слизывая с губ кровь юноши. – А ты любишь кусаться, – тихо хихикнул юноша и провел рукой по растрепавшимся темным волосам Майкла, расслабленно развалившись на смятых простынях, наслаждаясь прохладным тяжелым телом мужчины, придавившим его к кровати.
– Тебе это неприятно? – насторожился Фассбендер, бережно убрав прядку волос со вспотевшего лба Джеймса.
– Просто непривычно, даже волнительно. Я не против… если это ты, – юноша сам не знал, почему добавил последнюю фразу, но не сомневался в ее искренности и в непонятном, всепоглощающем доверии, которое вызывал у него этот мужчина.
Юноша слегка нахмурился, вглядываясь в его лицо. Такое красивое и мужественное. Хищное… Знакомое. Теплые пальчики заскользили вдоль холодной щеки вниз до подбородка, мягко коснулись бледных тонких губ…
– Знаешь, – осторожно начал Джеймс и посмотрел в холодные серые глаза Майкла, который внимательно за ним наблюдал. «Мы знакомы?» – этот вопрос невольно рождался в его сознании, но произнести его вслух казалось неправильным и глупым. – Я… мог бы прийти к тебе днем, – шепотом произнес Джеймс и лукаво прикусил губу. – Ночью мне не следует выходить из борделя – охрана тут же доложит об этом Энни – но днем я могу спокойно уйти.
– Днем? – Майкл едва заметно напрягся, но все же улыбнулся и легко коснулся губами ладони Джеймса, неохотно слез с него и сел в постели.
– Да, – кивнул юноша и медленно сел, все еще чувствуя приятную вялость в теле и легкую боль в растянутых мышцах ног. Он слегка поерзал в кровати, пытаясь устроиться удобнее, смущенно понимая, что сидеть по-нормальному ему теперь определенно будет больно.
– Это не лучшая идея, – тихо произнес Майкл, отворачиваясь от юноши, спустил ноги на пол, но вставать не спешил.
– Не лучшая? – усмехнулся Джеймс. Когда все его существо не было поглощено единением с Майклом, он смог различить приглушенный стук кровати о стену и женские стоны из соседних комнат, которые до этого сознание просто не замечало. – Сейчас ты отослал Эми, но не думаю, что это всегда будет проходить незаметно. И если Энни узнает… Черт, – Джеймс облизнул губы и провел рукой по растрепанным волосам. – Нам лучше найти для этого другое место… если, конечно… – он медленно сглотнул, с ужасом понимая, почему Майкл мог отвергнуть его предложение. – Если, конечно, ты хочешь продолжить…
– Даже не сомневайся в этом, – хрипло ответил мужчина и так резко развернулся, придвинувшись к Джеймсу, что юноша невольно вздрогнул, но расслабился, когда Майкл сжал его ладонь в своих холодных руках. – Я желаю этого более всего остального, – заверил его Фассбендер, глядя на него своими холодными глазами, и от этого взгляда внутри все сжималось.
– Тогда я приду к тебе днем, – прошептал Джеймс в губы мужчине, но тот не спешил соглашаться. Казалось, он о чем-то задумался, теряя связь с реальностью. – Всего на пару часов… Прошу.
Майкл слышал его и чувствовал тепло его мягкой руки, держась крепче за человека, который так внезапно смог стать для него не просто важным, а единственно важным. Пусть это были лишь эмоции – непонятная радость от встречи, свет на сердце… Он словно всегда был неполноценным без этого юноши и даже не подозревал об этом до их встречи. А теперь не мог представить, как он прожил все эти годы, когда Джеймса не было рядом.
– Хорошо, – на выдохе выпалил Майкл, крепче сжимая руку Джеймса. – Я буду ждать тебя этим днем. Но должен предупредить тебя…
– У тебя есть жена, – уверено перебил его Джеймс. На мгновение Майкл замер и непонимающе нахмурился, а затем тихо рассмеялся и поцеловал руку Джеймса, все еще пытаясь унять вспышку веселья от слов чересчур серьезного юноши. – Что тут смешного? – надулся Джеймс. – Почти все наши клиенты женаты, в этом нет ничего удивительного…
– Я не женат, – заверил его Майкл и потянулся, чтобы поцеловать пухлые алые губы юноши. – Я совершенно один, – тихо признался Майкл, осознавая это в полной мере. Слишком долго. Настолько, что одиночество уже не казалось чем-то невыносимо мучительным. Не до этого момента.
– Тогда о чем ты хотел меня предупредить? – Джеймс поерзал в постели, а Майкл придвинулся к нему ближе и небрежно принялся поглаживать юношу по ноге, скользя тонкими длинными пальцами от колена до бедра и обратно, заставляя Джеймса взволнованно напрягаться.
– Я лишь хотел предупредить, что из-за моей болезни днем я могу быть… Слабее, – задумчиво произнес Фассбендер, глубоко вдыхая теплый запах бледной кожи Джеймса и вновь ощущая пульсацию его крови, от которой невольно заострялись клыки, а голод обострялся, требуя вновь ощутить чарующий вкус его крови…
– Слабее? – непонимающе спросил Джеймс. – Что это за болезнь такая?
– Редкая. Врожденная, – тихо ответил Майкл, уже чувствуя иллюзорный вкус на языке, ощущая, как клыки впиваются в нижнюю губу. – Мне нужно идти, – он порывисто поднялся с кровати, оставив Джеймса одного, и торопливо отвернулся от него, начал одеваться, пытаясь унять свои чувства, заставить хищника внутри себя затихнуть. Ради Джеймса.
– Что? Ты уходишь так быстро?
– Да, прости, – Майкл, быстро застегнув рубашку, подошел к столу и, порывшись в его ящиках, смог найти карандаш, которым записал адрес на салфетке.
– У нас еще есть время, – возмутился юноша. Он тоже начал одеваться, хотя делал это неохотно, медленно и казался слегка расстроенным.
– Я буду ждать тебя, – Майкл оказался за спиной Джеймса слишком быстро и совершенно бесшумно, невольно напугав юношу и заставляя его сердце нервно забиться в груди еще быстрее разгоняя жаркую кровь по венам. – Сегодня, – выдохнул Майкл, целуя открытую шею Джеймса, и плавно вложил салфетку в его руку, прежде чем вырваться из комнаты.
***
Рассвет обжигал высокие крыши зданий, касался мостовых и медленно разгонял тьму, которая успела уютно устроиться на улицах, окутывая их своим непроглядным бархатистым мраком.
По пустым улицам неспешно шел высокий мужчина, укутанный в потрепанный черный дорожный плащ. Его лицо скрывала тень от широкополой шляпы, шаги эхом отдавались от каменной мостовой и в утренней тишине казались слишком громкими.
Мужчина уверенно шел по улице, явно зная дорогу, и, приостановившись у аптечной пристройки возле жилого дома, без стука вошел внутрь, игнорируя вывеску «закрыто».
Звонок колокольчика переливом разлился по небольшому темному помещению, и на узкой лестнице тут же послышались торопливые шаги, а спустя мгновение показался дрожащий свет от масляной лампы.
– Вы пришли. Слава богу, я уже боялся, что Вы проигнорируете мое сообщение, – взволнованно произнес доктор Биштейн. Он поставил лампу на аптечный прилавок и вышел к гостю, протянув ему костлявую руку, но мужчина в черном продолжал стоять неподвижно и выжидающе смотрел на врача.
– В Вашем сообщении говорилось, что у Вас есть полезная для меня информация, – у мужчины оказался низкий, властный и спокойный голос, от которого у доктора мурашки побежали по спине.
– Д-да, конечно, простите. Сразу к делу, верно? – доктор нервно улыбнулся и откашлялся. – Сегодня я был у одного клиента. Молодой юноша с серьезной кровопотерей. Возможно, это не так важно, и он просто не хотел говорить причин перед своей женой, но… Я осмотрел его и не обнаружил следов ран или порезов, и сам он отрицал любое физическое воздействие. Его же… могли?.. Верно? Та девушка из пригорода Берлина… У нее были ведь такие же симптомы?..
– Кто этот юноша и где я могу его найти? – сухо спросил мужчина в черном.
– Ох, да, Вы правы, – кивнул доктор, достав из кармана небольшой блокнот, пролистал его и вырвал одну из страничек, передал ее гостю. – Это рядом с борделем.
– Бордель? Вы уверены?
– Ох, поверьте, господин, я полностью в этом уверен.
– Тогда это определенно не совпадение, – тихо произнес мужчина. – Благодарю Вас, доктор, – он шагнул ближе к свету и поднес к лампе листок бумаги. – Джеймс МакЭвой. Нужно будет встретиться с ним. И с той девушкой.
– Девушкой? – насторожился Биштейн.
– Мы, дорогой мой доктор, определенно наткнулись на тварь, подобную той, что нам доводилось встречать в Германии. И Ваш пациент совершенно точно встречал этого монстра лично.
– Прямо здесь? То есть, Вы уверены? Может, он был где-то в лесах или пригороде? Не может же подобная нечисть просто расхаживать посреди города, – голос доктора дрогнул, и он взволновано сглотнул, потянув за край своего тугого белоснежного ворота рубашки.
– Где бы оно ни скрывалось, не беспокойтесь. Я найду его. И, возможно, мне вновь потребуется Ваша помощь. Так что не покидайте город.
========== Глава 5: Дни прошлых жизней ==========
– Господин, Вы выжили из ума! – не сдержался бледный слуга, глядя на то, как его хозяин переодевается, готовясь к встрече со своим юношей.
– Это не твое дело, – холодно произнес Майкл, выбирая рубашку.
– Это вовсе не так! Вам нельзя бодрствовать при свете солнца!
– Один день я смогу продержаться, – отмахнулся от него Фассбендер, но его слуга бросился к окну и как можно сильнее запахнул плотные тяжелые бархатные шторы, хотя за окном пока еще было темно, пусть даже до восхода оставалось меньше получаса.
– Почему Вы согласились? Почему мальчишка не мог подождать до ночи?
– Молчать! – резко приказал Майкл и повернулся к своему слуге. Пусть Рэнфилд был с ним одного роста, но стоило Фассбендеру подойти ближе, как тот тут же испуганно сжался, склоняясь в поклоне.
– Простите, господин, я лишь не хочу, чтобы Вы пострадали.
– Я не пострадаю, можешь об этом не беспокоиться, – уже спокойнее сказал Майкл, достав из ящика комода, возле которого замер Рэнфилд, пару запонок. – Тебе нужно будет сходить в ресторан и заказать ужин. Я не могу встречать Джеймса в пустом доме. Мне следует подготовиться к его визиту.
– Ужин? – непонимающе переспросил слуга. – Разве Вы не хотели лишь овладеть им чуть раньше, чем ночью? Гос… – Рэнфилд зашипел, пытаясь вздохнуть, но мог лишь беспомощно вздрагивать, пытаясь оторвать руку Майкла от своей шеи, однако Фассбендер словно не замечал этих попыток. Его лицо стало грубее, черты – более хищными и дикими, а клыки удлинились.
– Не смей говорить о нем, словно о какой-то шлюхе! – по-звериному зарычал Майкл, его голос начал двоиться и отдавать шипением и уже никак не походил на человеческую речь.
– Простите, господин, – задыхаясь, прохрипел Рэнфилд, а его бледные глаза начали наливаться кровью.
Майкл, легко швырнув его на пол, тяжело вздохнул, медленно успокаиваясь и вновь приобретая свой обычный человеческий облик, небрежно поправил волосы.
– Запомни это. И обращайся с ним, как со мной. Если я узнаю, что ты был непочтителен с ним, то познаешь самую мучительную из смертей.
– Да, господин, простите, я понял Вас, – задыхаясь, запричитал слуга, отползая подальше от своего хозяина и то и дело бросая на него испуганные, но вместе с тем восторженные взгляды.
– Позаботься об окнах и свете в доме. Здесь не должно быть мрачно, как в склепе.
– Да, господин, – сипло отозвался Рэнфилд, наконец поднявшись на ноги. Он отошел к двери, растирая яркий алый след от пальцев на своей белой шее, и уже собирался выполнить приказ хозяина, но замер, так и не переступив порог.
– Спрашивай, – даже не обернувшись к слуге, произнес Майкл, подбирая подходящий пиджак.
– Я служу Вам уже очень давно, господин, – осторожно и слегка встревожено начал Рэнфилд. – Но впервые вижу, чтобы Вы так относились к… кому-то. Что особенного в этом мальчишке, раз с ним Вы готовы проводить и ночь, и день?
Майкл замер, не спеша отвечать на его вопрос, не в силах так просто подобрать подходящие слова.
Почему Джеймс? Мужчина нежно улыбнулся, вспоминая юношу. Потому что он знал его. Потому что он уже любил его. И уже лишился его однажды.
– Потому что я клялся вечно быть рядом с ним. И слишком долго не мог вспомнить этого обещания.
1654 год
Солнце ласково касалось кожи и светило в глаза. Вдалеке, на холме, среди изумрудной травы паслись белые овцы, которые отсюда казались пушистыми пятнами на ярком зеленом покрывале.
Майкл, лениво жуя соломинку, стоял, привалившись к телеге, груженной свежей травой, и просто наслаждался светом дня, игнорируя людей вокруг себя.
– …и это все? Вы ничего не собираетесь делать?! – глава деревни, кажется, наконец закончил свою гневную тираду, и можно было продолжать нормальный диалог.
– Мы делаем все, что можем, – ответил Фассбендер и кивнул своим людям, помогающим купцам снаряжать повозки в дорогу.
– Вы должны были избавиться от этих бандитов, но пока ничего не изменилось! – все еще не успокаивался пожилой мужчина в дорогой одежде, едва ли не плюясь на здоровенного воина перед собой. Но Майкл сохранял спокойствие и каждый раз, когда его наниматель начинал сходить с ума, просто следил за белоснежными облаками или овечками, за которыми приглядывал какой-то парнишка.
– Как найдем, так и избавимся, можете не сомневаться, – лениво ответил воин. – А пока мы будем охранять Ваш товар на перегоне через тракт. Там ведь были все нападения?
– Именно.
– Тогда проблем не будет. Мы с парнями легко справимся с разбойниками, и груз не пострадает. Удивлен, что Вы раньше не догадались приставить охрану.
– В деревне и так воинов мало, чтобы их всех на охрану обозов ставить, – фыркнул мужчина и решил прекратить разговор, развернувшись, направился к домам.
– Петух пустоголовый, – сплюнув, сказал один из воинов, глядя вслед их нанимателю. – И ты вырос в этой дыре, Майк? Неудивительно, что тебя так потянуло прочь из дома, – бородатый воин рассмеялся, прищурившись от яркого солнца, посмотрел на готовящиеся обозы, груженные мешками с зерном и шерстью.
– Здесь бывало неплохо. Насколько я помню, – Майкл почесал затылок и улыбнулся боевому товарищу. – Хорошо. Я встану во главе колонны, вы растянетесь по краям, – распорядился он, чувствуя, как по спине течет пот.
– Вы, господа хорошие, только до заката воротиться постарайтесь, – вдруг послышался голос с телеги, груженной сеном. Майкл поднял взгляд на мужчину лет тридцати в простой крестьянской одежде. Его загорелое лицо покрывали красноватые пятна, и от него отчетливо пахло спиртом.
– Благодарю, но темноты мы не страшимся, – ответил Фассбендер с усмешкой, пока его товарищ махнул рукой на пьянчугу и пошел проверять своего коня.
– А следовало бы. С бандитами вы справитесь, а вот если наткнетесь на кого пострашнее, то железо вам не поможет.
Майкл удивленно прикусил травинку и, неохотно вынув ее изо рта, подошел ближе к мужчине, решив выслушать его рассказ.
– Кого? Кто же нас поджидает на тракте после заката?
– Не знаю, господин. Не видал я его. Но люди ночью там пропадают. И потому никто из охраны в ночь туда не идет. Боязно им. Но не говорят об этом.
– Но ты же говоришь, – не согласился Майкл.
– Дык меня ж никто не слушает, – пьяно рассмеялся мужчина и тихо икнул.
– Там звери дикие водятся? Или кто?
– Тварь водится. Но не зверь, не могут звери быть такими, – мужчина неопределенно замахал руками, а затем поманил к себе Майкла, заметив, что купцы бросают на него злобные взгляды, и кто-то уже начал проклинать болтливого пьяницу. Но Майкл все еще слушал и даже забрался к нему в телегу, стоически перенося перегар своего собеседника.
– Там тварь живет. Демон. Живодер. Недавно трое наших в лес ушли и не вернулись. А нашли их только через пару дней. Говорили, что звери их порвали, но не зверь то был. Не похоже было совсем. Я с гробовщиком дружу. Вот такой мужик! Он мне за… разговором поведал, мол, тела были почти целые, и только горла рваные и крови… – он снова замахал руками, – нема. Пустые. Будто вытекла она вся.
– Интересно, – кивнул Майкл, чтобы не молчать, и усмехнулся.
– Майкл, ты чего расселся? – крикнул еще один из воинов, и Фассбендер махнул ему рукой, показывая, что все нормально.
– Не ходите туды ночью.
– Хорошо. Но почему ты так уверен, что это была нечисть? Ты видел ее?
– Я? Не-е-е…
– Ну вот, видишь. Тогда нечего страху нагонять подобными байками, – посоветовал Майкл, и все его дружелюбие мгновенно исчезло, стоило ему только хищно улыбнуться. – Не наводи страху на добрых людей, – он похлопал пьянчугу по спине и, спрыгнув с телеги на пыльную землю, уже хотел отправиться к своим людям, но мужик его окликнул.
– Я, может, и не видал. Зато Марти видел! Но только его тоже никто слушать не желает, вот парень и помалкивает. Но видел он все!
– Марти? – Майкл снова посмотрел на пьяницу, хотя солдаты опять начали его подзывать. Его товарищи никогда не понимали, почему их капитан так внимателен к бреду сумасшедших, которых они встречали на своем пути, но сам Майкл давно уяснил, что в каждой байке кроется толика правды, и то, что люди принимают за бесов и нечисть, часто оказывается простым зверем или, что куда хуже, опасным разбойником. И лучше знать это заранее, если впереди их может поджидать опасность. Береженого Бог бережет. – Кто такой Марти?
– Дык сын кузнеца нашего, он во-он где, – мужик указал на изумрудное поле, на котором россыпью белых пятнышек паслись овцы. – Не верите мне – так его спросите, господа хорошие.
– Майкл, мы выдвигаемся!
– Да, – Фассбендер подошел к своему товарищу, который уже держал под уздцы мощного вороного коня.
– Джон, ты встанешь во главе. Поедете без меня, – задумчиво сказал Майкл, снова покосившись на поле.
– Что, решил навестить одну из своих девиц? Думаешь, тебя после стольких лет еще хоть одна приютит между ножек, пока мы работаем? – рассмеялся Джон, передав Майклу поводья его коня.
– Я должен кое-что проверить, а вы все равно возвратитесь к вечеру. Вас и так почти дюжина, а этого более чем достаточно. Я буду с теми, кто на охрану остался.
– Ну-ну.
– Собрался мне перечить? – с тихой угрозой в голосе, но продолжая дружелюбно улыбаться, спросил Майкл, взобравшись в седло.
– Я похож на дурака?
Майкл не ответил, а только пришпорил коня и поехал к полю.
Найти Марти не составило труда. Юноша устроился в тени одинокого дерева, под которым белым шерстяным комом спала одна из овец. Парнишка развалился на ней, словно на огромной подушке, натянув соломенную шляпу на глаза, и, казалось, спал вместо того, чтобы следить за стадом. На нем были одни лишь темные штаны, закатанные до колена, а его белая рубашка комом лежала рядом с ботинками и потертой сумкой.
Майкл спешился и похлопал коня по шее, животное недовольно фыркнуло и ударило копытом, разрывая мягкую землю, но осталось стоять на месте и, пока его хозяин отправился к юному пастуху, принялось лениво щипать траву, то и дело недовольно косясь на овец вокруг.
– Марти? – спросил Майкл, подходя к тени дерева.
– Угу, – раздалось из-под шляпы.
– Я Майкл. Из наемников. Хотел поговорить с тобой о тракте.
– Я знаю, кто ты, – кивнул паренек и приподнял шляпу, чтобы посмотреть на воина, и теперь Фассбендер смог рассмотреть его лицо. Пареньку на вид было не больше шестнадцати, загорелую кожу покрывала россыпь веснушек, а на мягких щеках играл легкий здоровый румянец. Ярко-голубые, словно чистое небо после полудня, глаза озорно блестели, и юноша облизнул свои мягкие алые губы, рассматривая стоявшего перед ним мужчину. – Деревня у нас небольшая, тут каждый знает об отряде наемников. И что ты у них главный, – юноша улыбнулся и удобнее устроился на спящей овце, закинув ногу на ногу.
– Неудивительно, – кивнул Фассбендер, невольно улыбаясь пареньку. – Я слышал, что ты видел кого-то на тракте.
– И от кого ж ты это слышал? – хмыкнул юноша, и его глаза весело сверкнули.
– Это неважно.
– От пьянчуги Эда? Да ты слушай его больше, он как тяпнет с нашим могильщиком, так такого напридумывает, – отмахнулся Марти. – Что угодно может привидеться, по пьяни-то.
– Но он ничего не видел, – заметил мужчина и присел на свежую траву рядом с юношей, потрепав по голове спящую овцу, которая, кажется, не возражала против отведенной роли лежака. – Говорит, что видел ты.
– Ничего я не видел, – надулся юноша и натянул шляпу на лицо, сильнее вжавшись в овечью шерсть.
Майкл тихо рассмеялся, глядя на паренька.
– А ты ужасный врун.
– Разве это не хорошее качество? – послышалось из-под шляпы.
– Именно. Не так часто встретишь кого-то честного, – кивнул мужчина, разглядывая стройного паренька. – Марти, я пришел не потешаться над тобой и твоими рассказами. Мне нужно знать, что может поджидать моих людей на тракте после заката. Даже если ты точно не знаешь, что ты видел, расскажи, это может помочь.
С минуту царило теплое молчание, и в тишине слышалось лишь блеяние овец да отдаленное жужжание пчелы.
– Если заржешь, я тебе врежу, – буркнул паренек и скрестил руки на груди, чем только вызвал новую улыбку у Майкла. Мужчина осторожно протянул руку к Марти и снял с него шляпу, чтобы вновь встретиться взглядом с его яркими голубыми глазами.
