Текст книги "Оттенки алой ночи (СИ)"
Автор книги: AnnyKa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
========== Глава 1: По ту сторону запертой двери ==========
1654 год
Ту ночь он не забудет никогда, хоть и помнит ее урывками.
В память навсегда врезался момент собственной смерти.
Он с детства слышал страшные сказки про нечисть: демонов и духов, – которые получали небывалую силу в день Самайна. Так же, как и все остальные, всегда оставался в доме в эту ночь и не выходил до рассвета, веря ужасным историям о тех, кто осмеливался бродить у окраины леса с наступлением темноты. Но годы шли, и детский страх проходил, оставляя после себя лишь страшилки для подрастающих ребят и обычную тихую жизнь, в которой Майкл ни разу не встретил духа или призрака.
Оно появилось в деревне с закатом солнца.
Майкл смутно помнил, как началась паника, как бежали люди и вооружались немногочисленные мужчины.
Та ночь была облачной и темной. Все факелы погасли, и казалось, что сам мрак сгущался, уничтожая весь свет вокруг.
Но Майкл помнил, как он вместе с остальными мужчинами бежал туда, откуда с ужасом и криками разбегались люди, спеша укрыться в своих домах.
И, стоило им добраться, как одно из свинцовых, тяжелых облаков сдвинулось с места, обнажая серебристую луну, дарующую миру холодный свет, который коснулся тела демона, восставшего на их земле.
Оно было у сараев.
Огромный серый силуэт, почти в два раза больше любого из мужчин. От него веяло холодом. Стоило его только увидеть, как по телу пробегался холодок, а ноги начинало покалывать.
Страх. Примитивный, первобытный. То, что еще не смогло понять сознание, уже поняло тело на самом его инстинктивном уровне.
Это хищник.
Не волк и не медведь. Не что-либо из живущих тварей, которых можно было убить или отпугнуть. Все нутро кричало, что от этого создания, склонившегося над чем-то, лежащим на дороге, нужно бежать. Так быстро, как только можно. Так далеко, как только возможно…
Послышался влажный звук, а за ним последовало рычание.
Майкл помнил его и знал, что мужчины рядом с ним что-то кричали, но не помнил ни их голосов, ни их слов. Он даже не помнил их лиц, как и лиц тех, кто был ему дорог. Ни единого человека из родной деревни или своего прошлого.
Но помнил серую тварь с окровавленным, грубым, пепельного цвета человеческим лицом. Длинные спутанные темные пряди касались плеч чего-то, отдаленно похожего на мужчину в изорванном камзоле.
А затем лишь блеклой тенью в воспоминаниях можно было уловить облик мертвой обескровленной женщины с разорванным горлом у ног этого монстра.
Майкл не помнил боли, но понимал, что она должна была быть невыносимой, когда все его тело рвали острыми когтями и клыками.
Тяжелый меч легко пронизывал тело дьявольской твари, но она словно не ощущала этого и продолжала вгрызаться в умирающее тело. Черная кровь густыми каплями вытекала из смертельных ран проклятой твари, касалась тела Майкла, попадала в рваные раны и жгла изнутри, заполняя все вокруг так же, как темнота, окутывающая умирающее сознание.
1897 год
Холодный свет серебристой луны скользил по чернильно-черному небу. Темные облака медленно ползли, закрывая своими огромными телами блеклые звезды, лишая замершую землю надежды почувствовать хоть немного ночного света.
Людей на извилистых узких улочках уже практически не осталось, закрывались последние бакалейные лавки. Один за другим гасли огни в витринах, и оставались только высокие кованые уличные фонари, тускло освещающие каменистую кладку неровных дорог.
Последние дни Майкл часто ходил именно этим путем, хотя сам жил в куда более богатом квартале города, предпочитая держаться подальше от людей и их повседневной суеты. До тех пор, пока они не станут ему жизненно необходимы, или ставшее привычным одиночество не сожмет остатки души так крепко, что норовит перерасти в безумие, а разговоры с самим собой не начнут казаться нормальными.
Эта ночь была как раз такой, когда на эту проклятую луну хотелось выть не хуже одинокого волка в надежде, что среди каменных стен он услышит ответный зов.
Всего пара поворотов, сократить дорогу через извилистую дорожку между высоких домов, и вот уже запах свежей выпечки не просто отдаленно чувствуется, а заполняет собой все вокруг, пропитывая кожу и одежду.
Пекарню только-только начали закрывать: она всегда работала допоздна. И если бы Майкл мог ощутить вкус сдобы и сладость нежного крема, то обязательно бы зашел, но его путь лежал дальше по переулку, по крутому склону, ведущему к мощеной дороге и сворачивающий в соседний квартал.
Мимо проехал одинокий дилижанс, и стук копыт вороного взмыленного коня эхом разнесся по ночной улочке. Извозчик притормозил возле одинокого прохожего и предложил подвезти, но Майкл тихо отказался, не желая проводить даже часть этой ночи в деревянной коробке на колесах, пусть там и были самые удобные кресла во всем восточном Лондоне.
Нужный дом не выделялся среди прочих невысоких однотипных темных зданий, разве что вход в него был установлен в узкой подворотне. У дверей с неприметной выцветшей табличкой, на которой еще можно было различить контуры искусно нарисованной девушки в красном платье, стояли два огромных охранника, а в темном углу тихо скребла метлой молодая уборщица. Майкл коротко бросил взгляд на ее скрытое капюшоном лицо и, несмотря на все старания девушки, смог различить глубокие яркие шрамы, покрывающие его. Он ничего не сказал и прошел мимо, привычно поднявшись по крыльцу с высокими ступеньками, и едва заметно поморщился от резкого запаха женских духов, который он мог почувствовать еще с улицы, – определенный минус подобных заведений.
***
Из соседней комнаты слышался женский смех и тихие голоса, в воздухе приятным маревом ощущался запах духов, вокруг чувствовалась чуть напряженная рабочая обстановка.
Как только города касалось покрывало ночи, начиналось рабочее время в этом богатом двухэтажном доме.
Публичном доме.
Джеймс тихо вздохнул и, потерев переносицу, откинулся на спинку своего мягкого кресла с золотистой бархатной обивкой и бросил скучающий взгляд на проделанную им работу. Все бумаги в идеальном порядке, все цифры сведены, подготовлена плата для полиции в этом квартале. Казалось бы, он, в отличие от остальных работников этого места, мог бы отправиться спать, тем более, что Мэри-Энн всегда выходила из себя, если Джеймс попадался на глаза клиентам.
Свет от масляной лампы дрожащими отблесками танцевал на рабочем столе, а юноша все вслушивался в женский смех.
Как много мужчин были бы счастливы оказаться на его месте. Как много мечтали стать любовником знаменитой хозяйки этого дома. Красивая, пусть и не молодая, влиятельная женщина со связями…
Джеймс чихнул, прикрыв лицо ладонью, фыркнул, словно домашний кот, и поднялся с места, не желая больше видеть собственный кабинет. Но он не спешил уходить, медленно подошел к окну и задумчиво проследил взглядом за последними лучами заходящего солнца, которые уже кроваво-алой полосой горели на линии горизонта, пропитывая собой тяжелые низкие облака.
Сколько он уже не то живет, не то скрывается за стенами этого дома? Два? Нет, уже почти три года. Он заставил себя привыкнуть к Мэри-Энн, подружился с девушками, привык к стонам сквозь стены и правилам этого места. Привык сидеть тихо и не высовываться, отгоняя от себя мысли о том, чтобы просто собрать вещи и свалить отсюда как можно дальше, забыв эту жизнь, как страшный причудливый сон.
Юноша привычным жестом повертел кольцо на безымянном пальце левой руки. Это его немного успокаивало, напоминало о том дне, когда все началось. О прочных железных решетках и о приговоре, который так и не был приведен в исполнение благодаря ей.
Вот только теперь Джеймс не был уверен, что было бы для него лучше – заточение в тюрьме или в этой богатой, пропитанной духами клетке, наполненной прекрасными обнаженными созданиями, которые боялись подойти к нему слишком близко. Он доверился Мэри-Энн, ведь тогда она казалась спасением… А теперь…
– Джейми, – тихий девичий голосок отвлек юного шотландца от тяжелых мыслей.
– Анабель, – улыбнулся он и обернулся к рыжей путане в бордовом откровенном платье, так перетянутой корсетом, что, казалось, бедной девушке нечем было дышать, а ее белые груди вот-вот готовы были выпасть из тугого глубокого выреза.
– Ты все еще сидишь над этими бумажками? – с сочувствием произнесла девушка и поставила на стол чашку чая с молоком.
– Спасибо, – поблагодарил Джеймс за напиток, но не спешил насладиться его вкусом. – Я… нет, я уже закончил.
– Тогда почему ты еще здесь? – Анабель привалилась к письменному столу, с улыбкой стрельнув глазами в Джеймса и пройдясь взглядом по его стройной фигуре.
– Скорее нужно спросить, почему здесь ты? – постарался сменить тему МакЭвой и улыбнулся девушке, даже не пытаясь оценить всей красоты ее прекрасного, выставленного напоказ тела.
– Я жду графа Стефана, и, прежде чем этот толстый хряк на меня взберется, хотела хоть мельком посмотреть на приличного красивого мужчину, – слишком уж спокойно ответила девушка и очаровательно улыбнулась, а Джеймс только тихо рассмеялся, пытаясь не выдать своего сочувствия.
– Бель, ты чудо, но лучше не делай так… – последнее Джеймс произнес уже совсем негромко, потому что девушка тихо, но решительно подошла к нему почти вплотную, с затаенной надеждой посмотрела в яркие голубые глаза юноши, который поспешил убрать руки за спину, и нервно улыбнулся.
– Поцелуешь меня… – прошептала Анабель своими пухлыми алыми губами, но Джеймс лишь тихо выдохнул. – На удачу, – зачем-то добавила она и снова кокетливо улыбнулась.
– Ты же знаешь, что может сделать Энни, если узнает, что ты хочешь, чтобы я стал твоим личным талисманом, – уже серьезно напомнил девушке Джеймс и постарался отступить, но уперся в подоконник. Анабель прикусила губу, и юноша заметил, как ее глаза едва заметно заблестели от сдерживаемых слез, но девушка справилась с собой и вновь улыбнулась.
– А если не узнает?
– Сюзи тоже надеялась на это, – с болью произнес Джеймс, вспоминая несчастную девушку, которая до сих пор работала в этом борделе, но вряд ли кто-то из мужчин захотел бы теперь даже прикоснуться к ней, лишь взглянув на ее изрезанное лицо.
– Ты самый добрый и честный из всех, кого я знаю, – словно оправдываясь, произнесла Анабель, все еще не решаясь отступить, и юноша только кивнул девушке, не зная, что ответить ей на эти слова, а она едва заметно покраснела и торопливо вышла из кабинета.
Джеймс еще какое-то время смотрел на закрытую дверь, а затем обреченно выдохнул, провел рукой по волосам, поправляя слегка вьющиеся пряди, и залпом выпил остывший чай.
Девушки-девушки-девушки.
Он был бы рад, если бы работницы этого «дома» воспринимали его как друга или как брата. Тогда было бы гораздо проще, но, стоило ему здесь поселиться, как каждые несколько месяцев обязательно находилась какая-нибудь пропащая малышка.
Зачем? Куда? Что я, черт возьми, буду с тобой делать?
Джеймс хотел бы сказать это напрямую, но пока ему удавалось мягко выкручиваться из дрожащих женских рук.
Он вновь подошел к окну и заметил высокую тень недалеко в проулке. И стоило только фигуре попасть в размытый слабый свет уличного фонаря, как все мысли покинули сознание Джеймса, их беспощадно заглушило биение собственного сердца. Он узнал его еще издали. Невозможно было не заметить этот высокий стройный силуэт, пусть даже свет был слишком тусклым, чтобы рассмотреть лицо. И этот бесшумный грациозный шаг, от которого казалось, что мужчина не идет, а плавно перетекает в пространстве, гибко и элегантно, и в каждом его движении чувствовалась какая-то хищная опасность.
Юноша поспешно задернул занавеску и потушил свет в кабинете, после чего торопливо вышел в широкий полутемный коридор, который вел к гостевой прихожей, где Мэри-Энн обычно лично встречала самых высокопоставленных и влиятельных клиентов. От посторонних взглядов жилое помещение работников борделя отделял тяжелый занавес, эту причуду декора Джеймс никогда не понимал, но не настаивал на полноценной двери, да и за тяжелым бархатом было легче спрятаться и наблюдать за посетителем, который хищно улыбался, пока беседовал с хозяйкой публичного дома.
Его не было уже почти две недели. Две бесконечно долгие недели, за которые Джеймс уже начал бояться до дрожи в руках, что он больше не придет, и все, что останется: вспоминать его прекрасное лицо, острые скулы и пронзительно серые глаза.
Но вот он был здесь, и дышать становилось легче.
Этот мужчина стал чем-то совершенно невозможным для Джеймса, запертого в этой богатой порочной клетке. Пусть лишь своим образом, пусть только голосом и этой улыбкой, но он спасал его.
Впервые этого клиента Джеймс увидел три месяца назад, хотя девушки шептались о нем куда дольше. Но какое дело до этого было юноше, которому давно наскучила глупая болтовня девиц, окружающих его? Нет, он был просто еще одной байкой, еще одним рассказом из череды «у него просто огромный член» и «этот мужчина был просто невероятен»… Слушать такое Джеймс почти ненавидел. Нет, он мог порадоваться, что кому-то из девчонок повезло, и вместо ночи с жирным уродом она смогла насладиться чем-то поистине прекрасным, но…
Но больно было слышать о том, какими бывали ласки незнакомого ему мужчины, и понимать, что его самого в спальне ждет… женщина. Куда проще было представлять, что все остальные мужчины отвратительны в постели – тогда было легче гнать от себя эти ужасные мысли. Не думать о том, как его могли ласкать сильные руки, как он сходил бы с ума от желания под другим мужчиной, ощущая его в своем теле…
А затем он услышал, как Эмили рассказывала, что этот мужчина ее укусил. Нет, не просто в порыве страсти, а именно специально, до крови, и что в какой-то момент ей показалось, что она потеряет сознание, но затем лишь очнулась с легким едва заметным шрамом на внутренней стороне бедра, да и тот прошел через пару часов.
В эту историю мало кто поверил. Посмеялись над глупышкой Эмили, да и только, но Джеймса она не отпускала. Засела острым образом в восприимчивом сознании, и вот уже он не мог заснуть, пытаясь это представить…
Да, он просто хотел убедиться, что все хорошо. Вдруг малышка Эмили не врала. Вдруг этот мужчина опасен. Он просто обязан был проверить это.
Подобные мысли казались правильными, и Джеймс не хотел думать, что это лишь оправдание. Боялся признаться, что он просто больше не в силах сдерживать себя и нуждается хотя бы в чем-то более реальном, чем фантазии.
И его «спасательная миссия» полностью провалилась, когда он оказался на коленях возле запертой двери одной из спален.
Коридор был совсем темным, и Джеймса расслабляла иллюзия своей незаметности.
Замочная скважина такая маленькая, но через нее все прекрасно было видно.
Видно…
Мужчина на огромной постели, устланной алыми простынями, был просто невероятен. Высокий, сильный и гибкий. Полностью обнаженный. И отблески пламени свечей ласкали его мускулистое белое тело. Джеймс был не в силах подняться на ноги или отвести взгляд, зачарованно смотрел, как этот мужчина вжимал в постель постанывающую Эмили, как ритмично двигались его бедра и напрягались мышцы ягодиц и спины. Он был совсем тихим, было даже непонятно, получает ли он от этого удовольствие, но одного его вида хватило, чтобы Джеймс до боли прикусил губу, чувствуя, как его член твердо упирается в ширинку брюк. Хватило всего пары секунд этого завораживающего зрелища, чтобы возбуждение загорелось в теле юноши, впервые так ярко и так искренне, словно он только сейчас почувствовал себя настоящего, а не вынуждал себя ощущать то, чего никогда не испытывал.
Это было слишком хорошо и слишком страшно, но терпеть было невозможно. Тогда Джеймс впервые, стоя на коленях перед замочной скважиной, расстегнул брюки и сжал свой член.
Он хотел быть в той комнате. Как никогда сильно этого хотел, и, торопливо лаская себя, он почти чувствовал это.
Да, прямо сейчас, он там. Он под этим восхитительным мужчиной, чувствует, как до боли быстро его член входит в узкое тело, растягивая его все сильнее с каждым толчком.
Хотелось чувствовать это сильнее и глубже. Держаться за этого мужчину, задыхаться вместе с ним, двигаться вместе с ним, скользя по алым простыням, балансируя на грани боли и оргазма…
В тот раз он впервые кончил вместе с мужчиной. Пусть тот, другой, и не знал об этом, а их разделяла прочная дверь.
В тот первый раз Джеймс рухнул возле двери и так и не увидел, как мужчина в спальне скользнул ниже по расслабленному телу девушки и впился зубами в ее бедро.
А теперь уже Джеймс и не ждал этого увидеть. Ему было не важно, кто будет с его мужчиной. Главное, чтобы она была снизу и не закрывала обзор. Две недели – это слишком долго, чтобы не видеть его сильную спину и не слышать хрипловатый, похожий на рык стон во время оргазма.
Видеть его стало слишком необходимо, юноша каждую ночь ждал, когда же он придет, стараясь как можно незаметнее проскользнуть к двери спальни, просто чтобы увидеть его и вновь мечтать коснуться.
***
– Приветствуем Вас, господин, – тут же поклонились две практически одинаковые бледные блондинки в дорогих открытых кремовых платьях, пропуская Майкла в светлый зал, где было достаточно и господ в костюмах, и прекрасных дам, чьи наряды, может, были куда приличнее и дороже, чем у уличных путан, но не хуже позволяли рассмотреть прекрасные фигуры юных девушек.
– Мистер Фассбендер, – раздался приятный женский голос, и Майкл обернулся, вежливо улыбаясь хозяйке публичного дома. Мэри-Энн, уже немолодая, но все еще привлекательная блондинка с аккуратно убранными волосами и слегка оттопыренными ушками, была одета в прекрасное бордовое платье, куда скромнее, но явно дороже, чем у ее «девочек», да и украшения у нее определенно были настоящие. Она грациозно подошла к гостю и очаровательно улыбнулась.
– Вы давно у нас не были, – с легким укором произнесла Мэри-Энн, глядя в глаза гостя, но Майкл только усмехнулся и, поцеловав протянутую руку в кружевной перчатке, вежливо ответил:
– Последнее время я не нуждался в подобных услугах.
– Только не говорите, что Вас успела взять в оборот какая-нибудь графиня, – неодобрительно покачала головой женщина, боясь, что визиты одного из самых прибыльных клиентов станут реже.
– Вовсе нет, Вам не стоит переживать, – заверил ее Майкл.
– Прекрасно, – кивнула женщина и поправила волосы. – Итак, чего Вы хотите этой ночью, господин Фассбендер? – словно флиртуя, спросила хозяйка.
– Малышка Эмили свободна?
– Для Вас – конечно, – с улыбкой сказала Мэри-Энн и махнула двум блондинкам. – Мы подготовим Вам лучшую комнату.
– Я не сомневаюсь, – кивнул Майкл, старясь не задохнуться от запаха духов. Цветочные ароматы кружили голову, и от них хотелось поскорее избавиться. Фассбендер передал свое пальто девушке, которая с поклоном удалилась, поднявшись по широкой деревянной лестнице, устланной алым ковром. И Майкл уже хотел было последовать за ней, тем более, что Мэри-Энн уже успела извиниться и уйти встречать еще одного именитого гостя, но так и замер на месте.
Среди удушающего запаха девиц он уловил тонкий, очень знакомый аромат, который уже не раз чувствовал в этих стенах, но никогда прежде не видел его обладателя.
В коридоре, ведущем в соседнюю комнату, у отгораживающего проход тяжелого занавеса стоял юноша. Бледный настолько, что его кожа напоминала молоко, и только рассыпь веснушек слегка развеивала его схожесть с призраком. Мягкие темно-каштановые волосы были слегка растрепаны, а яркие голубые глаза блестели в свете ламп. Он кусал свои алые губы и не решался пройти в приемный зал, прятался в тени…
– Что-то не так? – проворковала Мэри-Энн, заметив, что Майкл все еще в приемном зале.
– Этот юноша, – Майкл кивнул в сторону паренька в простенькой белой рубашке и расшитом золотой нитью жилете.
– Юноша? – не поняла хозяйка, но, проследив за взглядом Фассбендера, странно вздохнула. – Он не работает здесь, – на этот раз в голосе женщины не было ни игривых ноток, ни напускной вежливости, и слышать ее настоящую Майклу нравилось куда больше.
– Все продается, – спокойно заверил ее Майкл, но женщина пронзила его строгим взглядом.
– Но не он. Не в этом месте, мистер Фассбендер.
Майкл на мгновение встретился с ней взглядом и хотел было поспорить, но не увидел в этом нужды, хоть и почувствовал разочарование. Он снова хотел полюбоваться юношей, вот только он уже куда-то ушел.
– Эмили ждет Вас, – уже мягче напомнила Мэри-Энн, и Майкл учтиво кивнул ей, прежде чем направиться в свою комнату, по пути пытаясь почувствовать среди множества женских запахов и пота богатеев-клиентов тонкий аромат того паренька.
В просторной дорогой спальне его уже ждала девушка в легком кремовом шелковом платье и белых чулках. Она устроилась на широкой, устланной алым покрывалом кровати и похотливо смотрела на своего клиента.
– Вы задержались, господин, – с едва заметной обидой произнесла девушка и провела ладонью по своей стройной ножке, но ее действия не произвели должного эффекта. Майкл практически не смотрел на нее, только неспешно расстегивал манжеты своей рубашки, все еще видя перед мысленным взором того мальчишку.
В этом борделе он далеко не впервые, и прежде был уверен, что знает всех его обитателей. Так как же он мог упустить нечто подобное? Или он просто пропустил тот момент, когда юноша появился в публичном доме?
– Позвольте Вам помочь, господин, – сладостным тоном прошептала Эмили. Она уже успела подняться с кровати и подошла вплотную, явно намереваясь приложить все усилия, чтобы отработать свою немалую плату, и безразличие со стороны клиента ее беспокоило. Девушка принялась расстегивать дорогие позолоченные пуговицы, ласково касаясь пальчиками бледной кожи мужчины.
– У Вас такая холодная кожа, – промурчала девушка и подняла на Майкла взгляд. – Позвольте, я согрею Вас?
– Боюсь, милая, ты не сможешь мне в этом помочь, – с легкой улыбкой произнес Фассбендер и бережно сжал ее тонкие запястья, чувствуя, как в венах пульсирует теплая алая кровь. Девушка невольно напряглась, замерла, глядя в бледные серо-голубые глаза мужчины, и попыталась ему улыбнуться.
– Господин…
– Все хорошо, – успокоил ее Майкл и, отпустив ее руки, тихо рассмеялся.
Нехорошо вот так играть с ней, он должен просто сделать то, что от него ждут. Но порой, даже когда голод сдавливал изнутри резкой непроходящей болью, хотелось с ними поиграть, прежде чем ощутить тепло их крови на губах.
Но сейчас он хотел кое-что куда большее, чем развлечься с девушкой, за которую уже заплатил.
Мужчина снял рубашку и небрежно кинул ее на высокую спинку мягкого кресла, плавно подошел к кровати, зная, что девушка следует за ним.
– В прихожей я видел юношу. Он не похож на клиента. Ты знаешь, кто он? – спросил мужчина, устраиваясь в постели рядом с Эмили, но она только провела своей ручкой по его обнаженной груди и задрала подол платья, раздвигая ноги шире, чтобы Майкл мог устроиться сверху.
– Я не знаю, о ком Вы, господин, – игриво ответила девушка и уже потянулась, чтобы коснуться губами шеи Майкла, но он резко схватил ее за подбородок, не позволяя вырваться и заставляя смотреть ему в глаза.
– Кто он? – повторил свой вопрос мужчина. Не мигая, он смотрел в ее огромные карие глаза, видел, как расширяются ее зрачки, растекаясь по радужке до предела, делая ее глаза практически черными, и в этой темноте исчезал ее страх и игривость, растворялись мысли, затухали остатки воли и контроля. Ее руки бессильно рухнули на кровать. Девушка лежала расслабленно и неподвижно, держать ее уже не было смысла, и оставалось лишь ждать, когда она ответит на вопрос.
– Его зовут Джеймс, – пустым монотонным голосом ответила Эмили. – Он не работает, как мы.
– Тогда что он здесь делает? – продолжил свой маленький допрос Фассбендер, без труда удерживая сознание Эмили под своим контролем.
– Он занимается бумагами. Я точно не знаю. Хозяйка не позволяет проводить с ним много времени.
– Почему? – с легкой долей заинтересованности спросил Майкл, вновь вспоминая юношу, который показался лишь на минутку в том темном коридоре.
– Он ее, – тихо отозвалась девушка.
– Любовник? – уточнил Майкл, почти раздражаясь примитивностью сознания своей ночной закуски.
– Да. Госпожа злится, если он много общается с нами. Мы не хотим ее злить.
Майкл слегка нахмурился и вспомнил уборщицу со шрамами на лице, но уточнять причины их появления не стал.
– Это все?
– Да, господин.
– Хорошо, – Майкл отпустил контроль и плавно сел на кровати рядом с девушкой, которая удивленно хлопала глазами, пытаясь понять, что только что произошло.
От ее кожи пахло жасмином, и от этого запаха противно чесался нос, но за духами жил и пульсировал манящий аромат крови. Он дразнил и манил, но мужчина продолжал игнорировать его зов. Майкл уже давно не новообращенный, чтобы слепо следовать за своим голодом и, подобно зверю, разрывать глотки своим жертвам в безумном желании утолить собственную жажду, утопив ее в теплой крови.
Может, дело было в бесконечной скуке и привычном одиночестве, если просто новый юноша в борделе смог его так заинтересовать.
И не просто заинтересовать…
Фассбендер даже забыл о девице, которая явно нервничала, не понимая, почему она отключилась на пару минут, и не зная, почему клиент просто сидит рядом, откинувшись на спинку кровати, и о чем-то размышляет, игнорируя ее полностью и даже не собираясь снимать брюки.
Но ему было не до нее.
Если бы его сердце могло биться, то стучало бы в мертвой груди, как сумасшедшее, а в душе снова чувствовался давно забытый азарт, который разгорался все сильнее.
Майкл точно понимал, почему его привлек этот юноша.
О-о-о, он так давно не чувствовал подобного, что и позабыл это ощущение. Совершенно иное влечение, куда сильнее голода и обычного возбуждения. Желание обладать другим мужчиной, чувствовать его подле себя…
И даже устроившись между раздвинутых стройных ножек девицы, Майкл все еще думал о том прекрасном создании, которое он видел в фойе. Джеймс.
Прекрасное имя.
Стоило его мысленно произнести, и теплая кровь начинала казаться слаще, и невольно хотелось узнать, каков на вкус тот юноша…
Глубокий вдох, и, к своему удивлению, сквозь запах кожи и пота Эмили Майкл почувствовал тот самый одурманивающий запах юноши. Совсем близко.
Майкл резко оторвался от девицы, не обращая внимание на то, как она кусает губы, пытаясь сдержать болезненные стоны, и даже не позаботился о ее ране, тут же забыв о ее существовании.
Он повернул голову и смог почувствовать его сквозь дверь, но теперь это уже был не просто отвлекающий от Эмили непонятный аромат, который он чувствовал, каждый раз оставаясь с купленной девицей. На этот раз он точно знал, кто поджидал его с той стороны.
***
Дверь открылась так резко, что Джеймс едва успел отступить, но ноги запнулись о ковер, и юноша с испуганным вздохом рухнул на пол и взволнованно поднял взгляд на полуобнаженного мужчину, возвышающегося над ним.
– П-простите! Я просто проходил мимо, – пролепетал Джеймс первое, что пришло в голову, стараясь не обращать внимания на каплю крови, стекающую от уголка рта прекрасного мужчины.
– Ты думал, что я не замечу? – с едва заметной ухмылкой спокойно спросил мужчина и подал руку юноше, помогая ему подняться с пола.
Джеймс нерешительно принял помощь, на мгновение ощутив приятную прохладу сильной руки, смущенно оборвал касание и постарался успокоиться, не смотреть на клиента. Не разглядывать его, не представлять его, не думать о нем…
– Как часто ты наблюдаешь за мной? – и снова в голосе насмешка и никакой угрозы или осуждения, скорее… Любопытство?
Джеймс робко поднял взгляд и точно увидел, что мужчина по-прежнему усмехается.
– Ну же, – подбодрил он нерадивого вуайериста.
– Я… Простите, господин, я не должен был этого делать, но… – и снова пауза. Что сказать? Как это сказать? Он живет в борделе, вокруг него полно полуголых и голых красоток, а все, чего он желает, – хотя бы краем глаза увидеть этого клиента? Сердце срывалось на бешеный галоп, стоило только представить его гибкое, такое бледное и сильное тело, вспомнить, как он ласкал выбранную девушку, представлять себя на ее месте. Стараться понять, каково это – чувствовать прикосновения его рук к своему телу, его дыхание и поцелуи на своей коже. Даже то, что он неизменно странно кусал своих ночных любовниц, не отпугивало, а только больше завораживало. И так хотелось стереть эту струйку крови с его прекрасного лица…
Стоило только подумать об этом, как мужчина сам наклонился ближе и тихо произнес:
– От тебя пахнет похотью, – его дыхание ласкало покрасневшее ухо Джеймса, и от этого незначительного контакта юноша почувствовал дрожь во всем теле и невыносимое желание прикоснуться к полуобнаженному мужчине, который наконец-то оказался так близко к нему. – Ты хочешь присоединиться к нам? – словно читая его мысли, спросил Майкл, глядя в потемневшие от возбуждения глаза Джеймса.
========== Глава 2: Вкус его крови ==========
Это был сон?
Нет, не могло это все ему просто привидеться.
Блеклые тени неспешно ползли по высокому белому потолку дорогой спальни, и в этих светлых полосах отчетливо виднелся неспешный танец воздушных пылинок.
Джеймс так и не сомкнул глаз за эту ночь, и на губах все еще ощущался поцелуй холодных губ.
Юноша неподвижно лежал на спине, слышал тихое спокойное дыхание спящей рядом Мэри-Энн, но мыслями был слишком далеко от этой женщины и их спальни, желая, чтобы ее не было вовсе. Чтобы в то мгновение она не оказалась рядом и не разрушила очарование момента, ворвавшись в него подобно Церберу, почуявшему врага у порога своих владений.
– Ты хочешь присоединиться к нам? – голос мужчины завораживал, и после него оставалось невероятное чувство, тянущее внизу живота. Всего одно предложение, сулящее самую незабываемую и желанную ночь на свете. И взгляд холодных серых глаз, способный перевернуть весь мир.
В тот момент Джеймс, плененный этим мужчиной, замер, все еще не до конца понимая, что их наконец-то не разделяет запертая дверь. Он думал, что успел что-то ответить, но на деле лишь приподнялся на цыпочки и потянулся к своей самой желанной фантазии.
Первый поцелуй с мужчиной.
Еще даже не ощутив его, Джеймс уже чувствовал, как дрожат его руки, как его лицо ласкает прохладное дыхание восхитительного мужчины, и сердце бьется так быстро, как никогда прежде.
Его губы были такими холодными, словно мужчина был на морозе и только теперь зашел в душное, пропахшее благовониями и духами помещение. И этот холод пленял. Юноша легко поддался движениям мужчины, позволяя ему вести в поцелуе, покорно разомкнул губы, позволяя чужому языку проникнуть в свой рот, и едва не застонал от нахлынувших ощущений.
