Текст книги "Счастье из чужой вселенной (СИ)"

Автор книги: . Анна Дарк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

После слов мужчины я осознала, что и правда продолжаю удерживать его пятую конечность. Вспыхнув до корней волос, поспешно отдёрнула руки. На редкость неловкий момент! А Айлир явно забавляется моим смущением, гад! Надо взять себя в руки. В конце концов, по законам Федерации я его жена, так что имею право!

– Я не понимаю, зачем нам идти через весь город, – решила я отвлечь внимание от дурацкой ситуации.

– Ева, я же уже объяснял… – начал было эр.

– Ты не понял, – оборвала я поток слов. – Зачем нам идти и рисковать, когда вокруг невероятное множество брошенных флаеров?

Несколько мгновений Айлир гипнотизировал меня взглядом, затем моргнул и выдал:

– Ева, ты – гений!

В ответ я просияла самодовольной улыбкой. Заслуженная похвала всегда приятна и греет душу.

– Значит, так, – воодушевился идеей хвостатый, – нам нужен флаер, у которого не заблокированы двери и вставлена ключ-карта. Ну что, начнём поиски?

Наметив план действий, мы приступили к его осуществлению. Как оказалось, на Паоране живут настоящие параноики, боящиеся, что их собственность обязательно угонят, стоит им ненадолго отлучиться. Возможно, для этого есть основания. Понятия не имею, как тут обстоят дела с преступностью. Но для нас это оказалось настоящей проблемой. Нам попадались сплошь закрытые флаеры. М-да, таким образом, нам и правда придётся тащиться пешком через весь город.

Радовало, что пока хоть заражённых не встречалось. Впрочем, вообще никаких живых. Только тела. Некоторые выглядели так, словно просто присели, или прилегли и уснули, другие были обезображены страшными травмами. Жуть от всего этого пробирала до самых костей. Никогда я так не радовалась обществу Айлира. Его присутствие вселяло надежду, что я не стану ещё одним трупом на дороге. Кстати, аромат стоял такой, что я остро сожалела об отсутствии надушенного шарфика. Если мне так паршиво, то каково красноглазому? У эров, насколько мне известно, обоняние на порядок острее, чем у жителей Федерации.

Ни один из флаеров на этой улочке не подходил для наших целей. Придётся выйти на более широкую. Увы, если здесь где-то затаилась опасность, нас будет видно издалека. Но выбора нет. Обменявшись кивками, не сговариваясь, скользнули на открытое пространство. Наблюдая за Айлиром, невольно позавидовала инопланетной грации. На его фоне я кажусь настоящей коровой на льду.

– Есть! – крикнула я громче, чем следовало.

Радость от успеха буквально распирала меня. Наконец-то! Нам не придётся тащиться по улицам города, рискуя на каждом шагу!

– Ева, сзади! – крикнул Айлир в полный голос, а в глазах плескался ужас.

Обернувшись, я увидела, что на меня бегут четверо заражённых. Это было ясно по искажённым безумием лицам. В несколько прыжков эр оказался рядом и задвинул меня себе за спину. Схватив единственный найденный на корабле парализатор, принялась палить по инфицированным, но стрелять я толком не умела, оттого ни разу не попала. Когда больные оказались совсем близко, я, как и Айлир, схватилась за самодельный шест. Правда толку от меня было немного. В отличии от меня, хвостатый орудовал этой палкой мастерски, а прилаженный к наконечнику нож помогал наносить противникам серьёзные раны и выводить их из строя. Увы, как бы хорошо ни дрался красноглазый, он был один и просто физически не успевал везде. Таким образом, мне пришлось отбиваться от женщины-землянки. Будучи здоровой, она была явно очень красивой, но печать болезни и сумасшествия лишила её черты любой привлекательности.

В один «прекрасный» момент я со своими никакими навыками боя подпустила землянку к себе. Острая боль пронзила ребро ладони, прибавив мне сил и заставив отбросить от себя заражённую.

Минут через пять всё было кончено. На улице стало на четыре мёртвых тела больше. Хорошо, что хоть подкрепление к ним не прибыло.

– Надо убираться отсюда, – констатировал Айлир, вытирая нож об одежду убитых, – пока новые жертвы «естественного отбора» не явились.

И лишь сейчас, когда схлынул адреналин боя, до меня дошёл необратимый ужас случившегося. Меня укусили. На ладони были видны кровавые лунки зубов. Это конец. Скоро я стану такой же, как эти несчастные. Прав Айлир, я – дура. Говорил же он мне быть осторожнее и тише, не привлекать внимания, а я голосила на всю улицу. Вот и поплатилась.

– Айлир, – позвала я хвостатого севшим голосом и показала окровавленную конечность.

Никогда не видела, чтобы кто-то столь стремительно бледнел. На лице мужчины застыли страх и паника. Глаза были огромными.

– Это ещё не конец, – пробормотал он в итоге, а затем голос вновь обрёл властные нотки. – У пяти процентов населения природный иммунитет к этой заразе. И ты не заболеешь. Ты ведь особенная.

В ответ на эту вдохновенную речь лишь горько хмыкнула. Ага, особенная. Вечная неудачница, первая с конца за любыми благами или удачей. Но заранее расстраивать эра не стала. Мне и самой безумно хотелось верить, что в этот раз фортуна наконец-то мне улыбнётся.

АЙЛИР

Ничто не сравнится с ужасом, который пронзил каждую клеточку тела, когда Ева показала укус. Никогда прежде я не ощущал такой обречённости и бессилия. Страх вымораживал душу. Я не могу её потерять! Просто не вынесу смерти Евы! Только сейчас я осознал, что бывают ситуации, когда, без преувеличений, готов отдать абсолютно всё, даже жизнь, лишь бы с девушкой всё было хорошо.

До комплекса домиков, запримеченных мной ещё в звездолёте, добрались быстро и без происшествий. Всю дорогу я нёс какую-то чушь, лишь бы отвлечь Еву от мрачных мыслей. Параллельно и себя пытался успокоить.

Каков шанс, что смеска угодит в эти пять процентов, кто может противостоять заразе? Разум говорил, что он невелик, но душа жаждала верить в лучшее. Иначе я просто сойду с ума.

На наше счастье, в этом месте мы нашли лишь несколько мёртвых тел. Ни заражённых, ни здоровых. Видимо, ушли. Убедившись, что вокруг безопасно, велел Еве покинуть флаер. Мы обосновались в одном из симпатичных домиков, в архитектуре которого явно просматривался гебийский стиль. Если мы, эры, предпочитали округлые формы во всех вариациях, то у шестируких всё было с точностью наоборот. Их архитектура имела довольно монументальный, хищный стиль. Чем больше острых углов и граней, тем лучше. Не удивительно, ведь эта планета – колония этой расы.

До самой ночи мы развлекались, как могли, лишь бы не думать о страшной неизбежности. И самое невыносимое – было видно, как слабеет девушка. Вокруг глаз залегли тёмные круги, Ева становилась всё более вялой и апатичной. Росла температура тела. А вместе с ней и множилось моё отчаяние.

– Айлир, пообещай мне кое-что, – тихим голосом произнесла Ева, устроившись на широкой кровати.

– Всё что угодно, – прошептал, чувствуя, как печёт глаза.

– Я пока не ощущаю каких-либо признаков агрессии, но неизбежно сойду с ума и стану такой же бешеной, как остальные, – голос смески был таким слабым. – Пообещай мне, что убьёшь меня, когда это случится, а не оставишь бродить безумным медленно подыхающим чудищем.

– Нет! – отшатнулся я в ужасе.

Она сама понимает, о чём просит? Как я могу убить её? Да мне проще самому сдохнуть, чем причинить ей боль! Я основательно упустил момент, когда Ева стала центром моего мира. Но я бы не хотел ничего менять. Был мазохистски счастлив, что она появилась в моей жизни и позволила познать столько новых чувств и эмоций. И даже то, что она мне не принадлежит, не заставило бы меня отказаться от этого.

– Ты должен, – напористо произнесла девушка. – Пойми, это буду уже не я. Воспринимай это как милосердие и мою последнюю просьбу.

– Хорошо, – голос сорвался на тихий задушенный хрип, а по щеке пробежала горячая капля. – Я обещаю тебе.

Я выполню её просьбу, а потом выпрыгну из флаера на максимальной высоте. Просто не смогу существовать в мире, где больше нет Евы.

– Ты плачешь? – нотки изумления сквозили в каждом звуке девичьего голоса.

Ева выглядела глубоко шокированной и смотрела на меня огромными глазами.

– Не стоит, – неожиданно мягко и тепло улыбнулась смеска. – Это всего лишь инстинкт, Айлир. Пройдёт время, и ты сможешь вздохнуть спокойно. Не привязанный ко мне, будешь жить, как пожелаешь и с кем захочешь.

– Как ты можешь такое говорить? – возмущение, шок и обида завладели всем моим существом.

Она правда считает, что лишь инстинкт меня к ней притягивает? Не видит, как внутри всё переворачивается, стоит ей оказаться рядом? Не знаю, что это, но точно намного большее, нежели банальный инстинкт размножения.

– Это же правда, – улыбнулась Ева.

– Не говори так, – замотал я головой, – и даже не думай. Ты говоришь, что всё пройдёт и я буду жить дальше? А как жить-то, Ева? Да и ради чего? Никогда я не испытывал подобного, но ты и есть моя жизнь. Не станет тебя, и всё потеряет смысл. Так что не смей даже думать о подобном.

– Мне уже страшно, – прошептала девушка. – Это звучит как признание в любви.

Любовь… Я не любил ни одну из своих самок. Да, все они были мне приятны. С некоторыми было хорошо в постели, с другими было интересно общаться. Но ни к одной из них я не испытывал подобных чувств. А Ева… Она стала для меня откровением. Всем, о чём я мечтал и чего подсознательно желал. Она стала моим смыслом существования. И это определение слишком слабое для того спектра чувств, что кипят внутри меня.

– Любовь. Это слово не отражает и десятой части того, что я чувствую, Ева, – произнёс, вглядываясь в яркие зелёные глаза. – Но если так понятнее тебе, то да, я люблю тебя. Безумно, одержимо и безнадёжно люблю тебя. Жаль, что ты этого не видишь или не хочешь видеть.

Казалось, девушка лишилась всех слов. Только смотрела на меня потрясённо, с каким-то отчаянием. А я же почувствовал непреодолимое желание поцеловать эти пухлые губы. Я заражусь? И плевать. Всё равно мне не будет жизни без Евы. С этими мыслями я потянулся к девушке.

– Нет, – покачала смеска головой, приложив ладошку к моим губам.

Стало горько. Даже сейчас, после того, как вывернул перед ней душу, Ева отказывает мне в такой малости. Громче заявить об отсутствии взаимности и даже шанса на неё просто невозможно.

– Это не потому, что ты мне неприятен или что-то в этом духе, – грустно произнесла девушка, – я не хочу, чтобы ты заразился, – затем она рассмеялась тоскливо. – Как глупо всё вышло! Ведь при другом раскладе и обстоятельствах мы могли бы сделать друг друга счастливыми.

У меня спёрло дыхание от такого признания. Ева права: мы оба – идиоты, которым надо было оказаться на самом краю, чтобы осознать, что действительно важно и как, оказывается, всё просто было. Из-за глупых и жестоких поступков, обид, нерешительности и недоверия мы упустили свой шанс на счастье.

– Прости меня, – прошептал убито. – Прости за каждую слезинку, грубое слово или мерзкий поступок. Прости за то, что был таким кретином и не ценил своё счастье – тебя.

– Уже простила, – улыбнулась Ева.

Всё, на что меня хватило, это обнять девушку и прижать к себе, обхватив её руками, ногами и хвостом. Чтобы чувствовать ближе. В нос бил одуряющий аромат её волос, который был роднее всех остальных. Запах женщины, созданной для меня самой Вселенной. Женщины, которую я не смог уберечь. От этого хотелось выть в голос, но я лишь сильнее жмурил глаза, чувствуя, как слёзы бегут по щекам.

Именно сейчас, прижимая к себе Еву, я чётко осознал, что буду делать, когда её не станет. Я найду эту мразь Гребла и вырву его гнилое сердце. Это он вверг мир в хаос, создав и выпустив смертоносный вирус. Он виноват в том, что девушка умирает. И он за это заплатит. Я найду его, где бы он ни был, и уничтожу. А после можно будет последовать за Евой, за грань.

Глава 26

АЙЛИР

Одни звёзды знают, как мне удалось уснуть, ведь я настраивался на бодрствование, чтобы не упустить не одного драгоценного момента с Евой. Хотел просто смотреть на неё спящую, запомнить каждую чёрточку лица, а сам уснул, идиот. И сейчас мне было страшно открывать глаза. Я уже знал, что девушки рядом нет. Неужели она ушла, сбежала, понимая, что теряет разум?

Как бы ни было страшно, а вечно вот так валяться нельзя. Собрался с духом и резко сел на постели.

– Айлир? – послышался самый милый во всех галактиках голос. – Ты чего?

Ева обнаружилась у окна, точнее, на подоконнике, где сидела и смотрела на улицу, пока я не привлёк её внимание. Поразительно, но выглядела смеска явно лучше, чем накануне.

– Ты как себя чувствуешь? – со сна голос скрипел так, что сам невольно поморщился.

– Странно, – произнесла задумчиво Ева, – меня по-прежнему донимает бессилие, но в целом мне намного лучше. И я не чувствую никаких признаков сумасшествия.

Дыхание резко перехватило. Внутри взрывом сверхновой вспыхнула надежда. Неужели, это оно? Может, вчерашнее недомогание – лишь следствие борьбы организма с вирусом? Если всё так, то, похоже, в кое-то веки Вселенная меня услышала, и Ева вошла в эти мифические пять процентов.

– Звёзды, Ева, – выдохнул я, в облегчении прикрывая глаза, – ты даже не представляешь, как вчера напугала меня. И не описать словами, как я рад тому, что ты будешь жить!

Ева одарила меня нечитаемым взглядом. Дорого бы я дал, чтобы узнать, что у неё в голове, особенно в свете моих вчерашних признаний. Чего мне ожидать? Она даст мне, нам, шанс или предпочтёт сделать вид, будто ничего не было? Ответов на эти вопросы у меня не было.

– Не спеши, может, это временное улучшение, – спустила меня смеска с небес на землю. – Ну, знаешь, как бывает, больному перед смертью неожиданно становится лучше, а потом всё, конец. Вдруг и здесь нечто подобное?

От таких предположение мне стало дурно. Даже думать о подобном не хочу! Ева должна поправиться. Не может жизнь быть настолько жестока: дать надежду, а потом безжалостно её отобрать.

– Предпочитаю надеяться на лучшее, – пробормотал себе под нос.

В ответ девушка лишь мягко и грустно улыбнулась.

***

Моей радости не было предела. Время шло, а Еве становилось только лучше. Возвращались силы, температура снизилась до нормы. А ещё проснулся зверский аппетит. Тут и появились первые проблемы. В этом комплексе домиков почти не было долгохранящихся продуктов, и большая часть давно испортилась. Того, что осталось, надолго не хватит. Значит, не миновать вылазок в город. А ещё я наконец вспомнил о собственных физиологических, раз тысячу проклятых, особенностях. Сейчас я не чувствовал своего «особенного» голода, но это лишь вопрос времени, когда потребность в крови и мясе возьмёт своё. Придётся, похоже, вспомнить навыки давних предков и охотиться на лесную живность. Надеюсь, она тут есть.

Пока же мы развлекались тем, что играли в игры, предоставленные тут для досуга гостей, и изучали особенности кинематографа разных рас Федерации, что были в картотеке. Инфосеть планеты, похоже, была повреждена, точнее, необходимое для стабильной работы оборудование.

Это было очень странно: только я и Ева, и никого больше вокруг. Иногда мне казалось, что во всей Вселенной остались только мы вдвоём. Мы не поднимали в разговорах тот вечер признаний, не обсуждали прозвучавшие тогда слова. Просто учились быть рядом, без лишнего напряжения и обид. Старались побороть кто вину, что по прежнему глодала душу, а кто недоверие. Мелкими шажками мы, как слепые котята, искали путь друг к другу. И пусть мне хотелось куда большего, чем робкие прикосновения и мимолётные улыбки Евы, но и в этом осторожном сближении была своя прелесть. У нас было много времени, чтобы по-настоящему узнать друг друга. А главное, внутри пышным цветом расцвела надежда на будущее с Евой, в котором есть место счастью и любви.

– Ева Бакури, – задумчиво протянула девушка, от скуки изучая данные своей электронной карты личности, – это твоя фамилия?

– Можно сказать и так, – улыбнулся интересу девушки. – У нас нет фамилий, у нас имена родов, и двух одинаковых просто не может быть. Но по-вашему можно и фамилией называть.

– И что это имя рода тире фамилия означает? Я почти не понимаю вашего языка, – чуть сконфужено призналась Ева.

– «Искра» или «вспышка» – наиболее близкие переводы, – пояснил с готовностью.

– М-м-м, извини, что напоминаю, но разве тебя папаня не изгнал из рода? – произнеся это, смеска виновато закусила губу.

Я же и не думал на неё обижаться или злиться. Ева имеет право знать. По правде, сейчас я готов рассказать ей любые тайны, отдать всё, что есть. Даже немного жутко от столь сокрушительной потребности в ней.

– Изгнал, – признание горечью осело на языке, а рана в душе снова закровоточила, и стало больно, – но в редких случаях, если эр показывает себя полезным родине, император может награждать новым именем рода. Вот уж не думал, что нелюбимая мной работа в посольстве так высоко ценится.

Девушка молчала. То ли обдумывала информацию, то ли просто лишилась слов. Будто чувствовала бурю в моей душе.

– Прости, – покаялась Ева. – Мне не нужно было в это лезть.

– Да ничего, – хмыкнул я. – Это не тайна и не запретная тема. К тому же, я уже, считай, привык. Смирился. В конце концов, мне, можно сказать, повезло. Не многим удаётся стать основателем нового рода.

Бросил взгляд на возлюбленную. Возлюбленная… Слово было таким непривычным, но невероятно правильным. Ева хмурилась и заламывала пальцы, явно из последних сил сдерживая себя.

– Ну, спрашивай, – мягко подтолкнул девушку к действию. – Я же вижу, тебя распирает от желания что-то спросить.

Ева очень мило и трогательно покраснела и опустила глаза. Но через секунду вперила в меня горящий любопытством взгляд.

– Обещаю, это последний вопрос, – начала она издалека. – Как раньше назывался твой род? Мне твой брат рассказал немного о вашей семье, но само название рода так и не прозвучало. Да и в посольстве к тебе все обращаются просто по имени.

А, ну, ясно. Смеска теперь в курсе, что когда-то мой отец был вторым после императора и со временем я мог его сменить. Её любопытство вполне понятно.

– Баклайруси, – произнёс тихо. – В переводе – «алый огонь».

Как я и думал, за этим последовали ещё вопросы. Например, почему мой брат, став главой рода, не принял меня обратно? Еве показалось, что мы неплохо ладим. Пришлось объяснить девушке, что после изгнания вернуться обратно в род невозможно. Мужчина, в принципе, не может вступить в чужой род. Эта исключительно прерогатива слабого пола. Ну, а насчёт отношений с Мейном девушка не ошиблась. Пусть мы сейчас и не состоим в одном роду, но братьями быть не перестали. И плевать на официоз.

Выслушав меня, Ева снова принялась извиняться. Отчего-то девушка явно ощущала неловкость, какую чувствуют те, кто без спроса вторгается на запретную территорию.

– Ева, ты сейчас мой единственный официальный родственник, – пояснил, ласково смотря на мою смеску. Такой родной она казалась. – Да и без этого у меня нет никого дороже тебя. Я люблю Мейна, но это совсем иное. Так что, на будущее – ты можешь спрашивать меня о чём угодно.

Я не стал произносить вслух, но в воздухе так и повис сомнительный статус нашего брака. Ведь я до сих пор не знал, что будет с нами, если мы вырвемся с этой планеты-ловушки. Ева вполне может захотеть развестись, и я буду обязан её отпустить, как бы больно от этого ни было.

ЕВА

На пятый день нашего пребывания в этом месте, которое мне напоминало курорт для пенсионеров, стал очевиден дефицит пищи. Мне даже думать было страшно о том, чтобы вернуться в город, где обитают инфицированные, только выхода не было.

Ещё на эра иногда нападала мрачная задумчивость. Не выдержала и попыталась узнать, что же его гложет. Мужчина сначала не хотел признаваться, но я была упорна, и он сдался.

– Ева, я начинаю чувствовать голод, – признался он.

– Но мы же недавно завтракали, – растерялась я. – Если мало, ещё поешь.

На мой лепет красноглазый лишь сокрушённо и печально покачал головой, я же ощутила себя феноменальной дурой. Ну, конечно! Голод. Пресловутые жутковатые гастрономические особенности этой расы. Стало даже чуть-чуть жутко. Надеюсь, меня Айлир даже в теории в качестве блюда не рассматривает.

Была рада получить подтверждение своим надеждам. Хвостатый даже оскорбился, когда я робко поинтересовалась, не грозит ли мне его голод чем-либо. По его словам, сами мысли о подобном обидны, учитывая его чувства ко мне. А проблему он надеялся решить охотой на лесную дичь. К моему искреннему расстройству, меня с собой брать мужчина наотрез отказался.

– Ева, это не прогулка на природе, а дикая охота, – пояснял Айлир терпеливо. – Не хочу, увлекшись азартом погони, потерять тебя в лесу, а за мной ты вряд ли успеешь. Кроме того, я не хочу к внушительному списку того, что нас разделяет, добавлять твой страх или отвращение от не самого эстетически приятного действа. Так что, нет. И это не обсуждается. Надеюсь, мне повезёт, и тебе не придётся долго оставаться одной. В любом случае, ты закроешься в доме и будешь ждать моего возвращения.

Я пыталась спорить, но такого упёртого мужика ещё поискать! Айлир даже слушать ничего не желал. Он уже всё решил за нас двоих. Но когда я услышала, будто в город за провиантом он тоже намерен отправиться один, то просто взбунтовалась.

Если мне страшно отпускать его в лес, то от мысли, что он будет один бродить в месте, полном больных психов, кровь стыла в жилах. Я же с ума сойду, думая, а всё ли в порядке? Жив ли он вообще? Не заразился ли? Кроме того, на охоте я, может, и буду балластом, но в эпицентре инфекции ещё одна пара глаз лишней явно не будет. К тому же, у меня иммунитет к заразе, и, учёная горьким опытом, я теперь буду в разы осторожнее.

Мы час спорили до хрипа. Никто не желал отступать. И если я сдалась на охоте, то в этой ситуации собиралась стоять на своём насмерть. Мы идём вместе, и точка.

– Что мне сделать, чтобы ты отказалась от этого безумия? – в отчаянии закатывал глаза хвостатый.

– Ничего, – упорствовала я. – Я иду с тобой. Без вариантов.

В конце концов я одержала победу и была невероятно довольна собой.

– Держишься строго за мной, ведёшь себя тихо и без пререканий выполняешь любые команды, – в сотый раз повторял мне Айлир, когда мы собиралась вылетать.

– Да, Ваше Тираншество, – хохотнула я, заслужив укоризненный взгляд красных нечеловеческих глаз.

Десять минут, и мы приземляемся на окраине города, названия которого не знаю, из которого не так давно в ужасе бежали. Нас интересовали продуктовые магазины, товары, способные долго храниться.

Как бы я ни поддевала Айлира недавно, сейчас была максимально сосредоточена и действовала в соответствии с договором. Даже ступать старалась бесшумно. Нужную нам торговую точку обнаружили быстро. Оставалось лишь убедиться, что там безопасно.

На нашу удачу, внутри не было живых. Только трупы и небольшой погром. А ещё вонь стояла такая, что тошнота так и норовила взять верх.

– Звёзды, почему здесь воняет ещё хуже, чем на улице? – пробормотала, тщетно пытаясь свыкнуться с ароматом.

– На улице ветер не даёт застаиваться воздуху, – откликнулся тихо Айлир, – тут же явно не работает система кондиционирования, из-за этого и пахнет так сногсшибательно.

– Странно, что тут всё не разграбили, – удивлялась я, набирая консервы в гравитележку.

– Может, все, кто мог, убежали раньше, чем задумались над проблемой продовольствия, – пожал плечами эр, инспектируя крупы и приправы.

– Или больные убили всех здоровых, и есть стало просто некому, – прошептала и сама же содрогнулась от подобной мысли.

А ведь правда, где все жители города? Почему улицы пусты и нет ни здоровых, ни больных, только мёртвые, да и то не так уж и много? Куда подевались обитатели этого населённого пункта? Хотелось верить, что просто укрылись в каком-то безопасном месте. В любом случае, мы это вряд ли узнаем.

– Будь тут, – шепнул мне Айлир. – Я быстро навещу винный отдел, и можем лететь отсюда.

Выпивка не являлась чем-то необходимым, но за эти дни мы оба не раз задумывались, что бокальчик хорошего вина лишним не был бы. Чем бы ни было то скопление домиков, алкоголя там не водилось совершенно.

Минуты тянулись невыносимо долго, и я уже начала беспокоиться, как красноглазый появился на горизонте. Сначала я облегчённо выдохнула, потом заледенела, увидев, как потрёпан и мрачен Айлир.

– Что случилось? – прошептала непослушными губами.

– Какой-то идиот запер в подсобке семерых зараженных, – процедил сквозь зубы эр. – Сидели они очень тихо, уже еле живые. Но стоило мне открыть дверь, как у них, видимо, открылось второе дыхание. Всей толпой накинулись, сволочи.

– Ты… Они… Тебя укусили? – всего несколько слов, а как страшно их произносить!

Вместо ответа Айлир виновато опустил глаза, а я наконец смогла рассмотреть царапины от ногтей на лице, укус на плече…

– Вселенная, – прошептала тихо, испытывая острое желание разреветься от ужаса.

Потом мой взгляд упал на хвост инопланетянина, где от кисточки, которая так поразила меня своей мягкостью, осталось лишь несколько клочков красных волос, и совсем рядом багровел кровавый укус. Коснулась конечности кончиками пальцев. Эр вздрогнул, изогнул хвост так, чтобы лучше видеть, и мрачно хмыкнул.

– Опять? – выдал Айлир. – Мироздание явно почему-то возненавидело эту часть моего тела. Который раз за небольшой промежуток времени хвост калечат и лишают растительности.

Короткий путь до места нашего пребывания красноглазый пытался шутить, отвлечь от разрушительных мыслей. Я же в ответ могла лишь кивать. Слова не шли с языка. В горле образовался горький ком. Меня переполнял страх, липкий ужас, что скоро я лишусь Айлира.

***

Надежды, что у Айлира тоже окажется иммунитет, не оправдались. Уже через сутки, как и полагалось, эр стал вести себя местами несдержанно. Он раздражался на всякие мелочи, вспыхивал по пустякам. И это было страшно. Но страшнее оказалось другое…

– Ева, помнишь, о чём ты просила меня, когда думала, что скоро умрёшь? – спросил мужчина.

– Нет, – помертвела я, вспомнив свою недавнюю просьбу. – Я не смогу. Я не убийца.

– Твою мать, Ева! – взорвался хвостатый. – Значит, по-твоему, я убийца?!

Спорить с не совсем адекватным мужчиной было страшновато, но я даже мысленно не могла убить его. Меня колотило от ужаса только при мысли, что его не станет. Как же я без Айлира? Лишь сейчас, когда пришла беда, я осознала, насколько дорог мне этот мужчина. Может, пока я и не любила его, как он меня, но была к этому близка. Эти несколько дней наедине с друг другом нас невероятно сблизили. И после этого он просит меня убить его?!

– Нет, я так не думаю, – замотала головой. – Но не проси меня сделать подобное. Я просто не могу и всё.

– Ева! – рявкнул Айлир зло, вирус явно влиял на его эмоции.

Не желая ссориться и спорить, всхлипнула и, вскочив на ноги, бросилась на улицу. Хотелось выть от бесконечного отчаяния. Я не смогу без него. Не выживу в этом больном мире. Свихнусь и безо всякого вируса. Опустившись на скамейку неподалёку, закрыла лицо руками и разревелась.

– Прости меня, Ева, – раздался тихий голос эра, а на плечи опустились горячие ладони. – Я не имел права срываться на тебя. Похоже, мне недолго осталось. Мерзкое чувство. В голове каша, в эмоциях раздрай. И накрывает неожиданно, злят сущие мелочи.

– Я не злю-ю-юсь, – взвыла я ещё горше.

Не хочу его терять! Не могу! Не выдержу!

Минут двадцать понадобилось Айлиру, чтобы немного меня успокоить. И пусть мне удалось унять истерику, внутри было так больно, что дышать тяжело. Слабачка. Это я должна утешать эра, а не наоборот! От его мягкости по отношению ко мне становилось ещё невыносимее. Будь он сволочью, какой был при знакомстве, наверное, было бы легче. И то не уверена.

Мне казалось, что умрёт Айлир, и я лишусь львиной части своей души. Чем ближе становился конец, тем острее ощущала, насколько он мне необходим. И почему все эти дни я постоянно удерживала между нами дистанцию? Чего ради? Разве будет кто-то любить меня больше эра? Кто бы ещё женился на смеске, лишь бы спасти ей жизнь? Разве стал бы хоть один житель Федерации рисковать собой, прикрывая меня от опасности? Скорее уж вытолкнул ли бы вперёд, чтобы собственную шкуру сберечь. И от понимания этих простых истин становилось вдесятеро невыносимей. А ещё я поняла, что хочу быть с ним. Пусть у нас остались в запасе жалкие часы, но я желаю узнать, каково это, когда тебя любят душой и телом. Просто подарить нам обоим мгновения счастья, которые я буду беречь до конца своих дней.

Глава 27

АЙЛИР

Пытался собрать расползающиеся мысли в кучку. Получалось так себе. Ну вот какого это долбанное местное солнце такое яркое? Бесит. А эта громоздкая неудобная мебель? Раздражает. И вообще, хотелось что-нибудь разнести в пыль. И лишь здравый смысл, который твердил, что это не мои чувства и эмоции, а действие проклятого «естественного отбора», помогал сдерживать разрушительные порывы.

А ещё было страшно. Жутко от осознания, что осталась совсем капля времени, прежде чем меня покинет разум, и всего несколько дней, как за мной явится смерть. Я бы предпочёл, чтобы мои мучения оборвала Ева, но она не сможет, это я понял чётко. Оттого уже присмотрел место, где изолирую сам себя от мира, когда придёт срок.

Дверь приоткрылась, и в комнату скользнула смеска. Тонкие белые руки обвили мои плечи, вынуждая повернуться к девушке лицом. Стоило мне это сделать, как мягкие губы накрыли мои. Ева целовала меня страстно и отчаянно, её пальчики пытались справиться с магнитными пуговицами на рубашке. Осознав это, отстранился в шоке.

– Ты чего это делаешь? – спросил слегка грубо.

– А разве не понятно? – улыбнулась Ева.

– Понятно, – покачал головой и даже отступил на шаг, – и мой ответ – нет.

Недоумение на лице девушки сменилось искренним изумлением. Она даже головой тряхнула в неверии.

– Ты меня не хочешь? – с нотками обиды спросила смеска.

Она издевается? Или правда не понимает? Не видит натянутую в районе ширинки ткань? Хочу ли я Еву? Безумно. До потери рассудка жажду ею обладать. Этого хотят мои душа, сердце и тело. Это то, что велит мне инстинкт. Но я не могу сейчас себе этого позволить. Ни к чему. Не хочу ещё сильнее привязывать к себе Еву. Я и так боюсь за неё. Страшно размышлять, что будет с девушкой, когда не станет меня. Пусть познаёт радости любви, в том числе и физической, с кем-то другим. Кем-то, кто в последствии сможет остаться рядом. Кто будет любить и оберегать её, раз уж мне не суждено. Он таких мыслей было нестерпимо горько.

– Не в этом дело, малыш, – постарался сгладить грубость прошлого вопроса. – Я хочу, чтобы свой первый раз ты провела не с живым трупом, а мужчиной, который в последствии станет тебе опорой в жизни.

– Но я хочу с тобой, – прошептала Ева.

– Нет, моя хорошая, – заявил мягко, но безапелляционно.