Текст книги "Барнар - мир на костях 2 (СИ)"

Автор книги: Angor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Барнар – мир на костях 2

Глава 1

Конрад открыл глаза. Холодные тонкие пальцы Амелии медленно сползли с его скул. С неба хлынули крупные капли дождя.

Он смотрел на её нежную ровную кожу и соблазнительное мерцание глаз. Наёмнику казалось, что их бренная жизнь уже позади. Словно они с ней в божественных чертогах разгуливают среди фруктовых деревьев. Сейчас он подхватит её на руки и быстро помчится, перепрыгивая через глубокие лужи, в уютный дом. Где в большом камине будет пылать задорный огонь. Возле того он скинет с неë сырое платье, разотрет её пупырчатые от холода груди руками. Те порозовеют, и Конрад закутает Амелию в тëплую оленью шкуру и отнесет наверх. А сам спустится в погреб. Достанет вино и сыр. Уложит аккуратно виноград в плетеную корзину и поднимется к своей желанной женщине. Оголëнная чародейка лежит на боку и упирается головой о ладонь. Она томно дышит с приоткрытым ртом. Сейчас он кинется в её объятия и растворится в них навечно, как сахар в горячем пунше.

Но наëмника из его мечтаний вырвал замогильный возглас Узгулуна.

– Вы хотели избавиться от меня, но в результате избавились от себя. Неужели вы, смертные, никак не поймете, что я часть той силы, которая двигает всю вашу жалкую жизнь.

Ведьма направилась прямо к нему. Она, задрав голову кверху, злобно взирала в его пасть. Амелия использовала огненное заклинание, сформировав огромную сферу, которая молниеносно врезалась в тело Узгулуна. Вокруг образовалась ослепляющая вспышка, поднявшая столбы дыма и пыли. Узгулун скрылся в них.

После того, как всё рассеялось, чародейка поняла, что её колдовство не оказало никакого эффекта.

Повелитель хаоса рассмеялся злобным смехом.

– Вы, как жалкие сорняки! Ни на что не способны! После того, как я сожгу мир, я, наконец, избавлюсь от вас и построю своё царство. Ваши ничтожные попытки не смогут противостоять мне и моим замыслам. Когда вы все исчезните, я примусь за ваших высокомерных богов и за трусливых демонов. Без хаоса не будет ни вашего сопливого счастья, ни войн и ни порядка, – Узгулун подошёл ближе к ней. – По указке богов, я защищал ваши души. Я устал прислуживать тем мерзким созданиям. Стоило пойти против их воли, как меня сразу же изгнали с небес. Неблагодарные твари: за один проступок лишили всего. В преисподней я взрастил планы по порабощению мира. Там я наслаждался страданиями усопших. Они были для меня, словно песня для ушей. Я тот самый раб, который крутил чертово колесо перевоплощений. И боги избавили от того.

Повелитель хаоса направил меч на чародейку. Конрад непроизвольно отбросил её назад, заслонив своей спиной.

– Вдруг у тебя хватит сил. Сделай портал и убирайся отсюда, – прошептал быстро Конрад, прижавшись к лицу Амелии.

– Но куда? Это ведь всë уже не имеет значения, – ведьма шокировано глядела на него.

– Стройся! – раздался самоуверенный клич.

Узгулун отвернулся от людей и уставился на выступающую с выстроенных в ряд кораблей армию гномов.

Те спускались по подмосткам, восседая на бурых медведях, тела коих были покрыты золотыми доспехами. Головы зверей венчали тяжеловесные шлемы на медных застежках снизу. Бородатые всадники правили ими с помощью крепкой сбруи, усеянной сияющими алмазами.

На крупном и чёрном медведе впереди ехал их дож Бофур. Туловище его защищала непробиваемая кираса. Спину медведя под ним устилала белоснежная попона, обшитая по краям серебряными нитями.

В первых линиях по бокам шествовали с высоко задранными подбородками гонфалоньеры. Марш их являлся столь ровным и одновременным, что казалось, будто это идёт одно существо, а не множество воинов. В руках тех развевались пурпурные знамёна со смарагдами.

На гномьих ногах звенели кольчужные искусные шоссы. Поверх брони трепыхала яркая ткань налатника. Железными перчатками те ударяли в свои треугольные щиты, отбивая ритм боевой песни.

"… Кровь прольëм, но отомстим!

И луну окрасим в алый.

Дух у нас неукротим.

Враг, не жди пощады…."

На поясах сверкали резные топоры. В нагрудных карманах покоились лëгкие острые дротики. За их спинами волоклись усовершенствованные пушки с пустотелыми ядрами, в которых дожидалась своего момента горючая смесь.

Рядом с дожем на рыжем медведе восседал тот самый Ормонд. Он приходился Бофуру двоюродным братом. Друзья древнего рода полуночных звёзд решили уйти из всеобщей истории, как храбрые и последние защитники всех живых. Они как могли, оберегали осколок, но Узгулун их обвëл, уничтожив все хитрости и уловки. Осталось только взглянуть ублюдку прямо в лицо…

– Заряжай! – скомандовал рыжеволосый предводитель гномов.

– Что они делают? Повелителя хаоса уже никто не сможет убить, – прошептала вслух завороженная огромным полчищем армии ведьма.

– Они не собираются его убивать. Они собираются погибнуть, как настоящие воины, – Конрад вынул меч из ножен. – И я их прекрасно понимаю, – наëмник взглянул на девушку. – Амелия, оставайся здесь. Я попытаюсь вместе с гномами отобрать у Узгулуна осколок.

– Я буду обрушивать всю свою силу на него. Скорее беги! Я прикрою!

Она завязала свои волосы в пышный хвост снизу у затылка на скорую руку и принялась подготавливать заклинания.

Пушки палили ядрами по плоти повелителя хаоса, и те взрывались. В воздухе тут и там расползались огненные волны. Узгулун злобно зарычал и чуть не повалился на землю, но смог удержаться благодаря своим толстым уродливым щупальцам.

Наёмник ринулся к нему и в прыжке наполовину разрубил его мускулистую руку. Тёмная кровь хлынула на лицо и шею Конрада. Враг рассвирепел. Сквозь разорванную плоть виднелась кость. И он взмахнул крыльями, чтобы подняться и испепелить всех дотла.

Амелия скрестила ладони. Её глаза побелели. Изо рта вырвалось заклинание, на которое ушла большая часть её сил. Голова кружилась от голода. Над тварью раскинулся огромный удерживающий купол. Повелитель хаоса не смог его пробить.

Молнии на клинке яростно засверкали и понеслись на нападавших гномов. Но ведьма создала кольцевой портал под ногами и гномы, и люди быстро исчезли за куполом. Узгулун мог ожидать чего угодно, но только не такой безумной дерзости от таких слабых созданий. Через секунду всё войско вновь переместилось обратно. Повелитель хаоса повторил свой удар, но Амелия вновь использовала трюк с перемещением. Девушка не знала, насколько её хватит. Однако всë это ей жутко нравилось. Как же сладостно выводить из себя проклятого Узгулуна. Все они были уже одной ногой в пропасти. А на краю пропасти остаётся только веселиться. Так неужели стоит упускать такую возможность?

Узгулун сжал руку в кулак и метнул её вперёд. Сокрушительная волна ринулась на смертных. Но чародейка развернула ту на него самого. Повелитель хаоса рухнул на спину.

– Нацепить колодки из флэксибилиана!!! – пронёсся над холмами приказ Бофура.

Гномы подъехали на медведях. На цепях позади них были пристегнуты колодки из самого прочного материала, который могли раздобыть в глубинных шахтах только они. Железные звенья быстро перерубили, и воины приступили к выполнению указаний.

Повелитель хаоса попытался подняться, но Конрад взбежал на него сверху и со всего лëту вонзил клинок в грудь. Узгулун зарычал и взмахнул своим мечом, но зверь Ормонда вцепился зубами тому в руку. Сам гном спрыгнул и отрубил ему кисть.

По сырой траве побежали струи крови. Дождь разошёлся до такой степени, что видимость стала чудовищной.

Узгулун смотрел в небо, и в его взгляде читалась холодная усмешка. Тело монстра превращалось в тёмные клубы мрака.

– Где он? – прорычал Бофур, сжимая рукоятку топора. – Кто-нибудь его видит?

Во мгле послышались крики. Гномы стояли с открытыми ртами и безуспешно таращились в ничто. Повелитель хаоса мог быть одновременно как всем, так и ничем. Тела врагов рвались на куски под его мыслями. Он забирался в их плоть и вырастал внутри них. Ошмëтки мяса и оторванные головы с бородами валились градом.

– Конрад? – вырвалось из уст Амелии.

Девушка кружилась на месте. Она знала, что это конец. Он должен был настать. Но человек всегда продолжает надеяться на победу. И в этом и есть особая сила, которая движет их цивилизацией.

*Пограничье*

Тара бежала на стража с трупом другого на спине. Ей не хватало воздуха. Всё тело трясло от слабости. Атакующий навëл на неё остриё. Девушка насадила труп на копьё и резко с ним повернулась. Стрелы полетели на неë. Однако волшебница вовремя полностью закрылась своим щитом из плоти.

Копьë вывернулось из рук нападавшего. Ведьма рванула к ногам и разрубила мечом его тазовые кости. Арбалеты перезаряжались. Клинок врага успел отрубить ей край волос. Тара опрокинулась на спину и закрыла глаза на мгновение. Открыв их вновь, она увидела, как на неё уже нёсся стражник, занося свой меч. Чародейка быстро выбила его ногами. Лезвие полетело ей в гортань, но девушка ухватилась за клинок голыми руками. Жгучая боль пронзила кожу. Полилась яркая кровь.

Ведьма развернула его и вскочила, чуть не потеряв сознание. В глазах сверкали искры и ползла темнота. Едва устояв на месте, она воткнула клинок в спину стражнику, пока тот пытался вырвать копьë из трупа.

Таре уже начинало казаться, что она полноценная часть Терминаса. Ибо ведьма больше не чувствовала своего собственного разума. Будто это её двойник делает всё за неë.

Итак. Три арбалетчика. Стрелы готовы. Бездушные синие глаза пронизывали её насквозь. Чародейка облизнула губы. Взгляд у девушки стал как у пьяной. Ноги хаотично топтались назад и вперёд. Больше не осталось мочи, чтобы поднимать трупы и использовать их вместо щитов. Да и это бы уже не помогло.

Тара поняла, почему до сих пор жива. Кольцо Гильдегарды придавало ей небесные силы и выносливость. Без него она бы точно не смогла так яро сражаться на мечах. Волшебница решила прислушаться к ним полностью и закрыла глаза. В её мыслях призрачные очертания стрел замедленно неслись на неё. Она не спеша уклонилась сначала от одной, затем от второй и третьей.

Воины вновь перезаряжали арбалеты. Ведьма подбежала к ним и прикончила каждого. Она молча уселась на землю. Переломила древко стрелы в своей голени и вынула её. С помощью зубов оторвала кусок ткани и перевязала рану. Выражение лица Тары так и говорило о том, что ей уже давно всё понятно в этом мире. Она улыбнулась. Осмотрелась по сторонам и отправилась за тусклым мерцанием светлячков, круживших в сером тумане.

Ведьма вышла к древним могильным плитам. Под коими были погребены служители князя тьмы. Из пурпурных облаков доносился непонятный шëпот и взмахи крыльев. Кто-то уже видел её. Где-то по земле пробегали жуткие твари. Их челюсти ждали падали. И тут она заметила одного из хранителей Терминаса. Безликое существо в капюшоне и в доспехах приближалось к ней. За его плечами развевались чëрные крылья. В руках он держал наджак с удлинëнной рукояткой.

– Король пограничья ждёт тебя, – голос его прошипел над её ухом. – Твоя сестра у него.

Тара последовала за ним. Вскоре в красном небе стали видны высокие башни со сверкающими вокруг них молниями.

Среди серых гор стоял покрытый плесенью дворец с большим ржавым куполом. Он был окружён глубоким рвом, залитым человеческой кровью. В нём плавали зубы и вздутые скользкие кишки. Иногда в них что-то отвратительно шевелилось. К горлу ведьмы подступила тошнота. Всё её тело передёрнуло.

К замку шëл каменный высокий мост, разрушенный в некоторых местах по краям. По кругу возле купола летали мрачные трупы с бурыми глазами. Стоял зловонный запах.

На гигантском троне возле главной стены дворца восседал сам король Терминаса. Ведьма исподлобья глядела на него. Кожа девушки покрылась мурашками от неизбежности. На высоком теле правителя висел серый тряпичный комбинезон, заляпанный грязью и отходами. Голову покрывал металлический шлем с вертикальными прорезями у рта. Глаз не было видно. На шее висело ожерелье из человеческих высушенных голов. В одной руке тот держал тяжеловесную красную саблю из железа.

– Карлин!! – ведьма шла к нему навстречу и звала сестру, стараясь разглядеть еë в этой серой массе душ.

Король пограничья поднялся, и хранители приволокли к нему на цепях Карлин. Она испуганно вертела головой по сторонам, но, заметив Тару, замерла на месте.

– Что… Как!? – сорвалось с её бескровных губ. – Как ты сюда попала!?

– Я пришла за тобой. Я вытащу тебя отсюда! – прокричала та.

Лицо Карлин выражало недоумение и непонимание происходящего.

– Уходи отсюда быстро! Зачем ты пришла?

– Без тебя я никуда не уйду!

Тара ринулась к сестре, а лезвие сабли правителя медленно поползло по зелёному камню. Скрежет, издаваемый при этом, заставлял Тару сморщить лоб. Клинок понёсся на ведьму. Его плечи заслоняли небо. Высокая фигура двинулась к чародейке. Мост под ним хрупко дрожал.

Тара поняла, что сестру вернуть будет совсем не просто. Придётся использовать хитрость и уловки.

Карлин в ужасе наблюдала за происходящим, будучи не в силах помочь сестре. Цепями её руки и ноги приковали к полу.

Тара тем временем прихрамывала, но бодро перебирала потными ступнями. Длинные ноги короля уже стучали рядом с ней, а сабля была нацелена на её голову. Ведьма отпрыгнула в сторону от удара. Но преследователь схватил еë рукой за голову и принялся ту сжимать. Перед глазами всё поплыло. Она брыкалась, как беспомощная муха в паутине у паука. Но дотянувшись до своего оружия, девушка отрубила ему два пальца и, наконец, рухнула на землю, сильно ударившись рёбрами.

– Ну ты и говно собачье! – взревела чародейка, всадив королю меч щиколотку.

Правитель резко взмахнул ногой вверх. Та постаралась удержаться за его одежду, но ничего не вышло. Она едва успела вынуть меч, чтобы не потерять, как её отбросило далеко. Пока тело кувыркалось в воздухе, она громко орала.

Упав на землю неудачно, ведьма поглядела на руку. Та была вывихнута. Не было времени мешкать, поэтому Тара, резко одернув руку, вправила еë на место, стиснув зубы.

– Твою ж мать! – выругалась чародейка.

Лоб горел от бушевавшей внутри крови. Казалось, что всё тело охватил чëртов пожар.

Гигант размахнулся саблей, прицелившись к её шее. Девушка успела вовремя пригнуться. В миллиметре над макушкой промчалось красное лезвие. Чародейка помчалась во всю прыть в обратном направлении и спрыгнула в ров с кровью.

Король двинулся за ней. Он выжидал, когда она вынырнет.

Тара заплыла под мост и скрылась от его взора. Правитель решил, что та захлебнулась. Поэтому приказал отвести Карлин обратно в темницу.

Тара проследила за тем, куда ведут сестру и дождавшись подходящего момента, минуя стражников, пробралась в башню заточения. Помимо Карлин, там находилось много других узников. Их измученные голоса разносились по мрачным коридорам. И сестра не имела никакого понятия за какой решёткой сидит Карлин. Поэтому ей приходилось оглядывать каждую тюремную камеру в её поисках, стараясь при этом не поднять тревогу.

В тени трудно было разглядеть чьи-либо лица. Тара шëпотом звала сестру. Вдруг послышались шаги. Она спряталась за выступом стены. В двери появился надсмотрщик со змеиным туловищем. В руках тот держал фонарь и освещал им комнату.

Чародейка выглянула из укрытия, чтобы проверить ушёл ли он. В самый последний момент девушка успела скрыться за углом, когда страж направил на неё свет.

Сердце так и колотилось в груди. Ведьма прислонила руку к губам, чтобы не было слышно её сбивчивого дыхания.

Глава 2

Пробирающий до костей ветер разгуливал по башне, продираясь сквозь щели и узкие окна. Из-за него ни черта не было слышно, лишь одно наглое завывание в ушах. Сырость и вонь неслись со всех сторон, ударяя резко по носу. Волосы на голове трепетали. Движения тела сковывала липкая, засыхающая отвратительными ошмëтками кровь.

Тара решила вынырнуть из своего укрытия, так как помнила слова леди Эрлин. Чем больше они здесь проведут, тем сложнее будет вырваться из Терминаса, ибо души их станут его полноценной и безмолвной частью. Но не успела девушка выглянуть, как на неё обрушился выдвигающийся из эфеса со скоростью зайца клинок.

Надсмотрщик минутой ранее разглядел на тусклых плитах её кровавые следы. Ведьма увернулась и со всей силы ударила его локтем в грудь. Она коленом выбила оружие атакующего, но змеиное отродье вцепилось в её руку и начало выворачивать ту.

Чародейка от острой боли в локте сжала зубы с такой мощью, что они заскрежетали. Рукоять её меча выскользнула из ладони. Страж оголил свои вогнутые внутрь клыки и собрался позвать остальных. Из его пасти несло чем-то тошнотворно кислым.

Ведьма не могла допустить того, чтобы её все обнаружили. Она врезала ему в голову своим лбом. От такого приёма у неё ненадолго потемнело в глазах. Когда хватка нападавшего ослабла, волшебница набросилась на того сзади и обхватила цепко за толстую шею.

Тяжёлый хвост надсмотрщика хлестал её по затылку. Он старался вырваться. Но Тара только крепче сжимала руки. Девушка слышала, как его хрящи начали трещать. Глаза вылезали из орбит, а капилляры в них лопались. Язык синел. Конец. Враг был повержен.

Девушка затолкала труп в тень, а сама, подобрав клинок и сняв с его пояса связку ключей, направилась исследовать тюремные камеры дальше.

По её телу пробежала дрожь от холода, и тонкие волоски ощетинились. Выражение лица приобрело серый суровый оттенок. Она кралась осторожно, как сайгак, прячась от хищников, стараясь не издавать шума.

Из-за стальных прутьев решётки к ней потянулись ладони с длинными жëлтыми ногтями. После чего появилось испещренное морщинами худое лицо старика.

– Ты ведь тоже мертва? – прохрипел незнакомец, вперив в неё опечаленный взор. – Коли так, то почему же ты стоишь там, а я здесь?

Густые светлые брови Тары съехались вместе. Она внимательно наблюдала за ним, не зная, как себя повести.

– Я ищу одну пленницу. Её зовут Карлин. У неё длинные чëрные локоны до самого пояса. Может быть, вы её видели?

Но пожилой человек будто не обращал на неё внимания. Рот его с седыми усами приоткрылся. Он разглядывал кольцо необычайной красоты и мастерской работы.

– Слышал я об оном украшении, – молвил тот, словно вëл речь с самим собой. – Так бесстрашная Гильдегарда и впрямь была когда-то. Ну и дела… С этой вещицею ты бы могла вернуть меня обратно на свет, к моей семье, – старик с тусклой надеждой вглядывался в её очертания.

У Тары в горле встал ком. Хотелось прокашляться, но нельзя было издавать громких звуков. Ей было не по себе.

– Это не то, что вы подумали, – быстро ответила ведьма и двинулась дальше.

– Если дед, то, значит, пропадай пропадом? – окликнул он её вслед. – Неужто ты, девица, думаешь, что старикам жить не хочется? Ох… Ну да будет… Вы ж когда-то и сами все здесь окажетесь. Токмо тогда и поймете, что к чему. Да уж поздно будет, – махнул он на неё рукой и скрылся в промозглой тьме.

У волшебницы камень упал с сердца, когда она убедилась, что старик её не выдаст и не позовёт охрану. Но его слова что-то в ней выжгли. И шрамы о страшной неизбежной судьбе теперь навсегда останутся поверх её белых костей.

Больше к ней из камер никто не тянулся. Доносились только монотонные и безумные мычания или невнятный шëпот. У крайней стены тупика Тара, сощурившись, приметила тëмную собаку. Та глядела в предпоследнюю узкую клетку, но было совершенно непонятно, как она могла что-то видеть, ведь в жутких изодранных глазницах зияла пустота.

Чародейка приготовилась к схватке со сторожевой особью. Та учуяла её и повернула голову. Кожа не покрывала тела животного. Виднелась лишь обугленная плоть. Но собака прекрасно передвигалась. Из пасти капали кровавые слюни. Тара оперлась на одну ногу и навела обеими руками клинок.

– Стой! – послышался возглас сестры, и её рука появилась среди прутьев предпоследней камеры. – Не трогай её. Она не причинит тебе вреда.

Тара поверила сестре и, припав к стене, обошла собаку. Но при этом не спускала с неё глаз

– Карлин, ты в порядке? – закусив нижнюю губу, ведьма подбирала нужный ключ из связки.

– Тара, не нужно было меня спасать, – нервно вертела из стороны в сторону головой сестра. – Я не хочу возвращаться. Я боюсь… Всего боюсь. Понимаешь? – она обхватила щеки волшебницы своими ледяными ладонями с прожилками бирюзовых вен.

– Что ты мелешь? – взъелась тихо Тара, наконец отворив дверь.

– Уходи без меня! Немедленно! – продолжала настаивать на своём сестра, забиваясь всё дальше в угол.

– Карлин, – попыталась говорить спокойно Тара, – ты слишком долго здесь находилась, потому твой разум немного помутнел. Давай скорее мне руку. Нельзя больше задерживаться.

– Дело вовсе не в этом. Та собака, – она показала в сторону рукой на животное, угрюмо свесившее свою морду, – наша мама.

Тара мельком бросила на неё свой взор, а потом вновь уставилась на сестру.

– Идём отсюда! – она рванула её за пальцы.

Но Карлин резко её оттолкнула.

– Тара, в следующий раз, когда я окажусь здесь, всё будет ещё хуже. В пограничье не любят магов. Люди могут попасть в иные миры и переродиться. Но посмотри, что будет с нами, – голос её дрогнул. – Приложи ладонь к голове собаки. Это правда наша мама. Ты увидишь её прошлую жизнь. Когда она погибла, её не ждал небесный мир. Её сделали четвероногим рабом. Она кидается на заключённые души и разрывает их, если те попробуют ослушаться. Она лишь не трогает меня и тебя, потому что что-то в ней до сих помнит о нас.

Ведьма раздраженно задышала через нос, отчего крылья того заметно вздымались и опускались. Но девушка всë же направилась к сидевшему рядом зверю, правый глаз её начал судорожно дёргаться. Она присела на корточки и приложила ладонь.

Перед ней пронеслась вся жизнь матери. Волшебница видела двух малышек. Темненькая, в белом платьице бегала по ковру и смеялась, а та, что поменьше, лежала на кровати, закутанная в пёстрое одеяло, и пускала слюни. Это были они с сестрой. Пронеслись эпизоды знаменитых битв. Она видела отца молодым, без бороды и щетины. И то, как они с матерью танцевали возле праздничного костра и дарили друг другу кулоны верности. Видела, как мама пускала свою белую лошадь рысью и колдовала на ходу, выпуская клубы сиреневых вспышек. Все моменты слились воедино…

Тара отдëрнула руку и сжала её в кулак.

– Какого чёрта за благородную жизнь магов платят такой монетой?

– Я не знаю, – отозвалась Карлин из-за её спины. – Но все волшебники здесь рабы. Возможно, такова расплата за наши силы?

Ведьма развернулась к ней. Она попыталась вдохнуть, но от злости как будто все мышцы напряглись до такой степени, что не двигались с места.

– Мы не сможем ей помочь? – девушка задала вслух вопрос, но ответ на него прекрасно знала. – Когда мы с тобой вернёмся. Богов нужно призвать к ответу за такое обращение с душами павших ведьм. Если понадобится, пойдем на них войной.

– На богов? – недоумевала Карлин, нахмурив лоб. – Это всё невозможно. Они же наши создатели.

– То, что я стою сейчас здесь с кольцом Гильдегарды, тоже невозможно. Но ведь я здесь. Идём!

Сестра не сдвинулась с места. Тара вышла из себя окончательно и зарядила той сильную оплеуху по лицу, после чего разъяренно прижала её за ворот платья к стене.

– Если бы ты знала, через что мне пришлось пройти, чтобы добраться до тебя, ты бы не стояла больше столбом, – губы ведьмы побелели от гнева. – Ты решила сдаться? Решила смириться с несправедливостью? Наши с тобой предки всегда защищали людей и даже жертвовали собой ради них. И что они за это получили в конце? Рабство. И я клянусь всем этим чертовым миром, что не оставлю это безнаказанным. Так ты дочь своих знаменитых родителей, Антония и Ревекки Уиллгармских, храбро сражавшихся в битвах и защищавших слабых? Или жалкая, ничтожная трусиха?

Волшебница выпустила её одежду из хватки и отпрянула.

– Если ты всё ещё моя сестра, за которую мне никогда не было стыдно, тогда бери второй меч надсмотрщика, что валяется позади, и продолжай сражаться вместе со мной!

Тара не стала дожидаться реакции Карлин, а направилась прочь из башни, бросив последний взгляд на свою мать, а вернее на то, в кого её превратили в Терминасе.

Ведьма вышла в наружную галерею, заросшую коричневыми пожухлыми лианами. Сбоку на стене с трещинами находились железные вставки, и ряд их формировал лестницу. Вся конструкция выглядела совсем ненадёжно, но этот вариант куда лучше, чем пробираться через парадный вход, возле которого находится трон короля и снуют его воины.

Она начала спуск. Ветер усилился до такой мощи, что казалось, будто он способен в любой момент сорвать её вниз. Как назло, ладони потели. Тара проклинала всё и всех на свете. Она не понимала, почему даже в мире мёртвых чувствует боль и физические недостатки.

Чародейка старалась не глядеть вниз, но и пейзаж вокруг не успокаивал. Красное небо давило на сознание и раздражало. От летающей вокруг тёмной массы душ звенело в ушах. Будто те что-то одновременно шептали.

Тара всë же смотрела себе под ноги, чтобы не оступиться, и мысленно считала ступеньки. Раздался треск. Железная вставка, за которую она держалась одной рукой, оторвалась от болтов и рухнула. Но девушка не успела ещё ухватиться за следующую. Руки её один раз взмахнули по воздуху. Лицо волшебницы искривилось от испуга. Она было вот-вот не сорвалась, но рука нагнувшейся к ней сестры крепко ухватила её за запястье.

– Старайся держаться одновременно за разные прутья, а то где я потом найду ещё такую же сестру, как ты, – Карлин тепло улыбнулась глазами. – Ведь кроме тебя точно никто не сможет выпить три кружки эля подряд и закусить их целым поросенком на вертеле, а потом ещё и двумя запеченными с грушей гусями. И при всëм этом не лопнуть.

– Я знала, что ты сделаешь верный выбор, – Тара кивнула ей и двинулась дальше.

– Прости меня за то, что тебе пришлось здесь оказаться раньше времени.

– Карлин, тебе не за что извиняться. Поверь мне, когда мы выберемся, то я призову ублюдка Ормонда к ответу. Я дала себе клятву. И к тому же хорошо, что мы узнали о том, что творится в пограничье. Все эти бесчинства с душами магов просто ужасны. Кто-то должен ответить за то, что стало с нашей матерью. Нужно будет освободить её из рабства. Директриса мне говорила о том, что всё на самом деле решают боги и их воины-ангелы. Король Терминаса – лишь их ручная шавка.

В то время, пока сëстры убирались из этих мест подальше, безглазая собака в башне улеглась своей мордой на костлявые лапы и тихо поскуливала. На спине её чётко прослеживались рубцы от побоев, покрытые струпьями. Животное безукоризненно подчинялось страже и правителю, но его всё равно наказывали. Такова была ненависть к тем, кто являлся в прошлой жизни волшебником. Но сейчас в её голове ярко всплывали образы, которые некогда представлялись ей такими близкими. Что даже новое перевоплощение не смогло стереть детей из памяти. Её тянуло к своим дочерям. Она сильно хотела прижаться к их ногам, чтобы верно охранять и не подпускать к ним обидчиков. Бедная собака горько и громко завыла, вложив в этот вой всю свою боль. В её ограниченном теперь разуме осталась только одна цель: быть с ними рядом, покуда она сможет.

На визг прибежал один из охранников. Он замахнулся на зверя плетью с медной обшивкой, чтобы заставить ту заткнуться, но собака атаковала первой. Её клыки глубоко впились в неприкрытую доспехами шею воина. Она с такой силой таскала его по полу, что вырвала целый кусок плоти с сосудами.

Ведьмы уже успели укрыться под мостом. Они сначала аккуратно передвигали ногами, чтобы не делать заметных всплесков, после чего, набрав побольше воздуха, нырнули. Карлин что-то схватило за ногу под кровью, и ей пришлось всплыть. К её колену прицепился длинный червь с двумя рядами острых зубов. Когда девушка отсекла его тело, голова всё ещё не разжимала челюстей. Чародейка с большим трудом раздвинула их руками. Она была в платье, и казалось, что эта кровь и мерзкие твари, обитающие в ней повсюду. От таких мыслей становилось дурно, но волшебница себя пересилила и догнала сестру.

Первые метры на суше они преодолели ползком, дабы с башни их не могли увидеть. Когда впереди замелькали покосившиеся плиты кладбища, девушки побежали во всю прыть. Они не останавливались больше и не пытались говорить. Тревога, которая часто пронизывает перед самым финишем одолела их. А что, если они не смогут выбраться? А что, если что-то пойдёт не так? Такие мысли не давали ни капли спокойствия.

Из-за чёрного, скрученного и облезлого дерева на Тару набросился хранитель. Он ударил её в плечо острым клювом-пробойником от своего наджака, и та, вскрикнув, повалилась на землю. Сознание парализовало, так как её кровь окропила его оружие. Карлин схватилась за меч и кинулась на него, но хранитель мира мёртвых поднялся на крыльях выше. Она не могла его достать. Тогда ведьма попыталась поднять сестру, чтобы нести на руках, но противник подлетел к ней со спины. Если волшебница спустит с него взгляд, то им уже никогда не удастся вернуться к жизни.

Сторожевая собака всё это время бежала за ними. Она, свирепо рыча, с разбегу оттолкнулась от одной из плит и в прыжке вцепилась пастью в крыло хранителя. Тот, не удержавшись, повалился на землю. Карлин пронзила его голову мечом и отобрала оружие, очистив в спешке о траву. Тара пришла в себя.

– Мама, – сëстры со слезами на глазах заключили собаку в объятия.

Но все хранители пограничья бессмертны. Он вновь поднялся на ноги. Однако теперь уже вместо одного рядом с ним возник второй, из его крови.

Животное принялось защищать своих детей. Тара обнажила клинок, но Карлин резко её одернула.

– Нам нужно бежать отсюда! Мы сейчас никак не сможем ей помочь!

Ведьма понимала, что им не одолеть хранителей. Она бросила злобный взгляд на созданий, избивающих мать, и повиновалась сестре.

Девушки больше не оборачивались. До их ушей доносился душераздирающий скулёж и визг несчастного создания. Хранители раскрошили собаке череп сапогами. Но затем она вновь переродится по манию жестоких богов, чтобы страдать заново.

Тара нашла в песке оставленный ею двуручник Соломона-Павла и подняла его. Она сильно удивилась, увидев неподвижно стоявшую на прежнем месте переправщицу.

– Идëм в лодку, – сказала чародейка Карлин.

Сейчас ведьма поняла, почему та больше не отчаливала отсюда. Про переправщицу ходят легенды, что она всегда всё знает наперёд. Рейсы её судна самые точные.

Переправщица действительно ждала их. Но приступила к отплытию не сразу. Долгом её всë же было неизменное постоянство. Она защищала неприкосновенность мёртвых вод. И никто не имел права самодовольно рассчитывать на путешествия среди этих морей.

Переправщица склонила к Таре свою костлявую скрипучую ладонь. Волшебница осознавала, что за всё придётся платить.