Текст книги "Барнар - мир на костях 2 (СИ)"

Автор книги: Angor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8

Утренний туман быстро перебирал лапами, отползая от стен Остбона, словно собака, которой бросили кость в другое место. Ночную смену привратников у главных ворот уже сменила дневная. Конрад грел руки под оленьим плащом.

– Стой! Куда идешь? – грозно крикнул ему один из стражников с башни. – Проход откроется только после того, как видимость станет лучше. Кто знает, какие оголодавшие разбойники могут засесть в тумане. Нынче любой может нож в спину воткнуть. Так что подожди, путник, немного!

– Я наемник! И мне нужно выйти за стены! – Конрад сложил ладони вместе, сделав между ними щель, чтобы его было лучше слышно. – Мне не нужны большие подъёмные ворота. Можете выпустить меня через узкую дверь.

– Да какая мне разница, кто ты! Хоть сам Дахман! Я сказал ждать, значит жди!

Конрад выругался про себя и, забив трубку новым табаком, уселся на дубовые ступени у лестницы, ведущей в постовую вышку. Но не успел он сделать и пяти затяжек, как услышал звук ворота, с помощью которого поднимали тяжеловесные двери. Мужчина взял свои вещи и двинулся на место встречи.

Земля под ногами была промерзшей. Снежинки, лежавшие тонким слоем, переливались всеми цветами радуги, окунаясь с головой в солнечные ванны. У Конрада посинели уши от холода, и он принялся их растирать. Перед ним виднелись заколоченные большие лавки, которые открывали только летом, в период, когда в столицу тянулись со всех сторон света торговцы. Постройки эти стояли в форме полукруга, и в середине имелась большая ровная площадка из прямой земли. Хорошее место для начала обучения. Мужчина решил, что девчушка опаздывает, но он сильно удивился, когда увидел еë, облокотившуюся об обтесанные перила.

– Я уже устала вас ждать! – заявила ему Бригида.

– Как ты смогла пробраться за стены Остбона раньше меня, если проход был закрыт? – брови Конрада съехались вместе.

Та звонко и задорно рассмеялась, выставив свои передние два зуба. С ними она походила на кролика.

– Я позаимствовала в храме простыни и занавески. Затем пробралась к западной стене, где нет вышек, и поднялась по дереву, откуда перелезла на вершину зубцов и сбросила свой канат вниз.

– Я так понимаю, позаимствовала – это взяла без разрешения?

– Да. Вы сегодня просто в ударе. Прямо провидец.

– Не ëрничай, Бригида! А как же теперь канат? Кто угодно сможет незаметно пробраться по нему в город.

– Я завязала его на мельничный узел и легко распустила. Вон он валяется у той лавки, – она показала указательным пальцем.

– Что ж. Мозги у тебя явно есть. Осталось лишь заставить их защищаться, – Конрад бросил ей ремень с мечом в ножнах. – Надевай на пояс!

– Но он же из дерева! – Бригида злобно взглянула на него исподлобья.

– А ты что, хотела сразу на настоящем оружии обучаться? Научись сначала деревянный меч в руках держать!

– Бессмыслица какая-то. Меня это не спасёт, – девочка нервно мотнула головой.

– Вот. О чем я и говорил: у женщин напрочь отсутствует дисциплина. Если ты считаешь мои советы бредом, то можешь проваливать. Думаешь, что мне очень хочется тебя учить? Как бы не так.

Девочка резко схватила ремень и с остервенением застегнула его. Она видимо успела приобрести вчера новую одежду. Так как на ней были мужские брюки, правда на размер больше. Ей пришлось сильно закатать их. А вместо сандалий сидели кожаные сапоги до колена. Снаружи красовался волчий полушубок.

– С ними шкуру. Тебе сейчас будет жарко.

Бригида послушалась и осталась лишь в серой рубахе из овечьей шерсти.

– А мне разве щит не нужен?

– Если ты не сможешь выжить в битве без щита, то он тебе в любом случае не поможет.

Девчушка посмотрела на него, как на безумца. Она не такого наёмника ожидала увидеть. Ей казалось, что с первого дня Конрад научит её всему. Вот она, детская наивность. Им хочется всего и сразу. Никто не желает тратить времени. Но жизнь и есть поток одного только времени. Мы лишь крупинки на его уровнях.

Бригида ожидала опасной схватки на настоящих мечах, а никак не нравоучительных фраз.

– А теперь тренируйся доставать быстро меч из ножен. Скорость при неожиданном нападении спасительна. Я хочу видеть мозоли и пот на твоих руках.

Девчушка выхватила деревянный клинок и замерла.

– И чего ты остановилась? Тебе что, особое приглашение от герольдов нужно? Достала и вновь убрала. И так повторяй до тех пор, пока не перестанешь чувствовать ладони.

Наёмник тоже выхватил из-за пояса выпиленный меч и набросился на ученицу с такой прытью, что она не успела ничего сделать. Деревянный клинок сильно ударил её по ноге. Бригида вскрикнула.

– Больно же!

– Делай, что я сказал!

Она убрала оружие в ножны и приготовилась к нападению учителя. Ей необходимо было опередить атаку того, чтобы сделать блок с помощью меча.

Конрад кружил вокруг неё, словно коршун. Бригида не спускала с него своего внимания. В какой-то момент показалось, что её стошнит от головокружительной слежки. И тут она заметила, что рука наёмника взлетела вверх и отклонилась. Он готовился к выпаду. Девочка мигом выхватила меч, чтобы прикрыться им от удара. Но противник оказался быстрее. Учебный клинок с размаху попал в колено. Она повалилась на землю, схватившись за ушибленное место. Из глаз невольно хлынули слезы.

Конрад рассмеялся.

– Когда проткнут настоящим мечом, то будет куда хуже. Поднимайся! На поле боя нет времени для того, чтобы прохлаждаться.

– Я вся синяками покроюсь, – пробурчала та, вставая и отряхиваясь от грязи.

– Мне наплевать! Не хочешь чувствовать боли, старайся вынимать клинок вовремя. И не смей класть на него руку заранее. Весь смысл как раз во внезапном нападении.

– Но я и так быстро всё делаю! – возмутилась Бригида. – Не получится лучше.

– У меня же получается.

– Я не вы!

– Бригида, – Конрад закусил губу. – Однако ты собралась стать воином. Вспомни, что с тобой делал отец.

– Он бил меня цепом, который используют для обмолота зерна. Один раз у меня из головы даже шла кровь, – она показала на затылок.

– Твой папаша одиозный тип.

– Что это значит? – Бригида сощурила сосредоточенно глаза.

– Если сказать просто, то очень плохой человек.

– Он ублюдок! – она поставила руки на пояс и вложила в эту фразу всю свою ненависть.

– А-а-а, – протянул наёмник, закатывая глаза. – Зато такие словечки ты знаешь.

– Да. Он меня называл всякими погаными ругательствами, когда бил. Так что я легко их запомнила. В нашей семье умных фраз не использовали. И я удивлена тем, откуда вы их знаете.

– Чтобы сражаться и побеждать, нужно понимать не только физические возможности врага, но и разбираться в его душе. А в этом хорошо помогают книги.

– А я не умею читать, – девочка протяжно перданула.

– Я бы на твоём месте не пускал зловонные газы при других людях, – смутился Конрад. – Ты так никогда замуж не выйдешь потом.

– А я и не собираюсь.

– Если бы сейчас здесь был один из моих друзей, – вздохнул наемник, решив сменить тему. – То он с радостью научил бы тебя читать.

– А где ваш друг?

– Я не знаю, – он опустил глаза и ненадолго замолчал. – Так ты собираешься обучиться боевому искусству, чтобы убить затем своего отца? Займёшь трон и поменяешь обычаи у народа?

– Откуда вы знаете? Я же этого не говорила.

– Потому что я бы поступил так на твоём месте, – он пронзил её спокойным взглядом. – Только учти: тебе всю жизнь придётся бороться, даже если сама станешь правителем. У тебя всё равно будет много врагов среди варваров. Мало кто из мужчин захочет даровать женщинам свободу.

– Да. У нас женщины – это собственность мужчин, – она задумалась. – Так вы в меня верите? Я смогу изменить их жизнь?

– Верю в тебя? – наёмник широко улыбнулся. – Я ещё не увидел, что бы ты была на что-то способна. Ты даже мышь одолеть сейчас не сможешь. Я всего лишь предполагал о возможном развитии будущего. Не более того. Кстати, я заметил, что ты слишком крепко держишь рукоятку. Причём тогда, когда это совершенно не нужно. Бригида, мышцы должны быть расслаблены. Это и придаст тебе подвижность. Ты ведь не секирой орудуешь, а мечом. Старайся им жалить с лёгкостью, словно пчела. Не напрягай мышцы без надобности. Ты должна их наполнять силой только в тот момент, когда придётся блокировать чей-то удар, чтобы оружие не выбили из рук. Но, атакуя или просто держа клинок в стойке, рука должна быть лёгкой, как перо. Если ты изо всех сил попытаешься схватить пушинку в воздухе, то она ускользнет. Нужно плавно приблизить к ней пальцы. Когда твои руки расслаблены, то они наиболее сильны и ловки. Если их напрягать и слишком крепко сжимать рукоятку, то ты станешь неповоротливым бревном. И проиграешь противнику в скорости. А это стоит жизни в настоящем сражении.

Они продолжили свои занятия. Раз за разом Бригида получала удары и валилась на землю. Только ближе к полудню девочка смогла успешно один раз выхватить меч вовремя и прикрыться им от клинка наемника.

– Молодец, – похвалил Конрад. – Давай перекусим. Я кое-что взял с собой.

– Вы как будто не устали даже, – ученица повалилась на землю, тяжело дыша. Лицо её приобрело пунцовый оттенок.

– В моменты нападений я позволял себе дышать, а ты, наоборот, задерживала дыхание. Ну ничего, может, скоро научишься чувствовать себя спокойно в период ударов.

Солнце слепило глаза. Наёмник прикрыл их рукой и, подхватив небольшой чёрный мешок, отправился к деревянному помосту. Там он развязал тесëмки на ткани и разложил нарезанный сыр, печёные орехи и кусочек солонины. Девчушка, хромая, добралась до него и рухнула рядом.

– Шишки уже вылезли, – она показала тонкими пальцами на ноги. – А я сейчас поем, и можно расходиться? На сегодня урок закончен же? – с этими словами она откладывала для больной матери в карман пищу.

– Бригида, положи на место и ешь спокойно. Не переживай, я дам тебе с собой еды, когда пойдёшь обратно в храм. И урок ещё продолжится до вечера.

– Но я уже устала, – почесала нос та.

– И ты думаешь, что это должно меня волновать? В бою твою голову захотят снять с плеч. Всем будет всё равно, как ты себя чувствуешь. Коли ты сама решила стать воином, так готовься воспитывать в себе выносливость. Ешь давай!

Девочка набросилась на еду с жадностью. Волокна мяса застревали у неё в зубах, а орехи исчезали, словно в дробильных жерновах. На секунду наемнику показалось, что ему самому ничего не достанется, и он быстро схватил в руки два пласта сыра.

– Что в храме совсем скудная пища?

– Ну да. Хотя иногда и мясо тоже бывает, – с набитым ртом отвечала Бригида. – Но я не жалуюсь. Мы рады, в принципе, и тому. Некоторые вообще крыс едят.

– А как зовут твою маму? – прожевав сыр, поинтересовался Конрад.

– Идения, – вытерев руки, девочка высморкалась.

– Слушай, Бригида, а ты могла бы не сморкаться, когда рядом кто-то ест? Пожалуйста!

– Извините. Постараюсь… – она вытерла нос рукавом.

– У твоей мамы красивое имя, – заметил Конрад.

– Да, – кивнула девочка. – Мама и сама красивая очень. Правда, папаша выбил ей почти все зубы.

– А как у неё сейчас здоровье? Становится хуже или всё по-прежнему? – мужчина отпил из кожаной бутыли.

– Ой, дайте мне тоже попить. В горле пересохло от сыра, – она протянула к нему руки.

– Это эль, – усмехнулся тот.

– А что, воды нет?

– Нет, – грызя орехи, ответил Конрад. – Я как-то не подумал об этом.

– Маме хуже, – она провела ладонью по лицу. – Только один раз в день в сознание приходит. За ней сестры ордена присматривают. Обтирают пот и всё такое, когда меня рядом нет. Утром я её накормила супом из той самой курицы. Чудо, что она съела аж целых двадцать ложек. Обычно куда меньше… – Бригида тяжело вздохнула. – И ещё я её обманула. Сказала, что мясо всем раздали. И также наврала про уроки. Сказала, что меня не будет целыми днями, потому что я учусь у одной леди быть кухаркой. Мама обрадовалась, что я смогу заработать себе на жизнь. Говорит, что в доме у знатных особ я буду в безопасности. Люди отца не найдут меня.

– Плохо врать матери, Бригида. Тем более она в таком состоянии.

– Я знаю… Но она так была рада. Я не могла сказать ей правду. Неужели вы тоже никогда не врали своей маме, чтобы та не волновалась?

– У меня нет матери, – хмуро ответил мужчина.

– Как так? – не поняла девочка. – Вас же кто-то родил на свет. У всех есть родители.

– Как видишь: не у всех, – Конрад закурил трубку. – Я не знаю своего отца. А мать от меня отказалась, как только родила.

Девочка поглядела на него сбоку. И дальше они молча сидели, пока Бригида не решилась поведать ещё кое-что о своём прошлом.

– У меня был брат… – начала она, ковыряя ногтями в зубах и пытаясь достать застрявшие волокна. – Его звали Дэви. Он старше меня. И он решил убить отца, когда тот на наших глазах сломал маме нос об стол. Дэви схватил кинжал и побежал прямо на него. А отец успел взять в руки стул и выбил лезвие. Так он этим самым стулом и убил брата. Он долго колотил ножкой по его размозженной голове, пока дерево не треснуло. И когда он закончил измываться над трупом, то уселся рядом на пол и радостно рассмеялся. А затем поманил меня пальцем к себе и сказал: "Так будет с каждым, кто захочет занять моё место!". Отец даже не осознавал, из-за чего Дэви на него набросился. Ведь тот, кто убьёт правителя, становится на его место. Папаша подумал, что Дэви хочет на трон, – она помотала головой. – Он не знает жалости и боли. Попросту не понимает, что это такое. В нашем языке родном даже нет таких слов. Мы их с мамой выучили во время странствия, когда знакомились с жителями из других народов.

– Я до сих пор удивляюсь тому, как вам удалось преодолеть такой путь вдвоём, – наёмник выпустил облако дыма.

– Мы переодевались в рваное тряпье, чтобы никто не захотел на нас напасть и обворовать. Хотя красть действительно нечего. Сбегая из диких земель в спешке, никто из нас и не думал о том, чтобы взять с собой какие-то вещи. Держались больших городов и сёл в дороге, где есть хоть малое представление о порядочности. Прятали волосы под капюшонами и обмазывались грязью, чтобы в нас не видели женщин. И нам повезло. В путешествии попадались добрые люди среди жителей. Нас кормили и давали ночлег, а я взамен за помощь помогала людям по дому во всех хозяйских делах. Конечно, было очень тяжело и страшно. Случалось и голодать, и встречаться с жестокими горожанами. Но мы всегда вовремя уходили от неприятностей. Позади нас ждал ад, а впереди неизвестность. И мы с мамой выбрали именно неизвестность. Вряд ли что-то может быть хуже преисподней, в которой нам приходилось жить.

– Не хочу тебя пугать. Но всегда есть ситуации куда хуже. Так что поднимайся! – он потушил трубку. – Пора продолжить занятия, – заметив в глазах ребёнка внутренний протест, наёмник добавил: – Я уже понял, что ты лентяйка. Но не забывай о том, зачем ты сюда пришла. И да… Если продержишься до позднего вечера, то зайдем в таверну, и я закажу нам запеченных целиком, нежных и сочных каплунов. Только представь, как мясо вкусных петухов тает во рту. И маме твоей завернем отличный ужин.

Глаза девочки засияли от мыслей о такой еде.

– Но это же очень дорого! – она поднялась с места. – Мне как-то неловко.

– Не переживай за мой кошелек. У меня есть ещё достаточно монет. Глядите-ка неловко ей. Бригида, почему я уговариваю тебя, чтобы ты продолжила обучение? Как будто я твой ученик. Это ведь всё тебе нужно! – он ткнул в её плечо указательным пальцем. – Моë терпение рано или поздно закончится! И надеюсь, что к тому времени ты сможешь убить в себе лень. Иначе нам придется распрощаться. Я не вижу, чтобы во взгляде горело желание стать воином. Твое лицо озаряется только при мысли о еде.

– Неправда! Я действительно хочу быть сильной, – Бригида обнажила меч.

– Тогда докажи это! – Конрад замахнулся клинком.

Глава 9

Ночью Конрад на удивление быстро уснул. Так как в последние дни его одолевала жуткая бессонница. Но, видимо, занятия с Бригидой на свежем воздухе и сытный ужин сделали своё дело. Однако сон наёмника не был спокойным. Перед мужчиной вновь сияли зелёные глаза Амелии. Он пытался спасти её, но ноги не двигались с места. Мужчина со всей силы бил кулаком по стенам купола в видении, что в действительности одна из его рук ударилась о спинку кровати.

Конрад открыл глаза. По костяшкам пальцев разливалась волной боль. Он больше не мог и не хотел спать. Несколько минут наемник молча посидел в темноте и вышел прочь из комнаты таверны, чтобы вновь напиться. Хотя рано утром ему нужно продолжить обучение с девочкой.

Наемник выполз на ночной холод. И стал бродить с винной фляжкой по пустующим улочкам. Он не готов был оставить прошлое позади… Слишком сложно. Ибо в нëм находились два близких человека. Грегори часто прикрывал его, не один раз спасая от смерти. А он не смог ему помочь. Конрад вспоминал все их совместные приключения и переделки. Рядом с другом жизнь казалась интересной игрой. Но сейчас его будто вырвали вместе с корнем и бросили в бездонную пропасть, называемую реальностью. И вот он летит совершенно один, а на стенах сидят разные люди. Они заняты своими делами и никто его больше не замечает. Некому с ним посмеяться и некому ему помочь. Он как засохший лист в этом колодце без воды и земли. Должен лететь, чтобы крошиться целую вечность.

И тут же опять всплывал образ Амелии. Девушка, живущая ради всех. Наёмник так и не смог разгадать её до конца. Почему она отреклась от богатого наследия родителей и решила посвятить себя магии. Конраду сначала казалось, что никто так не умеет давать отпор тяготам, как ведьма. Но сейчас ему чудилось, как она лишь плыла по течению, совершая поступки, ради которых и была рождена. То, что одним предстаёт сопротивлением, для неё являлось выстроенным потоком бытия. Волшебные способности пришли к ней сами. Они либо есть с рождения, либо нет. Вопрос состоял только в том: развивать ли их. Однако чародейка вряд ли выбирала. Наёмник пришёл к выводу, что за неё это всё уже кто-то выбрал давно. И это чувство ему не нравилось. Словно кто-то ведёт подсчет их поступков при помощи небесного абака. И сейчас ему стало интересно, куда же кость его жизни на доске сдвинут дальше.

Он мотнул пьяной головой, пытаясь разогнать странные размышления. Мужчина огляделся вокруг, чтобы понять, как далеко его занесло от таверны. Перед глазами всё тряслось. Конрад повалился на спину и перевернул фляжку вверх тормашками. Та оказалась пуста.

– Вот я и нахрюкался, свинья! – высказался он сам о себе вслух. – А значит, и спать мне где-нибудь в хлеву.

Глаза его застыли, как завороженные. Он всматривался в небо. Мириады ярких сказочных звёзд искрились на нём. На душе, наконец, стало спокойнее. Не хотелось подниматься. Но наёмник ощутил, как холод обволакивает всё тело.

– Негоже это замерзать, как собаке, – он перевернулся на живот и встал.

Неподалёку мужчина смог распознать городскую конюшню. Для него не составило труда пробраться внутрь, перевалившись через хилые доски над боковыми воротами. Конрад сильно ударился, промахнувшись мимо мягкой подстилки. Разбуженные кони раздраженно фыркнули и навострили уши, но, поняв, что опасность им не грозит, вновь задремали. Наёмник проковылял к куче сена и мигом уснул, подстелив под голову свою кожаную куртку.

Некто следил за ним. И тоже проник внутрь помещения. На мужчине свободно сидел коричневый комбинезон из бумазеи, подвязанный широким ремнём на талии. Короткие сапоги осторожно ступали по пыльному проходу. А плечи его покрывала кудрявая накидка из шкуры бизона, переходившая сверху в капюшон на голове. В одной руке тот держал острый кинжал с изысканной рукояткой из красного дерева. Он мог прекрасно различать все денники и комнаты, так как яркий месяц пристроился над незастекленным окном у самой крыши главных ворот. Наконец он добрался до наемника, спавшего сбоку от коридора. Ещё один шаг и можно дотянуться до него рукой. Однако годы, проведённые в жестоких и страшных битвах, приучили работать мозг Конрада в любом положении. Он сразу услышал своего преследователя.

Наемник быстро вскочил и одним ударом припечатал незнакомца к бревенчатой стене. Нарушитель сна не успел ничего произнести. Голова его опустилась вниз, и из носа капала кровь.

– Сними свой капюшон и назовись! – разум Конрада словно молниеносно протрезвел.

– Я так и знал, что это ты! – незнакомец поднял лицо, и его озарил свет луны. – Не так своих друзей встречают.

– Иорик?! – рот наемника раскрылся от изумления.

Поэт приложил руку к разбитому носу и задрал голову. Свободной пятерней он крепко похлопал Конрада по плечу.

– Что с Тарой и с Карлин? – с нетерпением вырвалось у него.

– А что с ними может быть не так? Всё как обычно. Улизнули из-под носа самого правителя пограничья.

Наёмник тепло улыбнулся и сам ринулся обнимать Бэбкока с такой радостью, что ноги друга отрывались от земли.

– Прости, что ударил. Я же не знал, кто за мной следит. Я вообще уже было решил: никогда и никого из вас не увижу.

– Да, – отмахнулся Иорик, усевшись на тюк соломы. – В порядке всё.

– А как ты меня нашёл? Ты ведь в курсе, что за твою голову обещают огромную награду? В Остбоне для тебя слишком опасно, – Конрад пристроился на корточках рядом.

– Знаю, – пробурчал Бэбкок. – Вот что бывает, когда дружишь с чокнутыми ведьмами. И Тара самая безумная из них, – он вздохнул. – Меня в столице мало кто знает в лицо. Так что я единственный мог вернуться, чтобы передать тебе слова сестёр. Про тебя я слышал, Конрад, что ты пьянствуешь. Весь Остбон шепчется о наемнике-пьянчуге. Несколько дней искал тебя по всем кабакам. Но внутрь старался не заходить. Дожидался по вечерам на улице. Однако ты всегда ускользал. Но сегодня ночью я тебя заметил. Решил, что какой-то пьяница шатающийся. Приглядевшись же, различил оружие. Вот и следил, чтобы убедиться в том, что то был точно ты.

– Что они хотели мне передать?

– Извинения.

Наёмник, не понимая, ждал объяснений. Кровь у поэта остановилась, и тот исподлобья взглянул на друга.

– Сразу предупреждаю: я абсолютно трезв. Ибо то, что я сейчас скажу, будет звучать слишком странно.

– Говори, Бэбкок, – Конрад закусил верхнюю губу.

– Эх. Когда Тара с Карлин пребывали в мире мертвых, то узнали, что все маги после смерти становятся рабами. Над ними издеваются в Терминасе. Никто из волшебников не перерождается и уж тем более не попадает на небеса. Они встретили свою мать. Её там превратили в сторожевую собаку и избивали. Так что сестры решили пойти войной против богов, чтобы разобраться с несправедливостью. Ведь именно создатели занимаются распределением самих душ.

– Что ты мелешь? – только и смог вымолвить Конрад. – Ты сам-то понял, что сказал?

– Вот и у меня была такая же реакция, когда девчонки мне об этом заявили. Но это ещё не всё… Пока мы с ними прятались по лесам и притворялись бродягами возле небольших деревень, то услышали от болтливых лесорубов о битве в окрестностях Торианвиля. Мы знали, что ты жив и что… Что Грегори и Амелии больше нет. Если честно, то я в тот момент очень беспокоился за Тару. Так как ей пришлось отдать кольцо Гильдегарды переправщице из пограничья. И она горько сокрушалась по этому поводу. Она стала винить себя, что уже не сможет спасти ни Грегори, ни Амелию. Нам с Карлин долго пришлось ей объяснять, что по-другому бы не вышло выбраться. Хотя я понимаю Тару. Ей столько тяжёлых моментов пришлось пережить за последнее время, что тут у любого бы нервы сдали. Она несколько дней вообще не ела. Ты бы видел, как они боролись с Карлин, когда та пыталась впихнуть в неё хотя бы одну ложку каши.

– Ты сказал, что сестры хотели передать мне извинения. За что?

– За то, что покидают тебя. Оставляют одного. Ведь в такой период друзьям необходимо держаться наоборот, вместе. Бросают тебя и битву с Узгулуном, и всех. Они хотят освободить души своих родителей из рабства. И обеспечить магам справедливость после гибели. Это их война. И никто из них не знает: увидимся ли мы все ещё. Меня они тоже отослали, как уж видишь.

– И как они намерены начать битву против богов? – не веря своим словам, изрёк наёмник.

– Сестры пораскинули мозгами. И поняли, что для начала стоит узнать всё про богов. То, что не ведает никто из смертных. Необходимо разобраться в их внутренней иерархии. Точно никому из людей неизвестно, какой создатель отвечает за перераспределение душ. Для нас это тайна, покрытая мраком. Так что Тара, любящая читать бестиарии, решила отправиться на поиски существа, знающего о богах абсолютно всё.

– Разве стоит верить всему, что там пишется? Я не спорю, конечно, есть и правда. Так как я сам обращался к их страницам не раз охотясь на мерзких тварей. Но в письменах присутствует и много выдуманного.

– Согласен. Однако ведьмы уверены в существовании бессмертной Мантикоры. Она является дочерью самого первого из богов, который поработил небытие и воссоздал себя из него…

– Да, – прервал Конрад. – Я читал об этом. Бог без имени. В него верили предки всех народов и рас многие века назад. Он и есть разум пустоты. Первый бог перед венчанием с богиней времени сходил налево и осеменил одну из ангелов, рождающую из своих чресл всех животных, населяющих земли. Так и появилась Мантикора. Она долгие годы жила в небесном дворце и наблюдала за всеми, пока, наконец, богиня времени не понесла законное дитя дальнего предка самого Дахмана. И тогда супруга первого бога из страха за сына изгнала Мантикору.

– Всё так, – кивнул Иорик. – По легендам, она скрывается в долине вулканов. Откуда ещё никто не выбирался живым. Так что девчонки направились именно туда. Согласись, что это в их духе? – попытался пошутить поэт, чтобы унять волнение.

– А почему они не захотели взять меня с собой? Что мне здесь делать? Сидеть и ждать, когда вернётся непобедимый Узгулун? Лучше уж сгинуть в битве куда раньше этого.

– Они устали, Конрад… Устали терять близких людей. Я думаю, что ты их прекрасно можешь в этом понять.

Наёмник поднялся на ноги.

– Тебе нужно убираться отсюда, Бэбкок! Уходи в дальние края. Король вряд ли отступится от своего решения расквитаться с вами.

Поэт с печалью уставился в противоположную стену.

– И что мне делать? Кругом чума. В любой момент может вернуться повелитель хаоса. А мои лучшие подруги отправились на верную смерть.

– Ты в них не веришь?

– Я верю лишь тому, что из долины вулканов действительно никто не возвращался. И знаю, что одолеть бога может только другой бог. Вот и всё. А ты сам-то уверен в них?

Конрад задумался, сжимая и разжимая пальцы одной руки в кулак.

– Неважно. Главное, что я ими горжусь. И надеюсь, что мы с ними ещё увидимся, – последние слова прозвучали с большим сомнением в голосе. – Так что ты намерен делать дальше, Иорик?

Поэт тоже встал. Пыль при свете звёзд проносилась вокруг его лица.

– Я вижу только одну смерть впереди, Конрад. И ничего более… Я всегда любил наблюдать за этим миром. Писал стихи и сочинял интересные истории, опираясь на то, что видел. Мне нравилось отображать жизнь одних людей, чтобы другие что-то могли из неё почерпнуть для себя. Но когда ты совершенно не уверен в будущем, то остаётся лишь смело идти к нему навстречу. И я готов. Ты обещал научить меня боевому искусству. Я это прекрасно помню. Пора сразиться за то, что так дорого каждому на Барнаре. И я буду биться за дружбу, за красоту природы и за любовь.

Конрад совершенно не ожидал услышать такой речи от него.

– И с кем же ты собрался сражаться? С Узгулуном разве?

– Разумеется. Эта сволочь ещё вернётся.

– Иорик, мы перед ним бессильны, – наёмник оперся руками о пояс. – Даже если ты научишься хорошо орудовать мечом, тебе его не одолеть. Так что нет смысла.

– Ведьмы собираются укокошить кого-то из богов. Попробуй сказать им, что нет смысла стараться, и они тебя в крысу превратят. Конрад, ты рано сдался. Неужели на краю бездны не хочется жить так, как считаешь нужным? Отправимся с тобой в путь. Будем ходить на задания и убивать злодеев и прочее отродье. И, может быть, наткнемся в своих путешествиях на подсказки.

– И кто тебе оставит эти подсказки? Боги не вмешиваются в судьбы живых. Они сидят в стороне и смотрят, как повелитель хаоса уничтожает всех подряд. Хотя тот успел нам сказать, что и до них рано или поздно доберётся.

– Вот именно, – улыбнулся поэт. – Кому-то из богов придётся прийти к нам на помощь. Мы и есть рубеж между мирами. Мы – та самая стена, защищающая небеса. Иногда мне кажется, что нас для этого только и создали. Люди, эльфы, гномы, вампиры и прочие удерживают чашу весов в равновесии. Чтобы враги создателей не добрались до них.

– Ты хочешь сказать, что мы сторожевые собаки?

– Можно и так выразиться. Но чтобы собака охраняла, её нужно кормить. И я уверен, что рано или поздно нам кто-нибудь всë же кинет кость в виде подсказки.

– Слушай, а почему я раньше считал тебя идиотом? – прищурился Конрад.

– Сам не понимаю, почему все вокруг думают, что я тупой, – всплеснул руками поэт.

– Я рад, что вновь встретил тебя, Бэбкок! – наёмник протянул ему свою жилистую руку для пожатия. – Так что нужно обучить тебя искусству войны, чтобы больше никто не смел недооценивать твоих мыслей. Но имеется одна проблема… У меня есть уже ученица. Её зовут Бригида.

– А в чем сложность? Так ведь даже лучше. Мы сможем вместе с ней тренироваться.

– Это да. Однако, чтобы спокойно вести занятия, не привлекая внимания, нужно уехать из Остбона. Иначе тебя здесь повесят, если узнают, кто ты. А Бригида ещё ребёнок. У неё никого нет, кроме тяжело больной матери. И та лежит в храме, находясь под присмотром сестер святого ордена. Девочка же не сможет бросить её. Так что придётся нам с тобой и больную женщину с собой в путь брать. А это для неё может быть слишком опасно. Таким не место в сложном путешествии. Не знаю, как быть.

– Я надеюсь, это не чума? – сморщил лоб Бэбкок.

– Нет, – помотал головой Конрад. – Что-то иное. Для её матери понадобится удобная повозка, и нам с вами нужны лошади. И провиант на первое время, пока не найдём работенку в другом месте. У меня, конечно, остались еще монеты с продажи своего коня. Но их для нашего совместного пути не хватит. Правда, в имении магов, в конюшне находятся скакуны Амелии и Грегори. Леди Эрлин обещала, что о них позаботятся. Но нам на них никуда не уехать с больной.

– А что, если найти какое-нибудь дело неподалёку? Заработаем монет и приобретем всё, что нужно.

– Везде на дорогах выставлены стражники, так как грабителей и убийц стало слишком много. Тебя могут допросить. Рискованно. Кстати, а как ты пробрался?

– В начале моей дороги мне помогли Тара и Карлин. Отвлекли внимание постовых. А потом я прикинулся чумным доктором. Костюм у меня в сумке с собой. Как я уже говорил, в лицо меня знает только несколько человек из королевского дворца и также директриса и некоторые из её работников.