Текст книги "Её личное безумие (СИ)"

Автор книги: angel.anastasia

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 41 страниц)

– Ничего, дорогая, это просто обследование, – пытается объяснить женщина, выдавливая из своих тонких губ мягкую улыбку.

Но стоит только попытаться это сделать, как ей опять завладевает яростный кашель. Женщина пытается прокашляться, но тут же начинают слезиться глаза и она с болью отворачивается от взволнованного лица своей дочери. Чёрт. Почему сейчас? Лорен не нужно видеть её в таком ужасном состоянии. Ей вообще не стоит знать, что происходит с её матерью.

– Миссис, Грейсон, вам лучше прилечь, – внезапно в палате появляется молодой доктор и он аккуратным действием помогает женщине оказаться возле постели. Сначала она не двигается, но потом сквозь дикий кашель пытается последовать его совету. – Вам не стоит тратить всю свою лишнюю энергию. Вы же понимаете это сами, правда?

Катрин кивает. Постепенно ложится на белую простынь и краем глаза замечает испуганный взгляд своей дочери. Лорен напугана. Она чувствует, что что-то не так, но не понимает что именно. Да, ведь ребёнок ещё совсем маленький. И слава Богу, что ей не до конца известны все взрослые проблемы.

– Иди к папе, милая, – спокойно говорит Катрин, слегка улыбаюсь сухими губами. – Он позаботится о тебе.

После этих слов женщина расслабляется и позволяет доктору выполнить все необходимые действия. Врач дотрагивается до её лба холодными пальцами и, чувствуя всю силу её знойного жара, тут же достаёт очередные лекарства. Нужно будет вколоть несколько уколов, а потом опять провести важные обследования. Дай Бог, чтобы это хоть немного помогло ей снять всю эту адскую боль.

Лорен чувствует, что больше не может здесь оставаться. Маме стоит хорошо отдохнуть за последние дни и пройти очередные проверки, чтобы выяснить до конца состояние своего подорванного здоровья. Лорен должна уйти. Но не к отцу. Точно ни к нему, ведь он опять с этой своей тупой любовницей Изабель, от вида которого Лорен просто тошнит. Нет. Лучше она останется с мамой. До конца. До последнего сделанного ею вздоха.

– Лорен! – крик.

Так много шума вокруг. Откуда? Почему?

Она пытается стоять, не двигаясь. Пытается не овладевать таких жутким страхом, от которого всё тело парализовало, а с глаз потекла очередная слеза.

Она должна быть сильной. Ради своей матери.

– Лорен, блять, отойди! – мужской крик, смешанный с безумным стуком.

Её тело просто сносит. Девушка закрывает глаза и чувствует, как её тело опрокидывают в сторону и как она с болью ударяется о твёрдый асфальт. Приходится даже сжать зубы от такого жгучего чувства, которое раздирает всю тонкую поверхность её расцарапанного тела. Она ударяется головой и чувствует, как из рук выскальзывает небольшое ожерелье. Пальцы становятся слабыми и Лорен закрывает глаза.

Она устала. Она так сильно устала.

«У твоей матери рак, Лорен. Боюсь, что надежды совсем нет»

Она лежит в каком-то светлом помещении. Сначала ей даже не удаётся открыть глаза из-за яркого света, но спустя пару секунд у неё получается разглядеть всю представленную перед собой местность. Какой-то кабинет. Белые шторы, светлые стены. Всё такое однотонное вокруг. Даже слишком яркое и неприятное в таком раздражающем Лорен цвете.

– Как ты? – на неё с беспокойством смотрит испуганная Роуз.

Лорен даже удивлённо открывает рот, замечая возле своей кровати сидящую подругу и то, с каким трепетом она сжимает её руку в своей ладони. Что произошло? Грейсон не успевает ничего понять. Она просто видит, как Роуз с болью наклоняется вперёд и как своими губами прислоняется к запястью только что очнувшейся девушки. Холодные губы обжигают кожу. Сначала пугают своим резким прикосновением, а затем... затем просто наполняет всю внутреннюю поверхность сердца теплотой.

Неужели Роуз так сильно за неё волновалась?

– Ты проспала всю ночь, – спешит сообщить Хейл, очень медленно поднимая свой взгляд, – врачи уже успели мне такое наговорить. Я боялась, что ты никогда не проснёшься... Господи, Лорен, я... Я так жалею, что не пошла на тот тупой праздник. Если бы я только была рядом, то может быть всё бы не закончилось так...

– Тише, – она мгновенно перебивает взволнованную девушку. Та чересчур сильно переживает. Та слишком сильно позволяет своим эмоциям страха внедриться вовнутрь себя. – Всё в порядке.

Но Роуз ей совсем не верит. Она видит расцарапанный лоб своей подруги. Видит огромные синяки по всему телу и понимает, что с ней точно всё не может быть в порядке. Лорен чудом спаслась. Её жизнь висела на таком тонком волоске от смерти, что опоздай Зейн хоть на секунду и не... Всё бы уже давным-давно закончилось.

Лорен видит, как Хейл тяжело дышит и понимает, что больше не может лежать в этом помещении и секунды. Пытаясь подняться, девушка тут же чувствует резкую боль в области колена и от этого она сразу замирает на несколько секунд. Убирая со своих ног одеяло, Лорен с ужасом замечает тугую повязку, перевязанную на её ноге.

– Ты повредила колено при падении, – спешит объяснить Роуз, видя ужас в глазах своей подруги. Голубые глаза Лорен застилает шок и она даже не отводит своего взгляда от увиденного ей повреждения своего тела. – Врачи говорят, что ничего серьёзного, но тебе нужно быть аккуратнее с нагрузкой на ноги. Так что, думаю, Зейн уменьшит нагрузку во время ваших занятий.

Лорен грустно улыбается. Она чувствует небольшую боль в области колена и это её огорчает. Наверное, в ближайшее время она даже ходить нормально не сможет, не то, что бегать. И как ей вообще можно будет дальше заниматься?

– Я уже чувствую, как Зейн в восторге от всей этой ситуации, – хмурым голосом говорит Лорен, облокачиваясь на свою подушку. – Наверное, проклинает меня всеми возможными способами. Уверена, он безумно хотел, чтобы я даже живой не осталась после случившегося.

Роуз молчит. Лорен напрягает подобное молчание и, смотря в сторону сидящей девушки, она пристальным взглядом присматривается к её лицу. Что не так? О чём вообще может говорить этот напряжённый взгляд Роуз, который так и выражает множество глубоких чувств? В голове оказывается много вопросов и Лорен понимает, что хочет получить ответ на каждых из них.

– Лорен... – Хейл пытается что-то сказать. Делая маленький вздох, она сжимает в своей ладони прохладную руку лежащей девушки и пытается выдавить ободряющую улыбку. Сейчас это было очень нужным. – Это Зейн тебя спас. Это он успел столкнуть твоё тело перед тем, как тебя чуть не сбила машина. Это он принёс тебя прямо сюда.

Девушка застывает в шоке. Она пытается что-то сказать в ответ, но стоит только открыть рот и ни один звук так и не оказывается произнесённым. Она не знает, что сказать. Лорен просто пытается вспомнить произошедшие события, но нужным воспоминаниям так и не удаётся поникнуть в голову.

Какой-то крик. Стук. Светящиеся фары грузовика.

Всё так расплывчато в голове. Всё так непонятно. Лорен напрягается всем телом и сжимает руки сильнее, позволяя мыслям ещё глубже связаться друг с другом. Ей нужно вспомнить. Ей нужно понять.

И девушка вспоминает. В голове проскальзывает тот момент, когда она, как дура, застыла прямо перед надвигающимся автомобилем. Ей тогда так овладел страх, что Лорен от такого сильного шока не могла сделать и шага. Она просто стояла. Она просто застыла в панике. Её действительно тогда кто-то спас. Кто-то толкнул её прямо за несколько секунд до смертельного столкновения. Кто-то спас ей жизнь самым удивительным способом. И этот кто-то... Это был Зейн?

Лорен делает резкий вздох, когда пытается встать со своей постели. Она чувствует внутри души такое непонимание, что контролировать свои эмоции уже не кажется естественной способностью. Всё выходит слишком трудным. Девушкой овладевает слабое головокружение и всё, что у неё выходит сделать – это медленным шагом присесть на край кровати и опустить ноги вниз, с трудом позволяя им дотянуться до гладкого пола.

– Тебе не стоит вставать, – говорит Роуз, видя с каким мрачным лицом Лорен пытается встать на ноги. – Лучше полежи ещё немного.

Но девушка не слушает. Она не хочет больше сидеть. Мучиться в яростных недоразумениях, пытаться выяснить какие-то глупые подробности. Нет. Она не может так бесполезно проводить своё время после выяснения таких шокирующих фактов.

Она опять вздыхает. Напрягает руки и только пытается сделать очередное движение, как слышится громкий стук в дверь. Кто-то стучится. И успевая только развернуть голову, Лорен с испугом видит этого самого вошедшего гостя в её палату. Она видит его. Она чувствует, как в её груди содрогается сердечная мышца. Дыхание замедляется. Неопознанные эмоции растворяются в каждой клетке.

Дыши, Лорен. Просто успокойся и дыши.

– Вижу, твоё самочувствие идёт на поправку, Грейсон, – этот всё тот же ехидный голос, смешанный с чёрствым взглядом.

Лорен даже не наполняет удивление, когда она видит своего тренера в таком образе. Ну конечно, это же Зейн. Пусть и тот Зейн, который так отважно решился спасти её никчёмную жизнь.

– Ей действительно лучше, – за Лорен решается ответить Роуз, которая тут же спешит встать на ноги и скрестить руки на своей груди, чем самым и высказывая своё враждебное настроение. – И ты же хочешь, чтобы так и продолжалось, правда Малик? Поэтому тебе лучше уйти. Зайдёшь позже.

Но Зейн её даже не слушает. Он ухмыляется и с самоуверенным видом лица присматривается ко всей виновнице недавней трагедии. Он отмечает её бледный вид лица, её опухлые раны. Она выглядит не самым лучшим образом, но как ни странно, Малик ни чувствует к этому отвращения. Он просто вдруг понимает, что Лорен действительно стоит отдохнуть после произошедшего. Девушка обязана набраться сил.

Но Зейн же не может не быть самовлюблённым ублюдком? Конечно, он не уйдёт. Конечно, он не оставит Лорен здесь просто так.

– Зейн... – она неожиданно произносит его имя.

Малик даже успевает напрячься, когда видит, как медленно Лорен встаёт с постели и как аккуратно, излишне не напрягая своего колена, пытается подойти вплотную к нему. Что она хочет?

Он не знает. Просто чувствует, что начинает переживать за неё. Становится трудно наблюдать за её неуверенной походкой, за её пересохшими губами. За этим взглядом, за которым скрывается какое-то... безумное переживание.

Что с ней случилось? Зейн понимает, что сейчас же всё хочет узнать.

– Ты... – она старается что-то сказать. Голос Лорен дрожит и, сжимая свои руки в кулаки, она с волнением смотрит ему прямо в глаза. – Ты забрал мой кулон?

Ах, вот оно что.

Малик даже не двигается. Он не может ничего сделать. Ни шага, ни движения, ни вздоха.

Так трудно видеть Лорен Грейсон именно такой. Взволнованной, напряжённой. Испуганной. Она готова была свою жизнь отдать за это чёртово ожерелье. Она готова была погибнуть, но лишь бы просто удержать эту тупую вещицу в своих руках.

– Тот самый, из-за которого ты бросилась под машину? – с надменностью говорит Малик, зная, что этим причинит ей достаточную боль. Так и выходит. Губы Лорен сжимаются, а Зейн уже не в состоянии остановиться. – Не думаю, что мне стоило его забирать, Грейсон, а то мало ли. Ещё и похуже что-нибудь мне устроишь. И знаешь? Я сыт по горло твоими детскими выходками.

А затем он самодовольно усмехается. Видит боль в женских глазах и наслаждается тем, до чего её довёл. Малик так делал постоянно. И продолжает делать. Специально задевает за её больные места, зная, что и где правильно сказать. Он любит видеть её боль. Любит чувствовать, как она ломается прямо в его крепких руках, распадаясь на мелкие части. Он любит. Но если точнее – любил.

Зейн вновь забыл о том, как с недавнего времени, замечая боль на лице Лорен, это мучительное чувство стало поглощать и его самого. Он забыл о том, что стоит этой чёртовой девушке пролить хоть одну слезу, и он тут же наполнится яростным желанием уничтожить любого, кто доводит её до такого состояния.

Но что делать, если виновником её боли является он сам? Что делать в таком случае? Уничтожать самого себя? Наверное, когда-нибудь он именно так и сделает.

– Ты оставил мой кулон на дороге? – дрожащим голосом спрашивает она, даже не обращая внимания на все те гнусные ругательства в свою сторону. Её волнует только кулон. Только это ожерелье, за которое можно было отдать свою жизнь.

Зейн замирает. Удаётся увидеть и осуждающий взгляд Роуз, которая за всё это время не решается произнести ни слова. И испуганный взгляд Лорен.

Удаётся увидеть всё, что являлось нужным. И это заставляет Малика действовать.

Он аккуратно просовывает руку в задний карман и, нащупывая пальцами небольшое ожерелье, он протягивает руку в сторону молчаливой Грейсон. Его пальцы дрожат и он знает, что не сможет этого сделать. Хотя бы потому, что не хочет видеть вновь эти горькие слёзы на женском лице.

– Мне жаль, – с искренней горечью говорит он. Разжимает пальцы и позволяет кулону упасть прямо в женские ладони. – Там было много машин и я смог достать эту штуку только поздно ночью, поэтому и...

Поэтому и главное украшение этого ожерелья раскололось на части. Драгоценное сердце, которое было в центре кулона, сломалось. Оно просто...

– Господи, – Лорен тут же падает.

Её едва успевает удержать Роуз, которая смогла среагировать в нужный момент. Помогая своей подруге устоять на ногах, она моментально отворачивается, желая не видеть боль на близком лице.

– Господи, это же было... – Лорен продолжает что-то говорить. Она дрожит. Она трясущимися пальцами рассматривает остатки своего сломанного ожерелья. – Это же был такой подарок.

Она с трудом дышит. Её глаза медленно застилают слёзы и она едва осуществляет необходимые вздохи. Так больно. Ей так больно дышать.

Зейн даже хочет сделать шаг на встречу к ней. Подойти и успокоить, сказав что-то хорошее и что-то, придающее надежду. Но он не решается. Потому что чувствует, как эмоции девушки начинают переходить за грань боли. Это уже что-то такое, о чём Зейну даже страшно пытаться узнать.

Только Лорен отходит на шаг назад и прижимает расколовшийся на части кулон, как тут же успевает открыться сзади дверь. Зейн не хочет разворачиваться. Он не хочет смотреть в ту сторону, ведь внутренне чутьё и так подсказывает ему то, кто это может быть.

Малик знает. Он понимает, что увидит прямо сейчас испуганного и охваченного страхом Томлинсона, который наверняка поспешит поддержать Лорен. На это всё не хочется смотреть. Но через усилия Малик уговаривает себя это сделать.

Всё так и получается. Он видит Луи. Видит его профиль и то, как неуверенно он делает шаг в сторону Лорен, которая всё ещё продолжала стоять возле своей подруги. Томлинсон с такой нежной улыбкой подходит ближе, что Зейн уже представляет, как всё будет проходить дальше. Ведь так происходило всегда.

Лорен резко улыбнётся. Осветится счастьем. Позволит Томлинсону себя обнять, успокоить. Он скажет ей что-то невероятно приятное и что Лорен? Она поверит ему. Она станет в очередной раз по-настоящему счастливой. Она забудет обо всех проблемах, что были в её жизни до этого. Ведь так происходит всегда. И Зейн уверен, что этот раз не должен быть исключением. Он даже готовится к тому, чтобы просто испариться из палаты и не мешать этим двоим улучшать друг другу настроение, но Зейн резко чувствует, как что-то становится не таким, как обычно. Что-то было не так.

Лорен не улыбается, когда Луи подходит к ней ближе. Она даже не смотрит на него с той душевной теплотой, которой всегда был наполнен её взгляд по отношению к Томлинсону.

– Я так переживал, – спешит сообщить Луи, оказываясь совсем близко к всё такой же мрачной Лорен. – Боже мой, ты не представляешь, как я был рад, когда врачи сказали, что всё обошлось. И только мне сообщили, что ты очнулась и я сразу... Я почти мгновенно...

– Замолчи, – она перебивает его. Она даже не хочет его слушать. Стеклянный взгляд Лорен резко впивается в лицо Томлинсона и тот просто молчит. Тот застывает и не знает, что стоит произнести дальше. – Я не хочу всё это слушать.

Даже сама Роуз не знает, что сказать. Отстраняясь от девушки, она с шоком осматривается по сторонам и напрягается всем телом, зная, что дальше всё может зайти в куда худшую сторону.

А Луи хмурится. Смотрит в голубые глаза стоящей перед ним Лорен и не узнаёт этот беспощадный взгляд. Она зла. Она так на него зла, что это вызывает в его душе дикий страх от непонимания, что стоит делать дальше. Откуда такая злость? Такая ярость по отношению к нему?

– Лорен, послушай, – он пытается как-то её смягчить, всё также улыбаясь и всё также радуясь тому, что она находится в благополучном состоянии. Всё-таки она выжила после того страшного происшествия. Это уже важная причина для его безмерной радости. – Прости, что не пришёл сюда раньше, я просто был обязан...

Она смотрит на него ещё злее. Гнев наполняет её изнутри. Он страшными молниями проскальзывает по всей поверхности её лица.

Это пугает Томлинсона. Это вводит его в безумное напряжение и неспособность говорить дальше. Господи, что ему делать? Что случилось с его родной Лорен? Где та девушка, которая была с ним всегда по-особенному счастливой?

В панике Томлинсон тут же хватает её за руку и пытается хоть что-то исправить, но и это становится роковой ошибкой. Девушка реагирует на прикосновение ещё жёстче. Она выхватывает своё запястье из его хватки. Она злится. А потом безумным движением бьёт Томлинсона прямо по лицу.

Жёсткая пощёчина. Это вводит в такое яростное недоумение, что парень даже не двигается. Не дышит. Лишь продолжает наблюдать за тем, с какой ненавистью Грейсон смотрит ему прямо в глаза. Что же он мог такого сделать, чтобы довести её до такого состояния?

Он не знает. И самое страшное, что он даже боится узнать.

– Не смей прикасаться ко мне, Томлинсон! – кричит она, отходя в сторону. Глаза девушки горят яростью и она вся так и наполняется жгучим чувством беспощадности по отношению к нему. – Не смей! Ты же соврал мне тогда, да? – говорит уже тише, с трудом удерживая просящиеся слёзы в своих глазах. – Ты же так жалко мне тогда солгал. Нет никаких настоящих чувств ко мне, Луи. Я для тебя никто. Я просто... – она даже не дышит. Всего лишь закрывает глаза на короткий миг, а затем ещё более жёстким взглядом впивается в его испуганное лицо. – Я просто очередной способ твоего удовлетворения.

И она уходит. Пытается уйти. Луи не пускает, тут же хватая девушку в очередной раз за руку и с последней надеждой пытаясь остановить её в этом месте. Он не может позволить ей уйти из этого места. Он не может позволить ей так просто исчезнуть из его жизни.

– Что за чушь ты несёшь, Лорен? – спрашивает он, как только видит прямой взгляд разгневанной девушки.

Он знает, что может сделать всё только хуже, но это его не останавливает. Он не отпустит её так просто. Не отпустит. Не этим днём.

– Я видела тебя с Николь, – её объяснение. Едкий голос и грустная улыбка кончиками губ. Лорен отходит и в этот раз Луи машинальным действием отпускает её мягкую ладонь. – Я видела, как ты был счастлив с ней. И знаешь... не многое тебе для счастья то и нужно. Всего лишь...

Она не договаривает. Не получается. Лорен сжимает ладони и умоляет себя не плакать в этот момент, но уже становится поздно. Слёзы сами текут вдоль расцарапанных щёк. Тело само содрогается в конвульсии адской боли и это заставляет Лорен тут же отвернуться от стоящего перед ней Томлинсона. Она не хочет его больше видеть.

Всё, что она хочет, это просто уйти.

Сжимая в руках сломанное ожерелье, девушка выходит из больничной палаты. Громко хлопает дверью и не оборачивается.

Беги, Лорен. Беги так быстро, как только можешь.

Когда-нибудь ты сможешь от всего этого убежать.

Зейн замечает, как долго затягивается молчание после того момента, как Лорен в рассерженном виде покинула это помещение. Томлинсон застыл в непонимании, а Роуз испуганно стала осматриваться по сторонам. У всех них яростный шок. Случившееся пугает ещё безумнее и Зейн сам искренне для себя признаёт, что поведение его ученицы сегодня было изрядно эмоциональным. Раньше Лорен никогда не позволяла своей злости столь сильным способом выплескиваться наружу. Это было на неё непохоже.

– Вижу, кто-то перестал принадлежать тебе, Томлинсон, – наконец, с ехидной ухмылкой заявляет Зейн, чувствуя, как сложно сдерживать своё самодовольство. – Не долго то ты удерживал Лорен возле себя.

Луи медленно оборачивается. Его руки сжаты, лицо напряжёно. Он смотрит на Малика с такой приторной ненавистью, что вся атмосфера между двумя парнями наполнилась жуткой опасностью. Всё могло зайти ещё хуже. Всё могло выйти из под контроля.

– Следи за языком, Малик, – сквозь зубы цедит Томлинсон, делая шаг в сторону. Он пытается держать себя в руках. Пытается помнить, как важно не позволять эмоциям выходить наружу. – И не спеши с глупыми выводами.

От этих слов злости становится больше. Зейн задерживает дыхание. Гордо поднимает голову, уверенным взглядом присматривается к соседнему лицу. Все чувства на тонкой грани. Но эту грань так и хочется разорвать на части, как можно скорее.

– Лорен больше не твоя, Томлинсон, – чёткое заявление, от которого идут мурашки по коже. Зейн лишь улыбается и пристально смотрит Луи прямо в глаза. – Ты потерял её. И поверь мне, я не позволю тебе её вернуть.

Усмешка. Зейн не в силах не позволять своим губам усмехаться, когда ему удаётся увидеть всё напряжение, которым наполняется тело его противника. Луи даже сжимает зубы. Резко шагает вперёд и даже замахивается рукой для удара, но в последний миг останавливается. Ему хочется хорошенько разукрасить лицо Малика. Разорвать того на части, причинить боль. Поставить на правильное место.

Но он не решается. Он не позволяет себе влезть в глупую драку, так как знает, что ещё не место для такой жестокой борьбы. Нет. Позже. Позже, если Зейн решится окончательно перейти границы. Вот тогда то он и получит по заслугам. Получит всё, что Томлинсон так хочет выплеснуть из своей души.

И не прекращая довольно усмехаться, Зейн также, как и Лорен, резким шагом выходит из этого помещения. Хлопает также громко комнатной дверью и скрывается в просторах тёмного коридора.

Луи остаётся вместе со своей безжалостной злостью. Ощущая, как стремительно его ярость течёт прямо по узким венам, парень сжимает руки в кулаки и бьёт всей силой прямо в стенку. Он не может держать это в себе. Он не может больше чувствовать, как злость на всех вокруг медленно поедает все части его сильного тела.

– Что же ты такого сделал, что позволил всему этому произойти? – сзади слышится обеспокоенный голос Роуз и Луи поспешно оборачивается прямо лицом к ней.

Он видит эти испуганные зелёные глаза, которые позволяют парню осознать весь ужас случившегося во всей возможной сфере. Да. Натворил он слишком много всего плохого. И кого Луи стоит в этом винить? Конечно, никого, кроме самого себя.

– Лучше тебе не знать, – спокойно говорит Томлинсон.

Он грустно улыбается и чувствует, как его былое хорошее настроение окончательно портится под ужасным влиянием случившихся событий. Но он не должен опускать руки. Нет, ни в коем случае.

Луи глубоко вздыхает и уверенно смотрит перед собой, зная, что стоит настраивать себя на чёткую уверенность дальнейших действий.

Он вернёт, Лорен. Он всё исправит.

Потому что если он её потеряет, он никогда себе этого не простит.

Включаем: Joel Nielsen – Black Mesa Theme

Лорен мгновенно заходит в комнату. Падает на колени и с трудом сжимает в своих руках разбитый кулон, ощущая жуткое отвращение ко всему миру. Ей безумно больно. Это адское чувство наполняет её изнутри, так беспощадно изъедая каждую живую частичку в её теле. Хочется задохнуться прямо на этом месте. Хочется перестать дышать. Сделать что угодно, но лишь бы это страшное мучение дошло бы до своего конца.

Она больше не может. Она больше не находит сил с этим бороться. И плотно закрывая глаза, Лорен издаёт громкий крик, смешанный с её собственными рыданиями.

« – Где моя мама? – тихонько спрашивает двенадцатилетняя девочка у появившегося в дверях доктора.

Она смотрит на него с таким волнением, что мужчина даже не находит сил, чтобы что-то ей ответить. Он молчит. Испуганно смотрит на неё в ответ и даже не решается что-либо ответить перепуганному ребёнку.

– Да чего ты пристала со своими расспросами! – вмешивается в разговор старшая сестра этой девочки. Грозно сверкая глазами, она толкает свою родственницу поближе к себе и рассерженно на неё смотрит. – Не понимаешь, что сейчас нет никому дела до твоего тупого любопытства?

Бедная малышка умолкает. Она опускает свой грустный взгляд вниз и виновато сжимает губы, больше не решаясь сказать ни слова. Ей страшно спрашивать что-либо ещё.

Вокруг столько чужих людей. Все только и думают, как на неё орать.

А Лорен просто хочет к маме. Больше всего на свете она хочет именно к своей любимой маме.

– Ты уже всех достала! – продолжает кричать на свою сестру Лилит, видя, как Лорен всё больше расстраивается. – Только хуже делаешь! Папа, между прочим, твоим поведением совершенно недоволен. Поэтому только попробуй ещё раз устроить какую-нибудь выходку, тебя тут же выгонят из этого дома, понятно?

Лорен молчит. Она смотрит в пустоту и почти плачет, слыша, как на неё орёт её родная сестра. Лилит всегда любила покомандовать. Она была любимицей их отца, поэтому у неё всегда было больше власти, чем у бедной Лорен. И где же здесь справедливость? Всё, чего Лорен хочется, это увидеть свою мать, но даже к такому близкому человеку, её совсем не пускают. Только смотрят холодным взглядом и велят не задавать глупых вопросов. Она не может больше этого слушать. Она хочет к маме.

Сейчас же.

Неожиданно из спальни Катрин выходит ещё один доктор и Лорен, спокойно наблюдая, как он пытается закрыть дверь, не позволяет ему этого сделать. Она не выдерживает. Толкает среднего возраста мужчину и тут же вбегает в ту самую запретную комнату, в которую её не пускают с самого утра. Лорен всё равно. Ей всё равно на запреты. Мама будет только рада её видеть. Мама лишь успокоит свою дочь и опять крепко поцелует своими горячими губами, как это было в последние дни.

– Лорен, чёрт возьми! – слышится разгневанный крик Лилит и та сразу бросается за своей младшей сестрой.

Бросается в центр комнаты и бежит прямо за ней, да вот только... Не успевает.

Лорен останавливается. Она видит толпу врачей и видит, как некое человеческое тело накрыто белой простыней. Она видит то, что даже не могла себе представить в самых больших своих кошмарах.

Что произошло?

Лорен не может поверить. У неё не получается.

Она просто останавливается на одном месте и смотрит на равнодушные лица врачей. Те в испуге замерли, не зная, что делать.

А Лорен стала кричать.

Дико. Безумно.

Она не верит. Она не хочет этого признавать.

Что случилось с её мамой? Её... её единственным другом в этом мире, который... который был для неё всем?

– Мама... – тихонько шепчет Лорен, не веря в то, что на кровати лежит уже не её родная мать.

Теперь это лишь холодный труп, покрытый человеческой кожей.

– Мамочка...

Её больше нет. Её больше нет и Лорен с ужасом это понимает. Она плачет. Она просто в бессилие падает на пол.

Боль застилает всё. Она окутывает каждую её частицу и лишает любой возможной силы на дальнейшее существование. Лорен в тот же миг познает всю силу своего личного ада. Жизнь без мамы стала точкой отсчёта её самого безрассудного и нескончаемого уничтожения.

Всё кончилось.

Лорен закрывает свои глаза. Она чувствует, что, возможно, для неё всё опять начинается сначала. Эти воспоминания. Этот детский шок, который вечно будет преследовать её по горьким следам собственной жизни.

Как можно скрыться от прошлого? Оно ведь оставляет такие страшные следы. Оно рушит всё, что Лорен пытается построить заново.

– Ты соврала мне!!! – кричит Лорен, чувствуя адскую горечь во рту. – Ты соврала!

Опять крик. Крик души, за которым Лорен так безнадёжно пытается найти своё спасение. Она сжимает губы и позволяет жгучим слезам медленно стекать по лицу. Солёная жидкость наполнена чёрствой горечью. И точно такой же горечью наполнена и её душа.

Лорен больно. В руках остатки её драгоценного ожерелья и она не в силах на них больше смотреть. Девушка выкидывает кулон. Кидает его с такой силой прямо в стену, что тот с громким стуком ударяется о твёрдое пространство. Слышится этот неприятным шум. А затем – очередной бессильный крик Лорен.

– Тебя нет! Ты слышишь меня? – слёзы текут рекой. Она не может больше. Она не в состоянии остановиться. – Тебя больше со мной нет! Я... я не чувствую, тебя рядом. Я одна, мам. Я просто одна.

Крик. Она не останавливается. Сгибается всем телом и руками упирается в твёрдую поверхность пола.

Колени пекут, но Лорен не в силах остановить себя. Она будет сидеть в этом положении и дальше. Она не хочет молчать. Больше этого делать не получается.

– Ты умерла! Ты бросила меня одну в этом чёртовом мире! – Лорен задыхается. Всхлип, крик. А потом.. задержка дыхания.

Голова кружится. Её тошнит. Лорен ничего уже не понимает и ощущает, как её начинает шатать. Мышцы становятся слабыми, руки больше не удерживают весь вес её тела.

Девушка падает. Ударяется головой и проливает очередные слёзы. Будто это всё чем-то поможет. Будто этим можно что-то остановить.

– Лорен! – какой-то мужской крик и резкие шаги того, кто так отчаянно решился зайти к ней в комнату. – Боже мой, что случилось?

Лорен чувствует, как её медленно поднимают. Мужские руки заботливо помогают приподняться и девушка инстинктивно прижимается всем своим телом к чужой талии. Она поспешно вытирает ладонью свои слёзы и, поднимая глаза, с ужасом видит прямо перед собой перепуганного Зейна. Господи, ну за что? Почему именно он?

– Уходи! – разгневанно кричит девушка, с трудом отходя назад и обхватывая своё тело руками.

Дрожь ещё не отпустила её мышцы и Лорен не так просто удерживать равновесие. Её ещё трусит. Её ещё окутывает та самая слабость, из-за которой невозможно сделать ни единого нормального движения.

– Что произошло? – он продолжает настойчиво спрашивать.

Даже не обращая внимания на попытки Лорен спрятаться от него, Зейн настойчиво делает шаг в её сторону. Он ждёт её ответа. И Лорен что-то так и даёт понять, что без этого ответа Зейн не покинет просторы её небольшой комнаты.

– Со мной всё хорошо, – дрожащим голосом отвечает девушка, невольно издавая резкий всхлип. – Просто... мне просто нужно побыть одной.

Она знает, что выглядит сейчас до ужаса жалко. Вся расцарапанная, побитая. В синяках и с размытыми следами от недавних слёз. Лорен даже не хочет думать об ужасном виде всего этого зрелища. Она хочет спрятаться. Но, увы, Малик так просто не позволит ей исчезнуть с его вида прямо сейчас. Он не позволит.