Текст книги "Two halves of a soul (ЛП)"
Автор книги: angel_deux
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
Еще хуже то, что Джейме, как какой-то придурок из романтических комедий, паркуется прямо у ее дома, а ее отец подглядывает за ним из окна гостиной, выглядя при этом так, будто вот-вот расплачется от счастья.
– Не волнуйся, пап. Это Ланнистер, – бросает Бриенна на полпути к выходу. Улыбка Селвина несколько меркнет, – мы вместе работаем над школьным проектом.
Забавно, что ей приходится так мягко разрушать отцовские надежды, притом что сама она не испытывает по этому поводу ни грамма сожаления. Ей не хочется, чтобы все было по-другому. Да ей даже не нравится Джейме Ланнистер! Конечно, он привлекателен, но если это его единственное положительное качество, то у Бриенны есть куча времени, чтобы вдоволь на него налюбоваться. Это как смотреть на какого-нибудь неприлично красивого голливудского актера. Все, чего она хочет, – это чтобы хотя бы сегодня он вел себя по-человечески.
Она просто терпеть не может видеть, как ее отец надеется на лучшее. Как будто рано или поздно настанет день, когда его дочь уже не будет прежней неуклюжей мужеподобной девушкой. Бриенна давно смирилась со своей внешностью, но боится, что этого не сможет сделать он. Что он никогда не перестанет надеяться, что однажды она все-таки впишется в этот мир.
*
Бриенна ожидает, что поездка в город будет очень неловкой и тихой. Она просто надеется, что у Джейме хватит ума включить музыку, потому что абсолютно любые композиции лучше того, что он считает «светской беседой».
В итоге музыка действительно есть, но она тихая и принадлежит к разным стилям, начиная от саундтреков из кино и видеоигр и заканчивая популярными поп-хитами и грустным инди-фолком. Бриенна едва ее слышит за нескончаемым потоком болтовни Джейме. Он почти не смотрит на GPS, делая случайные повороты и смеясь, когда выезжает не на ту улицу. Никакого смущения или неловкости. «Это Ланнистер», – сказала она отцу, как будто это все объясняло, и, возможно, именно так оно и есть. У Ланнистеров, по-видимому, нет ни боязни вождения, ни боязни потерять деньги, ни, уж тем более, боязни утратить положение в обществе.
Он задает ей десятки тысяч вопросов о средневековом оружии и доспехах, на большинство из которых у нее нет даже приблизительного ответа, и настаивает, чтобы она все записала, а потом спросила у Гудвина. Джейме даже удается заставить ее сказать пару слов о рыцарских фестивалях, и он посмеивается, слушая, как Бриенна отмечает неточности в большинстве копий оружия и брони.
– Кто бы мог подумать, – поддразнивает он, – самое задротское место в мире все еще недостаточно задротское для Бриенны Тарт. Ты должна организовать свой собственный фестиваль. Стопроцентный реализм. Рыцарские турниры приводят к частым ампутациям. За неудачу тебя сжигает дракон. Половина зрителей умирает от чумы. Выжившие будут в полном восторге.
«Его поддразнивания не нарушают условий перемирия», – решает Бриенна. Она вспоминает ласковые подколки Маргери Тирелл, которые на деле оказываются гораздо добрее лживого дружелюбия его сестры.
*
Музейная выставка включает в себя образцы оружия от Древнего Вестероса до наших дней, так что логично, что им нужно побыстрее пройти самую старую часть, чтобы затем повнимательнее рассмотреть все, что принадлежит к Эпохе Героев, но, видимо, у них обоих есть настроение задержаться.
Джейме Ланнистер, должно быть, худший в мире напарник для похода в музей. Он заставляет Бриенну читать вслух, как будто сам не в состоянии ознакомиться с табличками, и постоянно прерывает, когда ему становится слишком скучно.
– Что это за чертовщина? – громко спрашивает он, хватая упирающуюся Бриенну за руку и таща ее к какой-то странной, сидящей на корточках статуе в примитивном шлеме. Потом он едва не утыкается носом в пол, когда бежит посмотреть на копье, которое, видимо, должно было выглядеть как щупальце осьминога. Оно немного похоже на метку Сансы – странного морского монстра на бедре – так что Бриенна задерживается, чтобы сделать снимок и внезапно осознает, что Джейме кричит ей через весь зал, – иди сюда! Ты только посмотри на это!
Он в полнейшем восторге, и это напоминает Бриенне о детстве, когда отец и его подружка возили ее на развалины Ваэс Дотрака, и она играла с дорнийскими детишками в «дотракийских всадников». Как будто Джейме Ланнистер – не тот, кто все эти годы над ней издевался, а просто восторженный незнакомец, которого она встретила в своем путешествии. Временный друг. Бриенна перестает беспокоиться о Серсее и ее издевках. Перестает опасаться, что Джейме только и ждет возможности испортить ей настроение. Она просто… кажется, хорошо проводит время.
Он худший напарник для похода в музей, но с ним она получает больше удовольствия, чем если бы пошла туда в одиночку. Когда они добираются до современного оружия, Джейме внезапно куда-то пропадает («о, смотри, еще один пистолет», – скучающе бросает он, наверняка раздражая чуть ли не прилипшего к стеклу потрепанного мужчину), а потом появляется уже в конце выставки с гигантской сумкой из сувенирного магазинчика, из которой достает точную копию одного из мечей. Это клинок с вырезанными на клинке львами, и он с легкостью бросает его Бриенне. Меч тяжелее, чем она ожидала от копии, и, как ни странно, действительно очень хорошо сделан.
– Сколько он стоил? – спрашивает Бриенна. Джейме пожимает плечами и, вытащив точно такой же, становится в некое подобие боевой стойки. Она громко смеется – больше от удивления серьезностью его лица, чем от всего остального – и он делает вид, что испугался.
– Поверить не могу, Бриенна Тарт. Мы же в музее! – насмешливо выдыхает Джейме. Бриенна преувеличенно медленно замахивается на него мечом.
*
Конечно, их очень быстро выгоняют, но Бриенна не может найти в себе особого раскаяния, потому что Джейме ведет себя так, будто они жертвы, и своим лучшим голосом избалованного сыночка богатых родителей угрожает сотрудникам именем мистера Ланнистера, требуя бесплатных пропусков для своей «леди» на следующие выходные. Получив желаемое, они выходят на улицу со своими копиями мечей и гигантской сумкой других сувениров, и Джейме с грациозным поклоном дарит пропуска Бриенне, что заставляет ее думать, что она – не единственная, кто бы наслаждался хорошим рыцарским фестивалем. Она принимает их в качестве извинения за то, что ее выгнали, хотя, по правде говоря, она об этом нисколько не сожалеет. Сегодня ей было весело. Хотя еще утром Бриенна ничего такого не ожидала.
К сожалению, они проводят в музее гораздо больше времени, чем планировалось, так что у них нет никаких шансов посетить мастерскую Гудвина до того, как она закроется. Когда Бриенна сообщает об этом Джейме, тот в ответ лишь беспечно пожимает плечами.
– У тебя есть планы на завтра? – без предисловий спрашивает он.
*
Бриенна проводит вечер за домашним заданием, несмотря на огромный соблазн отправиться к Старкам и обсудить прошедший день с Сансой. Это было так странно, и весело, и приятно, но она боится, что Санса слишком много себе навоображает. Она может решить, что если уж Бриенна хорошо провела время с Джейме, то и насчет Серсеи она тоже ошибалась. Или вообще подумать, что она заинтересована в Джейме, и тогда Санса будет вести себя очень мило и восторженно, но ее глаза станут грустными, и она все время будет чувствовать некую глубокую потаенную жалость.
Нет уж, как бы ей ни хотелось поболтать с Сансой, лучше держаться подальше от дома Старков до завтрашнего дня рождения Арьи. К тому моменту все дела уже будут сделаны, и Санса не даст ей повода слишком много думать над тем, что сказать Джейме во время их утренней встречи с Гудвином.
*
На следующее утро, когда Джейме заезжает за ней раньше оговоренного срока, ее отец так и лучится самодовольством. Бриенна еще не совсем готова, так что, спустившись вниз, застает Джейме на кухне с двумя стаканчиками кофе со льдом, один из которых он тут же с улыбкой протягивает ей. Она не особо любит кофе, но пьет его, потому что это был очень милый жест, и она слишком вежлива, чтобы от него отказаться. Слава богу, Селвин не пытается завязать с Джейме один из этих унизительных «отцовских» разговоров: Джейме приехал в футбольной куртке, а ее отец когда-то тоже играл, так что разговор строится, в основном, на этом. Но Бриенна все равно решает как можно скорее покинуть дом. Просто на всякий случай.
– Твой отец не такой, как я ожидал, – садясь в машину, говорит Джейме.
– Если Тирион под запретом, то и мой отец тоже, – застегивая ремень безопасности, предупреждает Бриенна. Он бросает на нее обиженный взгляд.
– Не в плохом смысле. Он мне понравился, просто я ожидал увидеть какого-нибудь профессора колледжа.
– Мой отец и есть профессор колледжа.
– Тарты… Вечно не соответствуют ожиданиям.
Он смеется, но Бриенне трудно сказать, жестокий ли это смех. В конце концов, она решает воспринять это как оскорбление, и потому впадает в неловкое молчание. Джейме, кажется, даже не замечает: конечно, куда уж ему… Каким его ожиданиям она не соответствует? Женственности? Сексуальности? И в какой Вселенной кто-то вроде Джейме Ланнистера может руководствоваться хоть чем-то, кроме жестокости, бросая эти обвинения прямо ей в лицо?
*
Джейме относится к походу к оружейнику как ребенок к покупке плюшевого мишки. Он мечется по мастерской Гудвина, восхищаясь всем, что видит, и Бриенна снова чувствует, что Джейме Ланнистер вполне может оказаться тайным гиком во всем, что касается Эпохи Героев. Обычно Гудвин – молчаливый человек, но даже он, кажется, увлечен явным энтузиазмом Джейме, поэтому Бриенна позволяет тому озвучивать большинство вопросов, пока сама покорно конспектирует ответы. Жаль, что она не додумалась записать их разговор на видео: Селми бы понравилось наблюдать за неприкрытым энтузиазмом Джейме.
После того, как Гудвин ответил на их главные вопросы касательно изменений доспехов в течение всей Эпохи Героев, он ведет их в свою мастерскую, чтобы продемонстрировать процесс создания брони. Это не имеет никакого отношения к проекту, но ни Бриенну, ни Джейме это уже не волнует. Бриенна снимает видео, ловя в объектив широко распахнутые глаза Джейме каждый раз, когда тот оборачивается, чтобы убедиться, что она тоже наблюдает за оружейником.
– Ты это видишь? – все время повторяет он.
Наконец Гудвин приглашает их к своему чертежному столу.
– Ваша очередь, Сир Бриенна, – с усмешкой говорит он, и Бриенна чувствует, как ее желудок ухает куда-то вниз. Она не хочет, чтобы Джейме об этом знал, но вместе с тем ей не терпится увидеть эскизы. Она убирает телефон и протягивает Джейме блокнот, как будто надеется отвлечь его чтением заметок. Ну, конечно же, это не работает.
– В чем дело? – спрашивает он, как послушный щеночек подходя следом за ней к столу. Гудвин откидывает верхнюю страницу альбома и показывает им набросок. Он сделан профессионально, хотя, возможно, и слегка чересчур лестно: Гудвин заставил ее непривлекательное лицо выглядеть не просто смелым, но еще и благородным. В позе читается сила и мощь. Бриенна не узнает саму себя, потому что эта женщина точно не стала бы бояться таких людей, как Серсея и Джейме Ланнистеры. Она держит меч с такой легкостью, будто была рождена для этого занятия, точь-в-точь как когда-то шутила Маргери.
Разработанная Гудвином броня просто прекрасна. Он не пытался подчеркнуть ее несуществующую женственность, но одновременно и не хотел похоронить ее в слоях доспехов. Броня гладкая, легкая и идеальная, и Бриенна чувствует себя так, будто вот-вот расплачется.
– Это замечательно, – сообщает она оружейнику.
– Она еще не совсем закончена. Мне понадобится твое мнение относительно дизайна. Цвета, орнамент, любая резьба – в общем, все, что захочешь. Но это определенно твой стиль.
– Синий, – внезапно говорит Джейме. Бриенна уже и забыла, что он тоже здесь. Они с Гудвином поднимают на него глаза, и Джейме снова показывает на рисунок, – я имею в виду, цвет брони. Я думаю, здесь подойдет темно-синий.
Гудвин, слегка улыбнувшись, пожимает плечами.
– У тебя хороший глаз, – говорит он, и Джейме подмигивает Бриенне, которая почему-то так и не отвела от него взгляда.
*
Прежде, чем они собираются уходить, Гудвин предлагает им небольшой спарринг, явно подразумевая, что Бриенна покажет Джейме несколько изученных ею приемов. Бриенна уже жалеет, что не уточнила подробностей, когда говорила, что приведет с собой «друга». Ей надо было сказать, что это навязанный временный друг, который, на самом деле, травит ее в школе, и она не хочет давать ему лишний повод для издевательств по окончанию срока действия перемирия.
Тем не менее, она соглашается, потому что, во-первых, Джейме выглядит чертовски воодушевленным, а во-вторых, она знает, что достаточно сильна, чтобы его победить. За неимением лучшего, пусть это будет катарсис. Бриенна переодевается в одолженные у Гудвина спортивные штаны, а Джейме находит в багажнике свою одежду для тренировок. Она мятая, отвратительно пахнет и явно не стиралась долгие-долгие недели, но он, кажется, этого даже не замечает. «И это я тут чудовище?» – недоверчиво думает Бриенна.
– Мы должны это заснять, – настаивает Джейме. Она быстро запускает камеру на своем телефоне, не давая ему сделать это первым. Черта с два он получит это видео – она отправит его мистеру Селми как составную часть их с Джейме проекта, но дальше преподавателя оно точно не пойдет. Бриенна даже представить себе не может, что сказала бы Серсея, если бы увидела, как она краснеет и потеет, обмениваясь ударами с Джейме. Громадное неуклюжее чудовище. Бриенна представляет, как они с Джейме вместе смеются над видео, и ощущает неприятную тяжесть в животе.
К тому времени, как она берет деревянный тренировочный меч и выходит на середину площадки, Бриенна уже порядком злится на Джейме. Того будущего, гипотетического Джейме. Легко представить, как он над ней издевается: в конце концов, он так часто делал это раньше. Конечно, сейчас он вполне может хорошо проводить время, но это не значит, что он не будет использовать этот день, чтобы высмеять ее в будущем.
На Джейме дурацкий шлем и какая-то накладка на туловище, но сама Бриенна использует только защиту для рук. Гудвин, скрестив руки на груди, за ними наблюдает. Джейме нетерпеливо подпрыгивает на месте. В школе он всегда держится расслаблено, лениво растягиваясь на скамейках, опираясь на стены или падая на любую находящуюся в пределах досягаемости мебель: прежде Бриенна видела его таким взбудораженным только на футбольных тренировках или когда он случайно оказывался в ее физкультурном классе. На уроках ему скучно, но Джейме отлично справляется с физическими нагрузками. Ей стоит об этом помнить, потому что нет ничего более фатального, чем недооценка своего соперника.
Гудвин дает отмашку, и Джейме с Бриенной начинают спарринг. Сначала он колеблется, оценивая ее, пока они топчутся друг напротив друга, но как только он понимает, что Бриенна может справиться со всем, что ей предложат, им овладевает почти маниакальная решимость. Он начинает отбиваться, встречая каждый ее удар своим ответным приемом.
– У тебя отлично получается, – говорит Джейме. Его голос снова звучит очень искренне.
– Я знаю, – отвечает Бриенна, и он начинает смеяться. Заразительно. Почти нежно. Она уже и забыла, за что на него злилась.
Гудвин выкрикивает одобрения вперемешку с небольшими замечаниями, и Джейме, как и Бриенна, прислушивается к его советам. Они равны: Бриенна сильнее, но Джейме более быстрый. Он отличается крайней изворотливостью, и это сбивает с толку первые несколько раз, когда он от нее ускользает, но потом она постепенно к этому приноравливается.
К тому моменту, как она заставляет его уступить, они оба уже насквозь мокрые. Джейме давно сбросил шлем после того, как она случайно его помяла, и теперь его золотые кудри выглядят спутанными и неряшливыми, хотя азарт битвы только усиливает прелесть его лица. Бриенна ставит ему подножку, он падает, а она падает рядом с ним, упираясь коленом ему в грудь и приставляя деревянный клинок к основанию подбородка. Она планировала оседлать его, чтобы обездвижить, но потом вспомнила, что они с Серсеей будут смеяться над видео, и слишком смутилась, чтобы осуществить такой прием, хотя это, безусловно, было бы более эффективно.
– Сдавайся, – говорит она, и Джейме смеется, опуская затылок на пол.
– Окей, – беспечно выдыхает он, – ты меня победила. Я сдаюсь.
Он смотрит на нее так же, как и на днях в школе, когда она перечисляла все его привычные насмешки. Удивленно, как будто обнаружил у нее двойное дно, о котором прежде даже не подозревал. Бриенне нравится этот взгляд. Джейме, конечно, хорош собой, но его обычное состояние – это острые углы и почти акулья улыбка. Это выражение лица совсем другое. Его даже можно назвать нежным.
И как только ей в голову приходит эта мысль, Бриенна тут же отползает от своего противника. Джейме Ланнистер не нежный. Он придурок и любитель поиздеваться, а его хорошее отношение объясняется только тем, что он хочет вдоволь помахать мечом и получить «А» за выдающийся школьный проект. Или, может, он просто из тех, кто любит хорошо проводить время, и потому предпочитает быть с ней вежлив, чтобы она вела себя дружелюбно, и им не пришлось проводить весь день в угрюмом молчании. В любом случае, это не меняет того, что он из себя представляет.
– Ты была просто восхитительна, Бриенна, – говорит Гудвин, обнимая ее за плечи, – и ты, юноша. Ты очень быстро учишься. Если когда-нибудь снова захочешь составить Бриенне компанию, я буду только рад. Никто еще не был так близок к тому, чтобы ее победить.
Джейме улыбается ей с пола, где все еще валяется на спине, восстанавливая сбитое дыхание. Бриенна заставляет себя улыбнуться в ответ. Он так хорошо выглядит: ленивый, счастливый и абсолютно гордый собой.
– Я пойду в душ, – быстро сообщает она.
*
По просьбе Кейтилин Старк Бриенна покупает несколько дешевых тренировочных мечей за десять центов к сегодняшнему дню рождения Арьи. Джейме берет безвкусный шлем, который стоит больше, чем вся ее поддельная броня. Если он и замечает, что всю дорогу домой она ведет себя тише, чем обычно, то никак этого не показывает. Хотя, вероятно, ему вообще все равно: он и так болтает за двоих. Джейме трещит о спарринге, доспехах и о том, как Гудвин его похвалил. Он требует, чтобы Бриенна прислала ему видео, и она соглашается, забывая упомянуть о том, что у нее нет его номера, и втайне надеясь, что уже к вечеру он напрочь об этом забудет.
Наконец, будто осознав, что проболтал без умолку большую часть дороги, Джейме неловко прочищает горло и спрашивает:
– Так сколько ты планируешь заниматься с Гудвином?
Бриенна ненадолго задумывается.
– Пару-тройку выходных, – наконец говорит она.
– Так долго? Зачем? Ты и сейчас чертовски хороша. Как будто с мечом родилась. Может, все дело в твоих плечах? У тебя очень подходящие плечи. Это не… это не оскорбление, ясно? Перемирие все еще в силе. Я говорю правду и только правду.
Джейме слегка неуверенно ожидает ее реакции, и Бриенне хочется напомнить ему, что все его жестокие слова никогда и не были ложью. Они просто… не очень добрые, вот и все. Но она ничего не говорит, хотя ей и становится противно от самой себя. Стоило Джейме приложить немного усилий, чтобы не быть полным мудаком, как она тут же решила, что в награду за старания он заслуживает к себе хорошего отношения…
– С мечом в руках я чувствую себя в своей стихии, – говорит она, думая о метке на своей лопатке. Увидев ее, Бриенна тут же полюбила мечи и оружие. Символ на коже олицетворял ее истинную любовь, и потому она хотела знать все о предмете своего обожания, – мне всегда нравились мечи, оружие Эпохи Героев, рыцари и… ну… это было для меня важно. Возможно, потому что тогда многое было проще, чем сейчас. Такие понятия, как рыцарство и честь, еще не утратили своего значения. Не знаю.
Джейме слегка улыбается, как будто хочет что-то сказать. Наверное, о ее метке – Бриенна не сомневается, что Серсея очень подробно ее описала.
Но потом, кажется, передумывает.
– Кто бы мог подумать, что ты такая романтичная, – только и говорит он. Бриенна закатывает глаза, снова отворачиваясь к окну.
– Заткнись, Ланнистер.
*
Когда они, наконец, подъезжают к дому Старков, Бриенна делает глубокий вдох. Сейчас она спокойно выйдет из машины, а после напомнит Джейме найти материал об оружии и доспехах времен окончания Эпохи Героев, чтобы завтра в перерыве они смогли вместе написать доклад. Это не должно быть неловко. Она может просто попрощаться и уйти, не пытаясь превратить этот опыт в том, чем он абсолютно точно не является. Конечно, это были очень странные и забавные выходные, но не надо забывать, что завтра он снова станет Джейме Ланнистером и снова начнет ее унижать.
Вся улица забита автомобилями гостей праздника, но Джейме удается припарковаться на только что освободившемся пятачке прямо перед входом.
– Спасибо, что подвез, – уже взявшись за ручку, благодарит Бриенна, – можешь открыть багажник?
Он как-то странно на нее смотрит.
– Ах да, мечи, – наконец вспоминает Джейме. Он открывает багажник, а затем, к ужасу Бриенны, заглушает мотор и выпрыгивает из машины, – давай я их отнесу.
– Не будь идиотом. Я могу…
– Ты, наверное, хотела сказать рыцарем, потому что я пытаюсь вести себя по-рыцарски, – поправляет он, выхватывая мечи прямо у нее из-под носа.
*
Что ж, видимо, их перемирие продержится немного дольше, чем планировалось. Джейме держит мечи над головой, счастливо приосаниваясь, когда около дюжины двенадцатилеток начинает вопить от радости, едва завидев их на горизонте. Бриенна помогает Кейтилин нацепить на детей некое подобие защиты, пока Джейме показывает им, как правильно размахивать мечом. Кейтилин украдкой кидает на Бриенну вопросительные взгляды, которые та демонстративно игнорирует. Она очень надеется, что Джейме скоро уедет.
Выйдя из дома, Робб, Джон и Теон обнаруживают, что Арья и ее друзья полностью очарованы Джейме. Этого нельзя так оставить, поэтому они ненадолго исчезают на грузовике Неда, а затем возвращаются со взятым в аренду надувным замком. Кейтилин и Санса помогают правильно его установить, попутно ругая мальчиков за то, что те не додумались привезти его с самого начала, а потом приходит время нешуточной борьбы между Джейме с Бриенной и командой Старков, в которой каждый пытается переманить на свою сторону как можно больше детей. Бриенна не подписывалась на эту битву и не хочет в ней участвовать, но Джейме ведет грязную игру. Он заставляет ее показывать детям боевые приемы, восклицая: «Ты умеешь это лучше, чем я, научи их»! А еще он постоянно хвалит ее перед детьми, из-за чего у нее волосы встают дыбом, словно в ожидании какого-то подвоха. Нет, это определенно должна быть ловушка.
А потом Арья так сильно бьет его в голень тренировочным мечом, что Бриенна видит, как у Джейме выступают слезы на глазах, и ждет, что сейчас он разозлится и уйдет, или, еще хуже, наорет на именинницу на глазах у всех ее друзей. Однако вместо этого Джейме смеется и одним махом заканчивает войну между мечами и надувным замком, хватая Арью подмышки и с криком: «Поберегись!» перебрасывая ее через самую низкую крепостную стену. Она с визгом и хихиканьем плюхается на спину.
Игра приходится по душе как старшим, так и младшим, и очень скоро Бриенна обнаруживает, что уже вовсю помогает Джейме подбрасывать детей. К ним присоединяются Робб и Теон – главные любители активных беспорядочных игр, Джон же уходит, чтобы помочь Неду с грилем (задачка не из легких, учитывая поистине бездонные желудки друзей Арьи).
Конец приходит внезапно и немного плачевно, когда Бран неудачно приземляется и зарабатывает себе растяжение лодыжки. Джейме чувствует себя настолько виноватым, что настаивает на том, чтобы весь оставшийся вечер таскать мальчика на плечах. Он удостаивается множества смешков и восхищенных взглядов от некоторых друзей Арьи, а матери буквально воркуют над ним, когда он присаживается на корточки, чтобы Бран мог выбрать, какой бургер ему больше нравится. При этом Джейме почти не отходит от Бриенны, как будто ему нужно постоянно напоминать присутствующим, что он пришел именно с ней, а не просто случайно оказался на этом празднике. Он без умолку с ней болтает, не позволяя никому надолго завладеть ее вниманием, и Бриенна не может не замечать царящую вокруг атмосферу всеобщего недоумения. «Она? – кажется, думает каждый из присутствующих, – он пришел сюда с ней»?
Когда с наступлением темноты праздник, наконец-то, подходит к концу, Джейме настаивает, что им с Бриенной нужно отправиться в надувной замок, чтобы он мог немного расслабить затекшую спину. У нее к нему где-то пара миллиардов вопросов – почему ты все еще здесь, безусловно, лидирует в этом обширном списке – но Бриенна покорно проползает внутрь, отпихивая в сторону несколько забытых тренировочных мечей, и ложится на спину рядом с Джейме. Для звезд еще недостаточно стемнело, но темно-синее небо невероятно прекрасно, и Бриенна уверена, что, если бы не ее сосед, она бы с радостью осталась тут, чтобы дождаться момента, когда эта синева полностью сменится непроглядной чернотой.
– Было весело, – Бриенна поворачивает голову, ловя на себе пристальный взгляд Джейме. Он улыбается, но эта улыбка какая-то не такая: в ней нет ни очарования, не жестокости – она легкая и почти незаметная, что превращает его фразу в некое подобие вопроса.
– Ага, – неловко соглашается она, – спасибо за помощь.
Это звучит довольно нейтрально, хотя у Бриенны по-прежнему остается к нему, по меньшей мере, миллион вопросов.
– В детстве у нас никогда не было именинных вечеринок, – медленно говорит Джейме, – где-то лет… не знаю…
– С восьми, – заканчивает Бриенна. Он удивлен, и это заставляет ее покрываться неудержимым румянцем, – я помню твой восьмой день рождения. Вы с Серсеей пригласили всех своих одноклассников. Мой отец тогда решил, что это особое приглашение, и настоял, чтобы я пошла, хотя я и говорила ему, что не хочу.
На некоторое время в замке воцаряется тишина. Бриенна слышит доносящийся из дома громкий разговор Старков, и это помогает ей чувствовать себя менее напуганной.
– Мы были ужасны? – тихо спрашивает Джейме, но по его интонации похоже, что он и так знает ответ. Хотя, по правде говоря, тогда они были к ней абсолютно равнодушны. Может, разве что, немного презрительны, но рядом все время был их отец, так что близнецы просто не могли выкинуть что-то по-настоящему отвратительное.
– Немного. Но хуже всего было то, что я там совсем никого не знала. Моим единственным другом был Робб, а он тогда не пошел, так что я просто… стояла и все. Это было очень неловко. Все плавали в бассейне, а я даже не взяла с собой купальник… В конце концов, я заблудилась, пока искала ванную комнату, и на кухне встретила твою тетю.
– Дженну?
– Думаю, да. Она… мне даже не пришлось ничего говорить – она просто посмотрела на меня и сразу все поняла. Твоя тетя попросила меня помочь ей с готовкой и украшением блюд, чтобы мне не пришлось туда возвращаться. Она была очень добра ко мне.
– Да, она очень добрая, – задумчиво соглашается Джейме, – именно она настояла на том, чтобы нам устроили вечеринку. Отец никогда таким не интересовался, но я точно помню, как она убедила его, что мы заслужили немного праздника, – он презрительно усмехается, – не знаю, с чего она это взяла. Мы были настоящими маленькими монстрами.
Джейме пристально смотрит ей в глаза – взгляд словно подначивает Бриенну начать спорить.
– Уж точно меньше, чем сейчас, – возражает она, вызывая у него короткую усмешку.
– Это вряд ли, – Джейме закидывает руки за голову, переводя взгляд на темнеющее ночное небо, – почему ты никогда не мстишь?
– В смысле?
– Ну, все так делают. Твой драгоценный Старк остер на язык и просто чертовски сообразителен. Учитывая то, как его мать проклинала меня за то, что я неаккуратно подбросил Брана, я нисколько этим не удивлен. На каждое мое оскорбление он отвечает как минимум тремя такими же.
– Ты что, мазохист? Хочешь, чтобы люди тебя оскорбляли?
– Не совсем – я просто этого ожидаю. Но ты никогда так не делаешь. Сомневаюсь, что ты вообще хоть как-то реагируешь.
– Когда-то реагировала, – говорит Бриенна и, поймав его взгляд, добавляет, – но люди могут быть очень жестоки, – это заставляет Джейме отвернуться, и она рада, что смогла вызвать в нем чувство вины, – я всегда была некрасивой и уж точно не имела никаких шансов смешаться с толпой, так что представляла собой легкую мишень. Раньше меня это злило. Я думала, что если люди будут меня бояться, то рано или поздно они оставят меня в покое, но это не сработало – только сделало мне еще больнее. А потом я услышала, как кто-то сказал: «Слова – это всего лишь ветер», и решила, что если я просто не буду реагировать, они от меня отстанут. Я не буду плакать, вздрагивать и кричать на своих обидчиков, и когда-нибудь им, возможно, наскучит мое молчание. Но оказалось, это тоже не работает. Молчание только скрывает боль, но даже это лучше, чем ничего. Я бы сказала, менее саморазрушительно.
Джейме тяжело вздыхает. Его глаза закрыты, и Бриенна думает, что он собирается сказать, как ему наскучил этот долгий монолог. Она уже заранее готовится злиться, но Джейме просто говорит:
– Знаешь, мне правда очень жаль.
Она ему не верит. Просто не может, потому что слишком старательно отделяла внешнюю оболочку Джейме Ланнистера от того, что он представляет собой внутри. Если он правда сожалеет, то это значит, что он лучше, чем она думала, а она не может этого принять.
С другой стороны, люди могут испытывать сожаление, при этом оставаясь все такими же жестокими. Если знаешь, что твои слова причиняют кому-то боль, то можешь сделать ему еще больнее.
– Тогда, может, и мне начать тебя оскорблять, – чтобы отвлечься от своих мыслей, говорит Бриенна, – так сказать, наверстать упущенное.
– Да, может быть и стоит. Все так делают.
– Назвать тебя мудаком, когда ты ведешь себя как мудак – не оскорбление. Это просто…
– Цареубийца, – невозмутимо говорит Джейме. Бриенна резко замолкает. Он снова дерзко улыбается, но даже в полумраке заметна настороженность в глазах. «Это для него важно, – понимает Бриенна, – ее реакция очень много для него значит».
– Я никогда тебя так не называла, – осторожно говорит она, – это слишком… драматично.
– Мой брат говорил мне никогда не забывать, кто я, потому что остальные этого точно не забудут. После истории с Эйрисом я какое-то время вел себя в точности, как ты рассказала. Я злился. Дрался с любым, кто осмеливался произносить это прозвище. Я не мог рассказать им всего, не мог объяснить, почему это сделал – мне оставалось только защищаться. К счастью, Тирион смог меня вразумить, так что теперь я просто… отшучиваюсь. Цареубийца. Все эти намеки на меня и Серсею. Мои оценки. Легче отшутиться, чем кому-то что-то объяснять, – Джейме в ожидании смотрит на нее. Бриенна оглядывается: в замке много места, так что они лежат достаточно далеко друг от друга, но внезапно ей хочется оказаться еще дальше, – ты ничего не хочешь спросить?
