Текст книги "Молчание морщерогих кизляков (СИ)"
Автор книги: Andrew C.
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
– О. – Она поджала губы. – Простите. Я знала, что легилименция и окклюменция могут сработать некорректно, если маг, применяющий их, испытывает сильные эмоции, но не подумала о физическом состоянии…
Снейп скрестил руки на груди и вскинул подбородок. На миг Гермиона увидела в нем своего прежнего учителя Зельеварения – именно в такой позе он выслушивал тех, кого не намеревался уничтожить на месте своим презрением.
– Но это не объясняет того, почему вы сдались. – Сощурилась она.
Снейп закатил глаза.
– Вы все так же невыносимы, мисс Грейнджер.
Гермиона с трудом подавила улыбку. Почему-то сейчас ей не хотелось обижаться на эти слова, хотя когда-то она пыхтела от ярости при мысли о том, что Снейп посмел назвать ее невыносимой всезнайкой.
– Так вы мне ответите? – Мягко спросила она.
– А вы разве не можете найти ответ в какой-нибудь библиотеке? – Устало огрызнулся он.
Гермиона улыбнулась и покачала головой.
– К сожалению, нет.
Снейп вздохнул и опустил подбородок. Его волосы были грязнее обычного – пряди казались тоньше и длиннее, из-за чего его и без того вытянутое лицо сделалось каким-то декадансово длинным.
– Я смирился с тем, что умру, мисс Грейнджер, и отдал Поттеру то, что должен был отдать. Вот и все, что вам нужно знать.
– Почему? Или это тоже был приказ Дамблдора?
Снейп вздрогнул. Нет, не так – его передернуло, как если бы она бросила в него гной бубонтюбера.
– Нет. – Сухо ответил он. – Это было мое собственное решение.
– Но вы выжили. Почему вы опять сдались?
– Потому что я не должен был выжить, мисс Грейнджер. – Раздраженно парировал Снейп.
Гермиона не знала, что было больнее – мертвая птичка, или птичка, которая отказывалась жить. Одно казалось ей пронзительно мучительным, а другое – мучительно глупым.
– Но война закончилась. – Не сдавалась она. – Да, вы многое пережили, но вы могли начать все заново, и необязательно здесь. Даже если бы магическая Великобритания не приняла бы вас, вы могли эмигрировать из страны и спокойно жить в любом другом уголке планеты. С вашими способностями…
– Как вы идеалистичны, мисс Грейнджер. – Снейп с усмешкой покачал головой и склонил ее набок. – Вы были на всех заседаниях по моему делу, и прекрасно знаете, что Министерство оставило меня без единого кната. Я даже не уверен, что нашел бы работу на черном рынке.
– Но это не повод опускать руки! – Возмутилась Гермиона, едва не вскочив со стула. – Если долго и упорно работать, можно добиться всего, чего вы захотите!
Профессор вскинул бровь.
– Мисс Грейнджер, вы, часом, факультетом не ошиблись?
– Я не понимаю, почему вы не хотите стараться. – Гермиона проигнорировала его комментарий, хотя внутри нее и вспыхнуло раздражение. – Вы могли полностью изменить свою жизнь. Могли, наконец, начать жить ради себя, а не ради …
– Хватит. – Оборвал ее Снейп тем самым тоном, которым обрывал бесполезный лепет первокурсников в своем классе. – Не вам решать мою судьбу, мисс Грейнджер.
– Очень даже мне. – Возразила Гермиона. – Во-первых, сами вы ее решать не хотите, а во-вторых, именно я спасла вам жизнь. Если вы не в курсе. – Обиженно добавила она.
– Займитесь лучше своей жизнью, Грейнджер. – Спокойно моргнул Снейп и окинул ее презрительным взглядом. – Этот костюм вам не идет. А когда вас раздует от первой беременности, вам вообще придется забыть о деловом стиле. – Усмехнулся он.
Глаза Гермионы возмущенно расширились, а нос невольно втянул так много воздуха, что грудную клетку расперло до боли.
– Я планировала выкинуть этот костюм после первой же зарплаты на стажировке! – Выпалила она. – И я не собираюсь беременеть в ближайшие годы!
– Какая жалость. – Равнодушно бросил Снейп. – Молли так огорчится, когда узнает об этом…
– Уже огорчилась! – Гермиона даже не заметила, как вскочила со стула. – Я ей уже сказала, что не собираюсь идти по ее стопам!
– Представляю ее реакцию… – Усмехнулся профессор, почесывая свой заросший подбородок. – Вас еще не отлучили от визитов в Нору?
– А хоть бы и отлучили! Не хочу жить в доме, который держится на соплях, и где вечно бардак, а все считают, что это нормально! – Дыхание сбивалось, но она не могла заставить себя остановиться. – Чего я там не видела? Или не слышала? Ораву детей – рыжих и не очень? Бесконечных претензий, в том числе и за глаза? «Из нее бы вышла такая чудесная невеста, как жаль, что она отбита на всю голову»! Нет уж! Больше я этого слышать не хочу!
Гермиона тяжело дышала, глядя на Снейпа, и постепенно осознавала, что только что вывалила на него свои личные проблемы, хотя пришла сюда для того, чтобы помочь ему самому.
– Простите. – Едва слышно пробормотала она, опуская глаза.
– Отчего же, презабавная, хоть и дешевая драма. – Благодушно заметил Снейп. – Здесь таких не бывает. Самая большая трагедия – это сбежавшая из силка крыса, забравшая с собой твой сытный мясной обед.
Гермиона поморщилась, ощутив, как к горлу поступает тошнота.
– Вы едите крыс?
– Да, если могу их поймать. – Равнодушно пожал плечами профессор.
Она с трудом сглотнула.
– Сырыми?
– Помилуйте, Грейнджер. – Снейп в отвращении скривился. – Я ж не дикарь какой-нибудь… Местные охранники, будучи в хорошем расположении духа, готовы пожарить на вертеле тех крыс, которых умудрились поймать заключенные. – Он снова пожал плечами. – Местная забава, которая позволяет надсмотрщикам потешить свое эго, а узникам – относительно плотно пообедать. Я предпочитаю пользоваться этой возможностью. Так я хотя бы точно знаю, что именно я ем.
Глаза Гермионы расширились.
– Вас пытаются отравить?
– Знаете, иногда мне тоже так кажется. – Снейп демонстративно уставился на алюминиевую миску на полу камеры возле решетки. Ее содержимое напоминало нечто среднее между детской неожиданностью и манной кашей с комочками.
Гермиона невольно прикрыла рот рукой и порадовалась тому, что не чувствует запаха. В камере вообще не было никаких странных запахов, как будто она находилась в помещении с кондиционером. Наверное, это были какие-то чары. Вот только вряд ли они действуют по ту сторону решетки.
– Ладно, Грейнджер. – Вздохнул Снейп и хрустнул шеей. – Поболтали и хватит. Возвращайтесь к своим маленьким рыжим трагедиям, а меня оставьте в покое.
Гермиона нахмурилась
– Вы мне не ответили.
– И не отвечу.
– Потому что сами не знаете.
Снейп устало посмотрел в сердитое и упрямое лицо бывшей старосты Гриффиндора.
– Потому что это вас не касается.
– Теперь касается. – Улыбнулась она и выудила из своей дешевой сумочки тонкую папку с документами. Та неохотно увеличилась под действием чар, которые явно со скрипом работали в этой камере. – Потому что я оформила опеку.
– Опеку? – Снейп непонимающе моргнул.
– Да, опеку. Над вами. – Гермиона деловито раскрыла папку и вытащила из нее документы. – Министерство позволяет оформлять опеку над заключенным, даже если ему назначена смертная казнь. Потому что это платная услуга. – Сухо улыбнулась она.
Снейп на секунду зажмурился и мотнул головой.
– Зачем вы оформили надо мной опеку, мисс Грейнджер?
– Мне не нравится, как вы живете. – Гермиона прошлась вдоль решетки, проигнорировав его вопрос так же, как он проигнорировал ее. – Как ваш опекун, я считаю эти условия неприемлемыми. Я уже подала прошение в Министерство о послаблении и переводе в более комфортную камеру, однако я сомневаюсь, что они ко мне прислушаются, поэтому я также написала начальнику тюрьмы, намекнув, что за умеренное вознаграждение я готова взять на себя расходы на ваше питание.
Снейп снова зажмурился и потер пальцами лоб, как будто это могло помочь ему осознать услышанное.
– Вы собираетесь дать взятку начальнику Азкабана, чтобы получить возможность оплачивать мое питание? Зачем?
– Разве это не очевидно? Чтобы вы больше не питались вот э т и м . – Она брезгливо кивнула в сторону алюминиевой миски с баландой.
Профессор раздраженно вздохнул и скрестил руки на груди.
– Мисс Грейнджер, лучше направьте свой неуемный материнский инстинкт на пополнение родословной семейства Уизли.
– Я считаю. – Как ни в чем не бывало продолжила Гермиона, расхаживая вдоль решетки. – Что вы должны получать полноценное трехразовое питание. Завтрак, обед и ужин. Если мои расходы мне это позволят, я добавлю еще послеобеденный чай. Какой вы предпочитаете?
– Я предпочитаю, чтобы вы ушли. – Процедил сквозь зубы Снейп.
– Значит, будете пить тот, который выберу я. – Невозмутимо продолжала Гермиона. – Вы очень раздражительны, так что я выберу что-нибудь с мятой. Надеюсь, у вас нет на нее аллергии?
Снейп не ответил, продолжая молча наблюдать за ней и скрипеть зубами.
– Я также добьюсь изменений в пункте 14.1. – Нахмурившись, Гермиона перевернула несколько листов бумаги. – Вот здесь: «Заключенный имеет доступ к душевой один раз в неделю, конкретный день зависит от категории заключенного». Душ раз в неделю – это неприемлемо. У вас есть мыло?
По лицу Снейпа Гермиона поняла, что если бы оно у него было, он бы с удовольствием запихнул его ей в рот.
– Я выберу мыло по своему вкусу. – Она достала из кармана шариковую ручку и сделала пометку в бумагах. – Магловское, чтобы никто не придрался к волшебности предмета. Здесь вообще очень много ограничений на магию. – Немного помолчав, она постучала ручкой по губам. – С бритвой будет сложнее. Она расценивается, как опасный предмет, который запрещен к проносу в здание тюрьмы. Электрическая просто не будет здесь работать, как и та, что на батарейках. Возможно, я смогу добиться разрешения для одноразовых станков…
– Мисс Грейнджер. – Не выдержал Снейп. – Зачем вы это делаете? Вам что, нечем заняться?
Она некоторое время молчала, хмурясь и изучая бумаги.
– Я куплю вам тапочки. – Наконец сказала она и посмотрела на Снейпа. – Какой у вас размер ноги?
– Мисс Грейнджер. – Угрожающе зарычал профессор, подавшись к решетке вплотную. – Прекратите этот фарс.
– Это не фарс. – Она помахала документами. – Я правда собираюсь всем этим заняться.
– Зачем?
Гермиона сощурилась.
– А зачем вы поставили на своей жизни крест?
Он сжал губы в плотную линию, гневно глядя на нее в ответ.
– Вот и договорились. – Улыбнулась Гермиона.
Входная дверь скрипнула, явив в проеме охранника.
– Время вышло. – Скучающим тоном оповестил он.
– Уже иду. – Гермиона засунула бумаги обратно в папку и запихнула ее в сумочку. – Я приду к вам на следующей неделе, профессор.
– Я больше не профессор. – Процедил Снейп.
– Простите. – Она пожала плечами и улыбнулась. – Привычка.
– На выход. – Поторопил ее охранник.
– Иду, иду. – Гермиона повесила сумочку на плечо и еще раз посмотрела на Снейпа. – До встречи, сэр. Обещаю, в следующий раз я приду с хорошими новостями. Я поставлю на уши эту тюрьму, если у меня ничего не получится.
Она подарила ему лучезарную улыбку и покинула камеру. Охранник цокнул языком и покачал головой, глядя ей вслед.
– Во дает. – Усмехнувшись, он посмотрел на Снейпа и тут же помрачнел. – И чем ты только заслужил эту цыпочку? – Охранник брезгливо сплюнул на пол и захлопнул за собой дверь.
Снейп почесал свой немытый затылок, размышляя о том же.
========== 3 ==========
Гермиона вернулась домой крайне воодушевленной. Она не получила ответа на свой вопрос, но ей казалось, что Снейп и сам его не знает. Так или иначе, она твердо решила заняться улучшением условий его содержания, чтобы вернуть ему вкус к жизни. Если птичка выбрала клетку, то у нее по крайней мере должна быть нормальная кормушка, чистая вода в поилке, качалка… Гермиона задумалась, понравится ли Снейпу кресло-качалка. Не будет ли это чересчур грубым намеком на возраст? Сколько ему вообще лет? В своем нынешнем состоянии он выглядел на все пятьдесят. Хотя вряд ли ему разрешат кресло-качалку в Азкабане, если только она не объяснит ее необходимость с медицинской точки зрения…
Пролистав документы, Гермиона обнаружила, что ошиблась на целых десять лет. Вот что с человеком делает апатия и отвратительные условия для жизни! Папа всегда говорил, что если правильно расставить приоритеты, то в сорок жизнь только начинается. Буквально через пару лет она и правда у него началась. В Австралии.
Гермиона тряхнула головой, прогоняя мысли о родителях, и повернула ключ в дверном замке.
– Опять ты этой штукой пользуешься. – Поморщился Рон, когда она зашла в квартиру. Он полировал свой «Громовержец Миллениум» в коридоре, и в воздухе стоял приятный запах елового воска.
– Какой штукой? – Не поняла Гермиона, снимая плащ и сумку.
– Ключом. – Рон закрутил баночку с воском, придерживая древко метлы у плеча. – Ты же знаешь, что дверь можно открывать и закрывать с помощью магии.
– Знаю, но мы живем в магловском районе. – Пожала плечами Гермиона. – Я не хочу привлекать внимание соседей. К тому же, ты сам делаешь руками то, что можно спокойно делать магией. – Она кивнула на метлу.
– Да, но мне это в кайф. – Улыбнулся Рон.
– Лучше бы тебе было в кайф мыть за собой тарелки. – Беззлобно наморщила нос Гермиона, разуваясь на коврике.
– Эй, у меня плохо получаются чары для мытья посуды! – Рассмеялся Рон. – Дома этим всегда занималась мама.
– Твоей мамы здесь нет. – Спокойно парировала бывшая староста Гриффиндора и босиком прошла в гостиную. – Что на ужин?
– Как всегда, когда готовлю я. – Пожал плечами Рон. – Болтунья с жаренными сосисками.
Гермиона фыркнула и с улыбкой закатила глаза. На Роне будто бы проклятье какое-то висело – он совершенно не умел готовить, даже кашу сварить не мог, но у него восхитительно получалась болтунья. Если он не сжег сосиски, то этим вполне можно было поужинать.
Телевизор не работал – наверное, исчерпал свои возможности на сегодня. В квартире, где то и дело творилась магия, все электроприборы периодически барахлили. Это была еще одна причина, почему Гермиона старалась не злоупотреблять волшебством в этом месте. Но когда Рон оставался в квартире один, он постоянно забывал об этом. Ему, наверное, казалось, что телевизор работает на каком-то заклинании.
– Как там в Азкабане? – Поинтересовался он, снимая чары стазиса со своей тарелки. Это было его любимое заклинание – оно позволяло сохранять пищу горячей и свежей.
– Темно, холодно и мрачно. – Ответила Гермиона, приступая к еде. Болтунья как всегда вышла отменной, но сосиски немного подгорели – впрочем, не критично. – Снейп встретил меня с распростертыми объятиями и умолял забрать его оттуда как можно скорее.
– Смешно. – Фыркнул Рон, доедая уже вторую сосиску.
– Ну да, он вел себя как обычно. – Гермиона пожала плечами и отрезала подгоревший кусок шкурки с сосиски, после чего брезгливо отодвинула его на край тарелки. – Все тот же язвительный Снейп, каким мы его помним.
– Я так и не понял, зачем ты к нему ездила. – Покачал головой Рон, запивая болтунью тыквенным соком.
Гермиона поджала губы и опустила взгляд в тарелку. Рон не знал, что она оформила на себя опекунство над бывшим профессором. В конце концов, его это не касалось, ведь она собиралась оплачивать все расходы из своего собственного кармана. Они с самого начала условились, что до брака их бюджет будет раздельным. Рон получал за игры в команде «Пушки Педдл» достаточно, чтобы спонсировать с десяток Снейпов, но он ни за что не стал бы этого делать, даже ради нее. К тому же, ей нравилась мысль о том, что в этом случае она платит за себя сама. В конце концов, это же не поход в ресторан.
– Мне просто было любопытно. – Пожала плечами она, отправляя в рот кусок сосиски.
– Что там может быть любопытного? – Нахмурился Рон, собирая с тарелки остатки болтуньи. – Снейп он и в Гринготтсе Снейп…
– Рон… – Гермиона поморщилась, пережевывая сосиску. – Тебе не кажется, что с ними что-то не так?
– С кем?
– С сосисками. – Она встала из-за стола и направилась к холодильнику, чтобы достать вскрытую пачку. – Мне кажется, они испортились.
– Я же только вчера их купил. – Нахмурился Рон.
– Ты мог взять просроченную пачку. Знаю я тебя. – Гермиона уже искала глазами дату на этикетке. – Да нет, все в порядке… Может, ты слишком долго держал их без холодильника?
– Я вытащил их сразу перед готовкой. – Пожал плечами Рон, поднимаясь со своего места. – Если хочешь, я больше не буду их покупать.
– Может, они и правда испортились. В смысле, фирма испортилась. – Гермиона поджала губы, когда Рон обнял ее со спины и пристроил свой подбородок у нее на плече. – Жаль, конечно, но такое бывает, когда производитель меняет рецептуру, и…
Она не договорила, потому что Рон поцеловал ее, и Гермиона решила, что можно забыть про сосиски, потому что в этот момент кое-что другое аналогичной формы требовало ее пристального внимания.
*
Встреча с начальником Азкабана прошла просто отвратительно. Наглый ублюдок почему-то решил, что к мешку галлеонов прилагается ее задница. Возмущению Гермионы не было предела. Ей едва хватило выдержки осадить его словесно, потому что в противном случае все могло пойти насмарку. Проклятый ублюдок согласился допустить одноразовые бритвенные станки и трехразовое питание, если она пришлет ему еще один мешок галлеонов – такой же увесистый. Какое благородство!
Ее финансы и без того оставляли желать лучшего. Конечно, Министерство выделяло Золотому трио ежемесячную премию «за вклад в спасение магической Великобритании и мира». По крайней мере, так назывались в бумагах те пятьсот галлеонов, которые получали Рон и Гермионой, и тысяча, которую получал Гарри. Однако свою часть Гермиона практически полностью тратила на аренду квартиры. У нее оставалось чуть больше сотни золотых на все прочие расходы. Курс обмена на фунты был просто грабительским. Не помогало и то, что они жили в магловском районе, и обычными деньгами Гермиона пользовалась куда чаще, чем волшебными.
Сразу после выпуска Гарри помог ей устроиться в архив Аврората – горы неподшитых дел, покрытых пылью, которыми Гермиона могла заниматься несколько часов в день. Она даже не числилась в штате, но это позволило ей накопить деньги, которые она и собиралась потратить на улучшение условий содержания Снейпа. Разумеется, этого не хватило бы даже на год, но ее оплачиваемая стажировка в министерском отделе, который занимался контролем магических существ, вот-вот должна была начаться, и Гермиона очень рассчитывала на эти деньги. В противном случае ей пришлось бы отозвать опекунство над Снейпом, а она ненавидела нарушать свое слово. Даже если это означало, что отныне ей придется иметь дело с озабоченным начальником Азкабана.
Так или иначе, разгневанная Гермиона не сразу решилась направиться к Снейпу с хорошими новостями. Настроение было ни к черту. Больше всего ей сейчас хотелось в душ, чтобы тереться там мочалкой до красноты, пока ощущение алчных пальцев начальника тюрьмы не исчезло бы в сливе ванны вместе с мыльной пеной. Но она обещала поделиться новостями с профессором. К тому же, она купила ему тапочки. Будет глупо, если все ее старания пойдут насмарку, потому что профессор скончается от какой-нибудь идиотской простуды. Конечно, она понимала, что от простуды не умирают – в конце концов, двухтысячный год на дворе, – но почему-то ей было важно отдать ему эти чертовы тапки. Воистину чертовы – ей пришлось обегать четыре магазина, прежде чем она смогла найти утепленные черные мужские тапочки. Конечно, она могла трансфигурировать любые, но Азкабан рассеивал практически все чары кроме тех, которые использовались для удержания преступников.
Поэтому сейчас она стояла перед дверью в камеру Снейпа, сжимая в руке чертовы тапки, которые охранник нарочито тщательно инспектировал почти пятнадцать минут, как будто хотел поиздеваться над ней. Наконец, дверь распахнулась, и Гермиона, резко выдохнув, шагнула в камеру.
На этот раз Снейп сидел в углу, на своей бывшей одежде, которая выглядела еще хуже, чем в прошлый раз. Если бы она не знала, что это и есть знаменитая мантия профессора, она бы просто ее не узнала.
– Доброе утро. – Сухо поздоровалась Гермиона и сразу подошла к решетке.
Снейп окинул ее скептичным взглядом, задержав его на пушистых тапочках.
– Не слишком доброе, судя по всему.
– Эта блядская свинья меня облапала… – Пробормотала Гермиона прежде, чем успела себя остановить. – Простите. Я хотела сказать, начальник тюрьмы меня облапал. Это кому угодно настроение испортит.
Снейп вскинул брови.
– Жизнь явно вас потрепала, мисс Грейнджер. Никогда бы не подумал, что вы станете так выражаться.
– Выражаюсь как хочу. – Она горделиво вскинула подбородок, прижимая к груди тапки, как будто это была стопка учебников.
Профессор хмыкнул, на мгновение увидев в ней хорошо знакомую ему невыносимую всезнайку.
– Надо полагать, это мне? – Он кивнул на тапочки.
– Да. – Гермиона опустила глаза и поджала губы. – Размера вы мне не сказали, так что я выбирала на глаз.
– Узникам не полагается иметь обувь, мисс Грейнджер. Вы обсудили это с начальником тюрьмы?
– Что? О, черт… – Она закусила губу.
– Ладно, забудьте. – Снейп встал и подошел к решетке. – Я уверен, что вы можете просто дать взятку охраннику, и он позволит мне носить эти баснословно роскошные тапки.
Гермиона скептично вздернула бровь.
– Вы правда будете их носить?
– А у меня есть выбор? Либо в них, либо босиком. Сами думайте, что лучше. – Он протянул руку, но не стал просовывать ее за пределы решетки.
Немного помедлив, Гермиона осторожно просунула тапки между прутьями, боясь, что ее ударит током или еще что-нибудь, но ничего не произошло. Либо миновать прутья не мог только заключенный, либо в них в принципе не было ничего волшебного, и Снейп просто не хотел вторгаться в ее личное пространство.
– Я не смогу дать взятку сегодня. – Виновато сказала она, когда Снейп забрал свои новые тапочки. – Я все деньги оставила у начальника тюрьмы.
– В таком случае, не удивляйтесь, если в следующий раз я буду без тапок. – Пожал плечами профессор. – У вас неплохой глазомер.
– Что?
– Вы почти угадали с размером. – Он бросил тапки на пол и засунул в них ноги. – Промахнулись буквально на один. К счастью, с запасом.
– И правда. – Улыбнулась Гермиона, глядя на его грязные тощие ноги, торчащие из черных кожаных тапочек с меховой оторочкой. – Я рада. Теперь вы хотя бы частично не будете мерзнуть. Уже ведь октябрь.
Снейп посмотрел на нее с осторожным любопытством.
– Вас правда это волнует?
Она пожала плечами.
– Ну да, я ведь ваш опекун.
– Действительно. – Он прошелся по камере туда-сюда и остановился на прежнем месте. – Необычные ощущения. Я уже привык ходить босиком.
Гермиона нахмурилась.
– Но вы ведь тут всего три недели.
– Я быстро привыкаю к новым условиям, мисс Грейнджер. Даже к неприятным. Издержки… образа жизни.
Гермиона кивнула. Почему-то Снейп избегал называть себя шпионом или двойным агентом. Впрочем, она не спешила. Ее насущные задачи сводились к улучшению условий его содержания, а не к душещипательным беседам о прошлом.
– Ну, раз они вам подходят, то я пошла.
Снейп озадаченно нахмурился.
– Вы приходили только для того, чтобы отдать мне тапки?
– Нет, я приходила поговорить с начальником тюрьмы и решила заодно забежать к вам. Как ваш опекун, я больше не обязана каждый раз писать прошение о допуске. – Гермиона бросила взгляд на свои наручные часы. – Простите, но мне правда надо бежать. У меня сегодня первый рабочий день.
Снейп пожал плечами.
– Я вас не задерживаю.
Гермиона улыбнулась и посмотрела в миску с немного подъеденной баландой на полу.
– В следующий раз я надеюсь встретить вас сытым, профессор.
– Я больше не ваш профессор.
Она немного помолчала.
– Думаю, мне потребуется время, чтобы избавиться от привычки называть вас так.
Снейп открыл рот, чтобы спросить, почему она вообще планирует переучиваться, но бывшая староста Гриффиндора уже покинула его камеру.
*
Гермиона опаздывала. Какого фестрала она все время опаздывала, когда речь заходила о визитах в Министерство? Сегодня это было особенно некстати – как-никак, первый день стажировки. Ей не хотелось подводить Люпина. В конце концов, именно он вызвался быть ее наставником.
Она завернула за угол и в кого-то врезалась – даже не успела понять, в кого, потому что этот кто-то нес большую кипу распечаток, которые тут же разлетелись по коридору.
– Ой.
Даже этого короткого и равнодушного «ой» было вполне достаточно, чтобы понять, кто перед ней.
– Извини, Луна. – Гермиона присела на корточки и принялась собирать с пола листы бумаги.
– Ничего. – Луна опустилась на колени и подгребла к себе сразу несколько распечаток.
– Что это? «Найти живым или мертвым, но лучше живым! Морщерогий кизляк – не вымысел!». – Гермиона с трудом подавила улыбку, разглядывая листовку.
Луна работала в маленьком подотделе контроля за магическими существами и занималась той живностью, которая даже в мире волшебников считалась мифической либо относительно мифической. В основном она читала старые сказки и делала из них выписки, собирая данные об одном и том же животном из разных источников. Словом, занималась абсолютно бесполезной работой, за которую ей платили только потому, что на этом настоял Люпин.
– Они существуют. – Улыбнулась Луна, мягко забирая из рук Гермионы собранные листовки. – Если повезет, ты услышишь, как они урчат.
– Урчат? – Без особого интереса переспросила Грейнджер.
– Да… – Нараспев протянула Луна, кивая. – Как кошки. Но ни одна кошка не урчит так, как морщерогий кизляк… Знаешь, они урчат, когда счастливы.
– Как кошки. – Кивнула Гермиона, стараясь побыстрее собрать листовки.
– Но кошки урчат, когда счастливы они сами. – Задумчиво протянула Луна, глядя куда-то в потолок или, возможно, в гнездо нарглов на потолке. – А морщерогие кизляки – когда счастливы те, кто вокруг них. – Она с улыбкой посмотрела на Гермиону. – Они очень самоотверженные животные.
– Здорово. – Грейнджер вручила своей коллеге стопку собранных листовок и поднялась на ноги. – Удачи в поисках.
– Спасибо. – Луна прижала листовки к груди и проводила Гермиону задумчивым взглядом, размышляя о том, что рядом с бывшей старостой Гриффиндора морщерогим кизлякам еще не скоро предстоит заурчать.
Гермиона распахнула дверь в кабинет Люпина и виновато наморщила нос, глядя на своего наставника.
– Прости. Я опоздала.
Римус нарочито строго посмотрел на часы и улыбнулся.
– На целых семнадцать минут. Не переживай.
Гермиона улыбнулась в ответ и осмотрела кабинет, заметив небольшой стол из светлого дерева у второго окна. На нем не было ничего, кроме аккуратной кучки письменных принадлежностей и Трепетливого кустика в терракотовом горшке.
– Ого, это все мне? – Она обошла стол и плюхнулась на свое новое рабочее место.
– Да, я решил, что ты сама разберешься, что тебе нужно, а что – нет. – Пожал плечами Римус. – Цветок мой, но мне уже некуда его ставить. – Он виновато развел руками. На его столе был настоящий бардак. – Я решил, что ты не будешь против, если он поселится у тебя.
– Совершенно нет. – Гермиона с любопытством потрогала листья Трепетливого кустика, которые колыхались сами собой, безо всякого ветра. – Я должна называть тебя «сэр», чтобы не сбивать рабочий настрой, или мы можем обойтись привычными фамильярностями?
Люпин тихо рассмеялся, качая головой.
– Насколько я успел тебя узнать, Гермиона, ничто не может сбить твой рабочий настрой. Так что как хочешь. Но при начальстве немного официоза не помешает. – Он заговорщически подмигнул ей.
– Есть, сэр. – Приосанилась она и деловито положила ладони на стол. – Итак, каков список дел на сегодня?
Римус поджал губы.
– Насчет этого…
– Да? – Гермиона вопросительно приподняла брови.
– Я, конечно, сказал тебе, что ты будешь моей помощницей, но…
– Но?
– Пока что ты просто стажер. Я не могу доверить тебе часть своей работы.
– О. – Гермиона неуверенно моргнула. – Ну, не страшно… – Она пожала плечами. – Я ведь все равно могу тебе чем-то помочь?
– Можешь. – Кивнул Люпин. – Но только не мне.
– А кому? – Нахмурилась она.
Дверь в кабинет открылась, на пороге с улыбкой стояла Луна. Обреченно зарычав, Гермиона уронила лоб на стол.
========== 4 ==========
Комментарий к 4
Название фика я сменил, потому что с названиями у меня всегда туго, а плохой титульник мешает работе двигаться дальше.
– Такое ощущение, что Гарри и Рон отхватили себе какой-то бонус, пока я спала. – Вздохнула Гермиона, водрузив на свой стол в кабинете Люпина стопку папок из министерского архива по делам о выявлении ареалов обитания мифических существ. – Гарри взяли в Аврорат без экзаменов, Рон так же легко попал в свою любимую команду по квиддичу, а я должна заниматься какой-то ерундой, чтобы просто устроиться на работу в Министерство…
– Это не ерунда. – Улыбнулся Римус. – Луна тоже занимается этой работой.
– Но она занимается ерундой. – Возразила Гермиона, сняв со стопки верхнюю папку, после чего открыла ее и принялась листать бумаги. – Это какая-то чушь… Дурацкие исследования на тему того, чего нет, экспедиции по поиску того, чего нет… Какой в этом толк? Я хочу делать что-нибудь значимое.
– Ты делаешь значимое – ты помогаешь Луне. К тому же, ты, если честно, и правда немного «проспала». – Римус виновато поджал губы и пожал плечами. – Война закончилась два года назад, и никто уже не помнит наших заслуг.
– Твои помнят. – Буркнула Гермиона, листая документы. – Ты ведь возглавляешь свой собственный отдел.
– Я сюда устроился через полтора месяца после того, как закончилась битва за Хогвартс.
Гермиона вздохнула.
– И все-таки лучше бы я помогала тебе, а не Луне. Ты делаешь действительно полезные вещи.
– Это правда. – Согласился Люпин. – Я многое делаю для сообщества оборотней. Нам трудно найти работу, на нас искоса смотрят волшебники, а ведь большую часть времени далеко не все мы агрессивны и опасны для окружающих. Среди оборотней много ученых и исследователей. Я даже знаю одного колдофотографа, который путешествует по миру и забирается в такие опасные дебри, куда ни один маг не рискнул бы сунуться. – Он мягко усмехнулся. – Я рад, что ты тоже неравнодушна к судьбам разумных магических существ.
Гермиона невольно нахмурилась, изучая его лицо. Ей было трудно воспринимать Римуса как «разумное магическое существо», но именно так в бумагах обозначались оборотни, хотя ликантропия оцифиально считалась болезнью. Впрочем, для нее Римус всегда был и останется человеком.
– Жду не дождусь, когда все это закончится. – Вздохнула Гермиона, убирая документы обратно в папку. – Стажировка, я имею в виду. Хочу, наконец, заняться нормальной работой…
– Всему свое время. – Люпин направил палочку в сторону Трепетливого кустика на столе Гермионы, чтобы полить его при помощи заклинания. – По правилам стажировка должна длиться не меньше полугода. Только тогда я смогу написать для тебя рекомендацию.
– Я рехнусь за полгода. – Закатила глаза она, усаживаясь за свой стол. – Я не могу серьезно относиться к работе, если понимаю, что она бесполезна.
