Текст книги "Сокровенные мысли (СИ)"
Автор книги: AnastasiaSavitska
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 25 страниц)
Тиффани наклонилась ближе ко мне, нервно сглатывая. Слезы ослепили ее глаза, и она с трудом отвела взгляд, читая то, что написано в документах. Это были бумаги, где было сказано, что она ни в чем не виновата. Настоящий заказчик скрылся, и все телефонные звонки уничтожены.
– Можешь не читать, милая, – улыбнулась я. – Ты научилась у меня всему, что могла. Я уже подписала, и через несколько часов тебя отвезут в другую страну, где ты станешь совсем другим человеком. Тебе предоставят дом и деньги на первое время, но советую найти работу, – сжала я ее руку.
– Зачем ты делаешь это, Эмили?
– Просто я не могу перестать любить, полюбив уже однажды. И даже если я потом сотню раз разочаруюсь, буду ждать встречи с тобой снова. Всегда. После того, через что мы прошли, я верю тебе, Тиффани. И я люблю тебя, но все же мне нужно, чтобы ты кое-что сделала.
–Что? – вытерла она мокрые щеки от слез.
– Пообещай, что проживешь свою жизнь счастливо. Найдешь того, кого полюбишь, и нарожаешь нескольких ребятишек, у которых будут твои глаза и чувство юмора.
– Обещаю, Эмили, – снова пелена слез появилась в ее глазах. – Я обещаю тебе.
Затем я вышла, понимая, что не стоит сейчас ее обнимать, ведь за нами наблюдали. Я увидела Брайана, который вышел из соседней двери, и в его глазах читалось восхищение.
– Ты в порядке? —прильнул он к моим губам. – С тобой все хорошо?
– Да, – улыбнулась я, хватая его за руку. – Я смогла это сделать, Брайан. Я смогла простить. Стоит быть на волоске от смерти, как все, что было важно раньше, становится бессмысленным. Я научилась просто любить.
– Ты учишь любить все, к чему прикасаешься. Ты научила любить меня, и благодаря тебе этот мир так прекрасен.
Я счастлива, ведь не застыла статуей в мире. Мной восхищаются и продолжают завоевывать, и далеко не за внешность, которой наградила меня природа. Длинные ноги, пухлые губы – все это не имеет значения, если мужчина не любит. Красота угасает и не оставляет ее обладателю больше надежды на счастье. Мрамор всегда холодный. Хорошего мужчину рядом женщина создает сама, если он любит ее, конечно. Если я хочу спасти его от черноты, значит, должна уметь прощать. Я могла бы найти место в своем теле для его демонов, но предпочитаю их изгнание.
Мужчины не забывают свои поражения и очень тяжко вспоминают. Но если писать историю, то ведь стоит взять чистый лист, не так ли?
– Приятного полета, мистер и миссис Прайсон.
– Марк, – позвал мой муж своего ассистента, который летел с нами, и на данный момент был как менеджер на частном самолете Адама.
– Да, мистер Прайсон?
– Узнай имя бортпроводника и положи на его банковский счет достойную суму.
– За что, Брайан? – посмотрела я на него.
– Ты слышала, как он тебя назвал? За такое я готов доплачивать.
Брайан улыбался. Но его улыбка не была насмешливой, а нежной, и в ней было столько восхищения. Этот момент такой знакомый и уютный, когда спустя все это время он так же говорит со мной обо всем и улыбается, потому что я улыбаюсь.
– Что ты думаешь о том, что будет дальше? – спросила я, положив голову ему на плечо.
– Думаю, что под влиянием обстоятельств мы все порой немного чокнутые, но отсутствие скрытности сбивает людей с толку.
– Все хорошо?
– Все хорошо, – отвечает мой муж. Брайан расслабляется и наклоняется ко мне, чтобы поцеловать в шею, где бьется пульс. – Наконец-то.
Эпилог
– В чем секрет ваших отношений?
– В разговорах. Мы просто говорим обо всем. О детях и плохой погоде. О закате и рассвете. О новой опере Шекспира и концерте рок-группы. Как мой муж играл с друзьями в футбол, и кто выиграл, а я рассказываю ему о новых книгах, и порой мы ведем дискуссии насчет новых реформ. Каждый день я жду новое завтра с этим человеком. Мы часто готовим вместе завтраки и до сих пор вместе ужинаем. У нас пятеро потрясающих детей, и я люблю его за то, что он внес все это в мою жизнь.
Я читала интервью, которое недавно давала одному журналу. За эти года моей жизни все так изменилось. Я больше не была той Эмили Харисон. Теперь я была Эмили Прайсон, женой Брайана Прайсона, и матерью наших детей. После рождения Джозефа я поняла, что такое семья. Мой сын – моя кровь и плоть. Я всегда хочу быть рядом с ним. Я не могу его оставить, даже чтобы пойти в магазин, а моя работа занимала бы половину моего дня и ночи. Мой ребенок дороже моего сердца и жизни, а что такое офис, даже в моем случае? Сердце моего сына билось, и я слышала его стук. Он улыбался мне, и я не могла отвести от него взгляд. Каждый орган внутри меня был пропитан любовью к этому чудесному созданию.
Мы любили с Брайаном друг друга. От большой любви рождаются красивые дети, и я искренне в это верила. В тот момент, когда я садилась в самолет, отправляясь с моим мужем путешествовать, я точно знала, что на этом часть моей жизненной главы «юрист не профессия, а жизнь» была окончена. В момент, когда я узнала, что беременна нашим первым ребенком, все изменилось уже навсегда. Я помню, как Брайан приехал домой, когда малышу было не больше двух месяцев. Я держала его на руках, и когда он улыбнулся мне, оказалась на небесах.
– Привет, – поцеловал меня муж в щеку. – Я люблю тебя, Эмили.
– Есть будешь? – спросила я улыбаясь.
– Буду.
Я отдала ему нашего сына и пошла в кухню. Я знала, что мы для него – весь мир. Мгновенья наполнялись счастьем, и я всегда буду лететь, как птица в родной край, к этому человеку.
– Что насчет компании? – спросила я.– Решил, что будешь делать?
– Я хочу распродать ее.
– А ты подумал о рабочих местах? О семьях, которым нужно кормить детей?
– Что ты предлагаешь?
– Я предлагаю продать ее целиком с условием сохранения рабочих мест.
– Но я потеряю деньги.
– Зато сохранишь собственное уважение.
– Не знаю, как бы я жил без тебя, – прикусил Брайан мою шею, сразу облизав место укуса. – У меня для тебя кое-что есть.
Он вышел из дома на несколько минут. Я уже не удивлялась. В течение этих месяцев Брайан по несколько раз в неделю дарил подарки. Это была как еще одна машина или домик у озера, так и украшения, которые я надела максимум раз. Но я не стала говорить, что, по большому счету, это не нужно. Я хвалю своего мужа, тогда у него вырастают крылья, и он чувствует себя нужным. Он держал перед собой огромную картину, и я улыбнулась. Мне нравилось искусство. Оно придавало жизни любому миру.
– И что же это? – спросила я. – Моне? Да Винчи, или же?..
– Надеюсь, ты удивишься.
Ткань все еще закрывала картину, и, когда он убрал ее, я ахнула. На ней была изображена я. Я смотрела вдаль с легкой улыбкой на лице. На мне была то ли шаль, то ли белая ткань, которая закрывала лишь одно плечо. Другое же было обнажено, как и грудь. Я была счастлива на этой картине. Каждый день теперь я была счастлива и на яву.
Но через двенадцать лет моя история изменилась еще больше. За то время у нас были ссоры и открытие тайн, которые удивляли, разводили и сводили еще сильнее. Однажды я кричала на своего мужа, что больше не буду инкубатором, а он лишь улыбался, сказав, что любит.
– Милая, а кто у нас, мальчик или девочка?
– Божечки, и угораздило меня на мужика.
Брайан хотел шестеро детей, я – максимум трое. И сейчас я вынашиваю шестого. Он улыбался мне, играя с Джульеттой. Кэмэрон Джульетта Прайсон – наш четвертый ребенок. Единственная девочка среди своих четырех братьев. Ей пять. У нее голубые глаза и шоколадные волосы. Старшему девять – Дилан-Джозеф Прайсон. Этот парень соблазнитель, и у нас особая связь. Русые волосы, голубые глаза и такая милая мальчишеская улыбка.
Я сидела на веранде и пила чай вместо Космо который год подряд. Джозеф сел рядом, снимая солнечные очки. Ему всего девять, а он уже знает, как правильно подмигнуть, чтобы девочки не прошли мимо, и пожать плечами, а затем улыбнуться, чтобы окружающие забыли, в чем он провинился. Брайану нужно было отдать должное, я ни разу не пожалела, что вышла за него. Мне было так хорошо с ним с первой нашей встречи, что я больше не захотела его отпускать.
– Мама, если у меня появятся еще братья, я перееду на крышу.
Я улыбнулась, смотря на него с полной серьезностью.
– Что случилось?
– Я больше не могу успокаивать Ариана, Джульетта плачет без папы, а Эмануэль вечно читает, словно не из этой семьи. Хорошо хоть Маркус слишком мал, чтобы понимать, что его ждет.
Я притянула к себе своего сына, поцеловав в макушку. Я и не думала, что смогу стать мамой. Не думала, что смогу быть кем-то кроме жены, но с рождением моих детей они стали ценнее всего мира.
– Скоро у тебя будет еще один брат, – глаза Джо увеличились, и он улыбнулся. – Только тихо. Ты единственный, кому я сказала. Трентон Макс Прайсон. В честь твоего дяди.
– Ты можешь мне доверять, мама, – прошептал мой сын, поглаживая живот.
– Я знаю, – ответила я, подавая ему руку. – Пошли в дом, я кое-что тебе покажу.
Из-за книг я достала браслет, и, когда мы сели на диван, застегнула его на правой руке своего сына.
– Не снимай его. Где бы ты ни был, я всегда буду с тобой.
Браслет был из белого золота с восемью маленькими черными бриллиантами вокруг.
– Мама, почему отец так относится к Джульетте?
– Она девочка, – улыбнулась я. – Вы всегда будете ее защищать от всех опасностей, а на тебе лежит самая большая ответственность, ты ведь самый старший из братьев.
Мой сын покачал головой, а затем поцеловал меня в щеку и вышел. Такого счастья в глазах Брайана я больше не видела, как когда он узнал, что у нас будет девочка. Джульетта – папина дочка, и его трепетное отношение умиляет. Она потрясающая. Большие глаза, которые были моей копией, пропадающие в длинных ресницах, когда она моргала. Шоколадные волосы спадали с ее плеч, и именно рождение этой девочки изменило мой взгляд на Брайана, как отца. Я поняла, что только этому ребенку будет отдана вся его нежность. Имена моих детей не просто красивы, но и значимы. Дэвид Эмануэль Прайсон. Ему восемь, и он действительно много читает, что меня бесконечно радует. Лука Ариан Прайсон. Его имя говорит за себя – целеустремленный, требовательный, лидер, но в то же время добрый и чувствительный. И самому младшему два года. Джей Маркус Прайсон. Странно, всех своих детей я чувствую, но только не Маркуса. Я надеюсь, что это из-за того, что он слишком маленький, но страх, что мой ребёнок будет далек от меня, все еще живет во мне, несмотря на семью, которую мы создали с мужчиной моей жизни. Я откинулась на спинку дивана и закрыла глаза, поглаживая свой живот. День был замечательный. На улице было тепло и солнечно, кроме того, мы жили за городом. После того, как я узнала, что беременна, мы переехали на окраину Нью-Йорка. Хоть я и привыкла к городу, моим детям нужен был чистый воздух и тихий сон, так что я была готова к радикальным изменениям.
– Миссис Прайсон?
– Да, мистер Прайсон? – улыбнулась я, открывая глаза.
– Ничего лучше я не слышал в своей жизни, – поцеловал он меня, помогая встать. – Пошли прогуляемся.
– С кем ты оставил детей?
– С Максом, – улыбнулся Брайан. – Полчаса он присмотрит за ними.
– Я думаю, нам не судьба иметь спокойных детей. Они все-таки произведение своего отца.
– Учительница Джо жаловалась мне, – засмеялся мой муж, – сказала, что он слишком мил, и она не может его ругать.
– Боже, помоги женщинам, когда Джозеф подрастет.
– Я люблю тебя, – сказал Брайан, обнимая меня. – Вы – моё все. Мой мир. Моя жизнь. Мое сердце.
Он смотрел на меня таким взглядом, что я верила каждому его слову. Мы и правда были центром его жизни. Он обнял меня и провел языком по пульсирующей вене на шее, отчего я засмеялась. Мой брат женился на ирландке с рыжими волосами, и все мои подруги все-таки вышли замуж. Вы узнаете их истории, когда они будут готовы их рассказать. Лидия стала музыкантом и сейчас путешествует по миру. Все-таки свобода заключается вовсе не в дальних странствиях, а в желании остаться. Брайан оторвался от меня, одной рукой продолжая держать за талию, а другой расстегивал рубашку.
– Брайан.
На его груди возле сердца было имя нашей дочери. Я провела кончиками пальцев еще по живой ране.
– Она твоя копия, Эмили.
– Я стала такой сентиментальной, – прошептала я, когда по щекам текли слезы.
Брайан обнял меня обеими руками, сильно прижимая к себе. Я думала, наша страсть и желание быть рядом утихнет со временем, но оно становилось сильнее. Спустя столько лет каждый день мы любили друг друга сильнее, чем в предыдущий. Все поступки в нашей жизни мы совершаем ради любви и во имя любви, и даже не зная того, с самого нашего рождения мы уже принадлежим определенному человеку, которому подарим все наши сокровенные мысли.
