Текст книги "Путь Героя. Книга первая: Становление (СИ)"

Автор книги: Amandir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Путь Героя. Книга первая: Становление

Глава 1

По яркому голубому небу плыло одинокое лёгкое облачко, похожее на гусиное перо. А рядом с ним светило безжалостное солнце, выжигая землю досуха, слепя глаза, заставляя жмуриться, и вызывая испарину на теле. Сухой ветер бросает грубой, жёсткой пылью. Его свист, скрип телеги да редкие окрики – вот и все звуки, что меня окружают. Жарко, хочется пить, но остановки строго по расписанию, а припасы не резиновые – надо растянуть на всех. Вот и сиди, мучайся – ни поговорить не с кем, ни заняться чем-нибудь, кроме как думать. Я и думаю, в очередной раз восстанавливая в памяти, как же меня сюда занесло-то?

Воспоминания ещё очень свежи – ведь, прошло всего три дня с момента, как я оказался в скрипучей клетке, везущей таких же пленников, как и я, неизвестно куда. Я прикрыл глаза и в очередной раз погрузился в воспоминания, ещё очень свежие, полные ощущений, звуков и запахов, которые я мог восстановить, не напрягая фантазию.

– Тебе точно надо поехать! Там так здорово! Свежий воздух, деревья, еда на костре, потом песни вокруг него... Поехали вместе!

– Ты так красочно всё это описываешь… Почему бы и нет? – ответил я, чем вызвал взрыв неподдельной радости у Оли. Она даже бросилась мне на шею с объятиями. Потом резко отскочила и принялась составлять список того, что нам нужно было взять с собой.

Собственно, сессию я сдал очень даже неплохо, ни хвостов, ни долгов не имел. Отчего бы не отметить начало студенческих каникул походом в горы? Да ещё в компании с любимой девушкой. Что может быть лучше?

Я посмотрел на Олю. Она села за стол и начала сосредоточенно что-то писать в блокноте. Невольно я залюбовался её профилем, её нежными и плавными чертами лица, длинными тёмно-каштановыми волосами, свободно падавших ей за спину… В её больших карих глазах можно было утонуть. Из них никогда не уходил живой огонёк, даже когда она занималась делами, которые ей не очень нравились. А сколько сладости мне подарили её полные губы!

Заметив, что я откровенно пялюсь на ней, Оля повернулась ко мне и сказала с улыбкой:

– Олеж, ты во мне дырку прожжёшь.

– Что ж поделать, если ты так хороша, «что не можно глаз отвесть»?

Определённо, в горы съездить стоило. Тем более, что это было бесплатно (надо же хоть как-то отбить взносы в студпрофком?)

Я записал нас в группу и через три дня сидел в автобусе и глядел в окно на проплывающие мимо облака, деревья, машины… Мы ехали почти целый день и вскоре окружающая обстановка стал меняться. Дорога пошла серпантином и в горку, стало ощутимо холоднее, а небо затянули серые тучки. Спустя пару поворотов заморосил мелкий дождик. Картина была величественна – крупные серые тучи наливались тяжестью, готовые излить вниз всю накопленную влагу, а чуть выше их подсвечивало солнце, создавая яркий золотистый контур. Снаружи всё дышало покоем и ожиданием, и только весёлый гомон, песни и смех в салоне автобуса портили впечатление.

Оля сидела рядом со мной, тихо наблюдая ту же самую картину и не мешая мне. Она всегда каким-то образом знала или чувствовала, когда меня не надо тревожить. А я, в свою очередь, очень чётко ощущал красоту момента, от которой порой захватывало дух. Захватило бы и сейчас, если бы не бренчание гитары и дурацкие песенки, которые сбивали с мыслей.

Я зло посмотрел на шебутную кампанию из шестнадцати человек и вожатого. Им было хорошо и весело, они не понимали той красоты, того величия, что царила по ту сторону окна и этим они меня раздражали, бесили. Хотелось сорваться, накричать на них, но мягкие тёплые пальчики, коснувшиеся моей руки, заставили угаснуть бурю эмоций. В самом деле, людям весело, они едут отдыхать, их тоже можно понять.

Махнув на всех рукой, я повернулся к окну. Где-то далеко погромыхивало, мелкая морось всё так же сыпалась с неба, увлажняя асфальт и автобус, а я словно замер, завис в одном мгновении, которое впечаталось мне в память, как фотография.

Когда автобус остановился, мы – восемнадцать человек молодых студентов, из которых шесть были девушки – высыпались на свежий воздух. Было холодно, ветер налетал на нас порывами, трепал одежду и стропы на рюкзаках, но мне уже было не так тоскливо. Я словно пересёк некую невидимую черту, которая отсекла все мои проблемы, оставив наедине с походом, природой и горами.

Последним выбрался наш экскурсовод, проводник и вожатый в одном флаконе – Сергей Васильевич. Поджарый мужчина лет сорока на вид, с короткой аккуратной бородой и усами и светло-русыми волосами, собранными под шапкой в хвост.

Он оглядел нашу весёлую компанию болтливых студентов, отпускающих шуточки друг над дружкой, коротко объяснил правила поведения и пошёл вверх по склону. Мы последовали за ним, стараясь не отставать.

Преимущественно я молчал и больше слушал и наблюдал. Пели какие-то птицы, невидимые среди ветвей деревьев; весело болтали мои сокурсники, смеялись девушки, кто-то даже начал что-то напевать.

Так мы и шли всё выше и выше – всей неунывающей толпой. Спустя какое-то время Сергей Васильевич объявил привал, мы разбили лагерь, каждому нашлось, чем заняться. Небольшим походным топориком я рубил ветки и сучки на подходящую для костра длину и поглядывал на остальных. По правде сказать, я был плохо знаком с этими ребятами. Я вообще человек малообщительный. Со всего потока у меня было только трое друзей и Оля, которая занялась обедом.

Отдохнув, мы двинулись дальше. Солнце уже перевалило за полдень, а мы всё шли и шли. Начинало вечереть, мы прошли неплохую дистанцию за день, и, когда нашли место для стоянки, поставили палатки, развели костёр и поужинали, с лихвой насладились отдыхом и приятным гулом в натруженных мышцах. Кто-то достал гитару, под травяной чай пошли песни. Веселье и смех. Было хорошо и весело, хоть я просто пил чай, смотрел в огонь и слушал остальных. А потом заметил, что Сергей Васильевич ведёт себя точно так же.

Утро было холодным и сырым. Я ощутимо продрог даже в спальнике. В лагере царила умиротворяющая тишина. Сергей Васильевич уже поднялся и занимался водными процедурами. Продрав глаза, я присоединился к нему.

И именно тем утром ощутил, что совсем не зря я выбрался в горы – впервые за долгое время я выспался! То ли горный воздух так на меня влиял, то ли пеший переход, но я чувствовал себя прекрасно. Словно обновился.

Спустя какое-то время остальные начали тоже просыпаться и выбираться из палаток – кто по одному, кто по двое-трое. Закипела обычная походная жизнь – костёр, завтрак…

Сейчас я уже и не вспомню, кто именно нашёл пещеру в скалистом горном склоне – несколько человек после завтрака решили побродить по окрестностям, и так и набрели на тёмный проход, уводящий куда-то вглубь горы. Сергей Васильевич слушал рассказ о пещере напряжённо. Он уже не раз и не два водил студентов по этим горам и ни о какой пещере не знал и не слышал. Это было странно, и моя интуиция начала шептать мне, что не стоит туда соваться, но почти вся гомонящая толпа стала упрашивать нашего вожатого сходить посмотреть – ведь, когда ещё появится такая возможность, побывать в настоящих пещерах?

Нехотя, проводник согласился, но с условием, что мы не уйдём далеко от входа – подходящего снаряжения для изучения пещер ни у кого не было.

– Сходи и ты, посмотри, что там да как, а я тут побуду. Не хочу лазить по пещерам, – с доброй улыбкой сказала Оля. У меня в горле стоял ком, что-то должно было произойти, но её взгляд был таким тёплым, что я почти успокоился. И даже убедил сам себя, что мне всё привиделось, почудилось, что ничего такого страшного не будет, если мы войдём в пещеру и немного побродим возле входа…

Сглотнув ком, я направился вслед за остальными. Дойдя до входа, я увидел Сергея Васильевича. Он проверял, у всех ли есть фонари и прочее снаряжение, потом провёл нам короткий инструктаж и повёл внутрь.

Это было поистине потрясающее зрелище! Луч фонаря выхватывал выход каких-то пород и минералов. На потолке желтоватые минералы сформировали причудливые конструкции, похожие на потёкшие, а потом застывшие свечи. Где-то капала вода. Было прохладно и… умиротворяюще.

Сергей Васильевич начал что-то говорить о «ритуале посвящения в спелеологи», как вдруг пол пещеры ощутимо качнуло. Все замерли на пару секунд. Толчок повторился снова, а за нашими спинами раздался страшный грохот. Тут же на женскую (и некоторую мужскую) части нашей группы накатила паника. Все ломанулись назад. Я тоже шёл, но больше поглядывал на потолок, чтобы какой-нибудь сталактит ненароком не свергся кому-нибудь на голову.

Лучи фонарей выхватили огромный такой завал, плотно перекрывавший дорогу обратно. Я посмотрел на Сергея Васильевича. Его губы были плотно сжаты, он весь побледнел и, похоже, пытался придумать какой-то выход.

Додуматься до чего-нибудь он не успел – новый толчок обрушил пещеру чуть дальше в глубине. Мы оказались заперты в ловушке. Девушки плакали, парни, как и я, впали в ступор и силились осознать, что с нами случилось. Не верилось, что мы все, такие молодые, вот так просто погибнем.

– Вот что, – произнёс наш вожатый, – похоже, под потолком завал лёг не плотно, можно пролезть. Нужно выбраться и позвать помощь.

Он посмотрел на бледные лица своих подопечных. Проход был довольно узок, и пролезть бы смог только кто-нибудь очень худой. Но всем было страшно даже пошевелиться. Казалось, от малейшего движения с нашей стороны произойдёт новый толчок с самыми безрадостными последствиями.

Мужчина попытался целой длинной речью нас приободрить и найти всё же того, кто сможет пролезть в узкий лаз. В итоге вызвалась Ира – самая худенькая и стройная среди нас.

– Я попробую немного расширить лаз и подам тебе руку, – произнёс вожатый и ловко вскарабкался по камням под самый потолок. Очень аккуратно и неспешно он отвалил несколько булыжников и уже подал руку девушке, держась за сталактит, как произошёл новый толчок. Только на этот раз не выдержал пол.

Он пошёл крупными трещинами и осыпался куда-то вниз, а вслед за ним полетели и мы все, кроме Сергея Васильевича. Только его громкое «Не-е-е-е-е-е-ет!!» неслось за нами следом, пока мы летели куда-то всё глубже и глубже, всё ниже и ниже. Глотка уже охрипла от крика, перехватывало дыхание, а потом ярко сверкнуло, на секунду я потерял ориентацию, где был пол, где потолок, а где стены, и с громким треском и яркой вспышкой упал лицом вниз на траву…

***

Тёплый ласковый ветерок касался моего лица. Я приподнялся на руках и посмотрел перед собой. Трава. Мягкая и ярко-зелёная. В ушах что-то звенело, а перед глазами плыли какие-то яркие точки и линии. От всего этого у меня кружилась голова, а может быть, от падения в пустоту. Может быть, я ударился головой или всё ещё сплю, и весь этот поход по пещерам мне пригрезился?

Я попытался проморгаться, чтобы прояснить зрение но это ни к чему не привело. Тряхнул головой. Линии и точки начали паульсировать, звон в ушах то накатывал, то затихал. «Да уберись ты!» – в сердцах подумал я, и как по волшебству, всё прекратилось – исчезли как звон, так и яркие точки с линиями. Похоже, я крепко приложился головой, когда падал, ничем иным объяснить эту свето– и звукопляску я не мог. Ещё не хватало сотрясение получить.

Я закрыл глаза, чтобы проверить своё состояние и тут же всё вернулось – и звуки, и яркие пятна, от которых начала болеть голова. Я сел и стал предпринимать попытки вернуться в норму: пробовал масисровать виски, тереть переносицу, глаза и уши, но ничего не помогало и это начинало мне порядком надоедать.

– Да сгинь ты уже, наконец! – сквозь зубы прорычал я, до конца не осознавая, кто этот «ты», но, как ни странно, это помогло. Шум, яркие точки и линии перед глазами пропали и больше не появлялись. – Вот так. И больше не появляйся! – добавил я, посидел минутку в ожидании, вернутся ли последствия контузии или удара по голове, но всё было в порядке, даже голова перестала болеть. Глубоко вдохнув и выдохнув, я открыл глаза и осмотрелся.

В окружности метров ста – ста пятидесяти лежали и приходили в себя остальные студенты. Не было только Иры, – похоже, наш вожатый всё же успел её подхватить.

Было жарко, хотелось пить и есть, а солнышко, хоть и ласковое, но начинало подпекать. Стоп! Мы же были в горах! Хоть и стояла середина лета, но было холодно, а теперь вдруг пришла весна, да и мы оказались на равнине. И воздух был совсем другой, хоть и такой же чистый и свежий, как в горах, но с другим вкусом что ли. Я расстегнул куртку и встал.

Остальные смотрели по сторонам примерно с одинаковым выражением лиц. Не трудно было понять, что всех мучил один и тот же вопрос: где мы?

Местность была холмистая, по правую руку виднелся лес, а дальше, на самом горизонте – пики клыкастых гор. Пахло дымом, несколько тёмных столбов были видны из-за холмов.

– Где мы? – просила одна из девушек. – И где Сергей Васильевич? И Ира?

Остальные задавали столь же глупые вопросы. Моё же внимание приковала к себе возникшая на отдалённом высоком холме фигура. Это был всадник, вот только подробностей разглядеть не удавалось. Он махнул рукой, раздался звук рога, заставивший всех моментально умолкнуть. В следующую минуту послышались какие-то вопли, крики и звериное рычание.

– Бежим! Быстро! – скомандовал я и ломанулся было в противоположную сторону, но и там заметил всадника… Нет, не одного, двоих… троих… четверых…

Лес! Надо непременно добежать до леса! Туда я и рванул. Вслед за мной понеслась Юля и ещё один парень, имени которого я не помнил. Остальные разбежались, как стадо овец без присмотра, кто куда.

Вдруг из-за холма выскочил всадник. Он оказался совсем близко, и его вид поверг меня в лёгкий ступор, из которого меня вывела дубинка в его руке, летящая мне в голову. Я поднырнул под удар и побежал вперёд со всей своей возможной прытью, силясь осознать то, что я сейчас увидел.

При взгляде на всадника тут же всплыли в памяти как огромное количество фэнтезийной литературы, которой я зачитывался со школы, так и не меньшее количество компьютерных игр схожей тематики. Всадник был очень похож на орка – здоровый, зелёный, мускулистый, клыкастый, с выдающейся вперёд нижней челюстью, да ещё и верхом на огромном чёрном волке. На орке был надет шлем с наносником, рукавицы до локтей, чёрные штаны и сапоги. Это всё мой мозг словно сфотографировал, поместив получившийся снимок перед мысленным взором.

Далеко убежать я не смог – что-то твёрдое и тяжёлое прилетело мне промеж лопаток, выбив воздух из лёгких и повалив на землю. Я попытался подняться, но удар по голове вновь заставил меня распластаться.

Некоторое время я не шевелился. Орк что-то пророкотал на своём гортанном языке и отъехал чуть в сторону. Недалеко раздавались женские крики и мужская ругань. Похоже, они пытались взять нас живыми. В плен идти совсем не хотелось, надо было бежать, бежать без оглядки.

Выждав ещё немного, я рванул с низкого старта. Этот забег не продлился и пяти секунд. Что-то тяжёлое навалилось на меня сверху, прижав к земле, а возле уха клацнули здоровенные зубы. Волк стоял передними лапами у меня на плечах и рычал. Снова раздался зычный окрик, тяжесть с моих плеч ушла, позволив вдохнуть такой сладкий воздух, а через секунду на меня накинули сеть.

Орк-всадник не стал со мной церемониться – просто прицепил верёвку, идущую от сети, к луке седла и волоком потащил к остальным.

Нас сгрудили в одну копошащуюся, шевелящуюся, матерящуюся и вопящую кучу. В несколько сетей поймали по два-три моих соотечественника. Я быстро пересчитал их – не хватало двоих. Через минуту со стороны леса раздался отборный мат, исходивший изо рта девушки. Юля всё же успела прорваться в лес, вместе с ещё одним парнем. Орк тащил обоих – парня за шкирку – у него была кровь на голове, похоже прилетело дубинкой, девушку под мышкой. Юля брыкалась, даже кусалась, до последнего момента пытаясь вырваться, но и её постигла та же участь что и чуть позже нас – открыв дверь огромной клетки, стоящей внутри повозки, запряжённой парой волов, орк просто зашвырнул её внутрь, вслед за ней парня. Дальше нас стали освобождать от сетей и тычками и рыками запихивать туда же.

Когда последний из нас оказался в клетке, дверцу закрыли и повесили огромный замок, после чего погонщик свистнул, щёлкнул вожжами, и повозка медленно и, словно нехотя, потащилась по грунтовой дороге куда-то влево, мерзко скрипя колёсами.

Вскоре показалось ещё четыре таких повозки, битком набитые людьми. Кто-то начал причитать, их пытались успокоить другие. Две девушки – Лена и Вика – начали потихоньку плакать. Юля же злобно косилась на ехавших по обе стороны от повозки орков.

Вообще, она как-то выделялась на общем фоне. Была стройной, спортивной и, как показали недавние события, психически более устойчивой, чем большинство из нас. Остальные на её фоне смотрелись стадом, покорно бредущим на убой. Она напоминала упрямый и гибкий тростник, пригибающийся под силой ветра к земле, но тут же распрямляющийся, как только ветер стихает.

Вскоре повозки выстроились в караван, всадники рассредоточились по сторонам и тылам, и вся эта ватага поехала… куда-то. Через холмы, вброд пересекли небольшую речку, скорее ручей. Лес всё ещё оставался по правую руку, пока караван не повернул.

Внизу, у подножия холмов, расположилась деревня. Именно из неё шёл дым, который мы заметили ранее. И, похоже, именно её обитателями были остальные люди в четырёх повозках.

Отъехав на какое-то расстояние, караван остановился. Орки перераспределили пленников между клетками более равномерно, к нам попало ещё человек десять местных. Все они говорили на непонятном мне языке, и похоже, не понимали нас.

– Что нам теперь делать? – скулила одна из девиц, кажется Лена. – Меня же дома родители ждут! Они же убьют меня!

– Тебя убьют не родители, а вон, они, если не прекратишь, – произнёс я. Меня уже порядком подзадолбал этот скулеж. Похоже, никто, кроме нас с Юлей, не понял всю трагичность и тяжесть нашей ситуации. – И вряд ли ты в ближайшее время их увидишь. А, может быть, вообще никогда.

– Что ты говоришь?! – вскинулся высокий худощавый парень, кажется, мой тёзка, Олег. – Это совсем не помогает нашему положению!

– Как и слёзы и вопли, – парировал я.

– Не может быть, чтобы это было правдой… Это всё сон! Это же сон!! Вы что, не понимаете?!! Мы все спим!! – у Вики началась истерика. Нелегко принять одну простую истину – что мы все оказались совсем в ином мире, где есть орки верхом на огромных волках, которые грабят и жгут деревни, а их жителей убивают и угоняют в рабство. Ещё вчера мы были беззаботными (относительно) студентами, мечтали о том, как проведём каникулы, мечтали о великих свершениях, а сегодня нас везут орки на невольничий рынок…

Надо было как-то сбежать, да как? Прутья были толщиной в два пальца, на дверце висел огромный замок. Пол клетки был сделан из какого-то очень прочного дерева – я попытался поковырять его ногтем, но не удалось выщепить ни одного кусочка этой древесины. Ногти просто скользили по поверхности. Скорее всего, потолок был сделан из той же породы дерева. Клетка была добротная, прочная, чтобы никто из рабов не смог сбежать.

Некоторое время мы ехали в тишине. Было жарко, поэтому я снял куртку и свитер и сел на них. Пока не возникало новых перепалок, я поближе рассмотрел местных жителей.

Ближе всего ко мне сидела пожилая сухая женщина, с тонкими руками, пышными седыми до белизны волосами, зачёсанными назад, и грустными карими глазами. Её кожа, покрытая пигментными пятнами, была похожа на пергамент, которым обтянули скелет. Всё её лицо было испещрено морщинами. И только тёмные глаза не утратили живого блеска и внимательно рассматривали меня.

Я некоторое время неотрывно смотрел на неё, пока старушка не махнула рукой и не произнесла:

– Семпедме!

Я, всё так же молча, смотрел на неё. Она повторила свой жест и слово ещё пару раз, после чего показала пальцем на орка-сопровождающего, покачала головой и поводила пальцем у меня перед лицом.

– Ника гроувл, – произнесла она, после чего сложила руки на коленях и замолчала.

Догадаться о том, что она хотела сказать, было не так уж и трудно – не зли орков, а то получишь.

Так мы и ехали. За время моих наблюдений, я не увидел особой разницы между местными жителями и нами, кроме, разве что, языка. Да, пожалуй, взгляды у них были диковаты. Периодически я замечал, как они шепчут что-то своим детям, которых тут также было немало, и показывают на нас пальцем.

Вскоре караван сделал привал, и нам даже дали немного воды и еды – чисто чтоб с голоду или жажды не умерли. Пока стояли, Юля перебралась поближе ко мне.

– Надо валить отсюда – полушёпотом произнесла она.

– Только как? Они здоровые, и волки у них очень шустрые.

– Надо улучить момент. Вот что! Надо отпроситься по нужде и попытаться улизнуть. Вряд ли они направят с нами нескольких сопровождающих, мы же меньше и слабее. Зато быстрее!

Я поразмышлял некоторое время, после чего передал слова Юли остальным. Желающих попытать счастья с нами не нашлось. От слова «совсем». Все сидели поникшие. Кто-то говорил, чтобы мы не глупили, кто-то, что сбежать невозможно, кто-то, что нам всем выйдет это боком… Короче, все сдались. Перед лицом шока от перемещения в иной мир и неожиданной встречи с зеленокожими бугаями на волках, все спасовали. Решили, что жить в рабстве лучше, чем просто так умереть ни за что.

В общем, помощи нам было ждать неоткуда.

Узников раз вывели из клеток, чтобы все справили нужду. Мы с Юлей переглянулись и неспешно направились к леску. Орки что-то рыкнули нам вслед, после чего один из них с кряхтением встал и, подойдя к нам, накинул на шеи арканы. О таком мы не подумали. Быстро их не скинешь, пока будем возиться, орк нас просто прирежет тесаком, который висит у него на поясе. Пока что побег откладывался…

Так прошёл день. На ночь караван встал на какой-то прогалине. Клетки с пленниками накрыли тентами, перед этим выдав всем еды – жидкой похлёбки из крупы – и воды. Сами же орки расселись вокруг нескольких костров, ели мясо, чем-то запивали. Мне так и не удалось узнать, сколько же их тут – в клетке было не развернуться. И обзор был, мягко говоря, слабенький. Сейчас же, аккуратно выглянув из-за полога тента, я насчитал двенадцать рыл. Ещё несколько наверняка на страже. Парочка прохаживается между клетками, слушая и следя, чтобы узники ничего не устроили ночью.

Нечего и говорить, что вдвоём против пятнадцати-двадцати орков, да ещё примерно дюжины волков, мы не сдюжим. Оставалось только рассчитывать на эффект неожиданности.

На следующий день всех пленных подняли рано поутру. Покормили, напоили, отвели в кустики и снова заперли в клетки. Караван двинулся дальше.

На очередной остановке орки решили обустроить временный лагерь. Часть путников вместе с сопровождающими отправили собирать хворост или таскать камни для кострищ. Мы с Юлей, прикинувшись дико занятыми, потихоньку отходили всё дальше и дальше от лагеря. Мы уже собрались было бежать, как нас окликнул один из зеленокожих. Он скоро шёл к нам, что-то выкрикивая на своём языке и показывая на нас рукой. Я согнулся, делая вид, что пытаюсь поднять камень для кострища, Юля же медленно пятилась назад от орка, а вскоре начала горланить всякую чепуху, отвлекая его внимание на себя.

Когда орк прошёл мимо меня и попытался схватить девушку за руку, та резко дёрнулась, уходя от его захвата, а я схватил камень, поднял его над головой и со всей своей силы треснул им орка по голове. На наше счастье, он оказался без шлема и рухнул после удара, схватившись рукой за голову. Из раны потекла густая тёмно-зелёная кровь. Я смотрел на это, как заворожённый, словно на меня накатил паралич. Даже особых мыслей не было – я впервые в жизни ударил кого-то камнем по голове. Да ещё нанёс, судя по всему, травму.

Юля схватила меня за руку и потащила прочь, что-то прокричав мне в ухо. Я встряхнулся, отбросил камень и побежал вслед за ней. Снова затрубил рог, но я не оборачивался.

В нас полетели разные мелкие снаряды, и мы начали петлять, как зайцы, не давая как следует прицелиться метателям или стрелкам. Но нас ждал облом. Он перелетел через наши головы и развернулся – всадник верхом на чёрном волке, ещё больших размеров, чем у других орков. Мы бросились от него прочь, но мне на грудь он накинул аркан и потащил за собой по траве и земле, по камням, кустам и корягам. Мне не было видно, удалось ли Юле уйти, весь мир крутился перед моими глазами.

Сколько продолжалась эта свистопляска я сказать не мог. Просто в какой-то момент, всадник остановился. Почти вся моя одежда оказалась разорвана об острые камни, колючки кустов и обломки веток. Я разодрал себе щеку, рассёк бровь, сбил колени, прикусил губу, ссадил кожу на спине, груди и животе. И самое обидное, что всё было зря – Юлю поймали, только волочь не стали, а бросили в другую клетку. То же самое сделали и со мной, после того, как какой-то старый седой орк с длинной бородой, морщинистым лицом и обломанными кривыми клыками не… кхм… «подлечил» меня, назовём это так.

Сперва он осмотрел моё лицо, что-то прошамкал и приложил к рассечённой брови липкий серый комок, похожий на старую жвачку. Потом из складок своей одежды он достал пучок травы, размял её в руке, смачно харкнул и приложил всё это к моей щеке. Щеку начало жечь, но вскоре это прошло. Рассечение же наоборот холодило.

А потом мне бесцеремонно задрали голову и влили в горло какое-то пойло. Пищевод обожгло, как спиртом, я чуть не захлебнулся и кашлял некоторое время, после того, как меня отпустили.

Старик взмахом руки объявил, что лечение закончено, один из орков-воинов схватил меня за шиворот и, оттащив клетке, зашвырнул меня внутрь. Места здесь было больше. Значит, это была не та клетка, в которой я ехал до этого.

Приподнявшись на руках, я увидел жмущихся к противоположной стене девушек и женщин разных возрастов. Секунду мы смотрели друг на друга, а потом они все разом накинулись на меня и начали нешуточно бить. Мне только и оставалось, что прикрыть голову руками и терпеть.

А тётки вместе с побоями начали что-то мне кричать, по всей видимости, нелицеприятное. Больше попыток сбежать я не предпринимал до самого конца…

***

Так мы и ехали, неторопливо и неспешно. Постепенно ландшафт стал меняться. Зелёные луга и леса сменили каменистая пустыня и сухие растения, преимущественно колючие. Я снял горные ботинки и носки, прикрыл голову курткой, чтобы не напекло, и сидел на свитере, поскольку дерево нагревалось довольно сильно. Но пейзажи за прутьями клетки мало меня интересовали. Почти все они были однообразны, там не на что было смотреть. Разве что на то, как пленников, которые не выдерживали жары и тепловых ударов, просто выбрасывали из клеток и оставляли лежать там, среди «нигде», без малейшего шанса на выживание или спасение.

Зато такая размеренная обстановка позволяла углубиться в собственные мысли. Не зная местного языка, поговорить мне было не с кем, да и никто со мной и сам не хотел вести беседы. От остальных обитателей клетки меня отделял небольшой участок пустого пространства, словно меня сторонились или опасались, и это было даже хорошо с какой-то стороны – никто не лез с глупыми разговорами и вопросами. Это позволило мне переосмыслить своё поведение и вынести один неутешительный вывод – я дурак.

С самого начала было понятно, что орки занимаются работорговлей не два дня, у них всё продумано и просчитано, и просто так сбежать из их лап не выйдет. Я просто повёлся на провокацию? Никогда не замечал за собой такой черты. На меня никогда не действовали ни рекламные кампании, ни «выгодные предложения», ни прочие попытки манипуляций с чьей-либо стороны… Чьей-либо, кроме Оли.

Оля. Я скучал по ней, неоднократно она входила в мои мысли, я думал, как она там? Выбрался ли Сергей Васильевич? Если да, то что он ей сказал? Она, наверное, убивается горем, а я ничего с этим не могу поделать.

Я гнал от себя тяжёлые мысли, но они раз за разом возвращались к красивой девушке с карими глазами, всегда спокойной, оптимистичной и доброй.

В какой-то момент меня стали захлёстывать эмоции. Горечь, обида, злость, гнев – целый калейдоскоп всего хлестал через край, но я не решался громко выразить всё, что скопилось во мне за это время. Терпеть тумаки от толпы разъярённых женщин или дубинки здоровенных орков не очень хотелось. Всё, что я себе позволил, это стравливать гнев вместе с дыханием через стиснутые зубы. Мне надо было обвинить хоть кого-то в моих теперешних бедах.

Ведь, это была её идея, чтобы мы отправились в этот чёртов поход! Это она уговорила меня пойти в пещеру, вопреки моим предчувствиям! Это она, хорошо меня чувствуя, всегда подкидывала именно то, что мне было необходимо в тот момент, а потом невзначай направляла мои мысли и помыслы в новое русло! Любила ли она меня по-настоящему? Некоторое время, я задавал себе вопрос, что она нашла во мне? Ничего такого выдающегося во мне не было ни в плане ума, ни физических данных. Да, иногда я подмечал некоторые детали, которые ускользали от внимания других людей, да имел неплохую интуицию.

Но, тем не менее, она была со мной, мы встречались уже восемь месяцев, и ничто не предвещало расставания…

Постепенно эмоции стихали, и их сменили воспоминания. Как мы впервые встретились на втором курсе университета (тогда завидев новенькую хорошенькую девушку, сидевшую водиночку за партой, я сперва замер, а потом внаглую не только познакомился, но и уселся рядом с ней), как гуляли по городу и в парках, ездили на дачу её родителей, чтобы отметить её день рождения… Как вспыхивали мелкие ссоры из-за всякой ерунды, и очень быстро стихали. Она была мне очень дорога, и уже только из-за неё (помимо моих родных, друзей и перспективной работы) мне было необходимо вернуться домой, покинуть этот мир. В то, что такая дорога есть, я не сомневался нисколько. Ведь, калитка может открываться в обе стороны, если я попал каким-то образом сюда, то и выбраться отсюда тоже смогу. По-идее. Не факт, что в том же самом месте, но кто его знает, как работают местные межмировые переходы. Может быть, открываются окнами на какое-то время в определённых местах. Или можно каким-то образом самому открыть такое окно в один из миров или даже в несколько. Этот вопрос стоило изучить подробнее, но чуть позже, сейчас мне на него всё равно никто ответить не сможет. Пока же первоочередной моей задачей было выжить.

От мыслей об Оле и возвращении домой я снова вернулся к себе. Что я делал? Зачем было нарываться на побои и лишние травмы, наживать себе проблемы, пойдя на поводу у чрезмерно свободолюбивой девицы? Сейчас были не те обстоятельства, чтобы мы могли диктовать свои условия. А посему, надо быть умнее – вести себя спокойнее, но наблюдать, как можно больше. И начать можно прямо сейчас.