Текст книги "We were the Champions...(СИ)"

Автор книги: Алисья-Лейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Дан, у меня денег нет. Вставай, бро! Хватит дрыхнуть! – он окончательно просыпается от падения на пол. Пару минут орёт русским матом на ничего не понимающего Джона, но отправляется в магазин.

После готовит что попроще на кухне, ставит тарелку перед соседом и отправляется обратно на диван. На журнальном столике возле него лежат новые выпуски газет. Он вяло бегает глазами по строчкам, ещё не проснувшийся мозг отказывается воспринимать какую бы то не было информацию. Спустя несколько минут он вспоминает, что забыл сдачу в магазине, но идти за ней уже бессмысленно, поэтому Акинфеев возвращается к газете.

Там в принципе ничего нового не пишут. Очередная победа ЦСКА в матче Лиги Чемпионов. Даниил думает, что нужно будет позвонить сестре, поздравить. Дальше пишут про Сборную России, которую возглавил Фернандес. Даня вспоминает этого оптимистичного человека и не понимает выбора РФС. После он читает подробный разбор их вчерашней игры. Но дочитать ему не даёт Джон, который с непонятным скрежетом тащит одну из своих сумок к выходу.

– Что переезжаешь? Так быстро? – Акинфеев ехидно смотрит на друга. Тот растерянно поднимает голову, глядя на него.

– Ха! Размечтался! Я скоро вернусь.

После он уходит, везя свою сумку по полу. Даниил усмехается, продолжая читать газету.

Марио устало приходит домой после очередного матча. Завтра у него вылет в Германию на матч ЦСКА – Бавария. Нужно будет посмотреть на игроков. На тех, кто возможно попадёт в сборную. РФС выслал список футболистов, к которым стоит присмотреться. После матча ЦСКА он начнёт работу со списком. А пока у него и без этого дел по горло.

На следующее утро он отправляется на игру смотреть игроков. В перерыве между таймами он успевает изучить список. Некоторых игроков он приметил бы и без списка, а некоторых не взял бы даже под дулом пистолета. Больно нужны ему в команде скандалисты. Листок бумаги с фамилиями футболистов рвётся на куски и выбрасывается при первой же возможности.

Он продолжает ездить по матчам, смотря на игроков и их работу с мячом и без него. Совсем скоро он построит сборную. Совсем скоро.

========== Часть 4 ==========

«Стал известен состав Сборной России! Почему в список не попал Даниил Черышев?»

«Сенсация! Лучший ценральный защитник Европы не попадает в сборную! Просто не достоин, или этому есть другие причины?»

«Защитник «Манчестер Юнайтед» не попал в сборную!»

«Не нужны стране! Топ-20 футболистов высшего уровня, которые не попали в сборную.»

– Сколько можно?! – Акинфеев бросает газеты на пол, а телефон со статьями на диван и ходит из угла в угол, ругаясь.

– Ты чего? Ну, подумаешь в сборную не взяли. Ты же сам говорил, что не хочешь в ней состоять. Говорил ведь?

– Говорил! Но это другое! Я лучший центральный защитник этого мира! Как они смеют не принимать меня в сборную? Как?!

– Да успокойся ты! Дан! – Алекс пытается его успокоить, правда безуспешно, но пытается.

Они собрались посидеть у него дома. Поболтать и заняться тем, чем занимаются все друзья. Выпить пива за просмотром футбола. Дернул же чёрт его зайти в соцсеть.

«И ведь не поленились прислать эти жалкие статейки!»

– Ты предлагаешь мне успокоиться?! Вы не понимаете. Вас-то в сборные позвали.

– Но ты сам говорил, что никогда не станешь играть за сборные? – Алекс уже просто на автомате продолжает пытаться успокоить Даниила.

Акинфеев смотрит на друзей, на газеты, на телефон, что прилетел прямо на ноги Хосе, который теперь увлеченно читает одну из тех жутких статей. Алекс продолжает скептически смотреть на него, а Франциско уже потерял интерес к работающему телевизору и предвкушающе следит за его действиями. Они думают, что он продолжит нарезать круги по комнате, пылая праведным гневом. Если бы он не заметил это их ожидание, он бы так и сделал.

– Неужели успокоился? Я думал, на это понадобиться полчаса. Теряет хватку, – шепнул Франс, наклоняясь к Алексу и странно поглядывая на Даниила, что сел рядом на диване.

– Угу. Нам повезло сможем посмотреть второй тайм игры.

Они расслабляются, устремив взоры на экран телевизора. Даня продолжает куксится, бубня что-то непонятное себе под нос. Сопатеро всё ещё изучает статью на телефоне обиженного защитника.

– А вы знали, – произносит Хосе, – что такой великий игрок, как Итан Мур ни разу не вызывался в сборную? А ещё ты, – он головой указал на Акинфеева, – на третьем месте в этом списке.

– Неужели? А чего не на первом?!

– Ну, у Мура было больше шансов попасть в сборную США, по сравнению с твоими шансами.

– Что?!

– Хосе!

– Луис!

– А что?

– Он только успокоился! – Алекс и Франциско прожигают дыру в Луисе, пока Акинфеев возобновляет своё гуляние по комнате и активное размахивание руками.

– Марио! Ну, почему ты не хочешь взять Акинфеева? – Рома устало смотрит на Фернандеса. Со стороны это похоже на разговор родителя с ребёнком. От такого сравнения президент РФС чувствует себя ужасно неловко.

– Потому что… – Марио думает, как ответить, – он пару месяцев назад делал официальное заявление, что не будет представлять сборную.

Широков смотрит на него, задумавшись, после кивает и вспоминает о конференции. Ещё пытается вспомнить не забыл ли он сказать о ней Фернандесу.

– У нас конференция через полтора часа. Мы с тобой ответим на вопросы журналистов и продолжим обсуждение.

Они выходят из душного офиса. Москва в такую погоду давит своими высотками, душит запахами выхлопных газов и дымом вездесущих курильщиков. Бесконечный поток автомобилей в такие дни совсем не предаёт городу прекрасный вид. От него болит голова, тогда машины двигаются быстро, не останавливаясь, и иногда уши, тогда на дорогах образуются пробки, которые кажутся ещё более бесконечными, чем река из автомобилей. Марио с интересом разглядывает авто Ромы.

– В том месяце купил, – хвастается он и садится на заднее сиденье. Там же, сзади, размещается и бразилец. На месте водителя сидит шофёр. Он сухо кивает на приветствие своего босса. Пока они едут в салоне играет что-то из двадцатых годов. Фернандес узнаёт пару треков, но не подпевает в отличии от Ромы.

В здании, где решили провести конференцию, тоже душно. И даже стоящие на каждом углу кулеры с водой не помогают избавиться от возникающей жажды. Вентиляторы и кондиционеры тоже не справляются со своей задачей. В холле к ним подбегает миловидная блондинка на шпильках. Она приводит их в зал, где и пройдёт общение с журналистами. Они заходят в какую-то камокурку, которая, вероятно, нужна для подготовки к конференции.

Выглядывая из-за двери, Марио видит как зал медленно наполняется журналистами, фотографами, операторами и другими представителями СМИ. Когда их им говорят, что можно начинать, они выходят, здороваясь со всеми, а после присаживаются за стол. Рома тут же поправляет свой микрофон так, чтобы ему не приходилось сильно наклоняться. Бразилец, надев устройство для перевода, ожидает начала. Наконец администратор сообщает, что можно начинать. Президент РФС сначала рассказывает о чём-то, касающемся работы Союза. Он не готовил речь, поэтому сочиняет на ходу. После Широкова администратор просит журналистов задавать вопросы.

– Почему в состав не попал Даниил Черышев? – спрашивает мужчина в очках с первого ряда.

Роман переглядывается с Марио, думая, что на вопрос ответит тренер. Он, поняв, что вопрос его, налоняется к микрофону и собирается ответить на него, но после нескольких слов понимает, что микрофон не работает. Администратор, заметно побледнев, просит помощников проверить что там с ним не так. Они, не менее испуганные, приводят микрофон в рабочее состоянее. Пока Фернандес не начинает отвечать на вопрос, все слышат, как администратор ругается на своих подчинённых.

– Почему он не попал в состав? Потому что им было сделано заявление, что он не желает представлять какую-либо страну.

Журналисты, шурша листочками, записывают ответ тренера. Более смекалистые просто записывают всё на диктофон. Администратор, поняв что это был конец ответа, интересуется есть ли ещё вопросы.

– Но он же лучший центральный защитник Европы! – возражает всё тот же мужчина в очках. Роман, отвлекая себя от задумчивости, предполагает, что он из Англии. Там Акинфеева любят, поэтому так всполошились, что он не попал в сборную.

– Верно. Кто же будет играть в центре защиты? – интересуется на русском брюнетка, сидящая рядом с мужчиной в очках.

«А вот и наши проснулись, » – думает Широков.

– У нас есть Александр Гарсиа.

После им задают ещё несколько банальных вопросов, на которые они уже устали отвечать. Когда конференция заканчивается, администратор извиняется за тот случай с микрофоном и провожает их до выхода. Они возвращаются в свой офис. От обсуждения состава сборной разговор постепенно переходит к обсуждению Даниилы Акинфеева.

– Кстати, а ты не знаешь, почему они все его Черышевым зовут? У Дениса ведь сыновей не было, только дочки. – интересуется Роман, когда Света приносит им по кружке кофе.

– Я не вдавался в подробности. Но там, кажется, просто перпутали. Видишь ли, когда Даня только переехал в Испанию, там никого, кроме Черышева, он не знал. Ну, а Денис тоскался с ним, как с собственным сыном. Пристроил в академию «Реал Мадрида», тот и учился на испанском футболе. Даже за основу поиграл. Но потом уехал в «МЮ». Не знаю как так вышло, но там, в Испании, а дальше и в Англии, не знали его фамилию. Не знаю почему они просто не спросили. Хотя, может быть и спрашивали. Я не знаю как там всё было. Но итог один. Даня теперь носит фамилию Черышева. И многие болельщики уверены, что он его сын.

– Но почему никто не опровергает это?

– Не знаю, – Марио пожимает плечами, – Тогда не до этого было. Даниил ненавидел всё, что связывало его с отцом. Сейчас-то он почти смирился. Ну, это так Денис говорит.

– Вы с ним часто общаетесь?

– Раза два в неделю. Он работает, да и я по горло в делах.

– И о Дане говорите?

– Иногда. Денис не любит, когда ему напоминают, что Даниил сбежал из Мадрида в Манчестер.

Они ещё немного разговаривают на отвлечённые темы, после, вспомнив о работе, обсуждают отбор на Чемпионат Мира.

– А я тебе говорила, что та фразочка тебе ещё аукнется. – Ева произносит это настолько обиженным тоном, что Акинфеев думает, что сестра расстроилась больше него.

– Да какой теперь смысл от того, что ты мне говорила три месяца назад? Лучше скажи, что теперь делать?

– Смириться.

– Очень смешно. Я к тебе за советом, а ты… – он смотрит на играющих в новую FIFA-40 друзей

– Да ладно. Просто позвони Марио и скажи: «Марио, я хочу играть за сборную. А тогда, когда говорил про то, что не хочу быть в национальной комнаде, был измотан игрой и не совсем соображал что мелю». Всё просто, Акинфеев.

– Ага. Элементарно! – ему совсем не нравится идея звонить тренеру, чтобы оправдываться.

– Ну, чем тебе это не нравится? Самый простой вариант из всех! Даже ты справишься.

– Нет. Это будет выглядеть глупо! К тому же, у меня нет его номера!

– Что? Акинфеев, не тупи! Братец, ты ведь лучший защитник! Неужели ты не хочешь играть за сборную? – он молчит.

– Перестань! – Даниил не может придумать что-то, что сможет переубедить его сестру, поэтому повторяется, – У меня нет его номера.

– Возьми у дяди Дениса! Дядя Артём говорит, что они созваниваются между собой.

– Денис до сих пор…

– Дуется, что ты из Испании сбежал? Боже, как с вами, футболистами, сложно!

– Я не бежал! – он пытается возразить, но Ева его не слушает.

– Просто поговри с ним. Скажи что хочешь играть за Россию. Он поймёт. Всегда ведь понимал.

– Но я не хочу быть таким, как он…

– Ты перешёл в команду, куда должен был перейти отец, и говоришь, что не хочешь быть как он! Пообещай, что поговоришь с Марио.

– Что?

– Пообещай.

– … Хорошо. Обещаю.

– Что?

– Что поговорю с Марио о сборной.

– Молодец! Ну, и стоило трепать всем нервы, чтобы в итоге сдаться? Ладно, мне пора. Пока! Через два дня позвоню и спрошу!

========== Часть 5 ==========

Комментарий к Все права на жеребьёвку Чемпионата Мира принадлежат FIFA. Всё это только ради сюжета. Автор не получает никакой выгоды от этого. Все совпадения, если они будут, случайны.

– Ты уверен? – спрашивает она, с надеждой заглядывая в его глаза. Игорь кивает. – Я думаю, дети будут рады. Они так давно хотели съездить куда-то всей семьёй.

– Да. После Чемпионата мы будем проводить больше времени вместе. – Акинфеев подходит к ней, обнимая.

Они стоят так всего лишь несколько минут, но они кажутся им часами. Как долго она ждала, что он решится на это. Тема карьеры затрагивалась ими неоднократно, и лишь сегодня она была закрыта. Конечно, она разделяет лёгкую печаль мужа, но гораздо сильнее чувство радости от того, что совсем скоро у него будет больше времени на семью.

– Завтра последний матч за клуб? – она отходит, чтобы положить тарелки с ужином на стол. Игорь, несколько секунд подумав, кивает. – Может быть нам с детьми поприсутствовать на нём? Им нравится смотреть, как ты играешь. А скоро такой возможности не будет.

– Да. Было бы прекрасно.

О пропуске на трибуну для VIP-персон договриться будет не трудно. Дети точно обрадуются: они так долго не были на матчах своего отца, а тут ещё и последний в карьере. Она улыбается и, встав, уходит проверить, сделали ли дети уроки, и может быть помочь с решением нескольких задач. Он остаётся на кухне, но немного позже присоединяется к ней и помогает Дане, пока она смотрит тетрадь Евы.

– Мама, я пришла! – кричит Ева, закрывая дверь, – Ой, Владимир Иванович, здравствуйте! – сосед и мама приходят в прихожую. Евангелина целует маму в щёку и замечает, что Владимир Иванович одевается. – А Вы что? Уже уходите?

– Да. Засиделся я у вас. До свидания, Катя, Ева! – он наклоняет голову, прощаясь, и уходит.

Ева смотрит на маму, ожидая каких-то коментариев, рассказов. Катя решает не замечать молчаливую просьбу дочери и просто интересуется, как прошёл день, уходя на кухню. Девушка идёт следом за ней, всё ещё ожидая чего-то такого, что произведёт фурор. Матери надоедает этот голодный до подробностей чьей-либо жизни взгляд, поэтому она надеется исправить это тарелкой пасты. Но это, к несчастью, практически не помогает.

– Ну, чего ты смотришь на меня, как котёнок на рыбку?

– Зачем он приходил? – тараторит она, отвлекаясь от трапезы.

– Соли попросить. – Еве этот ответ не нравится, поэтому она задаёт вопрос ещё раз, – Просто зашёл, мы попили чаю с тортиком и всё. Ну, перестань на меня смотреть так. Ничего из того, что ты себе напридумывала, нет.

– Ой, конечно. Так я тебе и поверила. Сначала цветы, потом чай с тортиком. Что дальше? Под венец? В ЗАГС?

– Ева, какие мои годы? Что ты говоришь? Какой ЗАГС?

– Мама, вот все вы так говорите, а потом успевай купить подарок.

Катя устало закатывает глаза, но, посчитав тему закрытой, интересуется жизнью сына. Евангелина тяжело вздыхает, кратко рассказывает суть вещей, без подробностей. Мама удивляется, и Ева видит, что у неё уже появились вопросы, но Катя продолжает слушать, не перебивая дочь. Когда девушка замолкает, она всё-таки задаёт интересующий её вопрос.

– Он поговорил с Марио?

– Не знаю. Завтра после обеда ему позвоню.

Катя кивает, довольная ответом, встаёт, забирая тарелку со стола, и отправляется мыть посуду. Ева предлагает свою помощь, но мама отмахивается, не отвлекаясь. Пожав плечами девушка отправляется к себе в комнату.

Он, ковыряя спинку дивана, думал, стоит ли ему позвонить Денису, когда в квартиру вполз уставший, потрепанный, с взлохмоченными волосами и в поношенной одежде Джон с пустой сумкой в руках. Несмотря на такой несчастный вид выглядел он очень даже счастливым. Даниил, увидев друга, и думать забыл про разговор с сестрой и Денисом. Джон просеменил к многострадальному дивану и уселся на него.

– Что случилось?

Джон удивлённо посмотрел на него, ответив, что всё лучше не бывает. Но присмотревшись, Акинфеев понял – бывает. Скомканная сумка, что сосед бросил рядом с диваном, казалась такой маленькой, что при взгляде на неё начинаешь недоумевать, как Джон смог напихать в неё всякой всячины, сделав из неё объевшегося питона.

– Слушай, если у меня из-за этих сумок будут проблемы, я не посмотрю на то, что мы с тобой друзья. Имей это в виду. – вспомнив, что так и не узнал содержимого этих гигантских сумок, произнес Даниил.

Джон, попялившись на него минут пять, медленно и несколько неуверенно кивнул. После уставился в потолок, задумавшись о чём-то своём. «Наверное это как-то связано с сумками, » – подумал Акинфеев. Молчание затягивалось, из-за чего в голову возвращались мысли о том, что ему нужно поговорить с Черешевым. Думать об этом ему не хотелось, поэтому он искал возможность прервать молчание.

– Где ты пропадал?

– Ты что? Скучал по мне?

– Нет, просто подумал, что ты съехал, оставив мне своё барахло, и выкинул оставшиеся сумки.

Услышав это, Джон подпрыгнул, испугав Даниила, в несколько шагов долетел до своей комнаты, проверяя наличие сумок.

– Да ладно тебе. Я пошутил. Чего ты перепугался-то?

Сосед устало побрел обратно, злым взглядом прожигая Акинфеева. Даниил удивленно посмотрел на друга, что плюхнулся на диван, закинув ноги в сырых ботинках на подлокотник.

– Поставь ботинки сушиться. – попросил футболист, но его просьба была проигнорирована. – Ты что обиделся? Серьезно?

Махнув на Джона рукой, он отправился на кухню. Там он попытался что-то приготовить из оставшихся после посиделок с друзьями продуктов. Он хотел было позвать Джона, но вспомнил, что тот вроде как обижается, и передумал, но тарелку для друга оставил на столе. Джон, обутый в купленные Даниилой тапочки, пришёл сам, когда Акинфеев доедал свою порцию. Он всё ещё дулся, но футболисту не было до этого дела. Обиженный друг уселся напротив и с хмурым лицом приступил к своей тарелке.

– А ничего более съедобного не было? – спросил он тоном, каким ребёнок разговаривает со своими родителями после того, как они не купили ему игрушку, которую тот так долго ждал.

– У меня на выходных друзья были. Уж прости, всё что нашёл. Но ты всегда можешь проявить инициативу, купив продукты и приготовив кулинарный, я не сомневаюсь в этом, шедевр.

Джон посмотрел на него своим злобным и обиженным взглядом, но Акинфеев успешно его проигнорировал. Между ними вновь воцарилась тишина. Молчание нервировало и давило на нервы. Джон продолжал дуться, что наводило на мысли, что Даниил обидел его серьёзно. И хоть обидеть серьёзно его могла любая мелочь, легче от этого не становилось. Акинфеев чувствовал себя виноватым. От скользкого и ужасного чувства вины становилось противно и неловко.

– Ты всё ещё обижаешься?

В ответ лишь молчание. Может быть он и не обижался, а просто хотел поиграть на нервных клетках Даниила. Но для Джона это было несвойственно. Он если и играл на нервных струнах Акинфеева, то делал это без злого умысла. Эти размышления приводили к не утешительному выводу. Обиделся.

– Ой, да брось! Я бы ни за что не выбросил ни одной твоей вещи. – Джон картинно посмотрел в потолок, продолжая молчать. – Ну, чего ты хочешь?

Он прекрасно понимал, чего ожидает друг. Этим всё кончалось каждый раз, когда он обижался. Даниил знал, что этим всё кончится и в этот раз, но продолжал наивно надеяться и искать другие возможные выходы из этой дурацкой ситуации. Но ни один из потенциальных выходов не помогал.

– … Прости…

Джон удивлённо посмотрел на Акинфеева, но улыбнулся. «Фух, простил, » – подумал футболист. Джон предложил пойти поиграть в FIFA, а он и не был против.

Он вновь заходит в его кабинет. В последнее время этот кабинет он видит чаще, чем свой собственный. Это было бы несколько парадоксально если бы не участие в отборе на Чемпионат Мира. Несколько дней назад прошла жеребьевка. Сборная России попала в группу Е. Среди соперников у неё Швейцария, Андора, Молдова, Чехия, Казахстан.

Церемония проходила в стране-хозяйке Испании. Ведущими были Чемпион Мира 2018 года Антуан Гризманн и какая-то испанская телезвезда. Во время пауз выступали испанские хореографические коллективы, певцы из разных стран. Он лично встретил нескольких знакомых и друзей. Он даже успел перекинуться несколькими фразами с ними до начала Жеребьёвки.

Вернувшись в Россию, они уже знали своих соперников. И, возможно, уже выстраивали тактику команды у себя в голове. На следующий день они собрались в кабинете Широкова обсудить их планы. И с того самого злополучного дня он буквально не выходил из его кабинета. Интерьер помещения уже так стоял перед глазами, что он едва припоминал свой собственный кабинет. А лица тренереского штаба уже приелись, что он едва помнил собственную внешность. Хотя это, конечно, преувеличение в каком-то смысле. Но вот его любимая жена забеспокоилась о его самочувствии.

– Что сегодня на повестке дня? – спрашивает Рома, когда все собираются.

Он, кажется, тоже сильно устал. Возможно даже тоже ненавидел уже свой кабинет и лица каждого из здесь присутствующих. Они уже второй день не могут договорится насчёт состава сборной. Когда Роман Николаевич прикрикивал на них, как на провинившихся школьников, им всем казалось, что они, наконец, договорились. Но уже спустя десять минут споры возникали вновь.

Большим подспорьем в составе стал Даниил Акинфеев (Черышев). Насчёт фамилии эти взрослые дядьки спорили минут пять точно. Многие считали, что не взять в сборную лучшего защитника Европы – самая ужасная ошибка, что они могут совершить. Другие уверяли, что у них есть Гарсиа (о гражданстве которого тоже возникал спор). Вчера Широкову надоели эти глупые споры, впрочем как и всем вокруг, и он предложил играть с двумя центральными защитниками. Эту идею обсуждали, как все предшедствующие вместе взятые.

– Итак, значит определились. Свяжитесь с Акинфеевым, – Роман замечает несколько неодобрительных взглядов и добавляет, – Черышевым завтра.

После он выдыхает, убедившись что никто не возмущается, в душе празднуя маленькую победу. Светлана, сидящая в приёмной, начинает беспокоиться, когда второй час не слышит споров из кабинета шефа, но вскоре просто возвращается к своим делам. Тренерский штаб, наконец, приступает к обсуждению тактики на предстоящие матчи.

– Ну? Ты поговорил с дядей Денисом? – Ева помнила, что собиралась звонить завтра. Но сегодня ей стало скучно, и она уже успела дочитать книгу, посоветанную мамой, пообщаться с Сашкой и просто поваляться на кровати, а для того, чтобы лечь спать, ещё слишком рано.

– Нет. Ты же говорила, что спросишь через два дня?

– Говорила. Я и завтра позвоню. А почему не поговорил? – она пытается зацепиться хоть за что-то, чтобы продолжить разговор.

– У меня выдался тяжелый день. – он понимает, что сестра ожидает подробностей, поэтому продолжает, – поссорился с Джоном, пришлось просить прощения, потом сбегал в магазин за продуктами, потому что вчера у меня были друзья. Эмм… Всё?

– Ладно. Поговори с ним завтра. Я уверена, он тебе не откажет. А ещё тебе бы не мешало хоть иногда звонить маме. Она за тебя волнуется. О твоей жизни узнаёт лишь от знакомых. Тебе не стыдно?

– Слушай, Ева. А ты чего мне на ночь глядя нотации читаешь?

– Мне просто скучно, Дань. – вздыхает она, растроенная тем, что её разоблачили.

– Хех, тебе нужно найти парня.

– Акинфеев!

– Что у тебя уже кто-то появился, а я не в курсе? – он слушает подозрительную тишину несколько минут, после чего собирается уточнить, почему она молчит, но Ева прерывает молчание.

– Я…

Акинфеев удивленно смотрит на телефон. «Наверное, связь оборвалась,» – думает он перед тем, как лечь спать.

========== Часть 6 ==========

«У тренера «Манчестер Юнайтед» и защитника Даниилы Черышева произошёл конфликт! Игрок не пожал руку тренеру после того, как был удалён с матча с «Манчестер Сити» в Чемпионате Англии. Дьяволы одержали победу со счётом 3:1…»

Он приходит в спортзал, потому что тренер отстранил его от тренеровок, чтобы не мозолил глаза. На прошлом матче он получил красную. Грубый фол против соперника и споры с арбитром принесли ему по одной желтой. В обоих случаях будь он хоть на немного более терпеливым – сейчас бы не сидел в этом чёртовом зале! Но нет! Это же Даниил Акинфеев, он не может обойтись без пяти удалений за сезон! На этой почве он нагрубил тренеру, нескольким одноклубникам. Никто из них не держит зла на него, но тренер решил, что его нужно проучить. Всё равно Манчестер идёт на первом месте в Чемпионате, а это значит, что на итогах сезона это не отразится серьёзно.

Он стелется в подкате, но опаздывает, ногами пронзая ногу соперника вместо мяча. Судья тут же останавливает игру, подбегая к нему вытаскивает карточку. Даниил пытается доказать, что хотел сыграть в мяч, но его уговоры всё равно ничего не меняют. В перерыве его просят «обойтись без глупых фолов». Он кивает, обещая попытаться.

Спустя двадцать минут после перерыва он опять останавливает соперника, но без фола. Арбитр же останавливает игру, смотря на корчащегося игрока. Акинфеев подбегает к «пострадавшему» и помогает ему встать, но тот отмахивается. Из-за этого защитник грубо спрашивает, какого чёрта тот творит?! Судья тут же возникает рядом, оттесняя его от соперника и предупреждая его, что в следующий раз он увидит жёлтую. Даниил пытается донести до него, что он не нарушал правила, это соперник приукрасил падение. Но спустя несколько мгновений он всё-таки видит карточку перед своими глазами. Сначала желтую, затем красную.

Некоторые товарищи, особенно защитники и вратарь, пытаются его хоть немного подбодрить. Но он лишь огрызается, посылая их куда подальше, и медленно бредёт в подтрибунное помещение. По пути тренер протягивает ему руку, но он посылает и его. В подтрибунном помещении он медленно остывает. А после игры от безысходности и осознания собственной неправоты подходит к тренеру извиниться. С той же целью он подходит к одноклубникам.

– Да ладно тебе. Мы поняли, что ты был не в себе. Ты мог себя не утруждать, извиняясь, – ответил ему Алекс.

Но на следующий день, когда он подошёл к тренеру, тот объявил, что он проведёт несколько тренировок в зале. Это было для него ударом. Оскорблением. Как это он… и в зале! Хотелось вновь нагрубить, но он смог не делать этого.

– Тебе нужно остыть. Привести себя в порядок. Позанимаешься в зале три тренеровки. К тебе будет заходить Джастин и проверять, что ты действительно занимаешься, а не отлыниваешь.

Хоть Акинфеев и пытался уговорить тренера отменить наказание, все его попытки были проигнорированы, и ему ничего не оставалось, кроме того, как пойти в спортзал.

Он садится на велотренажер, тут же начиная крутить педали. Недавно заходил Джастин. Посмотрел, убедился, что он занимается, и убежал. Он прибегал каждые пятнадцать минут, просовывал свою кудрявую голову в дверной проём, находил взглядом Акинфеева, кивал и исчезал. Даниил не понимал, зачем Джастин убегал, возвращаясь. Он хотел было спросить у него, но не успевал. Впрочем, беготня Джастина его никак не касалась.

В пустом зале, переполненном различными тренажерами, он чувствовал себя ужасно. Спустя полчаса первой тренировки он начал считать себя одиноким, хотя прежде никогда так не думал. Музыка, которую он включил, чтобы было хоть на немного веселее, совсем не справлялась со своей задачей. Светлые стены, угнетая, ассоциировались с больницами и различными лечебницами. Высокий потолок заставлял себя чувствовать маленьким, даже иногда никчемным, человеком. После первой тренировки Даниил долго не мог уснуть. На следующий день он попросил тренера отпустить его обратно или дать ему какого-нибудь человека, чтобы он не рехнулся или не поехал крышей, хотя это одно и то же. Но был грубо отправлен на тренеровку в одиночестве в ставший ненавистным спортзал.

А ещё в зале плохо думалось. Вернее, хорошо думалось о плохих вещах. Так он принял решение, что ему просто необходимо позвонить дяде Денису, маме и обязательно сестре. Причем сделать это нужно в ближайшее время. Может быть это решение и неплохое, но от атмосферы, нагоняемой спортзалом, всё казалось просто ужасным. Он меняет тренажер, одновременно с этим набирая номер дяди Дениса. Тот отвечает после третьего гудка. Они недолго разговаривают о жизнях друг друга, пока Акинфеев не интересуется номером Фернандеса.

– А зачем он тебе? – Даниил был уверен, что Черышев сейчас щурится, улыбаясь.

– Мне нужно с ним поговорить. Я знаю, что ты догадался зачем, поэтому не хочу озвучивать причину.

– Я скину тебе смс-кой. Как ты там, в Англии? Слышал, что у тебя конфликт с тренером. Это правда или журналисткие выдумки?

– Отчасти. Я просто вспылил и теперь отбываю наказание в зале. – он не хотел обсуждать это, но ему нужно было отвлечься от мыслей утопленников перед их последним прыжком. А именно такие мысли нагонял зал.

– Из Испании уехал, а терпеливее не стал. – произносит Денис, и Акинфеев видит в этом укор.

– Да брось! Денис, ты всё ещё…

– Нет, я не обижен, что ты уехал из лучшего клуба Европы. В конце концов, это твой выбор и твоя жизнь. Я не имею никакого права тебе указывать где тебе следует играть и как.

– Если бы не обижался, то не говорил бы так. – замечает Даниил, но потом переводит тему, интересуясь жизнью Черышева и событиями Ла Лиги.

Они разговаривают ещё около получаса, а после к нему на телефон приходит сообщение с номером Фернандеса. Акинфеев долго смотрит на экран телефона, размышляя стоит ли звонить сейчас или лучше сделать это вечером. В итоге откладывает телефон до вечера, возвращаясь к тренировке и теперь не замечая давящей атмосферы спортзала. В проеме появляется кудрявая голова, Даниил поднимает руку, приветствуя Джастина, но тот уже скрылся за дверью.

Он возвращается в свой кабинет из кабинета Широкова. Сегодня они снова собирались обсуждать тактику. Правда теперь их обсуждения выглядели более спокойными, чем раньше. Собственный кабинет встречает его приятной прохладой из-за открытого почти настежь окна и работающего кондиционера. Он подходит к деревянному столу, закиданному различными документами. Никто другой ни за что не найдет необходимый листок бумаги, в отличии от него: он мог найти его даже с закрытыми глазами. Правда захламленным этот стол бывал только до обеда: в обед он приводил его в порядок, чего не успевал делать в рабочее время из-за беготни по кабинетам.

Он смотрит в окно и думает, что стоит всё-таки закрыть его, чтобы не замёрзнуть. После того, как оно оказывается закрытым, к нему стучится Светлана и просит зайти к Роману Николаевичу. Марио удивляется, но откладывает уборку стола до лучших времен и выходит из кабинета. Рома уточняет у него какие-то детали предстоящего матча с Чехией. После Фернандеса отпускают домой, чему бразилец очень рад: из-за работы он стал реже общаться с детьми и женой. Все мысли были только о предстоящих матчах и об ответсвенности, что легла на его плечи.