Текст книги "Море и Бездна (СИ)"

Автор книги: AlexStukov

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– А теперь ты мне ответишь на вопрос, – сказала заклинательница теней. – Чего ты хочешь, Теон Грейджой? Чего ты на самом деле хочешь?

Теон уставился на лицо, закрытое маской.

– Хочу, чтобы ты её сняла, – вздохнул он, тяжёло дыша.

– С удовольствием, – засмеялась заклинательница, медленно стягивая маску и обнажая лицо с белоснежной кожей, правильными чертами и чёрными, как смоль, волосами.

Теон уже давно понял, что испытывает невероятное, фантастическое возбуждение. Он не мог только понять, как такое возможно в свете его увечья. Но ему уже и не хотелось понимать. В голове шумело, и все мысли были только об одном. Бриджи и камзол полетели на кресло, а платье – на диван, стоявший недалеко от стола. Теон с наслаждением впился в губы ведьмы, а затем ощутил блаженство внизу, когда она осторожно приблизилась к нему и со страстным стоном начала двигаться.

Свет свечей был не очень ярким, и всё же Теон, целуя заклинательницу, сумел бросить удивлённый взгляд вниз. Там происходил невероятно приятный процесс, и за телами не было ничего видно. Собрав в кулак всю волю, Теон всё же приостановился и рассмотрел, что у него было там, где позверствовал Рамси.

Большой и твёрдый сгусток тьмы клубился, словно магическая тень, требуя от Теона продолжения удовольствия. Это не была какая-то чужерожная тень-убийца, нет, всё было хуже. Теон был одним целым с тенью. Он был как будто и сам тенью. В шоке он вышел из ведьмы и отпрянул. Наваждение тут же исчезло.

– Что… что… нет! – закричал Теон.

Прекрасное лицо ведьмы исказила нечеловеческая злоба.

– Будь ты проклят! – крикнула она, доставая из-под кровати нож. – Раз ты не захотел по-моему, умрёшь так!

В ужасе от увиденного Теон даже не пытался атаковать ведьму. Он еле успел увернуться от ножа и, схватив сапоги, бриджи и камзол, почти на ощупь рванулся к выходу. Он выскочил на улицу полуголый, на ходу натягивая одежду; за ним не гнались, но вслед ему из ужасного дома продолжали нестись проклятия. С криком Теон ломанулся по улицам, сам не ведая, куда бежит, и очень удивился, оказавшись у верфи, где чуть не столкнулся с перепуганным Марденом.

– Ваша милость, что с Вами? – воскликнул помощник. – Я…

– Мне надо на корабль, – Теон шатался, словно пьяный, его мутило и кружило, а внешний вид, наверное, давал основания заподозрить его в безумии. – Что с ремонтом?

– Уже делают, я обо всём договорился, – мрачно сказал Марден. – Пару дней – и поплывём. Ох уж эти бездельники охранники! Упустили Вас… и этот миэринец тоже хорош. Не знаю, говорит, куда делся, за бабой побежал! Повешу всех этих бездельников на рее! Что там с Вами стряслось?

– Не надо никого вешать, – вздохнул Теон. – Я сам виноват. Не приведи Утонувший Бог тебе увидеть то, с чем я встретился. Однако я не хочу больше задерживаться на этом клочке земли. Я пойду на корабль. А как только починимся – в путь!

========== Забхад ==========

Корабли были успешно отремонтированы, и плавание до Острова Слонов прошло без приключений. Погода установилась благоприятная, что, впрочем, было достаточно типично для этих мест – наиболее опасные бури свирепствовали обычно восточнее, в Нефритовом море, и настоящие испытания предстояли попутчикам только после запланированной остановки – покойный дядя Эурон не дал бы соврать. А пока что Теон с командой развлекались незамысловатыми вещами наподобие игры в кости, в то время как Барториус на своём корабле подсчитывал барыши от какой-то удачной сделки, которую он провернул в Вахаре.

– Тебя до сих пор тревожит произошедшее во время стоянки, – Рамман подошёл к Теону, смотревшему на Порт Морак, мимо которого они сейчас проплывали. Обычно корабли не упускали возможности сделать стоянку в этом большом и богатом городе, но сейчас в стоянке надобности не было, Теон с Барториусом спешили на Остров Слонов: один – чтобы продать голову виверны и плыть дальше в Асшай, а второй – чтобы нажиться с предстоящей продажи и отправиться дальше уже по своим делам.

– Меньше, чем ты думаешь, – сказал Теон. – С одной стороны, у меня до сих пор мороз по коже, когда я вспоминаю, как моим членом была самая настоящая тень. С другой, у меня не пропадает ощущение, что я сделал правильно, свалив оттуда.

– Ты знаешь, как заклинательницы создают теней? – весело спросил Рамман. – Ты же говорил, что видел одну на Севере.

– Что, вот прямо этим самым способом? – усмехнулся Теон. – Я думал, это… ну, просто из меня хотят выпить жизненные силы… или чем там эти ведьмы балуются.

– И да и нет, – сказал Рамман. – В Асшае я кое-что узнал об этих людях. Это не единственный способ, и по понятным причинам доступен он только женщинам. Но этот способ считается едва ли не самым эффективным. Забирая силы у мужчины, женщина рожает колдовскую тень.

– Я никогда не разговаривал с Мелисандрой, – задумчиво сказал Теон, глядя не на собеседника, а куда-то в море. – Когда я увидел эту женщину в первый раз, у меня сразу же возникла стойкая неприязнь. Вот бывает такое – и всё. Но я знаю, что она причастна к смерти короля Ренли. Леди Бриенна как-то мне рассказывала о том, как это произошло. Выходит, ведьма соблазнила Станниса и…

Рамман кивнул.

– Судя по тому, что я слышал об обстоятельствах смерти Ренли, дело было именно так. И обрати внимание – после этого Станниса преследовали сплошные неудачи, он всё больше и больше терял разум, пока не нашёл бесславный конец под стенами Винтерфелла.

– Намекаешь, что и я бы дошёл до сожжения собственной дочери, будь она у меня? – весело ухмыльнулся Теон. – Поистине не зря я свалил оттуда.

– О нет, в свете всех твоих кошмаров я бы не рассчитывал на столь долгую твою жизнь, если бы ты закончил своё дело, – улыбнулся миэринец. – Я думаю, что тень, которая была бы рождена от вашего соития, как раз именно и пришла бы за тобой. Тьма всё ещё ждёт тебя, Теон Грейджой. А могущественные силы умеют ждать. Кому как не тебе знать это.

– В любом случае сейчас мы далеко оттуда. Мы в море, и я чувствую себя защищённым, – заметил Теон. – Гляди, Рамман! Дельфин. А вот ещё один! Мой отец в детстве говорил мне, что это добрый знак для моряка.

В скором времени ещё несколько железнорождённых, включая Мардена, подошли к Теону и Рамману, чтобы полюбоваться зрелищем. Два дельфина прыгали в воде, явно играя друг с другом и обрызгивая водой. Время от времени они издавали крики, толкались и барахтались, заставляя суровых моряков смеяться и радоваться, как дети. Вот они двое ушли под воду, задрав хвосты; один явно прижимался к другому. Моряки было подумали, что это всё, но спустя некоторое время дельфины выпрыгнули снова, радостные и весёлые, и продолжили резвиться.

– Кажется, тут ожидаются дельфинята! – засмеялся Марден. – Нечасто можно увидеть такое. Утонувший Бог нам явно благоволит, раз посылает такое знамение! Парни, киньте-ка им рыбы повкуснее. Они заслужили.

«Никогда не говори никогда», – вспомнил Теон слова ведьмы. Возможно, теперь и добрые силы моря ему на что-то намекают? Да полно, Теончик, ты становишься уж слишком мнительным, подумал он. Это всего лишь пара дельфинов. И всё же приятное зрелище.

Забхад был большим городом, сравнимым с той же Белой Гаванью. Однако уже издали путники увидели главную достопримечательность этого города – Дворец Шань, сверкавший белизной слоновой кости и возвышавшийся на холме в дальнем конце города. Теон и его попутчики не смогли сдержать восхищённых вздохов, увидев это чудо архитектуры.

– Говорить буду я, – сказал Барториус, когда они сошли на берег и зашли в местную таверну. – Я хорошо знаю шаня. Он считает себя большим скрягой, но на самом деле совершенно не умеет считать деньги. Выбить из него куш побольше – это как раз плюнуть.

– Откуда же у него такие богатства? – удивился Теон. – У нас обычно нерачительные правители проматывают казну и приводят государство в упадок. Король Роберт не даст соврать. Этот вечно пьяный боров втянул Семь Королевств в невиданную разруху…

– Торговля не даёт этому месту зачахнуть, – пожал плечами Барториус. – Не хотите ли понюхать итийских благовоний? Любезный, будь добр, дай нам две палочки, и закури их как полагается, – обратился он к прислуге, молодому пареньку со смуглой кожей и узким разрезом глаз, как и у большинства жителей острова. – Шань дерёт немилосердные налоги с купцов, но те его терпят, потому что он защищает их от пиратов. Видели в порту лёгкие судёнышки? Это джонки, и нет в Нефритовом море кораблей лучше и быстроходнее них. У Вас отличные корабли, милорд, но я всё равно не поставил бы на Вас, случись Вам столкнуться с ними.

Служитель принёс слегка дымящиеся палочки, от которых тут же пошёл невероятно сладкий и терпкий аромат. Теон, не особо в этом разбиравшийся, с удовольствием потянул воздух; то же самое стали делать и его матросы. А печёная утка, которую принесли, оказалась невероятно нежной и не особо жирной.

– Умеют готовить, – поцокал языком Рамман. – Хотя итийцы всё же эту утку делают лучше. Собственно, во многом здешняя культура у итийцев и позаимствована. Знаете ли вы, как был заселён этот остров?

– Мне плевать, – хмыкнул Марден, отрывая здоровенный кусок от утки. – С меня достаточно и того, что здесь можно вкусно пожрать, а пахнет эта дрянь так, что закачаешься. Но я всё же не откажусь послушать, надеюсь, это весёлая история, где будет много баб.

– Марден, – укоризненно рассмеялся Теон.

– С женщинами – это уже легенда, – невозмутимо сказал Рамман. – Во времена Индиговых императоров несколько кораблей итийцев приплыли сюда и увидели местных людей – темнокожих, высоких и красивых. И столь понравились их женщины итийцам, что они убили мужчин, а сами взяли себе жён, а адмирал, которого звали Шань-Ди, взял себе в жёны сразу пять красивейших девушек, поклявшись, что его потомство будет совершенным. И у них родилось шесть сыновей и шесть дочерей; самый красивый из сыновей женился на красивейшей из своих же сестёр по воле дряхлевшего, но всё ещё могущественного отца. И тогда у них родился сын – хрупкий, но красивый юноша. В его часть выстроили вон тот дворец из слоновой кости – Шань-Ди сказал, что красивому правителю нужен красивый дворец. Наследник взял имя Шань, в честь деда, и стал править, когда настал его срок. Так и началась династия шаней. Они все весьма красивы, но болезненны.

– Ну, неплохо, – сказал Барториус. – А это правда?

– Кто знает? – пожал плечами Рамман. – Столько веков прошло.

– Однако же шань и впрямь весьма болезненный человек, – сказал Барториус. – И у него нет наследников. Он очень тревожится, что его род угаснет, и ищет способы решить проблему. Поэтому он и покупает всякие диковины. Думает, что это ему поможет, напитает его семя силой.

– По мне так обычное вырождение, как у Таргариенов, – пожал плечами Теон. – Но раз правитель хочет думать, что голова виверны ему поможет – пусть будет так.

Они направились во дворец на следующий день. Идти пришлось через весь город. Больше всего бросался в глаза контраст между богатыми и бедными – такого не было даже в Королевской Гавани. Грязные и нищие оборванцы ютились по углам, в то время как рядом в изящных носилках на плечах невольников проплывали важные господа в золочёных халатах. Впрочем, несмотря на нищету простолюдинов, никто не пытался обокрасть путешественников; как объяснил Барториус, всё дело было в большом количестве стражи, которой не было видно, но она искусно пряталась в разных местах и немедленно карала любое правонарушение.

Вблизи дворец оказался огромным, и люди, стоявшие у входа в него, казались маленькими букашками. Под полуденным тропическим солнцем он сам сверкал так, что глаза слепли от взгляда на него. Теон с интересом подумал, сколько же слонов пришлось убить для постройки дворца и сколько это могло стоить. Такая показная роскошь не была понятна уроженцам Вестероса, но Рамман пожал плечами, сказав, что в былые времена миэринские господа вели себя примерно так же, а в империи И-Ти и сейчас такие же порядки.

Вышедший стражник встал перед путниками и что-то залопотал на странном мелодичном языке. Рамман сразу же зашептал Теону на ухо.

– Это очень сильно изменённый диалект итийского. Он спрашивает, кто пришёл сюда под взор Сына Солнца.

Барториус ответил. К удивлению Теона, купец знал местный язык.

– Сыну Солнца почтение и поклон от Аристарха из Пентоса. И выгодное предложение от его друзей и почётных гостей из далёких западных земель.

Стражники засуетились, услышав, что речь идёт о гостях из Вестероса. Они тут же забегали; двое скрылись в глубине дворца. Спустя некоторое время один из них выскочил, весь серый от волнения, и поклонился Барториусу, а затем Теону.

– Сын Солнца ещё никогда не видел людей с западной земли, – перевёл Рамман. – Вы будете гостями сегодня, завтра и до следующей луны. Сын Солнца хочет слушать рассказы о далёкой земле.

Теон нахмурился – он не планировал оставаться на добрую половину месяца. Но Барториус успокаивающе кивнул ему.

– Не волнуйтесь, мы ему быстро надоедим. Я его хорошо знаю, уже послезавтра он будет рад спровадить нас восвояси, – улыбнулся купец.

В центре огромного зала не меньше сорока локтей в высоту и по сотне локтей в длину и ширину, украшенном изящными скульптурами из слоновой кости, возвышался трон. Этот трон находился на мраморном подножии высотой в два человеческих роста, из-за чего, чтобы увидеть шаня, гостям пришлось задрать головы. Барториус низко поклонился, и Теон со спутниками сделали так же. Шань был высоким и худощавым мужчиной лет сорока, и на его щеках был нездоровый румянец, а глаза, и без того по-итийски узкие, были болезненно прищурены. Теон с удивлением посмотрел на Раммана.

– Вероятно, это и есть красота в их представлении, – пожал плечами толмач. – Возможно, им наши мужчины и женщины тоже кажутся некрасивыми.

Тем временем шань, увидев Барториуса, сразу же обрадовался и заговорил с ним. Они говорили очень быстро и бегло, временами переходя на полушёпот, и Рамман не мог всё перевести, но краткую суть разговора он Теону пересказывал.

– Аристарх нахваливает наши подвиги, – сказал он. – Набивает цену. Говорит, что мы были в Соторосе, что мы великие воины и потопили целый флот волантийцев. А теперь он уже толкует про виверну. Мол, она прямо в Соторосе одному из железнорождённых одним взглядом вернула мужскую силу, – Теон поёжился от неприятных мыслей, но быстро взял себя в руки – это было явно всего лишь совпадением. – Торгуются… глядите-ка. Ещё только полчаса говорим, а они уже почти сошлись в цене. Как он в уши-то льёт, настоящий купец. И перешёптываются периодически, но я уже это не могу расслышать.

– Он просит показать голову, – Барториус настолько неожиданно обратился к Теону, что тот вздрогнул и не сразу сообразил, чего от него хотят.

Голова чудовища привела правителя в полный восторг. Он тут же пожелал ей обладать, так что они с купцом довольно быстро договорились. Судя по улыбкам, с которыми они перешёптывались, Барториус явно получил намного больше обещанного Теону вознаграждения, и всё остальное окажется его добычей. Законной… ну почти.

Получив желаемое, шань сделался безразличным ко всему остальному, в том числе и к путникам, сразу забыв про намерение как следует расспросить их о Вестеросе. Впрочем, он всё же приказал устроить гостям ужин и проводить их в покои, пообещав побеседовать на следующий день.

Как Теон ни хотел поскорее отплыть в Асшай, задержаться в гостях у шаня им пришлось, да и отгрузка золота – процесс не моментальный. На этот раз правитель принял их в менее помпезной обстановке – за утренним столом, однако и здесь его превосходство было подчёркнуто более высоким и роскошным креслом, в котором он сидел во главе стола.

– Интересно, почему с нами не трапезничает его жена? – весело спросил Марден. – У нас даже короли обычно принимают пищу вместе с семьёй…

– Только не здесь, – сказал Барториус. – Как вы уже могли заметить, любезные друзья, здесь очень сильное влияние итийской культуры. Даже жена государя у них имеет почти что положение наложницы. Она сидит в будуаре и ждёт его распоряжений. Принимает пищу она почти всегда отдельно. Более того, насколько мне известно, чужим воспрещено смотреть на жену Сына Солнца; платой за такое может стать едва ли не смерть. Хотя тут я не уверен в тонкостях перевода, но думаю, лучше не искушать судьбу и не заводить разговор на эту тему. Лучше попробуйте вот эти кольца кальмаров в черепаховом соусе. Это особое местное блюдо, даже итийцы так не умеют делать, – намёк пентосийца железнорождённые поняли, и семейные темы правителя больше не обсуждались.

Шань тем временем заговорил. Рамман тут же начал переводить.

– Сын Солнца желает знать, каковы обычаи далёких стран, из которых вы родом. Он хочет знать о городах Вестероса. Сравнимы ли они с Забхадом? Есть ли что-то похожее на его дворец? Что за люди там живут и как устроены их государства?

Теон улыбнулся

– Передай Сыну Солнца, что места, откуда мы родом – Железные Острова – не отличаются ни красотой природы, ни красотой замков, ни утончённостью обычаев. Мы простые и грубые моряки, и для многих из нас роскошь этого места ни с чем не сравнима. Что же до моих впечатлений об остальном Вестеросе… я могу сказать, что кое-что общее есть у этого дворца с Солнечным Копьём. Столица Дорна тоже сделана из светлого камня, но всё же это не слоновая кость. Так что по роскоши и могуществу правителей наши земли не сравнятся с этим местом. Хотя, смею заверить, крупнейшие города – такие, как Королевская Гавань или Старомест – ничем не уступают Забхаду, а возможно, что и превосходят.

Шань рассмеялся, услышав ответ, и что-то заговорил в ответ.

– Сын Солнца приглашает тебя на прогулку в Сад Тысячи Чудес для отдельной беседы, – сказал Рамман. – Больше никто не должен на ней присутствовать. Кроме переводчика, конечно. Он говорит, что это честь, которой удостаивается редко кто из чужестранцев.

Спустя час Теон, Рамман и правитель Острова Слонов неспешно гуляли по саду, усеянному диковинными цветами самых разнообразных оттенков и форм и причудливыми кустами и деревьями.

– Сын Солнца желает знать, что мы делали в Соторосе, – сказал Рамман. – Он говорит, что этот разговор должен остаться между нами. И он спрашивает, правда ли, что мы посетили Йин и остались в живых.

Теон нахмурился. Вспоминать пережитый там ужас было не очень приятно. Но деваться было некуда, и он стал неспешно рассказывать об их путешествии, не умолчав и о приключении в Йине, но упомянув о нём только в общих чертах – что на них напали тени при попытки добраться до сокровищ города.

– Он понял, что мы кое-что вынесли оттуда и не ушли с пустыми руками, – нахмурился Рамман. – Он просит показать.

– Но у нас есть только книга на непонятном языке, – сказал Теон. – Зачем она им?

И в этот момент он вздрогнул. Почти все украшения и скульптуры в саду были сделаны или из дерева, или из слоновой кости. Тем удивительнее оказалась ярко-чёрная статуэтка человека с лицом, из которого торчали щупальца. Теон осторожно подошёл и прикоснулся к статуэтке. Она тут же задрожала и ощутимо нагрелась. Теон закрыл глаза и тут же словно оказался в другом мире.

Волны плескались вокруг него, а тихие голоса пели необычную песню. Он попытался вдохнуть воздух, но его лёгкие наполнились водой; однако это ничуть не причинило ему неудобства, напротив, он ощутил, что дышится ему так легко и свободно, как никогда прежде. Неясные фигуры нечеловеческого вида подплывали к Теону, прикасаясь руками; впереди показался огромный, выполненный из такого же чёрного камня трон, на котором восседало существо, очень похожее на статуэтку.

– Ты отверг соблазны Тьмы, – промолвило существо. – Ты выжил уже не один раз. Ты нам нужен, Теон Грейджой. Присягни нам на верность, и ты будешь вознаграждён больше, чем ты можешь себе представить.

– Я… – вопреки ожиданиям, Теону легко удавалось говорить под водой. – Я не…

– Я не буду обещать, что всё в твоей жизни будет благополучно, – продолжало существо. – Но мы честны с тобой. И мы не желаем тебе зла, в отличие от тьмы, уже покушавшейся на тебя. Ты уже знаешь, кто стоит за тьмой?

Теон недоумённо покачал головой.

– Времени мало, – сказало существо. – Сейчас я не могу тебе всё рассказать. В Асшае ты прочтёшь книгу и получишь ответы на вопросы. И указание, куда следовать дальше. Но тебя будут сбивать с пути. Не бойся. Будь твёрдым. Вот, возьми, это тебя убережёт в нужный час, – с этими словами существо протянуло Теону кольцо из чистого обсидиана.

Теон хотел ещё задать вопросы странному созданию, но вода забурлила вихрем, и он очнулся в саду.

– Милорд! – кричал Рамман. – Вы в порядке?

Теон огляделся. Он всё ещё стоял и держался за статуэтку; судя по всему, все эти его переживания уложились меньше чем в минуту. Рамман смотрел на него с тревогой, а шань – с явным недоумением.

– Я… да, да, всё хорошо. Просто немного напекло голову, – он понял, что сейчас надо соврать, иначе правитель заподозрит его в колдовстве. – Мне немного нездоровится, но всё в порядке, хотя я бы не отказался от воды.

Пока ему несли воду, он украдкой поглядел на правую руку, с которой, он чувствовал, что-то было по-другому, чем раньше. С удивлением он увидел, что один из отрубленных пальцев у него на месте! И на этот палец было надето чёрное кольцо – точь-в-точь такое же, как в видении.

Они отплыли на следующий день. Шань ещё успел расспросить как следует о Вестеросе и о Соторосе; в конце концов, побеседовав с Теоном, он пришёл к мнению, что всё-таки южный континент слишком опасен для плаваний туда, и лучше ограничиться посещением более цивилизованных мест. Книгу всё-таки показали правителю; как и можно было предвидеть, ни он сам, ни кто-либо из его толмачей не смог прочесть её, и разочарованный шань отдал книгу обратно. Барториус, явно довольный итогом пребывания на Острове Слонов, распрощался с железнорождёнными и отправился обратно в Пентос, а Теон и его спутники направились на северо-восток, как и планировали.

Нефритовое море распахнуло свои объятия путешественникам.

========== Нефритовое море ==========

Нефритовое море! Немногие осмеливались пересечь его без остановок. Но именно это решил сделать Теон. В самом деле, все значимые порты, включая города Лэнга, были севернее их маршрута, и пришлось бы сделать изрядный крюк. Марахай же и Мантикоровы острова были безлюдны, а кроме того, весьма опасны, и ни Теону, ни его спутникам не хотелось ночевать у постоянно извергающихся вулканов или же знакомиться со смертельно ядовитыми мантикорами.

Оба корабля основательно укрепили – Нефритовое море славится штормами, недаром именно там Эурон Грейджой лишился рассудка. Однако первые две недели плавания погода благоволила путникам. Матросы бегали и расставляли паруса, Марден покрикивал на них, а Теон, Рамман и Дааш-заг-Нуур по большей части созерцали спокойное море и вели неторопливые беседы.

– Гляди-ка, – улыбнулся Теон, показывая вверх. – Альбатрос! Это добрый знак. Мой отец в детстве говорил мне, что увидевший альбатроса не утонет в этом плавании. В наших краях эти птицы не обитают, но здесь…

– Мы зовём их и’калу, – Дааш-заг-Нуур уже достаточно хорошо говорил на общем, а с деревянной ногой приноровился ходить почти как со своей собственной. – У них очень вкусное и нежное мясо. Если вы мне дадите лук…

– Даже не думай, – отрезал Теон. – Очень дурная примета. Их нельзя обижать. Они друзья моря и друзья моряка. Тот, кто поднимает руку на друзей, поднимает руку на само море. Во всём свете не будет ему пощады.

– Ты раньше не был суеверен, – усмехнулся Рамман. – Впрочем, в любом случае команде ни к чему знать о твоём гастрономическом опыте, Дааш-заг-Нуур. Наш Капитан – человек широких взглядов… но не все железнорождённые такие. Даже Марден, а тем более его ребята с удовольствием вышвырнут тебя за борт, если узнают, что ты убивал альбатросов.

– Да и мы уже давно плаваем, – пожал плечами летниец. – Однако же до сих пор всё хорошо.

– Раньше я не был суеверен, – вздохнул Теон. – Но это путешествие такое необычное… Я уже не знаю, во что мне верить.

Альбатрос с протяжным криком улетел на север. К собеседникам подошёл Марден.

– Тихо, – сказал он Теону. – Почти штиль. Видите вдали перистые облака, Капитан?

Теон вгляделся вдаль. С южной стороны лёгкие хлопья облаков плыли на горизонте. Только сейчас он заметил, насколько стало душно. Как будто вокруг исчез весь воздух. Теон облизнул губы.

– Надо убрать паруса, – сказал он. – И пусть просигналят на «Бурерождённую». У нас пара-тройка часов, вряд ли больше.

Марден кивнул и пошёл отдавать распоряжения.

Свирепый порыв ветра налетел почти неожиданно. Паруса уже были убраны, а всё, что могло отвалиться или улететь за борт – как следует закреплено, и всё же Теона охватила тревога, когда корабль заходил ходуном под обрушившимися на него волнами – пока ещё не очень высокими, локтя три, не больше.

– Приготовиться к шторму! – крикнул он. – Всем держаться!

Он бросил взгляд на спутников. Рамман был относительно спокоен, но по его лицу было видно, что ему было нехорошо – похоже, от сильного волнения его начало мутить. А вот Дааш-заг-Нуур был смертельно напуган.

– Иди сюда и не бойся! – крикнул Теон бывшему невольнику. – Держись как следует! Это всего лишь шторм.

Небо стремительно заволакивалось тучами. Раскаты грома оглушили путников, а молнии осветили потемневший пейзаж. Море под килем уже ходило ходуном, и волны локтей в пять-шесть швыряли корабли. Новый шквал обрушился на «Морскую суку», заставив её подпрыгнуть.

– Выверните руль на запад! – крикнул Теон. – Так нас скорее выбросит из шторма!

– Я бы на это не особо рассчитывал! – воскликнул Марден. – Буря только начинается, судя по всему, она очень большая. Нас всё равно затянет в глаз бури, а там… Утонувший Бог знает, как мы оттуда выберемся.

Он метнулся на мостик делать распоряжения, а Дааш-заг-Нуур начал отчаянно молиться каким-то своим богам.

– Эй, успокойся, – похлопал его по плечу Теон. – «Морская сука» – отличный корабль! Она выдержит это приключение.

– Я не убивал, – простонал летниец.

– Что?

– Я не убивал альбатроса. Только пробовал. Убивали другие наши.

Теон раздражённо плюнул. В этот момент чудовищной силы шквал обрушился на корабль и швырнул его прямо в огромную волну, тут же накрывшую весь борт со стоявшими на нём людьми.

– Он не слушается руля! – крикнул Марден, подбегая к Теону. – Нас несёт в центр бури!

– Там ветер сильнее всего, – хмуро заметил Теон. – Мы уже ничего не сделаем. Все привяжитесь к чему сможете! Остаётся только ждать.

Он глянул на своих спутников. Раммана тошнило, и он из последних сил цеплялся за мачту. Дааш-заг-Нуур ухватился за какую-то деревянную конструкцию, отчаянно сопротивляясь ветру и брызгам воды.

– Держитесь! – Теон схватил канат и быстро обвязал Раммана. Закончив с этим, он метнулся к Дааш-заг-Нууру, но поскользнулся на залитой водой палубе и больно приложился лбом о борт. Тут же корабль наклонился, и Теон покатился в другую сторону, отчаянно пытаясь встать.

– Дааш-заг-Нуур, держись! Я сейчас!

Летниец неловкими движениями пытался обвязать себя. В этот момент у него поехала здоровая нога, а затем огромная волна накрыла «Морскую суку» полностью.

– Нет!

Когда вода схлынула, обнаружилось, что Теон сумел удержаться и даже кое-как поднялся. А Дааш-заг-Нуура почти смыло, и он держался на одной только руке, повиснув за бортом.

– Я тебя вытащу! – крикнул Теон, бросаясь к летнийцу.

Вспышка молнии ослепила его, и он не смог разглядеть, куда тянуться рукой. Оглушительный раскат грома перекрыл крики несчастного. Наконец, Теон нашёл бывшего невольника, схватил его за руку и начал вытаскивать. В этот момент новая волна обрушилась на корабль. Теон отчаянно ухватился свободной рукой за борт, вроде бы даже успел за что-то зацепиться ногой, но вода схлынула, рука и нога поехали, и Теон с ужасом понял, что вместе с чернокожим летит в разъярённую морскую пучину.

– Я не убивал альбатросов! – истошно закричал летниец.

Теон его уже не услышал.

– Здравствуй, Теон.

Теон удивлённо смотрел на своего дядю. Эурон был точно такой же, как при жизни – наглый, спокойный и с дурацкой бородкой. Из груди его торчал кинжал, но он как будто не причинял дяде неудобств.

– Ты же мёртв, – прошептал Теон.

– Вне всяких сомнений, – спокойно сказал Эурон. – Твоими стараниями, племянник. Должен признаться, я этого не ожидал.

– Я предал тебя, – хрипло пробормотал Теон. – Ради Сансы Старк. Предал… Я… – Теон почувствовал, что сейчас заплачет.

– Сделай одолжение и не хнычь, – ухмыльнулся Эурон. – Я сам напросился. И да, я собирался от тебя избавиться. У тебя быстро выросли зубы. Но ты меня опередил. Молодец!

– Мы у Утонувшего Бога?

– Всё не так просто, – вздохнул Эурон. – Королём мне быть нравилось. Но здесь… Мы все становимся частью большего. Хотя мы ей являемся и при жизни, просто не понимаем этого.

Теон посмотрел на свою руку с обсидиановым кольцом.

– Я не мёртв?

– Не думаю. Не так быстро, – ухмыльнулся Эурон. – Меня Нефритовое море не прикончило, и с тобой всё будет в порядке. Но придёт и твой черёд, и мы вместе наляжем на вёсла. Однако тебе уготована большая участь, чем всем нам.

Рядом появился Бейлон Грейджой.

– Отец, – вздохнул Теон.

– Раньше ты заявлял, что я тебе не отец. Даже радовался моей смерти и пошёл против моей дочери, – усмехнулся Бейлон Грейджой. – Ты возмужал, Теон. Ты достиг многого. Я горжусь тем, что ты мой сын.

Когда-то в прошлой жизни Теон бы разрыдался от счастья, услышав такое. Но теперь в его душе было пусто.

– Я был дураком и помер как дурак, – усмехнулся Бейлон. – Я проиграл. Поэтому меня и прикончил мой братец. Теперь мы вместе, по-братски, рядом, – Бейлон похлопал Эурона по плечу.

Рядом появился дядя Эйрон. Странно, подумал Теон, он же жив. Во всяком случае, был жив, когда он отплыл из Вестероса. Стало быть, уже умер?

– Я и жив, и мёртв, – ответил Эйрон на немой вопрос племянника. – Я Эйрон Мокроголовый, я утонул, и я всегда и здесь, и в мире живых.

– Ты знал, что я не умер в Королевской Гавани? – Теон нахмурился, представляя себе последствия.

– Я не вправе говорить остальным тайны моря и тайны Утонувшего Бога, – развёл руками Мокроголовый. – Так что не бойся за свой секрет. Всё, что с тобой присходит, угодно высшим силам. Угодно Утонувшему Богу. А сейчас – ты должен жить.

Вода хлынула изо рта, и Теон закашлялся. Он висел вверх тормашками, подвешенный к канату, и его затаскивали на корабль.

– Слава Утонувшему Богу, живой! – крикнул Марден, когда Теон очутился на палубе и со стоном стал подниматься. – Ну, Капитан, Вы невозможный везунчик, осмелюсь сказать. Не утонуть и не потеряться в этой буре…