Текст книги "Мать и Колыбель (СИ)"

Автор книги: Alexandra Catherine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Из-за приоткрытой двери доносились оживлённые голоса и мужской смех. Акме ещё раз оправилась и чинно вплыла в большую гостиную следом за братом. Красивая мебель, диваны, камин, длинный накрытый стол, невероятные картины на стенах, пять высоких окон. Целительница была восхищена обстановкой. Она сразу же увидела кронпринца Дарона, нескольких незнакомых юных девушек, Гаральда и… красивого блондина, который смотрел на неё в библиотеке, пока она спала.

Акме застыла. Лучезарный молодой мужчина увидел кибельмидских гостей, поднялся и подошёл к ним, улыбаясь так лукаво, что девушке захотелось провалиться сквозь землю. Он тоже переоделся. Его светлый дублет был расшит золотистыми нитками, вместо сапог – тёмные мягкие башмаки. «Действительно идиотка!» – досадливо подумала она, поняв, кто перед ней. Карнеоласский принц.

– Ваше Высочество, – заговорил Лорен с поклоном. – Моя сестра, Акме Рин.

– Арнил, – просто представился второй по очереди претендент на карнеоласский престол.

– Добрый вечер, Ваше Высочество, – прошелестела Акме, сделав красивый реверанс, а когда подняла на него глаза, вспомнила нелепую сцену в библиотеке, свои дурацкие туфли, и ей стало невероятно смешно.

Интересно, она храпела, пока спала? Рот был открыт? А когда она убегала с изяществом гусыни, заливался ли принц беззвучным хохотом?

– Смею надеяться, вы нашли вторую туфельку, сударыня, – тихо проговорил Арнил, и Акме, покраснев, сжала губы, сдерживая смех. Но всё-таки засмеялась. Весело и заливисто, изящно прикрыв ладошкой лицо.

Расхохотался и принц.

– Простите мне моё поведение в библиотеке, Ваше Высочество, – смеялась Акме, не замечая удивлённые взгляды присутствующих. – Я спросонья растерялась.

– А вы простите мне моё поведение, – ответил принц. – Я застал вас врасплох. Но наблюдать за вами спящей – невероятное удовольствие. Ваш сон был так сладок!.. Разумеется, вы устали с дороги.

И вместе, сияющие и обменивающиеся любезными шутками, они направились к столу. Акме сделала реверанс, приветствуя кронпринца Дарона и недоумевающего Гаральда. Лорен переводил непонимающий взгляд с принца на сестру и обратно. Шпион герцога Атийского молчал, явно пытаясь понять, когда это успели познакомиться сестра целителя и карнеоласский наследник.

Принц Арнил, отбрасывая этикет, словно ненужную вещь, усадил Акме рядом с собой.

– Кофе, молоко, вода?

– Ах, кофе, прошу вас, – ответила девушка. – Благодарю.

Его лёгкость и непринуждённость завораживали. Арнил был внимателен ко всем: к брату, Лорену, приглашённым девушкам, Гаральду, но более всего он обращался к Акме и подолгу внимательно разглядывал её лицо. Любовался им.

– Мне жаль, что я не успел вернуться во дворец к утру, – заговорил принц, и девушке нравилось наблюдать за ним: вот оно, настоящее яркое солнышко. Быть может, это он наследник Атариатиса и бога Солнца Шамаша, а не они с Лореном, черноволосые и смугловатые… – Я примчался из города Милара, как только узнал, что к Кеосу подъезжают Рианоры. Вы уже ходили к Провидице?

– Да, Ваше Высочество, – ответил Лорен.

– Она сказала что-нибудь толковое?

– Ей было угодно говорить загадками, Ваше Высочество, – Акме очаровательно пожала плечами и улыбнулась. – Но разговор наш ещё не окончен, да и с Его Величеством мы ещё не обсудили услышанное.

– Не берите в голову! – Арнил махнул рукой и снова поглядел на Акме. – Она никогда ничего не говорит прямо. Ей доставляет удовольствие запутывать людей.

Акме наслаждалась горячим кофе с молоком и корицей. Принц разглядывал каждый дюйм её кожи, лица, шеи. А когда она взглянула на него несколько недоумённо, Арнил продолжал любоваться нею. Даже жевать забывал.

Взгляд девушки обратился к Гаральду. Тот буравил принца и гостью недовольным взглядом. На нём был тёмно-зелёный бархатистый колет, под цвет его изумительных глаз.

– Вы когда-нибудь были в Кеосе? – спросил Арнил целителей.

– Нет, это наш первый визит в Карнеолас, – ответил Лорен.

– Я покажу вам Кеос, – загорелся принц. – Завтра же.

– Благодарю вас за заботу, – улыбнулась Акме и решила не скромничать. – Я бы хотела послушать мессу в Соборе Пресвятой Девы Марии. Я много читала про это невероятное сооружение.

– Я хочу предложить вам вот что, – он улыбнулся, и Акме восхитило очарование его улыбки. – Завтра утром мы с вами отправимся гулять по Кеосу и заодно заглянем на праздничную мессу в Собор Пресвятой Девы Марии, – принц остался доволен тем, как благодарно и восхищённо засверкали глаза девушки. – Завтра праздничный день. Улицы украшают лентами и цветами. Будет красиво.

Но улыбка Акме потухла, как только она наткнулась на укоризненный взгляд Лорена и мрачный – Гаральда. Что такого она сказала?.. Благодаря любезности принца Акме поймала себя на том, что ей стало легче дышать. Нелейский дворец уже не казался таким надменным и холодным.

А вечером Акме снова завладели сомнения. Что Провидица хотела от неё и брата? Какая роль отводилась им обоим? А даже если они пойдут в Кунабулу, что Акме умела, кроме врачевания? И то сложных ран ей никогда не доверяли. Как могла она помочь брату в походе? Шамаш не был богом солнца. Быть может, такого человека не было никогда. Звезда с семью Лучами Благодати – не более чем миф. Кулон, доставшийся Акме от родителей, возможно, был сделан её дедом-ювелиром. И никакой легендарной крови в них с братом не текло.

От этих размышлений девушку отвлёк весёлый смех на улице. К Кеосу начала подбираться ночь. Почувствовав изнеможение, она решила прилечь на четверть часа. И заснула.

Спала она так тревожно, как не спала уже много дней. Её снова звал низкий певучий голос, которому хотелось подчиняться. Они шли с Провидицей вдвоём по древнему лесу Кеоса. Царица древнего Авалара грациозно взмахивала то одной прекрасной рукой, то второй. И за каждым взмахом открывалась то одна, то другая невероятная картина: леса, густые и могучие; каменистые пустоши, тонущие в ярко-красных и чёрных морях; бесконечные лабиринты проходов из камня, объятые молочно-голубым священным огнём; королевская усыпальница в Миларе, украшенная гулким мрамором и шепотливым золотом; маленькая темноволосая девочка, танцующая на изумрудном лугу перед большой усадьбой; незнакомая черноволосая девушка с зелёными глазами; её же величественное мраморное изваяние у въезда в город, подобное тому, что теперь было спрятано и заброшено в парке за Нелейским дворцом.

Вдруг Провидица позвала её так громко и отчётливо, будто склонилась к уху спящей. Целительница, вздрогнув, проснулась. Зов Провидицы растворился в ночной тиши, а где-то вдали виднелись всполохи рассвета. В висках Акме бешено стучала кровь, ибо зловещими были видения и голос Провидицы.

«Чего же ты хочешь от меня, Провидица? – прошептала Акме. – Что ж, завтра жди меня после вечерних сумерек. И будь добра всё мне объяснить!».

После девушка вернулась в спальню, переоделась, умылась и легла в постель.

Глава 9. Тайными тропами

Акме проснулась, едва часы пробили восемь часов утра. После умывания девушка села перед зеркалом и позволила Гретхен причесать себя.

– Его Сиятельство Лирн Карн и Его Милость Хельс ждут вас там же, где вы завтракали вчера.

– А мой брат? Он проснулся?

Акме заметила, как две служанки молча переглянулись и прикусили языки. Лирия стыдливо опустила глаза.

– Что случилось? – спросила Акме, отвернувшись от зеркала и взглянув на женщин.

– Почивать изволит, сударыня, – тихо произнесла Гретхен.

– Любопытно, – обронила Акме. – Обычно братец встаёт раньше меня, – и внезапно её осенило: – А не знаете ли вы, в котором часу господин Лорен изволил навестить свои покои и в них же остаться?

– На рассвете, госпожа.

– Что же его задержало?.. – ровным, даже беззаботным голосом спросила Акме, смекнув, что от умения лицедействовать ей хуже в этом дворце не станет.

Её причесали, и девушка надела светло-лавандовое платье, корсаж которого был вышит серебристыми нитями. Передние локоны были убраны назад и скреплены нитками халцедонов. На ногах – светлые бархатные башмачки.

Она поторопилась на завтрак. Гостиная вновь была хорошо проветрена, а большой стол ломился от угощений.

– Сударыня Рин! – добродушно воскликнул Лирн Карн, когда девушка вошла в помещение. – Ваше общество развеет нашу тоску.

– Ваше Сиятельство!.. Ваша Милость!.. – Акме сделала реверанс Лирну Карну, просиявшему Хельсу и Гаральду, поглядевшему на неё с отвратительной ледяной усмешкой.

– «Ваша Милость»… – тихо и недовольно пробубнил Хельс. – Её брат называет меня Хельсом, она же – «Ваша Милость»… нет уж…

– Сударыня!.. – поприветствовал её Гаральд.

Он внимательно смотрел на неё, пронзая изумрудными глазами. Мужчина был без плаща с капюшоном, без кожаных перчаток, меча и без широкого чёрного ремня, на котором всегда висели его ужасные кинжалы да пистолеты. Если он вооружён, то ловко это скрыл. Благодаря тёмно-зелёному колету цвет его глаз казался ещё более ярким. На шее висел ромбовидный кулон с изображением сокола.

Акме сочла необходимым столь же открыто и бесстрашно встретить его взгляд, но всё-таки смутилась и решила, что с её стороны благоразумнее было отвести глаза.

В комнату впорхнул принц Арнил с Лореном. Мужчины встали из-за столов и поклонились, Акме сделала реверанс.

– Господа, это лишнее! – воскликнул Арнил. – Тем более вы, Акме. Я должен вас приветствовать.

Он подлетел к девушке и поцеловал её руку.

– Ваше Высочество!.. – смущённо пробормотала она.

– Доброе утро! – поздоровался Хельс с Лореном. – Садись и распей со мной вина!

– Благодарю, но вина пить не стану, – ответил тот, внимательно глядя на сестру. – Тем более с утра!

– Ваш брат, сударыня, сказал, что вы рано легли вчера вечером, – с участием проговорил Арнил, усаживаясь рядом с Акме и ни на кого более не обращая внимание, кроме неё. – Лорен сказал – вам, возможно, нездоровилось?

– Мой брат так заботлив!.. Уверяю вас: всё это пустяки, – спокойно сказала она, но Лорен тотчас узнал ядовитые нотки в голосе сестры и получил от неё увесистый пинок под столом. – Я чувствую себя бодрой!

– Достаточно ли бодрой, чтобы прогуляться со мной по Кеосу? – проворковал Арнил.

– Достаточно.

– Прекрасно! – радостно воскликнул принц и обратил внимание на остальных. – Гаральд, ты рано ушёл вчера.

– Ваше Высочество, это было необходимо.

– Ты прежде любил мои увеселения.

Гаральд промолчал. Безмолвие его наполнилось свинцовой тяжестью, а щёки его, гладкие и бледные, казалось, подёрнула пунцовая дымка.

– Жаль, что вы, сударыня Акме, не смогли вчера вечером украсить наше общество, – с сожалением проговорил Арнил.

– И мне искренне жаль, – любезно соврала та.

Затем королевский сын заставил покраснеть и Лорена, молвив:

– Сударь Лорен же в восторге от вчерашнего пира.

– Ваше Высочество, мой брат не мыслит жизни своей без разного рода увеселений! – воскликнула девушка, лучезарно улыбнувшись принцу.

Лорен же с таким гневом посмотрел на неё, что Акме ухмыльнулась ему в лицо.

– Что же это за праздник был вчера? – со смешком в голосе поинтересовалась она и получила весьма ощутимый ответный пинок от Лорена, но даже не взглянула на него.

– Встреча с друзьями, – последовал ответ. – Я угощаю их вином, всяческими яствами и зрелищами. Музыканты играют на лютнях, тимпанах, кифарах, флейтах… Друзья развлекаются танцами и разговорами. Они могут говорить со мной открыто.

Акме заметила явное неодобрение в глазах первого министра. Она поняла, что оказалась права в своём предположении: увеселения принца несут в себе тёмное и, вероятно, порочное начало. «Схожу с принцем на прогулку в Кеос, и хватит, надо держаться от принца подальше, – с тревогой думала девушка. – Не хватало ещё, чтобы меня записали к нему в любовницы…».

После завтрака Акме зашла в комнату, надела на голову нарядное бальцо, сплошь украшенное узорчатыми вышивками из шёлковых нитей. Пристегнула к нему тёмную вуаль, облачилась в светлый бархатистый жилет с вышитыми серебристыми нитями рукавами, положила кожаный мешочек для денег в маленькую бархатную сумочку, надела перчатки, обула светлые сафьяновые башмачки с нарядной пряжкой и выбежала из комнаты.

Девушка не успела добежать до угла коридора, как Лорен схватил её за локоть и потянул в тень:

– Не понимаю твоего осуждающего настроя! Мы просто пили вино, наслаждались музыкой и беседами.

– Мне всё равно, что там было и было ли вообще, – огрызнулась та, вырвавшись. – Я уже говорила тебе, что если принц запятнает свою честь, ему как с гуся вода. А ты кто здесь? Рианор? А кто такой Рианор? – тень, легенда, миф. Барон? Ещё один средь сотен при дворе Трена. Ты позоришь себя.

– А кто собирается посмотреть Кеос вместе с принцем, от которого пытаешься обезопасить меня ты! – фыркнул молодой целитель, нависнув над ней, словно туча. – Его намерений сложно не заметить.

– О каких намерениях ты говоришь? – ощетинилась Акме. – Не стоит предостерегать меня от того, чего я не способна совершить!

– Ты не способна. А ему – раз плюнуть!

– Мы поменялись сторонами, не так ли, братец? – мрачно рассмеялась девушка. – Ты, что же, уговариваешь меня отказаться от этой прогулки?

– Нет, а стоило бы. Но отказом своим ты оскорбишь принца и навлечёшь на себя даже больше слухов, чем согласием. Жаль, не могу поехать с вами. Трен вызывает меня.

– Ты ночью наслаждался жизнью, я развлекусь днём, – пожав плечами, усмехнулась девушка. – Тем более я не вижу ничего порочного в осмотре достопримечательностей города и посещении праздничной мессы в главном соборе Карнеоласа. Меня ждут.

Они вышли на залитую солнцем площадку перед дворцом, где бил копытом отдохнувший Карн рядом с огромным вороным конём принца. Здесь же стояли сам принц, Хельс и Гаральд.

– Ах, какое дивное животное! – громко воскликнула девушка и, будто зачарованная, остановилась в нескольких шагах от коня Арнила, внимательно его разглядывая.

Длинная волнистая грива при свете солнца переливалась иссиня-чёрным блеском, бархатистая кожа радовала глаз.

– Сначала это чудо предназначалось моему отцу, когда погиб его конь, – сказал Арнил. – Но я отхватил это сокровище. И, надо сказать, Аконит мной доволен.

– Аконит, – улыбнулась девушка.

– Кто это там летит к нам на всех парах? – пробасил Хельс, внимательно глядя в сторону ворот. – Уж не нарочный ли?

По усыпанной гравием широкой дороге скакал конь, на нём – невысокая фигура, закутанная во всё чёрное. Она гнала лошадь столь неистово, что обязательно загнала бы до смерти, если бы до Кеоса было ещё далеко.

– Бог мой! – воскликнул Арнил, когда неизвестный приблизился; его лицо зажглось улыбкой, а после вновь побледнело от тревоги. – Но почему в одиночестве?..

Конь резко остановился и встал на дыбы, заржав. Всадник оглядел всех, затем смахнул с головы капюшон, и присутствующие разразились смехом и приветственными криками.

Это была юная девушка. Длинные золотые кудри резко выделялись на фоне чёрного плаща. На светлом и солнечном лице, которое горело ослепительной улыбкой, сияло выражение радости и веселья. Под тонкими бровями парой топазов сверкали большие светло-голубые глаза. Филигранная красота этого юного и по-детски наивного лица восхищала. Внешне она напоминала принца Арнила.

Девушка ловко спрыгнула с взмыленного коня и со звонким смехом бросилась в объятия Арнилу. Она оказалась одного роста с Акме, и даже в кожаных перчатках, высоких сапогах и плаще была видна её утончённая хрупкость.

– А вот и я! – воскликнула она, заглядывая в лицо Арнилу.

– Не ожидал увидеть тебя так скоро!

– Ты что же, думал, что я въеду в город столь же чинно и величаво, со всеми этими послами да вельможами, как и подобает дочери короля?

– Я бы недооценил тебя, моя радость.

– Ах, Ваше Высочество, я нарушаю все правила приличия, приветствуя вас подобным образом, – в притворном ужасе воскликнула она, отскакивая и вновь разгораясь очаровательнейшей из улыбок.

Девушка сделала глубокий реверанс, а Арнил, к удивлению Акме, поклонился. Затем молодые люди вновь разразились смехом.

– Но где слуги, стража, сопровождающие? Ты же не могла приехать одна!

– Я сбежала с привала, – ухмыльнулась та. – Не стала дожидаться слуг и солдат, пока они выспятся. Опередила их на пару часов. Мне не терпелось увидеть Кеос. И не надо так смотреть на меня, я хорошо вооружена! – фыркнула она, отстранившись от принца.

– И ты забываешь, что девице, в особенности твоего положения, не пристало ездить одной по полям Архея и улицам этого сумасшедшего города.

Девушка отмахнулась, взгляд её упал на Гаральда, и тот с улыбкой поклонился.

– Ах, Гаральд! – воскликнула она, подбежав к нему. – Как давно мы не виделись!

– Давно, Ваше Высочество, – тихо ответил он, искренне её улыбаясь.

– Я рада видеть тебя.

– Взаимно, Ваше Высочество.

– Хельс! – воскликнула она, едва не бросившись обнимать его.

– Цветёте, госпожа, – добродушно отозвался тот с поклоном.

– А ты всё столь же неравнодушен к вину, – она с усмешкой покосилась на его намечающееся брюшко.

– Без него мне и жизнь не мила.

– Арнил, неужто они?.. – воскликнула незнакомка, подлетев к нему и указав на Ринов.

Принц улыбнулся шире, взял её за руку и подвёл к Акме и Лорену.

– Это моя кузина, дочь короля Нодрима и сестры моей матери, королевы Нодрима. Принцесса Плио Акра. Плио, это барон Лорен Рин, целитель из Кибельмиды.

– Приветствую вас, Ваше Высочество, – ответил он с поклоном.

– Какая честь, потомок самого Атариатиса Рианора… – выдохнула Плио, разглядывая молодого целителя столь же ослеплённо и зачарованно, сколь принц Арнил разглядывал Акме днём ранее.

«Да, малышка Плио, – подумала она. – Мой брат – красавец».

– И сестра Лорена, Акме Рин.

Акме сделала глубокий реверанс.

– Высокая честь для меня, Ваше Высочество! – с достоинством сказала Акме.

Плио бегло, но с большим вниманием оглядела девушку, совсем как графиня Габриэла недавно, но без недоброжелательности и недовольства.

– Вот уж действительно потомки Атариатиса и солнечного Шамаша! – весело воскликнула Плио, обращаясь к брату. – Посмотри, какие красивые!

Арнил скользнул довольным взглядом по Акме.

– Вы куда-то собираетесь? – спросила Плио.

– Да, мы с Акме едем в Кеос. Я обещал показать город.

Плио улыбнулась.

– Ах, как жаль, что я не могу поехать с вами! – воскликнула она. – Кузен так хорошо рассказывает! Историю города он знает превосходно!

– Мне повезло, – тихо пробормотала Акме, поглаживая своего коня по гриве.

– Беги к королю, дорогая. Он будет рад видеть тебя.

– Нам по пути, Ваше Высочество, – сказал Лорен. – Его Величество ждёт меня.

Плио спрятала улыбку и вместе с целителем направилась во дворец.

– Принцесса так хороша, так солнечна!.. – улыбнулась Акме.

Принц усмехнулся, но промолчал.

– Разве вам, Ваше Высочество, не опасно выходить в город без стражи?

– Мне ничто не угрожает в Кеосе, – легко отозвался Арнил, и легкомыслие его всегда настораживало девушку. – Я не наследник престола, не представляю какой-либо ценности для предполагаемых заговорщиков.

– Но вы тоже наследуете права на престол.

– Да, но вероятность моего коронования столь мала, что я никогда не задумывался над этим всерьёз. Да и не хотелось. Это кандалы. А я слишком ценю свободу. За троном легче развернуться. Лучше уж я стану братом короля, а не самим королём.

– Я ещё не имела чести общаться с теми, кто претендовал на трон того или иного государства, но я привыкла думать, что власть – особенно желанный кусок пирога, – разыграв простодушие, произнесла девушка.

– Я думаю иначе, дорогая Акме. При дворе столько корысти и тьмы!.. Я бы даже уехал из Кеоса, если бы отец и брат позволили мне.

«За пределами столицы и вдали от отца он бы с большим энтузиазмом поддержал свою репутацию кутилы и развратника», – подумала Акме.

По обе стороны от широкой дороги потянулись сады и разнообразные постройки: церковь, старый Зал Советов с портиком и колоннами, несколько жилых домов, трёхэтажное здание Министерства, где располагался также и Зал Правосудия.

«Надо выведать, где в Кеосе находится больница…» – подумала Акме, хитро прищурившись.

В Кеосе главная улица не вела к главной торговой площади, как в других столицах, вероятно, во избежание излишней скученности и столпотворения. Торговые ряды кипели в другом районе города. Хлорисская улица, главная магистраль Кеоса, названная в честь супруги Нелея, разлилась широкой лентой, выложенной тщательно обтёсанным камнем. Здания здесь, – как правило, многоэтажные, – прилегали друг к другу столь плотно, будто стремились непременно вытолкнуть противника из общего строя. Гладкие тротуары с аккуратными пёстрыми клумбами были весьма удачным новшеством, спроектированным ещё покойной королевой, супругой Трена, Эрато Акра. Отходы здесь не выливали прямо на прохожую или проезжую часть, чем всё ещё грешили в Эдране, Варне, даже в Броке, хотя в Моринфе взимали за это высокие штрафы.

Множество людей, богато и просто одетых, шли по улицам почти в одном направлении, смеялись, беседовали, ругались, сплетничали, поздравляли друг друга с церковным праздником. Грозные часовые важно расхаживали по мостовым и одним своим видом заставляли спорщиков разойтись. Стояли разные лавки, несколько трактиров, пабов, мастерских, а также гимназия и величественное здание библиотеки.

– Куда они идут? – воскликнула Акме. – К Собору на празднество?

– Да. Стоит поторопиться. В Соборе будет людно.

Акме более всего ценила сельскую жизнь в тишине и дикости лесов, полей и ледяных рек. Но Кеос много лет интересовал её, и ей хотелось увидеть город не только во всём величии и торжественности, но и в его повседневной жизни.

– Улицы готовятся к одному из величайших событий, – сказал Арнил, не смущаясь от внимания жителей, которые начали узнавать сына короля в красивом щеголеватом юноше. – Скоро по этим улицам проедут государи и послы всех государств Архея. Быть может, даже представители Акидии, с которой у нас напряжённые отношения. А после – свадьба карнеоласского кронпринца с сильванской принцессой.

– Когда же будет свадьба? – спросила Акме, с большим интересом разглядывая жителей и пытаясь найти отличия от жителей Эрсавии или Нодрима.

– Если помолвка состоится, то, вероятно, после того, как мы разберёмся с Кунабулой.

– Так долго? – удивилась девушка. – Выдержит ли любовь молодых такое испытание?

– Какая любовь? – засмеялся Арнил. – Они даже не знакомы.

Акме удивилась. Но и обрадовалась, что отныне у Бейна Фронкса нет привилегии выдать её замуж так же, как выдавали замуж бедную принцессу Сильвана. Впрочем, Акме сочувствовала той недолго: жених сильванской принцессы – будущий король сильнейшего государства Архея, а она – его будущая королева.

– Блестящая партия для принцессы, – заметила Акме вслух.

– Самая блестящая, какая у неё только может быть, – согласно кивнул Арнил. – Только отец не совсем доволен.

– Почему же он не желает ему такой жены, как молодая принцесса Сильвана?

– Видишь ли, Акме, её мать – родная сестра королевы Акидии. Королева Карнеоласа – наполовину акидийка. Когда отец осознал, что иного пути нет, он пришёл в бешенство. Но это поможет хотя бы на время прекратить вражду между Акидией и Карнеоласом. Худших интриганов, чем акидийцы, я не видывал.

– Мой дед по матери был чистокровным акидийцем, – с мрачным достоинством произнесла Акме.

Арнил повернул голову в её сторону и ответил:

– Ты и твой брат, Акме уже давно нодримцы и эрсавийцы… Значит, вот откуда твои глаза и волосы, словно творение ночи…

Он хотел провести по блестящему покрывалу её чудных волос, его рука дёрнулась, но поменяла направление и опустила лёгкую вуаль ей на лицо, оставив на щеках Акме бунтующий румянец.

– Люди обращают внимание на твою красоту. Не желаю, чтобы лживые слухи очернили тебя новым увлечением принца.

Как только горожане начали узнавать принца, они начали громко приветствовать его, махали ему руками. Купцы начали пробиваться сквозь толпу и кричать, чтобы он принял их товары в дар за его доброту. Арнил смеялся, приветствовал горожан и говорил, чтобы свои дары они вручили его прекрасной спутнице.

– Не снимай вуали, – шепнул ей на ухо принц, а девушка, с благодарностью отказавшись от всего, в дар приняла лишь букет цветов с большими белыми бутонами.

Через какое-то время они выехали на менее людную улицу и направились по ней мимо нескольких пабов, которые днём пользовались небольшой популярностью. От лавки булочных изделий струился дивный аромат свежей выпечки.

– Прошу простить меня, дорогая Акме, что я веду вас по эти узким невзрачным улочкам, – весело сказал Арнил, – будто мы преступники.

– Мне интересна каждая улочка Кеоса, Ваше Высочество.

Вскоре они вновь выехали на Хлорисскую улицу, где было величайшее из столпотворений из когда-либо виденных Акме. Люди с радостными и светлыми улыбками стекались к площади, где Акме заметила собор и от восхищения забыла о необходимости дышать.

Она никогда не видела столь великолепного творения рук человеческих. Две одинаковые башни этажей в тридцать в высоту, казалось, доставали до небес, а облака танцевали вокруг остроносых пиков, возвышавшихся над всем Археем. Ликовали колокола и людской гул. Из распахнутых врат Собора доносилось чудесное многоголосое пение, стройное и возвышенное.

Люди стекались в Собор подобно рекам, залившим площадь, и несли белые цветы. «Оказывается, Карнеолас – глубоко религиозное государство», – подумала Акме оглядываясь.

Принц и его спутница оставили коней в одной из таверн и пешком пошли к Собору.

Акме сняла вуаль, но ей пришлось накинуть чёрный, расшитый золотыми нитями полупрозрачный палантин, ибо не пристало женщине входить в Дом Господа с непокрытой головой. Ветер мешал ей, но на помощь пришёл Арнил. Без лишних вопросов он осторожно убрал её волосы под золотые края палантина, красиво распределил его на её плечах и, заглянув ей в лицо, зачарованно замер.

Принцу и Акме удалось войти внутрь, и вздох восхищения вырвался из груди девушки. В Соборе яблоку негде упасть, но это нисколько не мешало как следует разглядеть внутреннее убранство. Другая сторона огромного широкого светлого нефа терялась далеко впереди, к нему примыкали два других нефа – менее широких, но куда более украшенных лепниной. Изразцовые аркады, соединявшие все три нефа, покоились на роскошных пилястрах. Убранство Собора поражало богатством и торжественной роскошью. Весь он сверкал золотом и драгоценными камнями. Восточные хоры были посвящены одному святому, западные – другому. И увенчивались они двумя самыми высокими в Архее башнями.

Могучим голосам, мужским и женским, радостно приветствовавшим праздничный день, Господа и прихожан, вторил орга̀н. Музыка отражалась от стен радугой небесных звуков, и на людей опускалась благодать. Сквозь высокие витражные окна в Собор проникал свет и солнцем зажигался на золотом убранстве.

– Нам придётся уйти, как только меня начнут узнавать, – прошептал Арнил ей на ухо, пробираясь сквозь толпу в восточный неф, поближе к одной из колонн. – Однажды уже было такое. Представляешь? Меня заставили вести церемонию на пару с архиепископом!

Акме улыбнулась, восхищённо разглядывая Собор и слушая музыку. Арнил взял её за руку, чтобы не потерять в толпе и, не отпуская, привлёк к себе поближе и прислонился к колонне. В этом углу оказалось куда меньше народу, было тепло, уютно, и дочери барона удалось разглядеть спину архиепископа в золотых праздничных одеяниях.

Так они и стояли вдвоём, Арнил и Акме, и слушали чудесный хор, накрывающий душу светлым восторгом и покоем. Чистые, сияющие печалью голоса стирали с лиц тени и слезами лились из лучистых глаз прихожан. Белые цветы трепетали в руках, сладкий аромат ладана и свечей согревал сердце.

Акме позабыла о мирских тревогах, пока не заметила, что принц исподтишка любуется ею, будто вовсе не интересуясь ни мессой, ни убранством Собора. Удовольствие и успокоение тотчас разорвались смущением. Она отвернулась, чтобы скрыть от своего спутника пылающее лицо, как услышала чей-то восторженный шёпот:

– Ваше Высочество! Ах! Ваше Высочество посетил праздничную мессу!

Некоторые обернулись, а после заметили и принца. Шепоток восхищения прокатился по толпе, и Арнил, задорно улыбаясь, крепче сжал руку спутницы и тихо ей шепнул:

– Пора уходить.

Ловко маневрируя в толпе восхитившихся прихожан, принц и Акме без дальнейших приключений выбрались на улицу и направились в таверну, где оставили своих коней.

– Поэтому не люблю этот Собор! – сказал Арнил. – Слишком вместительный. Людей привлекает его вычурность. В простой церкви куда больше благородства и величия, чем в этой махине. Мне нравится одна маленькая церквушка на одной маленькой безлюдной улочке. Там можно отдохнуть от шума, послушать чистый детский хор и всё тот же орган, пусть не столь величавый. Мой братец под видом простолюдина любит там молиться. Порой мы приходим туда вместе, сидим рядом и молимся. И никто во дворце не знает нашего излюбленного места, кроме Гаральда и – отныне – вас.

– Ваше Высочество, я сохраню ваш секрет, – пообещала Акме.

– Я нисколько не сомневаюсь в этом, – глядя ей прямо в глаза, ответил Арнил. – Ах, не снимайте! – тихо воскликнул он, остановив её руку, готовую снять палантин. – За вуалью я не вижу вашего лица, а этот палантин вам так идёт!

Девушка покорно опустила руку, лишь бы он не вздумал нахлобучить ей палантин силой, завязать его покрепче или вновь дотронуться до неё.

– Пойдёмте! Я покажу вам парк, сударыня! Из-за праздника в Карнеоласе выходной день, там тоже будет много народу, но я покатаю вас на лодке, и едва ли кто потревожит нас!

Девушку несколько смутило то, что никто их не побеспокоит, но ей ничего не оставалось, как согласиться. Но едва они выехали на одну из широких улиц, к принцу подъехал мужчина в чёрном одеянии с гербом Карнеоласа на груди.

– Ваше Высочество! – тихо воскликнул он. – Государь немедля требует вас к себе.

– В чём дело?! – возмутился Арнил, и сияющая солнечность его стала больно жечь. – Неужто не смею я отдохнуть хотя бы в выходной день?

Акме смущённо потупила глаза. «У вас, Ваше Высочество, в году триста шестьдесят пять выходных». Арнил упирался, но девушка пришла на помощь мужчине и тихо произнесла:

– Ваше Высочество, зачем огорчать государя? Полагаю, у него к вам срочное дело, и нам следует вернуться.

– Я сам вызвался показать вам город, из-за меня же нам тотчас придётся вернуться?

– Ваше Высочество, я нисколько не обижусь. Я лишь буду надеяться, что за целый месяц вам удастся выкроить один день, чтобы показать мне Кеос.

– И не один, обещаю! – горячо воскликнул он и мрачно обернулся к мужчине. – Поехали!

Акме была благодарна этому мужчине. Да, хотелось посмотреть Кеос, но она не была готова уединиться с принцем в одной лодке.