Текст книги "Мать и Колыбель (СИ)"

Автор книги: Alexandra Catherine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 4. Бойня на Менадской площади

Акме полагала, что в больнице ей удастся отвлечься, но и там – наравне с многочисленными заботами рабочего дня высокая тёмная фигура не оставляла в покое. Она следовала за ней из палаты в палату, из комнаты в комнату, из угла в угол.

Сложных и слишком ответственных процедур ей не доверяли и намеревались доверить не скоро. Как и всем женщинам в больнице. Дядя полагал, что женщина не сможет совладать с собой при виде крови и не в состоянии успешно провести операцию.

Акме работала под присмотром молодого целителя Левина, на которого Бейн возлагал большие надежды. Она ухаживала за его больными: меняла повязки, обрабатывала раны, давала лекарства, накладывала швы.

– У вас золотые руки, Акме, – несколько раз сказал он, обращая на неё гораздо больше внимания, чем того требовала ситуация.

Акме пыталась любезно улыбаться, но получалось не очень. Её бесило то, как Левин смотрел на неё и на недавнем ужине у дяди, и в больнице.

– Сегодня вечером на площади будут танцы, – улыбался Левин. – Я буду безмерно рад, если вы составите мне компанию.

«О Небо, ещё чего не хватало!» – с ужасом подумала Акме, а вслух ответила:

– Простите меня, Левин, я не смогу быть на сегодняшнем празднике. – И даже не стала придумывать причину отказа.

Бейна и Лорена в тот день она видела редко, они занимались тяжелобольными в другом крыле корпуса. Подопечные Лорена выздоравливали гораздо быстрее, чем у других целителей. Подобное явление брат объяснял тем, что вылеченные не болели ничем серьёзным. Но он лукавил. Племянник Бейнардия Фронкса доставал некоторых почти с того света.

По Кибельмиде медленно поползли слухи: мол, дело тут не в таланте Лорена Рина, а в том, что он лечит наложением рук, заговорами, магией. Акме это не тревожило. Она верила, что её брат был невероятно талантливым целителем. Но эти глупые россказни могли сыграть с ним злую шутку. Подопечными молодого целителя обычно были люди из небогатых или бедных семей, плохо образованные или вовсе не получившие никакого образования. Они скорее поверят в колдовство, чем в призвание, и разнесут сплетни по всему государству.

Выслушав предположения Левина о блестящем будущем Акме на поприще целительства, Бейнардий Фронкс хмуро с ним распрощался.

– Что можешь сказать мне о своём трудовом дне, Акме? – тихо спросил Бейн, когда они шли по закатным улицам, омываемым тёплым ветерком. – Не передумала ли отдать жизнь свою на это?

– Я ничего не желаю так же сильно, – тихо отозвалась Акме, встревоженная подавленным настроением своего дяди. – Ты болен?

– Нет, – резче, чем стоило, ответил тот, прекратив этим болтовню своих племянников на пути к дому.

– Как ты думаешь, что случилось с дядей Бейном? – обеспокоенно спросила Акме, когда вместе с братом сидела на лавочке в саду и любовалась тем, как родонитовые лучи ослепительно красного солнца ласкают стены дома.

Вчерашняя ссора уже забылась.

– Не знаю, – Лорен устало пожал плечами. – Обычно он рычит на меня. Но я не помню, чтобы он когда-либо был так раздражён с тобой.

– Быть может, что-то не то в больнице?

– В больницу пришёл Карл Геррич и начал своё излюбленное дело – сплетни и новости Архея. И он передал дяде послание от градоначальника Кибельмиды. Мы с дядей должны прибыть завтра в его резиденцию и присутствовать при визите Аберфойла Алистера, герцога Атийского. Услышав это, дядя побледнел и более не говорил ни слова.

– Едва ли герцог Атийский как-то связан с настроением нашего дяди, – скептически проговорила Акме. – Не думаю, что они вообще знакомы.

– Да чёрт их разберёт…

– Быть может, дядя злится, потому что я не хочу замуж и всё лезу в эту больницу? – прошептала Акме и вопросительно посмотрела на своего брата.

Лорен опустил свой голос до успокаивающих глубин и мягко произнёс:

– Ему это уже надоедает, но дядя Бейн желает тебе счастья и не станет выдавать замуж против твоей воли.

Акме благодарно прильнула к брату и уткнулась лицом в его плечо.

– Я бы не хотела покидать вас.

– Когда-нибудь нам придётся расстаться… – проговорил Лорен, поглаживая её по голове.

– Но не так скоро, – выдохнула девушка, испуганно хмурясь. – Знаешь, я обязательно уеду отсюда, если дядя запретит мне работать в больнице Кибельмиды.

Лорен поглядел на неё и тихим высоким голосом пробормотал:

– Куда ты собралась? Дядя лишит тебя приданого. Мужики буду липнуть к тебе, шантажировать, проходу не дадут. Никто из них не позволит тебе обогнать их по карьерной лестнице.

– Перестань, – прошептала девушка.

– Надеюсь, скоро ты оставишь свои сумасшедшие идеи. Пошли в дом. Надо отдохнуть.

Но отдохнуть ни Лорену, ни Акме не удалось, ибо в гости к дяде заявился Герин Дальн со своим племянником. Отужинав, гости и хозяева расселись в гостиной, после чего Селим тихо спросил у Акме:

– Не желаете ли, сударыня, сходить со мной на танцы?

– На Менадской площади? – оживилась девушка.

Селим кивнул.

– Едва ли дядя отпустит меня, – ответила она, подумав об Анаре, да и о Левине, которому отказала днём. – Скоро стемнеет.

Селим улыбнулся ей и, подойдя к камину, перед которым с чашами вина сидели его дядя и безмерно уставший Бейнардий Фронкс, во всеуслышание произнёс:

– Господин Фронкс, позволите ли вы мне пригласить сударыню Акме на танцы на Менадской площади в честь праздника Весны?

Брови Бейна Фронкса изумлённо поднялись, он обернулся к покрасневшей Акме и, прежде чем успел что-то сказать, Герин Дальн воскликнул:

– До чего строгий опекун. И шагу не дает ступить девочке. Она идёт не с кем-либо, а с Селимом!

– Я не сомневаюсь в порядочности Селима, – в замешательстве ответил целитель. – Пусть идёт, если желает…

– И я тоже схожу, – заявил вдруг Лорен, пристально, с какой-то угрозой глядя на Селима. – Развеюсь.

От Акме не укрылось, как недовольно Селим закатил глаза.

– Тогда недолго, – заворчал Бейн. – Сейчас около восьми. Мы с господином Дальном ждём вас дома не позже одиннадцати.

Акме вспорхнула вверх по лестнице, чтобы нарядиться, а Герин Дальн и Бейнардий Фронкс ещё долго спорили о том, каким строгим опекуном был Целитель.

Менадская площадь находилась в центре Кибельмиды, и молодые люди добрались до неё за четверть часа.

Все местные независимо от сословия обожали танцы в центре города.

Площадь была освещена яркими огнями и украшена лентами, от зданий весело отскакивала красивая быстрая музыка, а люди бурями аплодисментов и смеха встречали и провожали каждый танец.

– Странно, почему праздник не запретили… – ворчал Лорен, чтобы не слышал Селим. – О чём только думает градоначальник?..

Ярко улыбавшаяся и пританцовывавшая Акме беззаботно пожала плечами. Почём ей знать, о чём думает градоначальник? Она думала о веселье. Градоначальник, вероятно, тоже.

Сразу же Акме наткнулась на Левина, целителя, которому помогала в больнице и с которым отказалась идти на площадь этим вечером. На лице молодого мужчины отразилась буря эмоций при виде её: и радость, и недоумение. Ведь она отказалась направиться туда с ним. Зато пришла с Селимом, этим жеманным франтом из Карнеоласа.

Акме вежливо поздоровалась и слегка покраснела. Ей было немного стыдно за своё враньё. Но недолго. Молодые люди сразу влились в ритм и закружились в вихре весёлого танца, держась за руки, улыбаясь и смеясь. Селим так кружил свою партнёршу, что вскоре у неё закружилась голова.

– Если вам угодно – приглашайте другую девушку! – весело воскликнула Акме, когда закончился первый танец. – Вы не обязаны танцевать со мной весь вечер.

– Я не устраиваю вас в качестве партнёра? – с какой-то угрозой поинтересовался Селим.

– Устраиваете! – брякнула Акме.

– Рад слышать. Я не могу от вас оторваться.

Он обхватил руками её талию и легко приподнял, как было принято в этом танце, но опустил куда медленнее, заворожённо глядя в её глаза и затаённо улыбаясь.

«Да как он смеет?» – вспыхнула девушка и, чтобы не терять ритма, плавно закружилась вокруг него. Его прикосновения становились смелее, объятия крепче, взгляд откровеннее. Быть может, в намерения его не входило оскорбить её, но она оскорбилась уже на втором танце.

– У меня закружилась голова, – заявила девушка, когда закончился третий, особенно подвижный танец. – Мне угодно посидеть.

Селим быстро нашёл свободную лавку и столик. Усадив Акме, засуетился вокруг неё, заказал ей всё, что она хотела, и уселся напротив. Лорен неподалёку беседовал со своим знакомым и посматривал на Акме.

– Вам нехорошо? – осведомился Селим, более не раздражая и не смущая её слишком вольными манерами. – Если вам угодно, я отведу вас домой.

– Чудесный вечер, – с нажимом ответила Акме. – Я отдышусь и вновь присоединюсь к танцующим. А вы не обращайте внимание на мою усталость, веселитесь.

Селим напустил на себя оскорблённый вид и проговорил низким голосом:

– Вы снова отсылаете меня. Я привёл вас сюда – и не отойду ни на шаг. Вы привлекаете внимание посторонних.

– Вам это не нравится? – с затаённой улыбкой спросила Акме, задумав слегка пофлиртовать.

– Нет. Но мне нравится, как вы флиртуете со мной.

Девушка засмеялась, сделала ещё несколько глотков холодной яблочной воды, со стуком поставила пиалу на стол, резко поднялась на ноги и, протянув руку мрачному Селиму, с лёгкой улыбкой произнесла:

– Пойдёмте. Но после не жалуйтесь на боль в ногах.

– Не в моём характере жаловаться! – ответил Селим, взял Акме за руку, и девушка повела его к танцующим, где тотчас влилась в ритм тарантеллы и закружилась со своим спутником в зажигательном веселье.

Танцующие то водили хороводы, то вновь разбивались на пары и кружились… кружились… кружились в вихре огней, в потоке бесконечной музыки, в грохоте смеха и радости. Музыка и сияющее лицо Селима уводили Акме всё дальше от былых мыслей и тревог. Был ли то медленный грустный танец, подвижный или весёлый, девушка перестала думать о том, что время шло, и дома её ждал дядя.

Когда старые часы на площади пробили без четверти одиннадцать, Акме поискала глазами Лорена и удивилась: рядом с братом появилась девушка. Её густые пшеничного цвета волосы были убраны в простую причёску, украшенную красной лентой. На ней было нарядное платье. Миловидное лицо горело не то гневом, не то обожанием. Она напирала на Лорена и что-то тихо и страстно говорила ему. Её брат же глядел на неё с ледяным презрением и посматривал по сторонам, вероятно, беспокоясь, что их разговор услышат.

Когда она повысила голос, люди, стоявшие неподалёку, начали оглядываться на эту пару. Через минуту тихой словесной перепалки девушка начала выкрикивать угрозы, часть из которых донеслась до Акме:

– …Я приду к твоему дяде и всё ему расскажу!.. Он выслушает меня, ему не нужен скандал!..

Лорен схватил её за локоть и, должно быть, сжал так, что та позеленела. Он тихо прорычал ей несколько слов, девица фыркнула, вырвала руку и скрылась в толпе.

Акме извинилась перед Селимом и направилась к брату.

– Лорен… – тихо позвала она. – Кто эта девушка?

– Никто! – рявкнул он, развернулся и направился к шумной таверне с целой толпой развеселившихся подвыпивших мужчин.

Акме хотела направиться за ним, но её остановил Селим.

– Не ходите туда. Это место не для вас. Подождите здесь.

– Благодарю вас! – выдохнула она.

Селим усадил её на лавку подальше от танцующих и отправился за Лореном.

Произошло что-то странное. Голову Акме обволокло густым холодным туманом. Он влился в уши её мерзким потоком ледяного дыма и наполнил слух зловещим многоголосым шёпотом.

«Не смыть тебе смерти с ладоней твоих, не стереть с души твоей чёрных злодеяний. Все убитые будут стражами твоими в царстве покойной вечности. И всё по капле существа своего отдашь им, мучителям твоим… Ни памяти о тебе не останется, ни тени…» – волнистых эхом отдалось в её голове.

Акме покачнулась, а когда услышала нарастающие вздохи ужаса, обернулась. Музыка затихла. Танцующие застыли, а после испуганно один за другим закричали и начали разбегаться в разные стороны, зовя стражу на помощь.

Девушка приподнялась, бестолково повторяя имя брата. Но ни Лорен, ни Селим ещё не вышли из таверны. Внутрь здания начали забегать перепуганные кричащие люди. Только Акме не могла стряхнуть с себя странное оцепенение, сковавшее ноги и руки, разум и волю. Она оставалась на месте.

На опустевшую площадь вышло нечто. Огромное и чёрное, горбатое, передвигающееся на четырёх когтистых лапах. Причём передние были длиннее задних. Он был похож на зверя, – на медведя, только изуродованного тьмой. Чудовище словно явилось из преисподней. Ярко-жёлтые глаза, разинутая пасть. Острые рога причудливой короной выстроились на чёрной макушке. Такая тварь уничтожит одним махом, вырвет внутренности одним рывком.

Монстр прыгнул к молодому музыканту, не успевшему скрыться в соседнем здании, ударил его огромной лапой, и мужчина рухнул на мостовую, больше не поднявшись, не успев даже вскрикнуть. Кровь растеклась по камню и обволокла его рубиновым морем.

Тварь догнала трёх убегающих девушек. В плечо одной из них он вцепился клыками, оттолкнул и прыгнул ко второй. Он повалил её на дорогу и прокусил шею. Девичий визг захлебнулся и забурлил в кровавых потоках. Третью он просто сбил с ног.

Чёрной рекой разливалась лужа крови. Неведомый зверь разбросал четверых стражников с мечами и алебардами, торопившихся к нему из-за угла. Один из них успел садануть монстра по спине. Хлынула зеленовато-чёрная жидкость. Обернувшись к врагу, зверь зарычал и приготовился прыгнуть на него, как Акме выдохнула:

– Стой!

Монстр обернулся. Акме слышала его низкое рокочущее дыхание. Из зловонной раны на камни текла его ядовитая кровь. Каждая капля издавала громкое шипение.

Ею продолжало овладевать странное оцепенение, но не страх. Голову изнутри сжала неведомая сила, и всю её затрясло. Не от ужаса – от мощного напряжения. Кончики пальцев жгло, словно их подогревали на медленном огне. Жёлтые глаза впились в неё. Монстр медленно приближался, низко пригибаясь и подкрадываясь.

Но вдруг он не то зашипел, не то зарычал и сделал несколько шагов назад. Откуда-то появился Лорен, направивший на чудище руку, объятую странным белёсым огнём. Словно один вид этого белого всполоха жёг чудовище, и он не мог выносить его жара. Рядом с Лореном медленно шёл Селим, целившийся в зверя из большого арбалета.

– Акме, быстро в таверну! – чётко скомандовал Селим, из голоса его ушла вся былая сладость и лукавость. Холодная сталь, а не голос. Такой тон заставлял повиноваться беспрекословно.

Девушка наконец избавилась от оцепенения и широко распахнутыми глазами смотрела на брата, не понимая, что происходит и что за огонь держит он в руках. Как только Акме шевельнулась, монстр зарычал и попытался обойти мужчин, но болт, выпущенный из арбалета, угодил ему прямо между глаз, и чудовище заревело. Из разных тёмных углов вышло несколько вооружённых мужчин, завёрнутых в чёрные одежды, и раненый замешкавшийся монстр принял все их точные и мощные удары.

Когда чудище затихло, жуткая вонь повисла над Менадской площадью.

– Надо убрать его отсюда, – сказал один незнакомцев.

Акме вспомнила Анара. Возможно, это были его сослуживцы. Или он находится среди них.

– Берите девушку и бегом отсюда! – приказал другой, в длинном плаще, обращаясь к Лорену и Селиму.

– Есть ещё? – поинтересовался атиец.

– Есть, но как близко они к Кибельмиде, не могу сказать.

Выразительные изумрудные глаза Селима мгновение оглядывали площадь, глянули на тяжело дышавшего Лорена и на застывшую Акме. Атиец взял девушку за руку, дёрнул оглушённого целителя за локоть и был таков.

Они шли молча. Селим не оборачивался ни к Акме, ни к Лорену, но и не отпускал руки девушки.

– Я должен вернуться, – вдруг заявил целитель, остановившись.

– Лорен, пожалуйста, пойдём домой, – Акме отчаянно трясло.

– Если кто-то из пострадавших остался жив, я смогу помочь.

Руки Лорена, которые ещё несколько минут держали странные всполохи белёсого света, слегка дрожали.

– Я отведу домой Акме, – кивнул Селим. – И вернусь на площадь.

Лорен ушёл. Девушка долго смотрела брату вслед, пока спутник не поторопил её.

– Если бы не я, ты бы не пошла на эту площадь… – напомнил Селим.

– Со мной всё хорошо, – выдохнула Акме. – Но те люди, похоже, погибли.

– Почему ты не убежала внутрь здания?

– Я не знаю. Как будто оглохла. Оцепенела и не могла двигаться.

– Он чуть тебя не убил.

Селим крепко держал её за руку, но уже не тащил прочь от шумных горожан. Вёл её за собой, и девушке вдруг подумалось, что ей не хочется расставаться с ним.

Когда они подошли к резиденции Бейнардия Фронкса, Акме остановилась у входа, обернулась к Селиму и спросила:

– Вы пойдёте на площадь?

– Да, нужно забрать оттуда твоего брата.

– А вас кто проводит домой?

– Он, – Селим приподнял арбалет, показывая его девушке.

– Это ужасное происшествие, – прошептала Акме, дрожащими руками проводя по лицу.

– Хотелось бы мне знать, что это за тварь такая, – мрачно усмехнулся Селим. – Я приду завтра, Акме. – Хочу убедиться, что у тебя всё хорошо.

– Быть может, вам стоит переночевать в нашем доме? – сказала Акме и вдруг покраснела до корней волос. – Простите!.. Я не имела в виду ничего такого! Я лишь беспокоюсь о вашей безопасности.

Селим тихо засмеялся, и смех его исцеляющим бальзамом пролился на её душу.

– Разумеется, не имела. Иди в дом, Акме. Мне надо вернуться на площадь.

Он слегка сжал её руку, ободряюще ей улыбнулся и ушёл. Акме юркнула в дом и осталась один на один со своим ужасом.

Кибельмида не спала этой ночью. Бейнардия Фронкса подняли с постели через пять минут после возвращения Акме. Прибыл посыльный из больницы.

– Где Лорен? – жёстко спросил целитель племянницу.

– Помогает на площади, – прошептала она, забившаяся в кресло у камина. Её продолжало отчаянно трясти.

Дядя уехал следом за посыльным.

А вернулись они под утро. Бейнардий Фронкс вошёл в дом и сразу налил себе крепкого вина. Плеснул и Лорену. Акме осторожно присела за стол между ними. На Лорене лица не было. Белёсый огонь исчез. Его руки стали такими же, как всегда. Только почему-то он нервно сжимал их и разжимал.

– Четверо погибли, трое тяжело ранены. Одна отделалась испугом, – констатировал дядя Бейн. – Я видел всякое. Но о таких тварях слышал только из легенд и старых сказок.

– Из сказок об Ирка̀лле, – глухим эхом отозвался Лорен. – Похожих тварей я видел на картинках в книге, когда матушка читала мне о Куна̀буле и Иркалле. С ними воевал Атариатис Рианор.

– Значит, они возвращаются? – прошептала Акме. – Но Иркалла находится в другом конце Архея. В самой западной точке. А мы – почти в самой восточной. Зачем они пришли сюда?

– Вам надо уехать, – вдруг сказал Бейнардий Фронкс дрожащим голосом. – В Орн.

– Зачем? – хором спросили брат и сестра.

– В горах Орна легко спрятаться. Там они до вас не доберутся.

– Не за нами же они идут! – сказала Акме, но дядя не ответил.

– Быстро спать! – целитель выглядел так, будто сдерживал истерику из последних сил. – Я иду в больницу, Лорен отсыпается. Вы с Акме сидите тут.

– Я иду с тобой, дядя, – возразил племянник.

– Я иду с вами, – возразила племянница.

Бейнардий Фронкс вдруг крепким кулаком шарахнул по столу так, что оба подпрыгнули.

– Я сказал: спать! – процедил тот, брат с сестрой нервно сглотнули. – Пока меня нет, вы собираете вещи. И завтра утром отбываете в Нодрим.

– Я никуда не поеду! – запротестовал Лорен. – Объясни: что происходит?

– Ты же понимаешь, что слухи, которые ходят о тебе по Кибельмиде, – это не просто досужие сплетни, – возмутился дядя. – Думаешь, я не заметил, что твои подопечные поправляются быстрее всех остальных? Ты талантлив, Лорен. Этого не отнять. И безмерно счастлив, что оставлю своё дело достойнейшему из целителей. Я видел твой свет. Своими глазами. Но беда в том, что его видели не только мы с Акме. Его увидели и посторонние. В Кибельмиде тебе скоро не станет жизни, Лорен. Поэтому тебе нужно уехать. И Акме поедет с тобой. Вместе с вами я направлю письмо для своего знакомого. Он подыщет место в нодримской больнице в Броке. Жить будете в поместье вашего покойного отца. А теперь – спать. Мне тоже нужно всё обдумать перед вашим отъездом.

Акме долго не могла заснуть, ворочалась в постели, глядя в стену. Она постучалась к брату. Лорен открыл дверь, и у девушки зашлось болью сердце – он был мрачен и мертвенно бледен. Молодой целитель молча впустил сестру в комнату, прикрыл дверь и устало опустился на стул, указав ей на кресло.

– Давно у тебя этот свет? – прошептала она, боясь сказать что-то лишнее и спугнуть его.

– Не очень… – уклончиво ответил брат, тяжело потирая ладонью лоб. – Появился впервые полгода назад, когда один из моих больных начал умирать. Я прикоснулся к его лицу, и ему стало легче. Парень быстро пошёл на поправку.

– Значит, слухи о твоём даре – не беспочвенны… – прошептала Акме, затаив дыхание. – Ты не просто целитель!

– Меня могут обвинить в шарлатанстве, – сказал Лорен, и его огромные глаза нервно сияли. – Меня лишат Лицензии.

– Покажи свой свет.

– Сейчас он не придёт. Я измотан. У раненой девушки яд разъедал плечо, но, кажется, мне удалось остановить его распространение. Просто так. Своим светом. Она ничего не увидела, была без сознания. Завтра я должен проведать её.

– Но это же чудо, Лорен, – прошептала Акме, без улыбки глядя на него. – Ты лечишь одним прикосновением руки.

– Да, как шарлатан на рынке, – фыркнул тот. – Наложением рук.

– Нет, ты совсем не шарлатан. Ты – целитель. По образованию, по призванию!

– В Эрсавии не любят колдовство, – сказал Лорен.

– Кто сказал, что это колдовство?

– А тогда что же это?

– Я не знаю. Но ты не наводишь порчу. Ты исцеляешь. Ты станешь знаменит, как только о тебе узнают!

– Не такой ценой я хотел славы…

Акме подумала, затем решила задать ещё один вопрос:

– Кто была та девушка на площади? Которая устроила тебе скандал.

– Илана. Я имел неосторожность однажды… приударить за ней.

– Что в твоём понимании означает «приударить»? – прошептала Акме, чувствуя беду.

Лорен пронзил её ледяным и красноречивым взглядом своих чёрных глаз.

– Она дочь одного не очень успешного торговца. Я познакомился с ней полгода назад. Спас от лихорадки. После выздоровления она пришла ко мне. Начала каждый вечер караулить меня у больницы. Илана казалась мне довольно забавной и симпатичной. А однажды во время прогулки мы немного… выпили вина в таверне. Я проводил её до крыльца дома. Но через несколько минут почему-то оказался на складе, где её отец хранил товар. Она была очень настойчива, а я выпил слишком много, чтобы уйти сразу.

– Ты соблазнил её, – спокойно сказала Акме.

– Я соблазнил?! – Лорен устало фыркнул. – Илана зверем набросилась на меня!

– О Небо! – охнула девушка. – Теперь она носит твоего ребёнка!

– Нет, конечно. На следующее утро я заставил её выпить кое-какой травяной настой, чтобы она не понесла от меня.

– Так чего же она тогда хочет?

– Чтобы я женился на ней. Утверждает, что я её опозорил. Иначе она всё расскажет дяде. Если и дядя откажется принимать меры, она пойдёт к главе города.

Акме встала с кресла, прошлась по комнате, выдохнула и осведомилась:

– Она точно не носит твоего ребёнка?

– Нет, не носит, – уверенно ответил Лорен. – Она уже пыталась обмануть меня, но я вынудил её отправиться на осмотр в больницу. Ничего нет.

– Что ты за человек?.. – Акме смерила брата несколько осуждающим взглядом. – Обесчестил девушку, потом замёл следы. Заставил её выпить какой-то настой, отправил на осмотр к целителю… Почему твоя голова отказалась работать в тот самый момент, когда ты притащился на склад её отца?!

– Потому что я был пьян! – вздохнул Лорен. – А она разделась слишком быстро!

– Избавь меня от подробностей, – с отвращением процедила Акме.

– Да, я мерзавец, но если бы она не привела меня туда и не разделась, я бы и не подумал заходить столь далеко! Порой мне кажется, что она сделала это нарочно, чтобы шантажировать меня, выбить деньги или замужество.

– Или она слишком сильно в тебя влюбилась, – вздохнула Акме. – Ох, Лорен!.. Я всегда знала, что ты глупеешь, когда дело касается привлекательных женщин, но и подумать не могла, что дело обстоит так плохо… Мне жаль девушку, но я не хочу, чтобы ты женился вот так… из-за шантажа, без любви. Она не может ничего доказать.

– Нас неоднократно видели вместе.

– Нас с Селимом тоже, но это ничего не значит. Ты поступил подло и безусловно ранишь эту девушку, пока будешь от неё отказываться, но не позволяй ей разрушить не только твою карьеру, но и твою жизнь. Ты действительно мерзавец, но случившееся и ей не делает чести. О чём она думала?… Но если она не носит ребёнка, мы можем уехать со спокойной совестью. И никто тебя ни в чём не обвинит: ни в шарлатанстве, ни в насилии.

– Не понимаю, почему ты должна отправиться вместе со мной, – вздохнул Лорен. – Не хотел бы тебя брать.

– Я могу встать на сторону Иланы… – ввернула Акме.

– Встанешь на её сторону – я тебя выпорю, – заявил Лорен. – Я имею на это право как старший брат.

– Поднимешь руку, я расскажу про твою с Иланой жаркую ночь дяде Бейну, – ответила Акме. – Ты обесчестил девушку, заставил её выпить какой-то отравы, чтобы она не понесла, а сам поплёлся на Менадскую площадь, чтобы шпионить за мной и Селимом.

– Это не отрава, а вполне безопасная настойка. В будущем она не повлияет на её здоровье. А Селим явно не тот, кем себя выдаёт. Ты видела, как умело он стреляет из арбалета?

– Быть может, он любит охоту.

– Любой охотник упадёт в обморок, когда увидит такое чудище на своём пути. Селим даже глазом не моргнул. Не закричал, не охнул. Просто отнял у кого-то арбалет и вместе со мной пошёл за тобой.

– Может, не успел испугаться, – Акме пожала плечами, вспомнив эти невероятные зелёные глаза. Ей захотелось снова их увидеть. И поблагодарить Селима. Хотя бы поцелуем в щёку.

– Он вернулся на площадь и помогал раненым, разбирался с погибшими. Он даже ни разу не поморщился, когда видел эти ужасные раны и истерзанные тела. Интересно мне знать, где он получил такую подготовку?..

Акме было странно слышать о Селиме, этом привлекательном франте, такие вещи.

– Он – очень странный тип, – подытожил Лорен. – Акме, моё сердце разорвётся, если ты окажешься в такой же ситуации, как Илана… или даже хуже…

– Я не окажусь в такой же ситуации, – ответила девушка. – Я не караулю мужчин по вечерам, – здесь ей пришлось немного покривить душой. – И уж точно не затягиваю их на всякие склады и не снимаю перед ними одежду. Я ценю свою честь. И хочу достойно и выйти замуж, и прожить свою жизнь.

– Хотя бы кем-то из нас дядя может гордиться, – сокрушённо проговорил Лорен.

– Прекрати говорить ерунду и ложись спать, – фыркнула его сестра.