Текст книги "Дар в наследство (СИ)"

Автор книги: Alex O`Timm

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Разумеется, никто никого не заставляет, читать Библию «правильно», как этому учат в каноне. Чаще всего, и я тому не исключение, ее читают, как обычную книгу, не в целях выучить наизусть, а просто ознакомиться с ее содержанием. Сейчас я так и сделал, стараясь при этом читать вслух, чтобы услышать звуки испанской речи, которые сам же и издавал. Честно говоря, довольно скоро мне это надоело. Я воспитан в духе советского атеизма, и все эти откровения от Моисея, Иоанна, Матвея и прочих, воспринимаю, скорее, как некую старую сказку. Которую интересно прочесть однажды, освежить память, уже в более позднем возрасте, и то не в вопросах веры, а чисто умозрительных целях. Я конечно до сих пор помню некоторые молитвы, которые выучил, когда еще была жива бабуля. Но за всю свою жизнь, если и произносил их, то только по ее просьбе, или требованию тех, от кого, что-то зависело, ничего не оставляя в душе.

В какой-то момент, я отложил книгу в сторону, перекурил, и поняв, что другого занятия для меня все равно не имеется, вернулся опять к ней. Для разнообразия, открыл ее на первой странице, и попытался пройти по ссылкам бывшего хозяина этой книги. Каково же было мое удивление, когда указанные ссылки, отправляли меня неизвестно куда. К цитатам, порой не имеющим никакого отношения к ранее сказанному. Вначале было подумал о том, что владелец книги писал, что-то просто от балды. Потом вдруг совершенно случайно обнаружил, возле некоторых букв, цифр, знаков препинания, небольшие отметки. Где-то это была тонкая линия, сделанная чернилами, отмечая сразу целое слово, где-то точка, где-то проколотое острием иглы отверстие на букве, или символе.

Учитывая, что ссылки отправляли меня в совершенно разные места книги, все это заставило меня задуматься и подойти к изучению материала, уже с новым смыслом. Вооружившись чистой тетрадью и шариковой ручкой, вернулся к самому началу, и начал выписывать на отдельный лист бумаги, все отмеченные в библии символы и цифры. И в итоге, после нескольких часов работы, у меня начало появляться что-то осмысленное. То есть буквы стали складываться в слова, а цифры приобретали некий смысл. И если с цифрами все было более или менее ясно, то с буквами было гораздо сложнее, потому что знакомые слова из них, хоть и были написаны на латинице, но составлялись довольно редко, до тех пор, пока я не сообразил, что они складываются в слова английского языка. Шрифт ведь пишется одинаково, что в английском, что в испанском, разве что за исключением нескольких букв и символов. Тут же подорвавшись со своего места, кинулся к вещам одного из своих приятелей, и извлек из его книг Англо-Русский словарь, который тут же подтвердил, мои подозрения. Это увлекло меня настолько, что я не спал всю ночь, выискивая все новые отметки, и переписывая их в свою тетрадь. В какой-то момент, вдруг понял, что мои глаза слипаются прямо на ходу, я делаю ошибки, из-за которых позже мне придется перелопачивать все сначала. Поэтому отметив место где закончил свои исследования и буквально рухнул на койку тотчас погрузившись в сон.

В последующие дни каникул, все продолжилось. С самого утра до позднего вечера, с перерывами на еду, сон и короткий отдых, занимался расшифровкой записей. Я уже воочию видел, что передо мною открывается какая-то тайна, и отдавал этому все свое время, исписав двенадцати страничную тетрадь, от корки до корки. При этом, пройдя лишь Пятикнижие Моисея: Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие. Перелистнув станицу, увидел, что подобные отметки имеются и дальше, но честно говоря у меня, уже не хватало терпения, и я взялся за перевод и осмысление того текста, который уже находился в моей тетради.

И вот тут-то меня и поджидало настоящее откровение, куда более притягательное, нежели любая печатная строка из любого места этой книги. Во-первых, тут имелись координаты, указанные с точностью до географических секунд S/21°06'52"– E/121°57'13", и было указано название острова Йами, принадлежавшего Филиппинам. Далее следовали уточнения; как то указывающие на выступающую скалу, похожую на изогнутый рог, с указанием точного количества шагов на север, вдоль берега. И очередную примету, показывающую где именно нужно копнуть, чтобы освободить камень, закрывающий вход в некое захоронение, сделанное в начале 1945 года по поручению генерала Томоюки Ямасита. Далее перечислялись сокровища, которые находились в этом тайнике. Сокровищ было так много, что мне казалось этот список, никогда не закончится. Переведя и осознав текст, переведенный мною на русский язык, решил попытаться разобраться, кто же это такой генерал Ямасита, и был ли он на самом деле. А то, кто его знает, вдруг все это бред какого-то графомана, решившего пошутить на старости лет. Увы библиотека техникума была закрыта, да и вряд ли, я нашел бы там хоть что-то для себя интересное. Поэтому пришлось ехать в центр города, в библиотеку имени Алишера Навои, и пытаться как-то получить доступ, к книгам этого учреждения. После долгих попыток наконец, мне удалось, получить читательский билет, и устроиться за одним из столов, читального зала, получив в свое распоряжение, пару книг по истории, где упоминалось это имя.

История действительно оказалась очень интересной. Как выяснилось Томоюки Ямасита был генералом императорской японской армии, нанесший поражение Британской империи в Юго-Восточной Азии во время Второй мировой войны и расширивший границы Японии до границ Индии и Австралии. Шестого ноября 1941 года Ямасита был назначен командующим двадцать пятой армией и вскоре началось вторжение в Малайзию. Преодолев семьсот километров джунглей армия Ямасита вышла к концу января к южной оконечности полуострова Малакка. И уже десятого февраля 1942 года японский десант высадился в Сингапуре, а спустя пять дней, британская крепость капитулировала. В плену оказалось более ста тридцати тысяч индийских, австралийских и британских солдат – самая крупная сдача в плен в истории британской армии. За эту победу, генерал получил свое прозвище – Малайский тигр.

Позже в 1944 году, Ямасита был назначен командующим четырнадцатой армией, готовившейся к обороне Филиппин. Американские войска высадились в заливе Лейте всего через десять дней после прибытия Ямаситы в Манилу. В условиях поражения японского флота и прекращения снабжения Ямасита удалось продержаться на Филиппинах год вплоть до капитуляции Японии. В ходе упорных боев за Манилу армия Ямаситы потеряла весной 1945 года до шестнадцати тысяч солдат, тогда как город был превращен в руины. При участии генерала Ямаситы во время военных кампаний в Юго-Восточной Азии японской армией были разграблены и изъяты ценности из банков, депозитариев, других коммерческих помещений, музеев, частных домов и культовых сооружений. К моменту окончания войны, когда армия генерала была отрезана от Японии, он чтобы сохранить трофеи, доставшиеся ему во время войны, приказал спрятать большую их часть в пещерах, тоннелях и подземных комплексах на Филиппинах и близлежащих островах. Причем, люди, задействованные в подготовке тайников, и переноске сокровищ, были насильно умерщвлены, и оставлены в подготовленных ими пещерах и тайниках, скрывая тем самым местонахождение всех этих тайников, и даже в посмертии охраняя находящиеся в них драгоценности.

В сознании сразу же вспыхнула мысль о достоверности сведений, указанных в библии. Если учесть, что все люди, задействованные в захоронениях, были убиты, то кто же тогда составлял эти записи. Но чуть позже, я наткнулся на имя Сабуро Орисако начальника штаба генерала Ямасита, и его доверенного лица. Именно он и являлся основным действующим лицом, от имени генерала, занимающимся захоронением сокровищ. Решив поинтересоваться и им самим, нечаянно обнаружил, что в одной из книг, повествующей о Сабуро Орисако, упоминается корейское имя Пак Чон Хо, как доверенное лицо полковника. Кем именно был этот кореец, неизвестно, а в более глубокие архивы библиотеки, меня просто не допустили. Зато в библии, на обороте обложки некогда имелась надпись, по большей части скорее залитая водой и размазанная по странице, но в самом низу, сохранились две арабские цифры, указывающие скорее всего на сорок пятый год, и полустертые, но вполне читаемые знаки 박종호, которые я тут же скопировал, и попытался узнать, что они обозначают. И первый же зашедший в мою комнату знакомый парень-кореец, которых достаточно много проживает в Ташкенте, с улыбкой спросил.

– Ты, что начал изучать хангыль?

– В смысле? – не понял я.

– Корейский алфавит, носит название – Хангыль. А вот эта надпись сделана на корейском языке. Немного неправильно, сейчас так не пишут, но в общем это мужское имя Пак Чон Хо. Если попробовать перевести это на русский язык, получится что-то вроде Мудрого Белого Тигра, или ближайшего сподвижника этого тигра. Я уже сказал, что сейчас пишут несколько иначе, поэтому точный перевод я не дам.

Немного пошутив по поводу имен, мы разошлись, но этот разговор я постарался запомнить.

Глава 8

8

До конца, учебного года, перевел исторические части Библии: То есть книги Иисуса Навина, Судей, Руфь, книги Царств, Паралипоменон, и Первую книгу Ездры. Точнее сказать не сами книги, а сноски, оставленные тем самым корейцем. Хотя сейчас я уже несколько сомневался в том, а были этот кореец на самом деле. Тем более что его имя явно указывало на то, что он является другом и помощником Большого Белого Тигра. А в книгах, которые я читал в библиотеке, упоминалось о том, что Сабуро Орисака – тот самый который занимался захоронением сокровищ к концу войны пропал без вести. А еще, что самое интересное в Малайзии, действительно водятся белые тигры и прозвище Ямасита прямо указывает именно на них.

Чтение библии настолько увлекло меня, что я, едва не получил выговор от комсомольского актива. Нашелся доброжелатель, донесший на меня о том, что я вечерами изучаю Библию. Пришлось изворачиваться, и доказывать, что я просто тренируюсь в испанском произношении. Дело в том, что язык преподавали только на первом курсе техникума, а уже на втором, такого предмета, вдруг не оказалось. Из учебников, в библиотеке, только школьный на девятый класс, и больше ничего нет.

Вот и выходит, если хочешь знать, или хотя бы не забыть язык, или езжай в центральную библиотеку, или же выкручивайся, как можешь. Но туда не наездишься, тем более, что на руки там книг не дают. А тут случайно увидел Библию на испанском языке, потому и купил. Вот и читаю вслух, чтобы не забыть, как все это звучит. Соседи могут подтвердить.

– А, так ты еще и проповедуешь⁈ – Воскликнул комсорг.

– Может это и выглядит так, только мои соседи изучали английский язык, и вряд ли понимают то, что я произношу.

Так или иначе, от меня слегка отстали, разве что запретили читать библию вслух, и пообещали принять меры, если таковое повторится еще раз. Хотелось ткнуть носом в конституцию, где сказано о свободе вероисповедания, но после решил не вдаваться в полемику, и что-то доказывать. Мне бы до конца техникума пожить спокойно, а дальше куплю свою квартиру, и буду читать дома, не оглядываясь на всяких там доброжелателей.

В один из дней заглянул в сберкассу, и с удивлением обнаружил, что за последние три месяца, там не произошло ни одного перевода на мое имя. Вроде бы опекуны, обещали, ежемесячно переводить по пятьдесят рублей, и тут на тебе третий месяц тишина. Попробовал позвонить, никто не берет трубку. Это было еще более удивительным. Решил съездить до дома, узнать в чем проблема, вдруг там повымерли все?

Оказалось, что все живы и здоровы, правда у опекунов сменился, по каким-то причинам номер телефона, о чем мне разумеется никто не доложил. Что же касается того, что перестали переводить деньги, оказалось, что тетя Рита, проверила мой текущий счет, и выяснила, что я не снимал с него денег с сентября месяца. А если я не снимаю, значит они мне не нужны. А раз не нужны, зачем их отправлять? Что же, вполне логично. Причем все это было сказано на пороге квартиры, в которую меня даже не удосужились запустить.

– Ну, что же. – ответил я. – Раз уж вы не исполняете ваших обязательств, придется подключить к к этому службу опеки и родную милицию.

– Ой, да, что-ты там сделаешь? – Презрительно бросила тетка. – Иди хоть Брежневу жалуйся. Ничего ты не докажешь.

И захлопнула перед носом дверь. В принципе деньги действительно были не особенно нужны. Расходовать их я старался экономно, и если не считать осенних покупок одежды, то редко выходил, за пределы бюджета, то есть стипендии плюс еще пары десятков рублей, тем более, что уже с нового года бросил курить, а это привнесло в мой бюджет изрядную экономию. Я не скажу, что стало легче дышать, или что-то еще, по-моему, сейчас это не столь актуально, а вот как минимум пятнадцать рублей денег, у меня каждый месяц оставалось в кармане. И это было чувствительно.

Честно говоря, прими меня опекуны нормально, рассказали бы скажем, о временных проблемах, сказали бы что не хватает на что-то там денег, или выдвинули вполне уважительную причину, я бы честно говоря мог пойти навстречу. В конце концов, как бы то ни было, не чужие люди, а в жизни всякое бывает. Но здесь все произошло иначе. Конечно рассказывать о летней находке я никому не собирался. Но зато, пару раз вместе с парнями выходил на разгрузку вагонов в местной базе Химснаба, скорее для того, чтобы почувствовать, как это – разгружать вагоны. А заодно и помочь пацанам, заменив на время одного из их бригады, пока тот болеет. Ну и соответственно, где-то в их бухгалтерии числился временным работником. Поэтому недолго думая, отправился туда, взял у них справку о том, что дважды выходил на разгрузку вагонов, и заработал столько-то денег, за свою работу. Суммы были небольшие, где-то в районе тридцати рублей с каждого выхода, но с другой стороны доказывали, что мне приходится подрабатывать на стороне, потому, что опекуны вдруг решили, расторгнуть в одностороннем порядке свои обязанности.

После чего отправился в отдел опеки, и написал два заявления. Одно о том, что опекуны отказывают мне в содержании, по каким-то свои выдуманным ими причинам, а второе о том, что меня насильно выгнали из квартиры, и прописали в общежитии техникума, сказав, что до восемнадцати лет жилье у меня есть, а дальше делай что хочешь, хоть на улице живи.

– А как же так? – Удивленно переспросила меня женщина из отдела. – Ведь имея Ташкентскую прописку, общежитие в техникуме не предоставляется.

– Я, не знаю. Знаю только, что тетка сама ездила в паспортный стол, и о чем-то там договаривалась, после чего, меня выгнали из дома, поселили в общежитии. Я в общем-то именно сейчас, не имею никаких претензий по этому поводу, там мне удобно, и гораздо веселее, да и не нужно выслушивать ежедневные претензии, по поводу моего пребывания в их квартире, хотя изначально эта квартира принадлежала моим родителям.

– Как это?

Пришлось рассказать о том, что после их смерти произошёл, так сказать родственный обмен. Я с бабушкой переехал в квартиру моих опекунов, а они в квартиру моих родителей.

– А сейчас, где та квартира?

– А после смерти бабушки, туда прописали какого-то мужчину, а меня в квартиру родителей. Кому сейчас принадлежит та квартира, я не знаю.

В итоге, мне пообещали разобраться с этим вопросом, и позже сообщить результаты.

Тетка прискакала в общежитие уже через неделю, и накинулась на меня, чуть ли не с кулаками.

– Скотина! Ты же сам просил меня, чтобы я оформила тебе прописку в общежитии!

– Я, просил? Это вы требовали от меня, чтобы я нашел себе учебное заведение с общежитием, только потому что я лишний в собственной квартире, принадлежащей некогда моим родителям!

– Это моя квартира, семь лет назад мы оформили обмен!

– А, где тогда та, в которой я жил с бабушкой? В «Москвич» превратилась?

Скандал был громким и дело едва не дошло до милиции. Во всяком случае, тетка твердо обещала, добиться того, что я буду смотреть на небо через перекрестье решетки. Правда в итоге, все вышло несколько наоборот. Для моего содержания, на дядю Вову повесили алименты в размере двадцати пяти процентов от заработной платы, что в итоге вылилось в гораздо большую сумму, нежели мне выплачивали ранее. Дядя Вова работал токарем на авиационном заводе имени Чкалова, и зарабатывал где-то в районе трех сотен в месяц. Мало того, обязали вернуть не выплаченные деньги за то время, когда они не переводились на мой счет.

Из общежития меня выписали, вынеся решение о том, что данная прописка незаконна, и вновь прописали на ту же жилплощадь, что была ранее. Причем, не просто так, а вынеся постановление о том, что одна из комнат этой квартиры, отныне имеет отдельный лицевой счет. То есть квартира из отдельной, превратилась в коммунальную.

Тетя Рита, была вне себя от ярости. Вселяться в квартиру, пришлось в присутствии милиции, а то тетка просто не желала отдавать мне ключи от квартиры, и не пускала в нее. Честно говоря, я и сам не ожидал, что все выйдет именно таким образом. Мне и нужно было всего лишь, заставить ее вновь выплачивать обещанные деньги и на этом все, но получилось иначе. Теперь она на меня смотрела волчицей, благо, что только смотрела, но не разговаривала. Впрочем, мне было наплевать. В один из дней, я улучил момент, когда дядя Володя оказался один, и поговорил с ним с глазу на глаз.

Дядька, хоть и был по словам бабули бесхарактерным телком, но это касалось в основном его жены, в остальном решить с ним кое-какие вопросы, было вполне реально. Одним словом, я твердо пообещал ему, что нахожусь здесь ровно до того момента, как закончу обучение в техникуме. Потом на деньги, оставленные бабулей, приобрету квартиру, и сразу съеду от них. Сберкнижку, я кстати сразу же забрал у него. Кстати оказалось, что тетка бесилась еще и оттого, что случайно узнала о наличии этих денег. Но дядя Вова, каким-то образом смог отстоять их.

В межкомнатную дверь пришлось врезать замок, а то, вдруг оказывалось, что, придя вечером из техникума, у меня в комнате, на полу лежит какой-то мусор. Вот такая мелкая месть, со стороны тетки. Подметает в комнатах, и нет чтобы выбросить в помойное ведро заметает ко мне. Попробовал что-то сказать, оказалось, что это я сам свинячу и не убираюсь. Пришлось ставить замок, после этого пару дней пыль и мелкий мусор собирались у моей двери, пока я не обратил на это внимание дяди Вовы. Как он проводил беседу я не знаю, но после ничего подобного не было.

Да и по сути, я кроме как своей комнатой, ничем иным не пользовался. Приобрел электрический чайник, и по утрам кипятил воду для чая в своей комнате, питался в основном в столовой техникума, душ принимал там или ходил в районную баню, где и отдавал в стирку белье и одежду. Никого посторонних, у меня комнате, тоже никогда не было. В общем старался жить тихо и незаметно. Что особенно радовало, что теперь у меня над душой не стояли доброжелатели, комсомольского актива, и появилась возможность читать Библию в любое свободное время.

Расшифровка шла полным ходом, помимо той, первой точки на острове Йами, с описанными приметами, скрывающими тайное захоронение, появились точки на самом крупном Филиппинском острове – Лусон, неподалеку от города Багио, а так же в подводной пещере на необитаемом острове Балинтанг, так же принадлежащим Филиппинам, и как ни странно в восточной части Австралии. Причем, более чем в трехстах километрах от этого побережья. Правда последняя выведенная точка была немного странной. Во-первых, там не было точного описания входа в само захоронение, а во вторых не были перечислены вещи спрятанные там. Просто географические координаты с точностью до десятых долей секунд и на этом все. С другой стороны, как раз в этом месте в библии отсутствовала целая глава, вполне возможно были именно там.

Теперь переведенные на русский язык сведения, заняли свое место в специально купленном блокноте в твердой обложке. Блокнот постоянно находился в комнате, и я никуда его отсюда не выносил. Хотя где-то в подсознании, мечтал, что однажды, смогу, добраться, хотя бы до одного из этих мест. Как это осуществить, я пока не придумал, но очень надеялся, что у меня все получится.

В середине мая, неожиданно для меня на адрес общежития пришло письмо от Марии. Я хотя и говорил ей о своем желании знать, о будущем ребенке, но по сути не особенно на это надеялся. Тем более, что за все время, с момента расставания, не было ни единого письма. И вдруг, оно все-таки появилось. В письме сообщалось, что, Маша родила как раз в канун дня Победы, восьмого мая. Как и было мною предсказано именно девочку, которую назвала Александрой. Более того, оказалось, что уже вначале этого года, она вышла замуж, за хорошего знакомого, которого знала еще будучи замужем. Этот знакомый уезжал на заработки куда-то на север, а когда вернулся, сделал Марии предложение, от которого она не смогла отказаться. Вдобавок ко всему, зовут его тоже Саша, и потому, когда бывшая подруга озвучила предполагаемое имя девочки, никаких возражений не последовало. Деньги, что я оставил, практически в тот же день, были отнесены в Сберкассу, где Маша открыла счет, пока на себя, но обещала, скоро переоформить все это на дочку.

Другими словами, у нее все было хорошо, образовалась новая счастливая ячейка советского общества, и в письме явно проскальзывали намеки на то, что меня там совсем не ждут. Впрочем, я и не рвался туда, прекрасно понимая, что окажусь лишним. Единственное, что меня несколько расстроило, так это отсутствие фотографии малышки. Правда в письме говорилось, что девочка пошла в маму, а делать фотографию ребенка, плохая примета. Может когда-нибудь потом… впрочем, я не особо на это надеялся. Да и по сути я сделал все что мог, в отношении ребенка и его мамы, поэтому мысленно пожелал им счастья. Тем более, что письмо было написано с явным намеком на то, что ответа от меня, не ожидали.

Второй курс, я закончил без единой тройки, и вскоре, меня отправили на практику в совхоз «Узгарыш», в чем мне очень повезло. Дело в том, что этот совхоз находился неподалеку от дома. Фактически, в паре-тройке километров от моей квартиры. Дело в том, что Сергелийский район, в котором я жил, это юго-восточная окраина города, и сразу за ним, находятся земли Ташкентской области. Еще совсем недавно, буквально лет десять назад все это было полями, вышеупомянутого совхоза, и колхоза ТуркВо. Но после печально знаменитого землетрясения, произошедшего в апреле 1966 года, здесь и поставили микрорайон «Спутник», который территориально вошел в Сергелийский район.

Таким образом, мне до места прохождения практики было недалеко, и я очень надеялся на то, что мне удастся договориться о том, что жить я буду дома, а туда приезжать только на работу. Для этого я уже подумывал о приобретении мопеда, например той же «Верховины», сейчас как раз в продаже появилась третья модель. Держать ее можно было в дядином гараже, он был совсем не против, а тетка туда не заглядывала. В итоге, получилось даже лучше, чем я ожидал. Оказалось, что помимо меня, туда на практику отправили Бахыджана Садыкова, одного из моих знакомых по техникуму. При этом сам Бахыджан, оказался сыном начальника гаража совхоза. И соответственно, никто и не собирался никого практиковать. Стоило его отцу, узнать, что я живу здесь же в Сергилях, и по уверению моего приятеля, не стану возражать о досрочном окончании практики, и тем более кому-то жаловаться по этому поводу, мне тут же были подписаны документы о ее завершении, поставлена отметка отлично, и я был тут же отправлен домой, с единственным предупреждением, не появляться в техникуме, до тридцатого июля, то есть до окончания практики. Ну, чтобы не наживать неприятностей, на ровном месте. Меня и Бахыджана, сразу проинформировали о том, что мы весь месяц «не вылезали из гаража совхоза Узгарыш, восстанавливая, вусмерть убитый ГАЗ-51», за что и получили, столь высокую оценку знаний и мастерства. В чем я с радостью заверил начальство, что все так и будет. Более того, рассказал о намерении съездить во время отпуска в Ленинград, а раз практика завершена, раньше, то сделаю это сейчас.

– Вот и прекрасно! – Воскликнул, Садык Хикматович. – Счастливого пути.

Вернувшись домой, спокойно собрал вещи, взял документы, на всякий случай сообщил опекуну о том, что до окончания практики буду жить в совхозе, чем, явно обрадовал тетку, и развернувшись отправился в аэропорт.

Из свободных билетов на «прямо сейчас» имелось только Рижское направление. Ну не совсем «прямо сейчас» но тем не менее в течении нескольких часов улететь было вполне возможно. Прикинув все за и против, решил так и поступить. Тем более, что посмотреть Балтику все же хотелось. Хотя и говорят, что Рига – это не совсем Балтика, по словам знакомых, но все же, где-то рядом. Да и до Ленинграда там недалеко, так что решил свой маршрут начать отсюда. С посадкой в Саратове, наконец допилили до Риги. Чтоб я еще раз сел на ТУ-154⁈ Да не в жизнь! Это какой-то ужас, тесно, душно и постоянный рев двигателей, просто сводит с ума. На обед дали слегка теплую гречневую кашу, с крохотным кусочком холодного мяса и столовой ложкой какой-то подливки, кусочек хлеба и чашку холодного кофе. Точнее сказать дали пакетик кофе, который после залили чуть теплой водой, в результате чего большая часть порошка так и осталась на поверхности.

Вдобавок ко всему сели в Саратове, нас вывели в зал ожидания, откуда никуда не выпускали. А в этом зале даже туалета и того не было. Это был какой-то кошмар. Дети орут, тетки визжат, а мужики не находят себе место чтобы перекурить. В итоге появился какой-то администратор, вежливо извинился за доставленные неудобства и нас перевели в другой зал. Правда расслабиться не удалось и здесь, единственный туалет, тут же был оккупирован женщинами и детьми, и пробиться туда, не было никакой возможности. А когда, наконец подошла моя очередь, объявили пятиминутную готовность к посадке. Я конечно успел, но честно говоря, решил для себя, что обратно буду возвращаться поездом. Так все же удобнее.

Рига встретила меня моросящим дождем, и абсолютно наплевательским отношением к русским людям. Я конечно предполагал, что устроиться в гостиницу будет довольно трудно, хотя еще во время учебы, поделился своим желанием попасть в Ригу, и мне посоветовали добраться до улицы Вильгельма Пурвиса, был такой латышский художник, писавший пейзажи. Так вот на этой улице располагается, как минимум три студенческих общежития. То есть, тот кто ездил туда раньше, утверждал, что летом они обычно пустуют, может не полностью, но договориться с комендантом, в общем-то вполне возможно. Обойдется это примерно три рубля в сутки, но зато никаких проблем с жильем. Дадут тебе комнатку с койкой, переночевать будет где, а большего и не требуется. Кстати тоже самое, говорили и о Москве, предлагая, прокатиться до Измайловского парка, или же посетить Бауманское училище. И там, и там, вполне можно решить вопрос с комнатой на несколько дней. С Ленинградом было проще. Еще находясь в Ташкенте, связался по телефону, с дочерью наших с бабушкой соседей, которая училась в Ленинградском Университете на экономиста. Соседи были достаточно зажиточными, чтобы приобрести для дочери комнату в коммуналке, на Васильевском острове. Одним словом, там ожидали моего приезда, правда родители девушки, очень убедительно просили не переходить определенной черты. Все-таки девочка молодая, пусть и несколько старше меня, но все же нежелательно.

Обещания были даны, и получено разрешение, остановиться в квартире у Дилором. Пока же я стоял у выхода из аэропорта Риги, и пытался узнать, как мне добраться до Рижского вокзала, а оттуда до нужной мне улицы. И это оказалось совсем нетривиальной задачей.

Глава 9

9

Узнать дорогу или, что-то другое, русскому человеку в Прибалтике, все равно что, попытаться спросить или объяснить, пингвинам в Антарктиде. В лучшем случае, ты получишь взмах рукой, указывающий направление движения. И далеко не факт, что указанное направление, будет верным. Скорее заведет тебя в такие дали, откуда выбраться будет практически невозможно.

Чаще всего, меня просто не слышали, или же отказывались понимать. Что-то бормотали на своем латышском, и очень сомневаюсь, что там было, хоть что-то цензурное. Вдобавок ко всему, такси, как будто вымерли. Стоянка была девственно чистой, а если, какой-то таксомотор вдруг появлялся на горизонте, то его перехватывали, задолго до места посадки пассажиров, и оно, резко развернувшись, буквально на месте уплывало в далекие дали. Что интересно, таксисты, будто знали, что я не местный, и далеко не латыш, и хоть обмашись обеими руками просто проскальзывали мимо, не обращая на меня внимание.

Простояв на стоянке около получаса, и так ничего и не добившись, вернулся в здание аэропорта, и попытался пробиться к справочному бюро. Стоило только заговорить, задавая свой вопрос, как в окошке тут же появилась картонка с какой-то нерусской надписью, в конце которой я увидел вполне читаемые «15 min». Смысла, что-то доказывать или ругаться не было никакого. Оглянувшись назад, увидел милиционера, оживленно беседующего с каким-то гражданином. Направившись в ту сторону, услышал все ту же местную речь, и понял, что здесь я так же ничего не добьюсь. Русских здесь не уважали, и это отношение проскальзывало буквально во всем. Презрительной усмешке, разговору сквозь зубы, и пренебрежительному отношению. «Мы на своей земле», – читалось во взглядах местного населения, – «а, ты быдло, которое сюда никто не приглашал, так чего же ты хочешь, уважения?».

Все это и многое другое, так и читалось во взглядах этих мужчин, стоило мне приблизиться к ним, и остановиться неподалеку. Прочтя все это в глазах, ожидающих вопроса людей, решил пойти другим путем, и заговорил с ними на испанском. Честно говоря, очень сомневался, что меня здесь поймут. Язык не настолько популярен в Европах, и уж тем более в Прибалтике. Может где-нибудь в США и нашелся бы знаток этого языка, но здесь? Тем не менее, к моему немалому удивлению, ко мне прислушались, а затем коряво нескладно, вставляя похоже немецкие и французские слова, в чем-то схожие с испанской речью, мы сумели объясниться друг с другом. Еще большее удивление вызвало то, что мне верили на слово. То есть никому даже в голову не пришло, что я выдавая себя за испанского студента, прибывшего из Мадрида, по межшкольному обмену, могу кого-то обмануть. Тут же меня проводили до автостоянки, поймали такси. Мой провожатый объяснил таксисту, куда мне надо попасть, и все это с такой любезной улыбкой и чуть-ли, не кланяясь мне в пояс, что я еле сдерживал себя, чтобы не расхохотаться. Под конец, провожатый даже помахал рукой скромно улыбаясь.