Текст книги "Дар в наследство (СИ)"

Автор книги: Alex O`Timm

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

В двух шагах от местной бани, всегда стоит бочка с квасом. Пиво в Ташкенте, прямо сказать не очень. Имеется два пивзавода, в одном варят еще более-менее, в другом натуральная гадость. Что интересно, сюда в район, чаще всего поступает именно оно. Ну, а что, окраина города, рабочий район, кто здесь будет жаловаться? Да и честно говоря, не особенно я его уважаю. А вот выпить кружечку кваса, после баньки, это я со всем моим удовольствием.

Подумал было о том, а не зайти ли мне в гости к опекунам, и уже было направился в ту сторону, как к остановке подъехал автобус. Плюнув на все, добежал до него, и влез в салон. Лучше в казарме отдохну, или к Анвару-ака в чайхану наведаюсь, больше будет пользы, чем смотреть на кислую рожу тети Риты, и смущенную опекуна.

Как оказалось, на счету в сберкассе, лежат почти сто пятьдесят рублей. В августе я снимал какую-то мелочь, а в сентябре-октябре, будучи на хлопке, не трогал вообще ничего. Да и от той продажи мотоцикла, еще осталась наличка, так что я в принципе мог позволить себе очень многое.

Комната в общежитии куда меня поселили, оказалась на третьем этаже. С койкой, мне можно сказать повезло. Хоть она и находилась не возле окна, а в противоположной от него стороне комнаты, но в самом углу, и к тому же, возле розетки. Вдобавок ко всему, из окон, немилосердно дуло, уже сейчас, что будет ближе к зиме, боюсь даже загадывать. И потом, очень сомневаюсь, что кто-то из тех, что урвали себе места у окон, будут их заклеивать. Поэтому простудников будет выше крыши. К тому же, из-за большого количества народа, койки обзавелись вторым ярусом, как в армейских казармах. Мне досталась нижняя часть, и в итоге, получилось вполне уютное гнездышко. Я доехал до местного универмага, купил четыре метра синтетической ковровой дорожки, половину, прибил к стене у кровати, соорудив, нечто похожее на ковер, оставшуюся часть завернул на спинку своей койки так, чтобы она прикрывала открытую часть койки, со стороны прохода, а оставшийся часть бросил под ноги. Тут же у изголовья встала тумбочка, на которую прекрасно встал телевизор, и все вышло так хорошо, что меня это просто радовало.

До Ташкентской телебашни от общежития, было совсем недалеко, ее можно сказать было видно из окна, и поэтому, телевизор на комнатную антенну, прекрасно принимал все четыре канала. Да, здесь в Ташкенте показывает четыре канала телевидения. Два центральных Первый ЦТК и Второй. Правда второй был больше нацелен на общеобразовательные передачи, но показывал и спортивные, транслируя футбольные матчи. Местный республиканский канал, был чем-то схож с первым. Там тоже в основном гнали вести с полей, количество надоев молока в свете решения решения партийных съездов. Но иногда проскальзывали и неплохие фильмы. Самым лучшим, в этом отношении был второй республиканский, когда-то, еще живя у бабули, смотрел на нем мультфильмы о приключениях Микки-Мауса. Причем еще черно-белые и довоенного выпуска. Там же я всего однажды видел и фильм «Красные дьяволята», а чуть позже и «Совур-могила». Правда уже к семидесятым годам, канал сильно изменился и если там и показывали какие-то художественные фильмы, то чаще всего более поздних выпусков, и с обязательным дубляжом на узбекский язык. Помню, как хохотали мы вместе с бабушкой, глядя, как Юрий Никулин исполняет песню; «Постой паровоз», на узбекском языке. Впрочем узбекский язык я знал неплохо. Мало того, что его преподавали в школе. Причем предмет назывался «Родной язык» так еще и на улице, где я жил было много местных представителей. Общаясь с детворой, поневоле научился языку, и болтал на нем не хуже настоящего узбека. Кстати кроме «родного языка» был еще и дополнительный предмет: «История Узбекистана» откуда они ее раскопали, если еще совсем недавно в Туркестане не было собственной письменности, да и национальность Узбек появилась скорее с появлением советской власти. Но тем не менее такой предмет был.

Мой письменный стол успели сломать еще в то время, когда я был на хлопке. По словам парней, что-то на нем готовили на электроплитке, и прожгли дыру, не уследив. Скорее всего все были пьяными. Но с другой стороны, он был и не особенно нужен, не сейчас, ни в дальнейшем. Для самоподготовки имелись вполне приличные аудитории, и в техникуме, и в общежитии, поэтому он был и не особенно необходим. Зачем я тащил его с собой, не понимаю. Тем более что уже через два года мне пришлось возвращаться обратно, и до самого окончания техникума мне его очень не хватало.

Большая часть учебного времени, на первом курсе, была отдана общеобразовательным предметам. Фактически мы изучали тоже самое, что ученики средней школы, девятых-десятых классов. Разве, что с некоторой поправкой на специализацию. Например, вместо трудового воспитания у нас были практические занятия в мастерских, где давали основы работы на станках, изучали детали двигателей и тому подобные вещи. К моему немалому удивлению, оказалось, что в техникуме, практикуются английский и испанский языки. Правда опять же всего на один год. Меня вначале записали на английский, потому что в свидетельстве о восьмилетнем образовании был указан именно он, но я поговорил с учителем, и тот сразу же перевел меня в свою группу. Иностранные языки преподавались через пень колоду, а уж отличников, действительно знающих язык, тем более в техникуме или ПТУ, никогда не водилось. И тут вдруг появляюсь такой красивый – я, свободно говорящий по-испански. Вполне естественно преподаватель сразу же ухватился за это. Ведь мое знание языка сразу же повышает балл успеваемости, и вдобавок ко всему, никто не скажет, что преподаватель завышает оценки. Любая комиссия согласится, что язык я знаю.

В начале февраля, всех пацанов нашего курса, отправили на медкомиссию, для получения Приписного Свидетельства в военкомате. К моему немалому удивлению, даже мыслей не было задействовать свой дар, но тем не менее, у меня обнаружили плоскостопие, да еще и во второй стадии, из-за которой меня не могут призвать на службу. В принципе, меня все устраивало, и подобное заключение тоже, единственное, что немного беспокоило так это водительские права. Но в этом отношении я получил конкретный ответ;

– Да ради бога. Водительские права на автомобиль, трактор, катер, никаких ограничений в этом отношении нет.

Сколько бы я не разглядывал свои ноги, никакой разницы между ними и ногами любого другого пацана, та и не нашел. В итоге, после прохождения медицинской комиссии, мне в отличии от всех остальных пацанов, вручили сразу Военный Билет с отметкой: «В» – ограниченно годен к военной службе'. И дали объяснение в том, что я получил освобождение от призыва в мирное время и зачислен в запас, но не освобождён от призыва на военные сборы, по своей гражданской специальности которая и определяет ВУС – военно-учетную специальность. В военное время могу быть призван для укомплектования частей второй очереди. То есть работы в тылу, или же согласно своей Военно Учетной Специальности.

С другой стороны, все это меня совсем не огорчило. Можно сказать, даже наоборот. Может раньше и считалось, что если не был в армии, то не мужик, но сейчас все шло к тому, что армия, это бесцельно прожитое время. Как послушаешь дембелей, которые сутками метут драными метлами плац, копают траншею от забора и до обеда, а после обеда закапывают ее в обратном порядке до отбоя. Как за всю службу выпустили по пять патронов из автомата, а после до дембеля чистили маслом оружие. И сразу в голову приходят странные мысли о том, чем парни вообще там занимаются, какую пользу могут принести родине, если так ничему, за все время службы и не научились?

Поэтому освобождение от призыва, я воспринял даже с некоторой радостью. Ну, а что пока молодой, неженатый, можно заняться чем-то более интересным, например, прокатиться по стране. За границу сейчас не выпускают, разве что по туристической путевке, которую не так-то просто получить, а во проехаться по стране, вполне возможно. Например, даже в этом году. Как выяснилось, после окончания учебы и сдачи экзаменов первый курс отправляется на каникулы, которые длятся два месяца. То есть с конца июня и до конца августа. А в общежитие на это время, заселяются абитуриенты. И мне нужно заранее определиться с тем, где я буду обитать большую часть этого времени. Теоретически конечно можно попроситься и к опекунам, может быть даже меня и не выгонят.

Но терпеть на себе косые взгляды, и слушать претензии, честно говоря очень не хочется. Можно попытаться договориться с комендантом, и занять на лето какую-нибудь небольшую комнатку, врезать в нее замки, и спокойно жить, не думаю, что тот будет против. Может быть даже приплатить ему немного за это. Тем более, что впереди второй курс, и таких претензий ко мне, какие были вначале учебы, уже не будет.

А после немного подумал и запланировал для себя поездку на море. Я как-то посчитал, по всему выходит, что на питание, с учетом студенческой столовой, у меня выходит, чуть больше сорока рублей в месяц, то есть те деньги, которые мне переводят опекуны, я практически не использую, и на счету уже скопилась, довольно приличная сумма. Учиться мне интересно, поэтому, большую часть времени, отдаю именно учебе, и тратить деньги, на всякие глупости, просто некогда. В итоге, у меня к лету должна будет скопиться довольно приличная сумма. По всему выходит, что даже если ехать дикарем, то в итоге получится очень недорого. Та же дорога, до Черного моря, например, самолетом, стоит всего сорок шесть рублей. А если поездом и того дешевле. Например, стоимость билетов на поезд «Ташкент-Новороссийск» – всего девятнадцать рублей с копейками, причем это не какой-то там банальный плацкарт, а нормальное четырехместное купе.

Конечно цивилизованно отдыхать приятнее, судя по слухам, в частном секторе предлагают пророй такие халупы, что взглянуть без слез невозможно. Поэтому, куда как проще взять рюкзак, спальник, палатку, развернуть все это где-то на берегу моря, и спокойно отдохнуть. Как например это показано в фильме «Три плюс два». Неделька другая такого отдыха, и можно вполне насытиться морем. А то и устроить поход вдоль побережья. Подумав об этом, прикинул все плюсы и минусы такого отдыха, и в итоге решил попробовать. До каникул времени было более чем достаточно, и потому загодя начал готовиться к поездке на отдых.

Прошелся по спортивным магазинам, купил себе нормальный туристический рюкзак на алюминиевом каркасе. В другой раз, попался на глаза спальный мешок из синтетики на молнии, примерно такой же, в который упаковывали Нину из «Кавказской пленницы». Перед самыми майскими экзаменами, отстоял огромную очередь, но урвал одноместную палатку «Малютка». Судя по размерам, 2,0×0,8×1,2 м. в ней вполне можно было уместиться и вдвоем, а весу было, всего на всего, три килограмма. Тогда же прикупил и дорожный примус огонек. Одним словом, к лету, был экипирован на все сто.

Экзамены сдал без троек, сложил все необходимые в походе вещи, документы, лишние вещи, сдал в кладовую общежития и десятого июля сел на поезд: «Ташкент – Новороссийск», отправляясь на отдых к морю.

Глава 5

5

Компания в купе, подобралась, не особенно веселая. Помимо меня здесь еще находилась мама с дочкой, примерно моего возраста, которая под строгим взглядом своей родительницы, даже боялась лишний раз взглянуть на меня, и какой-то мужчина командировочный. Мужчина очень смахивал на Колобка из сказки. Небольшого росточка, с заметно выпирающим животиком, и блестящей лысиной, обрамленной редкой порослью рыжих вечно влажных волосиков между ушами по затылку. Весь его вид говорил о том, как он страдает, находясь в такой компании. Однажды, лежа на верхней полке я услышал характерный звон, и случайно заметил, что в его портфеле, с которым он практически не расставался, находятся как минимум пара каких-то бутылок, взятых похоже в дорогу, и которых не с кем было употребить. Мужчина так трогательно оглаживал емкости, что я даже в какой-то момент посочувствовал его горю.

Впрочем, довольно скоро этот вопрос решился. Вернувшись из тамбура, куда я выходил для перекура, обнаружил на месте мужичка, какую-то бабульку, пьющую чай за нашим столиком, и мирно беседующую с теткой, мамой девочки.

– Мне так удобнее. – рассказывала пожилая женщина. – Там собрались одни мужики, и поговорить не с кем, да и я им просто мешала. А так они сейчас раздавят пару бутылочек, обсудят свои проблемы, и сядут расписывать пульку. А я здесь переночую, а к утру они угомонятся, и я может быть, перейду туда. Тем более что они едут лишь до Аральска. Кои-то веки остались без надзора, пусть их, мужику надо хоть иногда давать видимость свободы, иначе зачахнет.

Бабулька объясняла она свою позицию собеседнице, и та ей поддакивала. Было хорошо заметно, что они обе рады тому, что вместо потеющего чужого мужичка, появилась вполне приличная собеседница, и есть с кем поговорить.

Правда девочка, лежащая на соседней верхней полке, время от времени, бросала на меня грозные взгляды, и тут же, отворачивалась к окну. По всему было заметно, что она тоже не против поговорить-познакомиться, но присутствие мамаши сводит на нет все поползновения. Наконец не выдержав, девочка поднялась со своего места, спрыгнула на пол, засветив нижнее белье в крупный синий горошек, и вдев ноги в стоптанные башмаки, похоже взятые именно в дорогу, собралась выйти из купе.

– Ты, куда? – Тут же последовал окрик.

– Душно здесь, пойду в коридоре, у окна, постою.

– Далеко не ходи! – Тут же обозначила свою позицию мамаша. А минуту спустя, выглянула в коридор, и увидев дочь, стоящую возле окна, слегка успокоилась.

Я в это время изображал спящего, точнее говоря, просто лежал с закрытыми глазами надеясь уснуть. Последние сутки перед поездкой были суматошными, и я не выспался. А сейчас вроде бы и хотелось подремать, но этот бубнеж снизу, не давал покоя. Поэтому просто лежал.

– Совсем от рук отбилась! – Воскликнула тетка, жалуясь старушке на свою дочь. – Так и норовит, то танцы ей подавай, то до поздней ночи прогулки при луне, а потом принесет в подоле, что я буду делать. Решила на лето к матери ее отвезти, в Кызыл-Орду, там не забалуешь. Чуть ли не силой в вагон затаскивала.

– Ой, молчи! Сейчас молодежь такая развратная, что только держись. Не успеешь оглянуться уже и бабушкой станешь. У меня сыновья, но тоже всю жизнь на нервах. То подрались с кем-то, то витрину разбили, по пьяному делу, а то и соседскую девчонку, чуть не обрюхатили. Правда потом выяснилось, что мои и рядом не проходили, но натерпелась столько, что чуть до инфаркта не довели. Слава богу, вырастила. Сейчас оба семьями обзавелись, полегче стало.

Под негромкий разговор двух теток, выливающих друг на друга жалобы на своих неразумных детишек, и укоряющих своих безалаберных мужей, не занимающихся их воспитанием, я вдруг задремал, и сам того, не осознавая наконец вырубился напрочь, проспав почти до самого утра. К утру, находясь в полудреме, услышал какой-то шум, чьи-то разговоры, меня кто-то похоже кто-то задел локтем, причем по причинному месту, я в ответ лягнул обидчика ногой и проснувшись уселся на второй полке не понимая, что происходит.

В купе туда-сюда шастал народ, а из всех попутчиков, на нижней полке сидела та самая бабулька, и о чем-то разговаривала с каким-то милиционером, с лейтенантскими погонами. В какой-то момент, она поднялась со своего места, а другой милиционер, приподнял полку, и произнеся:

– Тут ничего нет, – и полез наверх.

Здесь он обнаружил мой рюкзак, и тут же воскликнул.

– Во! Здесь чьи-то вещи. – Одновременно с этим пытаясь спустить их вниз.

– Что за дела? Это мой рюкзак! – Воскликнул я, окончательно проснувшись и отпихивая ногой мента, от моих вещей.

– Ну, ты, поосторожней там! – воскликнул тот отшатываясь в сторону.

– Ничего себе, ты мои вещи без спроса тянешь, а я поосторожнее?

– Но я же не знал, что это твои.

– Вот я и предупредил. А, вообще, что здесь происходит?

– Ты, как раз вовремя проснулся. – Произнес лейтенант. – Спускайся поговорим.

Я спрыгнул вниз, надел свои башмаки и произнес.

– Это срочно? А то спросонок в туалет не мешало бы сходить.

– Закрыт туалет. Видишь поезд стоит, так что терпи.

Следующие, наверное, полчаса, меня опрашивали о пассажирах, которые ехали со мною в купе, об их поведении, о чем они говорили и как выглядели. Скрывать мне было нечего, и я честно рассказал, все, что успел запомнить. К слову пришлось и то, что видел в портфеле того мужичка, перед тем как он покинул купе, пару бутылок.

– Каких именно? – Тут же последовал вопрос.

– Не могу сказать точно. Бутылки звякнули, мужчина открыл клапан, портфеля и я заметил там два горлышка бутылок, которые он любовно оглаживал, похоже очень хотел вмазать. По-моему, то была водка. Но точно сказать не могу. Потом я немного задремал, а когда открыл глаза, внизу сидела, та старушка с которой вы сейчас разговаривали.

Лейтенант дал мне подписать протокол, менты наконец покинули купе и поезд тронулся дальше. А бабулька, просветила меня, в произошедшие за время моего сна события. Оказывается, женщина с девочкой, довольно скоро еще до полуночи сошли с поезда на станции Кызыл-Орда. Сама бабулька расположилась на полке того командированного мужичка. К вечеру, как водится, дошла до туалета, умылась, и уже выходя оттуда, услышала какой-то шум в тамбуре вагона. Разумеется, заглядывать она туда не стала, а тут же дошла до проводника, и рассказала той о том, что в тамбуре кого-то бьют. Проводница, тут же связалась с транспортной милицией, которая всегда сопровождает состав.

– Пока проснулись, пока раскачались, было уже поздно. Одним словом, в тамбуре обнаружили того самого мужчину, что ехал в нашем купе, и уже с проломленной головой. Не вещей, ни документов, у него не нашли. Его попутчики тоже похоже не стали дожидаться прибытия милиции, а куда-то сбежали.

Все это произошло, как раз перед Аральском. Пока разбирались, пока фотографировали место преступления, и наводили порядок, в тамбуре, прошло как минимум часа два. В итоге поезд задержали с отправлением. Хотели вначале отцепить вагон, потом похоже передумали. Бабушка, тоже не захотела возвращаться в свое купе. По ее словам, там до сих пор пахло потом, и перегаром, хотя проводница и замыла все следы, но бабулька отказалась наотрез, в итоге ехала со мною до самого Гурьева. Правда в Кандагаче, нам подселили двух женщин, и ехать стало гораздо веселее. Особенно в свете того, что стоило мне только заикнуться о том, что хочу сходить в вагон-ресторан пообедать, как на столе, как по мановению волшебной палочки появилось столько еды, что съесть ее за три следующих дня мне казалось просто невозможным. И меня, просто-напросто никуда не пустили, буквально закармливая всю дорогу, разными вкусняшками. И всеми силами пытаясь выяснить кто я такой, где учусь, как живу, и почему путешествую один и без родителей.

К Новороссийску, я подъезжал в одиночестве. Последняя попутчица, еще молодая женщина тетя Маша, сошла на станции Тоннельная горячо предлагая тоже самое сделать и мне, обещая все блага домашнего и бесплатного отдыха, но я сказал, что очень хочу увидеть море, поэтому поехал до конечной в Новороссийск.Так или иначе, тетка вручила мне свой адрес, и сказала, что, если появится желание, приехать к ней. Живет она одна, так что я ее нисколько не стесню, а она будет только рада этому. Пообещав подумать, распрощался, и начал потихонечку готовиться на выход. Тем более, что ехать оставалось не больше часа.

Сдал постельное бельё, скатал свой матрац, потянулся за своим рюкзаком, и вдруг в самом углу багажного отсека, как раз под своими вещами обнаружил коричневый портфель. Одного взгляда, брошенного на него, оказалось достаточно, чтобы узнать его. Похоже отправляясь расписывать пульку, мужчина забрал из него бутылки, и забросил свой портфель наверх. Багажный отсек, о котором я говорю, располагается как раз под крышей вагона, над центральным проходом. Его чемодан, который стоял в рундуке под нижним сидением, похоже изъяли менты, а заглянув наверх, обнаружили только мой рюкзак. А в этот момент и я проснулся, потому и не дал стащить его вниз, соответственно заброшенный в дальний угол портфель тоже не обнаружили.

Ради любопытства, я открыл портфель, и тут же обомлел. Бутылок к этому моменту в нем не оказалось, а вот плотно набитая картонная папка бумаг, и как минимум с десяток банковских упаковок денег, номиналом в пять, десять и двадцать пять рублей, я заметил сразу. Вначале, на мгновение задумался, что мне делать со всем этим, и в тот же момент, услышал шум в коридоре, и зычный голос проводницы, идущей по проходу, и предупреждающей пассажиров о том, что поезд подъезжает к конечной станции, и пора готовиться на выход. Стильно не раздумывая, я отрыл свой рюкзак, и сунул найденный портфель в него, решив, что лучше всего, будет разобраться с ним в более спокойной обстановке. О том, чтобы передать его проводнице, такая мысль даже не появилась. И в тоже время показывать этот предмет, тоже не хотелось. Вдруг, кто-то вспомнит, что он принадлежал убитому, проблем не оберешься. А отдав его проводнице, деньги уйдут уже ей или милиции. Уж лучше пусть будут у меня.

В Новороссийске было тепло и солнечно. Конечно не так как в Ташкенте, но все равно довольно приятная погода. Выйдя с поезда, пересек перрон, и пройдя насквозь здание вокзала, вышел на привокзальную площадь. Площади, как таковой здесь не имелось. Обычная улица, по другой стороне которой стоял высокий забор за которым виднелись бочки элеватора. Тут же рядом стоял какой-то киоск и автобусная остановка, а чуть в стороне стояли местные домохозяйки, предлагающие советским туристам свой немудреный сервис, по сдаче квартир и коек на ночь. Чаще всего, стоило только заговорить о найме жилья слышал:

– Иди, иди пацан, не морочь мне голову.

Наконец одна из теток стоящая чуть в стороне смерив меня оценивающим и несколько презрительным взглядом произнесла:

– Сколько у тебя есть денег парень? Рублей триста наберешь?

– Триста? – удивленно переспросил я.

– А ты сколько хотел. Нижняя планка – тридцать рублей в день. Декада – триста. И учти, это всего лишь койка. Не комната, ни квартира, а всего лишь койка в летнем павильоне.

– А, что так дорого? Я слышал койка не дороже пятнадцати.

– Так это, когда было? Могу дать хороший совет.

– Какой?

– Вон остановка, идешь туда, дожидаешься сорок второго автобуса, платишь кондуктору десять копеек, и едешь семь остановок. Выходишь, возвращаешься назад сто шагов, и видишь по левой стороне дороги тропку, уходящую вниз. Встаешь на нее и движешься к морю. Там шагов пятьсот или даже меньше. С правой стороны пионерский лагерь. Точнее он когда-то там был, сейчас просто огороженная территория, и сторож. Даешь ему пять рублей, и он показывает тебе место, где можно поставить палатку, вижу она у тебя есть. Только учти, никаких магазинов там по близости не имеется, поэтому продуктами, лучше запастись заранее. Или же зайди в какую-нибудь столовую. Например, при том же вокзале. Если будешь надолго уходить из лагеря, вещи лучше брать с собой. Никто охранять их не станет.

– А зачем тогда платить?

– Не хочешь не плати, но и на территорию тебя не пустят. И если нарвешься на местных хулиганов, твои проблемы.

– А на территории не нарвусь?

– Там тоже шалят, но все же спокойнее.

Одним словом, платить надо, но гарантий никаких, с другой стороны, я в общем-то и собирался жить дикарем. И то, что здесь имеются местные хулиганы, я тоже предполагал. Это только в кино можно спокойно расположиться на пустом пляже, не опасаясь, что уже через час там не появятся местные аборигены с заявлением, что это их место. Плати или убирайся. С одним-двумя, я может и справлюсь, а вот с большим количеством, вряд ли. Да и потом, жить «бродягой» я собирался тогда. А сейчас после того как в рюкзаке появились деньги, как-то и немного боязно их терять. Подумав, спросил тетку.

– Скажите, а в какой-нибудь пансионат, или санаторий можно как-то устроиться, хотя бы на недельку.

– Теоретически – да, если есть у тебя рублей пятьсот, то особых проблем в этом нет. Можно попытаться доехать до Туристического агентства, это на улице Коммунистической 45. И попробовать найти там горящую путевку. Правда это скорее актуально зимой, но и сейчас в принципе, что-то можно отыскать. Может быть не обязательно в Новороссийске, а скажем где-то в Анапе, или Туапсе, но ведь тебе не принципиально?

– Где бы их еще взять? – Произнес я, решив не светить наличность, и поблагодарив женщину, отправился в сторону остановки. На половине дороги опомнился, и свернул к станции, перекусить действительно не мешало. В привокзальном буфете попил какао с беляшами, которые оказались вполне приличными на вкус, взял с собою десяток штук в дорогу, бутылку ситро, и вышел на перрон. Пройдя до края здания вокзала заметил лавочку, стоящую у ажурного забора, под деревом, присел на нее, закурил, и решил разобраться с портфелем. Здесь было достаточно тихо и спокойно, и я подумал, что мне никто не помешает.

Портфель открыл, не доставая его из рюкзака. Первым делом вытащил папку с бумагами. Развязав тесемки просмотрел несколько требований, накладных, какие-то иные документы, из которых вынес, что тот мужчина ехал на Челябинский Тракторный Завод, «добывать» строительную технику. О том, что ее приходится именно добывать, несмотря на скажем требуемые плановые поставки, слышал не однажды. Наш сосед, по бабушкиной квартире тоже работал в снабжении, и под пьяную лавочку делился своими наблюдениями о том, как тяжело приходится советским снабженцам. Что-то реально получить, просто невозможно, кроме разве что, бросового материала, который никому не нужен. Что-то стоящее добывается, как минимум через ресторан, а то через взятку, после того самого ресторана. Одним словом, наличие денег в портфеле, было, как бы оправдано. Но с другой стороны, почему так много?

Еще раз проглядев все бумаги, подумал о том, что, наверное, виной тому количество техники, которое указано в документах. Пролистав еще раз все документы, закрыл папку, аккуратно завязал тесемки на ней, и положил обратно в портфель. Затем также не доставая портфель из рюкзака, вынул все находящиеся в нем упаковки банкнот, прикидывая итоговую сумму, и перекладывая из портфеля в рюкзак, после чего извлек сам портфель. Здесь еще раз, теперь уже в открытую просмотрел оба отделения, и не обнаружив к них ничего нового, встал со своего места, быстренько пробежал двадцать шагов до стоящего у бетонного забора мусорного бака, и засунул портфель поглубже, в него. После чего вернувшись назад спокойно докурил сигарету, переложил все извлеченные деньги во внутренний карман рюкзака, закрыл клапан, закинул рюкзак за плечи, и отправился к билетным кассам.

Денег оказалось ровно двадцать пять тысяч рублей. Отправляться с такими деньгами к морю, и жить в каком-то заброшенном пионерском лагере, «мечтая» быть ограбленным, просто идиотизм чистой воды. Куда как лучше, сесть на местную электричку, и проехать пару-тройку остановок в обратную сторону, и наведаться в гости к тете Маше. Тем более, что приглашала. И неважно, что до моря от ее дома, двадцать километров, зато никаких проблем с жильем, да и деньги будут в сохранности, а к морю можно и на автобусе прокатиться. А имея такие деньги и на такси тебя отвезут, и обратно доставят, и еще спасибо скажут.

Взяв билет на ближайшую электричку, проболтался на перроне около сорока минут, ожидая прибытия, после чего, уже через полчаса сошел на станции Тоннельная. Здесь перешел через дорогу, и дождавшись сто двадцать второго автобуса, исполняя теткины инструкции, сел в него, и уже через час, вышел в центре станицы Раевская. У первого же прохожего узнал, как пройти до улицы Медведева 105 и отправился, по указанному маршруту.

Радости тети Маши, не было предела.

– Ну и правильно! – Хлопотала она вокруг меня, подавая на стол горячие блинчики, прямо со сковороды, которые я тут же подъедал, запивая их горячим чаем с молоком.

– А, то выдумал, какую-то палатку, спальник. Только заразу собирать! Надо тебе к морю, вон в сарае мотоцикл стоит, сядем и смотаемся, хоть в Анапу, хоть в Новороссийск, а захочешь так и до Туапсе доберемся. Все лето впереди, у меня отпуск еще целая неделя, да и потом, сутки отдежурила трое дома, считай, где угодно можно побывать.

– А, вы где работаете, теть Маш?

– Ну какая я тебе тетя. Ну и что, что старше? У нас и разница-то всего лет пять-шесть. Да, на местной мебельной фабрике в охране числюсь. Здесь с работой не очень, а куда-то ездить, в тот же Новороссийск, каждый день не накатаешь, да и хозяйство дома. Мужики конечно мотаются и подальше, кому в местном колхозе, или на фабрике, места не нашлось, а мне куда. Да и хватает в общем-то. Много ли мне одной надо-то? Зарплата вроде и невелика, но огород свой, считай картошку и другие овощи не покупаю. Корова вон своя, а это и молоко и сливки, да и масло сбить при желании можно. Ты пробовал настоящее сливочное масло? Нет? Ну вот и попробуешь. Уверена тебе понравится! Так, что живи и радуйся, меня ты нисколько не стеснишь, а вдвоем, все веселее.

Глава 6

6

Просто еще следуя в Новороссийск, однажды, я нечаянно проговорился о том, что родители достаточно давно погибли. И сейчас, я как бы самостоятельная личность. То есть теоретически у меня есть опекун, родной брат моей матери, но фактически я живу в общежитии техникума в котором учусь. Наверное, именно поэтому меня и пригласили в гости. С другой стороны, я в какой-то степени ее понимаю. Женщина достаточно молодая, ну что такое двадцать шесть лет? Из родни только родители, которые живут достаточно далеко, и брат у которого своя семья. У самой тетки, недавно, примерно год назад, погиб муж, который работал в рыболовецком колхозе. Утонул, во время шторма. Общих детей, нажить не успели и в итоге она осталась одна. Местных, нормальных мужиков, по ее же словам здесь нет. Либо женатые, либо спившиеся алкоголики, и положить взгляд не на кого, не говоря уже о каком-то знакомстве. Как она в таком случае познакомилась с погибшим супругом, учитывая, что он местный, не понимаю. Да и в общем она сама, далеко не красавица, хотя и ничего отталкивающего в ней, я тоже не разглядел. Так, обычная женщина.

А тут на горизонте, появился я, такой красивый, молодой и к тому же сирота. То есть претензий ей предъявить будет некому. Разумеется, она понимает, что я перелетная птица, и что сегодня я здесь, а завтра уже «улечу» в свой далекий Ташкент, и она меня уже не увидит, может быть только через год, и то вряд ли. А с другой стороны, может именно это ее и привлекло.