Текст книги "Мечты - сбываются (СИ)"
Автор книги: Al1618
Жанры:
Альтернативная история
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)
И то верно, надо поесть и завязывать с этой философией, все равно по мудрой инструкции «о контакте» начинать надо с малого, а к общему переходить по мере накопления информации.
Жуя это невообразимое на вкус нечто, именуемое «сухим пайком», бормотала известную солдатскую мантру: «Можно полететь к звездам, но сделать сухпай хотя бы съедобным? – Это фантастика, сынок».
Нет, он, несомненно, полезен, а уж консистенция… замечательно поддерживает крепость зубов (угу, чтобы просто разлохматить край плитки надо и коренными поработать и клыками подырявить), но о таком понятии, как «вкус», его создатели даже не слыхали, чтоб им … через… в…да… под… над… геодезическую линию!
Конечно как офицер (типа) прекрасно понимаю – если сухпай хоть чуть-чуть будет по вкусу отличаться от сапожной ваксы пополам с хинином, то он мигом подпадет под категорию «закусь». А тогда, когда действительно понадобится, не дай бог, придется питаться ваксой густо намазанной на хорошо проваренный офицерский ремень – «это, конечно, только после того, как доедят самого офицера» – как шутил наш инструктор по психологической подготовке.
Решено – сухпай продолжаем экономить, а сегодня вечером (это значит – как жара спадет) идем на рыбалку. А пока усиленное жевание явно активизировало прилив крови к мозгу, придумался еще один вариант решения наших проблем – найти один из зондов и переоборудовать его в средство связи, ну, или просто ему в объективы попасться.
Задача, честно говоря, еще та – во-первых, зонды маскируются так, что и местные их не распознают, а во-вторых, в пустыне их явно не встретишь – большинство этих устройств тяготеет к цивилизации, собирая данные уже о людях… Ну, и как я попаду в столь густо населенный район? В качестве экспоната местного зверинца – в железной клетке? Тоже вариант… но не будем с ним пока излишне торопиться, такое вполне может выйти и само.
К тому же, реализоваться такое может только случайно – зондов до десяти тысяч на всю планету, количество их непрерывно сокращается, часть гибнет, часть просто вырабатывает ресурс, а автономные с хорошим запасом прочности предназначены для сбора метео, сейсмо и прочей долговременной информации. А спрятаны так, что, даже имея сведения об их расположении, а вот этого-то в памяти Тактика как раз и не обнаружилось, – в общем, фиг я, например, на верхушку семитысячника залезу или среди чистого моря буй найду – он же, зараза, при приближении корабля еще и ныряет…
А мобильные «глаза» потому и мобильные, что на месте не сидят. Вывод – как не грустно, результат не стоит риска и затраченных усилий. Единственное, с чем действительно можно встретиться, это с «сорочьей радостью», датчиками, подбрасываемыми местному населению социологами. Значит, внимательно присматриваемся ко всяким «мечам-кладенцам», «чудотворным амулетам», редким по красоте и размеру камням и прочему – вот только, это тоже пока не наш уровень, все это разве что в кругах высшей знати можно встретить, а я пока – никто и звать меня никак.
_____________
Рыбалка – это торжество инстинктов, причем инстинктов древнейших. Можно много говорить о цивилизованности, манерах, культуре и интеллигентности, но как только у высококультурного и интеллигентного человека в выпущенных когтях забьется первая, пойманная им, рыба… куда только все девается. Остается только азарт первобытного существа, первичное противостояние голодного и его еды. Понимание того, что помимо твоей добычи тут полно тех, кто уже тебя вполне может как объект «рыболовли» рассматривать, только добавляет остроты ощущений.
А рыбалка тут хороша – не надо часами изображать из себя бревно ради одного единственного мига, рыбы много, и все свелось к банальному соревнованию – кто быстрее, точнее, везучей. Как это восхитительно – одним молниеносным движением ударить по воде, оглушая свою жертву, чтобы в следующий миг, зацепив ее крючками когтей, вышвырнуть на берег или подбросить высоко в воздух, чтобы, поймав зубами, одним из клыков перебить позвоночник…
Или весело мчаться в след улепетывающей изо всех сил добычи, в брызгах и пене, не замечая ничего вокруг, видя только длинное скользкое тело, изо всех сил старающееся спастись, и понимать, что ему от тебя не уйти, ведь ты движешься совсем в другой среде и потому намного быстрее. А этот восхитительный миг завершающего прыжка, когда ты, уже паря в воздухе, четко понимаешь – через миг ты вцепишься всеми лапами, когтями и зубами в твою добычу, чтобы окончательно доказать – кто победил в этой маленькой драме жизни, или со смехом будешь отфыркиваться в след ускользнувшему обеду.
И рыбка тут такая, как надо – спина шириной четко поперек пасти, не надо из себя крокодила изображать, да и длина «така як трэба», с предплечье, без монстров, способных закусить самим рыбаком, оно и понятно – мелководье. Правда зевать и тут не стоит, толпа мелочи с ладошку может тебя и до костей обглодать – и «мама» пискнуть не успеешь, но вроде таких банд тут нету…
Ну и сама еда, конечно, всякие кулинарные изыски – это прекрасно, ну просто потому, что иначе эту мертвечину не съесть. А вот только миг назад бывшее живым, и именно тобой пойманное, вкус имеет просто божественный, да и, как говорится, «голод – лучшая приправа».
Два молниеносных движения когтями вдоль хребта, и голова с костяком, потрохами и шипами отправляется в сторону, а нежнейшее мясцо – в довольно рычащий желудок, или это я рычу? Совсем озверела…
Но все хорошее когда-нибудь кончается: «Желудок у котенка не больше наперстка, поэтому литр молока, который он выпивает, находится в нем под давлением в 100 000 атмосфер». Ох-хо-хо, бедный котенок, как я его сейчас понимаю. Похлопав себя по пузу – пятый месяц, не меньше, настраиваемся на благостный лад и общефилософские рассуждения.
Например, то, что удовольствие от рыбалки можно сравнить разве что с… Правда в этом случае за пару минут такого же удовольствия потом шесть месяцев пузом маяться, а потом еще и лет семь выкармливать это чудо. Дети, конечно, «цветы жизни», но на могилах своих родителей, а тут все наоборот – два часа удовольствия и, в крайнем случае, пять минут животом помаяться.
Забавное зрелище – наблюдать, как мысль о цене «следования инстинктам» поднимается от «органа интуиции» вверх по позвоночнику к голове, неспешно так, вместе со встающей дыбом шерстью. Когда же эта мысля смогла достучаться до обожравшихся мозгов, на четырех лапах, волоча набитое пузо по песку, совершаю рывок к брошенному не вдалеке, за ненадобностью, анализатору токсинов – интересно же, как быстро предстоит скопытиться и с какими спецэффектами.
Ну, что можно сказать, после трех минут судорожного тыканья в гору требухи, голов и хребтов – остатков безудержного пиршества. Доверяйте своим инстинктами – они не подводят, в отличие от всяческих умствований. Я уж не знаю, как инстинкт умудряется определить из двух СОВЕРШЕННО одинаковых рыб, какая ядовитая, но среди того, что было не съедено половину анализатор определил как отраву разной степени пакостности, в основном, не слишком, но «пятью минутами размышления о вечном» я бы точно не отделалась. В том, что было съедено, тоже чуток было, вот только в тех частях, которые я благоразумно есть не стала (молоки, жабры, пленки и прочие потроха).
А вот почему была отвергнута вторая половина вполне съедобного? Пришлось волочь «образцы» к диагносту, результат – паразиты. М-да, а вот этот момент будет натуральной проблемой, поскольку на сухопутную живность инстинкт может и не сработать, и вообще – с сыроедением пора завязывать, один раз пронесло и хватит.
Контакт, есть контакт…
Скоро сказка сказывается… Ох, и вспоминалась мне эта поговорка при попытке сдвинуться с места.
А что тут ловить-то? Три дня прошло, мозги на место встали, акклиматизация вроде тоже прошла успешно – что тут еще высиживать? Дожидаться – пока с окрестной пустыни любопытных набежит, так оно нам совсем не надо. А возможность избежать навязчивого внимания только одна – ноги в руки, руки в зубы и вперед.
Но перед этим надо было набраться духу и переделать немало дел.
«Я уколов не боюсь, если надо…» – эта мантра была повторена уже не менее двадцати раз, уже и спец пластырь оставил на животе слева аккуратное круглое пятнышко безо всяких следов шерсти (невосполнимый урон моей неземной красоте), а трясущаяся рука все никак не могла набраться духу, чтобы прижать к нему головку инъектора. Ну что за наказание, ну никак эту трусиху не переубедишь, уговоры и посулы не помогали, пришлось тогда кэпу наорать со всем старанием, закончив многоэтажную лингвистическую конструкцию коротким «Выполнять!!!». Левая рука послушно ухватила правую вместе с инъектором и прижала ее к брюху.
Б-р-р-р, ощущения, когда входит семимиллиметровая игла, еще те, несмотря на то, что он впрыскивает обезболивающее. Да и когда он в тебя начинает литрами перекачивать все эти «препараты первого списка», приятного тоже мало. Процедура сия называется «зарядка» и выполняется обычно ДО спуска, но тут уж ничего не поделаешь.
В общем, идея прекрасная, вместо того, чтобы таскать аптечку снаружи и в случае необходимости судорожно искать в ней нужное, потом разводить, колоть и т.д., вшиваем ее внутрь. Ни потерять, ни терять время на смешивание не нужно – лекарства идут сразу в кровь и разбавляются ею же. При необходимости этот имплантат сам проведет «симптоматическое» лечение, если носитель, например, без сознания. Впрочем, и ежу понятно, что под управлением диагноста он отработает намного эффективней. Единственным недостатком есть то, что все эти лекарства (и не только, «внутривенного питания» там, например, на тридцать суток активных боевых действий) и стимуляторы должны как-то в него попасть и периодически пополняться.
Ну, вот и все, наконец-то, инъектор выдернулся сам, отсоединяем от его тыльной части УММ, а сам УММ от «зарядника» аптечки. Одно дело сделано – я теперь «потолстела» килограмма на полтора, но это не беда, вес, который внутри, нести легче, чем тот, что на плечах. Казалось, что все нервы потрачены и через час уже можно будет отправиться, ага – щас. Забыли про золотое правило – умножать все сроки на три, пять, десять.
Для начала – пришлось лезть в кучу на «оставить» и влезать в броню. Поскольку снять минное поле оказалось задачей непростой и сильно нервной. Чтобы я еще хоть когда-то ставила мины в песок… да их потом проще подорвать, чем найти. Но такой метод нам не подходил, вместо мин я ставила гранаты для надствольника, и найти им замену здесь было нереально. А сами они проявляли чудеса изворотливости и маскировки – ни одна из мин не оказалась на том месте, где я ее ставила, мистика просто какая-то.
Хорошо хоть Тактик мог указать, где они – с точностью до сантиметров, но, даже глядя прямо на нее, увидеть выходило далеко не всегда. А уж постоянное бормотание Тактика во время этого процесса – «контакт с целью – блокирование срабатывания, обнаружен биологический объект – блокирование срабатывания, попытка извлечения – блокирование срабатывания» – добавило не один десяток седых волос в шевелюру. И выключить гада нельзя – блокировка вполне могла не пройти, тогда пришлось бы отпрыгивать на «уставные» 2,5-3 м и молиться на броню и «параболу безопасности». Так что процедура снятия минного поля заняла вместо положенных тридцати минут восемь часов с перерывом на отдых, питье воды и успокоительного в пропорции 1х1.
Утомительно конечно, но оставлять такие «подарки» на месте мне не хотелось – и живность жалко, и такие пакости имеют свойство срабатывать в первую очередь на хозяине. А вот организация тайников для того барахла, что я не хотела брать с собой, после этого прошла на ура – всего делов-то, найти пять пар ориентиров (минимум) и на пересечении их пеленгов закопать все ненужное. Главное – чтобы в этом месте ничего приметного не было, иначе могут и найти.
Ну, наконец, все хлопоты по хозяйству закончены, навьючилась всем самым необходимым, попрыгала и… села. С таким весом не то что подпрыгнуть – ползать впору. Значиться, начинаем все по новой, копаем новый тайник и вытряхиваем из вьюка две трети боезапаса. Понятно, что зарядов бывает два количества: «мало» и «мало, но больше не унести». Вот только с уровнем последнего я несколько ошиблась – тридцать тысяч штук это все же под одиннадцать килограмм веса, попробую обойтись только тремя тысячами «копий», «шарики» я, если надо, и с помощью сита себе понаделаю, а вот «копья» без развитой промышленности мне изготовить не светит.
Что за «копья»? Да, в принципе, то же самое «атмосферное копье», что применяется в тяжелых штурмовиках – для нанесения ударов из космоса по поверхности планеты, весьма эффективны и против не сильно заглубленных подземных укрытий. Вот только вместо трёхсоткилограммовой болванки используется ее уменьшенный до трех десятых грамма вариант.
Специальная форма «копья», а больше всего это похоже на минарет или плод инжира, насаженный на цыганскую иголку, позволяет практически до нуля снизить фронтальное сопротивление. Заряд генерирует перед собой ударную волну, а сам движется практически без сопротивления, что позволяет дойти до цели с очень незначительной потерей скорости, а вот там он практически мгновенно отдает всю свою энергию ударной волне в жидкости (на тех скоростях любое твердое тело – жидкость).
Ладно, прикопала «лишнее», попрыгала, прошипела сквозь зубы «у верблюда два горба, потому что жизнь – борьба» и тронулась по утреннему холодку. Хотя в пустыне рекомендуется двигаться ночью (особенно тем, кому достались от предков глаза ночного хищника), а днем – отлёживаться в укрытии, но что тут поделаешь, если сборы так затянулись. Потому – топаем до жары, а там заползем под отражающую пленку, которой накроем свежевскопанную ямку, на прохладненький песочек – дышать охлаждаемым респиратором воздухом, зря я что ли всю эту машинерию на горбу волоку…
Собственно пустыней, в бытовом смысле, окружающее не является, просто плато прорезанное множеством сухих русел рек, где-то вдали вообще маячит нечто похожее на горы, так что скажем так – засушливая местность.
А куда собственно я собралась? Да как «куда?» – контакт налаживать. А для этого Тактик в ста восемнадцати километрах отметил мне место, в котором явно кто-то есть, причем, судя по всему – один или семьей не больше трех. Как раз то, что рекомендует инструкция для первичного контакта – выбрать максимально изолированную особь, так, чтобы на его «помогите!» не прибежала толпа с вилами и криками «бей демона». Пребывая в качестве объекта загонной охоты несколько неудобно учить местный язык, ввиду ограниченности используемых выражовываний.
А вот понимание, что ты с такой очаровашкой (вроде меня) один на один, мигом настраивает на конструктивный лад. Как говорится – «хорошо зафиксированный клиент в предварительных ласках не нуждается» или там речь шла про анестезию…
Вот, вроде в ритм движения вошла, да и красота вокруг неописуемая, после прохладной ночи вся мелкая живность вылезает погреться, ну и подзакусить.
Кстати об инструкциях – а не спеть ли? И ничего смешного тут нет – вокруг хоть и полупустыня, но она отнюдь не пуста, в ней все давно поделено в соответствии с размерами едящих и поедаемых. А я, между прочим, иду по чужим охотничьим территориям – крупные хищники, они ведь совсем не такие кровожадные, как принято считать, и необычную дичь, тем более такую крупную, съесть попробуют со всей возможной осторожностью, даже если тут всеобщая голодовка. А если голода нет, то просто посмотрят издали и постараются выгнать со своей земли. А если неведомая зверушка вместо охоты всех предупреждает о своем появлении, то ну и фиг с ней – охоту хоть и портит, но сама чужую территорию занять не пробует, пахнет необычно, ведет себя нагло, топает мимо – ну и пусть топает.
Крупные копытные или стайные собачьи такую мою деликатность могут и не оценить и пробовать разобраться, но на первых у меня кумулятивные заряды есть (есть, правда, и светошумовые, но их жалко – мало, да и местный белок все равно пробовать надо), а для стайных – пулемет. Двуногих же, как и любую другую опасность, я благодаря Тактику должна обнаружить гораздо раньше, чем они меня.
Так, что там есть про попадание в другие миры – «Гарнизоны»? ( Прим. составителя – как уже говорилось, вместо перевода для рифмованных текстов брались близкие по смыслу, в оригинале имена и названия, разумеется, были другие, что до описываемых событий, то приходится признать, что некоторые события не меняются не то что веками – тысячелетиями, и совсем не зависят от уровня «цивилизованности»)
http://www.viktorverstakov.narod.ru/pesni/S_tashkentskoy.mp3
С Ташкентской пересылкою
последнею бутылкою
простились – и айда
воздушным сообщением
в другое измерение,
в другие города.
Кабул, Кабул:
эрэсов гул,
Дар-уль-Аман, где чуть живой
от скуки штаб 40-й,
аэродром,
небесный гром,
комдив с чекушкою
и прапорщик с ведром.
Джелалабад:
волшебный сад
меж двух бригад,
что над рекой
хранят свой собственный покой;
спим на часах
с «бычком» в усах,
и вертолетный полк
витает в небесах.
Кундуз, Кундуз:
не хватит муз,
чтобы поэта вдохновить
тебя прекрасным объявить,
зимой мороз,
весной понос
и круглый год «жить иль не жить?» -
один вопрос.
Газни, Газни:
кругом огни,
бьют ДШКа
издалека
и минометы с бугорка;
берись за ум,
гони ханум,
без темноты
она не стоит этих сумм.
Гардез, Гардез:
пыль до небес,
качают духи головой
перед бригадой штурмовой -
мол, за рубли
в такой пыли
мы сами, духи,
продохнуть бы не смогли.
Пули-Хумри:
тут хоть умри,
но вечно глина под ногой
и вечно мина под другой,
и каждый час
пугает нас
рванувший сдуру
на складах боезапас.
Шинданд, Шинданд:
здесь мало банд,
а тот, кто этому не рад,
пусть отправляется в Герат,
но здесь, ой-ля,
госпиталя,
где много баб,
а с ними пухом нам земля.
И Кандагар:
сплошной угар,
на Черной площади броня
горит средь ночи
и средь дня,
но за углом – аэродром,
там нас не взять,
там ждет нас прапорщик с ведром!
Виктор Верстаков
Потом конечно настала очередь гимна десанта, раз уже я в него переквалифицировалась:
Десант не знает, куда проложен
в полетных картах его маршрут.
Десант внезапен, как кара Божья,
непредсказуем, как Страшный суд.
Хоть за три моря, хоть за три горя,
хоть с ветром споря, а хоть с огнем,
взлетает вскоре, со смертью в ссоре,
десант, не надо грустить о нем.
А если маршал в тебя не верит,
а если дома живым не ждут,
за все ответит случайный берег,
куда причалит твой парашют.
Виктор Верстаков
Потом много еще чего, пока все хорошее настроение не пропало в результате встречи с родственником, что собственно и следовала ожидать – никакая теория не выдерживает столкновения с реальностью.
Говорите, что мы с ним никакие не родственники? Правильно говорите, я биологически буду к приматам ближе чем «Дети Адама», хоть эти бедняги наверняка себя к ним причислят, как только таких богохульников перестанут регулярно на кострах поджаривать, или в этом регионе больше кол распространен? Но я лично, на родство с этими краснозадыми… ну не согласна и все. Впрочем, после знакомства с «теплым песочком» согласна, что такая… э-э-э, мозоль – весьма ценное эволюционное приобретение. К тому же – если что-то выглядит как кошка (ага, с хвостом купированным), и мяукает как кошка (надо потренироваться), а также ловит мышей – то это кошка и есть.
Что за мыши, спрашиваете? Ну, вообще-то это крысы и мое любимое развлечение. Пусть и не невинное, но не все же кораблю мне на нервы капать, в эту игру вполне можно и вдвоем играть. Потому, как сильно достанет – вытаскиваю из «биохранилища образцов повышенной опасности» (зверинца по-простому) парочку «черных гренландских» (на самом деле они уже бог знает сколько лет совсем не черные, а обычные белые лабораторные крысы), и выпускаю в разных корпусах. Называется это – тренировка сенсорных навыков. После чего остается только усесться в позу понеудобнее и среди всей этой мертвой машинерии в объеме равном половине кубического километра попытаться найти два живых бьющихся сердца.
Если думаете, что это сложно, то сильно ошибаетесь – условия-то идеальные, это вам не на планете, где все жизнью пропитано. А вот выловить этих паразитов, пока они не встретились… Тем более, кораблик сильно переживает за целость своих потрохов, а крыски для него – единственные наверно «естественные враги». Ох, как его колбасить начинает, когда «диверсантов» найти не удается хотя бы пару часов. Представляете истерику в исполнении 10-тимегатонной железки? Нет, вы это ПРЕДСТАВИТЬ НЕ МОЖЕТЕ.
А я чего, я ничего – просто охотничьи инстинкты и пси-навыки тоже тренировки требуют, иначе я даже с примитивной лозой не управлюсь, какой тогда из меня боец? А собственно и «никакой» – как встреча с «родственником» показала, поскольку ни я, ни Тактик опасности не почувствовали до того момента, как он мне на шею не бросился.
Правда, винить тут особо некого, эта зараза на своей ветке делала вид, что спит, и никто его не интересует – очень качественно, я потом записи Тактика пересмотрела – у него даже сердцебиение не выросло до момента прыжка. Даже слюна не стала выделяться – обидно, меня не только за противника не посчитали, даже за обед, так – перекус.
Прыжок был хорош – не меньше четырех метров в верхней точке, да еще плюс высота ветки… Но все же он был ошибкой, любой летчик знает – если нет двигателя, то в свободном полете поменять траекторию невозможно, если ты, конечно, бескрылый и не имеешь рулевого хвоста. Тактик, прозевавший опасность, сумел, тем не менее, успеть частично реабилитироваться – вовремя опустить щиток шлема и вывести на него прицел. Это он молодец, иначе пришлось бы сильно шкуру попортить, а так – фиксированная очередь в два заряда, один в левый глаз, второй в центр лба – мгновенная смерть.
Вот собственно этой «мгновенной смертью» я и любуюсь, уже минуты четыре. Оч-ч-чень приятное занятие – сидеть на пятой точке с высунутым языком, не в силах никуда двинуться, и смотреть, как в трех метрах от тебя бьется в агонии здоровенное тело, кило эдак под сто. Так лупит лапами, что только песок во все стороны летит.
Почему с высунутым языком и выпученными глазами? Так Тактик, спасая чьи-то отсутствующие мозги, раздул подушки демпферов, и внутри шлема, и на горле, в том числе. Так что сижу, наслаждаюсь мыслями – что это течет между ушей, холодный пот, кровь или отсутствующие мозги, ведь пытаться двигаться до того момента, как это станет ясно, однозначно лучше не пробовать. Диагност пока на этот вопрос, а также на другой – успел ли вовремя надуться демпфер или удар лапы не только разбил каску, но и сломал мне шею заодно, ответить не может. А я думала, что это черный медицинский юмор, про диагностику мозгов через… в общем оттуда, откуда он сейчас мне целостность шейных позвонков проверять пытается. Те датчики, что на поясе, пока однозначно на это ответ не дали, а те, что в шлеме – почему-то того… не отвечают.
Ладно, клиент наш, наконец, затих, да и удавка на шее по чуть-чуть отпускает – все обошлось, Что-то здорово мне везет последнее время, аж шерсть дыбом от мысли – какими неприятностями такое везение должно скомпенсироваться…
А теперь, Тактик, скотина, покажи-ка мне список приоритетов, кто там у тебя самым опасным считается, я ж тебя, сволочь, в режим «планетарной разведки» зачем переключала?
Ну что можно сказать, кроме – «сама дура»? У него в первом приоритете – «малоразмерные, легкобронированные, пилотируемые, быстролетящие», во втором – «тяжело бронированные наземные» и так далее. Даже обычный вооружённый пехотинец и тот в конце списка, а уж всякая «активность биосферы» лишь в перечне «демаскирующих факторов». Словом – «не сойти мне с этого места», пока я этого тупаря в чувство не приведу, а то он меня точно подведет под монастырь, да и шкуру с родственничка снять надо, красивая шкурка – почти два метра в длину, не считая хвоста. Хороша, кажется, что совершенно черная, но на этом черном проступают еще более черные пятна.
Вот только руки трястись перестанут, и сердце в ушах колотиться, так сразу и начну ее снимать.
_________
Первым делом проверила – пациент оказался «скорее мертв, чем жив», заодно и камень с души упал – это был весьма старый самец. Повезло, совершенно не знаю, как бы искала логово, окажись это кормящая мамка, да и мне, ко всем моим проблемам, только сосунков не хватало – добить-то духу не хватит точно. Зареклась на будущее от таких ситуаций – охота это одно, а тут прям как в анекдоте: «иду я как-то по пустыне, а тут на меня из-за угла…».
С Тактиком разобралась довольно быстро, просто вытащила из неведомых глубин настройку «спасателя» на биоактивных планетах и подогнала параметры по аборигенам. У местных ведь все же стрелковое оружие имеется, хоть и плохонькое, а не только каменные топоры.
А вот то, что надо было делать лапами… Первый сюрприз преподнесли когти, пока их трофеила опять стало не по себе и накатила дурнота, мало того, что они и так впечатляли, так я еще обратила внимание на весьма неприятный их запах. Предпринятое вскрытие показала весьма интересную конструкцию, интересную – для биолога, а вот тому, кто в них попадет… словом – даже если вырвешься, а на это надежда слабенькая, так из-за того, что под ними скапливается всякая дрянь, останется только уповать на мощь современной медицины – без противосепсисных средств шансы не протянуть ноги нулевые.
Словом, опять посидела, попила успокоительного и продолжила – солнышко-то припекает. Вокруг уже натуральная пустыня, насекомых пока правда нет, но за этим дело не станет, как только запах появится.
Хотела оставить себе череп целиком – кусалки впечатляли, но вес… Реальность радикально разрешила мои колебания по древнему закону «обломись» – гидродинамический удар не только заставил разойтись швы черепа, это я бы склеила, но раздробил сами кости практически в кашу. Верхние клыки из челюсти в итоге вывалились сами, с нижними пришлось немного повозиться.
А вот со шкуркой возни было очень много. Понятно, что ворочать зверушку в полтора раза меня тяжелее несколько сложновато, но не так чтоб непосильно. Я вроде как не новичок, в похоронах участие принимать приходилось.
А уж после той практики, что я на Кирне получила…
Тогда всех летунов, не занятых в вылетах (т.е. легкораненых), отправили отдавать последний долг (выживших перед павшими) и готовить «подарки дому». Правда, там работали парами, и основной проблемой было прямо противоположное – большинство тел было в таком состоянии, что не то что на «последнюю заботу» – так, чтобы двумя ладонями прикрыть вышло, приходилось из лоскутков клеить. Но, обычай – тело пеплом в новую землю, «последняя забота» – домой, родным.
А вот на моей шкурке даже внучата племянниц не вырастут. Жалко-то как, «свою» вытертую до залысин «любимую прабабушку» я до сих пор вспоминаю со светлой грустью. Будем надеяться, что моя шкурка достанется не зверью, а тоже чьим-нибудь детишкам, им, безволосым, тепло еще важнее, а до этого момента надо сделать все, чтобы сохранить ее в целостности и желательно на мне.
Спрашиваете – откуда такой обычай? Ну, на эту тему версий – десятками, я лично согласна с той, что это от физиологии. Дело в том, что груднички очень агрессивны. Кидаются просто на любой движущийся предмет, что не есть мама. А если мать погибала, потерять еще и малыша клан себе позволить не мог, слишком дорого дети достаются, но как такое чудовище кормить? Хорошо, если «тетушка» есть, а если приучить не успели? Вот и нашелся выход – снимали шкуру, обрабатывали специально так, чтобы запах не пропал, и заворачивали младенца в нее, чтобы он запах слышал и к новой сиське привык.
Ну, а потом этот обычай распространился на всех родственников. Ввиду ледникового периода с защитой мелкоты были явные проблемы, а с наших зверей шкуры снимать – и без своей остаться запросто можно, охота – она такая…
Даже в «цивилизованном» варианте этот обычай сохранился, у цивилизованных с охотой и мехом вообще напряженка, вон – целые движения «в защиту зверушек» организовывать приходится, но если самому синтетику носить не проблема, то для детей… А тут – сугубо все для детишек натуральное… А хорошо выделанная шкурка – она пару-тройку поколений праправнуков выгреет точно. Да и свои горести-радости всегда поведать есть кому, не чужие чай.
Эгоистов таких, чтобы и после смерти за свою шкуру трястись, не много, а вот память получается хорошая – долгая. Я вон, когда прабабку «на покой» спровадили (сожгли, а пепел – к остальному в клановом колумбарии), убивалась больше, чем по живой, а ведь уже взрослая была...
Говорите, что все равно с души воротит? Ну, что сказать, кроме того, что «по-настоящему разумным может считаться только тот, кто может понять, не будучи в силах принять». А про брачные обычаи я вам тогда точно рассказывать не буду.
Так, а чего это мы опять в воспоминания ударились, да и глаза на мокром месте? На Кирне ты вроде так не переживала, хотя, конечно, – бессменная двухсуточная вахта и объем работы… чувства сильно притупляют, но ведь там, помимо тяжелого запаха крови и сырого мяса, еще ароматом горелого (как плоти, так и металла/пластика) все дополнялось, да и потрохами с клеем несло…
А, так вот в чем дело – в клее. Я тут, пока шкура обрабатывается раствором бактерий с изнанки, по чуть-чуть скрываясь под слоем коричневой пены, села каску клеить. Зверюшка разнесла ее просто вдребезги, но именно этот момент мне шею с головой и спас – энергия удара пошла на разрушение каски, а не костей и позвонков.
Клей – самая замечательная вещь в спаснаборе и самая объемная – полтора литра, впрочем, это я уже говорила. Ведь необходимость прикрепить одно к другому есть всегда, да хоть края раны соединить – сварочный аппарат, в отличие от клея, не годится, а уж весит гораздо больше.
Хватает клей мгновенно (ага, особенно шерсть прекрасно приклеивает ко всему вокруг – не отодрать), а получающийся шов выходит чуть не прочнее, чем соседний материал, так что больше голову под удары лучше не подставлять – в следующий раз каска так легко не расколется.
Вроде неплохо вышло, теперь аккуратно соскоблить пену со шкуры – красота, это вам не вручную мздрение проводить. Шкурка вышла мягонькая, обратная сторона тоже от жира и прочего очистилась, теперь надеть респиратор, протравить, и все замечательно заблестит.
После чего сворачиваю в рулончик (тяжеленькая, но свое не тянет) и бегом отсюда – вон сколько желающих пообедать собралось, того гляди терпение потеряют. Отбежим подальше, и можно будет присесть под кустик, работы – выщипывать ость – мне до вечера и на полночи. Эту работу, красавица, за тебя никакие биотехнологии не сделают, завтра лапы сгибаться не будут, но все же думаю – красота того стоит.
