Текст книги "На пороге иных миров (СИ)"

Автор книги: Аксюта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Не на Изнанке..., – начал было Мика, осенённый какой-то идеей и тут же сам себя оборвал. – Можешь запустить свои камеры в свободное патрулирование?

– Могу даже приоритет поиска задать, – согласилась дракониха.

– Задай. Появилось у меня одно подозрение и если оно верное, ты их обязательно найдёшь.

Что за подозрение его посетило, Мика так и не раскололся, хотя я расспрашивала весьма настойчиво, даже с применением недозволенных методов в виде щекотки и дёрганья за уши. Бесполезно. Отговорился тем, что не хочет выглядеть идиотом и параноиком, выдавая ничем не подкреплённые версии, но сам, тем не менее, выпросив у Ненни-Ро планы Изнанки, все вечера просиживал над ними, что-то вычисляя.

За всей этой суетой как-то незаметно подошёл день, когда наша станция официально была введена в режим полной эксплуатации. Общее собрание, посвящённое этому знаменательному событию, было решено проводить в сети, о чём нас известили при помощи индивидуальной рассылки. Настраивая перчатки и шлем, я потихоньку ворчала: никогда не была любительницей виртуальности. Нет, иногда, когда необходимо решить какую-то сложную задачку, для чего нужно абстрагироваться от реальности, она весьма полезна, но не для общения же – мне намного приятнее видеть живые, а не нарисованные эмоции на лицах собеседников.

– А где бы нас ещё могли собрать одновременно всех вместе? – Мика как всегда относился к таким вещам философски. – Не в недоделанном же парке рекреации, а потом перекрикивать всю эту толпу. Не рационально.

– Знаю, знаю. Но любить я это всё равно не обязана, – независимо передёрнула ушами и водрузила на голову шлем. Сначала картинка изображающая амфитеатр (один из стандартных интерьеров, который я не особенно заморачиваясь выбрала) отчётливо виделось искусственной, смоделированной, а потом, как обычно это бывало, разум сам дорисовал все недостающие фрагменты. Кресло, на котором я сидела обрело твёрдость, звуки – объём, свет, цвет – всё выглядело вполне натуральным, вот разве запахов не хватало, но это пасует уже моё воображение, другие, я знаю, достраивают картину виртуальности полнее.

– Ух ты! Смешная, – сидящий рядом Мика с любопытством осматривал мою аватарку. Когда-то давно я решила, что нет ничего более индивидуального, чем моя собственная внешность, а анонимность мне ни к чему. И потому мой доктор смотрел на меня же, только шестнадцатилетнюю – именно в этом возрасте делалось моё иллюзорное тело, а потом менять что-то было лень, тем более что пользуюсь я им не часто. Сам он тоже не особенно изменился – всё тот же высокий худощавый парень со смуглой кожей и очень тёмными, почти чёрными глазами, вот только уши у этого рисованного тела были обычные, стандартночеловеческие. – Тоже сканограмму с себя делала?

– Нет. В смысле, да, это действительно сканограмма, только специально я её не делала – вытащила файл из своей медицинской карточки и раскрасила одёжку.

– О, кажется, сейчас начнётся, – сказала моя соседка слева – очень милая девушка из службы снабжения, Леночка Журавлёва, с которой мы изредка пересекались по работе. – Вот и начальник появился. Правда, он милашка?

Я неопределённо пожала плечами. Милашкой я бы его не назвала. Обычный мужчина средних лет со средиземноморским типом внешности, средний рост, среднее телосложение, всё какое-то среднее, даже деловой костюм представляет из себя усреднённый вариант всех деловых костюмов. Единственная черта, которая выбивалась из этого образа и придавала ему хоть какую-то индивидуальность – сильно удлиненные мочки ушей (они и в реале у него такие) с вставленными в них крупными синими камнями.

Процент явки сотрудников на виртуальном табло перевалил за девяносто восемь, когда Люп Дегир, предупреждающе откашлявшись, начал свою речь:

– Дорогие коллеги, рад сообщить вам, что ...

Уже на втором предложении я отключилась. Ну её, эту официальщину! Если там действительно промелькнёт какая-то полезная информация, найдётся кому мне её сообщить. Да и запись ведётся – в любой момент можно будет пересмотреть. Вместо этого я принялась осматривать собравшихся и обнаружила, что набор персонажей не отличается от любой другой стандартной тусовки. Многие, как и я, пришли со своими собственными лицами, некоторые замаскировались под инопланетников (только солеран я насчитала аж семь штук), с десяток выбрали личины кинозвёзд из стандартной коллекции, предоставляемой программой, а один оригинал представил себя как условного человечка из палочек и чёрточек со смайликом вместо лица. Очень условный такой человечек. И этот последний натолкнул меня на мысль, а не поискать ли здесь искина управляющего технической частью станции? Когда ещё я выберусь в виртуальность, а найти, чтобы пообщаться его проще именно здесь. Я ещё раз пробежалась взглядом по знакомым и незнакомым лицам. Нет, бесполезно. Слишком много народа сосредоточено сейчас в этом месте, тем более что и визуализацию себе электронная личность может выбрать совершенно любую. Мой домовой, например, выглядел как зубастое многорукое солнышко.

– Вот, интересное начинается, – привлёк моё внимание Мика. Я мельком глянула на начальника – сейчас он говорил уже не один – с ним, поднявшись со своих мест, спорила ещё пара человек. Я перевела нашу беседу в приват-режим.

– А о чём вообще речь? Я прослушала.

– О командировках. Предполагается, нас время от времени будут отправлять на планеты расселения для решения возникающих проблем.

– Какие командировки?! Мы же работники станции, а не всегалактическая Служба Спасения по решению любых проблем!

– О чём и речь. Но на Люпа давят и правительства планет расселения, которым нужны специалисты, и земное правительство, которым нужен более полный контакт с отдалившимися за последнее время и в экономическом и в культурном смысле колониями.

– Ну да. Заманить туда каких-нибудь контрактников не особенно получается, и даже активная рекламная компания не слишком помогает. У нас неприкосновенность личности и свобода выбора и что-то не рвутся земляне покидать колыбель своей цивилизации, – я про себя хмыкнула: не много найдётся романтиков, готовых несколько недель потратить на дорогу до планеты, где сейчас полным ходом развивается индустриальная цивилизация и лишь с немногими признаками информационной. А нам, значит, предлагается на них поработать, раз уж мы всё равно здесь. Хотя, может быть, со строительством новой станции и сокращением времени на дорогу ситуация несколько исправится.

– Тише, давай послушаем, сейчас наш главврач начинает говорить.

Вперёд выступил тот мужик, с которым я однажды уже столкнулась в клинике:

– ... я уже не говорю о том, что это не входит в наш контракт. Мы не можем сейчас лишаться специалистов, станция укомплектована ими в минимально-необходимом количестве.

– Численность сотрудников нашей станции приближается к численности земной, – начал было возражать Люп, но был тут же перебит другим, незнакомым мне пока субъектом:

– Бросьте, Дегир, мы говорим не о сотрудниках, а о специалистах.

В зале раздался тихий ропот. И не поймёшь сразу, то ли возмущаются люди, то ли поддерживают оратора.

– А давайте не будем обострять. Все кадровые вопросы можно решить по мере возникновения, в индивидуальном порядке. Но ставлю вас в известность о таком факте: не менее семидесяти процентов запросов мы обязаны удовлетворить. Сами, или вызвать кого-то с Земли, состав рабочих бригад, условия работы и оплаты – все эти вопросы могут обсуждаться. Да и в случае отказа – он должен быть аргументированным, а не просто потому, что это, в общем-то, не наше с вами дело.

– Такие условия работы ставят под угрозу само существование станции, – серьёзно возразил кто-то из зала. – При утрате хотя бы десяти процентов минимально необходимых специалистов, она не сможет функционировать в штатном режиме.

– Разумеется, ни о каких десяти процентах речь не идёт! – решительно возразил Люп Дегир. – Не более одного-двух единовременно.

– То есть, это будут разовые акции, – уточнил главврач (надо будет, чтобы Мика напомнил мне, как его зовут). – Для отдельных специалистов.

– Предполагается что так. Однако основной груз, боюсь, ляжет именно на врачей и службу тех. поддержки, – Люп адресовал своему апоненту кривую, невесёлую усмешку.

– Ни один из моих подчинённых никуда не отправится без моего одобрения.

– Разумеется, подбор сотрудников для конкретных миссий, а так же анализ целесообразности их выполнения находится в вашей компетенции, то же касается начальников других отделов.

– И всё-таки, это неправильно, – поднялась с места Диана Химм – начальник Службы Сопровождения. На земной станции она была одним из заместителей, а теперь вот, так же как и я, возвысилась. – Мы не обязаны заключать никакие дополнительные контракты. Наше место работы – здесь.

– А нас вроде никто и не принуждает, – наш начальник очаровательно улыбнулся, и эта улыбка преобразила его лицо, сделав его даже привлекательным. – Только вот "добрососедские отношения", "политика единого человечества" и прочее бла-бла-бла... Всем всё понятно? – он окончательно сбился с делового языка.

Дальнейшая дискуссия ничего нового не привнесла. Всем понятно, что взваливать на себя дополнительные обязанности страх как не хочется, но придётся.

– Тебе приглашение пришло. На Vip-встречу, – обронил Мика, даже не глядя на растянутый на два наших кресла экран.

– Откуда знаешь? – спросила я, быстро пробегая сообщение. Завтра на два часа было назначено совещание глав отделов. И при чём тут я? А. Забыла. Хоть в ксенологической службе числится всего два человека, я являюсь её главой, так что всё правильно.

– От своего непосредственного начальника. Это, знаешь ли, была инициатива снизу.

– Тогда может, подскажешь, что за вопросы будут обсуждаться?

– Именно те, которые Люп Дегир решил сегодня "не обострять". Проблему некомпетентности сотрудников с планет расселения.

– А там есть что обсуждать? – удивилась я. Вроде же и так всё понятно.

– Наши считают, что есть.

Дурацкая оказалась затея – самостоятельно, в одиночку искать в виртуальности станционный искин. Нет, если бы я знала как его зовут, обратилась бы напрямую – и всех проблем, появился бы как миленький. Вместо этого я битый час бродила по призрачным, то и дело сменяющим друг друга интерьерам, для того, чтобы понять – я уже раз пять проходила мимо одного и того же молодого человека, не обращая на него внимания. Да и он меня, кажется, не видел. Сидел, перебирал пальцами невидимые струны, словно бы на арфе играл или гитаре, смотрел в никуда.

– Привет, – я подошла поближе и невежливо уставилась на него. – Ты кто?

Вообще-то здесь может выглядеть кто угодно и как угодно, но до сих пор мне не встречались люди, выбравшие в качестве личины, базовую усреднённую модель внешности человека, которая обычно служит только фундаментом для "накручивания" индивидуальных черт.

– Я – станция.

– То есть, ты – искин, ею управляющий. А зовут-то тебя как?

– Станция – это я.

Не передаваемое ощущение разговора с машиной, интеллект которой находится в самом начале своего развития. Вроде бы и что-то соображает, вроде даже способен к самостоятельным действиям в рамках программы, а понять друг друга и договориться не получается. Почему так?

6

Первый рабочий день станции – для кого-то волнительный момент, сопряжённый с беготнёй, экстренным доделыванием оставшихся недоделок и прочей нервотрёпкой, а я сидела в собственном кабинете, медитировала на потолок, по которому плыли розовые арктоимянские облака, и только что ноги на стол не положила. Мне заняться было нечем. Эва тихонько притулилась в уголке и только нервно вздрагивала, когда с экрана, на котором отображалась внутренность диспетчерской, раздавался очередной сигнал, извещающий о том, что одна из приёмных кабин сработала.

– И вы что, действительно совсем ни капельки не волнуетесь? – она нервно бросила на меня недоверчивый взгляд.

– По поводу чего? – удивилась я. Всё что можно было сделать заранее, я уже сделала, что можно было перепроверить – перепроверила, а если уж должно произойти что-то непредвиденное, оно случится вне зависимости от того, буду я нервно обгрызать костяшки пальцев или нет. К тому же, как говорил мне опыт предыдущей работы – обычно не случается. Как меня и предупреждали, работа была – не бей лежачего. На ближайшие сутки забронировано было только одно перемещение инопланетников, да и то, путешествовало семейство оваонов, которым требовалась гелиевая атмосфера и температура, близкая к температуре закипания железа. Да они даже из приёмной кабины не выйдут – так и отправятся дальше.

– А вдруг, кто-то купит билет в самый последний момент и появится здесь без предварительного предупреждения?

– Обязательно появится, – я по-прежнему не беспокоилась. – Бродяжки так точно будут.

– Бродяжки?

– Виллы с Оганы. Хотя, кажется, на родной планете их осталось намного меньше, чем по космосу рассеяно. Раса космических путешественников-одиночек, авантюристов, мелких торговцев, ну и шпионов бывает, чего уж тут скрывать. А уж разведать новое открывшееся направление движения – это вообще дело святое. В их заплечных мешках всегда можно обнаружить какую-нибудь диковинку.

Параллельно я вывела на один из настенных экранов изображение антропоморфной фигуры, с тонкими сухощавыми руками, похожими на палочки-веточки, трёхпалой и многосуставчатой кистью. На шарообразной голове клювом выделялся длинный массивный нос, безгубый рот под ним был почти не заметен, а маленькие хитроватые глазки имели азартный и хищный блеск даже на картинке.

– Вы так о них говорите, словно они вам нравятся, ларра, – недоверчиво протянула Эвита.

– Нравятся, – я утвердительно кивнула. – Мне все нравятся. А если бы такое случилось и я начала к одной или нескольким расам испытывать неприязнь, меня бы отстранили от работы за профнепригодность.

– Это невозможно, нельзя любить всех подряд. В конце концов, даже среди людей встречаются личности крайне неприятные.

– Личности ты можешь не любить сколько угодно. А вот испытывать неприязнь к расам в целом – нельзя. Даже, казалось бы, к самым несимпатичным из них. К таким как апоксомы с Кении, которым ты никогда в жизни не сможешь пожать руку, не защитив предварительно её перчаткой. Кожные железы у них мало того, что вырабатывают огромное количество слизи, так ещё и жутко жгучей. Да и пахнет от них, не розами, я тебя уверяю. А в остальном – достаточно цивилизованные существа, с которыми вполне можно иметь дело. Или вот ффроны с Ррау... Ай, да что там говорить, у нас даже в обязательной программе спецкурс был по психологической настройке на приятие.

– Что, и даже в этих, – Эва кивнула на изображение бродяжек, – можно найти что-то симпатичное?

– Проще простого. Стоит только заглянуть в их заплечные мешки, где обретается куча диковинок со всей галактики, как неприязнь улетучится. Правда, не сама по себе, а вместе с доброй половиной твоей зарплаты. На себе проверяла, – я улыбнулась приятным воспоминаниям.

– О, а это уже ваши, – донеслось из экрана, на мгновение экран закрыло лицо дежурного оператора, заглянувшего в нашу камеру и изображение переключилось на приёмную кабину N 68 из которой как раз выходило несколько высоких ломких фигур. Трое из них абсолютно точно были Бродяжками, четвёртый субъект – скелетообразный, с лимонно-жёлтой кожей и ярко-синими волосами с трудом поддавался идентификации. Я напряжённо вглядывалась в черты, кого-то мне отдалённо напоминающие.

– А это красавчик с какой планеты родом? – поинтересовалась Эва довольно спокойно.

– Этот? С Земли.

– Стоп. Вы хотите сказать, что ЭТО – человек?! – она для большей доходчивости ткнула в экран пальцем.

– Да. А что такое? Учись выделять главное. Общую антропоморфность строения, количество пальцев, посадку головы – всё то, что обычно не затрагивает геномодификация. А цвет может быть каким угодно, особенно если у парня геноформа "хамелеон", – я выразительно взмахнула хвостом так, что пушистый кончик пролетел как раз над моим плечом. – Единственное, что меня удивляет, это излишняя худоба.

Я опять уставилась в теперь уже пустой экран. Где-то я этого субчика уже видела. Точно видела, вот только не вспоминается где и при каких обстоятельствах. И что делает человек, когда собственных мозгов не хватает? Правильно, обращается к разуму искусственному. Я набрала на напульснике несложный код, чтобы соединиться с Домовым.

– Дорогой, ты не мог бы провести поиск вот этого человека в моих личных данных? – я перебросила на свой личный узел кадры с камеры.

– Работаю, – этот голос, мягкий и завораживающий (сама тональность подбирала!), прозвучал только у меня в ухе. – С вероятностью 85% это Лайам О?Рили, с поправкой на возраст и состояние организма...

– Достаточно, – я поднялась с места. – Если что-то случится, ты знаешь мой номер, я всегда на связи, – это уже Эве. И выскочила из кабинета.

Конечно, это был Лай. Звезда факультета межмировой дипломатии и такой же ксенолог, как и я. Не совсем такой же. Он в своё время спокойно смог поступить в ИПКиМД и даже закончить с отличием, но на некоторых курсах мы с ним всё-таки пересекались и пусть не друзьями, но хорошими знакомыми нас можно было назвать. А то что я его сразу не узнала... Так спустя столько лет и не удивительно, к тому же он, как и большинство "хамелеонов" ко времени поступления в университет уже успел наиграться с окраской и предпочитал более консервативный тип внешности. Интересно, что же с ним такое случилось?

Дверца одноместного монорельса, которым я воспользовалась для перемещения к нужному сектору станции (не пешком же топать несколько километров), распахнулась и я выскочила на платформу. Так, а теперь в какую сторону? За это время Лайам мог отдалиться на вполне приличное расстояние. Нет, в конце концов, я его найду, на станции просто невозможно потеряться надолго, но хотелось бы прямо сейчас. Я повела ушами. Вот на что я никогда не жаловалась, так это но то, что вместе с кошачьими ушками мне достался обострённый слух.

– ... и всё же я настоятельно рекомендую вам посетить наш медцентр.

Я прибавила шагу и за очередным изгибом стены увидела занятную парочку: мой давнишний приятель, теперь уже воплоти и немолодая дама из Службы Сопровождения. Бродяжек видно не было, они, похоже, уже успели разбежаться, обследуя новую территорию.

– А я вам ещё раз сообщаю, – в голосе Лая уже звучало неприкрытое раздражение, – что сам неплохо представляю свои нужды и уж о вашей больничке, какой бы хорошей она не была, речь не идёт.

Я прибавила шагу, поспешив вмешаться, пока не разгорелся настоящий конфликт.

– Рада видеть тебя, Лай! – и уже обращаясь к коллеге: – Разрешите, я его у вас украду?

Разумеется, она разрешила. Только сопроводила своё согласие таким выразительным взглядом! Мол, под твою ответственность, коллега, сама видишь, в каком состоянии находится человек.

Всю дорогу до ближайшей кафешки, где можно было спокойно посидеть, он косился на меня вопросительно и настороженно. Потом неуверенно произнёс:

– Тая?

Я закатила глаза. Не претендую на то, чтобы оставлять неизгладимый след в душе каждого встреченного мужчины, но мог бы и пораньше вспомнить, я-то почти не изменилась.

– А что ты здесь делаешь? – так же осторожно спросил он.

– Работаю я здесь. Дежурным ксенологом. Потому и тебя срисовала сразу, как только ты вывалился из кабины. Откуда ты, кстати, в таком виде? – я бегло просмотрела меню и ткнула в строчку с чаем и крекерами. Есть не хотелось совершенно, позавтракать я успела довольно плотно, и чай был нужен только для того, чтобы было чем руки занять.

– Долгая история, – он перевёл взгляд на свои руки и кожа его постепенно, словно бы нехотя начала приобретать нормальный телесный оттенок, а волосы поблекли, потемнели и также медленно окрасились в приятный глазу консервативный каштановый цвет. – Это действительно земная станция? Как-то я запомнил её совсем иной.

– Лидранская, – поправила я. – Мы сейчас находимся у одной из земных колоний.

– Странно. Не слышал о такой. Наверное, недавно появилась?

– Недавно. Хотя широко известно о ней стало ещё за полгода до начала строительства. Сколько же ты пропадал?!

– Долго. Очень долго и почти всё это время не имел связи с родиной. Ты даже не представляешь себе, что со мной было, когда я вывалился из переходной кабины и понял, что вокруг меня ЛЮДИ! Даже чуть не дал себя утащить той старой гарпии.

– Она не гарпия, а отличный специалист. И кстати, выглядишь ты так, словно вот-вот свалишься от истощения.

– Могу себе представить, – он выразительно закатил глаза и тут же прикрикнул на начавшую просветляться стену: – Нет-нет, зеркала не надо, мне вполне хватает собственного воображения.

– Ты так и не ответил, куда же тебя занесло, – продолжала я настаивать на интересующей меня теме.

– О, где я только не был, – к нашему столику подплыл поднос с чаем, крекерами и густым молочным коктейлем. – Начать с того, что решил я попутешествовать по мирам вместе с Бродяжками. А что, подумал я, требования к условиям существования у нас почти совпадают, в мелкой меновой торговле нет ничего особо сложного, зато сколько смогу посмотреть, сколько впечатлений получить смогу! Получил. Начать с того, что в пятом, ли шестом мире, уже точно не помню, у меня сломался лингворетранслятор. К тому времени я уже успел нагуляться и решил, что пора бы и домой. Тем более, и оказия случилась. Да вот беда, мои попутчики вдруг резко разучились понимать язык жестов, а на их собственном, я тогда не очень. Пришлось и дальше шляться со станции на станцию, от планеты к планете, высматривая, выискивая диковинки, которые можно будет с выгодой перепродать, чтобы заработать на дальнейшую дорогу, курсируя от одной группы Бродяжек к другой, как переходящий приз.

Я тихонько подхихикивала, хотя понимала, что на самом деле всё было далеко не так забавно, как об этом рассказывает сейчас Лай. Более того, подозреваю, что поначалу это всё ему виделось настоящей трагедией.

– А дальше? Насколько я знаю, язык у вилл не настолько сложный, чтобы его невозможно было выучить. Неужели, потом не смог договориться?

– Потом, – он нервно хрустнул сухими длинными пальцами. – Ты вообще в курсе как заключаются контракты с инопланетниками?

– Не совсем, – я сделала небрежный жест рукой, – что-то такое у нас было, но в чисто ознакомительном плане.

– Так вот, на будущее. Если заключают две равнозначные стороны – соглашение приходится увязывать в соответствии с правовыми нормами и обычаями обеих культур, намного проще и в то же время сложнее, если партнёры неравновесны и одной стороне приходится полностью принимать условия другой стороны. Так было со мной, когда я обратился к Бродяжкам с просьбой взять меня с собой в путешествие. Не было у них такого понятия как туризм, зато мне взамен предложили ученический контракт, какой заключают с соплеменниками, когда кто-то из них хочет уйти с родной планеты, чтобы путешествовать по другим, параллельно обучаясь торговому делу. Покрутив контракт и так и эдак, я пришёл к выводу, что это примерно то, что я и хотел, и поставил под ним свою подпись. А зря. Как оказалось, меня ни в чём не обманули, всё было так, как написано, – он помолчал, явно собирая последние крохи самообладания, чтобы казаться объективным. – Только вот многих пунктов, которые считаются обязательными к выполнению, там не содержалось. Подразумевалось, что о них и так все знают, чего зря бумагу марать? В частности, это касалось и возвращения домой. Считается, что обучение закончено, когда ученик способен самостоятельно отыскать дорогу домой и, что немаловажно, оплатить её. Но в то же время, наставники обязаны заботиться если не о полном благополучии, то хотя бы о том, чтобы подопечный выжил.

– Выжить-то ты выжил, – я снова окинула приятеля оценивающим взглядом. – Но в каком виде! Ты не думаешь о том, чтобы всё-таки обратиться за помощью к специалистам? У нас тут на самом деле очень неплохой медцентр с самой современной диагностической аппаратурой.

– Мне не диагностика нужна, – он невесело ухмыльнулся и одним глотком опорожнил добрую половину коктейля, ну а о том, что во время рассказа он ухрустел все заказанные мной крекеры даже упоминать не стоит. Интересно, если он настолько голоден, почему не закажет нормальный обед? – Мне бы в клинику регенерационной хирургии на месяцок лечь. Или даже на подольше.

– Вот заодно и направление туда получишь, – продолжала я мягко давить. – Всё равно следующая отправка на Землю будет только, – я сверилась с расписанием на напульснике (и как только раньше без него обходилась!) – через двенадцать с половиной часов.

– Неужели, на только что открывшейся станции настолько плотно забит трафик? – усомнился он.

– Что ты, – я отмахнулась хвостом. – Более двух третей кабин пока простаивает. У нас. А вот на земной станции "окон" в расписании почти нет. Так что идём?

– Идём, – он слизнул с краешка стакана последние капли коктейля, отставил пустую посудину и неохотно поднялся.

До клиники Лайама пришлось тащить почти волоком. И хорошо, что я вовремя подумала о том, что нужно позвонить Мике, а то если бы ему пришлось постоять ещё, дожидаясь своей очереди, он точно изобрёл бы предлог, чтобы отложить медосмотр до Земли. А там и решить, что может само рассосётся.

– Мика? Ты сегодня опять на диагностике работаешь?

– А что, – раздался в моём ухе тёплый, ироничный голос, – у тебя опять появилась необходимость слазать в наше окно?

– Да нет, приятеля к тебе без очереди протащить. Встретишь нас?

– Давай сюда своего приятеля, встречу.

К диагностическому кабинету я подходила с некоторым душевным трепетом. Нет, я не начала внезапно бояться врачей и медицинского оборудования, зато каждый раз, когда встречала своего дорогого в компании коллег, вокруг него увивалось от одной, до трёх прехорошеньких девиц. Даже и не знаю, не отбирали ли их по принципу внешней привлекательности. И ведь даже скандал устроить не было никакого повода – насколько я успела заметь, Микаэль своих поклонниц никак не поощрял. День сегодняшний отличался от предыдущих разве что тем, что молоденькая девушка, которая при диагностическом кабинете была "на посылках", разрывалась между двумя молодыми и симпатичными докторами, одним из которых был мой Мика. Брр, я раздражённо отвернулась и выпустила локоть Лайама, который цепко держала.

– Вашу ID, пожалуйста, – неожиданно сухо произнёс Мика.

– Нету, – развёл руками Лай. – Кажется, я её на Альфе Прометея на что-то сменял. Но мои данные точно есть в базе. Проверьте, Лайам О?Рили, личный номер...

Я с интересом наблюдала за Микиными действиями чёткими, организованными, отработанными до автоматизма: вызвать из общей базы мед. карту пациента, жестом отправить помощницу готовить оборудование (хотя бы заранее откинуть крышку биосканера), так же жестом пригласить его присаживаться... Как я любила наблюдать за ним в такие моменты! Однако, что там дальше будет, я досмотреть не смогла, да и наверняка не сумела бы – ещё минута-другая и кто-нибудь обязательно сообразил бы, что в кабинете, где идёт приём, посторонним не место.

– Тая, – ожила в моём ухе телефонная гарнитура и голосом Домового заговорила: – Ты помнишь, что у тебя через полчаса совещание глав отделов в кабинете начальника станции назначено?

Я, конечно же, всё забыла, хотя ещё с утра с содроганием думала о предстоящем мероприятии. Поблагодарив своего личного электронного помощника и распрощавшись со всеми присутствующими, я опрометью кинулась к ближайшей остановке монорельса. Терпеть не могу опаздывать.

Не опоздала. Все двенадцать глав отделов (Люп Дегир – тринадцатый) только-только собрались, и даже ещё рассесться толком не успели, не то, что начать обсуждать что-то важное. Я устроилась на отведённом мне месте и приготовилась следующие часа два (или сколько им там понадобится, чтобы наговориться) тихонько поскучать. Предмет разговора меня не слишком интересовал: помощница у меня только одна, вполне толковая, хоть и не владеющая специальными профессиональными навыками, а что делать со всеми остальными – это меня не особенно занимало. Через некоторое время я поймала себя на том, что отвлеклась, а обсуждение уже идёт полным ходом.

– ... мы не можем оставить ситуацию в том виде, в котором она существует сейчас, – гулко и веско вещал Микин начальник – Райнер Краус. – Это подрывает отношения в коллективе и постепенно ведёт к расслоению на специалистов и людей второго сорта. Для современного человечества это не просто недопустимо, это унизительно.

– Это ещё почему? – вздыбился Даниел Станчев, заведовавший отделом межмировой дипломатии. – То, что кое-кто не соответствует современным земным стандартам образования, ещё не означает...

– Не означает, – перебил его Краус. – Никто не спорит. Однако когда день за днём видишь человека, махающего тряпкой или перемывающего пробирки, или совершающего любую другую бессмысленную работу подспудно создаётся впечатление, что ни на что другое он не способен.

– Это потому, что вы без воображения подошли к трудоустройству переселенцев. У меня в отделе подобных проблем нет.

– А у меня нет времени заниматься выдумками, мне работать надо!

– У меня тоже нет, – вставила Диана Химм, но далеко не так самодовольно, как предыдущий оратор. – И здесь, скорее всего, сказывается специфика работы наших отделов. В Службе Сопровождения выходцы с Непры и Лидры на своём месте. Во всяком случае, они намного лучше понимают нужды и образ мыслей своих соплеменников, чем земляне, хотя до работы с инопланетниками я бы их, конечно, не допустила.

– Вот именно, давайте разберёмся, почему в некоторых Отделах они могут работать по специальности, а в некоторых нет, – вставил Люп Дегир, кажется, первый раз за разговор. – И ещё раз повторюсь, нам всё равно придётся мириться с выходцами с планет расселения, и потому неплохо было бы, чтобы они всё-таки стали полезны Станции. В самом крайнем случае некоторых, совершенно неприспособляемых можно будет отправить назад, но будьте готовы к тому, что их заменят такими же.

– Согласен, пусть мне пришлют таких же, но обладающих хотя бы каким-то медицинским образованием, – это опять главврач, для которого проблема дополнительного персонала стояла наиболее остро.

– А у них его нет?

Райнер Краус невесело хмыкнул.

– Предлагаю вам, коллеги, вспомнить, у кого и сколько имплантов и в каком возрасте поставлены. Наверняка ведь у всех к началу обучения специальности стояло хотя бы по одному.

– К чему это вы?

– К тому, что эта технология до планет расселения пока не добралась и присланные мне специалисты либо имеют какие-то начальные медицинские знания, но не в состоянии их применять в условиях современной клиники, либо способны управляться с медтехникой, но морально устаревшей. И если первых мы можем чему-то дообучить и приставить к полезной несложной работе, то найти вторым работу по специальности вообще не представляется возможным. А есть ведь люди, не имеющие вообще никакого специального образования.