Текст книги "На пороге иных миров (СИ)"

Автор книги: Аксюта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– И как вам не противно до этого дотрагиваться? – такое непринуждённое замечание с её стороны – результат моих немалых усилий по созданию непринуждённой обстановки на рабочем месте. Но от обращения "ларра" мне так и не удалось отделаться.

Я недоумённо посмотрела сначала на неё, потом на Клякса. Кстати, так я его прозвала за способность растекаться в совершенно плоский блин с неровными краями, когда поняла, что надо же к нему как-то обращаться, когда зовёшь, да и вообще, называть хоть как-то. В ответ на меня уставился лучистый серо-голубой глаз, почти не отличимый по цвету от остальной поверхности тела амебоида.

– А почему мне должно быть противно? – я провела по боку собравшегося в упругий шар зверя – тело его начало меленько подрагивать от удовольствия. Удивительно благодарная тварюшка.

– Ну, они же такие, – Эва скривилась, пытаясь подобрать сравнение, – как лягвы, или лягухи, только без зубов.

Я опять посмотрела на своего питомца. Да, зубов нет. Так и земные лягушки их не имеют. Или я что-то путаю, и моя помощница имела в виду нечто совсем другое? Кинув на неё осторожный взгляд, открыла краткий справочник туриста по Лидре. Так, что у нас тут с фауной? С наземной фауной, так же как и с флорой было туговато. Зато в разделе описывающей пресноводную живность отыскались и лягухи и лягвы – малосимпатичные создания, покрытые сверху толстым слоем слизи и действительно чем-то напоминающие земных лягушек. С моим Кляксом точно ничего общего. Может, её ввела в заблуждение глянцевая, на вид словно бы мокрая кожа? Но попробовать потискать я его не предложила. Ещё чего. Будут тут хвататься за моего зверя всякие посторонние!

Спустя неделю, которую мы отвели на ожидание, не объявится ли хозяин Клякса, Мика предложил воспользоваться другими способами выяснения истины. К тому времени к нему привыкла и уже почти начала считать его своим, а потому идею восприняла без энтузиазма. Я даже звонила Кеми на земную станцию, консультировалась по вопросам содержания амебоидов в домашних условиях. Мика, не сразу сообразивший, что меня расстроило (по правде говоря, пришлось сказать ему об этом прямым текстом), устроился рядом и, закинув руку мне на плечи, прижал к своему боку.

– Ну, хочешь, мы, если найдём бывшего хозяина, предложим ему отступные за зверя?

– Хочу, – не стала я упираться. – Но неужели так уж обязательно его искать?

– Во-первых, мне просто интересно, откуда он взялся, – начал перечислять мой любимый с отвлечённо-серьёзным видом. – Во-вторых, хочется отвлечься от рабочей рутины, в которую в последнее время мы с тобой погрузились. Ну и потом, неужели тебе самой не надоело ждать, что вот-вот появится кто-то, кто имеет на твоего Клякса гораздо больше прав и отнимет любимую игрушку?

– Он не игрушка! – сердито возразила я на последнее предположение и легонько пихнула его в бок. Остальное крыть было не чем. Мы действительно проводили за профессиональной деятельностью гораздо больше положенных шести часов. Он – осваивая практику командной работы, я – перераспределяя время между обучением будущей помощницы хоть чему-то полезному и проверкой подготовки всех систем к приёму инопланетников (раньше мне ничем подобным заниматься не приходилось, но раньше я и не присутствовала при вводе пересадочной станции в эксплуатацию, а хотелось, чтобы всё работало безупречно). И тут уже был выбор между тем, трепать нервы людям самой или их из меня будет выматывать Эва. А с ней, как я уже упоминала, было непросто. Последним камнем преткновения стало моё требование давать ссылку на источник, откуда взято то или иное утверждение в каждом случае, а если источников несколько, то указывать все. Это увеличивало её работу в разы, но зато так она приобретала хоть какую-то практическую ценность. А как иначе выяснить, встретилась ей обычная журналистская "утка" из разряда "горячие сенсации" или описание малоизвестного факта? Вот, к примеру, информация выуженная с форума на котором общаются профессиональные повара, оказалась весьма любопытной: галиты (вполне себе антропоморфная внеземная раса) когда бывают на Земле с экскурсией или в деловых поездках, в ресторанах всегда заказывают блюда с большим содержанием соли (потому так и прозваны). Везде, кроме морских побережий, там они могут с удовольствием потреблять даже вполне пресную пищу. Не знаю, понадобится ли мне когда-нибудь эта информация в работе, но факт сам по себе интересный.

– Ну, так как? – вернул меня Мика от отвлечённых размышлений. – Как насчёт сходить в гости к Ненни-Ро?

– Почему к ней? Почему не в станционную СБ обратиться? Всякие непонятные случаи – это же по их части.

– А с чем обратиться? Нашли безобидную, в общем-то, зверушку в неположенном для неё месте? Нет, смеяться над нами не будут и на заметку этот случай возьмут, но вряд ли станут немедленно что-то предпринимать. А Ненни-Ро осуществляет постоянный контроль за Изнанкой, правда в основном за солеранской её частью, но всё равно может, даже сможет что-то умное подсказать. Так как? Звоним, договариваемся о встрече?

О, против такого варианта развития событий, я ничего не имела. Хотя подождите, какое "звоним"? Обычно с солеранами, живущими среди людей, можно связаться только если лично притопать ко входу в их жилище.

– Звоним? Дракону?

– А она как раз подключилась к станционной сети и взяла себе номер, – он пожал плечами и ухмыльнулся. – И как раз сегодня забегала к нам в клинику, навела там шухер, а, заодно и мне свой адресок скинула.

– Да? Неужели она разбирается в человеческой медицине? – как-то это не вязалось с моими представлениями о чешуйчатой подружке. Нет, нормальную физиологию человека она знала точно, иначе не стала бы Мике всякие травки для разблокировки памяти подсовывать. Но современный медцентр автоматизирован настолько, что врачи из лекарей постепенно начали превращаться в операторов медицинской техники.

– Нет, она так, с визитом вежливости зашла, заодно откомментировала всё, что увидела, – ухмылка переросла в широкую улыбку. – К примеру, зависает над плечом у кого-то типа дядьки, который у нас теперь вместо робота-уборщика полы драит и спрашивает: "А что это вы тут делаете? А зачем?". Ручаюсь, идиотами себя почувствовали не только бедолаги, с которыми она успела побеседовать, но и те, кто давал им такие тупые задания.

– Вместо? Это как? – задала я вопрос скорее сама себе, чем Мике. Случалось мне конечно и исторические фильмы смотреть и участвовать в интерлюдиях с эффектом присутствия, но как там люди справлялись с уборкой и прочими хозяйственно-бытовыми мелочами, я не запомнила. Несмотря на то, что вопрос был почти риторический, Мика всё-таки ответил:

– При помощи ведра с водой и тряпки. Неважно. Качество работы так себе, но зато все заняты были и начальство довольно своей изобретательностью. Было довольно. Пока Ненни-Ро на огонёк не заглянула.

– И как им такое в голову пришло? – продолжала недоумевать я.

– Как-как? – Микино веселье несколько поубавилось. – После бардака первых дней, наше начальство решило у самих аборигенов узнать, чем они занимались на предыдущих местах работы и подобрать для них аналогичные задания.

– Бред какой-то, – я рывком поднялась с постели и принялась нервно расхаживать по комнате. С тех пор как мы объединили два жилых модуля в один, появилось свободное место для этого. – Нас, когда приглашали на работу на эту станцию, отбирали если и не лучших из лучших, то достаточно компетентных и опытных специалистов. А потом догрузили штат людьми, которые здесь совершенно не нужны. Где логика?

– Какая может быть логика в политике? – Мика картинно приподнял тонко очерченные брови и выпрямил уши во всю длину. Вид у него получился комично-недоумевающий. – На Земле постарались укомплектовать станцию всеми необходимыми специалистами, чтобы с первых дней работы не возникло особых проблем. Местные в таком количестве в штате появились позднее, когда Люп Дегир устанавливал дипломатические отношения с правительствами планет расселения. Там, знаешь ли, далеко не все относятся благосклонно к метрополии. О чём они там думали, засылая к нам "лишних людей" я понятия не имею. И какая с этого выгода тоже. Впрочем, далеко не все из них так безнадёжны – твоя ларра Хойл неплохо осваивается на новом месте.

Я только досадливо сморщилась – чего лично мне стоило это её успешное освоение!

– Мы, кажется, Ненни-Ро звонить собирались?

– Домовой? – обратился Мика к моему личному искину, который теперь заведовал нашим общим хозяйством. По настенному экрану тут же побежала заставка компании "Эксикме", обеспечивающей работу видеосвязи внутри станции.

– Т-р-р-р-гн, – раздалось с экрана весьма эмоциональное, окрашенное в негативные тона приветствие. Нет, это не какое-то неизвестное мне солеранское слово, это раздражённый драконий рык.

– Гм, а я думала, что после встречи с Отшельником настроение у тебя будет лучше, – ничуть не испугавшись, сказала я, глядя в пустоту рабочего кабинета Ненни-Ро. Самой хозяйки не было видно.

– А это ты, Тай, – драконья голова появилась в кадре. – Мика, – кивнула она моему доктору, переведя на него взгляд.

– Неужели любопытные уже и по видеосвязи тебя начали доставать? – изумился Мика.

– А? Нет, я этот контакт ещё почти никому не давала. Просто вы прервали моё размышление над проблемой технического характера.

– Что-то серьёзное? – Мика склонил голову на бок, приготовившись внимательно слушать.

– Не знаю. Странное.

– Подкинуть тебя до Отшельника? – услужливо предложила я. Она отрицательно встопорщила гриву:

– Нет, попробую пока сама разобраться. Не бегать же к нему с каждой мелочью!

– Кстати, а что он посоветовал тебе в прошлый раз? Помогло?

– Макнул носом в собственную несмышлёность, – мрачно отозвалась она, потом немного оживилась. – Напомнил о том, что меня, такую молодую и неопытную, здесь и поставили, чтобы я могла свободно общаться и вмешиваться в жизнь подопечных..., – последнее слово сорвалось явно против её воли, и Ненни-Ро замолкла, пытливо вглядываясь в наши лица в ожидании реакции. Реакции не последовало. А то мы не догадывались, кем нас считают солеране! – А я сидела взаперти, изображая умудрённую прожитыми столетиями старейшину.

– Да уж, – опять развеселился Мика, – твой "выход в свет" имел счастье наблюдать воочию. А что за проблема-то? Мы чем-нибудь сможем помочь?

– Вряд ли. Если только кто-то из вас хорошо разбирается в нашей технике. И по открытой линии не буду сообщать, в чём дело, информация не для распространения.

– Тогда давай, мы к тебе зайдём в гости. У нас тоже есть о чём поговорить, – предложил Мика то, ради чего собственно мы и беспокоили дракона-хранителя станции.

– Только не сейчас, – Ненни-Ро кинула взгляд куда-то в сторону, где, по-видимому, её дожидалась прерванная работа.

– Не сейчас, – успокаивающе кивнул Мика. – Завтра, часиков в шесть, когда у меня закончится смена.

– Договорились, – важно кивнула дракониха. – Я вас встречу.

На следующий день, где-то в районе шести часов, я мерила шагами небольшой зальчик, где можно было взять одно или двухместную авиетку для полёта в рекреацию и раздражённо поводила хвостом из стороны в сторону. Мика опаздывал. Это при том, что у него фиксированный рабочий день, а мне пришлось основательно передёрнуть собственное расписание, чтобы выкроить свободный вечер. И на звонки не отвечает: то не доступен, то трубку не берёт. А ведь договаривались именно здесь встретиться. Внутристанционная транспортная система была пока ещё не достаточно отлажена и попасть в конкретное место можно было только вылетев с парковочной платформы – через два-три промежуточных пункта уже не получалось.

Ну и чёрт с ним, пойдём от клиники пешком. Я плюхнулась в эргономичное сиденье маленькой вёрткой машинки и выбрала пунктом доставки медцентр. Если гора не идёт к человеку, человек идёт к горе. Хотя, кажется, в этой поговорке использовалось имя какого-то мифологического героя, но я не запомнила, какого.

В клинике, как и в прошлый раз, царил упорядоченный хаос: деловито пробегает медперсонал, с умным видом обсуждают что-то врачи, сбившись в группки по двое-трое и тут же расходятся в разные стороны, продолжая разговор уже по гарнитуре. Больные с выражением неизбывной муки на лицах, а сопровождающие их родственники, не столько оказывающие моральную поддержку, сколько глазеющие по сторонам. Я деловито, чтобы никто не усомнился, что имею полное право здесь находиться, прошествовала к ближайшей точке выхода в инфосферу. Не знаю никакого другого способа узнать, где находится мой доктор. Разве что ловить за руку всех пробегающих медсестёр и спрашивать.

"Запрос: – расписание доктора Микаэля Ортег на текущий момент.

Ответ: – (пробел)"

Точно, какое же может быть расписание, если его рабочий день уже минут сорок как закончился.

"Запрос: – последнее рабочее место.

Ответ: – лаборатория регенерации тканей. (пауза) В настоящий момент закрыта. (пауза) Провести поиск иными доступными методами?"

"Запрос: – Провести. По возможности показать маршрут, по которому до него можно добраться человеку, не имеющему врачебного доступа.

Ответ: – включите на своём напульснике программу-поисковик".

Вау, это же я не в автоматический поисковик запросы отправляю, а со станционным искиным общаюсь. По крайней мере, до сих пор за простой автоматикой попыток инициативы не замечено. Мой личный электронный помощник, который в виде массивного браслета болтался на запястье, слегка вздрогнул и бибикнул, извещая хозяйку о том, что пакет файлов принят. Включаю визуализацию, проматываю опции... вот оно. Программа-навигатор предлагает установить связь с Микиным напульсником. Согласна. На полу тут же нарисовалась полупрозрачная голографическая стрелка, следуя указаниям которой я и отправилась на поиски, провожаемая беглыми, безразличными взглядами землян и любопытными выходцев с Лидры и Непры. Нет, точно нужно будет познакомиться поближе со станционным искиным. Очень полезная личность.

А на втором этаже, на ближайшем из сестринских постов я застала прелюбопытную картину: мой доктор, присев за стол, быстро заполняет какие-то свои документы, одним глазом поглядывая на стоящую перед ним миловидную девушку, которая улыбаясь, что-то ему втолковывает.

– ... доктор, может, вы осмотрите сегодня ещё ларру Кармалис? У вас такие замечательные руки! Мне все больные об этом говорят, – и застенчиво так ресничками хлоп-хлоп.

– Лелечка, отстала бы ты от Мика, у него и так уже шестнадцать часов переработки, – пробасил ранее не замеченный мной субъект. Хотя как его можно было не заметить?! Высокий, массивный, серокожий мужик и короткими рожками и длинным кожистым хвостом. Тот же генотип, что и у моего бывшего начальника Кея Гордона. Перевёл взгляд на меня и подмигнул. – Вот за ним уже приходить начали, чтобы вызволить с работы.

– Добрый день, – улыбнулась я как можно нейтральнее, и уже Мике: – Ты закончил?

– Да, – он, поднимаясь, привычным жестом провёл поперёк экрана, сворачивая текущий документ, и чмокнул меня в макушку, куда-то между ушей (при нашей разнице в росте, это вполне реально).

– Нас уже наверняка заждались, – демонстративно подхватив Мика под локоть, я развернулась, и мы вместе направились к выходу. Сделав пару шагов, я обернулась, чтобы проследить, дошёл ли до девицы намёк. Может и дошёл, только оценить это у меня не было ни какой возможности – красотка перекинула всё своё внимание на медика, имени которого я так и не узнала. Чего это она? Или ей совершенно всё равно, с кем флиртовать?

– Это ты так на меня права заявила? – склонившись к моему уху, спросил Мика, когда мы уже завернули за угол здания. По лицу его блуждала дурацкая довольная ухмылка. Я независимо передёрнула плечами – вот ещё, анализировать все свои душевные порывы! А впрочем, чего тут непонятного? Так оно и было. Но не признаваться же в этом вслух!

Ненни-Ро вышла из подполья. Об этом можно было судить уже по тому, что теперь её жилище окружали не силовые купола, а довольно широкое пространство, засаженное короткой жёсткой травой и низкорослыми деревьями. Сам каменный купол, как и обещала дракониха, был покрыт мхом и редкой порослью чахлого кустарника, выглядевшего как проплешины на шкуре больного животного. Странная картина, но по-своему очень гармоничная. Наверху каменной полусферы, как курица на насесте, сидела ожидающая нас Ненни-Ро.

– За деревья и прочие кустики просьба не дёргать. Они ещё толком не укоренились, – произнесла она вместо приветствия. Я обиженно глянула на дракониху – сами мы, что ли не понимаем! Но от предложенной лапы не отказалась и была втянута ею наверх быстро и без проблем.

– Это ты каждый раз собираешься так встречать нас? – спросил Мика, таким же макаром подкинутый на макушку каменного купола.

– Глупости, – сердито возразила Ненни-Ро. – Проложу силовую дорожку с ограниченным доступом и все проблемы, – и спрыгнула в зияющую черноту входа.

– И зачем такие сложности? – Мика прыгнул следом, а спустя пару секунд, дав ему отойти в сторону, и я. – Почему не сделать всё проще?

– Ну, вы, люди, – ухмыльнулась Ненни-Ро, – тоже норовите выстроить вокруг себя привычную и удобную среду обитания.

– Намёк понят, – после некоторого размышления согласился Мика и плюхнулся на ближайший диванчик. – Кстати, как насчёт той травосмеси для обострения памяти? Не прямо сейчас, но хотелось бы иметь это средство в своей личной аптечке. Иногда, знаешь ли, возникает необходимость.

– Сейчас, – Ненни-Ро метнулась куда-то в сторону, но не прошло и пары минут, как она вновь появилась перед нами. – Вот. То же средство, только в виде сигарет. Доза ослаблена в два и восемь десятых раза, но эффект может несколько отличаться за счёт проникновения дыма непосредственно в лёгкие. Рассчитать индивидуальную дозировку и режим приёма сможешь?

Она ссыпала в протянутую Микину ладонь тонкие, хрупкие на вид, палочки из скрученных листьев, перевитых тонкими, с волос толщиной, травинками.

– Думаю смогу. А если возникнут трудности, найду к кому обратиться за консультацией. Мои мозги мне ещё дороги.

– А лучше всего, – заботливо продолжила дракониха, – если первый раз ты опробуешь их в моём присутствии.

– А это не опасно? – не смогла смолчать я.

– В моём присутствии практически нет, – Ненни-Ро перевела взгляд жёлтых, прочерченных тонким штрихом чёрного зрачка глаз на меня и только тут заметила висящего на моём плече Клякса. – Питомца себе приобрела?

– Нашла, – поправила её я. – Как раз тогда, когда уходила от тебя через Изнанку. Хозяин не объявился, и мы хотели проконсультироваться с тобой, как Клякс вообще мог туда попасть.

– Дай-ка, гляну, – она протянула вперёд когтистую лапу. Единственный серо-голубой глаз амебоида в ужасе уставился на протянутую к нему конечность. Я попыталась его от себя отодрать, но не тут-то было, он выпускал всё новые и новые псевдоподии, ухватывался ими за воротник моей рубашки и пуговицы, даже, кажется, пытался в швы одежды просочиться. Но я была настойчивей и переломила его упорство. Ненни-Ро поднесла к глазам сжавшийся в упругий шар Клякса, совершенно одинакового со всех сторон (даже глаз уплыл куда-то в глубину его тела), повертела так его и эдак, сощурилась, выражая недоумение.

– Вроде бы совершенно обычный амебоид. Единственное что можно сказать точно: его предки довольно давно покинули РВ-16, это – домашний подвид. Можешь указать точное место, где ты его нашла.

Я в ужасе распахнула глаза и замотала головой. Какое там точно, я даже примерно этого не вспомню – такое там всё одинаковое. Зато, не надеясь на память свою органическую, я воспользовалась чужой электронной. На напульсник маршрут записала.

– Здесь есть всё, – я победно потрясла им в воздухе.

– У тебя есть на чём просмотреть информацию с него? – мгновенно развернулся Мика к Ненни-Ро. Та в ответ утвердительно кивнула на человеческий манер. – И почему ты мне раньше об этом не рассказывала? – Это уже ко мне.

– Ты не спрашивал, – произнесла я, глядя на две удаляющиеся в сторону кабинета спины. Быстро они. Энтузиасты. Но мне и самой стало любопытно, что же они смогут обнаружить.

5

Я старалась не слишком присматриваться к мельтешению кадров на нескольких экранах – от этого моментально начинало рябить в глазах, а от скуки и однообразия картинок сводило скулы. Шла ускоренная промотка записи с моего напульсника с одновременным анализом и чем-то там ещё, во что я не вникала. И вообще постепенно начала чувствовать себя немного лишней, потому как оказалась слегка выключенной из общего действа. Мика с Ненни-Ро смотрят, что-то там соображают, изредка обмениваясь краткими комментариями, а я отвлеченно размышляю, сколько километров записей они уже успели отсмотреть. И вообще, почему в данной лексической конструкции речь идёт именно о расстоянии (километрах), а не, скажем, массе или объёме? Откуда пошла мода мерить видеоинформацию физическими величинами? Ерунда какая-то.

– Вот оно, – воскликнул Мика, а Ненни-Ро от полноты чувств гулко шмякнула по полу хвостом. На экране появилась моя рука, мелькнула часть скулы и плывущая в невесомости русая шевелюра, втягивающий псевдоподии Клякс, и на этом картинка замерла. – Место находки мы определили.

Рядом, на развёрнутой картосхеме Изнанки замигала маленькая красная точка.

– И что нам это даёт?

Мика пожал плечами, дракониха в задумчивости наклонила голову влево и чуть шевельнула лапой. Картинка поимки Клякса разделилась на несколько фрагментов, каждый из которых начал укрупняться, а отдельные детали становиться всё чётче и чётче. До определённого предела. До той степени, до которой хватило чувствительности камеры встроенной в мой браслет-напульсник. Никто не знал, что именно мы ищем, но все усердно вглядывались в картинки, ища любую неправильность. Первой повезло её обнаружить Ненни-Ро (оно и понятно, она намного лучше нас знала, как Изнанка устроена в норме), а потому небольшие участки затемнения, то и дело встречающиеся на стенах, сразу привлекли её внимание. К сожалению, укрупнить картинку достаточно для того, чтобы рассмотреть, что оно такое, у нас не получилось и осталось только выдвигать предположения, чем это вообще может быть.

– Плесень, – ляпнула я, первое, что пришло в голову.

– Не может быть, – с ходу отмёл предположение Мика. – Там постоянно поддерживается почти полная стерильность. Это я тебе заявляю со всей ответственностью, как человек периодически проводивший сан. инспекцию на земной станции.

Мы дружно глянули на Ненни-Ро – та замахала на нас лапами:

– У меня вообще нет никаких предположений, кроме того, что по каким-то причинам начал портиться сам материал кожуха прибора. Но это предположение ещё более нереальное, чем вариант с плесенью.

– Дефект записи, – после минутного раздумья выдал Мика. – И чтобы опровергнуть эту гипотезу, нужно провести анализ изображений, снятых с разных ракурсов. Давай-ка, подвигаем картинку назад-вперёд. И заодно уже, – он оценивающе глянул на Ненни-Ро, – если я что-то понимаю в этой жизни, у тебя должны быть какие-то средства слежения за Изнанкой. Как насчёт послать и посмотреть?

– Умник, – клыкасто ухмыльнулась дракониха, – уже давно послала. Результаты появятся через час-полтора.

– Да? – ничуть не смутился мой доктор. – Тогда пока будем работать с тем, что есть.

И бодро зашевелил пальцами, напрямую работая с голографическими проекциями. Обычно такой фокус можно провернуть только находясь в виртуальности, но в драконьем рабочем пространстве, которое они для себя организуют, становится возможным многое. Если ты, конечно, сумеешь воспользоваться предоставленными возможностями. Мика, по всей видимости, кое-что умел. Нахватался по верхам во время наших прошлых визитов ещё в Пещеру Отшельника. И пусть к старому дракону он по-прежнему относился инстинктивно-настороженно, молодёжь в лице Ненни-Ро, не вызывала даже подсознательного неприятия. Льщу себя надеждой, что это сказалось моё благотворное влияние. А, впрочем, не будем задаваться. И мне есть, за что сказать ему спасибо. Хотя бы за то, что помог изжить детские комплексы, примириться с собственной геноформой, безусловно декоративной, но не слишком сильно расширяющей человеческие возможности. Как, например, у Мика. Это с виду он человек как человек, только уши длиннющие, заячьи, а на самом деле мастера геномодификаторы немало заложили дополнительных возможностей в его тело.

Завидовать – вредно и вообще нехорошо, одёрнула я себя и переключилась на размышления о том, всегда ли в стабильных парах две личности настолько дополняют друг друга как мы с Миком? Как паззл, состоящий из двух идеально подогнанных друг к другу половинок. Или это признак какого-то другого типа взаимоотношений. Почему я ни разу этим не поинтересовалась во время задушевных бесед с родителями? Кстати. Я остановилась, держа в руках уже наполненный заварочный чайник (во время размышлений автоматически начала сооружать чайный стол). Когда я с родными в последний раз связывалась? Кажется, отписалась один раз сразу после прибытия на новое место работы и на время забыла о существовании всего остального мира за пределами станции. Надо позвонить, если связь будет, или опять отписаться.

– Это абсолютно точно не дефект записи, – Мика ловко вынул у меня из рук чашку, которую я наполнила для себя, отхлебнул горячего, терпковатого напитка, прижмурился. – Железно. Хоть в суде в качестве доказательства выставляй.

Уголки рта Ненни-Ро уныло обвисли. Отодвинув свою чашку, она подошла к висящим в воздухе голограммам и уставилась на них долгим взглядом. Как будто хотела не то высмотреть что-то ещё, не то заставить их исчезнуть. Мы с Миком обменялись вопросительными взглядами, прежде чем он рискнул прервать затянувшуюся паузу:

– И чего вдруг ты так расстроилась? – Ненни-Ро, не оборачиваясь, отмахнулась от нас хвостом. Даже спина её, кажется, выражала неудовольствие. – Ну, нашли ещё одну непонятку, тоже мне, трагедия!

Опять повисла тишина. Настолько полная, что разорвать ей звуком отхлёбываемого из чашки чая вдруг показалось чем то неприличным.

– Когда я проходила практику у Отшельника, – по-прежнему не оборачиваясь, пророкотала дракониха, – всё было, пусть не просто, но хотя бы понятно и логично. А здесь, то и дело вылезают хвосты каких-то проблем, которые я подчас не успеваю, не только отловить и заправить куда нужно, но даже понять из какой задницы они растут.

– Насколько я знаю, – попыталась я её утешить, – на только что открытом крупном объекте неизбежны всяческие накладки.

– Не то, – она отрицательно встопорщила гриву и вновь развернулась к нам, – одно дело всякие неувязки, которые нужно просто увязать. Пусть даже непредвиденные проблемы. С ними, по крайней мере, понятно, что делать.

– И поэтому ты надеялась, что хоть одна из проблем рассосётся сама собой, окажется и не проблемой вовсе, – Мика достал из кармана одну из свежеподаренных сигареток, внимательно осмотрел со всех сторон и прикурил ее.

– Клякс не рассосётся, – я легонько подёргала питомца за свисающие с плеча псевдоподии. – Он вполне реальный, материальный и настоящий и там, где я его нашла, ничего живого быть не должно.

– Да, – тяжело бухнула Ненни-Ро и вернулась за чайный столик. – И хуже всего, что я не понимаю, признаком чего это является. Мелкая случайность, благодаря которой этот зверь смог попасть на Изнанку, чья-то халатность или вообще, нам попался фрагмент чего-то большого, что я пока разглядеть не в состоянии.

Ой, что-то мне не нравится это упадническое настроение дракона-покровителя (пока только теоретически!) этой станции. И будет очень плохо, если у неё не получится стать им на самом деле. У меня была возможность оценить, какую громадную работу проделывает Отшельник на земной станции для стабилизации её работы. И я имею ввиду вовсе не техническую её часть. Там слово, здесь подкинутая идея или кусочек информации, а то и умение просто вовремя промолчать, глядишь, и завертелось всё в нужном дракону направлении. Высшее искусство манипулирования, присущее только долгожителям.

– А потому пока, мы не будем торопиться и делать поспешные выводы, – увещевающим тоном продолжил за неё Мика. – А будем разбираться последовательно и методично.

С последовательным и методичным разбором ничего не вышло. Достигшие нужной точки шпионы наблюдатели передали нам картинку абсолютно чистых и гладких стен. Словно там вообще никогда ничего не было, а зафиксированные на записи пятна нам просто показались.

– И что бы это могло значить? – озвучила я риторический вопрос. Эти двое, технически подкованные, так и продолжали молчать, обозревая картинку с камер и думая каждый о чём-то своём. В ответ Мика неопределённо пожал одним плечом, затянулся и выпустил изо рта облачко полупрозрачного дыма, а Ненни-Ро раздула горловой резонатор, не издав при этом ни звука. – Может быть это всё-таки грязь была, да роботы-уборщики всё вычистили? Бывают же там ремонтники или люди, следящие за заполнением пищевых контейнеров, которые могли её с собой нанести.

– Маловероятно, – покачал ушастой головой Мика. – Не похожи эти пятна на грязь. Во-первых, у них едва-едва, но всё же просматривается какая-то структура, во-вторых, они все абсолютно одинакового размера, и в-последних, ты себе представляешь, как сложно вымазать гладкую стенку в невесомости? Весь мелкий сор, обычно стряхивающийся с одежды и обуви, просто будет продолжать кружиться в воздухе.

– А если брызнуть чем-то липким?

– Вот разве что. Только зачем?

– Случайно, – не захотела я отказываться от такой удобной гипотезы.

– Случайно редкими каплями забрызгать все стены в радиусе примерно пятнадцати метров? – Мика иронично приподнял левую бровь. – Кстати, за какой срок в этот сектор доберутся роботы-уборщики? – обратился он к Ненни-Ро с очередным уточняющим вопросом.

– За неделю точно успели бы. Хоть это место и находится в стороне от агрегатов, обычно посещаемых обслуживающим персоналом, где и сосредоточен основной парк уборочной техники – безразлично начала дракониха, потом резко встрепенулась и смерила внимательным взглядом сначала Мика потом перевела его на Клякса, соскочившего с моих плеч и осторожно пробующего лапкой чай в оставленной без присмотра чашке. – И это создание не могло висеть там бесконечно долго. День-два и его непременно обнаружили бы.

– Гениально! – я передёрнула плечами. – День-два и там обнаружили бы только безжизненный трупик. Больше десяти-двенадцати часов обходиться без воды амебоиды не способны.

– Значит, теперь мы знаем примерное время его появления на Изнанке. Но что это нам даёт? – вновь приуныла Ненни-Ро. Эх, не вовремя я влезла со своими критическими замечаниями. А она сейчас, кажется, способна впасть в депрессию из-за любой, даже самой мелкой неудачи. И ведь пришли-то мы с занятной задачкой, не более. Развлечением. Стоит ли воспринимать её настолько серьёзно?