Текст книги "Бузина и рябина (СИ)"

Автор книги: A_Plush_revenge

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

====== Глава первая: «Начало больших неприятностей». ======

Перемещение в дневник из Квиринуса Квиррелла, впрочем как и разделение души на остальные осколки, было не самым приятным этапом в жизни Волан-де-Морта, менее известного как Том Реддл. Но даже успешное перемещение не избавило его от неприятного чувства пессимизма. Разочарование, страх провала и тщетности усилий преследовали Тёмного Лорда вопреки тому ореолу грозности, хладнокровия и непоколебимой целеустремлённости, которым он себя окружил. Провалы следовали за ним невидимым шлейфом, напоминали о себе, давили на плечи, а вместе с тем и на волю. Из-за этого время от времени Тома посещали прескверные мысли: «А может ну его? Какой смысл пытаться, если все мои труды снова пойдут крахом, как и в тот раз?»

– Что ж… – невесело обозначил для себя он сложившуюся ситуацию. – По крайней мере, я избавился от постоянных приливов необоснованной ярости, появившихся после создания второго крестража. Сейчас даже кажется удивительным, что книга о создании крестражей вообще нашлась в школе, полной дурных детишек. Дамблдор наверняка приложил к этому руку. М-да… Говорили мне в приюте, что читая рецепт чего-либо, не забывай раздел о побочных эффектах.

Инобытие Тёмного Лорда так бы и шло, все больше погружаясь в раздумья над смутными догадками о коварном старике, искушенном собственным любопытством и жаждой экспериментов над наивными и доверчивыми учениками. Вынужденное безделье порождало в сознании Тома омут мыслей. Возможно еще более тёмный, чем сам Лорд.

Отвращение.

Ярость.

Они накрыли Реддла внезапной волной. Они взбаламутили потоки мыслей, уже ставшие привычными. Кто-то самым грубым образом схватил злосчастный дневник за потрепанный корешок и кинул в чей-то подержанный оловянный котелок.

А потом пришло осознание ситуации.

– Ну наконец-то! Хоть какое-то разнообразие! – молчаливо обрадовался Том. – Посмотрим, кому не посчастливится остаться без ментального тела.

Тетрадь выпустила из себя невидимые сгустки энергии в поисках несчастного обладателя котелка. Тепло, исходившее из руки, только сильнее усиливало голод – голод, который могла утолить только чужая жизненная энергия.

Контакт.

Две ауры на мгновение соприкоснулись.

Мальчик, державший этот самый котелок, вздрогнул. Он почувствовал, как что-то липкое и холодное пронзило руку и растеклось по всему телу. Ему показалось, что он ощутил всё сразу – и слабость, и озноб, и боль в голове и суставах… Он пытался проморгаться, но терял силы.

– Что-то мне х… – не успев договорить, прохрипел мальчик.

Теряя равновесие, он пытался схватиться за стеллажи.

Падение.

Мальчик свалился на пол, а вместе с ним с грохотом посыпались книги.

– Что? Серьёзно? – негодовал Том, узнав в ребёнке, с которым связался, Майкла Поттера, брата-близнеца того самого Гарри Поттера.

Майкл, к несчастью, был тем самым мальчиком, которого в помешательстве он чуть было не выкрал из Хогвартса, будучи паразитом на теле некогда преподававшего профессора Квиррелла. На самом деле, Том не мог назвать точную причину своего поведения в тот момент, мальчишка просто довёл его до белого каления своей пронырливостью. Ему, несомненно, хотелось проучить чересчур любопытного юнца, но ещё больше ему хотелось понять, по какой причине к одному из братьев относились с таким напускным благоговением, а к другому – с показательным равнодушием. И, что странно, его почему-то боялись. Младший брат знаменитого Мальчика-Который-Выжил, поступивший на Когтевран, производил на людей не самое приятное впечатление. По неведомой причине всем казалось, что Майкл мог невербально проклясть любого, кто не так посмотрит в его сторону.

Роковое пересечение судеб встретило Тома и Майкла в магазине «Флориш и Боттс», когда второй вместе с братом покупал учебники к новому учебному году. Уизли, что сопровождали двух сирот в Косом переулке, со снисходительными ухмылками наблюдали за происходящим.

– Мерлинова борода, Гарри, твой брат такой неуклюжий! – закатив глаза, сокрушенно вздохнула миссис Уизли. – Удивительно, как у таких блестящих волшебников, как твои родители, могли появиться такие разные дети!

– Может, он чем-то болен? – шёпотом спросила Джинни своего старшего брата Перси.

Гарри же стыдливо потупил взглядом в пол, пытаясь не смотреть ни на кого.

Опять же, люди не питали особой симпатии к брату Гарри. Со стороны Майкл казался лишь обузой для него. Угрюмый, неуклюжий, пугающе тихий – второй близнец своими качествами не шёл ни в какое сравнение с Мальчиком-Который-Выжил. В красивую легенду о маленьком герое, ставшем звездой Гриффиндора и самым молодым ловцом, Майкл не вписывался и как будто бы ее портил.

Уизли нехотя помогли собрать выпавшие из котелка вещи. Никто не проверял содержание поклажи упавшего в обморок Майкла, и поэтому подозрительная чёрная тетрадь оказалась там, куда ее и подкинули. После публичного выяснения отношений с семьёй Малфоев рыжие поспешили как можно быстрее покинуть то место, где так сильно оскандалились.

Поверхностью дневника Реддл ощутил неприятную для себя эмоцию – пренебрежение. Его окружало стойкая аура пренебрежения. Точнее не его, а ребёнка, к чьему телу он медленно цеплялся. Он понемногу поглощал жизненную энергию мальчика, дабы не допустить никаких побочных эффектов для мальчишки. Просто так, на всякий случай. Ему всё ещё не удалось установить прочную связь с Майклом, и он, к своему собственному удивлению, пребывал в предвкушении будущего общения.

Ещё год назад, находясь в теле Квиррелла, Том успел привыкнуть к общению с младшим Поттером. Ему импонировал не по годам острый ум его ученика, но еще больше ему льстило доверие, которое ребёнок оказывал. Не своим сверстникам, не директору Дамблдору, не декану Когтеврана Флитвику, а именно ему – ему! Майкл был тогда очень наивен.

И всё же, Тёмный Лорд в тот год тоже позволил себе быть на минутку наивным. Он, сам того не желая, ввёл себя в заблуждение, ведь по-настоящему доверие оказывали вовсе не ему, а какому-то жалкому, трусливому Квиринусу Квирреллу. Осознание этого факта привело к тому, что уже привычная ярость накрывала его с ещё большей силой, и произошло то, что произошло.

Внезапно что-то изменилось.

Дуновение ветра, грохот, детские крики. Ещё был женский возглас. Кажется, Том почувствовал магию домового эльфа. На мгновение это сбило его с толку.

– И что происходит в этом грязнокровом крысятнике?! – злился от пребывания в неведении Реддл.

Внезапно дневник взяли в руки.

– Наконец-то!.. – ощутив долгожданный восторг, заблагоговел Том. – Ну же! Давай! Открой меня!

Дневник открыли на первой странице, разгладили бумагу и быстро, уже знакомым Лорду почерком, стали быстро заполнять гневными словами.

«11 Августа 1992.

Дорогой дневник, я заебался…»

Если бы Волан-де-Морт в этот момент мог бы издавать звуки, он бы хрюкнул от изумления.

«Это какой-то звездец! После того, как неделю назад мой умственно отсталый брат не додумался полюбовно договориться с каким-то неадекватным эльфом Добби, что ворвался в наш дом и стал причиной возможного инфаркта тёти Петунии… Он! Этот плодоносец скудоумия сегодня сбежал из дома, позволив представителям рыжего клана вырвать с корнем чёртово окно нашей комнаты! Теперь жирдяй Дадли убежал из дома и категорически отказывается возвращаться в свой родной притон, а тётя осушила свой недельный запас вина и лежит на кухонном полу шлангом! А я всё ещё не определился, что мне стоит вызвать в первую очередь – ментов, наркологов, службу опеки или мракоборцев…»

Неожиданно в конце страницы появилась надпись: «Для начала проверь, есть ли у твоей тёти пульс». Именно там где, Майкл хотел продолжить писать текст.

– О нет… – будто бы предчувствуя неприятности, задрожал Майкл.

А на дневнике появилась ещё одна надпись: «Не беспокойся, ты не сошёл с ума. Просто я не обычный ежедневник, а магический артефакт».

– О господи, ну почему, почему всякая херня должна происходить именно со мной?! – сокрушался мальчишка.

Ребёнок, ковыляя, сделал круг по комнате, раздражённо пнул кровать своего брата и снова сел за письменный стол.

«Артефакт, значит? Ты не против, если я буду использовать тебя, ну… в качестве дневника? Постой! У тебя есть своя личность? Имя? Как ты вообще попал ко мне в руки?»

Изначально Тёмный Лорд планировал придерживаться роли магического артефакта-ежедневника, но снова задумался, стоит ли ему рискнуть и попробовать выстроить доверительные отношения с ребёнком. Вряд ли он расскажет ему всю правду, но стоило бы начать с чего-то.

«Я действительно артефакт, меня в свое время создал старшекурсник школы Хогвартс, вложив часть своей души и памяти. У меня есть самосознание, поэтому я сохраню в секрете всё, что ты сюда напишешь, и отвечу на любой заданный тобой вопрос. Моё имя Том Реддл, но ты можешь называть меня Томом или просто Дневником. А как зовут тебя?»

Мальчик несколько минут с сомнением смотрел на тетрадь и не заметил, как углубившись в размышления, стал грызть шариковую ручку. Из мыслей его вырвало только нечленораздельное мычание его тёти, доносившееся из комнат снизу.

«Меня зовут Майкл Поттер, или просто Майк».

Поставив точку, Майкл быстро выбежал из комнаты и галопом помчался вниз по лестнице. Он еще не подозревал, что сулило его необдуманное решение завязать диалог с, как он думал, Дневником…

====== Глава вторая: «Пригревая на шее змею». ======

Со школьного двора студенты Хогвартса наблюдали, казалось бы, обыденную для интернатов картину. Группа хулиганов, очевидно, что со Слизерина, улюлюкая, гнала по каменным тропинкам какого-то недоросля. Даже Мэтью Кеттлтофт, прыщавый, долговязый подросток, что сбывал всем желающим расслабляющий настой и другие полезности, отвлекся от игры в плюй-камни.

– Мишель, стой!!! А ну-ка стой флоббер-червь!!! – издевательски кричали они, теряя из виду свою добычу.

В след хулиганам ободряюще свистели старшекурсники.

А на дальней скамейке, в тени зарослей плюща, примостилось троица гриффиндорцев.

– Прекрасная погода, не правда ли? Нет, ну вы поглядите, что за болваны! – отвлекшись от солнечного света, сказала Гермиона. – Эти слизеринцы совсем страх потеряли!

– А по-моему они всегда такими были, – ответил Рон. – Кстати, Гарри, а разве это не твой братец убегает от Малфоя? Ха-х! А мне казалось, тёмные маги должны держаться вместе!

Старший Поттер, поёрзав, скрылся ото всех за гигантским томиком «Тысячи магических растений и грибов».

– А? Что? П-простите, я ничего отсюда не рассмотрел, – проблеял мальчишка и, казалось, полностью погрузился в чтение.

– И всё же, Рон, даже несмотря на то, что это брат Гарри, так вести себя неправильно! – высказала своё несомненно важное мнение лохматая девчушка.

Гарри искоса поглядывал на перепалку своих друзей и горестно вздыхал, жалея о том, что не может просто ввязаться в спор или же уйти.

Крики и смех детей уносились далеко в небо, где они смешивались с пением птиц, полностью растворяясь в голубой синеве. Благо природе было всё равно на переживания детей и людей в целом. Её интересовал лишь ход времени, да и то, судя по всем признакам, она явно отвлеклась на что-то другое. Золотистые кучки опавших листьев на ещё зелёной траве, ласковое солнце и тёплые вздохи ветра придавали осенний оттенок общему пейзажу. Поздний сентябрь радовал своими яркими лучами, что пробивались сквозь заросшее зеленью и плющом окно одного из многочисленных, заброшенных помещений Хогвартса.

В потайном углу, запершись от всех, сидел мальчик двенадцати лет, но с виду гораздо младше. Наколдовав себе тазик воды и мыло, он остервенело отстирывал вымазанную в песке, грязи и магическом удобрения одежду, не забывая при этом шмыгать носом и озлобленно глотать слёзы.

– Я даю слово! Когда-нибудь! Когда-нибудь я не сдержусь! И все эти злобные пародии на людей так сильно получат за всё! – пыхтел Майкл, а прытко пишущее перо резво записывало всё, что выплёскивалось из ребёнка, в дневник Тома Реддла.

«Почему ты не почистил одежду заклинанием?» – спросил Том.

Мальчик отвлекся на прочтение текста и, закончив, фыркнул, как будто услышал ироничную шутку.

– Не поверишь! Я могу наколдовать воду, трансфигурировать тазик, мыло, верёвку, но не умею правильно накладывать чистящие заклинания! – выпалил Майкл и продолжил стирать свои испачканные вещи, часть которых досталась от кузена.

Реддл, перебрав цепочки воспоминаний мальчика, освежил в своей памяти, что именно он, пребывая в теле Квиррелла, научил мальчишку большинству бытовых заклинаний. Были ли среди них чистящие чары? Отчасти из-за него, отчасти из-за нерасторопности профессора Флитвика Майкл не получил должных базовых магических навыков в полной мере. От этого в Тёмном Лорде зашевелился маленький червячок досады.

Том почувствовал, как подпитка, получаемая при общении, стала истончаться. Кажется, мальчишка уходил в себя от монотонных действий.

«Тот белобрысый головастик рассказал о том, как взрослые твердят детям, что тебя следует опасаться. Мне уже давно интересно, почему старшие настраивают учеников против тебя?»

Том хотел подобрать правильно слова, излагая свой вопрос. Было бы плачевно, если бы мальчик обиделся на него, или воспринял его речь, как осуждение.

Майкл опять отвлёкся на прочтение текста, оставив свои тряпки в покое. Застыв на какое-то время, мальчик просто смотрел в тетрадь. Губы его были плотно сжаты, глаза обидно заблестели.

Внезапно Тёмный Лорд почувствовал мощную, резкую волну чувств и эмоций. Дневник едва справлялся в попытках впитать её всю. Он захлёбывался в ней. Она была одновременно и леденящей, и жгучей. В ней было столько разрушительной негативной энергии, что её хватило бы на снос Астрономической башни. Духовное тело Волан-де-Морта пронзило ею до кончиков пальцев. Она ощущалась чем-то приятным и наполняющим, но одновременно с тем как будто бы отторгалась телом Лорда.

«О-о, кажется, я открыл ящик Пандоры…» – запоздало осознал ситуацию Том.

– Почему, спрашиваешь?! Да не ебу я, почему!!! – срываясь на фальцет, перешёл на крик мальчик. – Да ко мне всю жизнь плохо относились! Сначала оправдывались тем, что я подкидыш! Чем не повод?! А потом и просто так, чтобы снять стресс! Вокруг меня и Гарри постоянно творилась какая-то лютая дичь! То наши документы пропадут, то люди из органов память потеряют! Люди, приходившие в дом Дурслей, становились рассеянными и забывали о своих делах! Ходили слухи, что мы с братом бесноватые, а дом, в котором мы живём, проклят! Тетя даже священника приводила! У него, кстати, тоже память стерли. А в восемь лет дядя за магический выброс отпиздил меня так, что я остался с одной почкой и!.. Я даже не помню, чтобы меня тогда возили в больницу… Мне сказали, что я выпал из жизни аж на полгода. Полгода!.. Ничего не помню… И пока я был в коме, дядю парализовало. Навсегда парализовало, понимаешь?.. Врачи сказали, что медицина бессильна.

Под конец Майкл с крика перешел на дрожащий, чуть заикающийся хрип. Его трясло от воспоминаний. Руки и ноги покрылись ледяным потом. Мальчик потерял чувство земли под ногами. Прытко пишущее перо остановилось вместе с ним. Громко сморкнувшись и вытерев нос, он продолжил говорить уже спокойнее, но с куда большей горечью.

– Я думал, в школе всё изменится, что наконец-то нам с братом станет лучше жить… Но нет. Ха-х, оказалось что Гарри знаменитость. Герой, млять! Все его любят, хотят быть его друзьями. Он спас их жизни, победил злодея… А я? Я пытался радоваться за брата, как мог, но… он стал другим… Совсем другим…

Майкл, сидя на каменных плитах, зябко обнял себя руками. Из глаз его катились крупные слёзы. Он уже ощутимей дрожал. От выплеснувшихся эмоций его трясло настолько, что он перестал чувствовать растекавшееся из окна тепло осеннего солнца. Кожу пронзал холод.

– Как? Как он мог? Как он посмел сказать всем, что это я! Что я парализовал Дядю Вернона?! Почему он это сделал?.. Теперь он даже общения со мной избегает…

Дальше слова паренька перешли в нечленораздельное завывания. Понять хоть что-то из его речи было невозможно. Майкл захлёбывался своими слезами, от них разрывало голову, а сердце истерично билось о грудную клетку.

Энергии было слишком много. Тёмный Лорд не справлялся с ней. Волна превратилась в шторм. Дневник мог вот-вот треснуть по швам или воспламениться. Том испытывал доселе незнакомое ощущения переизбытка магии. Нужно было что-то срочно сделать, чтобы не повредить крестраж и остаться целым. Дописывая уже десятую успокаивающую строку, Реддл понял, что текст никто не читал и уж точно читать не собирался.

«Что ж», – сконцентрировавшись на поиске выхода из ситуации, задумался Том. – «Энергии предостаточно. Даже, наверное, слишком. А что, если попробовать устроить обмен?»

Очень шальная, возможно даже дикая и коварная мысль закралась в сознание Волан-де-Морта. Раньше он такого ещё никогда не делал, и с опаской предвкушал получение нового опыта.

Майкл с широко раскрытыми в испуге глазами застыл. Его дыхание сперло. Голова гудела, как старый потрёпанный будильник с молоточком. Пространство вокруг плыло, как в пелене тумана. Мальчик начал забывать, который был час, что он здесь делал. Сказанные слова эхом застряли в нем. Каждое из них, как змея, обвивало шею и душило. Некое подобие агонии с остервенением вцепилось в маленькое, хрупкое, мальчишеское сердце.

Прикосновение.

Внезапное. От него по спине пошли мурашки.

Майкл напряг остатки сил и обернулся. Никого.

Испуг.

– Успокойся, всё будет хорошо…

Голос в голове. Такой неожиданный. Майклу на мгновение показалось, что он сходил с ума.

Его крепко сжали в объятиях фантомные руки. Мальчик отчетливо чувствовал каждый изгиб их пальцев, каждый острый краешек ногтей. Это ощущалось чем-то новым, необычным. Это… успокаивало? Испуг растаял с осознанием происходящего. Майкл не помнил, когда последний раз его утешали и обнимали. Да так трепетно, чтобы ему стало легче.

Вместо того, чтобы успокоиться, мальчик разрыдался еще больше. Он ревел, пытаясь сдержать вырывавшийся крик. Он закрыл лицо руками. От нахлынувших эмоций ему стало страшно. Они высосали его до критической точки. Он хотел спрятаться где-нибудь в теплом, темном, безопасном месте.

Голос же продолжал твердить:

– Всё. Выпустили это всё и забыли… Вот так. Тебе станет легче. Всё будет хорошо, ведь у тебя есть я.

Слова мягко оседали в голове ребенка, осторожно опускаясь в глубины его сознания. Точно заросшие мхом камни, медленно спущенные в реку и мягко стукнувшиеся о её дно. Том понимал, что Майкл запомнит этот жест и будет верить ему даже тогда, когда Тёмный Лорд будет давать поводы сомневаться в своей преданности.

Фантомная рука гладила мальчика по голове, перебирая спутанные в песке волосы. Мальчик в объятиях духа только периодически всхлипывал, опустошенно переводя дух, и ещё больше вжимаясь в, как ему казалось, защитника.

На призрачной, полупрозрачной фигуре отчётливо проглядывалась лукавая улыбка. Том любил запуганных людей. Страх позволял ему легко ими обладать…

====== Глава третья: «Смутные подозрения». ======

Майкл решил для себя, что профессор Бинс еще при жизни был большим занудой. Еще не нашлось такого исторического события, которое он бы не обесцветил сухой констатацией фактов и монотонным, замогильным бубнением. Вроде как ходили слухи, что из всех учеников Хогвартса только небезызвестной Гермионе Грейнджер удавалось противостоять усыпляющему действию вещаний учителя по Истории Магии. Майклу слабо в это верилось: «Ну не сверхчеловек же эта заучка из Гриффиндора!»

Единственным развлечением на уроках истории магии для младшего Поттера было общение с дневником.

«Неужели он ещё в твоё время преподавал?» – написал Майкл напротив блестящей наклейки с коровкой.

«Я тебя просил не лепить на меня наклейки», – возмущенно ответил дневник. – «Особенно такие девчачьи. У тебя что, других нет?»

Мальчик перелистнул страницу и оглядел класс. Почти все ученики мирно спали, кроме парочки девчонок, среди которых была Падма Патил и Лайза Турпин. Девчонки шёпотом обсуждали новую мантию Локонса, недавно прибывшего преподавателя Защиты от Тёмных Искусств.

«Наклейки у меня и другие есть, но единственный способ тебе их показать – это приклеить в тетрадь. Хочешь оценить мою коллекцию?»

Мальчишка хитро улыбнулся, отклеивая от альбома со стикерами маленькую звёздочку.

«Нет», – категорично ответил дневник.

Тёмный Лорд мог бы злиться на ребёнка за такое отношение, но, к сожалению, в состоянии крестража он мало чем мог себя развлечь. Он мог все видеть, слышать, чувствовать прикосновения к дневнику, но на какие-то активные действия был не способен. Не приходилось удивляться тому, что такие маггловские вещи, как наклейки или же детские рисунки, буквально дополняли его ограниченный переплетом мир, разбавляя скуку, и привносили хоть какие-то краски в старые, выцветшие, почти размытые воспоминания. Поэтому он предпочитал воспринимать поведение мальчика как детскую безобидную шалость. В любом случае, когда Волан-де-Морт возродится, то, несомненно, припомнит мелкому эти маленькие издёвки.

«Ты уже сделал домашнее задание?» – Том решил перевести тему.

«Да, всё», – горестно вздохнув, ответил Майкл, – «кроме зельеварения. Уж извини за выражения, но, по-моему, Снейпа давно пора сдать в питомник для крыс».

Тома позабавило такое умозаключение. Мальчишка явно не дурачок, и, даже не зная всех хитросплетений, что творились вокруг него и его братца, понимал, кого ему следовало опасаться в первую очередь.

Кстати о крысах…

То, что Северус его предал и перешел под крылышко Дамблдора, было фактом очевидным. Но что насчёт Петтигрю? Осознанно ли тот привёл его в ловушку? И знали ли Поттеры, что их вывели из игры? Скорее всего, нет. Хотя факт того, что Джеймс Поттер был безоружным, когда Питер привел Тёмного Лорда в дом в Годриковой впадине, сейчас казался кричаще странным.

М-да, знал бы Майкл, что именно Снейп принес ему весть о пророчестве…

«Мне кажется, Снейп умеет читать мысли», – написал мальчишка.

«С чего ты взял?» – спросил Том, а в тайне удивился. – «Как мальчишка узнал?!»

«Это слишком очевидная мысль, не находишь? К тому же, Снейп абсолютно не скрывает своих умений от младшекурсников, нужна всего лишь внимательность. Говорят, что у Невилла Долгопупса уже фобия развилась на этой почве. Он вроде как жаловался своей бабушке на это, так она ему просто громовещателем ответила, чтобы тот был сильным! Представь? Так и написала: «Будь сильным, Невилл, не посрами честь семьи Долгопупсов и честь своих родителей. Бери пример с Гарри Поттера». Ох уж это типично британское воспитание! Ставлю на кон свою единственную почку, что из этого парня то ещё вырастет».

«Скорее это изысканное магическое воспитание. Я всё ещё не могу забыть ту историю, в которой его выкинули с балкона».

Интересными историями кормил его младший Поттер, однако судьба второго, возможного Избранного, волновала его не так сильно, как своя собственная. Оказалось, что Снейп, не таясь, использовал легилименцию на студентах. Раз он не боялся мракоборцев, значило ли это, что директор его покрывал? Или же это был приказ Альбуса?

«Но что насчёт тебя? Был ли Снейп у тебя в голове? Ты же понимаешь, что вопросы выживания стоят для нас в приоритете?»

Тёмный Лорд пытался вывести Майкла на чистую воду. На удивление, он занервничал. Если бы Северус узнал о дневнике, то всё снова пошло бы Церберу под хвост.

«Знаешь, я хоть и ребенок, но далеко не идиот. Зачем мне подставлять своего единственного друга?» – удовлетворяюще ответил Майкл. – «Да и, к тому же, первым кто пострадает, буду я».

Тишину сонного класса прервали детские визги, доносившиеся из-за двери аудитории.

Все ученики, вне зависимости от факультета, встревоженно засуетились, что, к сожалению, полностью проигнорировал призрак, продолжив свою скучнейшую, монотонную лекцию. Через замочную скважину в помещение влетела группка корнуэльских пикси, принеся с собой суету и попискивания.

– М-м-м, что может быть лучше первозданного хаоса по утрам! – сказал в никуда Майкл и продолжил писать в дневник.

До звонка оставалось пятнадцать минут. Пока его одногруппники гонялись за пронырливыми тварями, мальчик спешил рассказать своему другу главную новость.

«Но это для нас не проблема. Когда Снейп пытался год назад меня прочитать, то остался морально неудовлетворён».

«И что ты имеешь в виду?»

«Мне кажется, это называется Окклюментный щит. Но врождённый ли он, или полученный благодаря жизненному опыту – факт мне неизвестный».

Реддл опешил. Он никогда не слышал, чтобы среди Поттеров были окклюменты или легилименты. Если мальчик был прав, то это могло пойти им обоим на пользу.

«Более того, мы ведь не знаем, что конкретно произошло, когда Волан-де-Морт пришёл убивать меня и Гарри», – продолжил писать Майкл. Если бы можно было применить к артефакту такое состояние, то можно было бы сказать, что Том замер в ожидании ответа. – «Может ведь быть, что Дамблдор не прав, и он оставил Гарри не только шрам от смертельного проклятия?»

Мальчик дописал предложение и закрыл дневник. Звонок с урока давно прозвенел, поэтому он схватил свою сумку и помчался прочь из одной части замка в другую.

«Ох уж этот старый хитрый паук Дамблдор… Авада не оставляет никаких следов на теле, малой…» – ответил Том, но его реплику никто не прочёл.

Младший из Поттеров, выбегая из-за угла бесчисленных коридоров замка, неуклюже столкнулся со своим старшим братом в сопровождении его верных спутников в лице Гермионы Грейнджер и Рона Уизли.

Их он сейчас хотел видеть меньше всего, из-за чего мысленно выругался: «Сука, этого ещё мне не хватало!»

====== Глава четвертая: «Гром перед грозой». ======

Столкновение.

Братья пересеклись в не самый подходящий момент. Майкл врезался в нагрудник вытянувшегося за время тренировок брата. Учебники, перо, чернильница – они разлетелись по полу коридора. От удара в ушах зазвенело.

Любимый «Нимбус» Гарри тоже покатился в сторону.

Смятение.

Злость.

Сложив руки крест-накрест, Майкл мрачно смотрел на брата. Между ними как будто вспыхнула искра, словно что-то долго сидело и копилось в младшем Поттере.

И вспыхнуло. Резко и, как это всегда бывает, когда этого не ждешь. Как нервный срыв, спровоцированный простым падением чайной ложки.

Случайное столкновение на перемене и стало этой чайной ложкой.

Майкл хотел, нет, жаждал услышать хоть какое-то оправдание за все те мытарства, через которые ему пришлось пройти в Хогвартсе. Из-за него. Гарри был причиной распространения тех ужасных слухов, расползшихся по школе, стоило учебному году начаться.

Том был весь во внимании. Он предвкушающе выжидал, что же такого в своё оправдание мог сказать тот, кого все считали Избранным. Могло случиться так, что Лорду повезёт, и он получил бы ещё один элемент пазла во всей этой истории, из-за которой его обратили сначала в бесплотный дух, а потом и вовсе в сущность, паразитировавшую в виде ежедневника на наивном мальчишке.

«По крайней мере, это перспективный мальчишка, терпение выходок которого в будущем окупится», – предавался коварным раздумьям Том.

Майкл глубоко вдохнул. Но стоило ему открыть рот, чтобы сделать справедливый вывод о том, что Гарри поступил как предатель, безнравственно обвинив его в проявлении тёмной магии, как его сразу заткнули нападками со стороны сопровождения национального героя.

– Пошёл прочь, мелкая нечисть! А то мы тебе покажем, как в мире магов поступают с тёмными колдунами! – проорал шестой по счету сын семьи Уизли.

Рон держал на Майкла личную обиду за то, что тот отказался есть стряпню его матери, когда Поттеры гостевали в Норе. И никакие доводы про «особые диеты» и слабое здоровье не помогли сгладить пренеприятнейшую ситуацию. Ну да, какая к черту диета? Это же для молоденьких маггловских девушек с лишним весом! Зачем она нужна мальчишке, что и так недалеко ушёл от лукотруса?

Майкл сглотнул ком, что образовался у него в горле, стоило тому посмотреть на Гарри во время этой несправедливой брани. Только это помогло ему взять себя в руки и не бросится на брата с кулаками. Губы Гарри были сжаты в тонкую линию. Он пытался смотреть в стену, как будто его и не было в том коридоре, и никуда больше.

– Значит, так ты решил поступить?! Оболгать! Собственного брата! Чтобы не запятнать свой чистый и невинный образ? Да, святой Поттер?!

Герой пророчества растерянно хлопал глазами на своего обвинителя. Он, золотой мальчик, оклеветал? Глупость какая! Он сам не знал, откуда ноги выросли у этой истории! Да как его кровный брат вообще посмел так о нём отзываться?!

Гарри собрался с силами, уже готовый дать понять своему брату, что тот не будет терпеть такого к нему отношения. Но Майкл не дал ему и слова вставить, продолжая выплескивать злобу и обиду на своего знаменитого родственника.

– После всего того, через что мы с тобой прошли?! Ты что, серьёзно решил променять меня, родного брата, на кучу какой-то шелухи, которая крутится вокруг тебя только потому, что ты!..

– Д-да как ты смеешь говорить такое о Гарри?! – пропищала Гермиона, перебивая младшего Поттера. – Да сам Дамблдор подтвердил, что именно твоя магия оказала губительный эффект на вашего дядю! Правда ведь, Гарри?

– Да! Точно! Мой отец сказал, что Дамблдор лично приходил к вам домой и не смог ничего сделать! Сам Дамблдор! Зачем бы ему врать о таком?!

Неразлучная троица сплотилась перед лицом мнимого врага.

Холодно посмотрев на брата, Гарри сделал для себя выбор.

– Дамблдор величайший волшебник всех времён, – враждебно отчеканил Избранный. Взгляд его был серьёзным, но полным разочарования. Ему казалось, что он осознавал всю тяжесть своего решения, что он Избранный и будет нести своё бремя победителя тёмных сил. – Если директор сказал, что ты виноват в том, что дядя Вернон прикован к постели, то так оно и есть!

В груди что-то треснуло и сломалось.

Ледяные иглы резко и болезненно вонзились в самое сердце.

Ком в горле.

С возгласом брата Майкл физически почувствовал, как единственный ему родной человек разорвал с ним все те связи, что некогда держали их вместе. Навсегда. Словно между ними никогда ничего и не было. Если бы в те дни, когда Майкл держал Гарри за руку в чулане, потому что его брату было страшно в темноте. Если бы в те дни, когда он отдавал Гарри свою еду, потому что его брат не мог заснуть от голода. Если бы в те дни, когда он защищал своего брата от их пьяного дяди, ему бы сказали, что Гарри променяет его на кого-то другого, то он послал бы его к чёрту.

Именно поэтому один из старых коридоров Хогвартса разрезал отчаянный крик.