355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » _Sucsesseful_ » Пособие для начинающего попаданца, или Осторожно, российский спецназ (СИ) » Текст книги (страница 12)
Пособие для начинающего попаданца, или Осторожно, российский спецназ (СИ)
  • Текст добавлен: 6 ноября 2017, 18:00

Текст книги "Пособие для начинающего попаданца, или Осторожно, российский спецназ (СИ)"


Автор книги: _Sucsesseful_


Жанры:

   

Слеш

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– К чему это ты? – взгляд Эрэ стал мрачным и жёстким, а удары – ещё более сильными, чем прежде. Вот теперь он точно вознамерился каэ Шайэт если не убить, то покалечить.

– К тому, мой император, что всё в этом мире относительно, – с усмешкой ответил Демьян, стараясь не нервничать или, по крайней мере, не выдавать свой страх этому хищному палачу, что чувствует любой вид эмоций на уровне “взгляд-глаза-в-глаза”. – Иногда кажется, что любишь, а потом оказалось, что совсем нет. И наоборот.

– К чему ты ведёшь, насекомое? – зарычал Фент’аллэр и, слишком опрометчиво скрестив мечи с Дёмой, на секунду упустил того из виду.

Кемеев отбросил в сторону правый клинок и достал откуда-то небольшой кинжал. Эратсэ дернулся, но каэ оказался быстрее – нырнул тому под руку и встал за спиной, прижимая лезвие к беззащитной шее.

– Должен признать, мой император, вы достойнейший из всех моих противников.

“Ну, твёрдое такое второе место. На первом та скотина, что меня застрелила, но тебе это знать необязательно, без обид вообще,” – мрачно хохотнул про себя капитан и, дождавшись, когда Эрэ отбросит мечи, поступил так же со своим кинжалом.

– Должен признать, – в точности копировал ироничную лесть голоса Демисаррэ Фент’аллэр. – Что ты первый, кто смог выстоять против меня дольше пяти секунд и не умереть. Более того, будь этот бой настоящим, мёртв был бы я. Почему ты не воспользовался своим шансом, Демисаррэ?

Обращение по имени и резкая градация капитана от “насекомого” до “хомо сапиенс” явно свидетельствовала о специфическом уважении самого правителя Эрхи.

Не решаясь портить свой образ исключительно благородного хрена речами о том, что венценосца, цитата: “Всё равно воскресили бы всеми доступными способами, и толку вообще от убийства тогда?” – Дёма отвесил шутовской поклон и чуть было не брякнул на радостях привычное: “Солдат ребёнка не обидит!”

– Я в своей жизни никогда не убивал женщин, стариков, детей и возлюбленных моих друзей, мой император, а в моём возрасте уже поздно менять привычки.

Уголок губ Эратсэ нервно дернулся, и он, делая крайне равнодушное лицо, скрылся из поля зрения Дёмы.

Капитан держался секунд десять, а потом рассмеялся.

“Как в сериале,” – подумал он. – “Императоры тоже плачут”.

Тут он вспомнил о знакомом кузнеце и собственном плане и заторопился вслед за венценосной особой.

*** Несколько дней спустя. Территория северной границы Мариэт-эст ***

…– Ты? – Эратсэ вопросительно вскинул брови, сканируя противника внимательным взглядом. – Я думал, здесь действительно всем заправляет отцовский ублюдок-бастард. А тут просто не меньший ублюдок проверяет свои способности на толпе баранов.

Они сошлись на широкой равнине перед Мариэт-эстом, готовые сразиться за своё место под солнцем. Император и самозванец – великое, сиятельное и серое, едва заметное.

Эрэ был готов ко всему. Нож в спину, стрела туда же, огонь, вода, буран в середине весны, нашествие ввархов, нашествие идиотов – полк был готов даже к такого рода неожиданностям.

Но удар был намного подлее кинжала под лопатку, больнее ожогов от пламени.

Старые друзья, считавшиеся умершими, а теперь внезапно объявившиеся, но уже по другую сторону – вот это больно.

Фериал теперь никогда не встанет с Эрэ в один строй, не ответит на вопрос “Как дела?” лукавым “Как дела”, невинно пожав плечами. Фериал никогда больше не станет другом.

Нужно было отдать Фент’аллэру должное – он держался. Не показывал боли, что почти сломала его, от старых ран. Брызгал ядом и плевался сарказмом, как и всегда, скрывая страдания за неизменной, словно снисходительной усмешкой. И стискивал руки в кулаки за спиной.

Дёма, сидящий в засаде на дереве среди листвы в костюме, который полностью скрывал его от чужих, даже самых любопытных глаз, стиснул зубы от напряжения, когда понял это. Врёт, лжет – всегда скрывает самого себя под маской. Идиот. Отличная партия для Расмэ, просто прекрасная. Два дебила – это сила.

Я чувствую твоё раздражение даже отсюда, Демисаррэ, успокойся, всё будет отлично, Его Величество справится.

“Иан?!” – встрепенулся Демьян тут же, глазами начиная выискивать супруга в первых рядах наблюдателей сего прекрасного действа.

Нет конечно, о чём это ты?!

В голосе красноглазого послышался… сарказм? Господи, запомни этот момент – ещё один твой ангел пал ниже некуда.

“Ну уж прости, последний раз, когда мы виделись, ты пускал слюни на «Его Высочество»,” – едко произнёс Кемеев в ответ, поняв, что романтичного воссоединения семьи с забегом навстречу друг другу по ромашковому полю в замедленной съёмке не получится.

В этот раз всё схвачено. – цитировал мужа лейте Мариэт.

Расмэ сделал нам с Элушем воздушные заслонки на уши, промывка мозгов не сработала.

“Так значит, Рас всё же у них?” – обеспокоился положением друга Дёма. Если судить по словам Кортеи, он без ног и совершенно беспомощен.

Если бы ты удосужился взглянуть чуть правее, то убедился бы в этом.

Капитан чуть скосил взгляд и застыл в немом удивлении. Расмэ стоял по правую руку от Иана в окружении двух увальней подозрительной наружности. На своих двоих.

Предсказывая твой дальнейший вопрос: он стоит только благодаря этим недоумкам, но выглядит вполне натурально, да? Их специально обступили со всех сторон, чтобы не было видно.

“Он-то, я полагаю, в своём уме?”

Смотря о чём ты. – замялся Иан.

Мне кажется, он не совсем… В себе. Элуш тоже так говорит. На сломанного не похож, но будто бы надломлен.

“Да, точно! Эл где шкуру трет?”

Наш принц, будучи уверен в полном повиновении Юнмэ, отправил его командовать отрядом стрелков, которые должны убить Эратсэ.

“Не убьют?” – хмыкнул капитан, поднося к губам рацию, наспех наколдованную магом-бытовиком по его чертежам, и вслух отдавая приказ отдать всё внимание правому флангу, а не левому, где находились лучники.

Можешь быть уверен. Оказалось, что на Элуша, как и на Расмэ, Дар почти не действует.

Дёма вспомнил выпускной в Военной академии, когда после прихода принца в сознании остались только четверо – Юнмэ и Виттори в том числе. А ещё Ялим, этот ботаник, помешанный на Фент’аллэре, как идолопоклонник. Интересно, он сейчас где? Впрочем, вспоминать о бывшем одногруппнике именно в этот момент было глупо. С чего Дёма его вообще вспомнил?

Так значит, они устойчивы к Дару? Тогда почему во дворе академии в начале года они так быстро полегли от простого крика? Это же тоже Дар! В итоге получалась интересная картина. Загадки, интриги и слёзы… поверженных врагов. Других Демьян видеть не желал.

В тот момент, когда Кемеев подумал об этом, в рядах противника началось необоснованное шевеление. А потом Расмэ бросили к ногам лжепринца.

…Кулаки Эратсэ за спиной ярко вспыхнули.

– Как тебе мой фаворит, Эратсэ? – Фериал дернул Виттори за ворот, рывком поставив того на ноги, и без особого труда удержал его в положении стоя, крепко держа за талию.

– Впрочем, я не удивлён, – пропел Фент’аллэр так, словно разом разочаровался во всей битве в целом и собирался уходить. – Тебе всегда оставалось лишь подбирать мои сломанные игрушки, Фер.

“Я никогда не ломал игрушки в детстве,” – добавил он про себя, стараясь не смотреть на Расмэ.

“Сломанные игрушки,” – пронеслось в голове воздушника совершенно мимолетно.

– После того, как погиб мой отец, ничего другого мне и не оставалось!

Рас знал эту историю. Та самая охота, про которую Эрэ говорил “последняя”. Тогда из-за его трусости погиб человек. Он был отцом Фериала?

– Я предлагал тебе место рядом со мной, рядом с моим троном, когда мы вырастем!

Лжепринц опустил голову, усмехнувшись.

– Кто же знал, что ты действительно станешь императором, слабак? – он тут же вскинул голову, словно набравшись смелости. – Позор империи! Что бы о тебе ни говорили, ты навсегда останешься слабым, недостойным трона. Лучше бы ты тогда умер, а не мой отец! Впрочем, это уже не актуально. Ты и так умрёшь, Эратсэ. Моё проклятие оказалось действенным, а?

“Ты сдохнешь, Эратсэ. Сдохнешь, так никогда и не узнав, отчего сходишь с ума! Во имя новой власти!”

Фент’аллэр втянул воздух, словно он у него разом весь закончился. Ноги его подкосились.

Падать в небо было…

Легко.

…Дёма, ожидающий отмашки императора, лишь прижал указательный палец к холодному металлу.

Он давно ждал этого момента.

Он скучал по чувству превосходства над сукой-судьбой, испытываемого им, когда нажимаешь на курок.

Выстрел грянул.

========== Глава 18. ==========

Есть простое правило, с помощью которого следует бороться с врагами. Никогда не делай того, чего хочет от тебя противник. Коли дразнит – не поддавайся. Просит перемирия – бей по голове.

Александр Прозоров. “Ведун. Креститель”

Расмэ почувствовал, как неприятно кольнуло сердце с этой фразой: “Моё проклятие оказалось действенным, а?”

Эратсэ тяжело втянул воздух, пытаясь дышать, но грудь его оставалась словно каменной, не пригодной к дыханию. Рас понял, что тоже едва дышит, едва чувствует своё тело. Оно всё словно онемело. Всё. Онемело. И ноги тоже!

Выстрел грянул, заставив каэ испуганно пригнуться и вырваться из цепких объятий Фериала. Тот не был против. Тот был мёртв – и дыра в голове была тому ярким свидетельством.

Вопреки всему, Расмэ не упал, но времени радоваться неожиданному выздоровлению не было – он рванул, едва ли не буксируя, к упавшему на землю Эрэ.

Сиятельный лежал на спине, уставившись в небо медленно затухающими желтыми глазами, и не дышал.

Виттори не знал, что делать. Виттори вообще потерялся в пространстве и времени, потому что в тот момент для него существовал только Фент’аллэр.

Родившийся с короной на голове больной ублюдок Эратсэ.

Но не ублюдок. И не больной. Даже не с короной на голове. Просто Эратсэ.

И мир, сузившийся до размеров человека. Маленькая вселенная.

“Я прошу тебя, Эрэ, не умирай сейчас, не оставляй меня без маленькой надежды, пожалуйста! Ну пожалуйста, Эрэ, дыши, я же… я же…”

– Каэ, отойдите, – послышался за спиной смутно знакомый голос, и Расмэ тут же отодвинули в сторону.

Черноволосый конвоир из числа преданных Фериалу солдат склонился над бездыханным телом молодого императора и проплавил на том сплошной доспех магией.

Броня, сковывавшая тело, упала на траву бесполезным куском металла. Нижнюю рубашку постигла та же участь.

Боя не было. Все словно разом протрезвели, очнулись ото сна и теперь удивлённо разглядывали друг друга, пытаясь понять, что произошло. Воины из числа гвардейцев стояли на месте с полнейшим равнодушием на лицах. Приказа атаковать у них не было. Как, впрочем, и приказа защищать императора-тирана.

Марис Столли внимательно смотрел на обнаженную грудь, и зрачки его глаз едва заметно дергались, словно тот искал что-то. А затем он вытащил кинжал и начал пускать кровь, сделав небольшой надрез на коже в месте соединения реберной клетки.

Кровь, которая тут же окрашивалась в чёрный, мгновенно испарялась на солнце. Тело императора вскоре полностью заволокло мутным туманом, но его грудь начала мерно вздыматься в такт ровному дыханию.

Марис помог Расмэ подняться на ноги, но сам тут же упал на колени перед ним.

– Ради Единого, каэ, простите меня, – хриплым, взволнованным голосом начал он. – Эта магия…

– Да знаем мы, видели, плавали.

Демисаррэ каэ Мариэт, встав рядом с Виттори, толкнул того плечом в плечо и, дождавшись сознательности во взгляде, подмигнул. Винтовка, висящая на прочном ремне на его плече, выглядела почти величественно и притягивала взгляд. Рас заинтересовано сощурился, но Демьян лишь отмахнулся, мол, позже.

– Только вот извиняться нужно будет перед нашим сиятельным императором, когда очнется. Сам себя доставишь в места не столь отдаленные – это я про поместье – до выяснения? Все-таки нашему светилу жизнь спас, – дождавшись согласного кивка черноволосого, капитан чуть повернулся вправо. – А вы, бараны, чего уставились? – рявкнул он на гвардейцев. Они ужасно бесили его своим бездействием. Присягнули на верность – будьте готовы сдохнуть за господина! – Двое крайних левых сюда, поможете доставить Его Величество в карету. Остальные – выдвигаемся в сторону Мариэт-эста! Живее, сонное царство, не раздражайте меня!

Как же это прекрасно и чудесно, что Эратсэ оставил его главным на случай форс-мажора!

Капитан обернулся, и оказался лицом к лицу с войском противника. Солдаты выглядели так, словно снег – сантиметров эдак пятьдесят – выпал летом прямо им на головы.

– Эй, расколдованные спящие красавицы! – крикнул он почти задорно, мягко прижимая к себе подошедшего Иана. – А вы чего встали? Оружие выбросить, раздеться до трусов и следовать за войском императора, если жизнь дорога! Мелкими перебежками – марш!

Массовый стриптиз Дёму интересовал даже меньше, чем причина притяжения стула к полу, поэтому он, дождавшись, пока Элуш – крайне, крайне медленный Элуш – доползет до общей кучи, просто улыбнулся.

– Мы победили, – сообщил он весело, растрепав друзьям волосы, отчего Эл стал похож на бойкого воробья, а Рас – на взбешенную ласку.

– Я тоже очень рад, но мне нужно идти, простите, – зачастил воздушник, кивнув в сторону двух солдат, которые уносили Эратсэ, и, не дожидаясь ответа, быстрым шагом направился к ним.

– Серьёзно? – Юнмэ, не обратив внимания на уход Виттори, с подозрительной улыбкой закатил глаза. – А мы не догадались, что победили! Что за оружие?!

И это было подозрительно похоже на “Моя прелес-сть”.

Дёма, незатейливо плюхнувшись на самое тяжёлое место, похлопал по траве рядом с собой.

Иан и Эл, не сводя глаз с винтовки, сели.

– Это – зашибенная вещь. Смотрите, – Кемеев начал разбирать СВД и подробно рассказывать о характеристиках оружия.

…– Спасибо нужно сказать тому бытовику, которого ты мне посоветовал, Иан. Он сделал работу ювелирно – каждую запчасть…

– Но откуда… Концепция, чертежи? – удивился Мариэт, отрешенно наблюдая за тем, как вернувшийся Расмэ и Элуш по очереди примериваются к прицелу.

– Я всё сделал сам, за одну ночь: и чертежи, и собирал, подгоняя размеры… – пожал плечами Дёма, не решаясь врать о том, что идея полностью принадлежит ему. Просто за пятнадцать лет он выучил строение СВД до малейшей детали (иногда действительно нечем было заняться) – Нужно было торопиться. Эратсэ помогал, несмотря на то, что ничего толком не понимал. Потом я подумал, что нужно как-то связываться между собой. И тогда мэтр Альтер создал вот это, – капитан показал мужу рацию, выглядящую, как те, что были в его мире, но на самом деле имеющую другое внутреннее строение. – У нас была общая цель, а у меня лично – план. Как видишь, он осуществился, хотя я рассчитывал на большее количество жертв.

– Это здорово, что всё закончилось так хорошо, – улыбнулся Ианниан. – Скоро всё вернётся на свои места.

– Вернётся, – кивнул Демьян и тут же, задумавшись посмотрел в сторону впереди идущей процессии. – Что думаешь насчёт этого солдата? Ну, Мариса Столли.

– О, даже не знаю, – вздохнул Иан, покачав головой и нахмурившись. – Он не кажется мне большим злодеем, а эта магия разума всех способна свести с ума…

– Он знал про магию, – прервал его размышления вслух Демисаррэ. – Когда я увидел его в том шатре, откуда потом сбежал, предположил, что этот лжепринц магичит не по-детски. Ну, а солдат подтвердил. Стал бы он это делать, если бы был подвержен воздействию дара? Не знаю, конечно, всякое может быть, но…

– Думаешь, он добровольно всё делал? А зачем тогда спас Эратсэ? Понял, что запахло жареным и решил замолить грешки? Ну, а вообще, пусть сиятельный с этим разбирается. Чужая душа – потемки, пока не использовано заклинание искренности.

– Эратсэ предстоит большая работа, – хмыкнул Дёма, кивнув на полуобнаженных солдат, медленно плетущихся чуть впереди. Кемеев чувствовал себя пастухом. – Проверить всех их на предмет лжи – дело трудное. А кроме императора у нас кто такой способностью обладает?

– Чисто теоретически… Я мог бы помочь ему в этом.

Капитан кивнул, глядя строго перед собой.

Иану нужно заслужить признательность Фент’аллэра – и он никогда не будет ни в чём нуждаться. Дети будут счастливы и здоровы, приближены к светилу Эрхи. У Элуша и Расмэ, должно быть, тоже всё будет хорошо. Они справятся с этим. Обязательно смогут жить дальше.

А Дёма невольно стал задумываться над тем, что случилось бы, не появись он в этом мире.

Вся Эрха… была бы иной.

Демисаррэ никогда не смог бы привлечь внимание принца, не терпел бы угроз в свой адрес от сиятельного. Расмэ и Элуш, вполне возможно, поженились бы и стали жить где-нибудь на юге, ближе к столице. Иана и Демиса легко обвели бы вокруг пальца, заставили принять активное участие в заговоре. Казнили бы. Дети остались бы без отца, опекуном стал бы лейте Амариэлл. А Эратсэ, никогда не встретив свою любовь, в конце концов сошёл бы с ума, оставив Эрху без наследника.

Радужные перспективы, ничего не скажешь. Возможно, Дёма преувеличивал своё значение, слишком загордился собой, но… Он ведь всегда находился в гуще событий, менял историю Эрхи и всячески пытался изменить сам мир. Изменил, наверное.

Теперь страна действительно будет процветать – Кемеев был в этом уверен.

А что ещё требовалось для полного, всеобъемлющего счастья и чувства лёгкости в груди?

Демьян всегда чувствовал себя легко, когда поступал по совести.

…На территории Мариэт-эста запрещена телепортация. Чтобы использовать портативные кристаллы перемещения, нужно выйти за пределы леса, что окружает поместье. А это, стараниями хозяина северной границы, лейте Ианниана Мариэта, невозможно по той простой причине, что ввархи тоже периодически хотят есть.

Дёма, будучи не совсем уж жестоким и ползучим гадом, доходчиво объяснил это армии лжепринца. Конечно, слегка приврал. Ну, не так уж и слегка. Можно сказать, что совсем наврал. Ввархи людей не ели, считая это дело диким моветоном, а самих двуногих – гадостью, недостойной их внимания. В лесах Стаи человеческие трупы разлагались, но никак не съедались. Да, конечно.

Попробуй доказать это напуганной толпе мужиков без штанов.

Эратсэ идею Демисаррэ оценил, даже посмеялся, слегка захлебываясь после слабым кашлем. Мэтр Урфин, как ближайший и самый квалифицированный лекарь в округе, наотрез отказался лечить императора в таком состоянии. Боялся, что сделает то, что лишь усугубит стабильное положение.

Так что выздоравливал Фент’аллэр по-человечески. Ну, так думал Демьян. Все слуги в поместье были свято уверены в том, что император уже находится на смертном одре – вот-вот копыта откинет, бедняга. Сплетни распространять не позволяли, всячески пресекая любые попытки связаться с внешним миром.

А пока сиятельный отдыхал в постели, не отдавая никаких распоряжений и предпочитая закрывать глаза, притворяясь спящим, когда в спальню входил начальник тайной императорской разведки лейте Акено, все остальные качественно вкалывали.

Иан, зачастую в паре с Демисом, занимался допросами. Лейте Акено занимался учреждением наказаний для повстанцев. Элуш пытался сделать так, чтобы пять тысяч воинов не умерли от голода в гарнизоне. Кортея… Кортея просто занималась близнецами, стараясь удержать их от общения с непроверенными лейте Мариэтом повстанцами. Они были потенциально опасны.

Конечно, самых открытых камикадзе уже успели казнить – начальнику тайной императорской разведки было не жалко смертельного яда для тех, кто глотку рвал за “новую власть”.

Идиоты – иначе Кемеев и сказать не мог.

Большим идиотом был только Расмэ, который, невзирая на явную, как ориентация Оскара Уайльда, злость сиятельного, отирался возле того целыми днями и повторял, как заведенный, что у Эрэ есть только один способ избавиться от него – убить. Иные вряд ли окажутся действенными.

Фент’аллэр ядом плевался, обещал отправить “каэ Виттори” в самую далекую ссылку на свете, как только поправится, и Дёма думал, что нет, Рас, оказывается, не особо дурак. Вот Эратсэ, который мог бы уже десять раз свою угрозу осуществить, но отчего-то откладывающий всё до собственного выздоровления, был полнейшим, круглым идиотом. Да не услышит император такую характеристику о себе, иначе вариться капитану не единожды во всех котлах Ада. В том, что сиятельный с Сатаной состоит в дружеских отношениях, Кемеев не сомневался.

Впрочем, намного больше Демьяна занимала проблема собственной личной жизни. Если пару месяцев назад мысль о сексе с мужчиной вызывала скептическую усмешку, то сейчас… хотелось. Но не с кем-нибудь, конечно. С Ианнианом.

Вот только допросы отнимали у супруга столько сил, что Дёме того было чисто по-человечески жаль. Первая и, возможно, последняя – кто знает, когда капитана настигнет карающая длань императора? – близость с Иани не должна была быть вымученной.

Ну, Кемееву этого точно не хотелось.

…– Каждый раз после допросов я чувствую себя выжатым, но при этом ещё и грязным! – Мариэт свалился лицом на подушку, чем напомнил капитану Андрея после суток.

Брат после работы ложился спать именно так – казалось, что остаток его энергии был припасен только для того, чтобы дойти до квартиры, а после – от порога до кровати. Дальше запас кончался, и брат вырубался так быстро, что Дёма, играющий в это время с крестником, не успевал даже крикнуть “привет”.

– Прости, что сегодня не смог помочь, у Эла возникли серьёзные проблемы – не мог ему отказать.

Уже проверенные на предмет добровольности солдаты решили, что им всё можно, и устроили забастовку, пытаясь выбить для себя разрешение на выезд из поместья. Хрен им, честно говоря, был обеспечен, но Юнмэ всё равно беспокоился.

На самом деле, проблема была больше раздутой из мухи, чем действительно серьёзной, но Дёма здорово повеселился, качая бастующих солдат в казарме.

Иан перевернулся на спину, чуть приподнявшись.

– Расскажешь? – спросил он тихо.

– Не грузись этим, – покачал головой Демисаррэ и лёг рядом, прижавшись максимально близко.

Словно пытался согреться.

Они уже неделю засыпали вот так – в обнимку.

Раньше человек, предположивший нечто подобное, наверняка получил бы в глаз. Хорошо, если в один, а ведь Дёма мог бы устроить гармоничную симметрию на лице. Теперь его мнение окружающих вообще мало интересовало.

“Моё,” – сказал бы он. – “Мне рядом с ним тепло”.

Согреться можно и под одеялом, скажут циники. Но Демьян знал, что одеяло, как и некоторые люди, может согреть только тело и никогда не согреет душу.

– Демис, можно я тебя поцелую? – раздался голос Иана минут через десять, и капитан даже слегка вздрогнул, возвращаясь из мыслей в реальность.

– Да, конечно, – пробормотал он немного растерянно, убирая руку с предплечья парня.

В полутьме комнаты глаза Иана выглядели абсолютно чёрными, завораживали и притягивали взгляд.

Секунду над чем-то раздумывая, Мариэт наконец склонился ближе. И застыл в нескольких сантиметрах от чужих губ. Дёма лишь неодобрительно цыкнул, и снова взял инициативу на себя.

Он целовался грубо, потому что нерешительность Ианниана начала порядком раздражать. В кои-то веке сам попросил – и завис. Всё прекрасно и замечательно, а жизнь чудесна и удивительна.

Черноволосый, впрочем, не жаловался – не пытался отстраниться или попросить быть чуть нежнее. Он и сам, кажется, был не против такой жадности. Ему нравилось, и парень с большим энтузиазмом поддерживал Демисаррэ.

А после, когда воздух в лёгких уже начал заканчиваться, Иан прошептал, почти прохрипел глухо:

– Чего ты хочешь?

– Тебя, – ответил Демис ничуть не громче.

И он получил желаемое. Кажется, даже не единожды.

…– А, кстати, – капитан неспешно подошёл к столу, открыл верхний ящик и вытащил оттуда несколько рисунков. – Я думал насчёт колец, как ты и просил. Вот несколько вариантов, посмотри, может быть что-то понравится?

– Ха, Демис, да ты отлично рисуешь! – как ребёнок обрадовался красноглазый, подскочив на кровати. Демьян улыбнулся, передавая новые листы супругу. – О, это прекрасно! А этот тоже замечательный. И этот… – Ианниан поднял голову и робко взглянул на Демисаррэ. – Демис, я не могу решить. Они все чудесные.

– Ты смотрел всего лишь секунд двадцать от силы, – рассмеялся Дёма и покачал головой.

“Ещё такой ребёнок. И как я мог не заметить этого раньше?”

– И почему на всех рисунках камни красные?

– Мне нравится цвет твоих глаз, – ухмыльнулся Демьян, садясь рядом.

– Они ужасны, – рука, держащая листы, напряженно сжалась, и капитан аккуратно расцепил пальцы Иана, после отбросив рисунки.

Он провёл ладонью по бледной коже щеки, наблюдая за тем, как медленно пропадает из глаз выражение настороженности.

– Кто сказал, что они ужасны?

– Все говорят. Это… страшно и мерзко.

– Страшно и мерзко, Иан, это осуждать человека за цвет глаз или цвет кожи. Ты никогда не думал о том, насколько отличаешься от прочих людей: не только цветом глаз, но и самой сущностью? Ты Сын Ветра – это звучит иначе, чем простое имя, не так ли? – зрачки лейте удивлённо расширились.

– Откуда ты… знаешь?

– Мне выпала честь пообщаться с одной замечательной волчицей, – хитро протянул Дёма. – Рарэль мне всё рассказала, Иан.

– И ты всё равно… разговариваешь со мной? – выдавил из себя черноволосый, опустив голову.

– Не понял, – действительно не понял Демьян, повалив супруга на подушку и нависнув сверху. Боль в районе пятой точки слегка нервировала – Дёма даже пару раз нервно смеялся утром, пытаясь встать с кровати не в ущерб себе. – А с чего бы мне с тобой молчать?

Кемеев уперся ладонями в подушку на уровне плеч Ианниана, а коленями сжал бедра парня. Мариэт оказался в прочной живой клетке.

– Я не человек, – сильно зажмурился он, понимая, что будет выглядеть совсем ребёнком, если закроет глаза руками.

Для капитана между этими двумя способами спрятаться не было никакой разницы. И это человек, который качественно отымел его ночью. Да. Сейчас он не менее качественно имел мужу мозг. Что за поведение?

========== Глава 19. ==========

Смерти меньше всего боятся те люди, чья жизнь имеет наибольшую ценность.

Иммануил Кант

– Я тоже, – шепнул мужу на ухо Дёма и тут же отстранился, чтобы посмотреть ему в глаза.

Иан не изменился в лице. Лишь выпалил резко и восторженно:

– Я знаю. То есть, догадывался! Ты ведь из другого мира, да?

– С чего ты взял?

Дёма честно пытался взять себя в руки. Ну, знаете, от таких неожиданностей и до инфаркта недалеко, а Кемеев – человек немолодой уже, сердечко пошаливает иногда.

Иану на это, впрочем, было плевать с самой высокой колокольни. Он, воспользовавшись растерянностью мужа, поменялся с ним местами и теперь гордо восседал сверху, сжимая губы в тонкую бледную линию.

– Когда я увидел тебя в первый раз, ты был больше похож на клоуна из цирка. Сейчас я не могу тебя назвать никак иначе, кроме как фокусником-камикадзе. Такие перемены с людьми за полгода не происходят. Эти твои фразочки… “Мы так говорим на юге”. Серьёзно, да? Лейте Юнмэ с лейтой Виттори тоже живут на юге, но непонимающе морщимся мы почему-то одинаково часто. Я понимаю, что не выгляжу особо сообразительным, но…

– Я априори знал, что ты догадаешься, когда шёл на сближение, Иан, – выдохнул Демис, сдаваясь. – И не стоит принижать свои умственные способности. Из нас двоих книжки только ты читаешь, если забыл. Да, я действительно… не от мира сего. Рарэль это поняла, кстати, сразу.

– Ясно, – кажется, согласие супруга Мариэту принесло лишь облегчение. – Расскажешь мне о своём мире? Оружие и то переговорное устройство ведь оттуда, верно?

– А говоришь “не выгляжу особо сообразительным”, – Дёма в шутку погладил Иана по голове, как послушного кота. – Да, всё именно так, я просто решил, что…

– Ты ведь был тесно связан с военным делом? Невозможно знать всё об оружии настолько тщательно, не вращаясь в подобных кругах постоянно.

– Слушай, а мне, похоже, и рассказывать ничего не придётся! – рассмеялся Кемеев, будучи сообразительностью лейте приятно удивлён.

– Меня интересует, скорее, твоя личная жизнь, – покаялся, смутившись, красноглазый. Он перестал напирать так явно, слегка расслабившись.

– Да какая личная жизнь может быть у такого человека, как я? – пожал плечами Дёма и внезапно со всей ясностью понял, что говорить о прошлом мире может без особого труда, словно это всё происходило не с ним, а с тем парнем. События, увиденные в каком-то малобюджетном фильме. – У меня была, скорее, семья, – добавил, словно что-то решая для себя. – Ну, знаешь, младший брат, его жена и их сын. У меня самого никогда не было каких-то серьёзных отношений. Не было времени, да и не хотелось. Ни мне, ни кому-либо ещё. Моя работа была связана с постоянным риском, график не нормирован – кому захочется терпеть такое? Я мог встать в два часа ночи по звонку начальства и умчаться за пять тысяч километров в никуда без гарантии возвращения.

– И тебе это… нравилось? – осторожно уточнил Ианниан, словно сомневался в правдивости сказанного. Что-то вроде: “Да как это вообще может нравиться?”

– Ну, нравится или нет – это вообще не показатель, – невесело хохотнул Демьян. – Мой отец всю жизнь видел во мне ничтожество, которое в жизни ничего не добьется. Я просто доказывал ему… Пока он не умер. Потом доказывал уже себе, наверное. Ну, что я чего-то стою. Да и к тому времени, как отец умер, мои ценности круто изменились. Если в юношестве я любил рисовать и жизни без кисти и карандаша в руках не видел, то к двадцати годам это ушло в прошлое.

– Так вот почему ты так напирал на Винэтольда с этим решением? – грустно улыбнулся Иан. – Но… сколько же тебе лет, Демис?… Или, стой, подожди, как тебя зовут на самом деле?

– Это уже не имеет значения, Иани. Моё прошлое имя… оно осталось в прошлом. Меня вполне устраивает Демис. А возраст… Это важно? В том мире мне было почти тридцать семь, и если считать прожитое здесь время – тридцать семь с половиной.

– О, – немного удивился лейте Мариэт. – Так мы почти ровесники!

– Так, стоп, теперь подожди ты. Сколько тебе лет? – нахмурился Дёма. Он до сих пор не удосужился поинтересоваться возрастом супруга и почти четыре месяца довольствовался собственными догадками. На вид красноглазому было не больше двадцати пяти, хотя чем чёрт не шутит. Дианка вообще на восемнадцать выглядела, будучи Демьяновой ровесницей.

– Ну, давай посчитаем, – хмыкнул Ианниан, о неосведомленности супруга догадавшийся. – Близнецам почти по одиннадцать лет, прибавим полгода беременности Лизетт – три месяца до одиннадцати не хватило, забрали отсюда, и четыре года брака помимо. Ещё восемнадцать моих юношеских и свободных. В итоге – ух ты! – мне почти тридцать четыре!

– Ты издеваешься надо мной, – наигранно простонал Демьян, такими подробностями чужой жизни лишь обрадованный. Хотя бы педофилом себя теперь можно не клеймить. – Хотя, стоп, – он вдруг мгновенно повеселел. Вот только веселье у него было слегка злобное, сопровождающееся хитрой ухмылкой. – Я же совершенно забыл сказать, что поставил на рассмотрение в императорский суд вопрос о землях, которые оттяпала твоя дражайшая супруга! И совершенно идиотским образом позабыл, что ты приглашаешься в столицу через несколько недель! Ура!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю