Текст книги "Memories (СИ)"

Автор книги: _Moony_Padfoot_Prongs

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

– Я тоже скучала, Скорп. Я тоже.

К чему приведет их история? Отчего-то Розе кажется, ничем хорошим это не закончится.

Комментарий к Глава 7

* Имеются ввиду заклинания из книги(именно книги) “Гарри Поттер и Принц-полукровка”, которые Гарри нашел в учебнике Зельеварения. Одно из этих заклинаний – “Оглохни” – позволяет спокойно говорить о каких-либо важных вещах, не волнуясь о том, что кто-нибудь может услышать.

========== Глава 8 ==========

Роза Уизли обожает школьную библиотеку. Она безумно любит проводить тонкими пальцами по старым переплетам, местами сыпучим страницам с выцветающим текстом. Ведь всё это – воспоминания. Книги, которые так любит Роза, старые учебники истории в основном, но не только они, хранят события на каждой своей желтоватой страничке, в каждой немного выцветшей строчке содержат заветные моменты из памяти, что передаются из поколения в поколение. Она проводит в огромной школьной библиотеке, которая ничуть не изменилась со времён учёбы её родителей, часы напролет. Как правило, девушка усаживается за столик окруженный стеллажами, находящийся у самого большого окна, и беспрерывно читает те самые старые книжки, которые так любила её мама, Гермиона Грейнджер.

Пылинки, кружащиеся в лучах заходящего солнца, становятся видны всё лучше и лучше. Через несколько часов солнце и вовсе скрывается за горизонтом, уступая девушке вид прекрасного звездного неба. Гриффиндорка невольно отвлекается от очередной книги, которая нужна ей для эссе по Трансфигурации, и, по старой привычке, начинает считать звезды и искать созвездия. В детстве, когда она ночевала у Поттеров, она к компании Альбуса и Джеймса всегда выбегала ночью из дома, чтобы посмотреть на ночное небо, расписанное звёздами. Роза вспоминает о времени только когда натыкается на созвездие «Большого пса» и, увидев Сириуса, невольно вспоминает брата. А ведь за окном уже давно темно, и в башне ждут любимые друзья, которые о ней уже наверно позабыли.

Девушка передвигается по почти опустевшим коридорам тихо, стараясь не создавать лишнего шума. Роза хоть и староста, школьные правила старается не нарушать. Факелы освещают коридоры, а некоторые портреты принимаются ворчать, когда видят девушку, которая гуляет по замку незадолго до отбоя. Роза уже подходит к гостиной Гриффиндора, за ближайшим поворотом уже находится портрет, как рыжая слышит за своей спиной:

– Мисс Уизли, неужели вас не учили, что прогуливаться по школьным коридорам в столь поздний час небезопасно? Ведь ваш парень будет ужасно переживать. И ревновать.

Девушка не может не сдержать улыбки, слыша этот родной голос. Девушка разворачивается на небольших каблучках и тонет в серых глазах, что льдинками сверкают в темноте коридора. Ещё мгновение и она уже в теплых объятиях того, кто пол вечера прятался за гобеленом в коридоре, лишь бы лишний раз увидеть свою Розу и получить от неё такой сладкий и желанный поцелуй. Они с Малфоем виделись буквально вчера вечером, но она ловит себя на мысли, что очень по нему скучала.

– Здравствуй, Скорп.

Они отходят друг от друга, продолжая стоять в темноте гобелена. Роза видит, как один из факелов освещает бледное лицо Скорпиуса, заставляя его серые глаза светиться как-то немного иначе. Малфой не убирает свои большие ладони с её талии, Уизли же продолжает стоять и улыбаться, глядя на него. Сейчас они только вдвоём, и никто не может помешать их маленькому счастью. Этот момент кажется ей таким сладким, и девушке очень хочется, чтобы он был ещё и тянучим, как жвачка, чтобы они могли растянуть эту встречу на неопределённое количество времени. Скорпиусу хочется этого не меньше.

– Представляешь, – вдруг оживленно начинает шептать она, распахнув свои большие голубые глаза, – Джеймс совсем с ума сошел. Решил, что я должна играть в Квиддич, и сделал меня охотницей, можешь поверить в это? Где я и где Квиддич!

Скорпиус слегка ослабляет свою хватку, позволяя девушке встать на носочки и шептать последние фразы ему в самое ухо.

– Но это же здорово, Роуз! – Малфой усмехается и прижимает её к себе, целуя в макушку, и шепчет куда-то в копну рыжих волос, – я приду на твою первую игру и, так и быть, в этот раз буду болеть за Гриффиндор, обещаю.

***

Джеймс говорит, что Алиса слишком много времени уделяет Травологии. Джеймс говорит, что Алиса слишком серьезно относится ко многим вещам, которые не стоят её внимания. Джеймс говорит, что Алиса самая добрая девушка из всех, которых он знал в своей жизни. Джеймс говорит, говорит, говорит, каждый раз обращая её внимание на себя, а у Долгопупс от всего этого голова идет кругом, будто Джеймса Поттера в её жизни мало.

– Ли-иса-а, – Джеймс снова появляется в поле зрения блондинки, отвлекая от чтения, и падает на близстоящее кресло, что не сильно прогибается под его весом, – Неужели ты не знаешь, что читать при свете камина вредно? Что это, опять Травология? Я уже говорил, что ты уделяешь ей слишком много времени? Нет, конечно, я понимаю, скорее всего, ты просто не хочешь разочаровать отца, который преподает этот предмет, но не думаю, что Травология так сильно тебе нравится и…

– Мерлин, Поттер, прекрати чесать языком! Ты когда-нибудь вообще молчишь? – В гостиной появляется Лиззи, которая, отобрав у Долгопупс конспект, присаживается рядом с ней на диван.

– А ты всегда вредничаешь, Джордан? – Джеймс беззлобно сверкает глазами и снова смотрит на Алису, которая буквально вжалась в кресло, оставив попытки отобрать конспект у подруги.

– Чаще всего, – подтверждает блондинка, слегка улыбнувшись, от чего Лиззи вопросительно поднимает брови, а потом фыркает, откладывая конспект на столик, где уже стоит чей-то недопитый стакан сливочного пива – А вы уже готовы к матчу, ребят?

– Он еще не скоро, успокойся, Лиса, на следующей неделе только начнутся тренировки, – Поттер лениво потягивается в кресле и зевает, обнажая белые зубы.

– Ты безумец, Поттер, раз решил сделать Розу охотницей, – снова фыркает Лиззи, разбавляя повисшую тишину.

– Ей надо чаще вылезать из библиотеки на свет земной, признай это, Джордан! Поверь мне, я знаю Розу с самого детства, у неё отличные данные. Да, и Викки Хоппс выпустилась, а без охотника не может быть команды. Роза прекрасно подходит на эту роль!

– Да, ты молодец, Джеймс! – Лиззи слегка надувает губы, гладя на парня – Только ты не подумал о том, что у Розы и так слишком много забот. Она превосходно сдала С.О.В., и она наверняка хочет добиться таких же результатов при сдаче Ж.А.Б.А.; она староста школы, следовательно, должна выполнять все эти обязанности, а теперь ещё и твой Квиддич!

– Но она рада! Почему я не могу порадовать сестру хотя бы раз в жизни? Ей нравится «мой Квиддич»!

Алиса хмурит брови и смотрит на друзей с неким недовольством, словно осуждая то, о чём они бормочут. Если говорить честно, она всё ещё не знает, почему до сих пор продолжает сидеть в кресле и слушать их спор о том, что ей ничуть не интересно.

– Замолчите оба! – наконец, блондинка не выдерживает – А никто из вас не думал спросить саму Розу? Нет? Думаю, если она не отказалась от предложения Джеймса играть в команде, то она уверена в своих силах. Вы же оба прекрасно знаете нашу Розу. Она сильная девочка, справится.

Девушка тяжело вздыхает и, найдя глазами свой конспект, поднимается с кресла и направляется в сторону своей спальни. Что-то подсказывает ей, что она не сможет ничего выучить, если сейчас же не уберётся отсюда.

– Пф, вы скучные, – Джордан снова фыркает и вскакивает на ноги. Девушка подходит к Алисе и, ухватив ту за плечи, практически силой усаживает обратно в кресло. Долгопупс делает вид, что не замечает, как подруга задорно улыбается и подмигивает ей, прежде чем уйти. Только сейчас Алиса чувствует, как сильно колотится сердце у неё в груди. И она уверена, готова поклясться, даже Джеймс слышит, как её сердце бьётся об грудную клетку, и блондинка стыдливо отводит глаза, словно утыкаясь в пергамент. Рядом с Джеймсом всё и всегда было как-то иначе. Алиса не могла точно сказать, как и почему влюбилась именно в него, но одно она знала точно – ей нравится то, что с ней происходит, когда он рядом.

– Что у тебя там, Лиса? – Джеймс тянется к подруге через кресло и, чуть не упав, заглядывает в конспект, – Ну, я имею в виду, какая глава, какая тема? Стоп, почему я не помню такой, Лиса?

– Потому что ты – неуч, – Долгопупс мило улыбается, демонстрируя ямочки на щеках и шутливо, словно дразня, показывает Джеймсу язык.

– Очень смешно. А почитай мне вслух, Лиса, – Поттер улегся удобнее и положил голову на колени блондинки.

– Как в детстве?

– Как в детстве.

Алиса не может сдержать довольной улыбки и, начиная свободной рукой гладить Джеймса по голове, перебирая тёмные кудри, принимается читать вслух.

***

Снова холод, снова мрак, снова гостиная Слизерина, расположенная в подземельях Хогвартса. Снова темное, унылое, пусть и аристократически-прекрасное место, которое Скорпиусу уже стоит поперек горла. На соседнем кресле сидит Аделаида и вглядывается в строки нового пособия по Зельеварению. Малфою до сих пор с трудом верится, что она так просто вернулась из Франции, после того, как так же просто туда уехала. И теперь он, кажется, прекрасно понимает Альбуса, который уже около двух недель старательно избегает брюнетку. А Сноу, словно нарочно, постоянно ищет с ним встречи, стараясь поймать его в самых разных местах. Малфой слышал, слизеринка даже дежурила возле мужского туалета, но блондин в упор отказывается в это верить, потому что прекрасно понимает, что до такого гордая Аделаида Сноу не опустится.

В гостиной мелькает кудрявая голова Альбуса, мигом скрываясь в одной из спален. Поттер проскочил, не удостоив взглядом ни друга, ни девушку, в которую он влюблён. Аделаида злобно рычит что-то себе под нос и, громко хлопнув учебником, уходит. В этот момент Скорпиусу почему-то начинает казаться, что их мелкие проблемы с Розой – враждующие факультеты, враждующие семьи, одна вражда кругом – не такие уж и проблемы.

Потому что они хотя бы разговаривают друг с другом, не бегая один от другого.

Замок уснул под покровом темноты, когда небо освещается слабым светом луны и звезд. В коридорах школы тихо, ни единого звука, только и слышен тихий храп некоторых из картин, что развешаны повсюду. Невольно вспоминаются времена Мародёров, когда каждую ночь – и каждое полнолуние особенно – Хогвартс мог позабыть о сне, открывая свои самые сокровенные тайны четвертым непоседам-мальчишкам.

Подземелья никогда не отличались шумными возгласами и громкими криками, наоборот, юные аристократы всегда старались вести себя подобающе, соответствовать своим семьям и факультету, демонстрируя идеальное поведение. Ночью во владениях Слизерина всегда стояла гробовая тишина.

Лишь Аделаида Сноу, кажется, всеми силами старалась нарушить этот, уже ставший традицией, порядок. Она проснулась, путаясь в шелковых простынях своей школьной постели. За окном едва брезжил рассвет, в комнате было тихо, как и в гостиной, как и во всем замке. Настольные часы показали четыре утра. Альбус Поттер никак не хотел вылезать из её головы.

Тяжело вздохнув, девушка встала и подошла к окну. Ей уже начинает казаться, что за стенкой Малфой и Альбус громко спорят о чём-то. О ком-то. Об Уизли. Они говорят о Розе Уизли. В этом Аделаида уверена точно.

Слизеринка присаживается у туалетного столика с большим зеркалом, поближе к стене, и старается вслушаться в разговор, в котором пару раз мелькает её имя. Через несколько секунд не выдерживает и, выбежав из собственной комнаты, направляется в гостиную, где и разговаривают друзья. Она прячется за холодной каменной колонной, которая отделяет гостиную от коридора со спальнями, и начинает прислушиваться.

– Да о какой, черт тебя дери, настоящей любви может идти речь, Скорп? С Вероникой был уговор, верно? Ты уже выиграл, молодец, теперь ты должен бросить её.

Скорпиус только шипит на его слова, а потом, запустив руку в волосы, принимается расхаживать из угла в угол. Альбус лениво наблюдает за ним, иногда прикладываясь к бутылке магловского пива, отпивая его небольшими глотками. Парень окидывает пустую гостиную скучающим взглядом, а потом усмехается, заметив мелькнувшую за колонну Аделаиду.

– Ещё одна – недовольно фыркает Альбус, делая очередной маленький глоток, – иди спать, Сноу!

Аделаида тяжело выдыхает, когда понимает, что остаться незамеченной ей не удалось. Но, не будет же она вести себя как испуганная первокурсница, сразу же опустив голову и вернувшись в спальню. Поэтому она гордо заходит в гостиную и садится на обитое бархатом креслице, закидывая ноги в белых носочках на стол. Пронизывает обоих взглядом карих глаз, словно сканирует. Именно в такие моменты прекрасно заметно их с Вероникой родство.

– Ещё громче шептаться не пробовали, мальчики? – она усмехается и скрещивает руки на груди, не переставая изучать обоих парней взглядом– Вы идиоты, оба. Опоили девчонку амортенцией, а о последствиях не подумали.

– А почему же ты не предупредила нас о побочных эффектах? – Скорпиус недовольно хмурится, глядя на девушку, которую явно тут не ждали.

– А вы мне за это не платили, – теперь настала её очередь фыркать – И вообще, Малфой, на твоем месте, я бы тщательнее выбирала места для встреч с Розой Уизли. Если даже я на вас натыкаюсь, уверена, скоро на вас натолкнётся какой-нибудь Виктор Нотт, и тогда Вероника обо всём узнает. И, поверь мне, хуже всего придётся твоей Уизли.

Скорпиус слушает её внимательно, иногда хмурясь. Неужели всё может оказаться ещё хуже, чем уже есть на самом деле? Малою отчаянно хотелось верить в обратное. Аделаида тем временем продолжала:

– Она все продумала на несколько шагов вперед. Она знает, что Джеймс Поттер поставил твою рыжую девчонку охотницей в Квиддич, поэтому готовься играть. Она не упустит шанса натравить вас друг на друга даже в такой глупости, как Квиддич.

Тёмные глаза Девушки снова сверкают в темноте. Аделаида встает с кресла и уже собирается уходить, когда Альбус поспешно хватает её за руку, а Скорпиус опускает глаза и усмехается каким-то своим мыслям, делая небольшой шаг в сторону коридора.

– Я хочу с тобой поговорить, – в голосе Альбуса звучит какая-то безнадёжность, словно он сам не верит в то, что сейчас происходит.

– Говорить нам уже не о чем.

– Ошибаешься, дорогуша, – Малфой проходит мимо и, усадив Сноу на диван, спешит удалиться в спальню, провожаемый злобным взглядом карих глаз и благодарным зеленых. Ночь обещает быть длинной, но, кажется, только для этих двоих.

– Чего ты хочешь, Поттер? – Аделаида старается выдернуть руку из его хватки, но Адьбус оказывается на удивление сильным.

– Просто поговорить.

– А всё то время, когда я пыталась поговорить, не очень-то тебе этого и хотелось!

Только сейчас, когда эти слова вырываются наружу, девушка впервые осознаёт, как называется то чувство в её груди, которое с каждым днём закипало в ней всё сильнее и сильнее. Это была обида. Ей было невыносимо обидно от того, что Альбус никак не хотел идти к ней на встречу.

– Мне нужно было осознать…

– Да что осознать?! – Адель начинает закипать. Почему Поттер просто не может сказать всё прямо? К чему все эти недомолвки?

– Да то, что я люблю тебя, дура! – парень повышает голос, придвигаясь к ней практически вплотную, и девушка чувствует, как её сердце падает куда-то вниз под взглядом этих зелёных глаз. Она боится, что сейчас может произойти что-то непоправимое, если она немедленно не отойдёт от него на безопасное расстояние.

Скорпиус стоит за той же колонной, за которой недавно пряталась Аделаида, и начинает тихо кашлять, подавившись беззвучным смехом, представляя ошалелые глаза Аделаиды и её шок в принципе. Он прекрасно понимает, что выдаст себя, если сейчас же не прекратит, но остановить накативший истерический хохот никак не может.

– Нет, Поттер. Послушай меня внимательно, Альбус, – девушка хватает его за запястье и слегка прикусывает нижнюю губу, задумавшись, от чего бедный брюнет невольно сглатывает, – давай не будем обманывать друг друга. Это всё – чертова амортенция. Никогда бы не подумала, что смогу намешать такой сильный состав… Всё, что происходит с нами – банальные побочные эффекты и скоро это пройдет. Просто потерпи немного. И не надо делать поспешных выводов и громких заявлений.

Она, наконец, находит в себе силы сделать несколько шагов назад. Слова даются ей с трудом, и Адель очень сильно жалеет, что её любопытство взяло верх над здравым смыслом, заставив выйти из спальни.

– Но ведь Скорп…

– Я больше чем уверена, что на таких идиотах, как Малфой и Уизли, амортенция дает осложнения. И это уже не моя проблема. Давай просто… забудем всё то, что было тогда, в той комнате, в тот вечер, хорошо?

– Просто забудем и будем делать вид, что снова друг друга ненавидим? – Альбус спускает глаза в пол и снова сглатывает. Ему кажется, что он вот-вот расплачется, как в детстве, когда упал с метлы и сильно разбил коленку.

– Я никогда не испытывала ненависти к тебе.

Она натянуто улыбается, слегка поджимая губы, и Альбусу кажется, весь замок слышит, как колотится его сердце. Он замечает капельки слез в уголках девичьих глаз. Ему безумно хочется обнять её; прижать к себе, поцеловать в макушку и сказать, что всё будет хорошо. Но Аделаида сильная девушка, слишком сильная для того, чтобы рыдать на плече у Альбуса Поттера. Даже если ей очень хочется этого.

Она просто уходит, а он просто её отпускает. Скорпиус просто делает вид, что ничего не видел и не слышал.

***

Элизабет Джордан любит просыпаться с первыми лучами восходящего солнца. Она поднимается с кровати, потягиваясь, и осторожно, чтобы не разбудить подруг, приоткрывает тёмные занавески, впуская в комнату немного утреннего света. Замечает, что кровать Алисы пустует. Слегка хмурит брови, ведь постель выглядит так, словно подруга и не ложилась вовсе, её начинает настораживать это всё.

Лиззи накрывает одеялом мирно спящую Розу и выходит из комнаты, осторожно прикрывает дверь, стараясь громко не хлопать. Всё так же тихо, стараясь не перебудить пол башни, Лиззи спускается в ванную комнату. Она возвращается четверть часа спустя, тщетно пытаясь привести в порядок тёмные кудряшки. И замирает с расческой в волосах, увидев мило спящих на диване Джеймса и Алису. Они и не уходили из гостиной со вчерашнего вечера. Растрепанный сонный Поттер спит на коленях у её подруги, а она, положив конспект под голову и правой рукой обнимая Джеймса, что-то тихо-тихо бормочет во сне, иногда улыбаясь – всё это выглядит настолько мило, уютно и по-домашнему, что Джордан усмехается и уходит обратно наверх. Зачем мешать? И им знать вовсе не обязательно, что у их маленького уютного вечера есть свидетель.

Вернувшись в спальню, Лиззи начинает перебирать свои тетрадки с нотами, стараясь найти композицию, которую она хотела сегодня сыграть, но не находит её на месте. Джордан садится на кровать, проведя ладошкой по волосам, и начинает накручивать прядь на указательный палец, вспоминая, куда могла пропасть её новая, ещё не дописанная, композиция. Прошло около получаса; часы вот-вот покажут семь утра, вот-вот прозвенит большой колокол, призывая всех учеников подниматься со своих постелей, а Элизабет всё никак не может найти эти ноты.

Прикусывает губу, вспоминая, что кажется давала читать новую песню Розе. Пока подруга спит, Джордан начинает аккуратно перебирать вещи в её ящиках, надеясь найти то, что ищет. Ей попадается на глаза огромная куча исписанного пергамента, черновики по зельям и заклинаниям, зарисовки по травологии и трансфигурации не только за этот, но и за прошлые курсы. Мерлин! Почему Роза Уизли хранит в своих ящиках столько хлама?

Лиззи уже думает о том, что стоит взять свою палочку, и просто найти ноты с помощью «Акцио», как вдруг на глаза брюнетке попадается какая-то колдография. Странно что она находится здесь, ведь подруга всегда выставляет их на видное место, ставит в рамочки, обклеивает ими стены. Для Розы Уизли фотографии – как отдельная и очень важная часть воспоминаний, а воспоминания она старается хранить всеми силами.

Джордан берет колдографию в руки, приглядывается. Мерлин, неужели ей не кажется? На снимке Роза стоит, держась за руку со Скорпиусом-черт-его-дери-Малфоем! С Малфоем! Он приобнимает её и целует в макушку и всё это повторяется раз за разом, словно плохая песня на повторе.

Элизабет швыряет фотографию обратно в ящик с такой силой, словно обожглась. Спешно скидывает остальные бумаги, негромко хлопнув. Она чувствует, как у неё начинает кружиться голова. Не чувствуя ног, она усаживается на край своей кровати и запускает руку в волосы. Начинает бить колокол. Гриффиндорка спускается в гостиную и застает там пол факультета, собирающихся на уроки. Алисы и Джеймса и след простыл.

Джордан садится в креслице возле потухшего камина и снова проводит рукой по волосам, не веря в происходящее. О том, что она видела, стоит поговорить с Алисой. А ещё лучше, с самой Розой. Но сделать это стоит немного позже, дождавшись правильного момента.

========== Глава 9 ==========

«Марлин МакКиннон никогда не отличалась пунктуальностью или осторожностью. Всё, что выдавало в ней истинного Мародёра – озорной огонь, горящий в ярких голубых глазах. Но тогда, по своей глупости и быстротечной жизни, мы этого и не замечали. А зря. В тот вечер Джеймс предложил подшутить над одной из наших однокурсниц-гриффиндорок, исключая, конечно, из этого списка Лили Эванс. Ничего жуткого, или из того арсенала, которым мы пугаем Нюниуса, нет. Просто невинная шалость. Даже Лунатик одобрил её, но только с оговоркой: «Будьте аккуратнее. Это же наши девочки». В тот вечер наш с Джеймсом выбор пал именно на неё, Марлин МакКиннон.»

Лили читала, строчка за строчкой, полностью погружаясь в смысл незамысловатого текста, написанного толстым пером, изящным, каллиграфическим почерком, в старом потрепанном магловском блокноте. Девочка и подумать не могла, что хорошенько покопавшись в старой хламовке комнате дяди Сириуса, которую отец обычно держит закрытой на ключ, она может найти такие интересные вещи, как этот дневник. Нет, конечно, Сириус Блэк даже в детстве был выше всяких там дневников. Эту вещицу скорее можно назвать сборником самых удачных шалостей Мародёров. Уже третий день к ряду, добравшись до середины второго курса, Лили Поттер всё свое свободное время посвящает этому дневнику, иногда даже читая на занятиях, прикрываясь учебником.

«Мы с Сохатым, накрывшись мантией-невидимкой для надежности, спрятались за небольшим выступом на третьем этаже и стали нетерпеливо ждать. Не прошло и пятнадцати минут, как мы увидели Марлин. Задумка заключалась в том, что мы выпрыгнем из-под мантии, стоит Марлин подойти достаточно близко к нам, и напугать её. Но она смогла перехитрить нас, и когда мы уже были готовы к прыжку, она подкралась к нам сзади и сама напугала так, что бедный Джеймс ударился головой о выступ. Мы тогда долго хохотали над этой ситуацией».

Губы Лили невольно тронула грустная улыбка; Марлин МакКиннон была замечательной, выдающейся волшебницей. Смерть – то, что она заслужила в последнюю очередь. Но, разве кто-то был застрахован от этого в то страшное время?

Девочка настолько погрузилась в чтение и свои мысли, что не заметила, как к ней подбежала Мелани Браун – высокая светлоглазая брюнетка-семикурсница, со стопкой бумаг в руках. Мелани нерешительно дотронулась до плеча Поттер, от чего та подскочила и, обернувшись, быстро спрятала блокнот под подушку, прикрыв его собой для надежности. Мелани Браун не обязательно знать о том, какая занимательная вещь есть у неё, Лили, так ведь?

– Да, Мелани? – Лили постаралась приветливо улыбнуться, надеясь, что Мелани поскорее уйдёт. Девочке хотелось как можно скорее вернуться к чтению.

– Лили, послушай… Тут такое дело… я прямиком от директрисы. МакГонагалл просит передать тебе, что освободилось место старосты факультета, потому что родители Патриции Блум решили перевести её в Шармбатон, и, пусть сейчас ты только на четвертом, директриса готова поставить тебя на этот пост досрочно. Ты только должна там кое-что сдать, но перед этим сказать мне о своем решении, и тогда мы вместе пойдём к МакГонагалл и она тебе обо всём скажет подробнее. У тебя есть неделька, не торопись только, ладно?

Девочка нерешительно дотронулась до своей нижней челюсти, проверяя, на месте ли она. Юной Поттер в происходящее верилось с трудом. Неужели она наконец-то станет старостой? Это звучало глупо, но Лили мечтала об этом со второго курса, и никак не могла дождаться своего поступления на пятый курс, потому что знала, что МакГонагалл не может не сделать её старостой факультета. А тут такая возможность!

– К-конечно, хорошо. Я обязательно скажу тебе, – рыжая слегка улыбается и, вскакивая с кресла у камина и хватая дневник Сириуса Блэка, оставляет Мелани одну, направляясь в свою спальню.

– Староста значит? Интересно.

Юная Поттер замирает, по спине её пробегают мурашки. Это голос она не слышала больше нескольких месяцев. Хьюго Уизли поднялся с небольшого диванчика, где играл в магические шахматы с Джулианом Томасом, и направился прямиком к Лили.

– Поздравляю, Поттер, ты долго этого ждала. Никогда и подумать не мог, что ты и правда по головам пойдешь ради достижения цели. Молодец! – В голосе Хьюго в этот момент сквозили такие обида и злость, которых никогда не было раньше, что девочке стало не по себе. Этот Хьюго Уизли сильно отличался от того, которого она знала на протяжении четырнадцати лет. Её Хьюго обязательно бы за неё порадовался.

– Спасибо, – холодно заметила она, постаравшись сверкнуть карими глазами, – иногда по головам и правда стоит пойти.

Он смотрит на неё на протяжении нескольких секунд, что кажутся для обоих очень долгими и неприятными, и Лили Поттер уходит не сказав ни слова. И практически забыв о значке старосты.

Уже привычная спальня словно давила на Лили со всех сторон четырьмя стенами, она поняла, что ужасно боится. Боится Хьюго, своего поступка, его реакции. Страх сковывает, застревая в горле, связываясь тугим узлом нервов в животе. В голове крутится тысяча и одна мысль и все они сводятся к одному: она должна попросить прощения за то, что бросила его тогда, потому что её поступок, что тогда казался одолжением, был верхом эгоизма. Она поступила неправильно, и она должна это исправить.

За окном уже начинает темнеть, в ночной тишине все громче и громче слышны голоса призраков, а голову Лили никак не хочет покидать навязчивая идея по поводу брата. Это становится невыносимым.

На следующее утро девочка, усталая, сонная, вынуждена после завтрака идти на Нумерологию, и никого не волнует, что голова юной мисс Поттер занята абсолютно другими мыслями. Единственной отрадой является только завтрашний Хогсмид, где рыжая сможет полностью расслабиться и на какое-то время забыть о своих проблемах. Хьюго по-прежнему нигде не видно, словно он играет с ней в кошки-мышки, где Лили ищет и никак не может найти.

***

На следующее утро девочке пришлось запахнуть пальто сильнее и обмотать тонкую шею шарфом, ведь осень дает о себе знать, температура падает, позволяя ладоням мерзнуть до посинения кончиков пальцев. Начинается сильный дождь и девочка, абсолютно позабыв о заклинаниях для таких случаев, которым она совсем недавно научилась у профессора Флитвика, старается как можно скорее укрыться в первом попавшемся заведении, которым оказывается «Три метлы». Найдя один единственный, последний свободный столик, Поттер усаживается удобнее и пристально смотрит в окно, за которым бушует ветер и дождь барабанит по стеклу, скользя неровными дорожками.

– Крошка-ЛилиЛу? Лили! – девочка вздрагивает, когда Луи присаживается к ней и счастливо улыбается. Улыбка у него озорная, заразительная, и это так похоже на солнечного Луи, что на душе у Лили становится немного спокойнее.

– Луи! Чего ты хотел? – она улыбается тепло и искренне, в карих глазах снова появляется та любовь и ласка, которую можно заметить только тогда, когда Лили смотрит на кого-то из родных.

– Лил, я нашел решение твоей проблемы! В смысле, проблемы Доминик! – Луи улыбается и сверкает глазами. Лили даже рада, что встретила его именно сейчас. Девочка всем своим видом показала, что готова слушать.

– Послушай, Лил, мой знакомый, бывший выпускник Когтеврана, ты наверное его не помнишь, сейчас работает в «Пророке». Я договорился с ним о встрече, мы увидимся на следующих выходных. Он собрался писать какую-то статью, будет устраивать опрос. Ты тоже приходи и Доми позови, пожалуйста, я думаю, они с моим другом смогут найти общий язык.

– Ты просто чудо, ты же в курсе? – Лили улыбается краешком губ, а Луи заливисто смеется, запрокидывая голову назад.

– О, да. Меня оповестила одна рыжая милая девочка.

Луи начинает крутиться на месте, а потом просит мадам Розмерту принести две кружки сливочного пива – для себя и для Лили. Со стороны стола у окна снова раздается громкий радостный смех. Именно сейчас Лили Луна Поттер чувствует себя по-настоящему счастливой.

– Слушай, Лу, – девочка в миг становится серьёзной, вспоминая о своей проблеме, – можешь посоветовать мне кое-что?

– Я тебя слушаю.

– Допустим, одна моя знакомая поругалась со своим братом и, допустим, она только сейчас осознала, что на самом деле была ужасно неправа. И она очень хочет искупить свою вину, но не знает как, потому что боится, что её брат с ней уже не заговорит, а она не хочет, чтобы выходило так, как у Розы и Альбуса… Что мне делать, Лу? – она сипит почти шепотом, понимая, какую ошибку допустила. Слёзы наворачиваются на глаза, и она готова вот-вот расплакаться, но сдерживается.

– Ну, для начала, попробовать поговорить с Хьюго. Ты ведь о нем, я прав, Лил?

– Откуда ты… – Девочка смотрит с недоумением, правда не понимая, как Луи догадался. Парень лишь понимающе улыбается уголком губ.

– Ты для меня словно открытая книга, Лили. Да и Хьюго уже очень долго ходит мрачнее тучи. Я считаю, вам нужно просто… – парень растягивается на столе, абсолютно позабыв о том, что находится в общественном месте, и усмехается, – поговорить. Обычный разговор и все. И не морщь нос, Лили Луна Поттер! Поговорить вам обязательно надо.

– Ладно, ладно. Я поговорю с ним, завтра же. Нет, послезавтра. Обещаю, – шепчет едва слышно, а неистово карие глаза уставлены в пол и щёки пылают слишком ярким румянцем.

– Мне не нужны обещания, я доверяю тебе. Просто ты сама должна понять, насколько вам необходимо поговорить.

Поттер начинает рассеянно кивать и, кажется, шептать себе что-то под нос, в то время как на стол приземляется два стакана сливочного пива. Луи подхватывает свой, а потом, попрощавшись с Лили, уходит. Девочка замечает его уход не сразу. Только когда она поднимает голову и начинает невольно крутить головой, взглядом выискивая брата, который всего секунду (или уже несколько минут?) назад был здесь. Юная Поттер глубоко вздыхает, набирая больше воздуха в грудь и направляется к выходу.