Текст книги "Memories (СИ)"

Автор книги: _Moony_Padfoot_Prongs

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Мнения на этот счёт разделились: одни, чаще сего чистокровные аристократические семьи (например, Малфои, или те же Сноу) в открытую говорили, что презирают всю «Магловскую заразу» и считают, что проникновение магловских технологий в волшебный мир – большая проблема. Другие же не видели в этом ничего плохого, считая, что прогресс никогда не стоит на месте, и это рано или поздно всё равно бы произошло.

Любимое кафе Алисы Долгопупс как раз находилось в самом сердце Косого переулка и специализировалось на магловской кухне. Возможно, именно за это гриффиндорка и полюбила его всем сердцем, – той его частью, что не была занята Джеймсом Поттером, – постоянно советуя это кафе друзьям и заходя сюда при каждой возможности. Это кафе всегда дарило ей только лучшие воспоминания. Вот и сейчас Алиса Долгопупс сидит здесь, за своим излюбленным столиком у окна, вместе с Розой Уизли и болтает о всякой чепухе. Но в один миг брови её хмурятся, а потом на лице появляются удивление и… легкий испуг?

– Роуз, – Алиса говорила шепотом, неотрывно глядя в дверной проём, где только что звякнул колокольчик. Уизли почему-то даже не думала поворачиваться – думаю, он здесь из-за тебя.

Девушка не то чтобы повернуться, осмыслить сказанное подругой не успела. Рядом с ней, прямо на соседний стул, блистая ослепительной улыбкой, уселся Скорпиус Малфой. Тот самый Скорпиус Малфой, что с самого первого курса не даёт занять ей первенство факультета. Тот самый Скорпиус Малфой, с котором еще перед Хогвартсом папа просил не дружить, да девушка и не хотела. Тот самый Скорпиус Малфой, из-за которого Альбус перестал общаться не только с ней, но и со своей семьёй. Тот самый Скорпиус Малфой, что нервировал её вот уже шесть лет.

– Пойду, возьму мороженое, – Алиса как-то слишком резко и испуганно вскочила из-за стола – тебе как всегда, мятное, да, Роуз? – вопрос совершенно точно был риторический, ведь после него, не дождавшись ответа, девушка практически бегом отправилась делать заказ. Это не удивительно, Алиса до дрожи в коленях боялась слизеринцев после не самой приятной стычки с ними, курсе на третьем.

Впрочем, её уход Скорпиусу был только на руку.

– Уизли.

– Малфой.

Это своего рода приветствие уже можно было считать их странной традицией, которую они нерушимо соблюдали с самого первого курса. Даже не смотря на то, что их факультеты враждовали, да и сами Скорпиус и Роза тёплых чувств друг к другу не питали, это «приветствие» было обязательно. Словно, не произнеси они эти слова, мир бы перевернулся с ног на голову и всё пошло бы наперекосяк.

– Чего тебе? – устало протянула гриффиндорка, вопросительно подняв бровь. Этот день она планировала провести в компании подруги, никак не «Слизеринского принца».

– Тут такое дело, Уизли… – Скорпиус проговорил это, откинувшись на спинку стула и ужасно растягивая гласные. Точь-в-точь отец. – У меня большие проблемы. И мне нужно где-то жить – это он сказал значительно жестче, слегка дернувшись и схватив Розу за руку.

Вел он себя немного неестественно и… наигранно что-ли? Девушка не поверила ни одному его слову, и слегка сморщилась, когда он дотронулся до неё.

– Иди к чёрту, Малфой. Жить будешь у своих дружков и у Поттера в первую очередь – Уизли одарила его презрительным взглядом и вырвала ладонь из его хватки.

Скорпиус был очень удивлен такой жесткостью со стороны пай-девочки с Гриффиндора. Альбус всегда говорил о ней, как о недалёкой девочке-заучке, готовой в угоду учителям и родителям делать все. Да и сама Уизли со стороны создавала именно такое впечатление. Все эти выглаженные рубашки и уложенные волосы, вся эта аккуратность и идеальность. Роза Уизли старалась всем доказать, что она идеальна, но парень знал, что это далеко не так, потому что за все эти годы успел многого наслушаться от лучшего друга. Роза Уизли казалась ему глупой. Но оказалась не так проста. Неужели она действительно такая… величественная? Словно королева, только что сошедшая с трона. Почему-то в голове у парня мелькнула мысль, что «Слизеринскому принцу» не хватает только королевы, «Королевы Гриффиндора», но эти мысли он постарался отогнать от себя как можно скорее.

Роза же, молча, не удостоив Малфоя даже взглядом, поднялась со стула и, взяв свой рюкзачок и сумочку подруги, направилась к выходу, где её уже ждала Алиса с двумя рожками мороженого.

***

Оказывается, строить из себя недотрогу не так-то и просто. Постоянно хмуриться и задирать нос к потолку, когда хочется улыбаться и смеяться, дарить окружающим тепло и заботу, которых у тебя в избытке, не каждый сможет. Но ведь она слишком взрослая, так ведь? Разве в любовь играют не дети? Именно. Лили слишком серьёзная и взрослая для всего этого. На следующий год она планирует стать старостой факультета, а это большая ответственность. К счастью, ответственности и серьёзности у неё в достаточно. Но формальности и предрассудки она решила припасти для школы, там они ей понадобятся, и не раз.

А сейчас она, развалившись на кровати Хьюго Уизли, листает его комиксы и пьёт цитрусовый чай из его чашки. Хью ей почти как родной. Роднее Альбуса, как ни странно.

После того, как младший сын знаменитого Гарри Поттера поступил на змеиный факультет, Альбус вернулся немного… другим. Первое время он вёл себя как-то зажато, словно боялся, что его выгонят из дома из-за решения Распределяющей шляпы. И Лили очень хотела, правда хотела ему помочь. Как-то поговорить с ним, попытаться разузнать, что же случилось. Но девочка тогда была очень мала, и сам факт того, что брат поступил на этот страшный факультет, рассказами о котором всё время пугал Джим, её ужаснул. Она боялась подойти к брату, боялась с ним заговорить, потому что на тот момент была уверена, что, если Алу что-то не понравится – он может превратить её в лягушку и никогда не вернуть в прежнее состояние. Лили отстранилась от Альбуса, сам Альбус перестал обращать внимание на Лили – так и разошлись, как в море корабли.

– Луни, прекращай пить чай так, словно это – самогонка для заядлого алкаша. Да и комиксы мои – не вид магловской наркоты, – Хью смеётся и прыгает на кровать рядом, и добрая половина из чашки разливается на его подушку и одеяло. Луни. Ещё одна извращенная форма её имени. Но, слава Мерлину, только он имеет право так её называть. Только Хью. И никто в целом свете больше.

Увидев испорченную постель, паренёк немного хмурится и слегка поджимает губы, словно злится. Но он не злится. Только не на Лили. Хьюго Уизли вообще имеет немного странное отношение к жизни. Он никогда не чувствовал ответственности за свои дела или поступки. Возможно, это произошло из-за того, что ему, как младшему ребенку в семье, доставалось намного меньше, чем той же Розе. Хьюго считал, что если что-то натворил, можно быстро избавиться от последствий, и никто об это не узнает. А если и узнает, всегда можно увильнуть от ответа, ведь доказательств уже нет. Таков был младший Уизли, и все к этому уже давно привыкли.

– Чай, между прочим, очень вкусный – Поттер чуть-чуть улыбается и задирает носик кверху, – и комиксы твои слишком интересные, чтобы от них оторваться.

Тишина за несколько секунд заполняет комнату. Оба молчат. Думают, что сказать, и как лучше подвести к волнующей каждого теме. Начинают практически одновременно.

– Мне надо что-то придумать…

– Мне нужна твоя помощь…

Снова замолкают и смотрят в упор. Глаза в глаза. Не моргая. Неужели собрались здесь не просто так, а для своих корыстных целей? Ведь так не бывает! Или Лили и Хьюго успели сблизиться настолько, что даже мыслить начинают одинаково, и идеи им в голову приходят схожие? Вполне возможно.

– Говори ты, – Хьюго присаживается удобнее, опираясь спиной на стенку. Всем своим видом показывает, что готов слушать.

– Ты хотел поговорить об Эллисон, да? – Опускает глаза в пол и слегка закусывает губу. Ей стыдно. Стыдно и неловко за то, что в жизни брата твориться полный хаос, вызванный бурей по имени «Элиссон», да ещё и она пытается лезть со своими проблемами. – Я слушаю, говори.

– Так, Луни, – Он мигом напрягается и подсаживается к сестре ближе. Она ему как родная – Что случилось?

– А у вас, Уизли, всегда выслушивать, и раздавать советы – типа традиции? – Лили усмехается, а в карих глазах стоят едва заметные слёзы. Нет, она не плачет. Никогда не плачет. И пусть даже если рядом с ней Хью, она не позволит себе проявить эту слабость, потому что быть слабой – доказать, что ты чего-то не можешь. А девочка хотела заверить себя в том, что может всё.

– Эй, – Хьюго берёт её за подбородок и заставляет смотреть в глаза – Ты же мне доверяешь?

– Да… Просто… – а голос, предатель, дрожит и противный ком встаёт в горле, мешая говорить – Мне четырнадцать лет, Хью, а кроме вас: тебя, Джима, Теда, Вик, Роузи и её подруг – у меня нет никого. В школе, в мире, в жизни. Я одна! У меня ни друзей, ни подруг, ни приятелей, со мной никто не хочет общаться. Сокурсники обращают на меня внимание лишь тогда, когда им нужно списать домашнее задание. Почему, Хью? – предательская слеза скатывается по щеке, и она стремиться смахнуть её как можно скорее.

– Всё просто, Луни, – Хью улыбается. Кажется, он запросто понял то, что она, умница и отличница, понять не смогла – Дружба – это разновидность любви. А как мы знаем – в любовь играют дети.

Парень придвигается к сестре ближе, и заключает её в свои объятия. Лили утыкается носом в его плечо, и позволяет себе коротенький всхлип. Объятия Хьюго теплые, и такие родные. В этот момент девочка понимает, что, пока Хьюго рядом с ней, она в целостности и безопасности.

***

– Прекрати мелькать перед глазами, – лениво тянет Альбус, стараясь не смотреть на взбесившегося друга. Он как с цепи сорвался.

– Ронни меня убьёт. Нет, скорее морально раздавит, а это ещё хуже. Что я ей только что проиграл в этом дурацком споре? Всё состояние? Свою жизнь, Альбус? – Он метался из угла в угол, не слыша колкостей друга и полностью зацикленный на своём. В один момент величественный и гордый Скорпиус Гиперион Малфой превратился в загнанного зверя.

– Чёрт возьми! Да напои ты Уизли каким-нибудь приворотным зельем! Или амортенцией! Не будет же Сноу проводить вскрытие моей «дорогой» сестрёнке. Это всего на одно лето, Скорп, угомонись.

Равнодушие в его голосе поражало. Те, кто видел его отношение к кузине сейчас – никогда бы не подумал, что до первого курса Хогвартса они были лучшими друзьями. Всегда вместе, всегда рядом, словно сиамские близнецы.

– Нет, – Малфой перестал метаться и уселся на стул рядом с диваном, где, словно хозяин, расположился Поттер – Да! Здесь надо действовать по-другому. По-хитрому. Что, говоришь, любит твоя сестрёнка? – в этот момент серые Глаза Скорпиуса неистово сверкнули, а Альбус слегка ударил его по плечу и расхохотался:

– Ты уже что-то придумал? Узнаю своего друга!

***

Солнце скрывалось за горизонтом, окрашивая небо во все оттенки красного и золотого, словно цвета львиного факультета. Девушки только вернулись домой. Уже у входа, на самом пороге, Алиса остановилась и стала внимательно рассматривать носки своих балеток.

– Роузи, твои родители не будут против, если я остановлюсь у тебя на несколько дней? – поднимает глаза, словно извиняясь за эту череду глупостей, что окружают её.

– Конечно, Лиса, ты же знаешь, мой дом всегда открыт для тебя, для Лиззи, для вас всех. Тем более, отец сегодня работает в ночную смену, а мама вернётся только через час.

Уизли тепло улыбается и заключает Алису в крепкие объятия, Долгопупс всхлипывает у неё на плече. «Искренне надеюсь, что у неё просто насморк» – мелькает мысль в голове рыжеволосой.

Поздно. Часы скоро пробьют полночь. А девушки всё говорят и говорят, сидя в спальне девушки на мягком ковре возле небольшого камина, словно за весь день и не наговорились друг с другом вовсе. Для миссис Уизли обе девушки давно уже спят. Они говорят о всякой чепухе: о школе, об общих знакомых, обо всём на свете – стараясь ни слова не сказать о Джеймсе Поттере. Но, как говорится, стоит только захотеть… А все знают – Алиса этого всем сердцем желает…

Они слышат хлопок трансгрессии в коридоре. Без стука и предупреждения, дверь распахивается и в комнате появляется Джеймс. Стоит он прямо, но глаза блестят азартом и алкоголем. В руке полупустая бутылка шампанского. Какая по счету, Розе было просто страшно представить. «Лишь бы мама не слышала этого!» – мелькает в голове рыжеволосой, пока она на секунду зажмуривает глаза, надеясь, что когда откроет их, брат пропадёт.

– Поттер! – Роза уже готова наброситься на брата и начать читать ему нотации, но её останавливает жалостливый взгляд подруги – проходи.

Стоит Джеймсу завалиться на ковер и пригубить огневиски, Долгопупс отодвигается на пару сантиметров в сторону и отводит взгляд, густо краснея. Девушка слегка усмехается, удачно маскируя это кашлем, и мысленно очень хочет найти в себе сил и начать общаться с Джеймсос как раньше.

Минут двадцать, если не больше, они все сидят молча, слышно лишь как потрескивают дрова в камине и тикают настенные часы. Так и молчали бы – до самого утра молчали бы, пока не уснут – но Джеймсу пришла в голову гениальная идея. На то он и Поттер.

– Что думаете насчёт игры «Правда или конфета»?

– Что?.. – Алиса поднимает на него сонные глаза, не лишенные толики влюбленности, и хмурится. Видимо, она уже успела заснуть.

– «Правда или конфета», игра такая, Лис.

– Ну, и что же нам надо делать? – Роза усаживается поудобнее, скрещивая руки на груди и с недоверием глядя на братца. Она очень боится тех идей, которые могут появиться в его голове сейчас. Джеймс усмехается своей очаровательной улыбкой, и достаёт из кармана пачку сигарет, вытягивая одну губами.

– Всё просто, дамы. Важна лишь степень искренности.

========== Глава 2 ==========

– Да…

– Кто он, я его знаю? – Парень подскакивает на месте, его глаза округляются, в них загорается интерес. В этот момент он сморит на Алису так, словно она рассказала ему какую-то страшную тайну, а он сам никак не может поверить в услышанное. Хотя, для блондинки это действительно был самый сокровенный секрет.

– Это уже второй вопрос, Джеймс Сириус Поттер.

Никто не знает, что повлияло на её решение. Немного алкоголя, который Джеймс всё-таки смог в неё влить, хотя она всеми силами сопротивлялась, а Роза сопровождала это всё недовольным взглядом, жар от почти потухшего камина или банальная безысходность, подпитываемая светлыми, но такими красивыми глазами Джеймса, которые смотрят на неё так внимательно, что живот мигом скручивается в узел. Но она сделала это, она почти с потрохами выдала ему все свои тайны, как бы Роза не пыталась остановить и вразумить подругу. Последний раз выбрав правду, на вопрос «Тебе нравится кто-нибудь?» Она гордо ответила «Да», не задумываясь. Выдали её, разве что, мигом заалевшие щеки. Она будет очень переживать из-за последствий, но это будет потом. А она здесь и сейчас, прямо перед своим страхом с почти раскрытыми картами.

«Правда или конфета».

Дурацкая игра в которую играли еще во времена Мародёров. Ничем, по сути, не отличается от магловского «Правда или желание», только вместо желания нужно выбрать и съесть конфетку «Берти Боттс». Но, если не повезет, придется через силу проглотить несчастную конфету или правда попадешь на желание – это правило придумал уже Тед, право же, фантазии ему не занимать.

Розе ужасно не везло с конфетами и она проиграла Джеймсу уже три желания, Алисе – пять. Но гриффиндорка не так проста, чтобы выдавать все свои тайны лишь бы лишний раз не молиться самому Мерлину, надеясь на сносный вкус конфеты. Можно и подавиться несколько раз ради такого дела. А вот Алису она правда не понимала, девушке постоянно везло со вкусными конфетами, но она раз за разом выбирала правду. В голове раз за разом мелькала до абсурдности странная мысль: «Нашла необычный способ признаться, Долгопупс?». Но Роза, как никто другой знает, что уже через пару часов подруге будет ой, как стыдно за это все. Даже на кофейной гуще гадать не надо – Алиса натура простая, её можно читать как открытую книгу. Но ведь в каждой, даже самой простой книжке есть скрытый, не многим понятный смысл.

– Что ж, ладно, Лиса, правда или кон…

– Тебя не смущает, что на протяжении всех сорока минут до этого, ты крутил бутылку, прежде чем спросить? – Роза скрещивает руки на груди и хмурит рыжие брови. Совсем обнаглел Поттер, нарушает свои же правила! На самом деле, не так уж Уизли и хотелось отвечать на вопросы кузена, если вдруг горлышко бутылки укажет на неё. Но она просто не могла позволить Алисе рассказать Джеймсу всё сейчас и таким образом. Девушка была уверена, что время для этого ещё не пришло.

Джеймс лишь закатывать глаза и, потерев ладони друг о друга, крутить пустую бутылку магловского шампанского. Надо сказать, Роза действительно не была уверена, в том, что вся эта игра – хорошая идея. Но противостоять двум друзьям она не смогла.

Бутылка крутится подобно волчку; так быстро, что почти потухший огонёк в камине только и успевает, что мелькать на гладких поверхностях стекла. Уизли это завораживает. Она смотрит на бутылку внимательно, не отрывая взгляда, а она всё вертится и вертится, начиная замедлять свой ход.

– Ох, Роузи, правда или конфета? А лучше просто съешь конфету и проиграй мне очередное желание – Джеймс хищно скалится, обнажая белые зубы и сверкает глазами.

– Крутить должна была Алиса, но, так и быть, правда.

От неожиданности подобного заявления, Джеймс наигранно, даже слишком, схватился за сердце. Алиса лишь улыбнулась, но когда заметила, что Поттер скользит по ней взглядом, спешно опустила глаза в пол.

– И так, – Уизли фыркнула, а парень слишком уж шустро вскочил и уселся по турецки – Если бы к тебе в дом заявился кто-нибудь из слизеринцев, скажем, например, Ал, с просьбой переночевать у тебя, ты бы впустила его?

Услышав имя братца, Роза помрачнела, «Нашел, о чем напомнить!»

В тот день, когда испуганные одиннадцатилетние юные волшебники стояли в Большом Зале перед Распределяющей шляпой и с замиранием сердца ждали, кто на какой факультет попадет. Альбус очень переживал, и всё ещё боялся того, что может попасть на «Не-Гриффиндор». Роза всеми силами старалась его успокоить, и говорила, что всё будет хорошо. Ведь они же семья, и должны держаться вместе, правильно? За те одиннадцать лет жизни Ал стал для неё большим, чем просто друг и дальний родственник. Он стал для неё братом, родным и незаменимым. Связь между ними была практически так же сильна, как у Лили и Хьюго сейчас, а это дорогого стоит. И вот Директор МакГонагалл назвала её имя. Роза почувствовала, как сердце стучит с новой силой, а ноги подкашиваются. Ей было страшно, Мерлин, так страшно. А что, если что-нибудь пойдёт не так? А что, если Когтевран? Пуффендуй? Мерлин упаси, Слизерин? Когда она слышит громогласное «Гриффиндор!», и приветственные крики за столом, где было множество кузенов и кузин, она понимает, что задержала дыхание. Она успокаивается, пока идет к столу своего факультета. На душе было спокойно. Теперь она беспокоилась уже не за себя, а за Ала. Когда Шляпа выкрикнула «Слизерин!», Роза почувствовала, как бледнеет. И самое страшное было то, что мальчик отнёсся к этому абсолютно спокойно! Принял как должное! словно так и должно быть! Роза видела, как он садится за стол, видела, как Скорпиус Малфой пожимает ему руку, видит, как Вероника Сноу приветливо улыбается. И Розе стало противно от одной мысли о том, что завтра она увидит брата в мантии зелёного цвете. Ей никогда не хотелось заплакать так сильно, как в тот день. Она она почувствовала, как Фред положил руку ей на плечо, увидела, как Джеймс, не менее бледный чем она сама, постарался поддерживающе улыбнуться, и поняла, что она не будет переживать это одна. А потом рядом Сели Алиса Долгопупс и Лиззи Джордан, и всё стало ещё немного лучше. Вечером следующего дня Вероника толкнула Розу в коридоре, и рассмеялась, а Альбус, который был рядом, даже не вступился за неё, хотя всегда это делал. Роза вытирала непрошеные слёзы в тот момент, когда к ней подбежал Альбус. «Прости её, Роуз, она не знает, что творит», – тогда сказал он. «Как это произошло?» – только и смогла в тот момент прошептать девочка, – «Как ты мог попасть на этот факультет? Ведь тебя уничтожат там, Ал!». Альбус помрачнел. Он хотел бы сказать Розе о том, что она тоже не будет в почете у факультета, только в те дни, когда однокурсникам будет необходимо списать домашнюю работу, но промолчал. Потому что не хотел с ней ссориться. «Ронни больше не будет трогать тебя» – безразлично пожал плечами он, словно не слышал её слов вовсе, «Это всё, что я хотел сказать». Мальчик уходил по коридору в сторону подземелий, когда услышал вслед: «Ты не достоин своей фамилии! Истинный Поттер никогда бы не поступил на этот факультет!». Именно тогда и порвалась та прочная нить, что связывала их. Больше не было Розы и Альбуса. Были лишь «Гриффиндорка-Уизли» и «Змеёныш Поттер». Чтож, так тому и быть.

– Нет, черта с два – задумалась она лишь на мгновение, но ответила громко и четко. Тем более, именно такая ситуация была сегодня (или уже вчера?) днем. Но им не обязательно об этом знать. Об этом знать вообще никому не обязательно.

– Эх, ты, Роузи, Роузи. Неужели бросишь братца на произвол судьбы?

– Он придет к тебе.

– Нет, его Лил не пустит – хохотнул парень. Скольких сил ему стоило не рассмеяться, кто бы знал!

В отличие от Розы, Джеймс не переживал совсем. Ни тогда, ни сейчас. Говорил об этом громко и открыто, не скрывая усмешек и издевок. Прозвище «Змеёныш Поттер» для брата, кстати, придумал именно он. Лили была, конечно, против, но останавливать не стала – разборки между братьями её не касаются. Она всегда придерживалась этой позиции, и в их ссорах старалась оставаться наблюдателем, или вовсе уходить как можно дальше.

– Возможно, но меня это не касается – Розе не оставалось ничего, кроме как согласиться. Все эти разговоры об Альбусе и других учениках Слизерина ей уже успели осточертеть. Нужно срочно перевести тему, поэтому Уизли, ни думая не секунды, крутит бутылку.

– Джейми, правда или конфета?

***

Время близилось к полудню, но за всю ночь они не сомкнули глаз. Кто же знал, что кузина Ронни готовит такие отличные зелья! Девушка могла приготовить сложнейшие снадобья за считанные минуты, но сегодня пришлось повозиться, ведь у того, о чем попросили Скорпиус и Альбус действительно сложный рецепт, требующий полной концентрации и внимания. Такое сильное зелье! И такого сложного состава она не видела очень давно!

– Если я замечу еще хоть одно, самое малейшее движение с твоей стороны, то заставлю выпить все это варево. И уж поверь, Поттер, отравишься. Оно еще не готово, – девушка бросает в его сторону мимолетный взгляд и взводит глаза к потолку. Её карие глаза метают молнии, и любому, кто сейчас бы посмотрел на неё, должно было стать страшно.

– И долго еще ждать? – Альбус, развалившись в кожаном кресле хмыкнул и посмотрел на девушку.

– Процесс шел бы намного быстрее, если бы ты не вякал мне под руку! – Адель заправила выбившуюся прядь тёмных волос за ухо и снова наклонилась над котлом.

– Подумаешь, мастерица зелий.

– Я сказала, закрой рот! – Альбус еле успел увернуться, когда Аделаида швырнула в него какой-то пузырек; зелье ударилась о стену и расползлось на дорогих обоях темным пятном.

– Эй, поосторожнее, – Сухо прокомментировал Скорпиус, не отрываясь от прочтения какой-то старой, потрепанной книжонки. Только внимательно присмотревшись, можно было увидеть обложке вытертые буквы: «Портрет Дориана Грея». Если говорить честно, этот процесс его не очень интересовал. Если Альбус, как волшебник, хорошо разбирающийся в зельеварении, следил внимательно и старался комментировать каждый шаг, то его, Скорпиуса, это вообще не цепляло.

– У-у-у, почему ты такая злая? У кого-то сегодня плохой день? – Альбус начал откровенно ржать, а девушке ничего не оставалось, как шикнуть себе под нос: «Да пошел ты, Поттер»

Он бесил её. От одного взгляда на него, Адель впивалась ногтями в кожу, лишь бы не ударить его по смазливой мордашке. Сноу-младшая не хотела терпеть компанию сестры в лице Малфоя и Поттера – особенно её воротило от второго – но приходится. Теперь все решает власть, а Аделаиду даже родители не очень-то жаловали. Все и всегда немного больше любили очаровашку-Веронику и Адель терпела. До поры до времени. Теперь-то она открыто может сказать сестрёнке в лицо, как ее ненавидит – всё равно, если Ронни что-нибудь понадобится, она прибежит к ней, больше не к кому. Хотя сегодняшний день превзошел все ожидания: к ней приперлись Малфой и Поттер со странной просьбой приготовить максимально сильную амортенцию и сделать это так, чтобы не узнала Сноу-старшая. И как бы противны ей не были эти двое – хотя, ладно, Малфоя можно терпеть – за достойную плату она даже сделала бы сальто назад в придачу. Ну, что поделать? Корысти ей не занимать.

– Заткнитесь оба. – подал голос Скорпиус, по-прежнему не отрываясь от своей старой книжечки – Дели, скоро все будет готово?

– Не терпится моей сестрёнке подсыпать? – снова подал голос Поттер.

– Решил таким образом выиграть у моей кузины? Фу-фу-фу, Малфой, – Сноу усмехнулась, и насыпала в котёл добрую горсть какого-то сыпучего вещества.

– Ты знаешь? – Скорпиус привстал с дивана и мигом напрягся. Его ошарашенное лицо надо было видеть!

– Я знаю всё. Но не волнуйтесь, мальчики, я умею хранить тайны.

– Почему-то я в этом сомневаюсь – пробурчал себе под нос мигом помрачневший Поттер. С каждой секундой находиться здесь хотелось ему всё меньше и меньше.

Между молодыми людьми повисла тишина, и даже маленький щегол, сидевший в клетке, не стремился её нарушить.

– Если я правильно все рассчитала, ему нужно покипеть всего два часочка. – Адель не обратила на его слова внимания, хотя очень хотелось запустить в него что-нибудь ещё.

– Знаешь, Скорп, я кажется придумал, как подлить это варево умнице-Уизли. На днях приезжает Виктуар и в честь этого все мы соберемся вместе, на Гриммо 12. Думаю, если учесть, что Долгопупс и Джордан, с вероятностью сто десять процентов из ста, точно будут там, я могу пригласить тебя с собой.

Малфой перевел на друга непонимающий взгляд, до него не сразу дошел смысл сказанных Поттером слов.

– Тебя сразу расстроить? – Адель снова оторвалась от котла и посмотрела на Поттера темными глазами – Мне придется идти с вами. Чтобы это зелье подействовало, его нужно подлить в определенное время, в определенной пропорции. Состав у него такой. Не думаю, что у вас это получится. Придется тебе терпеть меня, Поттер. Или ваш план обречен на провал. Отравите бедную девочку, чего стоит, заподозрят ведь вас. Тем более, спрятаться среди львят и орлят намного проще, когда змеёнышей больше. Кстати, разве твоя кузина не вышла замуж, Поттер? Тогда там будет еще и барсучок, разве нет? – Дели победно ухмыльнулась, а потом начала и тихо посмеиваться. Эта тирада стоила удивленного, побелевшего лица Поттера, определенно стоила.

Скорпиус лишь приподнял бровь, но, спустя пару секунд молчания, утвердительно кивнул, словно только что дал девушке разрешение на поход с ними. Как будто она его спрашивала об этом! Где-то на кресле недовольно застонал Альбус. Слизеринка лишь фыркнула; терпеть его не может, вот пусть только появится в Хогвартсе, обязательно отравит его на зельеварении.

Часы пробили полдень, нарушив своим звоном тишину мрачного особняка.

***

Настенные часы вот-вот пробьют два.

Тик-так, тик-так.

А Лили уже целую лекцию прочитали о том, как именно надо себя вести, чтобы расположить людей к себе. Конечно, чередуясь с рассказами о том, какая Эллисон замечательная. Всё-таки влюбленные мальчишки – существа помешанные. Неужели Джеймс станет таким же идиотом, если влюбится по-настоящему? Где он кстати? Лили не видела его со вчерашнего утра. Неужели не ночевал дома? Тогда где? Хотя, сам справится, не маленький.

Каждый обитатель дома на Гриммо 12, да и любой член семьи Поттер-Уизли в принципе, прекрасно знал, что Джеймсу хорошо где угодно, только не дома. И мистер, и миссис Поттер уже привыкли к тому, что их старший сын постоянно гуляет, целыми сутками не появляясь дома. у Джинни просто не получалось его контролировать, и, когда Джеймсу исполнилось пятнадцать, она сдалась. Джеймс был волен гулять где угодно, и сколько угодно, лишь бы был жив, и об учёбе не забывал.

Надо сказать, когда Лили приехала к Хью, она не услышала голос своего старшего брата из-за закрытой двери кузины.

А часы все идут.

Тик-так, тик-так.

А Лили второй день учится быть дружелюбной и открытой с чужими. И зачем ей это надо? Ах, да, ради брата. И чтобы не быть одинокой. Ведь только вчера на этом самом месте она устроила целую истерику и рыданиями и причитаниями, что никому не нужна. Кто бы мог подумать, что она на все готова ради младшего Уизли?

А план был до предельного прост: Лили нужно было – всего-то! – подружиться с Эллисон Квин и разузнать, что она думает о Хьюго. А еще лучше, как подруге, ненавязчиво предложить его кандидатуру в качестве парня.

Тик-так, тик-так.

На стол становится пустая чашка из-под цитрусового чая. Уже пятая по счету. Всё-таки Хью прав, в какой-то степени она наркоманка. Барабанит пальцами по столу, уже сил нет закатывать глаза. Нервы вот-вот сдадут, а разочаровать брата не хочется. Хьюго всё говорит, говорит и говорит, а Лили всё слушает, слушает и слушает, и учится дышать, а не задыхаться.

Тик-так, тик-так.

– Я не могу, Хью! – прерывает его монолог жалостным воплем, почти криком о помощи – Не могу… Прости… Я пыталась, правда! – вскакивает с кровати, задевая одну из кружек и вылетает из комнаты, попросту не замечая этого. Кружка падает на пол, разбиваясь на мелкие кусочки. Хьюго тоже этого не замечает; замолкает и медленно присаживается на край кровати. Взгляд у него пустой, стеклянный, безжизненный, в душе образуется какая-то пустота вперемешку с обидой, и он не знает, что это такое, и откуда это взялось. Лили ушла, он не будет её останавливать.

А часы все идут.

Тик-так, тик-так.

Лили шмыгает носом и громко хлопает дверью. На вопросы Алисы и Розы, сидящих внизу не отвечает, стараясь избегать даже взгляда девушек, будто по глазам прочесть смогут. А, вот и Джеймс нашелся! Он замечает сестру, и его взгляд становится обеспокоенным, внимательным, и он вот-вот подскочит с места, и подбежит к ней, но сейчас Лили не до него, а то обязательно бы прочла брату нотацию. С удовольствием пожаловалась бы им всем, но прекрасно понимает, у каждого из них своих проблем полно, чего стоит одна Алиса. Зачем же тогда навязываться?