Текст книги "Memories (СИ)"

Автор книги: _Moony_Padfoot_Prongs

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

***

Роза и Аделаида подскакивают, когда тяжелая дверь Нового коридора славы отворяется, но обе расплываются в улыбках, когда в дверном проёме показывается голова Альбуса. Парень смотрит по сторонам, а потом замечает двух девушек, сидящих на полу в одном из дальних углов.

– Вы решили здесь переночевать? – Поттер широким шагом заходит в помещение, и подаёт руки девушкам, сначала Адель, потом Розе, помогая встать, – до отбоя минут десять, или пятнадцать, а вы ещё тут!

Роза нервно усмехается, начиная искать значок старосты в своих карманах. Сноу и Поттер начинают широко улыбаться, когда замечают, чем она занимается. Альбус снимает со своего плеча рюкзак, который Гермиона Уизли привезла откуда-то из маггловского Нью-Йорка. Каждому Поттеру свой. Пока Роза всё ещё ищет свой значок, Ал успевает достать три сэндвича, и протягивает по одному каждой девушке, последний оставляя у себя. Роза благодарно улыбается, а Адель целует его в щёку.

– Между прочим, если тебя не устраивает, когда мы заканчиваем, мог бы помочь, – Уизли наигранно упирает руки в бока и смотрит на Альбуса, на самом деле, она не него вовсе не обижается, – Новый коридор славы не такой уж и маленький, если ты не заметил.

Трое учеников выходят в слабо освещенный коридор, и начинают медленно идти в направлении лестницы, где разойдутся и каждый пойдет в сою гостиную.

– А не надо было ввязываться в неприятности, – парирует Поттер, дернув правой рукой и выронив кусок ветчины.

– Это было дело чести!

– Сразу видно, говорит львица Гриффиндора!

Каждый начинает отстаивать свою точку зрения, громко доказывая какие-то непонятные факты, а Адель, находясь между, мягко говоря «двух огней», как ни в чём не бывало, запихивает в рот кусок хлеба и начинает жадно его жевать. Девушка не ела почти целый день, как-никак.

***

Роза перестала любить ЗоТИ после того, как на должность преподавателя взяли миссис Кассандру Клэрк. Это была полноватая женщина средних лет с темными волосами и глазами, и проницательным недоверчивым взглядом. Как-то Алиса сказала, что миссис Клэрк стала такой, потому что её семья – муж, сестра и маленький сын – были убиты Пожирателями смерти во время второй магической войны. Как она уцелела сама, никто не знал. Роза старалась не доверять слухам, насколько соблазнительно-правдивыми они бы ни казались, но когда она впервые заглянула в глаза миссис Клэрк, она увидела в них настоящую глубокую тоску. Такая тоска всегда плещется в глазах Тедди, когда он говорит о своих родителях.

Когда Кассандра Клэрк только переступила порог Хогвартса, Джеймс поспорил с Луи на то, что больше года она не протянет. Женщина преподавала у них уже второй год. Одним из самых больших пристрастий миссис Клэрк были дуэли. Женщина всегда с упоением наблюдала за тем, как сражаются друг с другом ученики разных факультетов, демонстрируя все свои боевые навыки, даже если их и не очень-то много. Поэтому, такой «практический урок» на Защите от тёмных сил, проходил через раз, несмотря на то, что в школе действовал дуэльный клуб.

Роза всегда старалась оставаться в стороне, иногда девушка даже отказывалась смотреть в сторону дуэлянтов. Профессор Клэрк учила их никогда не щадить соперника. В чём-то Роза её понимала, но никогда не одобряла жестокости этого метода. Но в тот день, всё кардинально изменилось. Роза наконец-то поняла. Врага никогда нельзя щадить, или он не пощадит тебя.

В тот день на дуэль вызвалась Вероника. Девушка гордо поднялась на возвышение, где проходили состязания, словно на подиум, ведь она прекрасно знала, что никто не посмеет противостоять Веронике Сноу. В тот момент Роза посмотрела на Скорпиуса. Его серые глаза были направлены прямиком на старшую Сноу. Он смотрел на неё с каким-то уважением и благоговением, как никогда не смотрел на кого-то ещё. В гриффиндорке закипела злость. Роза подскочила со своего места и практически бегом забралась на «сцену», на ходу выхватывая палочку.

Брови Вероники подскочили вверх, но всего на мгновение, она никогда бы не показала своего удивления. Брюнетка усмехнулась, и принялась крутить свою палочку между пальцев. Для Вероники Сноу это была лишь увлекательная игра.

– О, Роза Уизли. Неужели наш Львёночек вышел в свет и посмел оскалить клыки? – Вероника изображает изумление, но в конце всё равно ядовито улыбается. Слизеринка ликует. Потому что она уверена в том, что рыжеволосая в один миг стушуется и уйдёт на своё место, как делала всегда. Но этого не происходит. Роза по-прежнему стоит, и храбро смотрит ей в глаза. Как истинная ученица Гриффиндора. Как истинная Львица. Как Уизли.

Роза сжимает палочку сильнее, ладони почему-то начинают потеть. Девушка оглядывается, и позволяет испугу проскочить в своём взгляде. Она видит Альбуса и Аделаиду, которые улыбаются и всем своим видом поддерживают её. Взгляд Уизли снова становится сосредоточенным. Она не может отступить. Не здесь. Не сейчас. Она должна стоять до самого конца, ради тех, кто верит в неё. Ради того, чтобы Скорпиус увидел её триумф. В этот момент в Розе Уизли злость и ревность закипели настолько сильно, что она не пощадила бы никого. Насколько бы не была влиятельной Вероника Сноу.

– Экспеллиармус!

– Петрификус Тоталус!

Заклинания звучат одновременно, одно аннулирует другое. Снопы искр разлетаются от столкновения двух заклинаний, отражаясь в глазах профессора Клэрк. Вероника делает пару шагов назад, Роза сдувает со лба прядь волос.

– Инкарцио!

– Протего!

И снова в одно время. Роза вовремя использовала щитовые чары, иначе веревки связали бы её с ног до головы. Среди остальных учеников, наблюдавших за поединком, раздаётся крик одобрения и негромкие аплодисменты. Рыжеволосая на мгновение поворачивается в ту сторону, и видит Адель, которая смотрит на неё с восхищением и хлопает в ладоши. У гриффиндорки открывается второе дыхание.

Роза поворачивается к сопернице, и над самым её ухом свистит заклинание, девушка не успела услышать, какое. Уизли видит, как длинная прядь рыжих волос падает у её ботинок, чувствует, как кровь начинает струиться по щеке из тонкого пореза. Новоприобретенная челка начинает закрывать глаза. Это стало последней каплей.

– Опуньо! – взмахивает палочкой Роза, стоит Веронике бросить взгляд на Скорпиуса. Через мгновение ей кажется этого мало, и она призывает Летучемышиный сглаз. Роза произносит заклинание за заклинанием, с каждым шагом наступая всё ближе, с каждым заклинанием поражая всё сильнее, иногда сдувая короткие рыжие пряди с глаз, когда Вероника уже лежит на локтях и безуспешно пытается отбиться хоть от одного заклинания. Слизеринка лежит практически без сил.

– Экспеллиармус! – раздаётся в толпе, и палочка Розы отлетает в сторону. В несколько больших шагов Скорпиус подходит к Веронике и помогает ей подняться на ноги. «Ронни, ты как?» – отчетливо слышит девушка, и у неё практически скручивает живот. Он смотрит на Розу всего секунду, а потом отворачивается, но девушка замечает в его глазах такое разочарование, что вся радость от победы тут же улетучивается.

– Ты могла ей навредить! – набрасывается на рыжеволосую Скорпиус, как только убеждается в том, что Вероника может стоять на ногах. Малфой практически подбегает к ней и встряхивает за плечи, продолжая сверлить проницательными серыми глазами – Ты это понимаешь?

– Но она напала на неё со спины, – за Розу вступается Аделаида, отцепив свою руку от руки Альбуса, она вскакивает на сцену и толкает Малфоя в плечо. Скорпиус отступает на несколько шагов, но продолжает смотреть на девушек и хмурится.

Роза испуганно всматривается в толпу, стараясь найти глазами Алису и Лиззи, стараясь найти в них поддержку, как в старые времена. Но обе девушки стоят молча, переводя взгляд со Скорпиуса на Розу и обратно. И тут голос подаёт Лиззи. Всегда такая рассудительная и умная Лиззи, она-то точно встанет на её сторону, она точно подтвердит, что Вероника поступала нечестно, потому что напала со спины. Лиззи точно-

– Он прав, – сказала девушка, обращаясь скорее к профессору, нежели к кому-то из спорщиков, – ещё немного, и Роза могла бы убить её. Она… не рассчитала свои силы.

Джордан опускает голову вниз, больше не смотрит ни на Розу, ни на миссис Клэрк – ни на кого. Сердце рыжеволосой падает куда-то вниз, пропуская удар.

Последняя нить между ними оборвалась.

– Наказание, юные леди! – вдруг звучит голос профессора Клэрк, да так громогласно и неожиданно, что Роза вжимает голову в плечи, – обеим.

Лицо Аделаиды непроизвольно вытягивается, она переводит непонимающий взгляд с профессора на Малфоя, но потом смотрит на Уизли и выдыхает. Скорпиус помогает Веронике сойди со «сцены», взяв её под руку. Роза и Адель молча берут свои вещи и уходят к мистеру Филчу. Альбус следует за ними. Никто из ребят не оборачивается.

В кабинете мадам Помфри, спустя каких-то тридцать минут, Скорпиус внимательно смотрит на Веронику, которая сидит на кушетке с прикрытыми глазами, и чуть-чуть покачивается из стороны в сторону. Девушка немного побледнела, и на её лодыжках появились яркие синяки от заклятия Инкарцио. Девушка медленно открывает глаза и смотрит на Малфоя, а потом прижимает ноги к груди.

– Почему ты сделал это? – вдруг неожиданно спрашивает она, – почему заступился за меня?

Парень молчит долго, смотрит из-под опущенных ресниц. Когда он поднимает глаза, замечает на себе внимательный взгляд Вероники. Она смотрела на него всё это время.

– Потому что это было правильно.

Только и всего. Лишь одно предложение, а для девушки тысяча поводов для размышления. Они оба молчат ещё несколько секунд, а потом Малфой встаёт, с целью уйти.

– Поправляйся, Ронни, – парень гладит её по волосам, и на секунду ей кажется, что он хочет поцеловать её на прощание. Хотя бы в голову. Но он этого не делает.

– До встречи, Скорпиус, – последнее, что слышит парень, прежде чем закрывает дверь и уходит. А Вероника Сноу ещё долго сидела, прижав колени к груди, и обняв их руками, и смотрела в одну точку.

Слизеринец вышел и, подобрав свою школьную сумку, которую бросил у входа, медленно направился в сторону кабинета зельеварения, где у него следующий совмещенный урок с Когтевраном, как вдруг резко остановился, увидев впереди девчачий силуэт и яркие рыжие волосы.

– Роза!

Но девушка не остановилась. Парень ускорил шаг, потом и вовсе перешел на бег. Но Роза всё удалялась и удалялась, шла от него прочь, не оборачиваясь.

– Роза! – парень схватил её за руку и развернул к себе. Голубые глаза девушки пылали злостью, такой её не видел никто и никогда.

– Не трогай меня, – голос её казался спокойным, хотя Скорпиус заметил, как он дрожит. Всегда замечал, – прошу тебя, отойди.

Парень смотрит на неё внимательно, старается заглянуть в самую душу, хочет исправить все свои ошибки и вернуть всё на свои места.

– Знаешь, мир не делится на хороших людей, и плохих. Я всегда считала, что есть лишь люди, принявшие неверное решение, перешедшие на другую сторону в силу своих ошибочных заблуждений. Мы по разные стороны баррикад, Скорпиус. Мне бы искренне хотелось верить в то, что это можно исправить, но… кажется, что ты уже принял решение.

Роза делает несколько шагов назад. Сначала нерешительных, словно она смотрит на Скорпиуса в последний раз и хочет запомнить его как можно детальнее, а потом она уходит. Девушка скрывается за первым поворотом, но звук её удаляющихся шагов ещё долго отражается от каменных стен. Скорпиус стоял и вслушивался.

Как бы он хотел, чтобы всё было как раньше! Как бы он хотел прижать её к себе, поцеловать, и позвать на праздник, в честь выпускного её брата. Но у Скорпиуса Малфоя было только два варианта: Разбить сердце и себе, и Розе, или… искать лазейку в этом проклятом Непреложном обете.

***

Роза наконец-то достаёт свой значок старосты и с гордым видом цепляет его себе на грудь. Она заправляет за уши рыжие пряди, и немного ускоряет шаг, потому что здорово успела отстать от Альбуса и Адель.

– Зачем он тебе? – Поттер наклоняет голову в бок, и указывает на блестящий значок на груди сестры, – это же штука абсолютно бесполезная.

Уизли испускает смешок, и начинает вслух рассуждать, переваливаясь с ноги на ногу, раскачиваясь из стороны в сторону, шатаясь по коридору; несмотря на усталость, настроение у неё было хорошее.

– Ну смотри, допустим, идём мы сейчас по пустому коридору, две минуты до отбоя, и тут натыкаемся на старика Филча или его ненаглядную кошку. Представил? Филч тут же начинает верещать, брызгать слюной, и назначает нам всем наказание. В силу того, что мы с Дели и так уже наказаны, то, скорее всего, мы не освободимся до конца своей жизни. Представил?

Альбус смотрит на сестру внимательно, хмурит брови, но кивает головой. Тогда она продолжает:

– А теперь представь, что, когда мы столкнулись с Филчем, вы сделали виноватый вид и опустили глаза в пол, а я – серьёзное лицо, и показала бы ему значок старосты, сказав, что вы целовались где-нибудь за гобеленом, и я, как хорошая староста, отвожу вас в гостиную, чтобы вы не занялись слюнообменом где-нибудь ещё. Понял?

Аделаида начинает смеяться, увидев недовольно лицо, которое сделал Альбус. Роза подхватывает её смех.

В гостиной после отбоя тихо и пусто, и можно заметить только Мелани Браун, которая засиделась допоздна, занимаясь какими-то бумагами, как и всегда. Мелани была из семьи маглов, и очень щепетильно относилась ко всему, что касалось волшебства. И когда девушки назначили старостой, она взяла на себя много ответственной – и, надо сказать, ненужной – работы, для того, чтобы лишний раз доказать, что она этого достойна.

Браун устало зевнула, и кивнула Розе в знак приветствия, когда та появилась из-за портрета Полной дамы. Роза кивнула в ответ, и направилась в свою спальню.

Уже все её соседки по комнате мирно спали, и только кровать Алисы Долгопупс снова пустовала…

========== Глава 17 ==========

Несмотря на все плюсы, которые были у пятницы, Роза всё равно видела в этом дне два существенных минуса. Во-первых, урок мадам Трелони, (ведь к концу недели голова итак идёт кругом, а тут ещё с самого утра голову тебе забивают всякой ерундой в духе предсказаний скорой смерти). Роза и правда не знала, зачем выбрала этот предмет, но, девушка была не из тех, кто отступает. Раз уж решила до седьмого курса парить себе мозги прорицаниями, тогда иди до конца. Во-вторых, на завтрак в Большом зале по пятницам давали отвратительный кофе, который с натяжкой тянул на троечку, и несколько подгоревших яиц, которые называли яичницей. Девушка с трудом могла представить себе, чтобы во времена её родителей в Хогвартсе так кормили.

Но сегодняшняя пятница казалась ещё ужаснее обычной, потому что из-за отработок Роза не успела сделать доклад по магловедению, и провозилась с ним всю ночь. Как итог, девушка не выспалась и у неё очень сильно болела голова. Она словно налилась свинцом, и Роза никак не могла найти в себе силы поднять её с подушки. Очень хотелось спать. И этим пятничным утром она не просто не хотела вставать с постели, она думала, что если хоть одна живая душа тронет её – Роза получит ещё одну отработку, или ещё хуже, её посадят в Азкабан за убийство, если тот, кто её потревожил, не успеет вовремя убежать.

Но, на удивление, такой самоубийца быстро нашелся.

– Ты решила проспать завтрак? – теплая ладонь легла на плечо девушки, и она, даже сквозь сон, узнала этот голос. Это была Элизабет. Не смотря на то, что каждая из трёх девушек нашла себе новую компанию, Джордан всё равно продолжала вести себя отзывчиво и заботливо по отношению и к Розе, и к Алисе. Иногда Уизли ловила себя на мысли, что Лиззи – последнее напоминание, оставшееся от их дружбы. Иногда от этого становилось очень грустно.

Рыжеволосая попыталась ответить что-то, но получилось лишь неразборчивое мычание, которое брюнетка приняла за положительный ответ, после чего девушка приняла попытку накрыться одеялом с головой, но получилось у неё плохо, и Роза просто уткнулась лицом в подушку, продолжая проваливаться в сон. Последнее, что услышала Роза – звук закрывающейся двери. Последняя мысль, мелькнувшая в её голове – «к Мерлиновой матери эти прорицания».

Роза Уизли проспала завтрак, но проснулась точно к первому уроку, и, собравшись, спустилась в гостиную. В окно пробивался слабый утренний свет. Не смотря на майское тепло, день был пасмурный. Словно погода заранее знала, что сегодня произойдёт что-то ужасное. Жаль только, что сама Роза понятия об этом не имела. Девушка замерла в дверях, когда заметила, что, в идеале в пустой гостиной, сейчас сидел весь факультет. С первого курса до седьмого. Роза увидела Хьюго, который сидел в кресле и играл в магические шахматы со своим однокурсником, Дином Крэддоком. Роза увидела Алису, которая прошла мимо неё, немного бледная, и поднялась в спальню. Роза увидела Лиззи, которая сидела рядом с Джеймсом, и Джордан тоже увидела её, и направилась к ней. Роза не увидела только Лили, но почему-то значения этому не придала.

– Ты уже слышала? Какой ужас творится в стенах Хогвартса! – Джордан подбежала к рыжеволосой, и вцепилась ей в плечи. Роза только сейчас заметила, что её немного трясёт, – Куда смотрит МакГонагалл? Куда смотрят вообще все в этой школе, раз тут происходит такое?

Уизли смотрела на неё не до конца сфокусированным ото сна взглядом, и никак не могла понять, о чём её собеседница говорит. Всегда сдержанная Элизабет сейчас размахивала руками, прикладывала ладони к губам, сцепляла пальцы в замок, и вообще поведение её было ей не свойственно, словно случилось что-то, что смогло её потрясти. И не только её, судя по всему, весь факультет, или даже весь замок.

А, может, что-то действительно произошло?

– Ты же знаешь, что произошло, да? – Лиззи наконец-то устремляет внимательный взгляд на Розу, смотрит так, как не смотрела никогда. Словно от ответа Розы решится что-то важное. Уизли медленно качает головой.

Элизабет выдыхает как-то рвано, нервно, снова сцепляет руки в замок, и кидает мимолетный взгляд в сторону Джеймса, который внимательно смотрит на обеих девушек с другого конца гостиной, и крутит сигарету в пальцах. Джордан заметно нервничает, да и все в этой комнате, в этом замке тоже. Девушке становится страшно.

– Во время завтрака отравили ученицу, – наконец говорит Лиззи. Голос у неё тихий, дрожащий, и говоря эти слова, девушка не смотрит на Розу, смотрит в пол, словно боится поднять на собеседницу взгляд, – её увезли в Мунго. Говорят, состояние у неё так себе.

– Обвиняют меня? – Роза чувствует, как холодеют кончики пальцев. Слова начинают застревать в горле, и говорить становится невероятно тяжело. Ведь она, получается, единственная, кто не пришел на завтрак? Единственная, на кого может упасть подозрение? Она? Она? Она.

Лиззи как-то рассеяно качает головой, и начинает заламывать пальцы. На сердце у Розы легче не становится. С одной стороны, хочется встряхнуть Джордан за плечи, и попросить не молчать, а потом начать плакать, потому что Роза действительно может стать подозреваемой. Но она ведь ничего не совершала! А с другой стороны, Роза понимает, так сильно понимает Лиззи, ведь у неё самой слова не идут, и говорить сил нет. Только кричать. Или плакать. Или и то, и другое сразу.

У неё появляется резкое, вполне объяснимое желание написать письмо родителям, а потом собрать свои вещи, взять за руку Хьюго и бежать, бежать, бежать. Бежать куда угодно.

– Нет. Да и меня лучше не спрашивать, я знаю очень мало, – она аккуратно берет Розу за руку, да та и не сопротивляется, и ведет вглубь гостиной, – Джим знает немного больше. Пойдем.

Джеймс сидит на подоконнике, ногами упираясь в спинку кресла, с которого тут же соскакивает какая-то второкурсница, и смотрит на своих однокурсников тоскливо, словно с сожалением. Кудрявая прядь волос падает ему на глаза, но парень не спешит её убирать. Роза уже и забыла, насколько её брат вблизи красивый.

Лиззи присаживается рядом, на вторую половину подоконника, Роза с ногами забирается в кресло, на которое опирается ногами Джеймс. Обе девушки устремляют на него внимательный взгляд. Поттер вздыхает, мимолетно посмотрев сначала на Лиззи, потом на Розу, словно вот-вот начнет говорить. Но молчит. Ни одна из девушек его не торопит, обе прекрасно понимают, насколько ему страшно. Сами они боятся не меньше. Джеймс вздыхает ещё раз. И только потом тихо начинает:

– Пострадавшая девочка с пятого курса Пуффендуя. Элизабет Купер.

Роза нервно дергается и закрывает рот ладонью. И Джеймс, и Лиззи смотрят на неё с непониманием, и она сама не сразу берет себя в руки, прежде, чем пояснить:

– Бетти Купер. Подруга Лили.

– Так вот, почему МакГонагалл лично вывела её из Большого зала, – прошептала Лиззи, и снова посмотрела на Джима. Поттер тоже посмотрел на неё, и со стороны могло показаться, что они общаются телепатически.

– Думаешь, она будет расспрашивать её? – спросил Джеймс. В этот момент он был серьёзным и сосредоточенным, и для Розы это было… непривычно. Она давно не видела брата таким, он всегда был радостным и шумным, но сейчас этого требовали обстоятельства. Весь Хогвартс был напуган.

– Думаю, да, – вставила своё слово Роза, и теперь смотрели уже на неё, – Лили и Бетти дружили.

Между ними повисла давящая тишина, каждый думал о чём-то своём. Через несколько секунд, которые могли показаться минутами, а то и часами, Джеймс, наконец, продолжил:

– Ты ведь знаешь, что её отравили, Роза?

– Теперь знаю, – Уизли приложила все свои силы, чтобы унять дрожь в голосе. Она заметила, что брат смотрит на неё пристально, внимательно, и у неё против воли вырвалось – Ты же понимаешь, что это не я?

Джеймс спешно кивнул, и поспешил отвернуться.

– И больше ничего не известно? – Джордан подалась вперед, и немного наклонила голову. Поттер грустно покачал головой.

– Нас всех отправили по гостиным, – теперь Элизабет разговаривала уже с Розой, поясняя ей ситуацию, – Пуффендуйцы ужасно напуганы, никто не знает, повторится ли это снова. И никто не знает, кто виноват в этом. Я слышала, обвиняют Слизеринцев.

– Слизеринцев обвиняют всегда, – Джеймс словно не слышал её и смотрел в пустоту. Он замер на месте, словно статуя, а челка всё ещё закрывала его глаза. Роза не выдержала этого, и поправила её. А потом, в её голове, словно яркая вспышка, появилась мысль.

– Я сейчас вернусь, – Роза быстро поднялась с кресла, и практически бегом направилась в сторону спален мальчиков.

Джим не сразу понял, куда и зачем она побежала, но когда до него дошло – тут же пошел за ней. Он столкнулся с Розой на лестнице, когда она уже спускалась вниз.

– Твой друг, как его там, Алистер – идиот, – сухо констатировала девушка, и продолжила свой путь. В левой руке она крепко держала старый, местами в пятнах кофе и чая, пергамент. Не просто пергамент. Карту.

Уизли пересекла гостиную, столкнувшись там уже с Элизабет, и поднялась в свою спальню. Когда Роза отворила дверь и вошла в комнату, только Алиса подняла на неё удивленный взгляд, оторвавшись от какой-то книжки. Кроме неё в комнате никого не было, что оказалось на руку. Почему-то рыжеволосая девушка была уверена – даже если бы она сейчас притащила в комнату коробку ядов, или труп, завернутый в ковёр – Алиса бы никому не сказала. Она бы посмотрела осуждающе, попыталась вразумить, но скорее стала бы соучастником, а не предателем.

Поэтому Роза практически спокойно, насколько это вообще было возможно в сложившейся ситуации, забралась на кровать с ногами и разложила на одеяле пергамент. «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость» – прошептала девушка, взмахнув палочкой, и принялась вглядываться в расцветающие на пергаменте завитки.

Она водила пальцем по чернильным комнатам и коридорам, внимательно рассматривая перемещающиеся таблички с именами, и старалась не размышлять вслух.

Альбус и Адель находятся в гостиной Слизерина. Около двери никого нет. Но, возле портрета Полной Дамы, почему-то стоит дежурный учитель. Обойти его будет проблемно. Если только не…

Уизли поднесла схему своей гостиной практически к самым глазам, и принялась высматривать потайные выходы. Это же Хогвартс, их просто не могло не быть! Но кругом были лишь стены, ни одного намёка на тайную дверь.

Лезть через окно – плохая идея. Башня Гриффиндора находится слишком высоко, да и девушка представить себе не может, как она спрыгнет сверху, не разбившись насмерть, а потом ещё и проберётся в подземелья Слизерина. Дежурный учитель – не пропустит. Если только не прикинуться умирающей. Этот вариант Уизли откидывать пока не стала. Неужели нет ни одного лаза, быть не может!

И тут Роза с трудом сдерживает радостный крик; у самого портрета Полной Дамы, в том небольшом проходе, который соединяет коридор с самой гостиной, висит огромный гобелен. Роза этот гобелен прекрасно помнит, весь первый курс она смотрела на него с опаской, потому что огромная материя на стене, так ещё и в полной темноте, навевала ужас. За этим самым гобеленом и находится проход, который потом выводит на лестницу третьего этажа.

– Шалость удалась, – шепчет девушка, и, на всякий случай, убрав карту в карман мантии, которую она только что надела, и спрятав значок старосты в тот же карман (тоже на всякий случай), выходит из комнаты. На Алису она не взглянула. Долгопупс проводила её внимательным взглядом.

Роза выбежала в гостиную и, проигнорировав и Лиззи, и Джеймса, направилась к выходу.

– Из гостиной не выпускают! – крикнула ей вслед Элизабет, но Уизли её уже не слышала. Адель. Она должна поговорить с Адель. Ну, и с Алом, конечно.

***

Не то, чтобы стук ногтей по столу раздражал Альбуса, но не позволял сосредоточиться хоть на чём-нибудь! После всего, что произошло сегодня утром, Альбус вообще ни на чем не мог сосредоточиться. Впервые за те шесть лет, что он здесь учился, в стенах замка произошло что-то действительно страшное, намного страшнее подростков, курящих в туалетах. Поттер сидел, и никак не мог понять, как это могло произойти. Отравили ученицу! Средь бела дня!

– Говорят, очень маленькая вероятность того, что ей станет лучше, – брюнет дернулся, когда в соседнем кресле появился Скорпиус. Аделаида перестала отбивать дробь ногтями.

– Значит, она останется в Мунго… навсегда?

Альбус правда старался, чтобы его голос не дрожал. Но он видел эту девочку в коридорах вместе с Лили, его Лили Луной! Он практически был с ней знаком. А теперь ему говорят, что возможно она никогда не выйдет из больницы Святого Мунго, потому что кто-то отравил её школьный завтрак! Парень запустил руку в волосы и нервно вздохнул.

– Возможно.

Сам Скорпиус, надо говорить честно, тоже выглядел не лучшим образом; он был очень бледен, это была не привычная аристократическая бледность, Малфою было действительно страшно. Как и каждому в этом замке.

Поттеру кажется, теперь ему до конца жизни будет сниться, как девочка с пятого курса начинает кашлять, а потом падает на пол, как у МакГонагалл вытягивается лицо, как Аделаида рядом с ним начинает бледнеть, схватив его за руку, вцепившись ногтями. Альбус никогда не забудет, как к этой девочке подбегают профессора, говоря, что её отравили, никогда не забудет лицо Лили, когда она поняла, что это её подруга. Сегодняшнее утро – персональный ночной кошмар Альбуса Поттера, который будет преследовать его всю жизнь.

– Ал? Ты как? – парень вздрагивает, когда рука Скорпиуса ложится на его плечо, и немного сжимает. Друг смотрит с понимаем, словно всем своим видом говорит, что будет рядом. Под глазами у Скорпиуса пролегли незаметные тени, и Альбус знает, что друг не спит ночами, всё время что-то читает, словно ищет ответ на какой-то важный вопрос. Но ему об этом не говорит, будто это какая-то страшная тайна, один из скелетов в шкафу Малфоя, спрятанный в дорогих костюмах. Один из тех секретов, которые не рассказывают даже лучшим друзьям.

– Я в норме.

И снова ложь. Но Поттеру кажется, что в сложившейся ситуации он не может не соврать, не может позволить себе сказать правду. Он натянуто улыбается, и рассеяно кивает, когда Скорпиус поднимается с кресла и говорит о том, что ему нужно идти. Парень не может его задерживать.

Как только Малфой исчезает из поля зрения, Адель снова начинает стучать ногтями по столу, погружаясь в собственные мысли. Поттер берет её за руку. Он сам не до конца понимает, зачем: чтобы успокоить её, или чтобы прекратить этот звук.

– В Мунго до конца жизни, – задумчиво тянет она, и всеми силами старается сдержать слёзы, – ведь всё это просто…

Она не находит в себе силы договорить; лишь прячет лицо в ладонях и тяжело вздыхает.

Между Альбусом и Аделаидой, да и каждым в этой мрачной комнате, повисает тишина. Она натягивается, словно струна, и, кажется, вот-вот лопнет, поразив всех грохотом, вернув в сознание.

Вдруг, ни кем не замеченный, в гостиную Слизерина влетает призрак. Девушка медленно кружит между креслами, диванами, учениками, словно никого из них не замечая. Словно это не она призрак, а все они. Альбус познакомился с этим призраком ещё на первом курсе. Тогда девушка загадочно улыбнулась и представилась Патти. Это была девушка лет семнадцати, а Поттер смело мог бы сказать, что она очень симпатична. Но был у Патти лишь один заметный минус – она была мертва. И, подобно всем призракам, она часто кружила в Большом Зале, летала по коридорам, или залетала в гостиные и спальни. Больше всего Патти любила гостиную Слизерина. Никто не спрашивал у неё, почему – она никогда об этом не говорила. На ней не было форменного галстука, или какого-либо отличительного знака, было очень сложно сказать, на каком она училась факультете.

Как-то раз, Альбус рассказал о Патти родителям. Мама тогда очень сильно изменилась в лице, и ушла из комнаты, а отец потом рассказал, что миссис Поттер знала эту девушку лично. Они учились на одном курсе, но на разных факультетах, правда, Патриция была старше на год. Она погибла во время битвы за Хогвартс в мае девяносто восьмого.

Патти медленно обогнула Аделаиду, которая её словно и не заметила, и внимательно уставилась на Альбуса, словно она знала, что тот хочет задать вопрос. И ждала.

– Есть какие-то новости?

– Зависит от того, какие новости тебя интересуют, – призрачная девушка пожала плечами. В глазах у неё словно горел огонь.

– Ты знаешь, о чём я. О девочке. Об отравленной девочке.

– Оу, МакГонагалл переживает. Никто не знает, кто мог даже подумать о таком преступлении! – она рассмеялась. Хрипло и призрачно. Жутко, – но виновника скоро найдут. Её отравили. В женском туалете на первом этаже были найдены колбы. Таких никогда не появится в Хогвартсе! Виновник здесь, в стенах замка! И скоро он поплатится. Кровью за кровь.