Текст книги "Биллиантовая нить (СИ)"

Автор книги: _Amena_AliEn_LOvE Bill_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

Том еще до конца ничего не понял, он словно в замедлении видел, как приближается прекрасное лицо, чувствовал, как голова закружилась от догадки. Лишь от догадки. А когда пухлые губки коснулись его обветренных губ, Том едва подавил всхлип и прикрыл заслезившиеся глаза. Тихо простонав, мужчина раскрыл свои губы, впуская в свою душу, уже без страха спугнуть всю недостающую нежность любимого.

Невесомость постепенно таяла в желании. Горячие губы становились настойчивее, юркий язык рвался к нему в рот, и Том даже не знал, можно ли пустить Билла. Но Билл не дал ему времени на раздумья, зарываясь пальчиками в длинные волосы Альфы. Он весьма жестоко проявил свою требовательность, прикусывая гудевшие от ласки губы, и с удивленным вздохом мужчины, проскользнул в его рот.

– Билл, о боги… – пробормотал Том и едва заставил себя оторваться от мальчика, задыхаясь. Одурманенные глаза смотрели в такие же темные от возбуждения с ярким золотистым ободком. – Нужно остановиться, мы не готовы, а я уже на грани.

– Конечно, ты прав, – согласно ответил Омежка, и с еще большей страстью накинулся на Альфу, отчего тот поскользнулся на подводных камнях. Но Билл лишь навалился сверху, уходя за ним с головой на мелкое дно, не разрывая дикого поцелуя.

Примечание к части *Хопе́ш, кхопе́ш, кхепе́ш – разновидность холодного оружия из времен Древнего Египта. Состоял из серпа и рукояти, один из первых мечей.

http://www.pixic.ru/i/G020r5h243N3k1Q9.jpg

Др. ссылка

http://savepic.ru/8537009.jpg

Глава 19

Билл не мог сдержать улыбки, еще не до конца понимая, что его больше заставляет смеяться: щекочущая борода Тома или облегчающая невесомость в груди. В мягкой воде, которая не давала им захлебнуться благодаря Силе Альфы, пухлые губы уже не казались такими шершавыми, и поцелуй становился более приятным, даже каким-то успокаивающим. Он посасывал эти губы, облизывал, щекотал и старался особо не зацикливаться на своих действиях и чувствах. Но одного Билл точно не мог игнорировать. Ему было слишком хорошо с Томом. Слишком нравилось к нему прижиматься. Нравилось сливаться в поцелуе. Его тело льнуло к каждому неуверенному прикосновению, а больше всего ему нравилось ощущение, что это сильное, идеальное тело, которое вызывает в нем целую бурю эмоций, теперь принадлежит ему. Том казался таким милым, ласковым, совсем неумелым, и хоть это и грело душу облегчением того, что Альфа от кончиков пальцев ног и до самой макушки его, но в то же время заставляло напрягаться.

Том любит его. Он принял Тома, но значило ли это то, что теперь вещий сон не сбудется? Ведь Билл снял маску не только от осознания, что мог потерять свое счастье, не только от того, что испугался повторить судьбу Биллианта. Он боялся свершения сна. Он знал, на что шел. Знал, что теперь зависим от своего Альфы. Знал, что если сон воплотится в жизнь, он едва ли сможет пережить потерю, но в то же время Билл готов был поставить все, чтобы только иметь надежду на счастье, чертову любовь, и то, что сон останется лишь маревом. Он этих мыслей поцелуй стал горчить, и Билл оторвался от губ, открывая глаза.

Длинные волосы черным ореолом колыхались вокруг его головы, немного затеняя. Омега внимательно смотрел в затуманенные глаза напротив, крепко держась за широкие плечи, чтобы не позволить воде вытолкнуть его на поверхность. Он смотрел и видел облегчение, немое обожание и целый океан благодарности.

Том ласково улыбнулся, наслаждаясь вниманием любимого, и млея от понимания, что теперь Билл всегда вот так будет на него смотреть, что он теперь сможет целовать его, когда захочет, прикасаться и даже больше. Альфа протянул руку, желая зарыться ею в волосы любимого и вновь утянуть в поцелуй. Но Билл перехватил его.

Том смотрел, как у мужа поджались губы, когда он увидел его запястья, где все еще были видны раны от кандалов. В глазах Омеги отразилась горечь. И эта горечь лилась бальзамом на его израненное сердце. Прошлое стало не важным. Да, он страдал вдалеке от любимого, терзался, Том и сам не знает, каким образом остался жив после всего, что заставил вытерпеть его Билл. Но главное, что теперь каждую рану в его сердце Билл исцелит своей улыбкой, каждый шрам на теле – поцелуем. Теперь все изменится, Том больше ни во что так не хотел верить, как в свои мечты, которые стремительно превращались в реальность.

Альфа резко встрепенулся, нахмурившись и поворачивая голову в сторону берега. Все чумные мысли сменились тревогой. Рядом с водой кто-то был, он четко услышал движение на берегу. Они находятся в диком лесу, где обитают самые злейшие монстры. Мало того, у принца Альф могут быть недоброжелатели, завистники. В другом случае он не обратил бы на какое-то постороннее тело даже внимания, но рядом был любимый хрупкий Омежка, Том не мог рисковать. Мужчина, недолго думая, подхватил мальчика, поднимаясь с ним из воды.

Билл непонимающе прижался к мужу, чувствуя мокрым телом прохладу воздуха и тепло объятий. Он убирал длинные тяжелые волосы с лица, осматриваясь вокруг, пытаясь найти причину тревоги Тома, затем заглянул в обеспокоенные глаза, не спрашивая, но пытаясь найти ответы.

Принц вышел из воды, осторожно ступая на скользкие камни. Он все еще чувствовал, как горяча кожа Омеги, но видел, что Биллу уже намного лучше. Он был рядом с ним, лотария мальчика чувствовала, что он признал свою любовь уже давно, цветение должно с часа на час утихнуть. Эти мысли приносили как облегчение, ведь теперь он будет спокоен за здоровье любимого, но в тоже время тревогу. А вдруг Билл чувствовал притяжение только во время цветения, что если теперь он не захочет его целовать и обнимать, быть рядом? Зная Билла, Том боялся даже предположить реакцию строптивца. Но мечтать все еще хотелось, несмотря на то, что их уединение кто-то нарушил.

На берегу, принц заметил, что хопеш пропал. Это навевало весьма тревожные мысли. Том осторожно поставил Билла на землю и затолкнул его за спину. Конечно, незваными гостями могли оказаться его люди, но прошло не так много времени с момента, как он отослал сингара. Его внимание привлекли ближние ветви низких деревьев, именно из них начали доноситься приглушенные завивания.

– Кто там? – тихо спросил Билл, даже не думая прятаться за широкой спиной, напротив, становясь вперед и закрывая собой мужа. Ему самому ничего не грозит, а вот за Тома волнение возросло стократно.

Билл решительно направился к кустам, не обращая внимания на руки Альфы, который пытался остановить его.

– Гладкая, какая нежная у тебя кожа, – мяукающий шепот начал переходить в попискивания. – И такая холодная. Почему ты так холодна со мной? – шепот перешел в отчаянные всхлипы. Билл добрался до своей цели и, чувствуя поддержку сзади, осторожно раскрыл густые ветви. – Как ты остра, ты так остра со мной. Почему? Почему…

Омежка перепугано замер, отпуская ветви, смотря на скрюченного мужчину. Тот крепко обнимал меч, раня губы в поцелуях по острому лезвию. Мужчина был очень худым, в каких-то старых грязных лохмотьях, что едва-едва прикрывали его тело, сплошь усеянное синяками, шрамами и едва зажившими ранами. Дикарь повернул голову в их сторону, и Билл, который ранее ничего подобного не видел, не смог сдержать тихого вскрика – вместо глаз у безумца были вставлены камни кровавых рубинов.

– Ч-ш, не бойся его. – Том, только услышав шептания, сразу понял, кто похитил его меч. Альфа прижал испуганного мальчика к себе, пытаясь успокоить. – Здравствуй, Влас. – Обратился он к рубиноглазому.

– О, голос моего принца, как рад я вашему присутствию. А знаете, Мария уже смотрит мне в глаза, ей нравится, как они сверкают. Ей нравится. Нравится! Еще немного, и полюбит меня, – голос сорвался на тихую песенку.

– Что с ним? – спросил Билл, крепче вжавшись в своего принца. Судя по всему, сумасшедший был Альфой, у него было хоть и худое тело, но весьма крепкое в костях. Мужчина что-то хрюкнул и исчез с легким хлопком, прихватив с собой оружие принца.

– А ты как думаешь? Проклятие, он забрал мой хопеш, – Том досадливо провел рукой по влажным волосам, но тут же забыл о своем мече, переведя пристальный взгляд на Омежку, красноречиво отвечая на вопрос.

– Ему он доставит больше удовольствия, чем тебе пользы, – Билл игриво хлопнул мужчину по плечу, заставляя того чуть покраснеть, да и сам зарделся. – Я думал, что эти Альфы находятся в каком-то пансионе, – сразу перевел тему, отворачиваясь от мужа и возвращаясь к озеру.

– Влас и был в одном из этих пансионов. Ему показалось, что его Мария в опасности и исчез из больницы. Власа пытались словить, но это очень тяжело, учитывая его Дар. Он скитается по лесам уже несколько лет.

– Я думал, что боги забирают Дар у безумцев. В пансионе ведь на стены не действуют подарки богов? – Билл плюхнулся на небольшой валун, снимая маленькие тапочки с ног и выливая из них воду. Затем немного задрал платье, чтобы собрать подол в кулак и выжать.

– Его недоглядели в пансионе, – Том нервно сглотнул, прикипая глазами к оголившимся белым ножкам, любуясь открытой красотой.

– А что с Марией? – Билл опустил голову, старательно фильтруя мысли, чтобы не представлять своего мужчину в этих лесах, в лохмотьях и с безумными глазами.

– Я старался, как мог, помогал им. Влас был одним из моей личной прислуги, сейчас его заменяет Лендор. Когда он встретил Марию, она отказала на его любовь. Он достаточно долго держался, почти месяц, а потом накинулся на нее и исчез. Их нашли через пару дней высоко в Сияющих горах, это недалеко от города Томеодоса. Наверное, она пыталась от него сбежать, сорвалась со скалы, а он не успел.

– Зачем он ее похитил? Если бы он этого не сделал, она была бы жива.

– Билл, ты даже не представляешь себе, сколько раз я хотел тебя похитить, – признался Том, отводя взгляд и обнимая себя руками. Он все еще переживал, что любая необдуманная фраза может все испортить.

Омежка снисходительно улыбнулся, сам не веря в то, что ему было действительно приятно это слышать. Хотя еще часов пять назад, он бы обязательно убил принца за такие мысли. Билл поднял глаза и едва не свалился со своего валуна. Да, он видел Тома обнаженным, но сейчас каждый участок оголенного тела казался другим и вызывал не интерес, не желание эксперимента, не жажду подчинить сильное тело, а что-то больше, настолько кричащее, что Билл не смог разобрать. Омега, вцепившись в подол платья завороженно смотрел, как капельки влаги росой стекают по крепкому телу вниз, исчезая в нескольких слоях мокрых схенти.

– Ты прав, я не могу себе представить этого, – это была ложь. Теперь Билл мог понять Тома, ведь сейчас ему до боли в кончиках пальцев хотелось прикоснуться к манящему телу, наброситься, словно животное, и терзать мужчину своей накопленной за многие годы страстью. Но он боялся признаться, ведь это уже не было действием лотарии. На свободу из его сердца выходили не только страсть и желание, но и давленая любовь к этому милому Альфе, который со всей силы пытается выглядеть для него сильным, мужественным и достойным.

– Милый, – принц услышал нотки грусти и тут же присел возле ног супруга, касаясь все еще горячих маленьких ножек. Он даже предположить не мог, что творится в сердце Омеги, поэтому думал, что Билл чувствует вину за его страдания. Хотя ему нравилось, когда любимый жалел его. Том помнил, как Билл коснулся ран на запястьях, и в голове тут же проскочила мысль показать все свои шрамы, чтобы вновь и вновь почувствовать такие же ласковые касания.

– Ты говорил, что Альф воспитывают не просто как защитников, сильных духом воинов, – начал издалека Омега, пытаясь наскрести в себе храбрости признаться в новых чувствах. Билл пытался себя убедить, что все происходит слишком быстро, что Альфа, который ждал почти десять лет, подождет еще месяц-второй, когда он сможет без сомнений признаться. Но в то же время Омега понимал, его мужчина на пределе.

– Меня с детства учили любить тебя, своего Омегу. Каждый день моя мать говорила о чувствах, о том, что я буду ощущать рядом с тобой, и если я хотя бы половины не чувствую, значит не люблю. Если я не ощущаю желания, если меня не тянет к тебе, если я не чувствую трепета от каждого твоего взгляда, прикосновения, даже голоса, значит не стоит тратить время.

– А ты чувствуешь? – Билл сцепил руки в замок, чтобы не выдать их дрожь.

– Каждое мгновение. И эти чувства намного, в тысячи раз больше того, к чему меня готовила мать. Поэтому, несмотря на моральную подготовку, наставления любить тебя, вопреки всему, я не был готов к таким испытаниям. Я ожидал презрения и ненависти, был к ним готов, но даже предположить не мог, что будет так больно получать их от тебя. Не хочу это тебя говорить, потому что ты будешь думать, что твой муж тряпка, а это не так. Просто я хочу, чтобы ты знал: ради тебя я пойду на все, сделаю все, что угодно ради нашего счастья, но… – Том запнулся, поднимая измученный взгляд на своего мальчика, – но я больше не смогу, я не выдержу, если ты вновь от меня отвернешься. Я терпел не месяц, любимый, я терпел не один год эти страшные муки, мне казалось, что я еще столько же смогу вытерпеть, но нет. Ты слишком измучил мое сердце. Оно не выдержит, если ты еще раз захочешь с ним поиграть в свои изощренные забавы, – Том опустил голову на колени мужа. Наконец он смог это сказать, переступив через страх быть не понятым.

– Том, почему ты не остановился? Что тебе давало силы? Другие Альфы и полгода не выдерживали, – Билл положил руку на голову мужчины, поглаживая по влажным волосам, успокаивая. Он уже знал, что никогда больше не обидит своего Альфу. И не потому, что жаль. А потому что в груди медленно зарождалось странное чувство сделать Тома самым счастливым, чтобы он забыл все его насмешки и пренебрежение. – Почти десять лет ты добивался меня, старался завоевать, разве за эти года ты не думал, что это бесполезно и пора отказаться от меня?

– Билл… – Том набрал полные легкие воздуха. – Я слишком люблю тебя, и чаще искал причин быть рядом. Сейчас, когда ты открылся мне, я вижу, что был прав.

– Любишь? – голос Омежки дрогнул.

– Да.

– И как это?..

– Я не могу описать, это слишком много…

– Если это слишком много, то почему ты не сделал, как Влас или большинство других Альф?

– Почему не изнасиловал тебя? – Том грустно улыбнулся. – Билл, ты будешь смеяться, я не хочу этого говорить.

– Я все еще жду ответа.

Фраза была сказана твердо, Том даже на мгновение оторвал голову от коленок любимого, чтобы убедиться, что это не та, едва не забытая жестокость и нетерпение. Мягкая улыбка успокоила.

– Я не знал о твоем Даре, дело даже не в нем. Но когда у меня возникали эти желания, я смотрел на тебя и думал, коснусь хоть пальцем, ты меня убьешь голыми руками или первым попавшимся предметом. Я даже не сомневался в этом. И есть еще кое-что, – Том замялся.

– Что?

– Я пока не готов сказать, но ты обязательно узнаешь. Билл, прости, что тороплю тебя, но мне нужно знать, что ты чувствуешь сейчас ко мне.

Мальчик дернул головой, робко покосившись на принца. Он хотел признаться во всей той массе эмоций, что вертелись в его груди. Но это было так сложно. Омега досадливо промычал, зарываясь ручкой во влажные волосы мужчины. Слова так и рвались из груди, но словно что-то их тормозило.

Том чувствовал, как тяжело его любимому, но смирно ждал, боясь, даже пошевелится. Он ждал приговора, который решит все. Шла минута, пять, Альфе казалось, что прошла целая вечность. Принц поднял голову. Острый камень стал поперек горла, когда он встретился с любимыми глазами. Альфа с замиранием смотрел, как разомкнулись губы:

– Я…

– Том! Вот вы где! – звонкий голос Андроса заставил принца вздрогнуть. Затем послышались голоса Густава с Геворгом, которые о чем-то спорили, и еще несколько неизвестных голосов.

Принц тихо простонал, зажмурившись и вжавшись головой в коленки любимого. Сильные плечи задрожали в истеричном немом смехе. Самое желанное в мире только что едва не свершилось, еще мгновение, и Билл бы сказал заветные слова.

Том все пытался различить голоса, чтобы, не отрываясь от мужа, понять, вернулись ли Арбед и Дар? Ведь их миссия была очень важной и Том хотел знать результат. Но один голос, между десятком других, заставил непроизвольно распахнуть глаза. Принц быстро опустил мокрое платье Билла, оттягивая его до маленьких пальчиков, прикрывая ножки и стараясь не встречаться с удивленными взглядом. Омежка поднялся с неудобного камня и еще больше удивился, когда его муж вновь встал перед ним, закрывая.

Глава 20

Огонь глухо потрескивал, пожирая сухие ветки. Шипучий звук водопада заглушали голоса. Билл сидел между двумя огромными камнями, недалеко от костра, переодетый в белый халат Геворга. Черные волосы мокрыми сосульками струились до самой земли, пачкаясь, но Билл этого не замечал. Скрестив руки и ноги, он ничего не хотел замечать.

Ни сингаров, которые, мурлыкая, терлись друг об друга, прилизывали густую шерсть после сильного океанского ветра.

Ни Густава с Геворгом, которые, не переставая, то спорили, то целовались и вновь продолжали спорить, пока не исчезли из виду в глухом лесу.

Его не интересовала Эсфир, которая, что-то весело треща, издавала слишком много шума, пока готовила вместе с Андросом и Лендором уху, не забывая то толкнуть своего коллегу бедром, то кокетливо подмигнуть. Незнакомые люди, пришедшие из дальних земель, имена которых он так и не запомнил, помогали разобраться с картошкой. Билл лишь бросил мимолетный взгляд в сторону готовки, прижав одну руку к голодно булькнувшему животу, и вновь погрузился в свое раздражение.

Его не смог заинтересовать даже странный парень, с которым его нехотя познакомил Том. Эрик тихо стоял возле костра, смотря своими грустными глазами на языки пламени. Мужчина был красивым, но необычным, начиная с тяжелой обуви на шнурках и заканчивая странного покроя жилетом с металлическими пуговицами. Эрик присел на корточки возле обведенного камнями пламени, обнимая себя руками и занавесившись длинными волосами, кидал на него частые взгляды. Они, как ни странно, не напрягали, а даже наоборот: Омеге в какой-то степени нравилось внимание незнакомца.

Но Билл не отвечал на взгляды Эрика, намертво прикипев к Тому. Его Альфа казался особенно красивым в белой рубашке заправленной в кожаные штаны, которые слишком сильно обтягивали самую аппетитную попку, которую Билл когда-либо видел. Пожалуй, к этой части тела чувства Омеги не изменились.

Принц совсем не обращал внимания на Билла, разговаривая с новой знакомой, как сам Омега запомнил, ее звали Натсу. Том что-то спрашивал, она постоянно кивала. Иногда косилась в сторону грозного Омежки. В момент, когда черные глаза Натсу встречались с золотыми Билла, он хмурился еще больше, словно пытаясь показать свое мнение об их уединенном разговоре. Омега, который всего лишь несколько часов назад столкнулся с новыми чувствами, ревновал до болезненных колик. Он не мог не отметить, что его мужчина сейчас с девушкой, у которой лицо закрыто так же, как когда-то был закрыт и он. Мальчик даже начинал думать, что теперь стал неинтересным для принца. Тот уже увидел его, а Натсу все так же хранит от посторонних глаз свою красоту.

– Геворг, ты должен понять меня! – послышалось со стороны.

– Я, может, тебе и что-то должен, но точно не понять, Густав. Ты не смеешь так со мной поступать! – Билл перевел взгляд на своего хранителя, который стремительно направлялся в его сторону. – Вставай, Билл, – Геворг, не спрашивая, дернул за руку мальчика, поднимая на ноги так резко, что с него едва не спал не по размеру большой халат.

Билл заметил, как Эрик подскочил на ноги, делая пару шагов в их сторону. Словно был готов сейчас же отодрать от него хранителя. Такая реакция удивила его, ведь они даже парой фраз не обменялись. Все что Билл знал об Эрике – приплыл из богами забытого места и ищет своего возлюбленного. А еще Билл видел, что странник простой человек, и это было верхом странности.

– Зачем? – Билл непонимающе просеменил за хранителем на небольшое пространство между лесом и каменной поляной.

– У тебя со дня на день свадьба, а ты даже танцевать не умеешь. А я не хочу, чтобы мой подопечный опозорился, – Геворг говорил быстро и как-то даже зло. Биллу в первую очередь захотелось возмущаться, задеть хранителя еще больше, как он это часто любил делать. Но решил, что танцевать ему действительно стоит научиться, а еще ознакомиться с традициями. Конечно, он читал о них, но книги старые, возможно, что-то изменилось. Ему хотелось быть готовым, чтобы Том был доволен им. – На свадьбе твоим партнером станет каждый, кто кинет драгоценности к твоим туфелькам. Ты должен будешь отплатить согласием. В этом танце к тебе сможет прикоснуться каждый желающий Альфа, пытая свою судьбу или подтверждая, что только к прикосновениям Тома твое тело льнет. В первую очередь ты должен будешь изящно поклониться мужу, чтобы показать, что все так же предан ему, – Геворг так легко поклонился, словно бабочка присела на цветок, и так же поднялся. Билл даже удивился, откуда у этого мужлана столько грациозности. – Чужой Альфа терпеливо подождет. За что будет вознагражден твоим вниманием, – Билл осмотрелся вокруг, отмечая, что их урок интересен только Эрику. Странный парень тихо присел недалеко от них, следя за каждым его движением. – Затем Шарон начнет петь Лебединую песню.

– А кто такая эта Шарон?

– Одна Бета, у нее нет Дара, но есть талант – божественный голос. Шарон поет только на очень больших праздниках. Тебе повезло, твой жених сам принц. Нам выпадет возможность услышать несколько песен в ее исполнении. Но тебе отвлекаться нельзя, ты должен будешь смотреть только на своего партнера и при этом не забывать движений. Три легких шага по кругу влево, три – вправо. Затем Альфа подаст тебе свою руку. Ты должен взять ее. Если что-то почувствуешь, продолжай танец, если нет – поклонись партнеру и отпусти его руку. Поклон воспримется как извинение, и драки не будет.

– Геворг, мы еще не закончили, – запыхавшийся Густав подбежал к своему Омеге, струшивая с одежды пыль и прожигая требовательным взглядом. Видимо думая, что это поможет. Геворг и не такие взгляды от Билла терпел, поэтому, как ни в чем не бывало, продолжил свою лекцию.

– Если ты хоть что-то почувствовал, вы можете встать ближе друг к другу. Ты делаешь два грациозных шага вперед, на него, потом он на тебя, не забывай о зрительном контакте.

Билл все повторял, роль Альфы играл хранитель, пластично двигаясь на него, словно вовсе не касался земли.

– Хочешь, чтобы я при всех говорил о твоем секрете? – с угрозой прошептал страж, видя, что его взгляд никак не действует на Геворга.

– Затем ты должен подняться рукой выше по предплечью партнера, пока не коснешься его груди.

– Так? – Билл провел вверх по сильной руке, вновь отмечая, насколько мало Геворг похож на Омегу, затем скользнул на грудь хранителя, останавливаясь на сердце мужчины.

– Да. Рука Альфы будет так же скользить по твоей, пока не остановится на твоей груди, ниже его руке спускаться нельзя. Чужому мужчине строго-настрого запрещено касаться лона Омеги. Это может вызвать у твоего супруга приступ неконтролируемой ярости, связанной с защитой не только тебя, но и потомства. Этот инстинкт заложен в каждом Альфе.

– Понятно, что дальше? – Билл бросил взгляд в сторону Тома и тут же заулыбался. Принц смотрел на него.

– Геворг, – Густав вздохнул и словно сдулся. Плечи опустились, голова низко склонилась. Он застенчиво подошел к своему любимому, тычась лбом в сильное плечо. – Ты обманул меня. Не сказал сразу правды, я полюбил тебя всем сердцем. Что теперь делать?

– Жениться. Наши лотарии сплетены, Густав, – хранитель прервал танец и легко погладил по светловолосой голове, на мгновение забывая, что они не одни.

– Но как такое возможно… – растерянно пробубнил парень, прикрывая веки под действием ласки любимого.

– Как видишь, возможно. Густав, – Геворг заставил мужчину посмотреть ему в глаза, тихо-тихо зашептав в губы, так что даже Билл, который стоял ближе остальных едва услышал. – Я полюбил тебя, как только увидел, ты ответил мне взаимностью.

– Но я думал, что ты…

– Это не имеет значения. Разве что-то изменилось? Разве я теперь не тот мужчина, которого ты любишь? Разве имеет значение то, что я не родился Омегой?

Билл застыл, выпучив глаза на парочку. Что? Как это – не родился Омегой?

– Но ты Альфа, пусть даже все изменил.

– Пойми, мне нужна была эта работа. А Том объявил, что только Омега может стать хранителем его зазнобы. Это был такой шанс, я не мог его упустить. К тому же, какая разница, Альфа-Омега. Я ведь все равно смогу зачать и родить малыша.

– Геворг, – мученически простонал Густав, крепко обнимая мужчину. – Но вдруг где-то ходит мой Омега, истинный, а не переделанный Альфа. Что тогда?

– Любимый, тебе уже столько лет, за это время твоя лотария хоть раз почувствовала тягу? – Густав отрицательно помотал головой. – Тебе некого ждать. Я твоя любовь. Решай. Либо ты сообщаешь принцу о помолвке, либо меня казнят при первом же удобном случае, когда узнают, что ты от меня отказался. На мне все еще висит вина, ты помнишь? А впрочем… – Геворг о чем-то с грустью задумался, а затем оттолкнул мужчину, отчего тот чуть пошатнулся. – Моя казнь только осчастливит тебя и твоего истинного Омегу.

– Геворг, не начинай! Ты же знаешь…

– Ничего я не знаю. Все, не мешай нам, – Геворг на мгновение замер, пытаясь отвлечься, вздохнул и продолжил с уже немного ошалелым Биллом, даже не смотря, как Густав ушел в лес, низко понурившись. – Дальше, если ты ничего не почувствуешь, поклонись Альфе и танец закончится. Если хоть что-то зашевелилось в сердце, танец продолжается…

* * *

– Я знаю, какой Силой ты владеешь, Натсу, – принц ловил взгляд темных глаз, но как только встречался с хладнокровным спокойствием, пытался смотреть куда угодно, лишь бы не в черную бездну.

– А я знаю, что ты обманщик, Том, принц Альф, – глубокомысленно произнесла девушка, повернув голову в сторону своего брата. – Ты представил Билла своим мужем. А это не так.

– Нас благословили боги, – попытался возразить мужчина.

– Но вы не сплелись на крови. Он не твой. Знаешь ли ты, принц Альф, что такое две судьбы?

Том напрягся, но кивнул.

– Я истинная любовь Билла.

– А мой брат его вторая любовь. Он вел нас всех в ваши земли, Эрик слышал зов его пылающей лотарии.

– Разве это возможно? Ведь он не Альфа.

– Он был когда-то Альфой. Эрик встретил свою истинную любовь, они были счастливы, но его Омега умер три года назад.

– Что с ним произошло? – как бы Том ни ненавидел Эрика, он искренне сочувствовал ему. Такого не пожелаешь даже самому злейшему врагу.

– Ушел купаться к морю, заплыл слишком далеко. Мой брат страдал, я боялась потерять его. Поэтому подавляю его сущность. Людские чувства не такие сильные, как у Альф или Омег. Моральную боль простые люди чувствуют всего несколько минут, все остальное надуманное. Я отвлекала его. Постепенно Эрик научился жить дальше. Его сущность возвращается, но я все еще ее подавляю. А в один день он почувствовал зов своего Омеги. Я смотрела на брата, как оживают его глаза...

– Ты хочешь, чтобы он был счастлив.

– Да. Я и сама пришла сюда за своим счастьем. – Тихо произнесла девушка, переводя взгляд на беловолосого непоседу, который вертелся возле костра, помогая сварить ужин.

– Андрос? Но он Омега, как и ты, – Том проследил за взглядом черных глаз.

– У него нет Альфы, Том. Ни первой судьбы, ни второй. Как и у меня.

– Ты не сможешь с ним быть, – Том скрестил руки на груди, едва скрывая победную улыбку.

– Почему?

– Он мой хранитель. И до конца своих дней им останется. Но, – Том выдержал паузу, чтобы убедится в правильности своего решения, – я могу отпустить его к тебе и благословить.

– А взамен?

– Я хочу знать. Мой Билл, – мужчина специально подчеркнул первое слово, – долго закрывался от меня, его лотария горела в агонии.

– Я наслышана о ваших Омегах. Ты ведь знаешь причину, вся ваша семья знает, но скрывает правду. Стоит ли сохранение светлой памяти о великом царе стольких мук твоего народа, принц? – Том смутился, прикусив губы с внутренней стороны. Не стоит, он был согласен, но Арина запрещала открытие тайны Томеодоса, а он всего лишь принц, чтобы что-то исправить. – Ты ввел новый закон…

– Ты видишь его последствия? – осторожно спросил мужчина.

– Нет, но скоро мы все увидим его плоды, – Натсу коротко посмотрела на принца и вновь перевела взгляд на Билла, за которым по пятам ступал Эрик. – Ты хотел что-то спросить о своем Омеге?

– У Билла была высокая температура, как я понял, долгое время. Но сегодня он открылся мне, принял, и с трудом, в муках, его цветок распустился. Я хочу знать, сможем ли мы зачать ребенка?

– Вокруг каждого Омеги, который может выносить и родить, кружатся яркие сферы. Это спящие души, уже готовые проснуться. Каждый раз, когда Омега отказывается от беременности, проявляет нежелание, эти сферы исчезают и ищут более сговорчивых родителей. Когда я увидела Билла впервые на мосту, вокруг него кружилось не менее двадцати сфер. Сейчас их намного больше. Вы можете зачать ребенка, но будь осторожен, принц Том, каждый раз, когда вы… – Натсу запнулась, опуская взгляд. – Убедись в том, что Билл хочет детей, и старайтесь зачать ребенка сразу, потому что после каждого неудачного раза сферы будут исчезать.

– Есть что-то, о чем я должен знать?

– Есть многое, о чем ты должен знать, Том. Но будь спокоен, мой брат не будет вам мешать. Сердце Билла в твоей власти, пока ты жив. Впрочем, ты и сам это знаешь. Эрик не вызовет тебя на дуэль, он не сможет причинить боли Биллу.

– А ты уже так уверена, что именно твой брат одержит победу, – самодовольно произнес самый сильный воин Миреоса.

– Он одержит победу, Том, – Натсу, медленно перевела взгляд на мужчину, от чего того немного передернуло. – Но не думай об этом. Сейчас Билл только твой. В его сердце больше нет сомнений, он готов быть с тобой, и даже больше. Я вижу, как он возжелает стать для тебя всем, достаточно тебе только сказать Биллу, кто ты на самом деле, и чья кровь течет в твоих жилах, – Том посмотрел на черноволосого мальчика, который так старательно пытался повторять движения танца, и все ловил его взгляд, чтобы нежно улыбнуться и получить в ответ такую же улыбку.

– Я должен признаться в том, что монстр?

– И ты, и я знаем, как Билл любит твоего внутреннего зверя. Как только он узнает, что ты – он, как только поймет, что не потерял свое чудовище, я вижу, Омега откроется тебе до конца. Упадет последняя завеса, что стоит между вами. Но… – Натсу подалась вперед к Биллу, нахмурившись. – Я вижу кое-что еще, он что-то скрывает даже от себя.