Текст книги "Убежать от тирана (СИ)"
Автор книги: Злата Тур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Я долго терпел, растягивая удовольствие, даже не обижался на те вещи, которые раньше меня могли бы разозлить. Я был в своей персональной нирване. К которой бонусом стала новость, что и мелкий щенок унаследовал от папаши смертельную аллергию. Теперь я был спокоен – я уничтожу род Беркутовых на корню».
Машинально я взяла чашку, но не для того, чтобы выпить, а чтобы согреть руки. Я поняла, что пальцы заледенели, и испугалась, как бы опять моя вегетативка не выкинула фортель. Согреть себя изнутри я не могла – даже глоток сделать я была не в силах.
Мне стало страшно по-настоящему, потому что уже и так понятно, почему умер папа Данила в расцвете лет. Читать записки сумасшедшего было невероятно тяжело, потому что это в голове просто не укладывалось. Но я пересилила себя, вновь с содроганием открыв исповедь убийцы. Я должна узнать, что еще он замыслил.
«Андрюша сам приблизил свой смертный час, достав меня своими восторгами по поводу щенка. Данил того победил, Данил вышел в финал, Данила в юношескую сборную взяли, Данил в Германии на чемпионате Европы. От его кудахтанья мне становилось тошно. Я не завел семью, потому что слишком завязан был на семье друга. Все праздники, бизнес, отдых – все вместе. К тому же не встретил ту, которая могла бы так же восторженно смотреть на меня, как Наденька на Беркутова. Нет, на меня тоже смотрели с обожанием, но я –то знал, что причина – подарки и деньги.
Но Наденька выбрала не меня в свое время, значит, всей этой семейке не место рядом со мной. Не место вообще в этом мире. И не место им всем в нашем общем бизнесе. Моем бизнесе.
А для начала посмотрю, как сложится спортивная карьера их любимого сыночка после трагических событий.
Я предложил поехать на рыбалку на Оку. Места замечательные. Природа, лес, река и много-много километров до ближайшего медицинского учреждения.
Как самый лучший повар, я с любовью сварил нашу любимую полевую кашу на костре, наваристую, вкусно пахнущую дымком, и от души приправил заветным порошочком.
Правда, чтоб на сто процентов снять с себя подозрение, поймал в пакетик с десяток диких пчел.
И когда у любимого друга началась агония, высыпал за шиворот маленьких посланцев ада, чтобы ни у кого не было сомнений – анафилактический шок наступил в результате неосторожного общения с природой.
Все. Финита ля комедия. Пока безутешная вдова теряла сознание, я оперативно распорядился, чтоб тело кремировали, где нужно – процесс ускорил и присоединился к скорбящим» .
Закрыв вкладку, будто боясь, что весь этот ужас сквозь экран выплеснется сюда, я схватилась за голову. Это чудовищно!!!
Кровь пульсировала в висках, словно стремясь разорвать мой мозг. Мысли каруселью носились в голове, сбиваясь, путаясь и лишая меня сил, и я никак не могла их упорядочить.
– Что-нибудь еще желаете? – учтивая официантка сделала вид, что не заметила нетронутый десерт и остывший кофе.
– Чайник молочного улуна, будьте добры, – выдохнула я, понимая, что сейчас совершенно не то время, чтобы поддаться слабости.
Уставившись в одну точку, я замерла, пытаясь сосредоточиться, однако озноб, бивший меня, будто в лихорадке, не позволял это сделать.
Принесенный чай позволил мне немного прийти в себя. Запахи – моя слабость. Духи, цветы, травы, чай, запах воды в озере и соленый морской бриз, разогретая на солнце кора сосен – все это как в рекламе «И пусть весь мир подождет».
Вдыхая мягкий, неповторимый аромат улуна, практически засунув туда нос, я попыталась абстрагироваться. Почувствовав тепло в пальцах, я снова начала перебирать в памяти все, что мне нравится. Запах Данила. Мужской, запах молодого самца, с бодрящими нотками грейпфрута и кислинкой лимона, мускусом и бергамотом, кардамоном и кажется сандалом. Он излучает энергию, драйв, от которого кружится голова.
Даня, сильный, надежный… В груди затрепыхались бабочки, вырвав меня своими крылышками из ужаса.
Стоп! Вот она, та мысль, которая не давалась!!! Опасность угрожает Данилу! Если Омар помешан на идее захватить весь бизнес Беркутовых, значит, он хочет отобрать его и у Данила. Но каким образом? Он ему не родственник…Опекуном его детей не сможет стать, потому что их нет. А что если?
Моя медитационная расслабленность испарилась, как сухой лед, брошенный в жидкость. Так же стремительно, холодно и безвозвратно…
Данил сказал, что долг обязывает его жениться и что Омар ему поможет со сватовством.
А что если та девушка, на которой обещал жениться Данил, является какой-нибудь родственницей мужа или еще каким-нибудь образом связанной с ним особой? Не тот человек Омар, чтобы помогать бескорыстно. Благотворительностью занимается и для пиара, и для налоговых поблажек. Тем более он не станет помогать человеку, которого хочет лишить не только состояния, но и жизни.
А если он снова хочет проделать тот трюк, как с первой женой? Пока женат на мне, но держит на примете девушку, которая становится женой Данила. Его убивают. Омар женится на его вдове. Так. А как же я? Тоже «здравствуй психушка»?
Сердце сжалось в трясущийся от страха комок. Я должна себя заставить снова нырнуть в эту бездну сумасшествия, ведь другим способом ничего не узнаю.
Пока понятно одно – нужно убедить Данила, чтобы он проверил тщательно девушку. Не скрывает ли каких неприятных «секретиков». И второе – точно еще не время рассказывать ему всю правду. Иначе он может убить Омара, а раз он заявлен единственным представителем Анечки, то ее заберут органы опеки, и я ее вообще не увижу.
Может выкрасть дневник и пригрозить Омару обращением в полицию? Посчитают ли они это признанием? Но шантажист из меня плохонький, а муж собаку съел на судах и подлостях. Да и в полиции еще скажет, что решил сценарий для фильма написать.
Я почувствовала, как усталость навалилась на меня, как тонна песка, лишив способности и желания двигаться.
Господи, как прав Данил, называя меня Дюймовочкой! Я не способна на решительные действия. И меня, как и ее, может спасти только какая -нибудь ласточка, а в жены взять король эльфов.
Несмотря на полную растерянность, я невольно улыбнулась – представила Данила эльфом. И тут же улыбка слетела, как последний лист с дерева – эльфа нужно спасть в первую очередь.
По памяти снова набираю номер.
Глава 19
Тупо пялюсь в альбом и понимаю, что взял я его лишь для того, чтобы не продолжать разговор. Хотя следовало бы. Точно знаю, что следовало бы, но никак не соображу, что мне не дает покоя. Нахрапом Милку не взять, это я понял сразу. Под уютной шкуркой ласковой панды скрывается тигрица с железной выдержкой. Меня это в ней восхищало, но сейчас выбило из колеи. Слишком выдержанная, слишком рассудительная для своих лет и опыта, поэтому душевную беседу можно вычеркнуть сразу, так же как и вопросы в лоб.
Например, стоит мне сейчас посмотреть в тумбочку и не увидеть той упаковки, в которой пожаловал к нам в дом злополучный презерватив, как Милка тут же найдет объяснение – «Раз один был некачественный, значит, и остальные будут такими же. Зачем рисковать? Я выбросила».
Логично? Более чем. А с другой стороны, он мог быть просроченным и взятым специально для такого вот показательного выступления. И меня сразу на лопатки. Да, несомненно, если бы не Дюймовочка. Что бы ни случилось, я хочу быть с ней. А значит, кажется, пора включить мозги и проверить свою невесту. И, как говорится, утро вечера мудренее. Хотя я нарушил все режимы и выпил лишнего, так что «думать» – это сейчас не ко мне.
– Милка, я лягу в гостиной. Давай дадим возможность друг другу подумать. Ок? Постелишь мне? – буднично, будто и не мучили меня подозрения, предельно миролюбиво пробубнил я.
– Да, конечно, – трогательно улыбнувшись, поспешила выполнить она свои обязанности жены.
Утром, наспех проглотив кофе, я поехал к институту, возле которого забирал всегда Милку. Я гнал машину, будто пытаясь убежать от самого себя, от того, чтобы не начать грызть себя за беспросветную тупость. Купившись на ласковое, соблазнительное тело и ангельские манеры, я даже не пытался проанализировать все, что случилось. Подсознание заставляло озвучивать вполне разумные вопросы, но меня настолько распирал тестостерон, что даже ответы мне не нужны были.
Кретин чертов! Теперь я был уверен (наверно, опять подсознание нашептало), что меня ждет неприятный сюрприз.
По дороге заскочив в магазин, я купил большую коробку конфет. Пригодится для облегчения коммуникации. Я ж даже не удосужился спросить, на каком факультете она учится! Значит, придется идти в ректорат.
За секретарской конторкой сидела миловидная барышня, в очень сдержанном, если не сказать монашеском наряде. Удивительно, что такая девушка представляет лицо института. Или же у ректора жена, как ревнивая тигрица, и поэтому более яркую помощницу он себе не может позволить?
Я не стал смущать ее стандартными подкатами типа «Ой, а я что на конкурс красоты попал?!», поэтому сразу сказал все, как есть. Вернее, как надо, чтобы получить результат.
– Девушка, помогите, пожалуйста. Сестра пропала, не отвечает на звонки, телефон отключен. Я бросил все и прилетел в Москву. Мне нужно узнать, в какой она группе, пообщаться с одногруппницами. Просто не знаю, что и думать. Пятый курс. Факультет не знаю, стыдно до безумия, но я спортсмен, дома не бываю, вот и получилось. Сабирова Камила.
Хорошо, что я внешностью пошел в деда, в котором кровей было намешано столько, что меня приняли бы за своего и на Ближнем Востоке, и на Кавказе.
– Это вам за беспокойство, – я положил конфеты ей на стол и подарил самую искреннюю улыбку, заставив ее мучительно покраснеть. Просто чудо какое –то из прошлого века ! Анахронизм!
– Не надо! Что вы! – запротестовала она, выдавая свою профнепригодность. Секретарша – это ж акула должна быть. А она как школьница.
– Берите, берите! Мне очень нужно найти сестру, – ободрил я и простимулировал ее активность.
Девушка воткнулась в комп и через пару минут подтвердила мои догадки, а заодно и то, что я самовлюбленный осел.
– У нас нет студентки с таким именем.
– Спасибо, буду искать дальше.
Я вышел из здания, сел в машину и опять потянулся к сигаретам. Итак, что мы имеем. Близорукий осел, который не видит очевидного – 1 штука. Молодая прохвостка, которая неизвестно зачем приклеилась ко мне – 1 штука. Странное предупреждение от Лады, которому я не придал значения – 1 штука. И из всего этого напрашивается вывод, что Лада что-то знает о делишках отчима или догадывается. Потому что сразу, как узнала, что мы «родня», тут же сказала, что должна позвонить.
Просить ее пошпионить за мужем я не имею права. Даже не могу позвонить, чтоб не скомпрометировать. А от ревности челюсти сводит. Ночь почти не спал сегодня, все мерещилось, как этот упырь тянет свои старческие лапы к моей Дюймовочке.
Значит, срочно нужно включить голову – не все ж ей тумаки получать. И первая задача, которую надо решить – это любой ценой забрать Анюту, а потом Дюймовочку.
Три дня прошли как тест-дайв для моих мозгов. Они скрипели, дымились и грозили взрывом, но так ничего и не придумали пока. Одна надежда на Макса, на знакомого юриста – «беспредельщика» и помощь Вселенной. А значит, надо предельно собраться. И пока понаблюдать за Милкой, вдруг я ошибаюсь, и то, что она не учится в этом институте имеет какое – то логическое объяснение. «Ну да, ну да», – хмыкнул мой здравый смысл и напомнил, какие ответы давала мне Милка. Такие, от которых становилось стыдно за свои вопросы.
А она снова, как ни в чем не бывало, демонстрировала мне свое безграничное доверие, уверенность в том, что я хозяин своему слову.
А вот я уже не был так уверен. Особенно после звонка Омара. Не прошло и трех дней, как он обозначился.
– Данил, сынок, я все уладил. Женись спокойно, только не затягивай, иначе я не смогу тебе помочь, через три недели я улетаю в Англию. Там у меня большой проект назревает и долгосрочный. Давай с ЗАГСом помогу ускориться. А то не хочется мне на старости лет выглядеть пустобрехом.
– Спасибо, дядя Омар. Я очень ценю ваше желание помочь. С ЗАГСом я сам разберусь. Я дам знать.
– Данил, прости старика, сентиментален стал. Материальную часть я беру на себя. Ресторан, свадебное путешествие, сюрпризы. Ты не представляешь, как хочется погулять на свадьбе и знакомым гордо заявлять: «Сына женю!» Я ж мечтал о сыне, но видно не судьба.
– Нет, не нужно. Меня не разорит торжество. Я рад буду видеть вас…., – кажется, во мне, наконец, включился контроль речи, и именно он не дал мне договорить. По логике вещей нужно было сказать «на свадьбе», но поймал себя на мысли, что с языка чуть не слетело «в гробу». Я закашлялся от неожиданности. Я был зол на него, но не до такой степени, чтобы желать смерти. Или все-таки чего-то не знаю, а моя чуйка уже сигналит? – Спасибо, дядя Омар.
Я сделал отбой. Может так биполярное расстройство начинается?
Но я не успел подумать над этим, как позвонила Дюймовочка. Тут же живот погладили крылышками счастливые бабочки. Я, как пацан, установил на нее картинку из мультика с настоящей Дюймовочкой и, как имбецил, пуская розовые слюни, украдкой гипнотизировал экран.
– Дюймовочка моя, – выдохнул я. – так соскучился, ты не представляешь.
– Дань, – ее голос заставил меня дернуться.
– Что случилось, девочка моя?
– Случилось. Ужасное. Дань, ты не должен жениться! Только, пожалуйста, не говори, что я свихнулась. Я не могу тебе всего сказать. Я знаю тайну мужа. Он ужасный человек. Мне кажется, он связан с твоей девушкой. И он хочет отобрать твой бизнес. Поверь мне, пожалуйста.
В трубке слышалась музыка, разговоры, очевидно, Дюймовочка была в каком-то кафе и не могла говорить нормально.
– Где ты? Я сейчас приеду.
– Я в «Вегасе», Крокус Сити.
– Дождись меня, я уже еду, – почти выкрикнул я, выжимая педаль сцепления.
Благо лето, народ, кто не работе, тот на дачах, и на дорогах пробок не было. Поэтому примчался я быстро.
Кинув взгляд на полную чашку кофе и нетронутый тирамису, на потерянное личико Дюймовочки, я понял, что в самом деле произошло что-то страшное.
Я вынул ее из кресла и прижал к себе, почти оторвав от пола.
Несмотря на тревогу, нестерпимо щемящее чувство нежности плескалось внутри меня.
– Дюймовочка моя! Как же я соскучился!!! Что тебе опять напугало? Я же сильный, как медведь, со мной ничего не случится! И я тебя защитю…или как там? Защищу?
Я поцеловал ее аккуратный носик, еле сдерживая желание подхватить ее на руки и утащить не только отсюда, но и вообще подальше от ее привычной жизни. Дюймовочка коротко вдохнула, почти всхлипнула, отчего у меня по спине побежали искорки возбуждения. Она подняла глаза на меня, и я почувствовал, что окончательно проваливаюсь в бездну любви.
– Словари не рекомендуют ни то, ни другое. Только у Ушакова присутствует форма «защищу», а так лучше говорить «буду защищать», – слабо улыбнувшись, она выдала мне линвистическую справку.
– И кто по диплому мой профессор? – шутливо спросил я, несмотря на то, что отчетливо понимал всю серьезность ситуации.
– У меня нет диплома, – тихо сказала Дюймовочка. – Я бросила институт после второго курса.
– А, значит, ты у меня профессор – недоучка?! Придется за ручку тебя отвести и снова восстановить, – попытался я сгладить неловкость, а на душе заскребли кошки. Сколько же нам предстоит узнать друг о друге! И пока не можем этого сделать.
– Дань, все очень плохо. Я, правда, видела дневник Омара. Он написал, что хочет…
Я не выдерживаю и прижимаю ее голову к своей груди, потому что не в силах смотреть в ее глаза и давить желание впиться в губы.
– Да, Дюймовочка, ты говорила. Я верю, и сам уже задумался. Но раз он хочет идти войной против меня, значит, нужно использовать то, что он не знает, что мы знаем. О как!
– Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она…, – наверно, все-таки от моей близости она успокоилась немного, потому что в голосе уже не было дрожи. Она так трогательно прижималась ко мне, что я готов был отдать все этому старому козлу в обмен на Дюймовочку и ее дочь.
– Именно! Моя ты догадливая, – я растекался счастливой мороженкой и не мог оторваться от нее. Конечно, риск быть замеченным кем-то из знакомых был. Хотя люди ее круга сюда не заглядывают. Но все же эта необходимость таиться ржавым гвоздем ревности ковыряла мою нежную душу.
– Присядем?– спросила Дюймовочка, словно прочитав мои мысли, но не сделала попытки отстраниться.
– Я смотрю, ты тот еще едок, да?
– Не захотелось. Дань, проверь девушку. Вдруг он хочет жениться на твоей вдове?
– Дюймовочка, если ты будешь так на меня смотреть, ты расплавишь мои мозги, и они превратятся в суфле. И тогда я не смогу защитить нас. Ты же знаешь, мужчина часто глупеет в присутствии любимой женщины, – и как обычно, чему там удивляться, мой язык опережает мысли и выдает то, к чему она, может быть, и не готова. Говорить о любви на втором свидании – это попахивает банальным пикапом или безответственностью. Но себя не переделаешь. Тем более любовь от всех предыдущих просто трахушек я отличу. И пусть будет уверена, что у нее есть защита.
– Как ты сказал? – изумленно распахнутые глаза, нервное сглатывание, бессознательное облизывание нижнее губы – и она может ничего не отвечать. И ловлю каждое мимолетное движение.
– Я сказал – любимой женщины. Прости, Дюймовочка, цветы, ресторан, свечи и весь романтик будет. Я не специалист, но гугл всемогущий направит меня на путь истинный. Пока давай решать. Он, правда, скоро уезжает в Англию?
– Да, мы едем вместе. Заберем на каникулы Анечку, и я буду с ней там. Он не хочет, чтобы она приезжала в Россию. Думаю, опасается, что здесь я могу в какой – нибудь центр поддержки женщин обратиться. Он знает, что я, как бомба времен Великой Отечественной, могу рвануть неожиданно, после стольких лет молчания и терпения. А там я с Анечкой сумею только до первого полицейского бежать.
– Эй, Дюймовочка, не вздумай! Нет безвыходных положений, – я успокаивающе положил на ее руку свою лапу, увидев, что она готова расплакаться. – Значит, у нас есть три недели, чтобы придумать решение. Но если я не женюсь, он может что-то заподозрить. Тем более я Милке сказал, что после свадьбы тут же развожусь. Слушай. Это точно он. Он мне сам перезвонил и поторопил со свадьбой, заботливый отчим такой. Давай эти три недели потерпим, не звони мне, чтоб не вызвать подозрения. Только обещай мне – ты будешь нормально питаться, высыпаться и не бояться.
Дюймовочка как-то странно посмотрела, будто я, как пацан с голым пузом, поделился планами стать президентом.
– Когда будешь знать, где остановитесь, осторожно набери мне.
– Я и так знаю. У Омара там дом. Давай телефон, я в заметки напишу, – будто все еще сомневаясь, она говорила неуверенно и робко протянула руку за телефоном.
– Давай здесь, – я протянул салфетку и перехватил ручку у официантки, проходившей мимо. – В телефон я сам забью, а от тебя хочу что-то материальное иметь. Твой почерк буду изучать.
Дюймовочка улыбнулась, вывернув наизнанку мне всю душу. В ее взгляде странным образом перемешалась робкая надежда и какая-то обреченность, безнадежность.
Теперь, когда мне стало понятно, что за ритуальные танцы вокруг меня устроил отчим, нельзя было рисковать безопасностью Лады. К тому же я подозреваю, что она мне не все говорит, потому что боится моей реакции. Наверняка, там есть что-то еще о моей семье. Но пока не заберу Дюймовочку, нечего и думать о возмездии. Хотя он же может уничтожить этот дневник? Ну не заставлять же Ладу выкрасть его?
Очевидно, на лице отпечатались все мои мысли, потому что она испуганно взглянула и погладила мою руку.
– Дань, что случилось?
– Все нормально. Верь мне. Я разберусь. Может, мороженку закажем? – я попытался воссоздать атмосферу нашего первого свидания. Но над нами висела не одна проблема ( или задача, как учат психологи), а целых … как минимум три. Причем одна цеплялась за другую, значит нужно решать их по мере поступления.
– У меня тирамису еще не съеден, – Дюймовочка вернула меня в реальность. Мне стало стыдно – она ждет поддержки от меня, а я тут математикой занимаюсь. Выдохнул и снова взял ее за руку.
– И тирамису съедим. А мороженка пусть будет нашим маленьким секретиком. Нашим кодовым словом. Нам же хорошо было в парке?
Лучик счастья, мелькнувший в ее глазах, стал мне ответом.
– Вот как только увидишь мороженое, сразу вспомнишь меня, и настроение улучшится. Черт, знаешь, мне безумно хочется покормить тебя с ложечки! Но пока не имею права на это. А так хоть полюбуюсь тобой, – опасность отступила куда-то на задворки, и сейчас были только мы. Мы с нашей непростой любовью. Очевидно, я сумел передать своей Дюймовочке часть собственной уверенности, потому что паника исчезла с ее лица, щечки зарумянились, и она ожила.
– Мне не нужно вспоминать тебя. Я всегда о тебе думаю, – опустив ресницы, почти прошептала она, вызвав у меня такую бурю радости, что захотелось, как в школе, пройтись на руках по ограждению. Правда, я тогда неудачно спрыгнул и вывихнул ногу, так что пришлось обратиться в больницу. Чуть было с соревнований не сняли…
– Дюймовочка моя…, – только и смог произнести я, потому что в голове сверкнула идея. Даже не молнией! Она засияла, словно северное сияние, давая четкий план, как освободиться от женитьбы и усыпить бдительность врага.
За три месяца до...
Омар с внутренней опаской переступил порог VIP – комнаты дорогого ресторана, затянутой легкой кальянной дымкой.
Человек, в чьих силах было вырвать с корнем ядовитый сорняк из его души, который не давал со всей полнотой радоваться жизни, вальяжно развалился на диванчике. Иван Крестовский, по прозвищу Крест был практически всемогущ. Он мог решить любой вопрос и любым способом, в зависимости от материальных возможностей клиента и его запроса. Он, как марионеток, дергал за ниточки депутатов, ездил в сауну и на охоту и с высокопоставленными чиновниками, и с полицейскими. Водил дружбу и с криминальными авторитетами, и при этом благоразумно старался не ступать на чужую территорию. Поэтому он настолько надежно был защищен своими связями и компроматом на большое количество людей, что не боялся самолично обсуждать дорогостоящие заказы.
– Ну здравствуй, мил человек. Присаживайся. Иван, – он потянул свою небольшую, но крепкую и жилистую ладонь.
– Омар, – ответил на рукопожатие вошедший.
– Деликатесное имя, – улыбнулся хозяин.
Омаров не ответил, и лишь по злобным искоркам, мелькнувшим в глазах гостя, Крестовский безошибочно прочитал все комплексы, которыми оброс этот подтянутый хорошо сложенный, но совсем невысокий мужчина. Комплекс Наполеона в нем был точно. Как он дернулся от одного намека на то, что над ним могут насмехаться! Наверняка не прощает обид, и мстит по-черному. Сжатые челюсти, острый, пронизывающий взгляд. Черты лица правильные, и его можно было бы назвать красивым, если бы не высокомерное выражение лица, неизменно появляющееся, стоило только ему отвлечься.
Просчитанный и жестокий. Обычно такие сами решают свои вопросы, потому что при них достаточно шакалов на побегушках.
– Итак, расценки, я думаю, вы знаете.
– Меня вполне устраивают. Мне сказали, что у вас практически не бывает провальных дел. Поэтому мне бы хотелось выяснить, что помешало исполнить заказ на Барковского [1]. Раз уж мы тут занимаемся не совсем законным делом, то я считаю, что можем быть откровенными друг с другом. Понятное дело, что вы не разглашаете имен своих клиентов. Но мне попалась информация, которая собственно, и привела к вам. Распопов в подпитии разокровенничался и рассказал, как технически идеально вы все обставили.
Крестовский, несмотря на в высшей степени специфическую деятельность, позиционировал себя как человек чести. И по мелочам не врал.
– Ну как в любом контракте отдельной строкой прописывается невозможность выполнения договора в силу возникновения обстоятельств непреодолимой силы. Я не Бог. Но это осечка единственная. Моя девочка отработала идеально.
– И что помешало? Цунами или тайфун в Подмосковье – это из области фантастики.
– Не торнадо и не цунами. Все гораздо проще, но мощней, чем стихийное бедствие, – засмеялся Крестовский. – Вмешались девица и любовь.
Омар был удивлен. Крестовский так охотно рассказывал о своей недоработке, что вместо сомнений вызывал еще большее расположение. И если не знать, какие темные дела проворачиваются под его руководством, можно запросто решить, что это какой – нибудь респектабельный владелец кондитерской – таким располагающим и довольным жизнью выглядел его визави.
Но тут же лицо Крестовского изменилось, как погода мартовским днем. Оно приобрело жесткое, даже хищное выражение, дающее понять, что с ним можно улыбаться только до тех пор, пока он сам разрешает. Взгляд стал таким пронзительным, что глаза стали напоминать дуло пистолета.
– Итак, вернемся к нашим баранам. Обрисуйте объект. Его сильные и слабые стороны.
– Бескомпромиссный упрямый щенок! – тут же вырвалось у Омара.
– Так у вас личная неприязнь? – Крестовский уже отсканировал ненависть, которая звенела в голосе гостя, как натянутая струна. – Или материальные претензии тоже есть?
– И личные, и материальные. Щенок должен умереть, а имущество вдовы достаться мне. Причем ваша задача существенно облегчается – у меня есть секрет, как представить все несчастным случаем. Проще пареной репы. Ни у кого не возникнет сомнений в естественной кончине.
– Даже так?! Тогда скидка десять процентов, если мы посчитаем, что ваш способ отправить клиента к праотцам, действительно надежный. Мы не можем рисковать. Мои девочки – это элитное подразделение, в каждую вложена куча бабок. Они на любой вкус и запрос. Тренинги, школы соблазнения, фитнес, поднятие общего культурного уровня. Пластические операции, восстановление девственности. Новая личность с чистым паспортом. После выполненного задания они или за границу отправляются работать или в другой город, чтоб минимизировать риск напороться на знакомых по предыдущему делу.
– Единственное, в чем я хотел бы получить гарантии. Нужно исключить ситуацию, если вдова не захочет вернуться к вам на работу и предпочтет самолично пользоваться полученным наследством.
– Разумеется, это ваше право, требовать гарантий. Но могу заверить, такого не произойдет. На всех у меня есть рычаги управления. И рассматриваем варианты. Иногда девочки получают вольную, если это никому не мешает. Они могут выходить замуж за объект, платят отступные хорошие. И забывают о своем прошлом. Если я разрешу. В вашем случае, не волнуйтесь, все будет по плану.
– Способ устранения я сообщу только после ого, как она станет законной женой и подпишет на меня доверенность на управление ее имуществом.
– Логично. Итак. Сильные и слабые стороны?
– Я дам характеристику, а вы разбирайте, где сильные, где слабые. Несговорчивый, безбашенный, вспыльчивый, сначала делает, потом думает. В детстве тащил в дом всех брошенных собак, котят, так что родители вынуждены были открыть приют. Занимался профессионально боксом, сейчас, можно сказать балуется на ринге, где делают ставки. Тренирует подрастающее поколение – у него своя спортшкола. В собственности несколько жирных объектов недвижимости, которые сдаются в аренду. Плюс металлургический завод. И этот молодой бычок даже не сует носа в финансовые дела. Это делает управляющий. Причем баба.
–Так вы его с детства знаете?
– Пасынок и сын друга в одном флаконе.
Крестовскому удалось скрыть отвращение к человеку, который заказал по факту родного человека. Но он философски относился к вопросам жизни и смерти, считая себя лишь орудием в руках Судьбы. Если кто-то имел неосторожность нажить себе врагов, значит, так тому быть. Как в Китае, запрещено спасать утопающего – считается, что ему это на роду написано. А если кто-то его решит спасти, значит идет против Судьбы и мешает человеку следовать его собственным, предначертанным исключительно ему путем.
– Значит по рукам.
[1] – речь идет о Матвее Барковском, которому пришлось столкнуться с конторой Крестовского. И спасти имущество, здоровье и брак удалось лишь благодаря неожиданной появившейся в жизни сына любви – озорной, смелой девушке Агуше. Роман «Служанка», эксклюзивно на Литнет.
Глава 20
Усаживая Дюймовочку в такси, я, стиснув зубы, удержался от того, чтобы впиться ей в губы.
– Я все придумал. Главное, ты не вызывай подозрений. Береги себя.
Захлопнув дверь, не сразу смог пойти к машине. Стоял, как загипнотизированный кролик, провожая взглядом уменьшающуюся желтую точку, пока она не растворилась в потоке.
Отмерев, я поехал в ту больницу, в которую привез Ладу. Мне нужен был док, который не побоялся со мной пободаться.
Теперь вопрос – как его зовут? Прийти и сказать: «Позовите мне доктора», так пригласят из Кащенко. Черт! Внимательней к людям нужно относиться. Мы с ним не знакомились, хотя теперь сожалею, что не отблагодарил за Ладу.
Выдернув ключ, я закрыл глаза, в деталях восстанавливая наш не очень дружественный диалог. Лицо, волосы, халат. Бейджик! Ассоциации…Я подумал, что он тезка моего тренера. Олег! С отчеством никаких зацепок. Фамилия почти как Топоров, но я подумал, что связи с топором нет. Еще раз. Он выпячивает грудь и, как бойцовский петух, готов идти на меня с кулаками. Топоров, но не Топоров? Торопов! Фух! Можешь, Даня, когда хочешь! Рот разъехался в счастливой улыбке до ушей – голос Дюймовочки и ее ласковое, сбивающее дыхание и путающее мысли «Даня!» согрели, как лучик солнца.
Теперь отыскать нужного человека не составит труда. После встречи с Ладой определенно все начало ладиться. Удержав себя от построения дальнейшей цепочки, я надел бахилы с халатом и пошел искать ординаторскую, где, как мне сказали, может быть Торопов.
Определенно, у меня самое настоящее обострение совестливости – хоть вроде и разобрались, но я испытываю чувство неловкости за свою борзоту. Ведь нормальный мужик же оказался! Не зря говорят – не плюй в колодец.
– Можно? – приоткрыв дверь, засовываю голову.
– Это вы? – Торопов, очевидно, привык уже ко многому здесь, поэтому мое появление не вызвало у него никакого удивления. Во всяком случае, в голосе его не было. – Только не говорите, что еще кого-то сбили.
– Не, док, я не военный летчик! У меня другая печаль. Без вас никак, – черт, как же трудно просить! У меня язык прилипал к небу, хотя я пришел не христарадничать, а с вполне выгодным предложением.
Торопов молча указал рукой на стул и посмотрел, как на пациента. Причем что – то мне подсказывало, как на пациента психушки. И это я еще ничего не сказал!
– У меня есть взаимовыгодное предложение. Когда привез к вам Ладу, я пообещал себе построить тут часовню. Теперь я хочу сделать более полезное для здравоохранения дело – построить небольшую частную клинику, половина коек в которой будет бесплатной, потому что их финансирование будет осуществляться за счет платных. Отсюда же зарплата врачей и обеспечение жизнедеятельности. Сверхприбылей, думаю, не будет. Добавим социальную аптеку, а сами знаете, что там, даже при самых бросовых ценах оборот будет хороший. – Приняв решение, что начну вникать в дела, я уже толкал речь, как на собрании акционеров. А потом сообразил, что он-то меня не знает. – Данил, – протянул я руку.
