Текст книги "Миры (СИ)"

Автор книги: Зинаида Порохова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

  – Не очень, – покачал головой Юрий. – И это и непросто – вычислить других «аликов». Надо проверить жизненную историю каждого из местных дачников за весь период существования этих дач.

  – Ну, допустим, ты нашёл таких. Что дальше? Учти, ориентировки на тебя ещё есть.

  Юрий пожал плечами:

  – Валить отсюда.

  – Вот именно! Если успеешь. Итак – мы вернулись к тому, что я уже предлагал первоначально: валить сейчас. И немедленно.

  Юрий задумался. А потом сказал:

  – А, может, обойдётся? Здесь так хорошо – лес, озеро.

  Елисеев, огорчённо вздохнув, терпеливо сказал:

  – Неверное решение. Понимаешь, в данный момент я всё разложил по полочкам только для тебя. Обычно такие решения принимаются мгновенно, на уровне интуиции. Если б я ещё был резидентом, то убрал бы Алика и исчез.

  – Убил бы?

  – Убивают тех, к кому испытывают личные чувства. Врагов. А разведчики просто убирают противника. Так что ты решил, дорогой племянничек?

  – Согласен, надо валить сейчас, – кивнул Юрий. – Но куда? Вы, допустим, улетите в свой любимый Кёльн. А насчёт себя я что-нибудь придумаю.

  – Неправильное решение. Из тебя бы не получился разведчик, Юрий.

  – Что не так?

  – Ты упустил важный момент – я не уверен, что Алик не позвонил. В таком случае мы не можем отсюда выбраться даже на попутках. На дорогах – камеры видеонаблюдения и посты. В кассах нужен паспорт. И там полиция. Пешком мы тоже далеко не уйдём. Один бы я смог легко, но с тобой... Они уже могли окружить это место. Так что поездка в любимый Кёльн отменяется.

  Глава 23. Зверолюди

  – Я думаю, у нас будет очень интересная беседа, – сказал профессор Туа. – Располагайтесь, коллеги.

  Капсула с протейцем была помещена на возвышение посреди просторного холла. Вокруг были расставлены кресла, на которые расселись юкайцы. Сквозь стены, являющиеся одновременно стёклами, Оуэну была видна потрясающая панорама города, сверкающего, будто стеклянная игрушка. Розовое небо придавало этой картине нежное сияние.

  «Наверное, так выглядела когда-то их планета, – предположил Оуэн. И перевёл взгляд на своих... новых знакомых. – Я должен ему что-то ответить. Но мне совершенно не хочется с ними говорить».

  – Как вас много! Неужели я столь приятный гость? – наконец выдавил он.

  – Это так. И скоро вы поймёте почему, – ответил Туа. – Но сначала я расскажу вам историю юкайской цивилизации. Она поучительна и немного печальна.

  – Внимательно слушаю, – сказал Оуэн, порадовавшись, что юкайцы станут ему хоть чуточку понятнее. И он, наконец, поймёт, чего от них ожидать...

  – Я буду сопровождать свой рассказ изображением. Ну, только в тех случаях, где сохранились видеоматериалы. Очень давняя история и, к сожалению, кое-что утеряно.

  Итак. Юкая – очень древняя цивилизация родом из галактики Зуана, созвездие Босэт. Это так далеко, что она не видна даже в самые сильные телескопы. Может, это и к лучшему, – вздохнул он. – Наша планета погибла и воспоминания об этом ранят душу.

  – Я вас понимаю, – кивнул спрут.

  – Да, мы знаем, что и ваша цивилизация моллюсков погибла, – сказал Туа. – Но нам повезло чуть больше – мы спаслись. Однако при катастрофе произошла вспышка такой силы, что почти вся материальная составная наших тел испарилась. Форма нашей жизни изменилась. Оставшись без планеты, мы долго держались вместе, находясь в открытом космическом пространстве. И вскоре, благодаря нашим знаниям, трансформировались, научившись питаться чистой энергией, – рассказывал он. – Так мы скитались по вселенной тысячи лет. Но потом решили обосноваться на какой-нибудь необитаемой планете. Тем более – нам от неё ничего не надо, кроме чистой энергии космоса. Так мы нашли Коэц и построили под его поверхностью города, такие же, как этот. И всё было бы хорошо. Но мы изначально совершили ошибку, разместив города внутри планеты не равномерно. В конце-концов, однажды произошло смещение её магмы, планета даже сдвинулась с орбиты, потеряв атмосферу. На Коэце произошёл ряд значительных вулканических извержений, изменивших её литосферу и испаривших воду с поверхности. При этом в его магме существенно снизилась температура, а уровень энергии упал. Проще говоря – ядро начало застывать. Наши города, потеряв источник питания, стали нежилыми. И мы снова остались без приюта. После этого наша цивилизация, ввиду разногласий, разделилась на две – Юкая и Чанда, каждая из которых пошла своим путём.

  Мы, юкайцы, выбрали Землю.

  Тогда она была ещё мало обитаема, а существа, населяющие её, находились только в начале эволюционного пути.

  Оуэн, только с этого момента начал видеть то, о чём рассказывал Туа.

  Перед ним, прямо в пространстве холла, возникли картины девственной природы этой планеты в очень отдалённые времена. Но гораздо более поздние, чем погибла протейская цивилизация. Всё тогда начиналось на планете заново – появились мхи, папоротники, микроорганизмы, затем более сложные организмы. И вот он увидел как юкайцы – ради развлечения, наверное, дрессировали динозавров, используя их как ездовую и тягловую силу. И даже летали в небе на птеродактилях и птерозаврах. Ну, чисто дети, вырвавшиеся в деревню на каникулы. Оуэну в какой-то момент даже показалось, что у этих древних зверей были какие-то человеческие лица. Или морды? Нет, наверное, всё же, показалось.

  Затем из-за падения огромного метеорита на Земле произошла катастрофа и наступил ледниковый период. Тогда юкайцы надолго скрылись под поверхностью, поближе к ядру. Не любили они холод. А за происходящим наверху чаще всего теперь осуществляли наблюдение ... серые человечки – так их сейчас называют люди. Это были биороботы, – как пояснил Туа, – созданные юкайцами для работ, требующих интеллекта. В том числе и для взаимодействия с теми Видами существ, которые выжили после катастрофы. Они зачем-то постоянно их отлавливали и доставляли вниз.

  «Да, я помню это время, – с болью думал Оуэн, почти не слушая профессора и не глядя на изображение. – Именно тогда, из-за дополнительных перегрузок и значительного понижения температуры в океане, погибли мои близкие. Очевидно, их иммунная система была слабее. А я на долгие витки впал в депрессию, не интересуясь ничем. А ведь тут происходило много интересного. И весьма странного».

  Тем временем рассказ профессора Туа перешёл к новому этапу – моменту возникновения человеческой цивилизации.

  И серые человечки, биороботы, нередко улетали под землю с новой добычей – гоминидами. Или, как бы это правильнее выразиться – с гоминидянками. Особами женского пола.

  ***

  – Зачем вы отлавливаете их? – вернувшись, наконец, из своих печальных воспоминаний, спросил Оуэн. – У вас тут есть зоопарк?

  – О, вы, очевидно,

  отвлеклись, коллега, – улыбаясь, сказал Туа. – Я же говорю – мы отбираем генный материал. И проводим исследования.

  – В каком направлении?

  – В научном, – уклончиво ответил Туа. – Взгляните на результаты. Это зверолюди или териантропы, сочетающие в себе черты человека и различных животных.

  И перед ними возник некий заповедник на поверхности Земли. Он был полон этих самых...зверолюдей. Это были просто чудища: кентавры с лошадиным туловищем и человеческим торсом; львы-сфинксы, вернее – сфинксихи, с телом льва и лицом женщин; собакоголовые люди и люди-рыси, люди-олени и люди-птицы – у этих, наоборот, были тела людей, а головы животных. А в водоёмах в изобилии плавали люди-крокодилы, люди-змеи, люди-черепахи и рыбо-люди – русалки. Но самым поразительным среди них были человеко-быки – огромные, злобные и сильные. И Оуэн понял, откуда у людей столько легенд о подобных существах. Как например – о Минотавре. Или Нептуне, повелителе морей.

  – Вы их содержите у себя? Или выпускаете на волю? – спросил он растерянно. Оуэн, конечно, не особо восхищался внешностью человека – у них были разные мерки красоты, но эти гибриды казались ему неким... чудачеством. Спором с природой, пошедшей на этой планете по-другому пути.

  – Конечно, мы их выпускаем. А зачем они нам? – махнул рукой Туа. – Пусть себя сами прокармливают. И вообще это всё – ошибки генетики.

  – Я согласен. Данная планета не создавала эти Виды. Тогда какова цель? Для чего вы проводите эти опыты? – недоумевал Оуэн. – И почему сейчас на Земле нет... териантропов? Ведь существует множество легенд о них. И том, что в древности здесь бродили стада подобных... феноменов. Кстати говоря – конфликтующих с человеком. А ведь легенды о горах на ровном месте не возникают. Легенды утверждают, что когда-то существовали собакоголовые люди. А ещё – циклопы, великаны, карлики и прочие сказочные существа. Очевидно это ваши питомцы. Куда они делись?

  – Как вы верно заметили – люди конфликтовали с териантропами. В основном они их и уничтожили. За исключением тех, кто умеет хорошо прятаться – гномы, например, укрывшиеся в подземных норах. Остальные умерли по естественным причинам.

  – А где же их потомство?

  – Вот это и есть самый важный вопрос, который мы и хотели с вами, уважаемый коллега, обсудить, – сказал Туа, придвигаясь к Оуэну. – И, думаю, вам это будет интересно.

  Часть 3-я

  Звёздный путь

  Глава 24. Предложение

  Профессор Донэл и участники проекта «Реликт Протеи» решили снова заблокировать память Оуэна на период, пока он находится у свэмцев, то есть – у юкайцев. Те умеют читать мысли собеседника и – если спрут подумает о защите Марселло, контакте с иттянцами или о том, что он узнал о свэмцах от них – могут проявить агрессию по отношению к нему. Хотя, исходя из хода беседы профессора Туа с Оуэном, транслируемой им Ланой, надежды на мирное разрешение этой затеи становилось всё меньше. Хотя, как старался успокоить себя каждый находящийся в лаборатории, иммолог Марселло в обиду спрута не даст.

  Оставалось только посочувствовать Оуэну – ведь о том, что он находится под защитой, спрут не помнил. И сильно... нервничал.

  Кстати, участники проекта «Реликт Протеи», наблюдая за путешествием Оуэна к центру Земли, уже были в лаборатории в полном составе.

  «Силач» прилетел, благополучно разгрузился, но ни один из членов экспедиции не изъявил желание сесть в него и покинуть эту галактику. И в Лунооне шла обычная рутинная работа – кто-то занимался научными исследованиями, кто-то систематизировал данные, а команды поисковиков и чистильщиков готовились к выполнению своих заданий.

  И самые большие переживания достались учёным и стажёрам, разместившимся в лаборатории экологов и сейчас напряжённо наблюдающим за происходящим в Олиме:

  ...

   – А где же их потомство? – спросил Оуэн.

  – Вот это и есть самый важный вопрос, который мы и хотели с вами, уважаемый коллега, обсудить, – сказал Туа, придвигаясь к Оуэну. – И, думаю, вам это будет интересно.

  – Да, мне это интересно, – волнуясь, но внешне спокойно, сказал спрут.

  – Расскажу вам самую печальную тайну – после гибели нашей планеты у нас не может быть потомства, – вздохнул Туа. – Мы живём вечно. Но – для чего? Нам некому передавать свои знания и некого наставлять. Какое-то время мы только радовались этому. Ведь Эволюция Видов это очень непростой процесс. Эволюционируя, Вид совершенствуется, а Душа обретает опыт. Но при этом преодолевает трудности и сомнения. Мы же остановились на мёртвой точке и не знали этого. Да, знания наши возрастали, возможности увеличивались, мы не имели врагов – потому что нас невозможно уничтожить. Но всё, что можно было потерять, мы уже лишились. Нас не испугать, потому что то, что мы пережили, несравнимо ни с какими ужасами. Что дальше? Для чего жить? Неужели Бог...

  Лицо профессора застыло подобно маске. Глаза превратились в бездонные и пустые колодцы. Оуэн со страхом смотрел на него. Он боялся, что тот произнесёт нечто ужасное.

  Но тут, поднявшись, к профессору подошёл Коэ и положил ему руку на плечо.

  – Не увлекайтесь, профессор Туа, – сказал он. – Всё не так плохо. Ведь мы совершенствуем других.

  – Но это не так, – покачал головой Туа. – Мы лишь пытаемся совершенствовать, но получаем совсем не то, что хотели бы.

  – Когда-нибудь получится. У нас впереди вечность, – сказал Коэ и его глаза также стали похожи на колодцы.

  – Да-да, ты прав, мой друг, – кивнул профессор Туа. – И ты нашёл нам превосходный образец – древнего спрута Оуэна. У нас появилась надежда. Теперь всё зависит только от него.

  – Что вы имеете в виду? Какой образец? Для чего? – удивился спрут. – Я не понимаю.

  – Я поясню:

  Дело в том, что все териантропы, созданные нами, имеют дефект – они бесплодны. Некоторые из них, например – русалки и гномы, живут очень долго. Пока неизвестно, но, возможно, они бессмертны. Иные гиганты, имеющие ограниченный срок жизни, но, всё же, очень долгий, даже являлись для некоторых народов богами. При создании всех зверолюдей не всё получалось. Вернее – получалось не то, что задумано. Так, среди кентавров, титанов и человеко-быков выживали только особы мужского пола. Среди сфинксов – только женского. Причём, они все и всегда более наследуют животные свойства характера, чем человеческие. То есть – злобны, кровожадны, эстетически неразвиты. И, может, это даже и к лучшему, что все они бесплодны. Убогое было бы зрелище. А нет продления рода, нет и цивилизации. Не хотелось бы получить столь... тупиковую ветвь. Ещё одну. И снова застой и тоска.

  – Да объясните, наконец, какие, то есть – чьи, гены вы скрещиваете? – растерялся Оуэн. – Я не могу поверить, что абсолютно все ваши особи имеют дисфункцию половых желез. Почему?

  – Дисфункцию – не имеют, а потомства нет, – махнул рукой Туа. – А чьи гены? Вы бы уже могли догадать – наши, юкайцев, и гены прочих Видов. Мы хотим получить своё полноценное потомство. И много миллионов и тысяч лет этого добиваемся. Но наши качества в них отсутствуют.

  – Вы хотите сказать, что все эти... существа – ваши дети? – ужаснулся Оуэн.

  – Ну, я бы не стал акцентироваться на этом слове, – поморщился Туа. – Детей мы пока не имеем, это только ошибки генетики. И знаете, что интересно – опыты идут гораздо успешнее, если второй его участник, донор, даёт на это добровольное согласие.

  – Но почему только зверолюди? Я видел – ваши серые человечки уводили и гоминидов. Чаще – женщин. Где их потомство? И почему именно женщин?

  – Да потому что женщин легче уговорить! Они жалостливые. Именно от них мы получили в данном гигантов. И это почти всегда были мужчины. Но и они очень редко выживали. Подходящей пары для них не было, а их потомство от человеческих женщин также было бесплодно. Ну, не буду вас утомлять, коллега. Вы, наверное, уже поняли, чем вы нас так заинтересовали? И для чего вы здесь?

  – Догадываюсь, – вздохнул Оуэн. – Вы хотите, чтобы я дал согласие на забор у меня генного материала?

  – Да. Я умоляю вас об этом! Вы – феномен, Оуэн. Такой же, как мы. Выжили в тяжелейших условиях. Прожили долгую жизнь. И, возможно, проживёте ещё дольше. Но вы – один. А мы можем дать вам возможность восстановить свой род и заново создать свою цивилизацию!

  – Цивилизацию спруто-людей? Вы меня удивляете, профессор! Неужели вы не понимаете что, скрещивая свой Вид, утративший Эволюционный путь, с Видом, который его ещё не прошёл, вы нарушаете все законы природы? Каждая наша клетка является отдельной особью, взаимодействующей со всем организмом. И та, что принадлежит примитивному Виду, всегда побеждает вашу, тупиковую, неспособную к Эволюции. Это всё, конечно, можно изобразить в виде формул и химических соединений, различных графиков, схем, уровней энергий и полей, зарядов атомов и молекул. Но я всё это за миллионы лет забыл. Да и неважно это! Но, самое главное – что они значат без любви? Весь мир, вся вселенная существует благодаря божественному посылу любви. А то, что создано вопреки ей, не имеет будущего. Вы в этом убедились сами.

  – Божественному? – вдруг обозлился Туа. – А где Он был, когда погибла наша планета и мы оказались брошенными посреди хаоса космоса? Ведь Он – всевидящ! Даже если мы сами виноваты в том, что та трагедия произошла, Он должен был... пощадить нас. И оставить нам, хотя бы, возможность иметь потомство.

  – А я и не думаю, что это произошло по Его вине, и что Он желает, чтобы вы страдали. Так срабатывают вселенские законы. И вы это выбрали сами, очевидно. И вы не хотите быть в согласии с ними, выполняя элементарные моральные нормы, без которых нет любви и добра. Как, например, в случае с териантропами. Как вы с ними поступали, когда поняли, что они не соответствуют вашим желаниям? Изгнали? А ведь это ваше творение и продолжение вас в этом мире. И неважно, что они несовершенны и грубы – также грубы были все на заре своего Вида. А вы их оставили на произвол судьбы. Чем же вы недовольны? Ведь вы бесплодны духовно. И это проявляется в материи.

  Нет, профессор Туа и присутствующие здесь его коллеги! Я не могу дать согласие на этот опасный эксперимент! Я не позволю так же поступить с моим потомством! Возможно, оно будет тоже неудачным. Но это не его вина. С той минуты, как ваше творение появляется на свет, вы за него отвечаете. Поскольку здесь вы творцы, как вы считаете – новых цивилизаций. Но они не дают ростков, чахнут без вашей любви и участия. Знаете, у людей есть сказка, в которой герой говорит: «Ты в ответе за тех, кого приручил».

  – Ну, что ж, мы учтём ваши пожелан, – заявил профессор Туа, слегка побелев. – И, если для вас так уж важно, какова будет судьба вашего потомства, то вы можете остаться здесь. с ними. И опекать бюксы, в которых они будут произрастать. Мы назначим вас там главным смотрителем.

  – А кто за ними всегда смотрит и опекает?

  – Мы иногда... приглашаем человеческих самок. Они хорошие матери. Но, в основном, этим занимается автоматика.

  – И вы ещё удивляетесь, что они вырастают злые и кровожадные. Да откуда им научиться доброте и любви? И зачем им производить на свет потомство, если мир был к ним так жесток? Тут, наверняка, срабатывает также подсознание, память клеток.

  – Ерунда! – бросил Туа. – Вы говорите, как чанданцы, те, что отделились от нашей цивилизации. Но и у них нет потомства! Поэтому ваша теория это всего лишь домыслы.

  – Я думаю, всё же, у них больше шансов, – задумался Оуэн.

  – Так вы отказываетесь? – зло спросил Туа.

  – Да. Не хочу стать источником чьих-то страданий. Тем более – этот вид противоестественен.

  – Ну, что ж, тогда действуем по второй схеме – начинаем проект без согласия донора! – обратился к своим коллегам профессор Туа и те поднялись со своих кресел.

  Глава 25. Навевающий сны

  – Считаете, что разведчик бы из меня не получился? – задумчиво проговорил Юрий. – И уверенны, что я не смогу, как вы, легко выбраться отсюда? Но вы забыли о моих способностях!

  – Не забыл. Но ты же зарекался больше в эти игры майи не играть, – прищурился Елисеев. – Твой нынешний образ жизни исключает поступки, влияющие на человеческие судьбы. А как же духовность? Ты же не шаолиньский монах, которые превратили свои монастыри в школы боевых искусств? Или, всё же, ты всё ещё в игре?

  – В игре? – вдруг вскочил Юрий. – А, я всё понял... Меня втягивают в игру!

  – Кто? – приподнял бровь Елисеев. – Контора? Я? Ты здоров?

  – Майя! Это всё её уловки! Это она подставляет мне ловушки! Типа – можешь владеть царствами, а не имеешь даже где голову преклонить. Как Иисус. Чтобы я снова стал одной из фигур на её поле.

  – Хочет? Майя?

  – Ну, это, конечно, фигурально. Так выстроена её система. Главное – чтобы человек чего-то желал и ввязался в драку, проявил эмоции.

  – Ну, пока ты только пассивная фигура, – хмыкнул Елисеев. – Поэтому я и говорю – вместе нам отсюда не выйти. И что ты предлагаешь? Как нам и в воду не влезть, и рыбку съесть? Своими сверх способностями, как и Иисус, ты воспользоваться не желаешь? Тогда – что?

  – О, всё очень просто. Сон, вот что нас спасёт, – заявил Юрий, поднимаясь.

  – Самое время, – вздохнул Елисеев. – Действительно – просто. Ты тоже собрался вздремнуть? Поясни убогому.

  – Сначала – дело, потом – слово, – рассмеялся Юрий. И хлопнул в ладоши: Оп-ля!

  ***

  Альберт проснулся в своём автомобиле, который был припаркован у обочины неподалёку от Лытково. Разбудил его телефон, который был подключен к переносной подзарядке-аккумулятору. Он взял его вялой рукой и нажал кнопку.

  – Хозяин! – с нерусским акцентом произнесла трубка. – Ты где ходила? Мы тебя ждала. Материала есть? Моя кончился.

  – Ч-чего? Кто кончился? – пробормотал ещё сонный Альберт. И вспомнил: А, это ты, Пахлаван? Лес должны подвезти к вечеру, я договорился. Жди! Я уже рядом.

  – Харашо! Я ждать! – согласился Пахлаван.

  Альберт недоумевающе осмотрелся и вспомнил – он сам припарковался здесь, на обочине, потому что боялся заснуть за рулём. Ночью он почти не спал, заманив в гости одну знакомую. Так, небольшая интрижка. А тут ещё эта стройка – даже в выходной нет покоя. И сон ему чудной приплёлся – какой-то ниндзя, одетый в синоби-сёдзок и в повязке, закрывающей лицо, метает в него чем-то наподобие шобо или сюрикена. Потом его несли три тени, уложив спать в некоем домишке. Сон во сне – это странно. Но если учесть, что спишь, уткнувшись лицом в руль после бессонной ночи, то и не такое может при городиться. Кстати, надо бы в спортзал походить – приёмчики вспомнить. А то совсем расслабился. Истинный воин даже во сне непобедим.

  Альберт потянулся, включил двигатель и выехал на дорогу.

  ***

  Степаныч проснулся отдохнувший. Сон после обеда всегда подкреплял его. Он поднялся, включил чайник, выглянул в окно: как погодка? Может, пойти грядки подготовить – скоро начнётся огородный сезон. Да и теплицы проверить – как там рассада?

  Соседний домик, в котором когда-то жила его мать, стоял всё такой же заброшенный. Его хозяин совсем не появлялся. Да, может, это и к лучшему. Земелька там хорошая, доход приличный даёт. Только вот скоро два хозяйства ему будут уже не под силу, даже учитывая наличие мотоблока и всякой техники. Хотя, если кого-то в помощники взять, не сильно на деньги жадного, то ещё можно попользоваться.

  Степаныч зевнул и заварил себе чаю покрепче.

  ***

  В полупустом храме при сельском монастыре у иконы Иисуса Христа стоял паренёк. И вид имел глубоко задумчивый. Поодаль, поглядывая на него, делал уборку монашек. В конце концов, он подошёл нему и спросил:

  – Брат, может, время у тебя есть? Нам помощь нужна – трудники требуются.

  – Кто? – растерялся Юрий.

  – Это люди-миряне, которые безвозмездно, за пропитание и жильё, трудятся в монастыре во славу божью.

  Юрия позабавила эта ситуация. Оказывается, живя и питаясь здесь, он ещё окажет Богу и божьим людям помощь. Его это вполне устраивало.

  – Спасибо! С радостью! – улыбаясь, сказал он. – А то у меня...

  – А это один Бог знает, как у тебя, – остановил его монашек. – Ты тут меньше разговаривай, скорее спасёшься. Пойдём к настоятелю за благословлением. Меня, кстати, Амвросием зовут.

  – А я – Юрий.

  – Георгий, – поправил его Амвросий. – По православному твоё имя так произносится.

  ***

  А Елисеев тем временем, обменяв билет, улетал в Кёльн. Он, как не пытался, не мог вспомнить – зачем хотел остаться в Москве? Наверное, временное затмение нашло – потянуло побродить по знакомым местам. Слава тебе, Господи, вовремя образумился.

  Глава 26. Спруты – не люди

  – Подождите, профессор Туа! – поднял вверх щупальце Оуэн. – Не надо второй вариант.

  – Вы передумали? – обрадовался тот. – Я рад!

  – Нет. Но у меня есть предложение. Вы поначалу говорили, что хотите обсудить со мной очень важный вопрос. Давайте обсудим его. Ведь я тоже биолог. И, возможно, смогу помочь вам в решении проблемы. Взять материал вы всегда успеете.

  – Ну, хорошо, полчаса роли не играют, – согласился тот и все снова расселись. – Мы вас слушаем, коллега.

  – Не буду вдаваться в термины, я их уже забыл. Но изложу то, что ощущаю.

  Вселенная бесконечна и взаимосвязана. Микромир и Макромир существуют одновременно и постоянно влияют друг на друга. Как я уже говорил, каждая клетка нашего организма это отдельное существо. Мозг координирует их совместную работу. Но есть еще нечто, осуществляющее контроль за выживаемостью данного организма. Я называю его ИСВ – Инстинкт Самосохранения Вида. Именно он, заменяя собой любовь, отторгает клетки чуждого организма. И в Видах, которые находятся в начале Эволюционного развития, ИСВ особенно силён. Поэтому в особи, получившей новые гены, проявляются качества низшего Вида. А её репродуктивная функция, отторгая клетки чужака, не желает продолжать его род. Так сказать – в ребёнке происходит война ИСВ и клеток организма, полем боя, причиной и итогом которой является сам организм. И чем больше разница в уровне эволюционного развития доноров, тем предсказуемее итог. Особь приобретает свойства низшего, но имеющего более сильный ИСВ, организма и остаётся бесплодной. А иногда, судя по результатам ваших экспериментов, их ИСВ даже удваивает силу.

  – Допустим, это так. Но в данном случае, возможно, всё будет по-другому. Мы с вами очень близки эволюционно, – сказал Коэ. – У юкайцев очень развитая цивилизация. Протейцы также достигли многого на пути Эволюции. Будуч, как известно, принята в КСЦ.

  – Да. Однако в итоге наш ИСВ уничтожил цивилизацию разумных моллюсков. Ваш ИСВ, как мне кажется, также не испарился при катастрофе вместе с материальной составной, натворив немало бед. Поэтому я уверен, что объединив наши клетки, мы также получим... их войну и абсолютно нежизнеспособное потомство. Кроме того – мы с вами принадлежим к разным Видам. Живём в разных стихиях, по-разному устроены и так далее. Даже если какой-то образец в результате эксперимента и выживет, то он не способен передавать свои новые качества далее. Поскольку многие из них взаимоисключающие – устройство мозга, пищеварительной системы, состав крови. Да как вам вообще могла прийти в голову такая идея? Скрещивать Виды, даже отдалённо неродственные! Это ошибка мироздания! И если Эволюция сама не пошла по такому пути, значит он тупиковый!

  – Вы не совсем правы. Это неплохая идея, требующая всего лишь доработки, – смутился Коэ – как видно особый приверженец этого эксперимента. – Мы уже неоднократно получали потомство, скрещивая морских и речных существ с нашим Видом – гоминида.

  – И где это потомство? – хмыкнул спрут.

  – Вы знаете, – пожал плечами Коэ. – Русалки живы, хотя и бесплодны. Есть ещё несколько особей, пока существующих на огромных глубинах. Остальные вымерли.

  – И каков же вывод?

  – Но ведь и с гоминидами у нас ничего не получилось. – возразил Коэ. – А они нам родственны. Почему?

  – А ИСВ? Он у человеческой цивилизации почти не изменился со времён палеолита. Как пример – люди постоянно воюют друг с другом. Они варварски истребляют иные Виды, населяющие Землю. О чуждых человечеству цивилизациях я уже и не говорю. Вы наверняка знаете о его военных проектах против космического вторжения извне. Сейчас на околоземных орбитах постоянно находятся установки, готовые уничтожить каждого, кто покусится на их территорию. Ну, или кого они посчитают таковыми. Стоит ли удивляться, что ваши и их клетки, объединившись, не дают потомства или нежизнеспособны? Между ними война и нет любви, без которой жизнь невозможна.

  – Никогда не думал так... глобально о наших экспериментах, – протянул профессор Туа. – И так, вы считаете, что наш совместный проект не удастся?

  – Я уверен в этом! – вздохнул Оуэн. – Хотя идея, конечно, заманчивая. Но, увы, утопическая.

  – Хорошо, мы вас услышали. Но это лишь сама проблема. А вы говорили, что знаете её решение, – заметил Коэ.

  – Да, знаю. И оно очень непростое. Не знаю, возможно ли его осуществить. Для этого вам необходимо изменить отношение к себе и своему месту во вселенной. Вы – не безупречны. И это даёт вам надежду. А, чтобы в потомстве проявились ваши гены – гоминиды, представляющие второго донора, должны находиться на более высокой ступени развития. И почти или полностью избавиться от влияния ИСВ. Тогда клетки не будут антагонистами друг к другу.

  – Хорошенькое дело! – протянул Коэ. – Где ж таких взять?

   – Вы не искали. Учитывая, что вселенная безгранична, где-то, конечно, есть и такая цивилизация гоминидов. И учтите – согласие на эксперимент должно быть обоюдным. Иначе на свет могут опять появиться очередные монстры. Хотя, вы и сами это прекрасно понимаете.

  – Это надо осмыслить. Всё просчитать. На что мне нужно время, – сказал профессор Туа. – А сейчас я, всё же, хотел бы проверить вашу теорию на практике. И попытаться создать человеко-спрута. Это интересно. Это будет гигант или нет? Что у него будет человеческим: голова или тело? Вдруг вы ошибаетесь и у нас всё получится? Человек, у которого даже конечности разумны, это интересная ветка реальности. А если не получится, что ж – значит, ваша теория, коллега, верна, – усмехнулся он, внимательно глядя на Оуэна. Как будто уже представляя его человеком.

  – Вы думаете, мне бы не хотелось попробовать? Это моя неосуществлённая мечта – восстановить протейскую цивилизацию. Но, боюсь, результат слишком неутешителен и предсказуем. Это будет не человек и не спрут, а нечто ужасное, – вздохнул спрут. – Причины я вам объяснил.

  – Чего вы боитесь? – рассердился Туа. – Что это будут злые гиганты-моллюски, крушащие человеческие флотилии? Да и пусть. Неужели вам жалко людей? Они и так бесконечно воюют.

  – Боюсь, что это будут сверх рациональные гоминиды, хватающие каждого и производящие над ними жестокие эксперименты, – ответил Оуэн. – Учитывая, что мы с вами имеем тяготение к науке. К тому же, как видите – мы, столь разумные существа сейчас ссоримся. И наш ИСВ очень воинственен. Что будет, когда начнут спорить наши клетки?

  – Да, я легко могу представить это, – вздохнул Туа. – Хорошо. Вы меня убедили! Я подумаю, на досуге, над вашим решением этой проблемы. Спруто-человека не будет. Ни крушащего корабли, ни делающего эксперименты над другими.

  – Я рад. Мне было бы жаль этих не-до-спрутов и не-до-людей, – кивнул Оуэн.

  – Кстати, помните – мы как-то создали такого странного спрута, – напомнил Коэ. – И это был настоящий морской монстр. Он и сейчас скрывается где-то в глубинах океана. Люди прозвали его – Кракэн. Но я был уверен, что в ся причина в отсутствии интеллекта у донора генного материала. И что со столь высоко-разумным спрутом, как Оуэн, всё будет по-другому.

  – Увы, нет, – сказал повеселевший спрут. – Я объяснил – почему. И это довольно просто.

  – Ошибаетесь, Оуэн, всё довольно непросто, – проговорил Коэ, переглянувшись с остальными. Те опустили глаза. – Существует ещё и третий вариант...