Текст книги "Миры (СИ)"

Автор книги: Зинаида Порохова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

  – Эк, фамилия-то у вас с мамой! Никак, графская? – пошутил Елисеев.

  – Всенепременно! Российские дворянские фамилии иногда были – любо-дорого. Читали в гербовнике? Докукины, Жеребцовы, Козляниновы, Ляпишевы, Недобровы, Обидины, Полуехтовы, Сипягины, Храповицкие, Брехины, Глазенапы. И тому подобное. Чем Сиволап хуже? – сказал Юрий.

  – Даже лучше, – кивнул Елисеев. – А главное – не похоже на добровольно присвоенную. Только по наследству можно терпеть.

  – И я так считаю.

  – Тогда, Юрий Сиволап, поехали в имение. Экипаж готов!

  Он долго вёз Юрия, пересаживаясь на разные виды транспорта: метро, маршрутки, троллейбусы, автобусы. Будто запутывал след. И чувствовал себя в этом человеческом «вареве», как рыба в воде. Юрий, прожив в Москве почти всю жизнь, никогда не передвигался по ней такими темпами. И вовсе отвык от суеты и спешки. Поэтому просто бежал вслед за ним, будто малыш за старшим.

  И, наконец, сойдя с автобуса в каких-то полях возле указателя «Ольховка», они оказались в посёлке или деревушке. Но и её они прошли, выйдя к окраине, к дачному посёлку, разбросанному по косогору. Вдали блестело зеркало какого-то водоёма, а поблизости стеной стоял лес.

  – Смотри, какая красота – озеро, лес, чистый воздух, – сказал Елисеев, вновь идя шаркающей походкой и очень умело пребывая «в образе» инсультника. – Недавно здесь начали строить новые дачи. Но это не помешает твоему уединению, Юрий. Местные привыкли к посторонним, которые покупают участки и завозят стройматериалы. Чужаки. Ты среди них и затеряешься. Только поменьше мелькай. Глухое местечко, да? Зато в наличии небольшой продуктовый и хозяйственный магазины. Хотя о чём это я? Ты же аскет, проживёшь и так – на корешках и травах, – усмехнулся Елисеев.

  И, открыв разболтанную калитку, он вошёл во дворик небольшого бревенчатого домика. Судя по всему, построенного во времена процветания российского дворянства.

  – Вот. Мои хоромы.

  Дворик, к удивлению Юрия, был не заросший и довольно чистый. Казалось, тут живут и соблюдают порядок.

  – Кто-то за ним присматривает? – спросил он.

   – Хозяин, у которого купил дом его матери, присматривает. Я тут не был уже... лет семь. Денег дал ему, считай – половину покупки, разрешил пользоваться землёй. Мол, у меня командировки частые – на Севере, мол, работаю, вахтовым методом, поэтому редко буду наезжать. Он рядом живёт. Видишь – теплицы построил. Редиску, помидоры, капусту выращивает и в Москву возит. Тут все так делает. Работать негде, всё приварок.

  – А мне нравится, – осмотрелся Юрий. – Действительно – имение. Видели б вы, в какой мазанке я жил! А как же ваша конференция? – спохватился он.

  – Успею! Я раньше хотел приехать, по Кёльну побродить. Конференция через три дня. А билет я на завтра поменял, вечером улечу.

  Скрипнула калитка и во двор вошёл... Альберт. Блондинчик, один из тех конторских, что курировал наблюдение за квартирой 58, где жил Юрий, и шёл с приступом на дацан.

  – Спокойно! – тихо и очень спокойно сказа он. – Я один. И мне просто надо поговорить с вами.

  Глава 20. Платье для спрута

  Приближалось время, когда его заберут в подземные туннели. Ещё три часа и – под землю. Оуэну, как и всем животным, не нужны были часы. Он очень хорошо его ощущал, живя по чётким биоритмам. Сейчас он внутренне настраивался, готовился к этой... жутковатой интриге. Иначе и не назовёшь то, что ему предстояло. Ведь ничего хорошего он не ждал. Достаточно вспомнить, как этот голос заманил его в ловушку.

  Он не стал звать Фью, чтобы посоветоваться с ним.

  Во-первых, он и так знал, что тот скажет. Да и некогда ему – у Фиалы начались роды. И молодой отец-дельфин метался поблизости от неё, окружённой опытными тётушками. Не до лабиринтов ему.

  Во-вторых, советуйся не советуйся, а идти в гости к этим странным существам придётся. Потому что сбегать – как это было с Мэйтатой и Стивеном – ему некуда. Ведь эти тоннели прорыты под поверхностью всего земного шара, а это значит – они найдут его всюду. А в том, что его будут искать, он почему-то не сомневался.

  Единственный выход – улететь бы в космос, но у него нет такой возможности. Да и, похоже, они способны найти его и там. Ведь эти подземные обитатели прилетели сюда из космоса.

  Оуэн, сосредоточившись и направив внимание на эти норы, даже издали ощущал, насколько высок интеллект этих существ. Он... практически безграничен. Но, в то же время, с ними что-то было не так. Как сказал тот голос о своём народе? «Мы едва уцелели, но сильно пострадали. Поэтому наше тело не совсем материально». И ещё – «мы похожи на людей, но есть отличия». И при этом они используют людей, как рабочую скотинку... Не нравится ему всё это. Но ничего не поделаешь.

  Оуэн был в растерянности. Что они хотят от него? Зачем зовут его в гости? Какой прок поземным жителям от древнего спрута, живущего в воде? Хотят поместить его в лабораторию – для изучения феномена. Или в музей или же в свой зоопарк. Будут показывать своим детям, как некий реликт. Если они у них есть, конечно, эти дети. Уж чего-чего, а ауры умиления и любви от этих существ и их тоннелей Оуэн не ощущал. Только... печаль. Нет, скорее – тоску.

  Впрочем, не стоит ничего заранее придумывать. И накручивать себя. Скоро всё разъяснится. И он узнает их историю, как говорил Юрию Гоша.

  Оуэн выбрался из пещеры наружу и сел на свой любимый камень.

  Среди суеты и копошения придонных существ, плавных вояжей разноцветных стай рыб и покачивания водорослей ему было как-то спокойнее. Может, он видит их в последний раз? Как и весь этот мир...

  И вдруг с ним что-то случилось. Его голова заполнилась воспоминаниями.

  Это было как обвал.

  Оуэн мгновенно вспомнил всё – свой Танец Сфер, который он танцевал в Ночь Полнолуния с Жёлтой Звёздочкой и её друзьями – Сэмэлом и Танитой. Море вселенской любви наполнило мир в тот миг. А бесконечная вселенная, танцуя с ними, посылала им невероятно мощный Поток Силы. Как это было чудесно! Он соединил их с теми вибрациями и сферами, которые создавал Танец цивилизации. Иттянской цивилизации. Незабываемой ощущение... И там было ещё что-то... Город! Он вспомнил, что на Луне есть целый город – Луноон, являющийся Наблюдательной Базой, осуществляющей оберегающий контроль за Землёй-Протеей. Планета Итта и галактика Тиуана – их он тоже теперь вспомнил, входили в состав Космического Сообщества Цивилизаций – КСЦ. И мир един. Как и Танец, объединяющий моллюсков разных цивилизаций во вселенной со всеми живыми существами и созвездиями. И информация едина. Только надо подобрать к ней ключик – соответствующую волну...

  Вспомнил Оуэн и то, что почувствовал тогда в тоннеле, под некой дверью, имеющей тайный код.

  Да, эти существа не люди. это особая форма материи. И они действительно отличаются от живых существ. Они – вне Творца. Разве такое возможно?

  – Мира и спокойствия тебе, Оуэн! – вдруг услышал он голос. И даже увидел его источник, как некую тень – это была Лана, Жёлтая Звёздочка.

  – О, я так рад снова тебя видеть, Лана! – воскликнул спрут. – А ещё больше тому, что я не старый маразматик. Я всё вспомнил! И тебя! И то, что я не пропускал Танец Сфер! И этих... из тоннелей. Вы знаете о них?

  – Я тоже рада нашей встрече. Извини, Оуэн. Нов том, что на какое-то время ты потерял воспоминания, виноваты мы, иттяне. Мои старшие коллеги посчитали, что это необходимо во имя твоей безопасности. В информации, полученной тобой от нас, могли быть опасные знания. Но сейчас возникла необходимость восстановить твою память. и связано это с создателями тоннелей. Мы теперь можем общаться. Поскольку с тобою установили контакт свэмцы, которые некогда входили в наше Сообщество. Они пригласили тебя к себе. А то, на что они способны сейчас, очень интересуют экспедицию. Они опасны. И необходимо тебя защитить. Ведь ты не можешь отказаться. Потому что они... не любят, когда что-то пошло не по их сценарию. А их возможности нам пока неизвестны. Ведь с тех пор, как они покинули Сообщество, прошло много витков. Без наших совместных действий из этой ситуации выйти невозможно.

  – Свэмцы? То есть – они с планеты Свэма? ? И что они натворили когда ещё входили в Сообщество?

  – Я покажу тебе, что тогда произошло, – сказала Лана и направила ему информацию о том, как взбунтовавшиеся свэмцы погубили свою планету.

  – Ужасно! Ведь там были и их дети, – возмутился Оуэн. – Они безумцы!

  – Да. Думаем, они очень опасны. Иерархи Космического Сообщества уверены, что, находясь в вашей солнечной системе, они нарушили многие пункты вселенских законов. В том числе – нарушение развития Видов, вмешательство в дела иных цивилизаций и использование рабов. И меня прислали к тебе с миссией создать разведывательную группу в стане свэмцев. Поскольку у нас с тобой отлаженная телепатическая связь. Нам нужна твоя помощь, Оуэн, а тебе наша. Мои коллеги обещали, что сделают всё возможное, чтобы уменьшить для тебя риск.Ты уже принял решение?

  – Да, Лана. Я не вижу иного выхода. Хочу я или нет, но мне придётся идти к свэмцам. Если это принесёт пользу и поможет человечеству избежать неприятностей, я сделаю это с радостью. И я благодарен за предложенную помощь.

  – О , я и не сомневалась, что ты согласишься Оуэн!

  – Но чем вы мне поможете? Ведь, насколько я понимаю, города свэмцев находятся на невероятной глубине. Скорее всего, рядом с раскалённой магмой, являющейся для них источником энергии. А вы – на Луне. Но даже если и на Земле. Они не пустят туда никого, кроме меня. Или, заподозрят подвох и уничтожат всех.

  – Мы всё продумали, Оуэн. Во-первых, я буду поддерживать с тобой постоянную телепатическую связь. Учитывая, что , благодаря некой счастливой случайности или чудесам того межгалактического Танца, мы с тобой чувствуем друг друга, независимо от расстояния. Даже если города свэмцев действительно находятся поблизости от раскалённого ядра – а наши специалисты тоже так думают – я надеюсь, мы не потеряем связь. Кроме того, ты будешь там не один. С тобой вызвался пойти к свэмцам один из наших иммологов. Это уникальные биороботы, Оуэн. На самом деле никто толком не знает, на что они способны. Но то, что мы о них знаем, невероятно. Это и пребывание в раскалённых газах, и в космическом холоде, не говоря уж о химических веществах разной степени ядовитости. Он принимает любую форму. Кроме того, он – разумен. Даже атомный взрыв или плазма звёзд не приносят ему вреда. С ним ты будешь под надёжной защитой, Оуэн.

  ***

  Откровенно говоря, члены программы «Реликт Протеи» были в шоке, когда к ним без вызова явился Марселло.

  Профессор Донэл в этот момент излагал коллегам своё предложение восстановить телепатическую связь между Ланой и Оуэном, отправляющимся к свэмцам. Поддерживать которую, кстати, Совет категорически запретил – напомнил Вотэн. Но Донэл возразил ему, что Советник Ронэл сам призывал к гибкости в работе Наблюдательных Баз и к разумной корректировке распоряжений руководства. Вот, мол, и настал такой момент. Восстановление связи между Ланой и древним реликтом позволит им максимально изучить обстановку в местах дислоцирования мятежных свэмцев.

  Лана и её друзья восприняли идею Донэла с восторгом. Чего нельзя было сказать о его коллегах по проекту, начавших бурно спорить с Донэлом. Пойти против директив начальства? Нарушить указания, которые произнесены буквально на днях? Это нонсенс!

  Но, делать нечего Они смирились Ведь других предложений у них не было. Забрать спрута на Луну невозможно. Свэмцы наблюдают за ним и явятся сюда. тем более, они поймут, что их выявили, а это опасно для.. Да для всех. В том числе и для Земли, а, может, и для всей солнечной системы. Не отдавать же за так единственного протейца на растерзание. Пусть уж хоть не зря погибает.

  Тут-то к ним в окно – в виде пожилого итальянца Марселло – и влез иммолог. Даже не постучав.

  – Мира и любви всем! – сказал он, истуканом замерев у окна. Будто знал, что это такое – любовь. – Я всё слышал и готов пойти к свэмцам вместе с протейцем. Древний реликт надо охранять и защищать. Я могу.

  – Как вы... ты до такого додумался? – не нашёл сказать ничего умнее профессор Вотэн. – Кто приказал?

  – Логическое мышление, – усмехнулся иммолог. – Я всё просчитал. И это единственно разумный вариант.

  Он только что слушал спор растерянных иттян, находясь в прибрежной гостинице. И, не выдержав, мгновенно к ним телепортировался. Его даже сейчас искрило так, что он опасался за свои молекулярные схемы. Но пока они выдерживали.

  – А что? Неплохо бы отправить с ним, Марселло. Но как? – растерялся Донэл. – Его заметят. Не было б хуже.

  – С чего бы? – совсем не по-машинному ответил Марселло. – Ведь я могу превратиться во что угодно. Я – энергия. Вот и стану второй кожей спрута. Его платьем. Растекусь молекулами по его кожному покрову. И, в случае опасности, отлично его защищу. Меня, как броню, не пробьёт ничто. А если возникнет такая необходимость, телепортируюсь с ним. И мы выйдем откуда угодно. Хоть из раскалённого ядра, хоть из их застенка. Это элементарно.

  Все поражённо смотрели на иммолога. Они привыкли видеть в них лишь автоматы, лишённые чувств. А тут – он, бездушный механизм, сам вызвался идти, практически, в ад, проявив со-чувствие к древнему криптиту. Сбой программ?

  – Ничего удивительного, – улыбнулся в ответ на их молчание Марселло. – Мы, иммологи, тысячи лет живём среди людей. Находили выходы и лазейки в самых разных ситуациях, мимикрируясь под них. Без инициативы никак. Люди коварны. А наши схемы и программы само-совершенствуются.

  – Но как вы... ты узнал? – протянула эколог Бониэла. – Ты подслушивал?

  – А как иначе? Мы же задействованы в одном проекте. И между нами, для обмена информацией, установлен постоянный канал связи. Назовём по-другому: я в курсе событий. И я просто не мог не предложить свою помощь...

  – Понятно. Большое спа... В общем, это отличное предложение, Марселло. И мы его принимаем. Ведь так? Нет возражений? – оглядел Донэл коллег.

  – Конечно, – неохотно согласился археолог Вотэн. – Это выход.

  – Да-да, – закивали Бониэла и Занэна.– Теперь мы будем спосокйны за криптита.

  – Ничего себе! – шепнул Сэмэл подругам. – Видали? Иммолог учит уму-разуму профессоров!

  – И он прав! – шепнула Лана. – Это отличная идея! Мы же не можем спуститься туда. И не хотим потерять последнего протейца!

  – Но он же машина, – удивлённо заявила Танита. – Машины не указывают моллюскам, что им делать.

  – Уверенна? – хмыкнул Сэмэл. – С сегодняшнего дня указывают. Это же само-регулирующаяся и само-совершенствующаяся машина. Секи разницу!

  На том и порешили. Помощь иммолога приняли. Память Оуэну приказано было разблокировать. Лане, при поддержке неотлучных её друзей, было велено вновь наладить с протейцем контакт.

  ***

  Правда, профессор Донэл потом, на всякий случай, проконсультировался у кибер-техника Шаолэна – исправен ли данный механизм, столь неадекватно себя проявивший? На что тот ответил:

  – Более чем. Он самый разумный – так и сказал «разумный» – среди иммологов. Возможно, это потому что он единственный из всех не модернизировал свои программы. И, очевидно, накопил некий опыт за пять-то тысяч земных лет. Конечно, в существующей практике работы с иммологами ещё не было случая, чтобы они проявляли инициативу в общении с Наблюдателями. Но, как известно, всё когда-нибудь бывает в первый раз. – тонко усмехнулся он. – Надо подумать – возможно, нужно реже проводить модернизацию земных иммологов. Это будет им на пользу.

  Вот чудак! На пользу! Без приглашения лезть в окно и предлагать свои услуги, когда никто не просит это полезно? Хотя да, в данном случае так и случилось... Но всё равно, как предлагал Вотэн, надо бы ему схемы проверить – не закоротило ли где-нибудь. А он – на пользу. Хотя эти кибер-техники все слегка не в себе

  ***

  – Сейчас иммолог, его зовут Марселло, спустится к тебе. Ты готов, Оуэн, надеть подобный скафандр? Надеюсь, он не доставит тебе неудобств.

  – Потерплю, – вздохнул спрут.

  Что ни говори, на душе у него сильно полегчало. А то он, решив спуститься в эти тоннели, совсем уж с белым светом попрощался. Теперь он будет там не один, а вместе с непобедимым иммологом. И с ним будут на связи представители высоко разумной иттянской экспедиции. Если что... хоть отомстят за него.

  Лана кому-то телепатически просигналила. И стала с интересом ожидать, что будет дальше.

  Оуэн тихо сидел на камне, тоже ожидая невесть чего. Неужели действительно платье из иммолога на него наденут? Это не больно? Главное – чтобы оно было прозрачное. А то свэмцы быстренько просекут.

  Тут к нему подплыла рыбка-попугай. Яркая, быстрая. Очень близко подплыла. Обычно попугаи очень пугливы. Миг, и рыбка будто растворилась в воде. Только по телу Оуэна будто тёплая волна прошла, но тут же его температура выровнялась. И он понял, что это и есть его иммолог-скафандр. Нормально. Если даже он не ощутил внешних перемен – даже сенсоры щупалец были по-прежнему чувствительны, то свэмцы тем более не заметят.

  Время встречи приближалось.

  Лана, пожелав удачи, исчезла, оставив действующим контакт – он это чувствовал.

  Оуэн вернулся в свою пещеру на то место, где у него вчера состоялся разговор со свэмцем.

  Что-то будет?

  «Я не должен их... не любить. Каждое существо, созданное Творцом, даже мятежное, достойно восхищения. И понимания. Что заставило их так заблуждаться? Надеюсь, я скоро это пойму. И узнаю всю их историю. Но будет ли от этого польза?» – грустно думал Оуэн.

  Глава 21. Путешествие вниз

  – Приветствую тебя, Оуэн! – услышал он вкрадчивый голос. – Ты готов?

  – Да, – побелев от волнения, ответил спрут. – Надеюсь, моё путешествие не будет долгим.

  – Почему тебя это волнует? Не ты ли хотел всё узнать об этих туннелях? Мы предоставим тебе такую возможность. И неважно, сколько это займёт времени, – проговорил тот. – Итак – оп-ля!

  Кто-то будто волна подхватила его и, в мгновение ока, Оуэн оказался у той самой двери, где он был в прошлый раз. Рядом с ним были те самые гоминиды, будто вытканные из пара или тонких прядей некой субстанции, которых он ранее ощутил здесь. это были трое гигантов ростом около пяти метров. Даже он, феномен, Giant Octopus, не казался рядом с ними таким уж огромным.

  – Ну что ж, пора знакомиться, – сказал один из них и спрут узнал его по голосу. – Я – Коэ. Это мои помощники – Тоэ и Шуа. Мы будем тебя сопровождать и отвечать на все твои вопросы.

  – Кто вы и откуда? – спросил Оуэн, слегка дрожа. Он чувствовал от них веянье... некоего холода. Хотя это не было чувством понижения температуры. Это было... отсутствием тепла.

  – О, это долгая история, – опять уклонился от ответа Коэ. – Наша планета погибла и мы не любим об этом вспоминать. Мы зовём себя юканцами, а нашу подземную страну – Юка. Сегодня мы тебе её покажем.

  – Извиняюсь. Но там есть вода? – смутился он. – Я ведь морское животное.

  – О, не волнуйся. Мы уже поместили тебя в капсулу, имеющую всё необходимое для твоего жизнеобеспечения. Взгляни. Она, как и мы, помещена на летающую платформу. – Оуэн опустил глаза и убедился, что находится в прозрачной капсуле с водой внутри, стоящей внутри полупрозрачного дискообразного аппарата. – Управляется мыслью, – пояснил Коэ. – Ты даже не устанешь, Оуэн, от этого путешествия вниз. Поехали!

  Огромные ворота из блоков распахнулись и диск влетел туда. Он помчался далее под потолком огромного помещения, заполненного рядами техники. Вся она сияла начищенными деталями и была в отличном состоянии.

  – Это технический вход, поэтому он имеет некоторые неудобства, – пояснил Коэ. – Обычные наши выходы на поверхность выглядят иначе. Они находятся в основном на полюсах, под водой – в глубоководных впадинах, и в труднодоступных горных местах. Здесь же всё просто. Но ты ещё, возможно, познакомишься с ними.

  – Что это за техника? Как она работает? На каком топливе?

  – О, это... впрочем, долго рассказывать. Позже узнаешь, если захочешь. Она использовалась нами в основном на поверхности и при прокладке тоннелей. Но сейчас пока законсервирована. До лучших времён.

  – Чем – лучших?

  – Позже узнаешь.

  Их диск уже мчался с огромной скоростью по широким гладким тоннелям: вниз, вверх, вправо, влево, снова вверх. Если б не капсула, идеально регулирующая его положение в пространстве, Оуэна, наверное, стало бы мутить. Мимо иногда проносились или обгоняли их такие же диски. Но из-за стремительности движения Оуэн не мог разглядеть, кто в них находится.

  – Куда мы летим? – спросил он, чтобы отвлечься от этой круговерти.

  – В Юкае имеется два города: Атла и Олим. Они расположены ближе к центру Земли – под Тихим океаном и под Африкой. На противоположных сторонах земного шара – для равновесия и сбалансированности геомагнитного поля. Мы сейчас направляемся в Олим.

  – Олимп? – удивился спрут

  – Нет, Олим. Олимп придумали люди.

  – А Атлу они называли Атлантидой?

   – Возможно, – уклонился от ответа Коэ.– Люди любят присочинить.

  – Атла действительно по какой-то причине погрузилась в море? И сегодня находится почти у самого ядра? Что же случилось? Материковые плиты раздвинулись?

  – Я же говорю – люди слишком много сочиняют, – отмахнулся тот.

  А двое попутчиков и бровью не повели. Или что там у них вместо них. Стояли неподвижно, и было очень похоже, что это охранники. Интересно – кого они охраняют? И, похоже, никто тут не собирался отвечать на вопросы Оуэна, хотя и обещали. Зачем же тогда ему организовали это путешествие к центру Земли? Не из любезности же?

  – Мы приближаемся, Оуэн. Видишь впереди зарево? Это Олим.

  И действительно – в конце просторного туннеля – может, метров ста в высоту и пятисот в ширину – разгоралось алое зарево. Миг – и они влетели... в некий мир с ярко-розовым потолком, уходящим на километры ввысь. И очень похожим на небосвод. Только без светила. Светился он сам. Внизу располагался настоящий город – с широкими проспектами и гигантскими кубическими зданиями, сооружёнными из чего-то похожего на разноцветное стекло. Юканцев нигде видно не было. Лишь беззвучно проносились над зданиями диски. В остальном город Олим казался безжизненным. Нигде не было ни травинки, ни деревца. Красиво, но как-то слишком... геометрично, что ли. Как будто это был только чертёж или макет города, который ещё предстояло построить и заселить.

   – Необычный город, – протянул Оуэн, осматривая бесконечные проспекты и разноэтажные дома, над которыми они проносились. Парков и площадей в этом городе также не было.

   – Да. Я говорил, что на Земле такие вряд ли будут, – гордо кивнул Коэ.

  – Здесь всегда... день?

  – Всегда. Мы не нуждаемся во сне, – ответил Коэ.

  Ну, хоть что-то из него удалось выжать.

  – Куда мы летим?

  – Сейчас увидишь, – уклончиво проговорил Коэ. – Ты ведь бывший учёный?

  – Да. Откуда вы знаете? – удивился спрут.

  – Ты говорил об этом дельфину. Так что тебе у нас будет интересно.

  – Мы посетим научное учреждение? – изумился спрут. Странные эти юкайцы – показывать свои научные достижения какому-то одинокому морскому анахорету. Зачем? Уж не думают ли они, что он скрывает некие научные секреты Протеи?

   – О, да, – ответил Коэ и замолчал.

  Их диск начал снижаться и вскоре опустился на крышу одного из зданий. В ней открылся люк и диск опустился вниз по шахте. Но вот он остановился, двери шахты распахнулись и капсула с Оуэном, перемещаемая с помощью пульта в руке то ли Тоэ, то ли Шуа, выплыла наружу. Они оказались в коридоре с бесконечными дверями. И они не были прозрачными.

   – Что это за институт? – спросил Оуэн.

  – Био-инженерии и генетики, – бросил в ответ Коэ, открывая одну из дверей.

  Там их уже ждала группа юканцев

  – Добро пожаловать, уважаемый коллега, – сказал, выйдя вперёд, один из них. – Очень рады вас видеть. Я – профессор Туа.

  – А я – просто спрут, – пробормотал он, озираясь. Ему стало не по себе – от этих столов, стеллажей и медицинской аппаратуры на него повеяло ужасом.

  – Где я? Почему меня привели сюда? – дрожа, спросил он, внутренне уже зная ответ. – Я – экспонат для изучения? На мне будут проводить медицинские опыты?

  – Ну, что вы! – воскликнул Туа. – Мы просто обменяемся некоторой информацией. А вы подумаете – интересна ли она вам? Давайте перейдём в холл. Там и поговорим.

  И вся толпа юкайцев, сопровождая капсулу с Оуэном, двинулась к стеклянным дверям, через которые виднелось просторное помещение, которые мгновенно разъехались в стороны.

  Глава 22. Альберт

  – Это называется – вы пришли, а мы не ждали и мы растерялися! – насмешливо сказал Елисеев. Его глаза при этом, из-под прищура, мгновенно охватили всё вокруг – чисто. Альберт действительно был один. – Какими судьбами, Алик!

  – Я – Альберт, – автоматически ответил тот, также мгновенно изучая – его позу, положение рук, взгляд. И расслабился – кажется, оружия при Елисееве не было. – Эта судьба называется – участок под дачу, – пояснил он, указывая рукой на новостройки позади. – Вот фазенду себе сооружаю. Мода нынче такая – если ты не лох, обязан иметь загородный дом. А вы как тут? Решили восстать из мёртвых, чтобы рыбку на пейзане порыбачить?

  – Мёртвым рыбка без надобности, – усмехнулся Елисеев. – Короче, Алик, чего тебе надобно? Поговорить? Хотя, если б хотел настучать, то уже звонил бы во все колокола.

  – А почему вы думаете, что я не позвонил? – прищурился Алик.

  – Почему-то думаю. Ты не из тех, кто за родину готов на пулю нарываться?

  – Да нет у вас ствола! – усмехнулся Альберт. – Был бы – уже б угрожали.

  – Знаешь, хорошему спецу ствол не нужен. Достаточно корки хлеба. Короче, Алик! Я слушаю тебя. Говори!

  – Вот прямо здесь?

  – А ты хочешь за рюмкой чая? – хмыкнул Елисеев. И расслаблено махнул рукой: Да ладно, пойдём! Правда, не уверен, что чай здесь есть.

  Из его руки, блеснув, рыбкой скользнула по воздуху некая металлическая штука.

  – Я не... – начал фразу Альберт и замолчал.

  Рыбка скользнула ему по шее и, обмякнув, он рухнул

  Юрий, который всё это время стоял молча, едва сам не рухнул от удивления.

  – Что вы наделали? – воскликнул он, бросаясь к лежащему. И убедился, что тот дышит.

  Он обернулся к Елисееву и у него чуть не отвисла челюсть. Тот... плакал.

  – Опять падучая накрыла! – слезливо стонал Елисеев. – Посмотри у него в кармане, там лекарство должно быть, – плаксиво бормотал он и шаркающей походкой поковылял к ним.

  Какое ещё лекарство? В каком кармане может быть лекарство от такого коварного удара ниндзи? Не сошёл ли Елисеев с ума?

  Но тут Юрий услышал шорох и, обернувшись, увидел разъяснение этой трагикомедии – от соседнего дома к ним направлялся высокий старик.

  – Что случилось, Иван Николаевич? – встревоженно спросил он, подойдя и опершись о штакетник забора. – Может, скорую вызвать? Правда, она к нам не меньше часа добирается. Можно сто раз дуба дать, пока дождёшься.

  – Не надо скорую, Степаныч! Лекарство у него всегда при себе, – расстроенным голосом ответил Елисеев, склоняясь над телом. Миг – и у него в руках уже некий флакончик. – Это мой племянник, бедолага. Может, знаешь его? Он тут дачу поблизости строит.

  – Видел. А что с ним?

  – Припадок у него, эпилепсией страдает, – пояснил Елисеев. – Помоги его в дом занести.

  – Сейчас, – ответил Степаныч и открыл в заборе незаметную калиточку.

  Они втроём внесли в дом расслабленного Альберта, положив его на старенький диванчик. Елисеев тут же втолкнул тому в рот таблетку из загадочного флакончика и, приподняв ему голову, напоил минералкой из бутылки.

  Альберт с трудом открыл глаза.

  – Где я?– сипло спросил он.

  – У меня в доме. Лежи, лежи, племянничек! – приказал ему Елисеев и, сделав знак, вывел старика в сенцы. – Спасибо, Степаныч. Я к тебе после забегу. Вот беда-то! Приехал с другим племянником, сыном сестры, помочь ему по стройке. А теперь какая работа? Отлежаться бы надо после приступа.

  – Вот и пусть отдыхает. Действительно – беда, – согласился Степаныч. – Нынче молодые слабже стариков стали. На вид – крепкий парень, а смотри ж ты! Ну, ладно, если что – обращайся, Иван Николаич, – кивнул он и вышел.

  – Спасибо! – крикнул ему вслед Елисеев и вернулся в дом.

  Альберт, похрапывая, спал на диване..

  – Давай выйдем, – сказал Юрию Елисеев, кивнув на него. – Мы не знаем, действительно ли крепок его сон.

  Они вышли, закрыв дверь на ключ, и сели за стол во дворе.

  – Здесь нам всё видно, – пояснил Елисеев. – И никто нас не услышит.

  – Что за лекарство вы ему дали? – угрюмо спросил Юрий.

  – Элементарное снотворное. Пусть отдохнёт, – усмехнулся Елисеев. – А то больно прыток.

  – Может, он действительно не замышлял плохого? Жаль, я не успел с читать его мысли. За вами не поспеешь, – криво ухмыльнулся он.

  – Хочешь проверить, что он замышлял? – прищурился Елисеев. – Я – нет. К тому ж, я глянул – у него телефон разрядился. Вот и не позвонил никуда. А что он от нас хотел, мне неинтересно. А тебе? Доверяешь его разговорам?

  – Н-нет, вообще-то. Но как-то это не по-человечески, – вздохнул Юрий. – Р-раз – и в шею!

  – В конце-концов, он жив. И в Конторе нет такого понятия – по-человечески. Именно – р-раз! Поверь – он владеет теми же приёмами. Мог бы также уложить нас, потом подзарядку в сеть и – прощай свобода.

  – И что теперь? Вы его убьёте?

  – А ты не мог бы отправить его на тот остров, где отдыхает вся их компашка, что пыталась тебя выкрасть?

  – А Степаныч?

  – Он волнует меня менее всего. Внушишь ему, что мы уехали. Можешь?

  – Ох, я же зарекался больше в эти игры майи не играть, – вздохнул Юрий. – Ну, внушу. И что потом?

  – Уходить. Я не на сто процентов уверен, что Алик не позвонил. А потом уж и его телефон разрядился.

  – Проверить? Я могу отмотать события назад.

  – Не надо. Нам самим надо бы отмотать и дать задний ход.

  – Почему?

  – Знаешь, за годы резидентурной работы я убедился: если у тебя всё продумано до мелочей и вдруг вмешивается господин «случай» – бросай всё немедленно, – пояснил Елисеев. – Иначе – пропало дело. Всякий сбой, от тебя не зависящий, говорит, что ты в опасности. Судьба подаёт знак – беги. Второго знака не будет. То, что Алик именно здесь дачу строит, случайность. Я же тут семь лет не появлялся. А поскольку я умер, Контора, даже если б пронюхала про это место, не стала б сторожить столько. Других забот полно. И ещё одна случайность, что Алик приехал в Лытково одновременно с нами. Поэтому, учитывая цепь этих случайностей, мы скоро спалимся. Надо валить отсюда. Тем более – у кого-то из конторских здесь также может быть дача. И, возможно, твои ориентировки ещё в ходу. Ты хочешь всё это проверить? Или отмотать?