Текст книги "Миры (СИ)"

Автор книги: Зинаида Порохова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

  – Для кого? Узнаешь всё и будешь молчать? Как всегда.

  – Меня это интересует! – упрямо заявил Оуэн. – Так ты не хочешь мне помочь? – обиделся он. – А я-то считал тебя другом.

   – А я и советую как друг! – не уступал дельфин. – Хочешь, я договорюсь с Духами и они снова пустят тебя в Верхнюю пещеру? Да я и так знаю – пустят. Они и не выгоняли тебя. Только предупредили, чтобы ты сидел тихо. Как раньше. И не проявлял любопытства к тому, что тебе, спруту, ни к чему! Возвращайся и живи там, Оуэн! Но в туннель не лезь – не вернёшься больше! Это чужая жизнь, она к твоей не имеет отношения. Они, кто строил их, так хотят! Духи подчиняются.

  – Они? – удивился спрут – Ты знаешь, кто сделал эти туннели? – Он попытался с читать эту информацию с мыслей Фью, но получалась какая-то туманная ерунда: люди, люди, машины. И всё.

  – Нет! Я ничего не знаю! – отнекивался дельфин. – Только догадываюсь. Скорее, больше похоже на сны. У меня нет слов, которыми я мог бы перевести то, что чувствую. Но, ещё раз повторяю – это не для нас! Там всё закрыто.

  – А-а, понятно, – резюмировал Оуэн. – Но, в таком случае, это ещё интереснее. Какие-то люди прогрызли под поверхностью моей планеты лабиринты и тоннели, а я не должен об этом знать? Или, даже, любопытствовать. Ты считаешь, мой весёлый дельфин, что это правильно? Это же прямое нарушение чужой территории и я должен в этом разобраться! – проговорил он. – Не хочешь – не надо! Я сам туда спущусь!

  – О, моя Великая Мать -Дельфиниха! – булькнул последним воздухом Фью и пробормотал: Я наверх!

  Пришлось Оуэну помочь ему телепортироваться. Иначе б дельфин, увлекшийся спором, наглотался воды.

  – Что это с тобой, великолепный спрут? – удивлённо спросил Фью, вернувшись. – Раньше ты таким не был!

  – Каким? И когда это – раньше? – недовольно спросил Оуэн.

  – Любопытным! Ты просидел в этой пещере много лун и не заглянул в неё дальше святилища. А после той ночи, в Полнолуние, когда ты танцевал с привидениями, тебя как подменили.

  – С какими ещё привидениями? – удивился спрут. – Ты видел меня в ту ночь?

  – Так вот же я и говорю: ты танцевал с привидениями в то Полнолуние! А я случайно проплывал мимо. Моя Фиу-Фиала послала меня среди ночи за камбалой – вот я и увидел тебя.

  – За камбалой? – удивился спрут. – Ночью? Почему?

  – Ну, да! Всем же известно, что беременные самки любят в этом положении иногда изъявлять странные желания. А тётушки сказали мне, что отказывать в этом нельзя. Потому что потом дети могут родиться нервные. Зачем мне нервные дети? Я люблю весёлых, таких, как я. Вот я и поплыл к той лагуне, куда стекает большая река. Ведь камбала, будь она неладна, живёт только в местах с пресной водой. А это очень далеко. Так что мне было не до привидений, сам понимаешь.

  – И что? Поймал ей камбалу? – сочувственно спросил спрут

  – А куда мне деваться? Без камбалы, сказала Фиу, не возвращайся. И всё зря! Вернулся я на другой день с добычей в зубах – большущей камбалой, а она на неё даже не взглянула. Приказала – выкинь эту гадость. Пришлось самому её съесть. Не пропадать же такому деликатесу? А потом я спасал тебя из лабиринта. Тот ещё был денёк!

  – Так, понятно. Сочувствую, Фью! Здорово мы тебя все достали. Ещё раз спасибо за помощь!

  – Да ерунда! – отмахнулся тот. – Главное – все живы-здоровы. А капризы Фью и твои причуды – с ними только веселей.

  – Хм, вот я и попал в одну компанию с беременной дельфиночкой, – усмехнулся Оуэн. – Забавно.

  Так, мы немного отвлеклись, Фью. Ну её, камбалу! Лучше расскажи мне о привидениях! Я ведь ничего такого не помню!

  – Не помнишь? – Удивился дельфин. – А я-то считал, что твоя хандра из-за этого.

   – Нет, хандра из-за этого... Выходит, Фью, я стал лунатиком? Но я же осьминог! – запаниковал он. – Это только у людей такое случается, что в полнолуние они бродят по крышам своих пещер с закрытыми глазами. Теперь вот ещё и спрут-лунатик объявился, – почесал он в макушке. – Этого мне не хватало.

  – Так ты уже давно лунатик! – хихикнул дельфин. – Только не признавался раньше. А твои танцы под Луной – это что? Не лунатизм?

  – Ценю твой юмор, Фью! Но, всё же, расскажи мне о той ночи, пожалуйста, подробнее.

  – Да что тут рассказывать... Плыву я мимо твоей Ближней пещеры. С хорошей скоростью, конечно, потому как лагуна далековато. Вижу, поодаль толпа спрутов танцует. Ага, думаю, это у великолепного спрута сегодня праздник – Ночь Полнолуния. И хотел дальше плыть. Только вдруг вспомнил, что свои танцы и ночь Полнолуния ты проводил без компании.

  – Вдруг вспомнил? Ты что такой рассеянный, как я?

  – А что удивительного? Да с моей Фиалой забудешь, с какого конца рыбу надо хватать, не то, что про твои танцы... Короче, остановился я, хотя и некогда было. Смотрю: точно ты и ещё трое! Но они были какие-то странные... Как будто это не спруты, а просто их тени. Я и подумал, что это, ну, твои... родители и жена, Атея. А то, что они маленькие ростом, так никто ж не знает, какими мы будем, попав в мир иной. Или они не были гигантами?

  – Были... – Оуэн был озадачен. Неужели это правда? – Но почему ты потом мне ничего не рассказал?

  – Расскажешь тебе! – хмыкнул дельфин. – Стоит только упомянуть твою любезную прежнюю жизнь, как разговор тут же заканчивается. Я и не стал. Подумал – может ты уже научился духов предков вызывать, чтобы не тосковать? В пещере научился, в Ближней. Там шаманское святилище, всякое может в голову прийти.

  – Не вызывал я никаких духов! У них своя жизнь – там, у нас своя – тут. Они не пересекаются, потому что энергетика вибраций разная, – растерянно проговорил Оуэн. – Я просто ничего не помню о той ночи, значит я, точно, лунатик! А это, по-моему, не лечится. А, с другой стороны, выходит я, всё же, танцевал свой очередной Танец Сфер? Ну, хотя бы это радует. А как выглядели... эти привидения? – с опаской спросил Оуэн, снова чувствуя некое внутреннее сопротивление – не любил он разговоров о своих близких. Особенно явившихся в таком виде. – Ты их рассмотрел?

  – Ты считаешь, что это было бы вежливо? – возмутился Фью. – Подплыть и начать рассматривать вас, отплясывающих? Я воспитанный дельфин! И вообще – предпочитаю держаться от тебя подальше, когда ты вытворяешь невесть что – совершаешь эти невероятные прыжки и крутишь штопоры в Ночь Полнолуния. Мне кажется, это опасно.

  – Правильно кажется, – кивнул Оуэн. – Но я уже с читал твою память, Фью. Нет, эти контуры не похожи на... я не знаю, что это такое было. Или кто. В общем, я подумаю на эту тему потом.

   А сейчас скажи: ты готов, Фью, подежурить у входа Ближней пещеры, пока я поброжу в туннелях? – вернулся он к прежней теме.

  – Похоже – да, – с недоумением ответил Фью. – Может мне кажется, но кто-то тоже очень хочет, чтобы мы исследовали этот лабиринт, крючок ему в бочок! Возможно – Духи? – предположил он. – Хотя, зачем им это? Они и так всё про него знают. Но у тебя, всё-таки, есть какая-то надежная защита. Я её чувствую. И она идёт от... Луны, – удивлённо проговорил он. – Точно – ты, наверное, стал настоящим лунатиком и она теперь тебя оберегает. По крайней мере, я это так ощущаю. Что за ерунда? А, понял! По логике, Луна очень одинока и потому прониклась к тебе, очень одинокому великолепному спруту, лишившемуся своего племени, симпатией. Вот и оберегает.

  – Луна? Не говори ерунды. Звёзды, планеты и их спутники идут по своей траектории, очень отличной от нашей. Непрочной биологической субстанции, – вздохнул Оуэн, вспомнив что-то и тут же забыв. – Поплыли уже. А то опять придётся тебя телепортировать наверх.

  – Нет, ну почему – ерунды? Я точно что-то чувствую, – бормотал дельфин, всплывая рядом с Оуэном. – И я теперь за тебя даже не боюсь. Изучай свои норы сколько угодно. Я подожду. Хотя, нет – вдруг Фиале опять чего-нибудь захочется? Так что ты, великолепный спрут, не задерживайся там, постарайся побыстрее.

  – Быстро не получится, – ответил спрут, останавливаясь у входа Ближней пещеры. – Сам знаешь, какие там длинные ходы. Фиала подождёт. У неё тётушки есть. Давай дыши и быстрее возвращайся обратно.

  ***

  – Надо же! Какое невероятное чутьё у этого дельфина! Он, фактически, свёл на нет все наши усилия по уничтожению воспоминаний Реликта, – недовольно сказала стройная блондинка, наблюдая эту сцену на экране аппарата, похожего на ноутбук, но имеющего совсем другие возможности и параметры.

  Этот прибор имел лишь видимость земной техники, транслируя происходящее на дне океана прямо в Луноон. Оттуда, из научной лаборатории, реализуя проект «Реликт Протеи», за событиями, происходящими на дне океана с Оуэном, сейчас внимательно наблюдали эколог Бониэла Шиуни, биолог Занэна Согуни, и ещё несколько любопытствующих учёных-иттян. И, конечно, велась постоянная запись.

  Иммологи с именами Инеса и Марселло – проще говоря, биороботы, уникальное изобретение иттянских биоников – сидели на пляже в кафе с ноутбуком. Рядом на столике стояли стаканы с коктейлями, полупустые чашками с кофе и валялась открытая пачка сигарет. Впрочем, это был камуфляж. Ведь иммологам не нужны ни кофе, ни, тем более, ноутбук. Они сами – многофункциональные и совершенные приборы. И практически вечные. Иммологи, согласно заданию, осуществляли наблюдение за Оуэном круглосуточно, лишь притворяясь, что спят или едят. Однако, чтобы органично вписываться в человеческое сообщество, эта красивая пара – якобы, родственники: то ли дядя с племянницей, то ли дед с внучкой – изображала людей, отдыхающих в этом райском уголке среди пальм и пляжей. И производила впечатление увлечённых этим бездельем людей: они гуляли по набережной, загорали и плавали в океане, ходили в кино. И везде таскали свой ноутбук, который чаще всего использовался для общения по скайпу. А уж с кем они говорили, это вопрос могущий иметь любой ответ. Впрочем, он никого не интересовал. Все тоже отдыхали, не обращая ни на кого внимания. Курортные городки все таковы. В них очень легко спрятаться от любопытных глаз.

  – Да, Инеса, дельфин забавный. Неужели и его обнулять придётся? – проговорил Марселло, закуривая.

  – Вряд ли, – заметила Инеса, отпив глоток кофе. – Я чувствую – биолог Занэна Согуни наблюдает за ним с большим интересом. Наши учёные считали земных дельфинов довольно примитивными животными. Она на примере Фью хочет внести новое слово в науку о земных Видах и создать монографию о дельфинах. Обнулить Фью, значит отменить эксперимент и лишится ценного экземпляра. Нет смысла. Пока что. – И попросила: Не закажешь мне мороженое, Марселло?

  Глава 8. Иммологи

  Инеса, иммолог – искусственный механизм молекулярно-логический – про функционировала.... Нет, всё же – прожила на Земле четыре тысячи триста сорок один год четыре месяца и два дня, по земному летоисчислению. Марселло находился на Земле пять тысяч сто сорок один год и тридцать дней. Ну, часы и секунды опустим, за малостью. Хотя в памяти иммологов были чётко зафиксированы и они.

  Иммологи – биороботы, разработанные биониками Космического Сообщества

   около пятисот тысяч лет назад, лишь недавно были внедрены в земное сообщество. Они, выполняя свои задачи, были полностью идентифицированы под вид и тип поведения человека. Человека разумного, Homo sapiens, вид рода Люди, Homo, из семейства гоминид в отряде приматов. Сухопутные прямоходящие существа, подающие надежду, что когда-нибудь они станут действительно разумными, то есть способными жить по законам вселенной. В задачи иммологов входило пассивное наблюдение за развитием человеческой цивилизации. И вести они себя должны были соответственно роли, будь он профессор, разносчик горячей пищи ли воин. А также ежедневно – в земном понимании, разумеется – посылать отчёты о ситуации в социуме и уровне на планете... Ну, неважно чего, слишком уж велик был перечень показателей, посылаемых иммологами в Наблюдательную Базу на Луне – НБЛ. Которая затем отсылала эти данные в НЦ. И, согласно сводок НБЛ, ученые Наблюдательного Центра Космического Сообщества – НЦ КС строили графики, отражающие положение дел на планете Земля, и составляли прогнозы дальнейшего развития цивилизации Homo sapiens, разрабатывая программы помощи. Ну и раз в четыреста лет иммологи, телепортировавшись, посещали Луну, чтобы доложить обстановку прибывшей с Итты научной экспедиции. И каковы их, бесстрастных регистрирующих механизмов, выводы.

  Идея использовать иммологов для наблюдения за неразвитыми цивилизациями возникла однажды у Иерарха, входящего в Учёный Совет КС и курирующего НЦ КС. Ранее иммологи применялись довольно ограничено только в сверхсложных научных проектах и в опасных для биологических субъектов условиях – воздействии слишком высокой или низкой температуры, активной химической среды, повышенной радиации или гравитации, высокой степени агрессивности существ других планет, при разгуле стихии и прочих казусах. Хотя ещё не известно, что безопаснее для иммолога – нахождение на планетах, которые населяли духовно отсталые существа, не соблюдающие элементарных этических норм, или огненные стихии? Как оказалось – иммологи сильно рисковали во время рейдов в зарождающиеся цивилизации. И если б не имели способности восстанавливаться, вряд ли в Сообществе дождались их отчётов. Поэтому, как и все существа, обитающие в таких местах как Земля, они имели право защищаться, не соблюдая принцип БВЛ и Космический Кодекс. Как говорят люди – с волками жить, по-волчьи выть. И всё же иммологи – морально совершенные, хотя не органические творения КС – предпочитали делать это в крайних случаях. И защищаться, а не выть...

  На планету Земля, бывшую Протею, иммологов внедрили сравнительно недавно – около шести тысяч лет назад. Практически в последнюю очередь среди опекаемых цивилизаций, поскольку этот объект наблюдения находился очень далеко от дислокации Космического Сообщества, фактически на задворках. Ведь под наблюдением НЦ КС находится более десяти тысяч незрелых цивилизаций, выбранных из сотен тысяч, обнаруженных Космической Службой. Отбирали только перспективные. И Протея-Земля среди них отличницей не числилась. Если б Протею-Землю не курировали иттяне, эту цивилизацию гоминидов, задержавшихся в развитии, НЦ КС давно бы исключил из списка подопечных. Не перспективна. Все её графики – морально-этического фона, освоения принципа Безусловной Вселенской Любви – БВЛ, прогнозируемого развития и прочие – не внушали оптимизма Наблюдаелям КС. Они говорили об отставании процесса духовного роста и ускорении темпов технического развития человеческой цивилизации, а это значит – её существование не стабильно. И даже находиться сейчас рядом с Землёй или даже в солнечной системе – опасно. В Сообществе предпочитали не рисковать кораблями и кадрами. Некоторые авторитетные учёные предлагали даже ... очистить Землю от Homo sapiens, поскольку люди наносят своей планете всё больший урон, расточительно истощая природные запасы, бездумно уничтожая природу и приближая планету к катастрофе. Пусть бы первенство взял иной Вид, чей духовный путь к совершенствованию, возможно, будет удачнее. Но пока Homo не минули точку невозврата, согласно кривой графика Пористела, характеризующего сложную взаимосвязь нарастающих негативных проявлений в цивилизации, включающих множество показателей, и накопления в ней оружия массового поражения, надежда ещё оставалась. Все ждали и надеялись на перемены и что человеческая цивилизация образумиться. Для начала, хотя бы, заложив в первые строки бюджетов стран победу над болезнями людей, лекарство для которых уже давно открыто, и спасение вымирающих Видов планеты. Но пока цифры и кривые бесстрастно констатировали: планета и цивилизация гибнет. БВЛ в дефиците. А финансовая элита на Земле купается в роскоши и равнодушна к плебсу. Всё также, как это было тысячи лет назад...

  Иммологи, как и полагается искусственным молекулярно-логическим механизмам, чётко выполняли задание. Они дислоцировались в информационно важных местах планеты, стараясь ничего не упустить. Они добросовестно несли свою вахту на Земле, вдали от... Да неизвестно – от чего. Разве у них, бездушных механизмов, хотя и с высоким молекулярно-логическим интеллектом, была родина? В смысле – место, где бы они провели свою юность и становление личности. Иммолог рождался на конвейере на одной из малозаселённых планет – в виде секретности этой отрасли бионики – и сходил с него уже готовым к любым заданиям и испытаниям. И – к любой трансформации. Пока лишь в виде левитирующего комка сверх материи, шара, сгустка. И, к счастью, в программу иммолога не были заложены такие понятия, как родина и ностальгия. Зачем?

  Глава 9. Инеса

  Инеса была одной из пяти.

  Их прислали... завезли на Землю – это далёкая от Тиуаны галактика Млечный Путь, находится в системе планет, вращающихся вокруг жёлтого карлика, третья по удалённости от светила – для контроля и наблюдения за развитием человеческой цивилизации. Ранее к данной функции на этой планете уже приступили три иммолога. Они были размещены в местах, где были выявлены наиболее развитые участки цивилизации землян. В основном это была южная часть планеты. Древнейшие цивилизации мира располагались в Африке и Азии: в Китае, Междуречье, Древнем Египте, в районе реки Инд, на острове Крит, Нубийская цивилизация (так называемая Куш), цивилизация Хеттов, и, в южной Америке – чавинцы, ольмеки, майя,

  Тёплый климат и благоприятные природные условия способствовали быстрому росту цивилизации – быстрому увеличению численности населения, развитию земледелия, ремёсел и торговли. Постепенно возникли города (первые – в долине реки Инд, в Хараппском государстве) в которых сосредоточились основные материальные ценности и возникла знать. Некоторые становились центром управления обширными территориями, а затем, насильно присоединяя соседние княжества, они стали первыми государствами.

  Трём иммологам было всё сложнее вести наблюдение за увеличившимся человеческим сообществом, контролируя также ситуацию на материках и в океанах. Точную карту которых они создали – чтобы систематизировать наблюдения. И отчитываться перед НБЛ и НЦ КС. Кстати, одна из таких карт, именуемая «Карта Пири Рейса» – с подробным описанием животных, обитающих в разных климатических зонах – долгое время ходила среди мореходов, используясь ими в дальних плаваниях. Им было и невдомёк, что многие из материков и островов, указанных на ней, ещё не открыты.

  И вот, через восемьсот лет – с очередной экспедицией иттян, – на Луну прибыла следующая партия иммологов числом пять особей. Или технических единиц, если точнее. И иммологи стали работать парами, поддерживая между собой связь. Даже если эта пара на долгие годы или даже жизни была разбросана по разным уголкам планеты. Это давало возможность обмениваться информацией, корректировать и согласовывать действия. Периодически, раз в декаду, между всеми земными иммологами проводился сеанс связи. Вместе все десять собирались только в случае форс-мажора – Ф-М. А таких Ф-М было, увы, немало – на этой планете постоянно случалось что-то из ряда вон выходящее. То открытия, не вовремя сделанные людьми и угрожающие безопасности человеческой популяции, то природные катаклизмы – извержения вулканов, падение метеоритов, подвижка материковых плит и прочее. И, благодаря иммологам, Земле удалось избежать многих катастроф, обойдясь малыми последствиями, не приводящими, например, к ледниковому периоду или сдвигу климатических зон. Как это бывало на Земле до их появления. Поэтому иммологи не любили моменты, когда им приходилось собираться вместе. Это было всегда связано с напряжением. В смысле – с повышенным уровнем использования энергии и искрением поля. Из-за подобных авралов их программы даже немножко сбивались, а их энергетическое поле слегка потрескивало. А если перевести на человеческие эмоции – иммологи чуточку нервничали. Кстати, благодаря таким авралам, у Наблюдателей Сообщества заметно поубавилось работы – не так часто требовалось прибытие дежурных Служб Чрезвычайной Помощи Планетам. Они справлялись сами. Но этого как-то никто не заметил и не оценил. И не удивительно – в Космических службах КС и так забот хватает. Что им какая-то планета на задворках их обширной территории?

  Инесе – её идентификационный номер... впрочем, он слишком сложен и мало вразумителен – достался в напарники иммолог-мужчина, впоследствии получивший имя Марселло. При формировании ЗГИ – Земных Групп Иммологов, кибер техник и их инструктор Чу-Чин, Вида кошачьих, руководствовался одному ему понятными мотивами, но он угадал. Инесса и Марселло стали отличной парой. Он мужчина, она женщина – их энергии прекрасно сочетались. Хотя, вроде, такие понятия как «он» или «она» для иммологов не должны иметь значения. С виду они казались абсолютно одинаковыми. Однако многие из них имели свои особенности и предпочтения – всё же высокий интеллект, хотя и механический. Инесса, например, ощущала... считала себя особой женского пола, поскольку её программы первоначально писала женщина – Унаэна-Сури-Кан, Вид рептилоидов с планеты Жаминэ. А на сверхчувствительные схемы это оказывает некое влияние, что ни говори. Потом программы Инесы не раз переписывались, а молекулярные схемы модифицировались, но некая женственность в её характере... подходе к осмыслению мира так и осталась. И неважно, что ей часто приходилось выполнять задание на Земле в образе особ мужского пола. Это лишь работа, а в душе... то есть – в глубине своих молекулярных микросхем, она считала себя особой романтичной.

  Иногда, уединившись где-нибудь в пустынных уголках Земли и приняв свою первоначальную шарообразную форму, Инеса парила и вращалась в небе... И в такие мгновения она казалась себе... источником света, способным... ну, может, хоть чуть-чуть согреть кусочек этого жестокого мира... Хотя ведь никто и никогда не задавал ей команду это делать. В смысле – согревать что-то или кого-то. Но и механизмы способны совершенствоваться. И в этом её вращении был некий... драйв, романтика – делать то, что не запрограммировано. Сбой программ. Это так бодрило, то есть – искрило. Марселло иногда присутствовал при её танце. И молчал. Она доверяла ему, хотя не знала, как он относится к её причуде – они не говорили на эту тему. Ведь Марселло был немногословен и скуп в оценках – как и положено мужчине. Его модель за эти века немного устарела, но он не хотел её обновлять. Привык, встроился. Он просто зависал неподалёку, охраняя её во время танца. Но Инесе не нужна была охрана – она контролировала всё на много парсек. Даже во время сна, если можно назвать сном снижение напряжения её энергетического поля. Но эта видимость заботы со стороны иммолога Марселло делала жестокий земной мир... уютнее, что ли. Энергия без всплесков это так... кайфово... энергетически высоко. И эти танцы были их маленькой тайной. Что гораздо лучше, чем большая. Ведь больших тайн у земных иммологов было более чем достаточно. Извержения вулканов, испепеляющие города, цунами, затапливающие побережье, нашествия саранчи, обрекающие целые области на голод. И войны, войны, войны между земными братьями – по разуму и Виду... Бесконечная сага о Каине и Авеле, делящих этот бесконечно щедрый и богатый мир...

  После прибытия Инесе было предложено самой выбирать место дислокации на Земле. Просканировав обстановку, она быстро приняла решение.

  В те времена роль женщины в человеческом сообществе и её доступ к политическим решениям, как и к важной информации, которая так необходима иммологу, были незначительны. Кроме, конечно, африканского царства Куш, Нубийской цивилизации. Но она к этому времени, будучи побеждена египтянами, приходила в упадок. И, сделав выбор, Инесса долгие века была человеком-мужчиной в Китае. Тогда, более чем за тысячу лет до Рождества Христова, Китай населяла одна из самых развитых наций с высокой культурой и богатыми традициями.

  Инеса, подправив кое-что в родословной одного богатого шанхайского клана, добавила им в память лишнего ребёнка и стала «шиитом», аристократом по имени Хенг, что в переводе – бессмертный. Юноша отличался разнообразными талантами – был поэтом, учёным и воином. Он отлично управляя колесницей, метко стрелял из лука и самострела, мастерски владел пикой – «мао», копьём – «гэ», и мечом – «цзянь», знал приёмы рукопашного боя, и превосходно управлял тысячей бесстрашных воинов, участвуя в бесконечных военных действиях своего правителя за новые территории. Вскоре за боевые заслуги – в основном за хитрость и смекалку, и – как в Китае без этого – подкупив золотом и ракушками каури придворных, Хенг занял при дворе должность военачальника – «хоу». А затем возглавил охрану правителя области – так называемого «ван», князя. Было много интриг. Но такова придворная жизнь. Участие в ней на протяжении долгих веков давало возможность вести наблюдение за развитием цивилизации в этой части света. Очень кровавое зрелище, надо признать, несмотря на высокую культуру нации. А когда воюющие области объединились и возникла имперская власть – не без помощи Инессы, конечно, она возглавила охрану императора – «гоу», проживая в столице империи, городе Сиань. Что дало возможность влиять на решения «гоу», способствуя прогрессу. Например, с её помощью китайцы освоили технологию производства бумаги и книгопечатание, стали пользоваться компасом и гидравлическим насосом. Перед её молекулярным взором минуло немало династий – Шан, Чжоу, Цин. Её глиняная фигурка, в виде военачальника Веймина, в числе воинов «Терракотовой армии» в 2010 году до нашей эры была с почётом захоронена вместе с императором Цинь Шихуанди, правителем династии «цин». А она, вечно живущий иммолог, продолжала наблюдать за тем, как возникали новые династии. Кстати, это она, под именем военачальника Веймина, и её друг Марселло – в роли богатого купца Люй Бувэя, возвели Цинь Шихуанди, сына наложницы, не имеющего на это права, на императорский трон. И Цинь Шихуанди оправдал их надежды – он создал первое централизованное китайское государство, империю.

  Потом Инесса вела наблюдение, обосновавшись в других цивилизациях – в роли советника ли, главного жреца или военачальника. В Греции, Египте, Римском государстве. Там где дислоцировался иммолог Марселло.

  Глава 10. Марселло

  Марселло, прибыв на Землю, обосновался на острове Крит в городе Кноссе -культурном и политическом центре цивилизации, спустя века названной минойской. С появлением Марселло – и это не совпадение, здесь начались прогрессивные преобразования. Опередив греков, минойцы, тогда ещё эллины, создали свою республику, управляемую единым Правительством, объединяющим наместников-царей, которые, также имея свои Советы, управляли городами острова. Царь на Крите был номинальным и имел в Правительстве совещательный голос – от Кносса. И, впервые в те времена, в этой столице и других городах острова появились многоэтажные дома, уличное освещение – естественное и искусственное, в здания был проведён водопровод и канализация, в них имелась вентиляция и отопление, а улицы и дороги мостились камнем. Этот период потом называли дворцовым, поскольку каждый город являлся, по сути, единым дворцом. В Кноссе он состоял из 1300 помещений в 5-этажном здании, включающим в себя все достижения архитектуры и культуры того времени. На разных его уровнях селились горожане, наверху – знать. Марселло – сначала его по-эллински звали Лука, затем Нестор, Василий, Григорий, Карп – занимал должность Главного Визиря, то есть управляющего казной, и был Советником в демократическом Правительстве. Он подсказал эллинам многие идеи, способствующие процветанию царства. И научил их строить корабли. Вскоре с Крита во все концы света плавал эллинский флот с богатыми товарами – в Средиземноморье, Грецию, Финикию, города Балканского полуострова и дальше. А в портовые города эллинов стекалось множество торгового и ремесленного люда со своими товарами. По всему свету разошлись легенды о чудесах некоего острова в океане.

  Однако в 1700 году до нашей эры на острове Крит произошло землетрясение. Оно нанесло микенской цивилизации невосполнимый урон. Крит и его города превратились в руины, засыпанные пеплом. Бедствие довершили пожары, а также, увы, гражданские волнения. Воспользовавшись паникой, любители поживиться начали ограбить сокровищницы дворца, к ним присоединилось население острова, проживающее в бедных деревнях. Дворцы в Кноссе, Фесте, Закросе, Тилиссе и других городах были разграблены, часть знати убита, разруху довершили пожары и повторяющиеся сейсмические толчки...

  Однако жизнь продолжалась. Марселло, собрав новое Правительство, сделал всё возможное, чтобы возродить цивилизацию, и постепенно города были восстановлены. Но дворцы, построенные на прежних руинах, уже не смогли повторить всё их великолепие. Ведь значительная часть населения погибла при землетрясении, иные ушли в прилежащие земли. Прежнего уровня минойская цивилизация уже не достигла. А в 1425 году до нашей эры произошло повторное землетрясение, снова разрушившее дворцы и спровоцировавшее гражданские беспорядки. Опустевшие города постепенно населили иные народы. Его уникальная культура и письменность, ассимилировавшись, растворилась в других культурах – ахейской и греческой. Но, благодаря влиянию Марселло, на острове возникла Республика – микенская, про-греческая. Однако ослабевшее государство, неоднократно подвергаясь набегам соседей, вскоре утратило самостоятельность. И на рубеже новой эры остров Крит превратился в провинцию Греции, полностью ей подчинившись, а эллинская культура была окончательно утрачена.

  Марселло был... разочарован – он всё так хорошо просчитал. Но не создал на Земле идеальное сообщество людей. Ему казалось, что всё должно подчиняться логике и развитие цивилизации Homo sapiens можно ускорить, дав людям всё необходимое для функционирования и условия для благополучной жизни. И тогда, благоденствуя, они изменятся, станут добрыми. Но – увы! Он не слышал лекций профессора космогонии Натана Бишома о Безусловной Вселенской Любви, но сам пришёл к тому же выводу – должен измениться сам человек, а не условия его жизни. И только тогда это будет единое общество духовно совершенных особей, а не группа отдельных личностей, каждая из которых борется за своё выживание управляемая жадностью, ревностью, жестокостью и эгоизмом. Таков их ИСВ – Инстинкт Самосохранения Вида, который управляет человеком со времён палеолита. Биологическая непрочная субстанция должна себя защищать. И модифицируется очень медленно....