Текст книги "Миры (СИ)"

Автор книги: Зинаида Порохова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

  – А своя голова им на что? – ехидно спросил капитан Фаэн. – Нет уж – вместе танцевали, вместе и отвечать.

  Друзья, переглянувшись, вздохнули.

  – Я согласен! – тихо сказал Сэмэл. – Мы же вместе – и все дела у нас вместе.

   – И я! Что касается одного, то касается и других! – добавила Танита.

  – Я вас обожаю! – прошептала Лана.

  Капитан Фаэн, слушая их шёпот, только хмыкнул. А командир Донэл, наверное, проявив сочувствие к совсем затюканным стажёрам, объявил:

  – Все желающие могут пройти в дом! Там для вас подготовлены коктейли. – Все поднялись и направился к окнам. Даже профессор Конэл. – Штрафников приглашаю тоже! – прищурился Донэл в сторону стажёров.

  – Благодарю! Спасибо! Мы тут посидим! – дружно ответили они.

  Им хотелось отдохнуть от всеобщего внимания и осуждения.

  – Ну, как хотите, – сказал Донэл и тоже скрылся в окне дома.

  Друзья облегчённо расслабились. Даже бледность с их щёк постепенно схлынула.

  Танита тихонечко всхлипнула. Наверное, от умиления и жалости к себе. Она подумала о том, как расстроится мама, узнав, что её дочь дисквалифицирована. Чем ей заниматься? Где работать? И перед друзьями семьи стыдно...

  – О, Древние Мудрецы! Как всё непросто! – вздохнула Лана. И наклонилась к друзьям: Очень прошу вас, простите меня за мою глупость! Хотя ей нет прощения.

  – Да, ладно! Проплыли! – отмахнулся Сэмэл. – Вместе ж танцевали! – хихикнул он. – Зато какая была вечеринка! А Луна! Всю жизнь буду вспоминать!

  – Я тоже! – ещё жалостнее всхлипнула Танита.

  – И что дальше? – грустно проговорила Лана. – Нас – на Итту, профессора Донэла накажут неизвестно за что, а Оуэну сотрут воспоминания? А я так привыкла даже среди чужих галактик чувствовать... его взгляд. И мудрое спокойствие.

  – Взгляд? Ты меня удивляешь! – возмутилась Танита. – Тут судьба наша решается, а ты – взгляд! Мне бы твоё самообладание! Я так боюсь!

  – А как вы думаете, нас действительно дисквалифицируют? Или пожалеют? Я пока не слышала, чтобы звание Героя Итты отменяли, – хмыкнул Сэмэл.

  – Похоже, мы и тут будем первыми, – усмехнулась Лана. – Ты чем будешь заниматься, если нас выгонят? – спросила она его.

  – Пока не знаю, – отмахнулся Сэмэл. – Надеюсь, работу долго искать не придётся. Помните, нас посылали на практику – совершать рейсы к Амбасадоре, планете отпускников? Там никто не хотел работать, вместе с ветеранами, летающими на режиме автопилота и весь рейс травящими байки. Надеюсь, эти маршруты ещё не отменили. Да и другие местные рейсы – на планету пенсионеров Ламиру, например, и прочие развлекательные туры ещё есть. Нас оторвут на них со щупальцами! Хочешь с нами, Лана? Потом будет, что внукам рассказать! Всю жизнь, мол, только развлекались. А всё почему? Мы – бунтари! Из-за нас Учёный Совет сутками заседал! Потому Иерархи нас и изгнали на Итту. Чтобы отдохнуть.

  – О, Древние Мудрецы! – воскликнула Лана. – У тебя? Внуки? По-моему, ты никогда не повзрослеешь!

  – Давай взрослеть вместе, – тихо ответил тот.

  – Давай, – вздохнула Лана. – Мы всегда с тобой, Сэмэл! В любых передрягах. Да, Танита? Друзья своих не бросают! И – будь, что будет!

  – Правильно! Что было, то было! – развеселилась Танита. – И если б ты сейчас снова позвала меня к Оуэну – танцевать при Луне, я бы... Ой, нет! Вот теперь бы я подумала своей головой! – растерянно проговорила она. – И вспомнила ЗоН со всеми этими железобетонными сводами и правилами, будь они неладны!

  – Мы бы все, наверное, подумали, – вздохнула Лана. – Капитан Фаэн прав – одно дело личные симпатии, другое – быть представителем Сообщества.

  – Увы, это так, – согласился Сэмэл. – Если бы меня оставили навигатором, происшедшее было бы для меня серьёзным уроком.

  – И в этом ты прав! Но что было, того не воротишь. Я всегда знала, что вы – отличные моллюски! – сказала Лана. – И – будь, что будет!

  В ответ Сэмэл и Лана ободряюще подняли две руки, в знак поддержки, а потом все трое и вовсе обнялись.

  Профессор Донэл, выйдя на террасу в эту минуту, удивлённо покачал головой:

  «Как говорится: „Всё кончилось, как хвост селёдки“! По-прежнему веселятся. Даже в таких обстоятельствах! Я и то волнуюсь, барракуда им в бок!»

  Глава 3. Решение

  Тем временем члены коллегии, ожидая решения Учёного Совета, попивали коктейли в доме. И жаль, что юные стажёры не слышали их разговоры – те в телепатическом пространстве закрылись. В воспитательных целях, конечно.

  – С этими недоклювиками не соскучишься! – недовольно проговорил командир Фаэн, беря в руки очередной коктейль. – Вечно у них щупальца чешутся! Ищут приключения на свои непутёвые головы! А, учитывая, что мы доверяем этим сумбурщикам свои жизни на время их вахты, за ними нужен глаз да глаз. Я это сразу почувствовал!

  – И всё же, они молодцы! Тут-то мы можем быть откровенными, – оглянувшись на террасу, заявила эколог Бониэла Шиуни. – Я всегда курировала экологическую обстановку на Земле, но в Лунооне, впервые. И, насколько поняла – такой прорыв здесь в новинку.

  – Какой – такой? – рассеяно спросила гидролог Вионэла, пробуя нечто странное, оранжевое. Наверное, коктейль с абрикосовой мякотью.

  – Нестандартных решений! И прорыв в познании жизни обитателей Земли. Одно дело – смотреть на неё со стороны, фиксируя цифры и факты, а другое – заглянуть в суть, понять её основу, проникнуть в чувства и ощущения жителя этой планеты. И завести дружбу с таким феноменом, как этот древний протеец Оуэн. Сенсация на всю галактику! – восхищённо проговорила Бониэла.

  – А мы их ругаем? – вздохнула гидролог Вионэлла.

   – А как же? Это необходимо в воспитательных целях! Они ещё слишком молоды, пусть учатся дисциплине! – отмахнулась Бониэла. – Да и наказание для них, я думаю, будет чисто символическое. Они же нам так помогли! Да ещё – Герои Итты. Это учтут.

  – Вряд ли. А вот прорыв в знаниях оценят, – предположил химик Готэн.

  – Ну, а как же иммологи? – недовольно проговорил археолог Вотэн. – Где их помощь? Они живут на Земле очень давно и – никакого прорыва. Разве их присутствия и участия в земных делах недостаточно для получения полной информации?

  – Увы! Информация, полученная от земных иммологов, не идёт ни в какое сравнение с той, что почерпнули наши опальные недоклювики, – заверила эколог Бониэла. – У нас появились уникальные знания о жизни морских животных и рыб, о человеческой цивилизации, об энергетическом состоянии полей и потоках времени. А главное – мы почувствовали эту жизнь окрашенной мыслями, чувствами и эмоциями. А что иммологи... По сути это такие же автоматы, что находятся на Луне и в земных тайниках. Только регистрируют более подробно мелкие детали и изнанку политических событий.

  – А, по-моему, ещё неизвестно, насколько честны с нами иммологи. Всю ли информацию доносят? – покачал головой Вотэн. – И на месте Учёного Совета я бы их работу тщательно проверял. А ещё лучше – свернул бы программу по внедрению иммологов в человеческое общество.

  – Чем они вам не нравятся? На мой взгляд – идеальные во всех отношениях супер-существа и работники. Они, практически, вечны, и безупречны в выполнении любых задач, – возразила Вионэлла.

  – Это и подозрительно, – не уступал Вотэн. – Земные иммологи выглядят слишком... человечно, что ли. И, мне кажется, они ощущают себя ближе к земной цивилизации, чем к далёкому Космическому Сообществу. Не хотелось бы мне иметь таких противников. Их не переиграешь.

  – Да что вы жуть нагоняете? Иммологи всего лишь механизмы, чистые имитаторы человеческого образа – как внешне, так и внутренне, – возразила эколог Бониэла. – У них, насколько мне известно, нет своих желаний и предпочтений. Только функции и программы. Это, скорее, автоматы, механичные датчики. Зато – какие!

  – Но стажёры нравятся вам больше? – прищурился Вотэн. – Такие сумбурные и несовершенные.

  – Да, – с ходу захватила наживку эколог Бониэла. – Эта молодёжь, фыркнув на правила и ограничения, совершив несанкционированный контакт, обогатила нас невероятно. В особенности ценны непосредственные ощущения и мысли моллюска, наблюдающего последние времена Протеи и тысячи витков – восстановление жизни на Земле. Это невероятно!

  – Вот их– то нам и надо поддержать! Зачем рассуждать об иммологах? Мы о них ничего не знаем. Это область таких чудаков, как наш кибер-техник Шаолэн. Пусть он думает о том, насколько иммологи справляются со своими задачами! – отмахнулся Конэл. – И, я надеюсь, что у таких, как он, всё под надёжным контролем. Ведь за всё время существования иммологов, они не подвели ни разу.

  – Уверенны? – прищурился Вотэн. – Думаете, вам расскажут о случаях, когда иммологи дали слабину? Вряд ли. Ведь в КС к этому направлению бионики и так-то не очень доброжелательно относятся. Шутка ли – идеальные формы... ну, можно сказать – жизни. Особой формы жизни.

  – Думаю, какая-то польза есть и от них, – пожал плечами астрофизик. – Впрочем, в данный момент для меня важнее судьба наших юных стажёров. Что их ждёт? Награда или опала? Капитан Фаэн, вы уже что-то знаете об этом? – обернулся он к капитану, перебирающему ёмкости с коктейлями. -Почему вы так уверенно говорили о том, что они выйдут на вахту.

  – Я? Нет! Это я так, образно, – отмахнулся тот, хитро усмехнувшись. – Хотя, у меня есть свои предположения. И опыт.

  – Надеюсь, наши стажёры ещё порулят! Уж очень они нестандартные моллюски. Хорошая смена растёт! – задумчиво заметила эколог Бониэла.

  – Это так, – подхватил её слова профессор Вотэн. – Вспомним хотя бы Мари-Кану! Досточтимые Конэл и Вионэлла, вы же там были. Вспомните, как они...отличились. Просто игнорировали общее мнение. И всеобщее желание всплыть наверх, от беды подальше.

  – Да-да! – вздохнула гидролог Вионэлла. – Лаонэла Микуни, тогда ещё студентка, взяла и объяснила нам, профессорам, все казусы, происшедшие там. И спасла экспедицию! Лишь благодаря ей и её друзьям – Таните и Сэмэлу, мы стали Героями Итты. А поначалу, помните, все ополчились против неё! Особенно досточтимый брюзга, наш профессор биологии Боэн. Теперь ведь тоже Герой! И если б не профессор Донэл – тогда ещё доктор – который прислушался к предложениям этих недоклювиков, всем был бы конец.

  – А здесь... Что было раньше? Застой и тина, – вздохнул Вотэн. – Через эту отдалённую и, честно говоря, обойдённую вниманием Базу прошли сотни экспедиций, дежурно систематизируя скучные показания автоматики и отчёты иммологов. Я удивляюсь, что иммологи ещё отчитываются. Действительно – автоматы. Могли бы за четыреста лет, в которые предоставлены сами себе, вовсе забыть о Сообществе. А эти недоклювики, как вы их назвали, всю тину всколыхнули. И правда, Микуни – Глаз Тайфуна. Я был в Лунооне с прошлой экспедицией, вернулся ни с чем.. Чавинцев, из-за которых здесь возникло столько дебатов, тысячи лет никто даже не замечал. Хотя они умудрились на Земле немало наследить – настроить города и похитить массу народа.

  – Почему им это удалось, как вы думаете? – просила Вионэлла.

  – Мы их не заметили, – вздохнул Вотэн. – Чавинцы не вписывались в рамки наших научных проектов. У каждого, кто защищал диссертацию на земном материале, уже имелся список авторов, на основе чьих выводов он готовил свою. Какие чавинцы? А уж о том, что на Протее-Земле сохранился древний протеец, многочисленные учёные-диссертанты даже и не догадывались! Они просто не искали, поскольку этого не может быть. Упустили такую сенсацию! – прокряхтел он.

  – Ну, положим, о чавинцах я кое-что предполагал, – отозвался профессор-астрофизик Конэл. – Сделав это на основании некоторых цифр и отчётов, которые никто не заметил. Из-за них и напросился сюда. Но, наверное, я ничего бы не добился. Чтобы шагнуть за рамки привычного, надо быть слегка наивным или слишком самоуверенным – иначе не сломать стереотипы. Я – интроверт, мне сложно. Уж не знаю, чего больше у этого юного создания, Лаонэлы Микуни? Но думается, если б она была другой, и эта экспедиция, и наш кошмарный спуск в Мари-Кану окончились бы, как минимум, ничем. А угроза всему живому продолжала бы нависать над Иттой ещё долгое время. Да что там – на Тиуаной. Она, мало того, что многое чувствует, но ещё имеет смелость об этом заявлять. И действовать.

  – Какая ещё угроза? – удивилась эколог Бониэла Шиуни. – Почему – всему живому? И дажеТиуане?

  – Ну... – растерялся проболтавший государственный секрет Конэл, – ммм... я имею в виду неразгаданную тайну бездны Мари-Кана. От неё ведь неизвестно чего ждали, – с трудом вывернулся он. – Об этом сложено множество легенд. Некоторые, в виде табличек, оказались на иных планетах Сообщества, вконец запугав их жителей. И, наконец, они получили объяснение.

  – А-а, – разочарованно протянула та.

  – Да-да, слава Древним Мудрецам, что у нас есть такая молодёжь, – быстро проговорила профессор-гидролог Вионэла, уводя опасный разговор в сторону. – Которая умеет мыслить нестандартно. Я всегда обожала эту юную троицу. Они такие милые! Такие шумные! И такие непосредственные! Если есть у них какая-нибудь версия, даже не очень складная с первого взгляда, или не популярная, они её всё равно излагают. А уж вы разбирайтесь – что к чему. Или уж вовсе ни к чему. И довольно часто оказывается, что очень даже «к чему».

  – Правда? – удивился командир Фаэн, отхлёбывая коктейль с сельдереем, который взял, памятуя о пристрастии к нему стажёра Таниты. – Меня они, честно говоря, поначалу повергли в шок своей активностью. И не зря! Согласитесь, моллюски, притягивающие всяческие аномалии, не любящие рутину, в комплекте с космическим кораблём, которым они пока ещё весьма неумело управляют, это довольно гремучая смесь.– Отпив коктейль, он сморщился. И заявил: Раньше я ещё сомневался, а теперь принял окончательное решение – ни за что не оставлю эту троицу на «Странниках». Пусть этот Глаз Тайфуна со своими друзьями в другом месте баламутит тину и собирает бури. А также производит всех в герои. Мне и без героизма забот хватает! – сказал он и брезгливо отодвинул в сторону недопитый коктейль.

  – Ну, тут вы не правы, уважаемый капитан! – возразила гидролог Вионэлла. – У вас же на корабле с ними не было проблем? Не так ли? По-моему, наших реформаторов не желательно выпускать в неисследованные места, – рассмеялась она. – Или заросшие тиной. У Лаонэлы тут же включаются некие локаторы, превращая её в Глаз Тайфуна, и с его помощью всё встаёт на нужные места.

  – Вот как? С помощью Тайфуна? С таким навигатором мой корабль не долго протянет! – прищурился Фаэн. – Вдруг и там где-нибудь тина завалялась? – Вионэла хихикнула. – Вот то-то и оно.

  Остальные учёные, рассевшись группками, тем временем активно обсуждали сведения, почерпнутые из жизни древнейшего криптита Оуэна, полученные с помощью контакта. И включающую всю историю планеты после гибели протейской цивилизации. Это требовало осмысления и серьёзной корректировки архивных данных иттян. Поэтому им не терпелось поскорее вернуться в свои научные лаборатории и заняться этим. Запасы коктейлей катастрофически убывали, а новости о решении Совета задерживались. Поэтому капитан Фаэн проявил инициативу и немедленно заказал на базе ещё партию коктейлей, исключив из неё сельдерей. Эту новость приняли с энтузиазмом. Из-за волнений этого дня всем необходимо было чем-то заняться.

  ***

  И вот, наконец, раздался гонг, извещающий о начале связи с галактикой Тиуана. Все ринулись на террасу, обычное место контакта с вышестоящими и Космическими Службами.

  – Я приветствую вас, уважаемые коллеги! Мира вам и мудрости! – зазвучал там голос члена Совета Космического Сообщества, академика Понэла Танауни, курирующего сектор по контролю за незрелыми цивилизациями. – Я рад снова встретиться с теми, кто ведёт ответственную работу на самых дальних рубежах Сообщества! – сказал Понэл, чей образ – в виде радужного крылатого муравьеца – проецировался на высокой стене дома. Кстати, весьма размыто – ради экономии энергии. – Что-то я к вам зачастил. Не так ли? – усмехнулся он. – Только успели подкорректировать мероприятия по улучшению экологической обстановки на Протее-Земле, как пришлось принимать меры по организации поисков чавинцев, совершающих здесь неправомерные действия. Хорошо работаете, дорогие мои! И, помнится, некоторые идеи в отношении чавинцев были выдвинуты навигаторами – Лаонэлой Микуни, Сэмэлом Сиуни и Таниэной Тануни. При поддержке профессора Конэла Тигуни. М-да. И вот у вас снова форс-мажор. И снова не без их участия. Произошёл незапланированный контакт по инициативе этих навигаторов. Они у вас когда-нибудь отдыхают, а? – пошутил академик. – Грустно, что теперь существует угроза утечки Сверх Знаний в незрелую человеческую цивилизацию. Это опасно. М-да.

  Учёные слушали советника так внимательно, что казалось, будто на террасе пусто – никто даже не шелохнулся. Рыбка маурия, известная своей пугливостью, без опаски проплыла над ними, будто над неживыми статуями. По песку прополз крабац и, деловито перебравшись через ногу профессора Вотэна, спокойно прошествовал дальше. Тот даже не обратил на него внимания

  – Мы, конечно, рады, что молодые кадры, Герои Мари-Каны, столь активно взялись за освоение космического пространства. Но... желательно, всё же, немного снизить эти бешенные темпы. Иначе Совету придётся забросить все свои дела и заниматься только вашей экспедицией. А также – ликвидацией последствий новаторских проектов ваших молодых коллег. Займите их чем-нибудь на кухне!

  Все с облегчением рассмеялись – кажется, бури не предвидится, коли советник шутит.

  – А если серьёзно... Не скрою, что некоторые члены Совета хотели наказать эту троицу за несанкционированный контакт с представителем планеты, не входящей в Сообщество. Ими были нарушены многие инструкции и правила, которые обязан знать каждый, кто работает космических пространствах. Но! Есть очень важно «но»: их контактёром было древнейшее существо на Земле, свидетель катастрофы, происшедшей по причине досрочного приёма в КС протейской цивилизации. Это потрясло даже нас. Неоценимые сведения, источником которых он может стать, перевесили недовольство. Совет, учитывая молодость и пытливость нарушителей ЗоНа, навигаторов-стажёров Лаонэлы Микуни, Сэмэла Сиуни и Таниэны Тануни, решил не применять к ним строгих мер! – Все присутствующие радостно вскочили и подняли вверх две руки в знак восхищения и одобрения. Лишь трое стажёров, потрясённые тем, что услышали, и не в силах поверить этому, остались сидеть на местах. – Однако впредь им рекомендовано неукоснительно соблюдать все принятые рекомендации специалистов по осуществлению контактов. И хорошо заучить их, пересдав экзамены на знание ЗоНа и Кодекса КС. И впредь ставить безопасность иных Видов и цивилизаций выше любых благ и достижений. Даже изучения феноменов вселенных. Всё понятно? – спросил он у замерших на банкетках навигаторов.

  – Да! Простите нас! Мы учтём! Благодарим Совет за лояльность! Мы исправимся! – вскочив, радостно завопили те.

  – Вижу, энтузиазма у вас всё ещё достаточно. Надеюсь, вы направите его в нужное русло! Желаю удачи! – улыбнулся академик. Что выражалось усиленным мерцанием его радужных крыльев. И уже серьёзно продолжил:

  – Однако, нам предстоит исправить то, что, по вине этих рьяных покорителей космоса, может принести вред земной цивилизации. Во-первых, это излишняя информация, полученная древним протейцем от наших неумелых контактёров. Пока она была временно заблокирована. Поэтому никакой утечки СЗ не произошло. Теперь его воспоминания о контакте будут обнулены полностью.

  – И общаться с протейцем Оуэном нам уже нельзя? – не выдержала Лана.

  – А как ты думаешь, Лаонэла Микуни? – Усмехнулся советник. Лана лишь печально вздохнула. – Это не игрушки. Отбросим эмоции и подумаем о данной ситуации разумно. Любой контакт может снова привести к обмену информацией. Поэтому дальнейшее общение с древним протейцем вам категорически запрещено. Это для его же пользы, – пояснил он. – Но те, кто будет иметь отношение к программе «Древний реликт Протеи» и будет работать с Оуэном, станут за ним внимательно наблюдать, изучать и оберегать. Ты, Лаонэла, тоже будешь иметь к ней доступ. И, при желании, можешь быть в курсе всех жизненных перипетий Оуэна. Если, конечно, работа навигатора и твоя склонность постоянно попадать в нестандартные ситуации, оставят на это время, – пошутил он. – Во всяком случае, код доступа у тебя будет.

  – А нельзя ли забрать Оуэна к нам на Итту? И там осуществлять данный проект, – спросила Лана. – И потом – он так танцует Танец Силы!

  – Это было бы неправильно по отношению к Земле, – ответил советник. – Баланс положительной энергии на этой планете держится во многом благодаря Оуэну и его ежемесячным Танцам Сфер. Но, наверное, у нас будет возможность транслировать на Итте его Танцы Силы. Или даже в других цивилизациях Сообщества, созданных моллюсками. Это, благодаря его древней энергии, улучшит взаимодействие таких сообществ с космическими Потоками Силы. И станет для многих учебным пособием, – улыбнулся советник Понэл.

  – Здорово! – воскликнули присутствующие иттяне, поголовно обожающие Танцы Полнотуния. Но на Луне они уже назывались – Танцы Полно-земелия. Поскольку проводились при полной фазе Земли на лунном ночном небосводе.

  – В следующее Полно-земелие и мы поучимся у Оуэна! – с энтузиазмом сказал профессор Донэл, известный в Пооне заводила-танцор.

  – Вот и чудненько! – кивнул советник. – И в третьих. Поскольку научная программа вашей экспедиции обрела дополнительные пункты, она продлевается на неопределённый срок. Для помощи в её выполнении в Луноон скоро прибудет грузовой корабль с провизией и командами Службы Космических Чистильщиков и Карантинной Службы Поиска. Ваша задача – разместить их. Думаю, в вашем городе для них найдётся местечко? А от профессора Донэла ждём заявку с перечнем всего необходимого.

  – О, я немедленно займусь этим, многочтимый советник Понэл! – с воодушевлением сказал тот. – И благодарим Учёный Совет за проявленную мудрость! Мы очень волновались!

  – Да не стоит! – кивнул Понэл. – Честно говоря, мы сами потрясены... Эти ситуации – с чавинцами, с протейцем и так далее – высветили некие дефекты в работе Наблюдательных Служб. И не только на этой Базе. Наверное, дело в том что наши Службы слишком завязли в ограничениях и запретах. Это уже мешает реально оценивать обстановку на наблюдаемом объекте. – На террасе все замерли, слушая эти невероятные речи. – Наверное, при возникновении внештатных ситуаций многие боятся проявить инициативу, сделать малейший шаг шага в сторону от инструкций. А иногда это необходимо. – чтобы найти оптимальное решение. И, если нужно, применить не стандартный подход. Наша Служба стала слишком косной. А как же прогресс? Сам Творец позволяет нам делать ошибки – чтобы исправляться, учиться, а, следовательно – развиваться и улучшаться. А то выходит,, что мы, написав незыблемые инструкции, непогрешимее самого Творца. Всё должно развиваться и совершенствоваться. Пора улучшаться и нам.

  Учёные, слушая, не верили сами себе. Это происходит наяву? Член Совета проявлял сочувствие к нарушителям дисциплины и даже понимание их движущих мотивов? Рекомендовал делать ошибки? И даже позволил себе критику принятых незыблемых правил? Фактически – ЗоНа? Такого не может быть!

  Хотя, если уж Советом принято столь мягкое решение в отношении нарушителей ЗоНа, юных навигаторов, то и речи советника о наметившейся гибкости стратегии в дальнейшей работе Наблюдательных Служб КС, возможно, не пустой звук... Хотя – поживём, увидим. Иттяне, головоногие моллюски, по своей природе всегда были осторожны и скептичны.

  – Ну, миловать, так миловать! – тихо сказал командир Фаэн гидрологу Вионэлле и археологу Вотэну, стоящим рядом. – Совет простил моих стажёров? Милую их и я! Эта троица остаётся в команде «Странника»! Пусть только сдадут мне экзамен по ЗоНу! А я их хорошенько погоняю! Буду делать из них настоящих космо-навигаторов! Не могу же я быть зануднее самого Совета Иерархов? – усмехнулся он. – Но, учтите – это до их первого прокола! Уволить этих тайфунистых героев Мари-Каны, я всегда успею.

  – Вот и правильно! – обрадовалась Вионэлла. – У них всё получится. Вот увидите!

  Тем временем советник Понэл Танауни завершил свою речь общепринятыми вежливыми формами прощания и его визит закончился.

  ***

  Оуэн открыл зрачки и обнаружил себя в своей верхней, так называемой Ближней пещере.

  Как он сюда попал? Что с ним было вчера? А позавчера? Давно ли он ел?

  И что-то с ним явно было не так? Он болен?

  Оуэн подвигал конечностями, проверил их гибкость. Опробовал обоняние, осязание и работу всех восьми автономных участков мозга, расположенных в каждом щупальце. Всё в порядке. Покрутил головой – на месте. Но на душе было как-то неспокойно. Что-то с ним не так. Но что? Ему вдруг показалось, что на днях с ним случилось что-то очень важное – но хорошее или плохое он не знал. За какое событие зацепиться бы? Танец Сфер! Если рассуждать логически – вчера ночью он должен был его танцевать. Но танцевал ли? А может провалялся в пещере с жаром? Скорее всего так это и было. Потому что он не мог восстановить в памяти этот свой Танец. Такого с ним ещё не бывало. Ведь воспоминаниями о Танце, черпая из них силу, Оуэн жил потом целый месяц. Но сейчас он всё забыл: как начинался его Танец Силы? ярко ли как сияла Луна? и что он чувствовал во время виртуозных па? послал ли вселенной в заключение нужные символы? Ничего...

  Но всё же, что-то осталось. Он даже сейчас ощущал невероятную силу любви Творца к своим созданиям, струящуюся в неких потоках света и омывающих его. Любовь ко всему сущему! Она всюду! Она – само космическое пространство! Любовь Творца живёт в каждом атоме мира, в частице света, создающего вселенные и звёзды! Она преодолевает всё! Стоит только...

  Но вдруг и это ощущение куда-то ускользнуло...

  Оуэн сидел, дрожа. Совершенно пустой...

  Это, очевидно, первые признаки старческого маразма. Что ж, пора. Ничего не поделаешь – возраст. Он даже не знал теперь, о чём только что думал. Что-то, вроде, о любви, вроде. Которой, увы, всегда так мало в этом мире...

  Скорее всего, его Танец среди звёзд в этот раз не состоялся, поэтому у него и нету сил. И провалы в памяти. Он просто проспал ту волшебную Ночь, поэтому сейчас так ужасно себя чувствует. И все его спутанные воспоминания это всего лишь сон.

  И всё же что-то было в этом сне более важное, чем пропущенный Танец. Но что?

  Оуэн вздохнул – что же ещё? Конечно – мечта о неосуществимом. О том, чего он множество витков не может понять и постичь. А Луна... Он просто когда-то придумал, что там есть город, в котором живут непостижимо совершенные существа, знающие всё об этом мире. Впрочем, ничего не мешает и дальше хранить в душе эту сказку. С ней легче жить, надеясь, что где-то есть мудрые и добрые, которые защитят и спасут всех. В основном – от своих несовершенств.

  Ничего не поделаешь – непрочная биологическая субстанция, она рано или поздно изнашивается....

  А! Вспомнил!

  Вчера днём, после того, как проспал Ночь Полнолуния, он зачем-то полез в туннель, который охраняют идолы Дальней пещеры. А ведь они предупреждали его – не лезь! И потом ему пришлось с помощью верного друга Фью бежать из какого-то запутанного лабиринта, пронизывающего материки. Он едва не погиб там. Что не удивительно! Зачем ему, морскому обитателю, эти сухие и опасные катакомбы? Духам не понравилось его любопытство, вот они и...А Духов он почитает – у них своя мудрость и недоступные нам цели..

  Впрочем, хватит витать в небесах! То сны его уносит к звёздам, то – вопреки мудрым Духам, он зачем-то тащится глубоко под землю. Пора вернуться в реальную жизнь. И хорошенько подкрепиться. А Танец... Утерянную гармонию и силы он обязательно восстановит в следующее Полнолуние. Как-нибудь доживёт.

  Итак – дожить!

  Оуэн не стал телепортировать планктон к себе в пещеру, хотя уже чувствовал в какой он стороне находится – способности потихоньку возвращались. Надо бы размяться немного и прийти в себя.

  Оуэн выбрался из пещеры и медленно побрёл в ту сторону, где жужжала стая планктона, распугивая при этом тех, кто попадался ему на пути.Сегодня он был слишком неуклюж, нелеп в движениях и необычайно угрюмо. Всё живое вокруг шарахалось от него, почувствовав, что с этим гигантом, местной достопримечательностью, что-то неладное. То ли настроение плохое, то ли с головой непорядок. Все убирались с его пути. Мамы-рыбы и папы-воспитатели, не зная, чего ожидать от него, прятали своё потомство в зарослях и впадинах, подавая знаки другим. Огромные крабы мгновенно зарывались в песок. Разнообразные раковины захлопывались, щупальца актиний втягивались. Но Оуэн даже не обратил на эту панику внимание. Всё как обычно, думал он, бредя – суета, борьба за выживание. Как всё мрачно!

  Оуэн чувствовал себя... обворованным, что ли. Как-будто он что-то забыл или потерял. Да-да! Он и вчера мучился похожими ощущениями...

  Надо увести своё сознание по другой ветке реальности, что сводит на нет ценность вещих снов и наваждений. Иначе можно сойти с ума.

  Поэтому он постарался отвлечься и занять себя чем-то обычным, повседневным. И ему это удалось.

  Подкрепившись, Оуэн окончательно пришёл в себя.

  Теперь можно вернуться в пещеру и спокойно подумать. Кажется, он уже способен думать.

  Он сам, и не во сне, постигнет тайну Любви и её значение для вселенной. И роль Творца в этом божественном калейдоскопе. Сны сами по себе, а он – анахорет моря, Giant Octopus, Octopus vulgaris, криптит, древний головоногий моллюск, одинокий осколок исчезнувшей цивилизации – сам по себе.

  Он не сдаётся и бодро идёт к своей цели.

  ***

  – Всё в порядке! – сказал Наблюдатель-иммолог, отключая прибор похожий на старинный фотоаппарат, который был установлен на треноге на берегу океана. Это был пожилой загорелый мужчина в льняных полосатых шортах и растянутой футболке неопределённого цвета. – Он хорошо перенёс обнуление.

  – Уверен, Марселло? – переспросила стройная девушка в светлом сарафане, складывая штатив и прибор в большую полотняную сумку.

  – О, да, Инес! – кивнул тот, забирая у неё сумку и направляясь к шоссе, проходящему рядом с линией прибоя. – Ничего удивительного! Выживет. Он планетарную катастрофу пережил. Что ему какая-то мозаичная корректировка памяти.

  – Чудесный экземпляр , Giant Octopus! – кивнула Инес. – Нам повезло с этим проектом. А то люди такие скучные и жестокие существа! Я рада, что нас перевели.