Текст книги "Завещание чудака (иллюстр.)"

Автор книги: Жюль Габриэль Верн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава XV
 ПОЛОЖЕНИЕ ДЕЛ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОГО МАЯ

Тринадцатого мая, в восемь утра нотариус Торнброк объявил число выброшенных очков – девять, из шести и трех, что заставило господина X. К. Z. отправиться в штат Висконсин. Если неизвестного партнера не обуревала безудержная страсть к путешествиям, которая терзала репортера газеты «Трибюн», то он должен был считать себя вполне удовлетворенным. Несколько часов по железной дороге доставят его в Милуоки, и если, прибыв туда, он застанет еще Лисси Вэг, она тут же вернется в Чикаго начинать партию сызнова.

Все были необычайно заинтригованы новым участником матча. Что он собой представляет? Разумеется, он уроженец Чикаго, как требовали условия завещания, но больше никто ничего о нем не знал; и любопытство публики все возрастало. Поэтому в тот же день, в день седьмого тиража, на вокзале в часы отправления поездов из Чикаго в Милуоки скопление граждан превзошло все прогнозы. Рассчитывали узнать этого X. К. Z. по походке, по какой-нибудь его странности или оригинальной черте. Полное разочарование! Вокруг – только обычные физиономии путешественников, ничем не выделявшихся из толпы обыкновенных смертных. И все-таки один честный малый был принят за «человека в маске» и, до крайности смущенный, сделался предметом незаслуженной овации.

На следующий день снова явилось порядочное число любопытных, на третий день уже меньше и совсем мало во все последующие дни. Так и не нашлось никого, кто по виду имел бы основание рассчитывать на наследство Уильяма Дж. Гиппербона. Нотариусу Торнброку не давали покоя, засыпая вопросами.

– Ведь вам должно быть известно все, что касается X. К. Z., – говорили ему.

– Абсолютно ничего!

– Но вы с ним знакомы?

– Не знаком, а если б и был знаком, то не имел бы никакого права открыть инкогнито.

– Но вы же знаете, где он живет, раз сообщали ему о результате метаний игральных костей.

– Я ничего ему не посылал. Он узнал об этом или из газет, или же слышал в зале Аудиториума.

В конце концов современники предоставили будущему установить личность неизвестного. Если он выиграет и станет единственным наследником Уильяма Гиппербона, его имя разнесется по всем пяти частям света. Если же выигрыш падет не на него, то для чего и знать: стар он или молод, богат или беден, толст или худ, блондин или брюнет и под какой фамилией записан в регистрационной книге своего прихода?

За перипетиями игры с исключительным вниманием следили в мире спекуляций, в мире жаждущих выиграть, любителей риска и поклонников «бума». Финансовые бюллетени день за днем давали подробные сведения, подобно тому, как они информируют о состоянии биржевого курса. Не только в Чикаго, который один из репортеров назвал «городом пари», но и во всех больших городах, городских предместьях и даже в самых маленьких деревушках страны за участников партии болели с необычайной страстью.

Главные города Америки – Нью-Йорк, Бостон, Филадельфия, Вашингтон, Олбани, Сент-Луис, Балтимор, Ричмонд, Чарлстон, Цинциннати, Детройт, Омаха, Денвер, Солт-Лейк-Сити, Саванна, Мобил, Новый Орлеан, Сан-Франциско и Сакраменто – организовали специальные агентства. Их дела шли необыкновенно успешно. Это давало основание предполагать, что число таких агентств удвоится, утроится и удесятерится по мере того, как Макс Реаль, Том Крабб, Герман Титбюри, Гарри Т. Кембэл, Лисси Вэг, Годж Уррикан и X. К. Z. станут превращаться из победителей в жертвы и наоборот. На настоящих рынках с маклерами [119]  [119]Маклер – лицо, специализирующееся на посреднических биржевых операциях.


[Закрыть]отмечались спрос и предложение, продавались и покупались шансы того или другого участника знаменитого матча.

Лавина азарта скоро хлынула через государственную границу и отдельными потоками потекла по доминиону – по городам Квебек, Монреаль, Торонто и другим важным центрам Канады. Юг не отставал от Севера – лихорадка игры охватила Колумбию, Венесуэлу, Бразилию, Аргентинскую республику, Перу, Боливию и Чили, и в конце концов весь Новый Свет. По другую сторону Атлантики – во Франции, Германии, Англии, России, в Индии, Китае и Японии, в Австралии и Новой Зеландии тоже нашлось немало любителей острых ощущений, готовых поболеть, когда все болеют. Если покойный член «Клуба чудаков» не очень нашумел при жизни, то какую бурю он поднял после смерти! Почтенный Джордж Хиггинботам и другие коллеги покойного могли гордиться тем, что принимали участие в рождении его посмертной славы.

Кто же в данное время был баловнем судьбы на поприще этого нового вида спорта?

Хотя число метаний не превышало пока тринадцати, все же четвертый партнер, Гарри Кембэл, имел наибольшее число сторонников; общественное внимание сосредоточилось главным образом на его особе. О Гарри особенно громко кричали газеты, следуя за ним по пятам (письменные сообщения от него поступали ежедневно). Ни Макс Реаль, ни Герман Титбюри, ни Лисси Вэг не могли соперничать с блестящим и шумным репортером газеты «Трибюн». Правда, Том Крабб, вовсю рекламируемый Джоном Мильнером, тоже привлекал к себе внимание многих держателей пари. Казалось вполне естественным, что колоссальное богатство достанется колоссальному партнеру. Случай любит подобные контрасты или, лучше сказать, подобные сходства, и если он чужд привычкам, то, во всяком случае, у него бывают капризы, с которыми приходится считаться.

Акции Уррикана в самом начале стояли очень высоко. Первые полученные им девять очков из пяти и четырех, отправившие его в пятьдесят третий квадрат, – какое блестящее начало! Но, отосланный при втором метании в пятьдесят восьмую клетку, в Калифорнию, и вынужденный начинать партию сначала, он лишился всех симпатий публики. К тому же стало известно о кораблекрушении возле Ки-Уэста, о плачевном состоянии, в котором он находился в полдень двадцать третьего мая. Кто знает, сможет ли коммодор когда-нибудь добраться до Долины Смерти, и вообще: не был ли он сам мертв – как человек и как партнер.

Что касается Лисси Вэг и Джовиты Фолей, то, приехав в Милуоки только двадцать третьего утром, они поспешили его покинуть, для того чтобы не встретиться там с седьмым партнером, когда тот явится в городское телеграфное бюро.

Оставался седьмой участник – X. К. Z. Предполагали, что ловкачи и хитрецы, у которых мозг устроен не как у всех людей и позволяет им заранее угадывать удачные удары игральных костей, остановят свое внимание именно на нем. Если же его оставляли в покое, то лишь потому, что не знали, отправился он в штат Висконсин или нет. Но последний срок уже не за горами. Приближалось двадцать седьмое мая, когда должен произойти четырнадцатый тираж. После метания игральных костей мистер Торнброк пошлет телеграмму «человеку в маске». Можно представить, какая уйма народу соберется на почте, чтобы увидеть его. Фотографические аппараты, конечно, не замедлят сделать моментальные снимки, которые тут же будут помещены в газетах.

Кстати, Уильям Гиппербон расположил Американские штаты самым произвольным образом – ни в алфавитном, ни в географическом порядке. Вот почему штаты Джорджия и Флорида, в действительности соседние, занимали один – двадцать восьмую клетку, другой – пятьдесят третью. Техас и Южная Каролина стояли под номерами десятым и одиннадцатым, тогда как их разделяет расстояние в восемьсот или девятьсот миль. То же самое можно сказать и про все остальные. Вполне возможно даже, что штаты расположились на карте в том порядке, какой им выпал по жребию.

Наконец наступило двадцать седьмое мая. Общее внимание сосредоточилось на таинственной личности, неизвестно по каким мотивам не желавшей объявить своего имени публично. В тот день зал Аудиториума не был переполнен: тысячи любопытных с утренним поездом отправились в Милуоки. В восемь часов утра нотариус Торнброк, по обыкновению очень торжественный, окруженный членами «Клуба чудаков», выбросил из футляра на стол игральные кости и при общем молчании громко произнес:

– Четырнадцатый тираж. Седьмой партнер. Десять очков, из четырех и шести.

Вот что означали выброшенные десять очков: так как X. К. Z. находился в двадцать шестой клетке, то десять очков отослали бы его в тридцать шестую. Но поскольку этот квадрат занят штатом Иллинойс, очки дублировались. Поэтому X. К. Z. надлежало отправиться в сорок шестую клетку. Фортуна, несомненно, покровительствовала «мистеру иксу»! Первое метание костей послало его в штат, соседний с Иллинойсом, а второе – направило всего только на три штата дальше, через Индиану, Огайо и Западную Виргинию, в округ Колумбия, в его столицу Вашингтон, являющуюся и столицей Соединенных Штатов Америки. Какая разница между этими путешествиями и теми, что выпали на долю конкурентов, отсылаемых на самые окраины федеральной республики! Разумеется, надо держать пари именно на него, если только он в действительности существует.

Утром двадцать седьмого мая на этот счет не осталось никаких сомнений: незадолго до полудня ряды любопытных перед почтовым отделением Милуоки раздвинулись, чтобы пропустить человека среднего роста, крепко сложенного, с легкой проседью в бороде, с лорнетом, в костюме путешественника. В руках он держал небольшой чемодан.

– Есть у вас телеграмма для X. К. Z.? – спросил он почтового чиновника.

– Вот, получите, – ответил тот.

Тогда седьмой партнер – это был именно он, взял телеграмму, распечатал ее, прочел, снова сложил, положил в свой портфель и, не выказав никакого признака удовольствия или неудовольствия, вышел из бюро при полном молчании взволнованной публики.

Его наконец увидели! Он существовал! Не продукт фантазии, а один из представителей человеческого рода! Но кто же он? Имя, общественное положение, пристрастия и привычки? Он явился бесшумно и так же тихо исчез! Все равно! Раз он в назначенный день явился в Милуоки, то так же точно явится и в Вашингтон. К чему знать его социальное положение? Пусть каждый, не колеблясь, держит за него пари! Судя по первым тиражам, он сделается баловнем судьбы.

В итоге положение дел на двадцать седьмое мая:

Макс Реаль пятнадцатого числа покинул Форт-Райли, штат Канзас, чтобы отправиться в двадцать восьмую клетку, штат Вайоминг. Том Крабб семнадцатого выехал из Остина, штат Техас, в тридцать пятую клетку, штат Огайо. Герман Титбюри, откупившись от наказания, покинул девятнадцатого мая Кале, штат Мэн, чтобы направиться в четвертую клетку, штат Юта. Гарри Кембэл двадцать первого выехал из Санта-Фе, штат Нью-Мексико, в двадцать вторую клетку, штат Южная Каролина. Лисси Вэг двадцать третьего числа покинула Милуоки, штат Висконсин, и отправилась в тридцать восьмую клетку, штат Кентукки. Коммодор Уррикан, если он еще жив, двадцать пятого мая получил телеграмму, которая отсылала его в пятьдесят восьмую клетку, штат Калифорния, откуда ему предстоит вернуться в Чикаго и начать игру снова. И наконец, X. К. Z. был послан в сорок шестую клетку, в округ Колумбия.

Миру остается ждать дальнейших событий в результате следующих тиражей. Между прочим, большим успехом пользовалась идея, выдвинутая газетой «Трибюн»: почему не поступить с участниками матча как с жокеями на бегах и не присвоить каждому свой цвет – в том же порядке, в каком семь тонов расположены в радуге? У Макса Реаля будет фиолетовый цвет, у Тома Крабба – синий, Герман Титбюри получит голубой цвет, Гарри Кембэл – зеленый, Лисси Вэг – желтый, Годж Уррикан – оранжевый, а X. К. Z. – красный.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава I
 НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПАРК

Читатель вправе спросить: как это Максу Реалю удалось из восьмой клетки попасть сразу в двадцать восьмую? Все дело в том, что при втором метании ему выпало десять очков, которые отослали его в штат Иллинойс, а там, как известно, нельзя останавливаться. И тогда удвоенное число очков перенесло игрока в двадцать восьмой квадрат, штат Вайоминг.

– Очень, очень удачно! – воскликнул Макс Реаль, когда они с Томми вернулись в гостиницу.

– Раз мой хозяин доволен, – ответил милый юноша, – то и я тоже.

– Он, безусловно, доволен, – сказал Макс Реаль, – и по двум причинам: во-первых, потому что путешествие не будет продолжительно, так как штаты Канзас и Вайоминг совсем рядом, во– вторых, потому что мы будем иметь возможность увидеть самую красивую область Соединенных Штатов, изумительный Национальный парк Йеллоустон. Вот она – моя счастливая звезда, я узнаю ее! Выбросить для меня десять очков, которые дают мне двойной ход и помещают штат Вайоминг на моем пути! Понимаешь ли ты это, Томми? Понимаешь?

– Нет, хозяин, – ответил Томми.

Действительно, молодой человек мог поздравить себя с удачным вторым тиражом, хотя он и отставал еще от Лисси Вэг и коммодора Уррикана (правда, этого последнего игральные кости возвращали к исходной позиции). Следующую телеграмму Макс Реаль должен был получить двадцать девятого мая, в Шайенне, столице Вайоминга, если, конечно, до тех пор партия никем не будет выиграна. В его распоряжении оставалось целых пятнадцать дней, и он собрался прожить их с пользой и удовольствием. Макс решил немедленно уехать из Форт-Райли, чтобы как можно скорее попасть в красивейший уголок Вайоминга, а может быть, и всех Соединенных Штатов Америки.

– Что бы там ни было, а я все же посмотрю на окрестности Йеллоустона, – заявил художник. – Презренный раб, запирай же наши чемоданы и скорее в путь, в Национальный парк!

Негр, чувствуя себя польщенным, быстро закончил все приготовления к отъезду.

Если бы Макс Реаль ограничился переездом из Форт-Райли прямо в Шайенн, он совершил бы его в один день, воспользовавшись железнодорожной линией, соединяющей эти города (между ними было всего четыреста пятьдесят миль). Но молодой человек задумал подняться до северо-западного угла штата Вайоминг, занятого Национальным парком, поэтому путь его по меньшей мере удваивался.

Макс Реаль отправился из Канзаса в Вайоминг после полудня. Безбрежны западные равнины Канзаса без спусков и подъемов орошаемые ниспадающими с гор Колорадо водами реки Арканзас. Правда, эти бесконечные степи не представляют ничего любопытного для глаз художника, но зато в следующей за ними гористой части Колорадо местность становится необыкновенно разнообразной и живописной.

Ночью поезд переехал границу двух штатов, ранним утром сделал остановку в Денвере и устремился на север. Причем оставил в стороне великолепную панораму Скалистых гор с вершиной Лонгс-Пик.

Что такое Шайенн? Название реки и города, а также индейского племени, населявшего когда-то эту страну. Возможно, «шайенн» – это испорченное коренным населением слово chiens, что по-французски означает «собаки». Город Шайенн возник на месте лагеря первых золотоискателей. Палатки постепенно сменялись хижинами, хижины – домами, расположенными вдоль улиц и площадей. Вокруг города образовалась сеть железных дорог, и теперь Шайенн насчитывает около двенадцати тысяч жителей. Построенный на высоте тысячи туазов, он является важной станцией великого Тихоокеанского железнодорожного пути.

Штат Вайоминг не имеет природных границ и довольствуется теми, что провели геодезисты, – прямыми линиями, составляющими стороны прямоугольника. Это страна величавых гор и глубоких долин, в которых реки Колорадо, Колумбия и Миссури берут свое начало. А страна, давшая начало трем водным артериям, играющим такую важную роль в американской гидрографии, имеет полное право прибавить еще одну звездочку к тем, что сверкают на флаге Соединенных Штатов.

Прибыв в Шайенн, Макс Реаль согласно своему обыкновению сохранял полное инкогнито, а город, в свою очередь, не ждал игрока так рано. Это дало возможность избежать приемов и банкетов, вредных для желудка и скучнейших для глаз и ушей. Они, без сомнения, были бы организованы в честь участника матча городским населением, склонным к шумным проявлениям восторга. Там присутствовали бы, конечно, и женщины, пользовавшиеся в штате Вайоминг избирательным правом наравне с мужчинами [120]  [120]В США женщинам было дано избирательное право только в 1920 году.


[Закрыть].

Если бы Макс Реаль имел в своем распоряжении больше времени, он отправился бы в Национальный парк экипажем – не торопясь и осматривая область горного хребта Ларами, ее равнины, лежащие высоко над уровнем моря. Их глинистая почва когда-то служила дном огромного озера. Художник мог бы делать остановки, где ему нравится, и переходить вброд бесчисленные горные ручьи – капризно извивающиеся притоки Норт-Платт [121]  [121]Норт-Платт – северный приток реки Платт.


[Закрыть]. Мог бы любоваться террасами, извилистыми долинами, дремучими лесами и сетью притоков реки Колумбии – словом, всей этой изумительной страной, где более чем на две тысячи туазов над уровнем моря поднимаются горы Юниэн-Пик, Хайден-Пик, Фремонтс-Пик в горном хребте Уинд-Ривер. Чего стоит одна только дикая скала Ураган [122]  [122]Русск. ураган, исп. huracan, англ. hurrican произошли от индейского слова с тем же значением.


[Закрыть](Hurrican) – отсюда, может быть, и пошло название Орегон. Эта вершина известна вечно бушующими вокруг нее шквалами и имеет полное основание соперничать с шестым участником матча Гиппербона.

Да, путешествовать здесь в экипаже, верхом или пешком, на свободе, раскидывать походную палатку то там, то здесь – что может быть более привлекательного для художника, и с каким восторгом Макс Реаль совершил бы путешествие при таких условиях! Но мог ли он забыть, что больше не принадлежит себе, сделавшись игрушкой случая и всецело завися от удара игральных костей? «Пешка, которой судьба распоряжается, как ей заблагорассудится, – говорил он себе. – Полное отсутствие человеческого достоинства, и все лишь для того, чтобы иметь маленький шанс – один из семи – получить наследство покойного чудака! Краска стыда заливает лицо, когда встречаюсь взглядом с бедным Томми! Я должен бы послать нотариуса Торнброка к черту и отказаться от нелепой затеи. Мой уход доставил бы большое удовольствие таким типам, как Титбюри, Крабб и Уррикан!… Я ничего не говорю про милую Лисси Вэг. Девушка показалась мне не очень-то обрадованной тем, что попала в число этих «семерых». Да, к черту! Я сделал бы это немедленно, если бы не мать, которая никогда не простит мне бегства. Но, в конце концов, раз я уже здесь, в этой изумительной, совершенно неправдоподобной стране Йеллоустон, поглядим, что успеем в какие-нибудь десять дней».

Между прочим, путешествуя как ему хотелось, Макс Реаль мог бы подвергнуть себя разного рода опасностям. Не говоря уже о возможности встретиться с дикими зверями – медведями, например, тут можно наткнуться и на воинственных индейцев. Кочующие представители племени сиу не все еще поселились в назначенные и отведенные для них Соединенными Штатами места. Вот почему во время разведок, которые федеральное правительство организовало в 1870 году с целью подробно исследовать местность Йеллоустон, стоящие во главе экспедиции господа Дон, Лэнгфорд и доктор Хайден путешествовали по стране в сопровождении военного конвоя, охранявшего их миссию, а два года спустя, первого марта 1872 года, Конгресс объявил, имея на то полное основание, весь район Национального парка «восьмым чудом света» [123]  [123]Семь чудес света – прославленные в древности творения человеческого гения, поражавшие современников своею грандиозностью и великолепием.


[Закрыть].

Два трансконтинентальных железнодорожных пути соединяют Нью-Йорк с Сан-Франциско. Первый – это Центральная Тихоокеанская железная дорога, длиной в три тысячи триста восемьдесят миль (начиная с Грейнджера в штате Вайоминг, она носит название Орегон-Шорт-Лайн и идет через Огден, штат Юта). Второй, длиной в пять тысяч триста миль, идет через Топику, Денвер и в Шайенне примыкает к первой линии. Дальше железнодорожная линия пересекает штаты Вайоминг, Юту, Неваду, Калифорнию и заканчивается у берегов Тихого океана.

От города Шайенна до Огдена всего пятьсот пятнадцать миль, а от Огдена до Мониды (возле самого Национального парка) всего четыреста пятьдесят миль – Макс Реаль выбрал именно этот маршрут.

Итак, в Шайенне молодой художник и негр сели в поезд, который повез их через длинные болотистые равнины Ларами. Они еще спали крепким сном, когда паровоз остановился на станции Бентон-Сити – один из тех городов, которые вырастают на поверхности Дальнего Запада как грибы – немного ядовитые при своем появлении на свет, но обезвреженные благодаря правильно взращенной культуре. Потом они проехали Огден (где, кроме индейцев, живет довольно много китайцев) и повернули на север, к штату Айдахо. Весь день семнадцатого мая был занят переездом через Айдахо. Поезд двигался вдоль горной цепи Бир-Ривер, мимо Горячих ключей и, оставив на востоке штат Вайоминг, к вечеру достиг Мониды, которая стоит на границе Айдахо и Монтаны.

Первый в мире Йеллоустонский национальный парк расположен на территории трех штатов: Вайоминг, Айдахо и Монтана. Айдахо лежит в бассейне Колумбии, богатой золотоносными жилами, которые привлекают туда шумные толпы искателей золота. Его столицей является город Бойсе с населением в две тысячи пятьсот жителей. На территории штата есть несколько районов, отданных индейским племенам.

Монтана представляет собой гористую страну, на что указывает и ее название [124]  [124]Монтана (фр. le mont, англ. mountain) – гора.


[Закрыть]. Это один из самых больших по размерам штатов Америки, негодный для полевой культуры, но очень благоприятный для скотоводства. Почва его очень богата золотыми, серебряными и медными жилами. В Монтане индейские племена занимают самые обширные территории на Дальнем Западе: плоскоголовые, толстопузые, вороны, шайенны, модоки, ассинибойны – их беспокойное соседство не вызывает восторга у американцев. Виргиния-Сити, столица штата, вначале проявляла все признаки быстрого расцвета, подобно большинству городов западных территорий, но теперь она потеряла свое значение. Ей на смену выдвинулись города Бьютт и Хелена [125]  [125]В настоящее время административным центром штата является Хелена (Хелина).


[Закрыть].

Разумеется, существуют быстрые и комфортабельные средства сообщения между Национальным парком и станцией Монида, чем Макс Реаль немедленно и воспользовался.

Можно сказать, что национальные парки по отношению к территории республики играют такую же роль, как скверы к большим городам. Кроме Йеллоустонского парка, американцы организовали и другие, новые, как, например, парк Кретер-Лейк на вулканической территории штата, называемой американской Швейцарией или Садом Богов в гористой области реки Колорадо.

В конце февраля 1872 года сенат и палата депутатов выслушали чтение одного доклада. Вопрос шел о запрещении частным лицам селиться на территории размером пятьдесят пять на шестьдесят миль вокруг источников рек Йеллоустона и Миссури. Заявив, что пространство, заключенное в указанных границах, не годится ни для каких доходных культур, докладчик прибавил: «Предлагаемый закон нимало не уменьшит государственных доходов и будет принят повсеместно как мера, достойная духа прогресса, почетная как для Конгресса, так и для нации». Доклад был одобрен. С тех пор этот район стал Национальным парком, район, один из самых прославляемых. Причем славой он обязан исключительно своим природным красотам, к которым рука человека ничего не прибавила.

Тем не менее человек все же внес сюда кое-что свое: с целью привлечь в Национальный парк экскурсантов всех пяти частей света он упростил передвижение по этой территории целой сетью проезжих дорог, проложенных среди самой хаотической природы. Во многих пунктах теперь высятся великолепные отели, где изящество соединяется с комфортом. Приходится бояться только одного – чтобы эта страна не превратилась в одну сплошную лечебную станцию, в один колоссальный водный курорт, куда стали бы стекаться толпы не только больных, но и богатых бездельников, привлеченных горячими источниками Файор-Холла и Йеллоустона. А кроме того, – как об этом пишет Элизе Реклю, – все эти национальные парки уже успели превратиться в колоссальные охотничьи угодья для директоров различных финансовых компаний, которым принадлежат ведущие к ним железные дороги и лучшие отели.

В одном из них и поселился наш путешественник. Он ежедневно делал по нескольку этюдов, которые молодой негр находил несравненно более привлекательными, чем самые местности, на них изображенные. Нет, никогда Макс Реаль не сумеет изгладить из своей памяти восхитительные чудеса Национального парка! «Только бы мне не опоздать и явиться двадцать девятого числа в Шайенн! – мысленно говорил он себе. – Бог мой, что сказала бы тогда моя дорогая мать?!»

Она действительно великолепна – эта долина Йеллоустона, с обрамляющими ее базальтовыми горными массивами, с их острыми, неровными, точно искромсанными краями и снежными вершинами, в которых берут начало тысячи маленьких речек и ручейков, текущих в глубине сосновых лесов; со своими каньонами, образующими бесконечные коридоры, избороздившие всю местность. Здесь, по-видимому, сосредоточились усилия необузданной, дикой природы. Целые поля лавы, обширные равнины, местами сплошь покрытые вулканическими извержениями. На черноватых скалистых обрывах высятся колонны, точно высеченные рукой человека и испещренные желтыми и красными полосами – готовые модели для цветной архитектуры! Там беспорядочно громоздятся остатки лесов, погибших под горячей лавой кратеров, теперь уже остывших.

А что сказать о самом озере Йеллоустоне, с берегами, усеянными осколками обсидиана [126]  [126]Обсидиан – однородная стекловидная масса вулканического происхождения.


[Закрыть]. Оно лежит на плоской возвышенности на высоте семи тысяч футов над уровнем моря! Водоем с кристально чистой водой, площадью в триста тридцать квадратных миль, местами покрыт гористыми островками, и целые столбы пара выбрасываются не только на его берега, но и на зеркальную поверхность его спокойных и глубоких вод, переполненных форелями.

Озеро окружено горами несравненной красоты!

Макс Реаль, забывая об убегавших днях и часах, запасался неизгладимыми впечатлениями, пораженный фантастическим зрелищем: сверкающий пурпур вод, покрытых водорослями ослепительно ярких оттенков. Он пробрался на север, до Мамонтовых источников, купался в их базальтовых бассейнах, расположенных полукругом, наполненных теплой водой и покрытых облаками пара. Его оглушил шум двух водопадов реки Йеллоустон. Ее воды на протяжении полумили бегут бурными потоками, каскадами и водоворотами, а потом несутся дальше по узкому руслу между острыми отрогами скал и теряются в облаках влажной пыли, совершая прыжок в сто двадцать футов. Он бродил между огненными ямами, окаймляющими поток Файр-Холл. В долине, изрытой стремительным течением притока реки Мадисон, действуют целые сотни грязевых фонтанов и горячих источников, с которыми не могут соперничать самые знаменитые гейзеры [127]  [127]Гейзер – источник, периодически выбрасывающий фонтаны горячей воды и пара на высоту 20-40 м и более.


[Закрыть]Исландии.

А какая панорама развертывается по берегам этого капризного, извилистого потока Файр-Холл, получившего свое начало в одном из небольших озер и стремящегося на север! На всех уступах горных массивов, спускающихся к самому его руслу, виднеются вулканические кратеры и дымятся гейзеры: вулкан Олд-Фейсфул извергается через определенные промежутки времени, хотя с некоторых пор все менее регулярно; Шато-Фор на берегу болотистого пруда своей формой напоминает старую башенку, стены которой обильно орошаются дождем сгущенных паров гейзера. Дальше Рюш, чудовищный колодец, потом Гран-Гейзер, извергающийся регулярно через каждые тридцать два часа, дальше Ле-Жеан, выбрасывающий столбы пара на высоту ста двадцати футов, и, наконец, Великанша, вдвое выше, чем он.

В этом уголке штата Вайоминг, орошаемом реками Файр-Холл и Верхний Йеллоустон, почва под ногами содрогается, точно крышка парового котла, в котором под действием пламени огромного подземного очага смешиваются и сплавляются различные химические элементы и соединения.

Там происходят самые неожиданные и изумительные явления, подобные сценическим эффектам какой-нибудь феерии [128]  [128]Феерия (от фр. фее – волшебница) – жанр театральных представлений, обычно фантастического, волшебного характера.


[Закрыть]. Словно по мановению волшебной палочки происходят чудеса в Национальном парке Йеллоустон, равного которому нельзя найти ни в какой другой стране земного шара.