Текст книги "Собрание сочинений в 12 т. T. 8"

Автор книги: Жюль Габриэль Верн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 47 страниц)

Оберегая ее покой, Гарри очень хотел, чтобы их брак был уже совершившимся фактом. Ему казалось, что пред лицом этого бесповоротного события злоба, отныне бесполезная, должна будет сложить оружие и что Нелль почувствует себя в безопасности, только когда станет его женой. Впрочем, его нетерпение одинаково разделяли Джемс Старр, Симон Форд и Мэдж. Каждый считал дни, оставшиеся до свадьбы.

Дело в том, что каждого обуревали самые тревожные предчувствия. Шепотом говорили, что скрытый враг, о котором никто не знал, где его искать или как с ним бороться, – этот враг, очевидно, не может оставаться равнодушным ни к чему, связанному с Нелль. Торжество ее бракосочетания с Гарри может поэтому послужить поводом для какого-нибудь нового проявления его ненависти.

Однажды утром, за неделю до свадьбы, Нелль – очевидно, под влиянием какого-то мрачного предчувствия – захотелось выйти из коттеджа первой, чтобы осмотреть окрестности. Едва она переступила порог, как у нее вырвался крик невыразимого ужаса; он раздался по всему дому, на этот вопль сбежались Мэдж, Симон и Гарри.

Нелль была бледна как смерть, и в ее искаженном лице отражался величайший ужас. Она не могла говорить, не спуская глаз с двери коттеджа, которую только что отворила, и дрожащей рукой указывала на строки, приводившие ее в трепет и, очевидно, написанные ночью:

«Симон Форд, ты украл у меня последний пласт наших старых копей! Гарри, твой сын, украл у меня Нелль! Горе вам! Горе всем! Горе Новому Эберфойлу!

Сильфакс».

– Сильфакс! – вскричали разом Симон Форд и Мэдж.

– Кто это? – спросил Гарри, переводя взгляд с отца на девушку.

– Сильфакс! – повторяла с отчаянием Нелль. – Сильфакс!

Она вся трепетала, повторяя это имя, пока Мэдж почти силой не увела ее в комнату.

Прибежал Джемс Старр. Прочитав угрожающие слова, он произнес:

– Эти строки написаны той же рукой, которая написала мне письмо, противоречившее вашему, Симон! Человек этот называется Сильфаксом. По вашему волнению я вижу, что вы его знаете? Кто такой этот Сильфакс?

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
«Кающийся»

Это имя было откровением для старого мастера.

Так звали последнего «кающегося» в шахте Дочерт.

Некогда, еще до изобретения безопасной лампы, Симон Форд знавал этого нелюдимого человека, который должен был, рискуя жизнью, каждый день вызывать частичные взрывы рудничного газа. Он видел это странное существо, блуждавшее по шахте всегда в сопровождении огромного гарфанга – чудовищной совы, помогавшей ему в его опасном ремесле. Птица держала в клюве горящий фитиль и проникала туда, куда не могла достать рука Сильфакса. Однажды этот старик исчез, а с ним исчезла и маленькая сиротка, родившаяся в шахте и не имевшая других родственников, кроме Сильфакса, своего прадеда. Это дитя, очевидно, и была Нелль.

Значит, они пятнадцать лет прожили в каком-нибудь потаенном ущелье, вплоть до того дня, когда Гарри спас Нелль.

Старый мастер, охваченный и жалостью и гневом, рассказал инженеру и своему сыну все, о чем напомнило ему имя Сильфакса.

Теперь все объяснялось. Сильфакс и был тем таинственным существом, которого они тщетно разыскивали в недрах Нового Эберфойла!

– Так вы его знали, Симон? – спросил инженер.

– Хорошо знал, – ответил мастер. – Человек с гарфангом! Он был уже немолод, лет на пятнадцать – двадцать старше меня. Совершеннейший дикарь, он не знался ни с кем; говорили, что он не боится ни огня, ни воды! Он сам выбрал себе ремесло «кающегося», на которое было немного охотников. Эта опасная работа повлияла на его рассудок. Его считали злым, но, возможно, он был только сумасшедшим. Сила у него была необычайная. Он знал копи, как никто, – по крайней мере так же, как я сам. Говорили, что он человек довольно состоятельный. Но, право же, я давно считал его мертвым!

– Но, – продолжал Джемс Старр, – что он хочет сказать этими словами: «Ты украл у меня последний пласт наших старых копей»?

– Ах, вот что! – ответил Симон Форд. – Давно уже старик Сильфакс, мозг которого, как я уже сказал, был расстроен, вообразил, что у него есть права на Старый Эберфойл. Поэтому его характер становился все более диким по мере того, как истощалась шахта Дочерт – его шахта! Помилуйте, ему казалось, что каждый удар кайла вырывает у него внутренности. Ты, должно быть, помнишь это, Мэдж?

– Да, Симон, – ответила старая шотландка.

– Все это вспомнилось мне, – продолжал Симон Форд, – когда я увидел имя Сильфакса на двери; но, повторяю, я считал его мертвым и не мог представить себе, чтобы злобное создание, которое мы так долго искали, было старым «кающимся» шахты Дочерт!

– В самом деле, – произнес Джемс Старр, – теперь все объясняется. Случай открыл Сильфаксу существование новой залежи. Помешанный старик решил стать ее защитником. Живя в шахте, он бродил в ней днем и ночью и проник в вашу тайну. Он узнал, что вы спешно вызываете меня в коттедж. Отсюда – это письмо, противоречившее вашему; отсюда – камень, брошенный в Гарри в день моего приезда, и разрушенные лестницы в стволе Ярроу; отсюда – заделка трещин в стене новой залежи; отсюда, наконец, наше заточение и освобождение, которым мы обязаны Нелль, но, конечно, оно произошло без ведома и против воли Сильфакса!

– Все, вероятно, так и было, как говорит мистер Джемс, – ответил Симон Форд. – Теперь старый «кающийся», несомненно, совсем уж сошел с ума.

– Это и лучше, – заметила Мэдж.

– Не знаю, – возразил Джемс Старр, покачав голевой. – Его безумие должно быть страшным. Я понимаю, почему Нелль не может думать о нем без ужаса, и понимаю также, что она не хотела выдавать его, своего деда. Какие тяжелые годы она провела рядом с этим стариком!

– Убийственные! – подтвердил Симон Форд. – Она жила в обществе этого дикого старика и его не менее дикого гарфанга, – ведь эта птица, конечно, тоже жива! Как раз она и погасила нашу лампу, она чуть не оборвала веревку, на которой повисли Гарри и Нелль!

– И я понимаю, – прибавила Мэдж, – что известие о браке его внучки с нашим сыном усилило его злобу и ненависть.

– Брак Нелль с сыном человека, который, как он думает, украл у него последний пласт Эберфойла, может действительно довести до предела его бешеную злобу, – подтвердил Симон Форд.

– Ему, однако, придется примириться с нашим браком! – вскричал Гарри. – Как ни чуждается он людей, он в конце концов убедится, что новая жизнь Нелль лучше той, какую он заставлял ее вести в глубине шахты! Я уверен, мистер Старр, что если бы нам удалось захватить его, мы бы его убедили!

– Нельзя убедить безумца, мой бедный Гарри, – возразил инженер. – Разумеется, лучше знать своего врага, чем не знать, но нельзя на этом успокаиваться. Будем настороже, друзья мои. Прежде всего, Гарри, нужно расспросить Нелль. Это необходимо! Она поймет, что теперь ее молчание не имеет смысла. Даже в интересах ее деда нужно, чтобы она заговорила. И для него и для нас одинаково важно, чтобы мы положили конец его злодейским замыслам.

– Я не сомневаюсь, мистер Старр, – ответил Гарри, – что Нелль теперь сама все окажет, не ожидая ваших расспросов. Вы знаете, что она молчала из чувства долга. И это же чувство заставит ее заговорить, как только вы захотите. Моя мать хорошо сделала, что увела ее. Ей нужно было оправиться, но я сейчас схожу за ней…

– Не нужно, Гарри, – твердым и ясным голосом сказала девушка, входя в комнату.

Нелль была бледна. Глаза ее покраснели от слез, но чувствовалось, что она решилась поступить так, как требовала ее совесть.

– Нелль! – вскричал Гарри, бросаясь к ней.

– Гарри, – заговорила Нелль, жестом останавливая жениха, – ты и твои родители должны сегодня узнать все. Нужно, чтобы и вы, мистер Старр, узнали все о девушке, которую вы приняли, не зная, кто она, и которую Гарри – на свое несчастье, увы! – спас из пропасти.

– Нелль!… – снова вскричал Гарри.

– Дай Нелль говорить, – остановил его Джемс Старр.

– Я внучка старого Сильфакса, – продолжала Нелль. – Я не знала матери, пока не пришла сюда, – прибавила она, взглянув на Мэдж.

– Будь благословен этот день, дитя мое! – отозвалась старая шотландка.

– Я не знала отца, пока не увидела Симона Форда, – продолжала Нелль. – Не знала и друга, пока рука Гарри не коснулась моей руки. Пятнадцать лет я жила одиноко в самых отдаленных уголках шахты вместе с дедом. Вместе с ним – не совсем точно сказано. Вернее – с его помощью. Я редко видела его. Исчезнув из Старого Эберфойла, он укрылся в глубинах, известных ему одному. Он был по-своему добр ко мне, хотя и страшен. Он кормил меня тем, что приносил с поверхности земли, но я смутно помню, что в самые ранние годы моей кормилицей была коза, потеря которой маня очень огорчила. Дедушка, видя, что я так опечалена, заменил ее другим животным – собакой, как он мне сказал. К несчастью, собака была веселая и лаяла. Мой дед не любил веселья и ненавидел шум. Меня он заставлял молчать, но собаку не мог приучить к молчанию, и бедное животное очень быстро исчезло. Товарищем дедушки была большая птица, гарфанг; я сначала ее боялась, но она так полюбила меня, что мое отвращение рассеялось, и я, наконец, тоже к ней привязалась. Она стала слушаться меня даже больше, чем своего хозяина, и это внушало мне тревогу за нее: дедушка был ревнив. Мы с гарфангом всячески скрывали свою дружбу. Мы понимали, что это необходимо. Но я слишком много говорю о себе. Дело касается вас…

– Нет, дитя мое, – ответил Джемс Старр, – говори как тебе хочется.

– Мой дедушка, – продолжала Нелль, – всегда был недоволен вашим соседством, хотя места в шахте было довольно. Он выбирал себе убежища далеко, очень далеко от вас. Ваше присутствие было ему неприятно. Когда я его расспрашивала о людях, живущих наверху, он становился мрачным и долго не разговаривал со мной. Но особенно гнев его усилился, когда он заметил, что вы, не довольствуясь старыми владениями, хотите захватить те, что он считал своими. Он поклялся, что, если вам удастся проникнуть в новую залежь, о которой до сих пор знал только он, вы погибнете! Несмотря на возраст, он был еще необычайно силен, и его угрозы заставили меня бояться за вас и за него.

– Продолжай, Нелль, – сказал Симон Форд, когда девушка умолкла на минуту, словно для того, чтобы лучше разобраться в воспоминаниях.

– Как только дедушка увидел, что вы проникли в Новый Эберфойл, он заделал ход и запер вас, как в тюрьме. Для меня вы были просто тени, промелькнувшие во мраке; но мне была непереносима мысль, что вы умрете от голода в этих глубинах, и, рискуя быть застигнутой на месте «преступления», я посмела несколько раз принести вам немного воды и хлеба. Я хотела бы вывести вас на поверхность земли, но обмануть бдительность деда было так трудно! Вас ждала смерть… Но тут пришли Джек Райан и его товарищи… По воле божией я встретила их в этот день и привела к вам. На обратном пути дедушка застиг меня. Гнев его был ужасен. Я думала, что погибну от его руки! С тех пор жизнь для меня стала невыносимой. Рассудок дедушки окончательно помрачился. Он провозгласил себя царем огня и мрака… Когда доносились удары кайла по пластам, которые он считал своими, он приходил в ярость и бил меня. Я хотела бежать, но это было невозможно: он зорко следил за мной. Наконец, три месяца назад, в приступе несказанной ярости, он спустил меня в пропасть, где вы меня нашли, и исчез, тщетно зовя гарфанга, который остался со мной. Сколько времени я пробыла там – не знаю. Знаю только, что я умирала, когда пришел ты, мой Гарри, и спас меня. Но ты видишь, внучке старого Сильфакса нельзя быть женою Гарри Форда.

– Нелль! – прошептал Гарри.

– Нет, – продолжала девушка, – я должна пожертвовать собой. Есть только один способ предотвратить вашу гибель – это вернуться к деду. Он угрожает всему Новому Эберфойлу… Это человек, неспособный прощать, и никто не может угадать, что внушит ему жажда мщения! Мой долг ясен. Я была бы презреннейшим созданием, если бы поколебалась выполнить его. Прощайте! Благодаря вам я познала счастье в этом мире. Спасибо вам! Что бы ни случилось, – знайте, что мое сердце остается с вами!

При этих словах Симон Форд, Мэдж я Гарри вскочили с мест, обезумев от горя.

– Как, Нелль! – воскликнули они с отчаянием. – Ты хочешь покинуть нас?

Джемс Старр властным жестом отстранил их, подошел прямо к Нелль и взял ее за обе руки.

– Хорошо, дитя мое, – оказал он. – Ты оказала все, что должна была сказать; «о вот что мы должны тебе ответить. Мы не дадим тебе уйти и, если понадобится, удержим тебя силой. Неужели, по-твоему, мы настолько низкие люди, что можем принять твое великодушное предложение? Угрозы Сильфакса опасны, – пусть так! Но в конце концов человек – это только человек, «мы примем меры предосторожности. Но не можешь ли ты, в интересах самого Сильфакса, рассказать нам о его привычках, о том, где он скрывается? Мы хотим только одного: лишить его возможности вредить и, может быть, вернуть ему рассудок.

– Вы хотите невозможного, – ответила Нелль. – Мой дед везде и нигде. Я никогда не знала его убежищ. Я никогда не видела его спящим. Найдя себе какой-нибудь тайник, он оставлял меня одну и скрывался. Принимая решение, мистер Старр, я знала все, что вы можете мне возразить. Верьте мне! Есть только один способ обезоружить моего деда: искать его мне самой! Он невидим, но сам видит все. Спросите себя, как он узнал бы ваши самые тайные замыслы, начиная с письма, написанного мистеру Старру, и кончая моей помолвкой с Гарри, если бы у него не было чудесной способности узнавать все? Насколько я могу судить, его разум даже в безумии остался могучим. Раньше он говорил мне замечательные вещи. Он рассказывал мне о боге и обманул меня лишь в одном: он уверял меня, что люди вероломны, и хотел внушить мне ненависть к человечеству. Когда Гарри принес меня в коттедж, вы думали, что я была только невежественна? Нет, я была еще и запугана. Ах, простите меня, но несколько дней я считала себя во власти злодеев и хотела убежать от вас! Но постепенно, благодаря вам, Мэдж, мне открылась истина. И вы сделали это не словами, это показал мне весь уклад вашей жизни, ваше взаимное уважение, уважение и любовь. Потом, наблюдая, как эти добрые, счастливые труженики чтут мистера Старра, рабами которого я их считала, увидев впервые, как все население Эберфойла преклоняет колена в часовне и молится богу, благодаря его за безграничные милости, – я сказала себе: «Дедушка обманул меня». Но теперь, когда вы многому научили меня, я поняла, что он обманывался сам. Теперь я снова пойду по тайным путям, по которым раньше сопровождала его. Он, наверно, караулит меня! Я позову его… он услышит… И кто знает, может быть, возвратившись к нему, я верну его к истине?

Все молча слушали девушку. Каждый чувствовал, что ей нужно открыть свою душу перед друзьями в тот момент, когда в своем великодушном заблуждении она думала, что должна покинуть их навсегда…

Она умолкла, изнемогая от волнения, и опустила глаза, полные слез, и тогда Гарри сказал матери:

– Матушка, что подумали бы вы о человеке, который покинул бы эту благородную девушку?

– Я подумала бы, – ответила Мэдж, – что этот человек подлый трус, и если бы он был моим сыном, я отреклась бы от него и прокляла его!

– Нелль, ты слышала, что сказала наша мать, – продолжал Гарри. – Куда ты пойдешь, пойду и я. Если ты настаиваешь на том, чтобы уйти, мы уйдем вместе.

– Гарри! Гарри! – вскричала Нелль.

Но волнение было слишком сильно. Губы у девушки побелели, и она упала на руки своей приемной матери. Мэдж попросила инженера, Симона и Гарри оставить их одних.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Свадьба Нелль

Все разошлись, условившись, что обитатели коттеджа будут настороже более, чем когда-либо.

Угроза старого Сильфакса была слишком прямой, чтобы пренебречь ею. Можно было предположить, что старый «кающийся» знает какой-нибудь страшный способ уничтожить весь Новый Эберфойл.

У входов»в шахты был расставлен вооруженный караул с приказанием бодрствовать днем и ночью. Всякого незнакомого человека приводили к Джемсу Старру «для выяснения личности». Жителей Колсити предупредили об угрозах, направленных против подземной колонии. Так как у Сильфакса там не было никаких знакомств, то опасаться измены было нечего. Нелль сообщили о принятых мерах предосторожности, и она немного успокоилась. Впрочем, больше, чем все остальное, на нее повлияло решение Гарри следовать за нею повсюду, так что она обещала не уходить.

В течение недели, предшествовавшей свадьбе Нелль и Гарри, в Новом Эберфойле не произошло никаких событий. Поэтому шахтеры понемногу опомнились от страха, едва не поставившего эксплуатацию копей под угрозу, но они не ослабляли бдительности.

Тем временем Джемс Старр продолжал разыскивать старого Сильфакса. Так как мстительный старик заявил, что Нелль не будет женою Гарри, то нужно было полагать, что он не отступит ни перед чем, чтобы помешать свадьбе. Лучше всего было бы захватить безумца, пощадив его жизнь. Снова начались тщательные розыски. Штреки были обследованы до верхних горизонтов, выходивших на поверхность земли в развалинах замка Дендональд в Эрвине. Предполагали, и не без основания, что именно этим путем старый Сильфакс сообщался с внешним миром, где он покупал или похищал все, что нужно было для его жалкого существования.

Что касается Огненных женщин, то, по мнению Джемса Старра, Сильфакс поджег струю рудничного газа, выделявшегося в этой части шахты, чем и вызвал это странное явление. Джемс Старр не ошибался. Но все поиски были напрасными.

Тайная борьба с неуловимым существом стоила Джемсу Старру большого напряжения, хотя он и скрывал его. С приближением дня свадьбы его опасения росли, и он счел нужным поделиться ими со старым мастером; тот тревожился не меньше самого инженера.

Наконец, долгожданный день настал.

Сильфакс не подавал признаков жизни.

С утра все население Колсити было на ногах. Работы в Новом Эберфойле были приостановлены. Начальникам и рабочим хотелось поздравить старого мастера и его сына: это было только долгом благодарности двум смелым и упорным людям, вернувшим шахте ее былое благосостояние.

Венчание должно было совершиться в одиннадцать часов, в часовне у озера Малькольм. В назначенный час из коттеджа вышли Гарри под руку с матерью и Симон Форд, который вел Нелль. За ними следовали Джемс Старр, невозмутимый с виду, но приготовившийся ко всему, и Джек Райан, великолепный в своем наряде волынщика. Затем шли инженеры, лучшие люди колонии, друзья старого мастера, все члены огромной шахтерской семьи, составлявшей население Нового Эберфойла.

На поверхности земли был один из тех знойных августовских дней, которые на севере бывают особенно тягостными. Грозовой воздух проникал даже в глубину шахты, где температура поднялась выше обычного. Воздух насыщался электричеством через вентиляционные стволы и широкий туннель Малькольм.

Было отмечено довольно редкое явление: барометр в Колсити сильно упал. Право, можно было думать, что под сланцевым куполом, который служил небом огромной пещере, того и гляди разразится настоящая гроза.

Но, оказать правду, никого внизу не беспокоили атмосферные угрозы внешнего мира.

Разумеется, все надели свои лучшие наряды. На Мэдж был старинный костюм и клетчатая мантилья на плечах, которую шотландки носят с особым изяществом.

Нелль обещала себе не выказывать волнения. Она запретила своему сердцу биться, своим тайным страхам проявляться; лицо отважной девушки показалось всем спокойным и сосредоточенным.

Она была одета просто, и простота наряда, которую она предпочла более роскошным уборам, еще больше подчеркивала ее природную привлекательность. Единственным ее украшением была пестрая лента на голове – обычный убор молодых девушек Каледонии.

Симон Форд облекся в наряд, от которого не отказался бы и достойный олдермен Николь Джарви в романе Вальтера Скотта.

Все направились к часовне, роскошно украшенной по случаю торжества. Фонари в небе Колсити, питаемые мощным током, сияли, как множество солнц. Весь Новый Эберфойл был залит ярким светом.

Электрические лампы в часовне тоже разливали ослепительный свет, и цветные стекла в окнах сверкали, как огненный калейдоскоп.

Брачную церемонию должен был совершать достопочтенный Уильям Гобсон. Он ожидал жениха и невесту перед входом в часовню.

Торжественное шествие приближалось, огибая озеро Малькольм. Раздались звуки органа, и обе четы вслед за достопочтенным Гобсоном направились к алтарю.

На всех присутствующих было призвано небесное благословение; потом Гарри и Нелль остались одни перед пастором, державшим в руках священную книгу.

– Гарри, – спросил достопочтенный Гобсон, – хотите ли вы взять Нелль в жены и клянетесь ли любить ее вечно?

– Клянусь! – с силой ответил молодой человек.

– А вы, Нелль, – продолжал священник, – хотите ли вы взять Гарри Форда в мужья и…

Не успела девушка ответить, как раздался страшный грохот.

Один из огромных утесов, образующих террасу над озером Малькольм, шагах в ста от часовни, внезапно отвалился без всякого взрыва, словно его падение было подготовлено заранее. Вода устремилась в черную впадину, о существовании которой никто не подозревал.

Потом из углубления между утесами показался челнок, могучим ударом весел вынесенный на середину озера.

В челноке стоял старик в темной рясе, со взъерошенными волосами, с длинной седой бородой, падавшей ему на грудь. В руке у него была лампа Дэви, пламя которой было защищено металлической сеткой.

Старик громко кричал:

– Газ! газ! Горе всем! горе!

В воздухе мгновенно разлился легкий запах метана.

Очевидно, падение утеса дало выход большому количеству взрывчатого газа, скопившегося в огромных «карманах», закрытых слоями сланца. Струи газа летели к сводам купола под давлением в пять-шесть атмосфер.

Старик знал о существовании этих карманов и открыл их сразу, чтобы воздух в пещере стал взрывчатым.

Тем временем Джемс Старр и некоторые другие, выбежав из часовни, кинулись на берег.

– Бегите из шахты! Бегите из шахты! – закричал с порога часовни инженер, понявший неизбежность катастрофы.

– Газ! Газ! – повторял старик, плывя дальше в своем челне по озеру.

Гарри, увлекая свою невесту, отца и мать, поспешно выбежал из часовни.

– Бегите из шахты! Бегите из шахты! – повторял Джемс Старр.

Но бежать было поздно. Старый Сильфакс был здесь, готовый выполнить свою последнюю угрозу и похоронить все население Колсити под развалинами копей, лишь бы помешать браку Гарри и Нелль.

Над головой у него летал огромный гарфанг с черными пятнами на белых перьях.

Вдруг какой-то человек кинулся в воду и быстро поплыл к челноку. Это был Джек Райан. Он хотел добраться до сумасшедшего прежде, чем тот успеет сделать свое гибельное дело.

Сильфакс увидел его. Он разбил стекло своей лампы и, выхватив горящий фитиль, провел им по воздуху.

Мертвое молчание повисло над потрясенной толпой. Джемс Старр, покорившись неизбежности, удивлялся, что неотвратимый взрыв еще не уничтожил Нового Эберфойла.

Сильфакс, черты которого исказились, понял, что рудничный газ, слишком легкий, не мог удержаться в нижних слоях воздуха и скопился под самым куполом.

Тогда гарфанг по знаку Сильфакса схватил в лапы горящий фитиль, как он привык это делать в штреках шахты Дочерт, и начал подниматься к куполу, куда старик указал ему рукой.

Еще несколько секунд, и Нового Эберфойла не станет…

Но в этот момент Нелль вырвалась из объятий Гарри. Спокойная и вдохновенная, она подбежала к берегу озера, к самому краю воды.

– Гарфанг! Гарфанг! – звонко закричала она. – Ко мне! Лети ко мне!

Верная птица, удивившись, заколебалась на мгновение. Но вдруг, узнав голос Нелль, она уронила горящий фитиль в озеро и, описав широкий круг, опустилась к ногам девушки.

Верхние, взрывчатые слои воздуха, насыщенные рудничным газом, не успели воспламениться.

Тогда своды огласил страшный крик. Это был последний крик старого Сильфакса.

В тот момент, когда Джек Райан схватился рукой за борт челнока, старик, видя, что мщение ускользнуло от него, кинулся в озеро.

– Спасите его! Спасите! – раздирающим голосом закричала Нелль.

Гарри услышал ее. Бросившись в воду в свою очередь, он быстро доплыл до Джека Райана и нырнул несколько раз.

Но усилия его были напрасны.

Воды озера Малькольм не отдали своей добычи. Они навсегда сомкнулись над старым Сильфаксом.