Текст книги "Каким я тебя вижу (СИ)"

Автор книги: Жизель Эллис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Пять лет назад

Аарон стоял в холле здания, расположенного в северо-восточной части Манхеттена. Он понятия не имел, каким образом его сюда занесло, и ждал, когда его впустят внутрь вместе с кучкой других парней, пришедших на кастинг какому-то там фотографу для его новой серии. Аарон понятия не имел, кто вообще этот фотограф – фамилия у него была какая-то странная – но это никак не мешало ему все равно ждать. Ему нужно было зарабатывать себе на еду, так же как и стоящему рядом парню.

Переехав из Лондона в Нью-Йорк три месяца назад, он хватался практически за любую работу, которая позволяла ему держаться на плаву и оставляла достаточно свободного времени, чтобы участвовать в кастингах и заниматься скульптурой или лепкой ваз на гончарном кругу в муниципальной школе неподалеку от его унылой квартиры.

Или как тут в Штатах говорят, апартаментов. Назовут же.

Эта работенка должна бы быть несложной. Попринимаешь какие-нибудь чудные позы и сразу свободен. А две сотни долларов на дороге не валяются. Аарон уже представил себе, что придется мириться с истеричным засранцем-фотографом с замашками примадонны, который, судя по роскошному холлу, был какой-нибудь супер-пупер-знаменитостью. Черт, да он бы с радостью жил в этом холле, а не в своей квартире. Пол покрывал чудесный мягкий ковер, и было божественно прохладно, не то, что у него дома – в шестиэтажном здании без лифта и кондиционера, с одним только вентилятором, гоняющим прелый, влажный воздух по его «одиночной камере».

Это же здание было охренительно роскошным, и если уж тут такие коридоры, то как же тут зашибенно в самих квартирах?

– Вы можете зайти, – раздался мягкий голос из открывшейся двери.

Аарон последовал за вереницей парней в квартиру, бросив взгляд на обладательницу этого голоса. Она была почти одного роста с ним, темноволосая, с бледной кожей. Очень миловидная. Он заметил, что некоторые из парней тоже мельком взглянули на нее, проходя мимо.

– Спасибо, что пришли. Меня зовут Элисон. Дайте мне знать, если захотите, чтобы я принесла вам что-нибудь поесть или выпить, пока вы будете ждать. Джейк скоро к вам выйдет.

Аарон огляделся и заметил, что никто не хочет воспользоваться ее предложением. Черт, а он полдня ничего не ел. Он бы с удовольствием перекусил, чего бы там эта птичка ни предлагала, но никто из присутствующих не шелохнулся, а он не хотел показаться побирушкой и быть единственным, кто попросит еду. Нахмурившись, он еще раз огляделся, надеясь, что хоть кто-нибудь чего-нибудь попросит. Черт, судя по окружающей роскоши, они, наверное, принесли бы шампанское и икру, ну или, по крайней мере, какой-нибудь жутко вонючий сыр. Но любая еда – все равно еда, так ведь?

Чтоб их.

Аарон переступил с ноги на ногу, скрестил руки на груди и насупился. В этот момент открылась дверь, ведущая в одну из комнат, и к ним вышел какой-то парнишка. Наверное, сын суперзвезды. По виду ему было не больше двадцати одного – двадцати двух.

– Джейк, это… – начала Элисон, но была резко прервана пареньком:

– Угу, знаю.

Он быстро пошел вдоль выстроившихся в ряд парней, которые просто застыли, не в состоянии пошевелиться, пока не поравнялся с Аароном.

– Этот. Мне нужен этот, – отрывисто сказал паренек, развернулся и быстро скрылся за дверью, из которой только что вышел.

Мдааа.

– Что ж, – начала Элисон, прочистив горло, – полагаю, все уже решено. Спасибо, что пришли, джентльмены.

Она довольно успешно согнала всю эту толпу пришедших к дверям, игнорируя их протесты и жалобы по поводу зазря потраченного времени, к тому же те, кто стоял справа от Аарона, ныли, что на них даже не взглянули.

Выпроводив их всех, девушка повернулась к нему.

– Идем со мной.

– Секундочку. Это вообще что такое было? Сюда вылетел какой-то пацан, ткнул в меня пальцем, а теперь я должен соваться к нему в логово? Господи, да вы оба запросто можете оказаться маньяками!

Элисон засмеялась.

– Прости. Я просто к нему привыкла, и его порывистость меня больше не удивляет. Ты тоже к этому привыкнешь.

– Не думаю, что я задержусь здесь достаточно для того, чтобы к чему-нибудь привыкнуть, тем более к какому-то психу.

Элисон только улыбнулась.

– Увидим.

– Нет, это вряд ли. – Аарон повернулся, чтобы уйти. – Спасибо за… эм… да хрена с два я знаю, как это назвать. В общем, спасибо, это было… необычно.

– Подожди, – Элисон схватила Аарона за запястье. – Он, правда, хочет всего лишь сфотографировать тебя. Ничего из ряда вон, если только, конечно, тебе не покажется странным его стиль… хотя он совсем не странный, – поспешно заверила она. – Просто Джейк точно знает, что ему нужно. И не тратит напрасно время. Дай ему шанс. Ну где ты еще так легко заработаешь двести долларов?

– Не спустив штаны? – приподняв бровь, спросил Аарон. – Нигде.

Элисон снова засмеялась и мягко сжала его запястье.

– Соглашайся же. А через пару месяцев сможешь хвастаться друзьям, что частичка тебя есть в выставке Джейка. О тебе будет говорить весь Манхеттен.

– Угу, – насупился Аарон, – и какая же часть моего тела будет участвовать? Я, знаете ли, люблю все свои части и не хочу расставаться ни с одной из них. Принципиально.

– Он не маньяк, – с усмешкой сказала Элисон.

– Никто из маньяков не признается в том, что он маньяк. Думаешь, он нацепит себе на грудь табличку с надписью: «Привет, я психопат, умертвляющий молодых безденежных мужиков»? Не очень-то хороший имидж для маньяка.

– Ладно, хорошо, – вздохнула Элисон. – Давай я скажу по-другому – если твоя очаровательная попка не окажется через тридцать секунд в той комнате, то он накажет мою не менее очаровательную попку за то, что я тебя не привела. Я тебя ему представлю?

– Какого черта? Он что, английская королева? Представят меня ему. Скажи, пусть идет куда подальше.

– Ну пожалуйста, – взмолилась Элисон, – подумай о моей очаровательной попке. Ну, попробуй, ради нее!

– Вот если бы ты сказала потрогать ее, то я бы не так противился.

Элисон захохотала.

– О, ты ему понравишься.

– Угу, ему понравится меня убивать, – пробормотал Аарон, идя за ней к двери, за которой скрылся Джейк.

У него отвисла челюсть, когда он зашел в «комнату» – она больше напоминала гигантский просторный лофт. Никаких стен, огромные окна от пола до потолка, лакированный паркет – идеальная студия.

Каким образом Джейку удалось заполучить такое местечко на Манхеттене?

Словно прочитав его мысли, Элисон наклонилась и прошептала:

– Он купил соседнюю квартиру и снес стены.

– Здорово, – отреагировал Аарон, – а ему случайно не повезло наткнуться на спрятанное в стенах сокровище?

– О чем ты?

– О том что, откуда, мать его, у него деньги на такие квартиры? Ему на вид лет двенадцать.

– Ему двадцать два, и он очень успешен.

– В двадцать-два-гребаных-года?

– Врожденный талант? – предположила Элисон.

– Правильные люди, под которых он вовремя лег?

Элисон попыталась нахмуриться, но вместо этого ухмыльнулась.

– Вундеркинд?

– Сделка с дьяволом?

– Одаренность?

– Богатый и щедрый папик?

– Как насчет всего перечисленного? – раздался из-за перегородки в дальнем конце студии еще один голос.

– А твой папик ничего не имеет против того, что ты влезаешь в чужие разговоры? – спросил Аарон.

– А твой любит, когда ты обливаешь людей грязью у них за спиной в их собственном доме? – спросил Джейк, выходя из-за перегородки.

– В какой-то степени, да, он любит, когда я грязно и непристойно ругаюсь.

– О, так он один их тех? – приподнял бровь Джейк.

– Из каких?

– Из тех извращенных старых ублюдков, которые требуют, чтобы ты матерился, называл их «папочкой», а потом отшлепывают тебя…

– И ничего нет плохого в отшлепывании… или играх в папочек.

– Сомневаюсь, что твой душка-районный психиатр согласится с тобой.

– Мой душка-районный психиатр был моим душкой-районным-отшлепывателем-папиком, любящим поиграть в «папочку».

– Оно и видно.

Элисон только успевала переводить глаза с одного на другого, словно смотрела теннисный матч.

– Ага, – радостно согласился Аарон, начав бродить по комнате, лапая и поднимая все что ни попадется.

– Не трогай мои вещи.

– Не любишь ими делиться? – рассеянно спросил Аарон, поднимая фотоаппарат.

– Не люблю, когда они разбиваются.

– Ну, тогда ничего не роняй.

Джейк нахмурился, Элисон усмехнулась.

– Каким ты хочешь меня видеть, Ансель1? Обнаженным? На четвереньках? Готовым к отшлепыванию?

– Ты прекратишь, наконец, раздражать и нервировать меня? – спросил Джейк. – Словно выскочивший прыщ, ей богу.

– Часто мучают, да? – вопросом на вопрос ответил Аарон, тыкая на кнопки фотоаппарата, который держал в руках.

– Ты прекратишь? – практически заорал Джейк и, подскочив к Аарону, выхватил у него из рук камеру.

– Не любит делиться, – одними губами сказал Аарон Элисон. Та прикрыла рот ладонью, чтобы скрыть улыбку, когда Джейк сердито повернулся к ней.

– Знаешь, Эли, лучше бы тебе не смеяться.

– Что? – передернула плечами Элисон. – Это ты его выбрал.

– Явно в каком-то приступе помешательства.

– Явно, – согласилась она, красноречиво посмотрев на него.

Джейк ответил ей кислой миной.

– Ладно, Моцарт, что я должен сделать?

– Моцарт? – одновременно спросили Джейк с Элисон.

– Вундеркинд?.. – услужливо подсказал Аарон.

– Твой мыслительный процесс непостижим, да? – прокомментировал Джейк.

– Измерить глубину моего разума невозможно.

– А мне это нужно? У меня стойкое ощущение, что глубина твоего разума довольно плачевна.

– Ну да, бывает, я заставляю плакать взрослых мужчин, – спокойно согласился Аарон, беря в руки другой фотоаппарат.

– Боже, ты реально действуешь мне на нервы.

– Ага, не повезло тебе, да?

– Ты под кайфом? Потому что если это так, то твое участие мне не нужно. Даже частичное.

– Видишь?! – заорал Аарон Элисон, которая от неожиданности подпрыгнула. – Он, и правда, хочет меня расчленить! Что я тебе говорил? Он маньяк!

– Проверь его зрачки, – потребовал Джейк у Элисон. – И скажи мне, расширены они или нет.

– Вы два идиота, – сказала Элисон и направилась к двери.

– Ты оставляешь меня тут с ним одного! – одновременно закричали Аарон с Джейком.

– Ты сам его выбрал, – ответила она Джейку. – А ты сам пошел сюда за мной, – сказала она Аарону. – Наслаждайтесь обществом друг друга.

– Черт возьми, Элисон, – закричал Джейк, – я сказал тебе, что ты можешь уйти, но он еще не согласился, так что не смей покидать этот дом!

– Куда она уходит, и на что я должен согласиться? – спросил Аарон.

– Элисон хочет оставить работу, чтобы выйти замуж и нарожать детей. Это же ужас что такое. – Джейка передернуло. – А ты должен согласиться занять место моего ассистента, чтобы она могла дать приплод.

– Боже, Джейкоб, ну большое тебе спасибо за то, что сравнил меня с собакой.

– Приплод дают только породистые собаки, значит, я говорю, что ты породистая. Самая-самая наипревосходнейшая особь.

– Да уж, самая наипревосходнейшая… собака.

– Не дуйся на меня, Эли.

– И не мечтай, засранец.

– Вот это снова моя девочка.

– Ты производишь на новенького просто неизгладимое впечатление – весь такой милый и очаровательный. Он и так уже считает тебя маньяком.

– Ну, я обнаружил, что люди могут мириться с кучей дерьма, включая маньячное поведение босса, если им за это достаточно платят.

– Эм… простите, – прервал их Аарон. – Хрена с два я буду на тебя работать, так что этот разговор исчерпан. Спасибо за недолгие минуты слегка напрягающего развлечения, но пошел-ка я отсюда.

– Подожди, – сказал Джейк, загораживая ему дверь. – Ты не был бы здесь, если бы не нуждался в деньгах. Причем отчаянно.

– Да нет, я просто обожаю позировать ненормальным мужикам. К твоему сведению, для меня это совершенно обычный вторник.

– Неважно. Уверен, что могу заплатить тебе намного больше того, сколько бы там ни зарабатывал сейчас, делая то, чтобы ты там ни делал сейчас, что со всей твоей болтовней о папиках и отшлепываниях, видимо, проституция или работа в БДСМ-клубах.

– Так я должен поверить, – сказал Аарон, – что ты наймешь в ассистенты человека, которого считаешь не то мастером-садистом, не то Джулией Робертс, или кем там еще, всего лишь мимоходом взглянув на него, пройдя мимо кучи выстроившихся в холле болванов?

– Да.

– Ладно тогда, – пожал плечами Аарон. – Я согласен.

Элисон шутливо перекрестила его со словами:

– Да поможет тебе бог, сын мой.

– Я не настолько ужасен, – ответил Джейк, шлепая ее по руке.

– Он невозможно ужасен, – сказала Элисон, пройдя к столу и открыв правый верхний ящик. – Я дам тебе святой воды. Просто побрызгай на него и скажи нараспев: «Властью Христа подчиняю тебя», и он замрет или начнет дымить как паровоз, но в любом случае замрет.

– Ух ты, а серой от него не пахнет? – заинтересовался Аарон. – Потому что если пахнет, то это просто охренительно. Отвратно, конечно. Но все-таки больше охренительно.

Элисон закатила глаз.

– Вы стоите друг друга. Он – эмоционально тормознутый засранец, – кивнула она в сторону Джейка, – и ты – явно чокнутый, к тому же находящий эмоционально тормознутого засранца занятным. Превосходно сработаетесь.

– Я думал – он черт, – сказал Аарон, в замешательстве потерев лоб. – Эмоционально тормознутые засранцы дымят, не когда на них выливаешь святую воду, а после того, как трахнут случайного парня и дадут ему ногой под зад, даже не успев снять резинку.

– Он прав, – заметил Джейк, махнув рукой в сторону Аарона.

– Угу. Я пошла, в общем, – заявила Элисон. – Вернусь попозже, чтобы ввести Аарона в курс дела. Или не вернусь. Может быть, я просто сделаю от тебя ноги, и подальше.

– Ты не смогла бы меня оставить, Элис, даже если бы попыталась, – уверенно сказал Джейк.

– Ах да, точно, а я и забыла. Я же от тебя без ума. Я просто не выживу без звонков в три часа утра и требований покупать рулеты только на углу семьдесят восьмой улицы.

– Ему нравится выпечка только из определенного магазина? – спросил Аарон.

– Да. А еще он одержим странной манией и заставляет меня вставать ни свет ни заря в первый вторник каждого месяца, чтобы заполучить для него новый выпуск журнала «Field and Stream»2, хотя я подозреваю, что он из Манхеттена-то носа никогда не высовывал, не говоря уже о том, что не бывал на дикой природе.

– Угу. Но вот когда мы потерпим авиакатастрофу, наш самолет рухнет где-нибудь в лесу и я спасу твою задницу от медведя и поймаю форель, чтобы съесть ее, а не труп пилота, ты оценишь мою манию.

– Да бог с тобой, Джейкоб, – ответила Элисон и развернулась к Аарону. – Я на обед, хочешь чего-нибудь тебе принесу?

– Вот форель сейчас была бы очень кстати.

– Ну что я сказала? Чокнутый! – воскликнула Элисон и вышла за дверь.

– Она вернется, – сказал Джейк, пройдя к своим фотоаппаратам.

– Надеюсь, – ответил Аарон. – Хочу поесть рыбы.

– Разбежался. Скорее всего, она принесет тебе сэндвич с цыпленком и салатом, который покупает мне каждый вторник в закусочной за углом.

– Ты ешь одно и то же каждый вторник?

– И среду, и четверг, и пятницу... Тенденция ясна?

– Я думаю, тебе с твоими бутербродами нужно немного разнообразить меню.

– Форелью?

– Может быть даже медведем.

– Ну да. Уху. Нет уж, с медведем увольте.

– Нужно жить с риском, Моцарт, сезон медведей длится не так уж много дней в году.

– И когда же он наступает, этот сезон медведей?

– Откуда мне, черт возьми, знать? Это же ты читаешь «Field and Stream»2!

– Этот разговор ни о чем.

– Не я виноват, что ты ухандокаешь любой разговор.

– Это тоже какая-то разновидность маньячества?

Аарон ухмыльнулся.

– Вроде как, только с гораздо меньшим количеством окровавленных конечностей в твоей морозилке.

– Это хорошо, а то вдруг там не останется место для медведя.

– Точно.

* * *

Настоящее время

– Аарон!

– Чего?

– У меня пленка закончилась.

– Фигово тебе.

– Принеси мне другую!

– Подождешь. Я занят.

– Перст, я тебе купил этот гончарный круг не для того, чтобы ты занимался хренью, когда нужен мне, – жалобно протянул Джейк.

– Перст? Я думал, тебя зовут Аарон, – сказал парень, терпеливо ждущий, когда Аарон оторвется от своего гончарного круга и принесет Джейку пленку.

– Его и зовут так. Это я его называю Перстом, – пояснил Джейк.

– Почему?

– Потому что он всегда показывает мне фак в то время, как должен был бы стоять передо мной на коленях в ожидании моих повелений, – ответил Джейк одновременно с Аароном, который сказал:

– Потому что я даю ему щелбана по лбу каждый раз, когда он становится несносным нытиком.

– О, понятно… – в замешательстве пролепетал парень.

– Аарон, – позвал Джейк, – ты мог бы хотя бы сделать вид, что работаешь на меня и я контролирую твои действия, в этой самой рабочей обстановке?

– Мог бы, но это нарушит гармонию наших отношений. Ты отдаешь приказы, а я их и правда выполняю? Не, Джейкоб, это просто не сработает.

– Придет то время, когда ты меня, наконец, ублажишь.

– Буду ждать его с нетерпением, детка.

Джейк, нахмурившись, прошел к ближайшему столику, чтобы поменять пленку в фотоаппарате.

– Однажды я уберу отсюда этот гончарный круг, молодой человек.

– Нет, не уберешь, – раздался от двери голос Элисон. – Этот гончарный круг останется здесь навсегда, как и прилипший к нему болван.

– Я тоже люблю тебя, Элисон, – пропел Аарон. А потом: – Мило! Приятель! Иди скорей сюда и извазюкайся в грязи вместе с дядей Перстом.

Сын Элисон, Мило, рванул к нему с криком:

– Дядя Перст! Я тоже хочу глину!

– Только посмей его изгваздать, Аарон. На нем новая одежда, – крикнула Элисон, входя в комнату.

– Он ребенок. Ему положено пачкаться.

– Да, но не тогда, когда он едет к бабушке, которая и купила ему этот наряд.

– Оу, бабульки-фигульки. Мы мужчины – мы занимаемся мужским делом и совершенно по-мужски пачкаемся, правда Мило? – спросил Аарон, вытирая руки, и, схватив Мило, усадил его себе на колени.

– Да уж, ты у нас таким мужским делом занимаешься со всеми своими горшками и вазами. Просто образец мужественности.

Аарон прошептал что-то на ухо Мило, который тут же закричал:

– Дядя Дэйк, от тебя воняет как от старого козла! – И заливисто расхохотался.

Элисон, сдержав смех, мягко упрекнула сына:

– Мило, это не хорошо. Ты не должен говорить такие вещи и никогда не должен слушать то, что говорит тебя дядя Перст.

– Всегда говори дяде Персту «нет», – усмехнулся Джейк.

– Так же как ты, да? – пробормотала себе под нос Элисон.

– Я говорю ему «нет», – прошептал Джейк.

– И именно поэтому ты сейчас сам меняешь в фотоаппарате пленку, а он мается дурью с моим сыном у своего безумно дорогого гончарного круга?

Джейк попытался бросить на Элисон сердитый взгляд, но его щеки вспыхнули, сведя на нет все усилия. Элисон только улыбнулась и поцеловала его в висок.

– Вы двое будете такими милыми, когда наконец все поймете.

– Поймем что? – раздраженно спросил Джейк.

– Понятия не имею! – радостно ответила Элисон.

____________

1 Ансель Эстон Адамс (англ. Ansel Easton Adams, 20 февраля 1902 – 22 апреля 1984) – американский фотограф, наиболее известный своими чёрно-белыми снимками американского запада.

2 "Field & Stream" – руководство к действию для истинных любителей активного отдыха

Глава 1

часть 1

С того момента, как Аарон вошел в июльский вторник в его квартиру, жизнь Джейка перевернулась вверх тормашками и вывернулась на изнанку. Аарон просто ворвался к нему и захватил власть в свои руки.

Надо всем.

Его пространством.

Его вещами.

Его душевным спокойствием.

Его жизнью.

Джейк понял, что попал, на следующий же день, когда, войдя в студию, споткнулся о кроссовки Аарона, потому что тому нравилось, «давать ногам подышать и свободно шлепать босыми ступнями по полу». Постепенно, день за днем, Аарон все больше просачивался в его жизнь. Признаки были разными: от смены музыки и сброшенной грязной футболки (что озадачивало Джейка, потому что было непонятно, в чем тогда Аарон ушел домой), до забитого странной британской стряпней холодильника и полного буфета чая.

Джейк понятия не имел, как это случилось, но за какие-то пару недель Аарон стал его лучшим другом и человеком, которого ему больше всего хотелось впечатлить и которому больше всего хотелось угодить, что было довольно странно, ведь раньше он плевать хотел на чьи-то там мысли и чувства. Но вот появился несносный маленький маппет, все время крутящийся под ногами, все время шумящий, все время своевольничающий и все время досаждающий, и, несмотря на это все, Джейка волновало его мнение.

Сильно.

Это чертовски раздражало и немало беспокоило. Беспокоило просто потому, что если бы Джейк мог сам выбирать того, чьим мнением стоило бы дорожить, то уж конечно бы им не был человек, во всю глотку поющий «I'm too Sexy» каждый раз, как Джейк пытался его сфотографировать, который ел бананы ножом и вилкой, предварительно заставив Джейка очистить их для него, потому что они «очень вкусные, но на ощупь липкие и гадкие», и который хохотал над рекламой шоколадных конфет M&M`s.

В общем, Джейк не успел и оглянуться, как в его стерео уже стояли не его диски, в шкафу не хватало половины футболок, потому что Аарон решил, что они ему больше идут, а в самом освещенном углу студии были размещены гончарный круг и печь для обжига. И все потому, что от одной только мысли о том, как Аарон посреди ночи пойдет пешком в свой помойный район поработать над вазами из-за того, что Джейк его задержал, фотографа пронзало таким сильным страхом и беспокойством, что от этого чувства можно было избавиться, только купив эти гончарный круг и печь. Элисон первая увидела их, даже раньше Аарона. Пришла и уставилась на них. Потом перевела взгляд на Джейка, и снова на круг и печь, и снова на Джейка, и так и пялилась то на него, то на покупки, пока Джейк не выдержал.

– Что? – спросил он раздраженно.

– Сколько это все стоило?

– А это имеет значение? Это же не твои деньги.

– Не мои, просто мне интересно, с чего это ты потратил кучу денег на своего подчиненного? Якобы подчиненного, – добавила она с усмешкой.

– Ты в курсе, где он живет? Он как Полианна сбегает посреди ночи, чтобы лепить свои пепельницы или статуи котят, или не знаю, какой там еще хрени. Господи, да его так однажды или ограбят, или убьют!

Элисон только улыбнулась. Джейк закипел от негодования.

Он злился, пока пришедший Аарон не увидел гончарный круг и печь и не начал кричать и прыгать вокруг них, как придурок.

Тогда Джейк улыбнулся.

Его улыбка стала еще шире – хоть он и пытался изо всех своих гребаных сил хмуриться глупости Аарона – когда тот стал настаивать на том, чтобы круг называли Уилбером, а печь Шарлоттой1.

– Господи, да зачем тебе их называть?

– А почему нет?

– Потому что это гончарный круг и печь, а не форель и медведь.

– А зачем мне форель и медведь? Вот честно, Джейкоб, ты такой странный, – счастливо ответил Аарон, играя с настройками печи – нет, маленькая поправка, Шаролотты.

– А почему бы нет? У тебе уже есть гончарный круг, который зовут Уилбером и печь, которую зовут Шарлотта.

– Точно.

– И что это должно означать? – с досадой воскликнул Джейк.

– Точно? Ну, во-первых, это слово такое, – заявил Аарон. Элисон усмехнулась, а Джейк закатил глаза. – Означает «вот именно», часто используется для того, чтобы подчеркнуть какую-то мысль.

– По мне, так ты его часто используешь для того, чтобы подчеркнуть свой психоз.

Аарон пожал плечами и улыбнулся.

– Я так понимаю, они тебе нравятся? – влезла Элисон.

Услышав вопрос, Джейк внезапно расцепил руки, которые скрестил на груди, пытаясь понять загибы речи Аарона, сунул их в задние карманы и спросил с несвойственной ему неуверенностью:

– Нравятся? Ну, печь и круг… Уилбер с Шарлоттой?

Аарон перестал лапать печь, посмотрел на Джейка и ответил с несвойственной ему серьезностью:

– Безумно. Это самые лучшие подарки. За всю мою жизнь.

– Да? – снова спросил Джейк, вытащил правую руку из кармана и провел ей по волосам.

– Да, – ответил Аарон, подошел к Джейку и крепко его обнял.

Джейк так и застыл, с левой рукой в кармане, а правой все еще в волосах, пока не понял, что Аарон не собирается выпускать его из объятий. Он неловко обхватил Аарона руками, похлопал его по спине, а затем отпустил.

Аарон поддразнил его, сказав, что с ним обниматься все равно что с бревном.

– Оууу, у нас тут такой трогательный момент, а ты сподобился лишь на неловкое мужское объятие. Вконец испортил сцену страсти. И теперь вместо «смутных, акварельных воспоминаний»2 Барбары Стрейзанд, я буду помнить ничем не примечательный «пацанский момент».

Посмеявшись, Аарон побрел к Элисон – получить «любовь от тех, кто желает ей поделиться», оставив Джейка стоять с опущенными руками.

Хоть Аарон и назвал этот момент «ничем не примечательным», Джейк запомнил его ровно до секунды. Даже сейчас, почти пять лет спустя, если бы кто-нибудь спросил Джейка, когда он впервые коснулся Аарона, он бы с уверенностью ответил: в понедельник, в 10.37 утра, двадцать второго августа, 2001 года.

Точно.

* * *

Шесть месяцев спустя Аарон опоздал на работу на три часа. Джейк гордился тем, что за эти три часа позвонил ему домой всего лишь шесть раз и Элисон – три раза. Когда дверь, наконец, открылась, он уже готов был сожрать Аарона живьем, но вместо этого был пригвожден к полу огромным грязным и вонючим шерстяным комком.

– Ну разве он не прелесть? – спросил Аарон.

– От него воняет, – застонал Джейк, пытаясь спихнуть со своей груди слишком большую, слишком лохматую и слишком слюнявую собаку.

– Это потому что я нашел его у мусорного контейнера в проулке рядом с моим домом. Он ел из него, – бодренько сообщил Аарон, словно это было хорошей новостью.

– Сними его с меня!

– Иди ко мне, Гарольд… ко мне, мальчик… ко мне, Гарри! – закричал Аарон, хлопая себя по бедрам, затем свистнул.

Пес еще раз лизнул Джейка в лицо, а потом скачками унесся к Аарону.

– Хорооооооший мальчик! Умничка Гарольд! Ну разве ты не самый лучший мальчик тут у нас? – ворковал Аарон, почесывая пса за ушами и позволяя ему обслюнявливать свое лицо.

– Гарольд? Ты назвал его Гарольдом? Да что с тобой такое, что ты так любишь всем раздавать имена?

– Да, Гарольд. Сокращенно – Гарри. И почему это я не могу назвать собаку?

– Ой нет, мы не будем опять об этом…

– Это не форель, и не медведь. Это собака, Джейкоб. Собакам дают имена. Это же закон вселенной: дай собаке имя, и она будет вести себя хорошо, ну или что-то типа того.

– Окей, ладно, пофиг. Но это не твой пес и у него, скорее всего, уже есть имя.

– И что ты мне предлагаешь сделать? Спросить у него, как его зовут? С тобой собаки говорят, Моцарт? Совсем по-человечески? На английском? Потому что если это так, то тебе пора лечиться.

Джейк сердито скрестил на груди руки и злобно уставился на Аарона, что тот совершенно спокойно проигнорировал.

– Я просто хочу сказать, чтобы ты не слишком привыкал к нему, – сказал Джейк. – У него, наверное, есть хозяин, и тебе придется его вернуть. А потом ты будешь весь из себя грустный и тоскливый, а меня это бесит и раздражает.

– Угу, ты же никогда не бесишься и не раздражаешься, так что удивишь меня этими двумя новыми эмоциями. Прямо дождаться не могу!

Джейк нахмурился и, повернувшись, чтобы уйти, пробормотал:

– Я просто не хочу, чтобы ты потом грустил.

Хотя он и сказал это почти шепотом, Аарон услышал его. Он вскочил с дивана, на котором сидел, играя с Гарольдом, подбежал к Джейку и обнял его сзади.

– Спасибо… неженка, – прошептал Аарон, и снова убежал.

Играть с Гарольдом.

С Гарри, короче.

Джейк с секунду постоял неподвижно, потом потер шею, выходя из ступора. Он прошел к своему столу, и оттуда громко и твердо сказал:

– Что ж, если эта вонючка остается, то лучше бы ты сходил ее помыл.

– Это не она, это он! Гарольд! – возмутился Аарон.

– Ну тогда иди и помой Гарольда. От него несет.

– Идем, Гарри. – Аарон свистнул, направляясь в ванную Джейка.

– Какого черта ты туда прешься?

– Иду мыть его, придурок. Ну, знаешь, собираюсь сделать то, что ты потребовал от меня пять секунд назад.

– Не в моей ванной!

– А где тогда? В портативной ванне, которую я везде таскаю в своем кармане на случай внезапного нахождения пахучих Гарри?

– Нет. Но и не в моей! – взвыл Джейк.

– Ты такой милашка, когда веришь в то, что я тебя послушаюсь, – сказал Аарон, проталкивая Гарольда в ванную.

– Я не хочу видеть в своей ванне шерсть треклятой помойной собаки!

– Это студийная ванная, ты в ней не моешься. И, кроме того, я помою ее после этого.

Знаешь, это волшебное действие творит чудеса, когда нужно чтобы вещи блестели и сияли чистой.

– Поцелуй меня в зад, – пробормотал Джейк от своего стола.

– А вот за это тебе придется платить мне побольше! – закричал Аарон из ванной.

– Черт! Ты что, какой-то гребаный Супермен? Слышишь все, какую бы хрень я ни сказал, – зарычал Джейк.

– Фу! Нет! Супермен? У него такой не привлекательный костюмчик. – Вандер Вумен3?

Джейк с усмешкой покачал головой.

– Ты там скалишься? – крикнул Аарон. – Потому что, чтоб ты знал, это я тоже могу слышать.

– Вау! Прямо как я могу слышать, как ты дуешься, – ответил Джейк.

На короткое мгновение воцарилось молчание, а потом Аарон прокричал:

– Это ты тоже слышал, засранец?

– Ага. Ты опять показал мне фак, да?

Джейк тихо засмеялся, услышав из ванной тихое «черт!»

Позже этим днем, когда Гарольд был приятно чист и не пахуч, Джейк сфотографировал его, чтобы Аарон мог расклеить объявления о найденном псе. Джейк настоял, чтобы на них был указ его телефонный номер – чтобы позвонившие насчет собаки имели дело с ним, а не с человеком, который откуда-то откопал голубую ленту и завязал на шее Гарольда бант. Да, верное решение. Его номер на объявлениях.

Всю следующую неделю, каждый день, Аарон спрашивал его с надеждой в глазах:

– Кто-нибудь звонил?

И каждый день Джейк счастливо отвечал:

– Неа, ни одна живая душа.

Он так никогда и не сказал Аарону, что хозяин собаки позвонил на третий день и повесил трубку пять минут спустя, с полностью оплаченной за следующий месяц рентой квартиры в обмен на Гарольда.

Джейк решил, что это был стоящий обмен, увидев выражение лица Аарона, когда купил для Гарольда подстилку, положил ее в углу студии и сказал:

– Думаю, ты можешь уже перестать волноваться. Я абсолютно уверен, что это чертова собака теперь твоя.

Определенно стоящий обмен.

____________

1 Уилбер и Шарлотта[/i] – герои повести-сказки американского писателя Элвина Брука Уайта о трогательной дружбе наивного поросенка Уилбера и умной паучихи Шарлотты.

2 «Смутные, акварельные воспоминания» – строчка из песни Барбары Стрейзанд «The Way We Were»

3 Вандер Вумен

Глава 1

часть 2

Где-то на третьем месяце их знакомства появился первый из вереницы бойфрендов.

Бойфренд Номер Один: Майкл.

Майкл был красивым и высоким, забавным и умным.

Майкл был доктором.

Майкл приходил, когда у него был перерыв или во время пересменки, чтобы увидеть Аарона, потому что он «соскучился по своему мальчику».