Текст книги "Каким я тебя вижу (СИ)"

Автор книги: Жизель Эллис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Так что Джейк просто ждал.

Когда Аарон вернется.

* * *

Дверь с грохотом распахнулась, когда Аарон впечатался в нее под напором своей новой фазы в жизни по имени Мэтт. Он, спотыкаясь, сделал несколько шагов назад, пока не уперся спиной в стену, и Мэтт тут же вжался в него всем телом. Переплетясь с ним руками и ногами, Мэтт страстно целовал его, и Аарон пытался сосредоточиться на ощущениях и полностью отдаться чувствам, когда из комнаты раздался сонный голос человека, занимающего все его мысли и отвлекающего внимание от происходящего.

– Перст?

Аарон мгновенно оторвался от губ Мэтта, и тот, вздохнув, уткнулся лбом в стену рядом с его плечом.

– Да, это я. Я дома, – отозвался он.

– Тебя не было.

– Теперь я тут.

Аарон оттолкнул от себя Мэтта и, вытерев рот, спросил:

– Мы можем продолжить завтра?

– Это хрен знает что такое. Ты же понимаешь? – ответил Мэтт вопросом на вопрос.

– Прости, но меня не было дома, когда он позвонил. Ему нужно, чтобы я был дома, когда он звонит.

– Похоже на то, что он любит держать тебя на коротком поводке.

– Я нужен ему.

– Ты нужен мне.

– Завтра. Я обещаю.

Мэтт снова вздохнул и потер глаза.

– Знаешь что, детка? Рано или поздно тебе придется задуматься о наших отношениях. Я знаю, что он твой босс и лучший друг, но я твой бойфренд, Аарон. Я. Не он. Я понимаю, что он важная часть твоей жизни, но тебе придется когда-нибудь принять то, что на первом месте не всегда должен стоять он. На твоей орбите есть и другие люди.

Аарон улыбнулся Мэтту и, пытаясь смягчить ситуацию, спросил:

– Значит, у меня есть орбита? Это такой тонкий намек на то, что я пришелец из космоса?

На лице Мэтта появилась легкая улыбка, и он наклонился поцеловать Аарона в щеку.

– Нет, это толстый намек на то, что ты солнце, – прошептал он, затем отстранился и вышел из квартиры.

– Завтра. Обещаю.

– До завтра, – согласился Мэтт, тихо закрывая за собой дверь.

Аарон отлепился от стены и провел рукой по волосам. Он такой идиот. Зачем он выгнал Мэтта, когда на самом деле ему следовало посадить Джейка в такси и отправить домой? Мэтт прав. Господи, да он же его бойфренд. Это Мэтт должен был остаться.

– Перст?

– Иду.

Вздохнув, Аарон разулся и направился к кровати, по пути раздеваясь и бросая одежду на пол. Надел футболку и пижамные штаны и забрался в постель позади Джейка, который тут же обхватил его руку и положил ее себе на талию. Аарон тихо сказал «поднимись», и Джейк поднял голову, чтобы Аарон смог просунуть одну руку под его подушку и согнуть ее в локте, скользнув второй рукой вверх, ему на грудь. Вскоре они задышали в унисон, и Аарон уже решил, что Джейк заснул, поэтому вздрогнул, когда тишину темноты пронзил произнесенный шепотом вопрос:

– Почему в последние пару недель ты так далеко от меня?

– Я всегда здесь.

– Здесь твое тело, а разум в сотнях миль отсюда. Вообще-то это обычное твое состояние, потому что ты чокнутый и все такое, – Джейк тихо зарычал, когда Аарон дернул его за волосы, – но сейчас это ощущается по-другому.

– Наверное, дело в том, что я просто думаю.

– Опасное занятие, Перст.

Снова рывок за волосы.

– Элисон кое-что сказала мне в тот день, когда мы ходили за продуктами для тебя, и я никак не могу выбросить ее слова из головы.

– Что она сказала? Знаешь, я могу взять ее на работу, чтобы потом снова уволить, если от этого тебе полегчает.

– Оууу, – протянул Аарон, – ты бы сделал это для меня?

Джейк рассмеялся.

– Мне бы хотелось сказать, что я бы сделал это только для тебя, но, думаю, и сам бы этим немало насладился.

– Ты так жесток к бедняжке Эли.

– Она все равно меня любит.

Аарон некоторое время помолчал.

– Да, Моц, она тебя любит. Она всегда заботится о тебе.

– Как и ты, – добавил Джейк шепотом, накрыв своей ладонью обнимающую его руку Аарона.

– Как и я.

Они несколько минут молчали. Аарон вдыхал запах Джейка, уткнувшись носом в его затылок.

– Почему ты так далеко от меня? – спросил Джейк.

– Не знаю, Моц. Я бы сказал тебе, если бы мог объяснить это самому себе.

– Что ж, тогда возвращайся скорее, хорошо?

Аарон крепко-крепко сжал его в своих руках.

– Я постараюсь.

Глава 3

часть 2

По ночам они не всегда встречались именно так. Были ночи, когда Аарон проходил пешком много кварталов к дому Джейка, открывал дверь в его квартиру своими ключами и садился у гончарного круга – единственным освещением ему служил свет уличных фонарей из окна.

Он никогда не знал, когда на него найдет такой настрой – тот накрывал его мощной волной, и успокоиться Аарон мог, лишь снова вернувшись к Джейку. Он сидел за гончарным кругом, стараясь не шуметь, так что тихое гудение вращающегося круга было единственным звуком, прорезающим ночь. Но как бы тихо он ни работал, сонный Джейк всегда выходил в студию, чтобы найти его там. Фотограф ни слова не говорил Аарону, не кидал даже короткого «привет» – он шел к ближайшему от Аарону окну, но не тому, которое освещало гончарный круг, садился на подоконник, подтягивал колени к груди и просто смотрел на Аарона.

Смотрел, как ладони Аарона скользят по мягкой глине, разглаживают ее, формируют ее, создавая то, что задумано.

Джейк смотрел, пока веки не закрывались и он не впадал в полудрему, в мир сна, когда ты забываешься, но в то же время очень чуток, спишь, а вроде и не спишь. Он мог поклясться, что все еще слышит гудение круга и движение рук Аарона по глине, хотя и знал, что последнее было невозможным. Он мог поклясться, что не спал, но неизбежно просыпался утром на диване, укрытый покрывалом, в пустой студии без Аарона. Единственным свидетельством того, что тот приходил ночью, был свет от печи, в которой обжигалось глиняное изделие. Аарон возвращался чуть позже утром и занимался делами, пока не подходило время, когда он мог достать свое творение из печи и начать расписывать его глазурью – обычно самыми яркими и красивыми оттенками синего, которые Джейк когда-либо видел.

Каждый новый горшок или ваза, сделанные Аароном, покидали студию, как только были покрыты глазурью и снова обожжены, но только не те, которые Аарон сделал ночью. Эти стояли на полке, которую ни с того ни с сего повесил на стену Джейк. Она тянулась во всю длину стены и была повешена как раз на такой высоте, чтобы Аарон мог дотянуться и поставить на нее свои изделия.

Одно за другим.

Синие как небо.

Синие как море.

Синие как сумерки.

Синие как глаза Джейка.

Эти работы никогда не покидали студии.

Никогда не покинут студию.

Во всяком случае, пока мнение Джейка хоть что-то значит.

Пока Аарон продолжает пробираться ночью к нему в квартиру, чтобы их создать.

* * *

Когда Элисон открыла дверь в квартиру Джейка, ее оглушил рев басов включенной на полную стерео-системы. Она прошла через гостиную к двери студии. Здесь музыка слышалась чище, отчетливей, рядом на стене от грохота басов дребезжали картины. Элисон открыла дверь и была встречена шквальной волной орущих Ролинг Стоунз, от которой чуть не лопнули барабанные перепонки.

Джейк фотографировал девушку и молодого человека в очень интересных позах. Элисон наклонила голову на бок и пожала плечами. Обе модели были полностью одеты и по сути их позы не были сексуальны, но при этом вся картина выглядела более эротичной, чем если бы он выбрал что-то слишком откровенное. Элисон никогда не притворялась, что точно знает, какой смысл Джейк вкладывает во все свои работы или что он пытается ими сказать, она только знала, что они ей нравятся, и этого было достаточно и для нее, и для Джейка.

Аарон сидел, склонившись над гончарным кругом, его длинные пальцы скользили по вращающемуся сосуду, от дна к верху, вытягивая стенки. Он почти извивался, двигаясь вместе с глиняным изделием, тонкая ткань футболки не скрывала игры мускулов на прогнутой спине. Стопой он отбивал под музыку ритм, отчего вся нога ходила ходуном. Его голова была обмотана тканью, смахивавшей на старую и поношенную футболку, не дававшей волосам упасть на лицо. Элисон почти ощущала исходящую от него волну энергии, когда он двигался вместе с гончарным кругом, и если бы Джейк хотел запечатлеть фотографию полную эротизма, то ему нужно было просто повернуться вправо и сделать несколько снимков Аарона.

Они не обращали внимания друг на друга, но Элисон была уверена, что видит соединяющую их нить едва различимого света. Она смотрела на Джейка и Аарона и думала, что если бы сейчас у нее в руках была пара больших новомодных ножниц, которыми обычно разрезают ленты на церемониях открытия, то она могла бы подойти к ним и разорвать эту связь одним движением лезвий, и тогда бы Джейк и Аарон рухнули на пол, словно лишенные веревок марионетки. И оба бы спотыкались и падали без помощи поддерживающих нитей. Но вместо того, чтобы искать ножницы, Элисон прошла к стерео-системе и вырубила Ролинг Стоунз.

В мгновение, когда музыка перестала играть и в студии, словно бомба, взорвалась тишина, оба мужчины замерли, а затем в замешательстве огляделись. Джейк, показывающий моделям, какие позы они должны принять, споткнулся и чуть не выронил из рук фотоаппарат. Аарон так сильно дернулся, что его ладони сомкнулись, и глина смялась между пальцами. Модели уставились на Элисон испуганными и какими-то стеклянными глазами – карими и голубыми.

– Какого хрена, Эли? – наконец спросил Джейк, растерянно поморгав ресницами.

– Да, милый?

– Ты меня до смерти напугала и, кажется, испортила работу Перста.

– Ну, сделает другую. К тому же я только что избавила вас обоих от неизбежной глухоты в вашем ближайшем будущем.

– Мы всегда так громко включаем музыку во время работы, – из своего угла поддержал Джейка Аарон.

– А я всегда курю после еды, но это же не значит, что курение полезно для моего здоровья?

– Нет, но ведь это охренительно приятно, да? – усмехнулся Аарон.

Джейк тихо рассмеялся, ставя моделей в другие позы.

– Так что привело тебя в нашу скромную обитель? – продолжил Аарон. – Невыносимое желание нас подоставать?

– Оно меня никогда не оставляет, но в этот раз не является моей единственной целью, хотя я собираюсь кое о чем вас попросить, и возможно моя просьба вызовет у вас раздражение, что естественно является лишь восхитительным дополнением.

– Уверен, она вызовет раздражение у него, – сказал Аарон, дернув локтем в сторону Джейка, ладонями он пытался хоть как-то спасти свой сосуд. – А я слишком добродушен, чтобы – эй, Моц, опусти ее руку, а то она похожа на заварной чайник, хотя тот маленький и круглый, а она высокая и стройная, в общем, ты меня понял – раздражаться на тебя.

Джейк поправил положение руки девушки, пробормотав через плечо «спасибо». Элисон только рассмеялась и спросила:

– Какая часть твоего высказывания относилась ко мне?

– А, – рассеянно ответил Аарон, возясь с глиной, – большая часть первых слов и самые прикольные в конце.

– Угу. Ладно.

– Он сказал, что что бы ты ни попросила – я разозлюсь, а он – нет, потому что он добродушный идиот, – пояснил ей Джейк, снова начавший делать снимки. Затем он внезапно остановился, поднял руку и, не поворачиваясь к Аарону, добавил: – И даже не думай говорить то, что собирался сказать, Перст.

– Я не собирался ничего говорить! – воскликнул Аарон.

– Ты собирался сказать как этот чертов Бивис: «Ты сказал идиот». А потом заржать тем самым смехом, который, по-твоему, напоминает Баттхеда, а на самом деле звучит так, словно тебя хватил апоплексический удар.

– Ничего подобного, придурок! – закричал Аарон в спину Джейка, развернулся к Элисон и прошептал: – Ага, так и хотел сказать. – И разулыбался как дурак.

– Как бы сильно мне ни хотелось продолжить этот разминающий мозги разговор, мне нужно знать, сможете ли вы сегодня вечером приглядеть за Мило. Знаю, что прошу вас об этом в последнюю минуту, но у нашей постоянной няни возникли непредвиденные обстоятельства, и я просто в отчаянии.

– Мда… придется тебе нас умолять, – отозвался Джейк.

– А зачем мы тебе оба для этого? Я вот как раз думаю о том, как позже буду думать о планах на сегодняшний вечер.

Элисон вздохнула.

– И что, черт возьми, это значит?

– Это значит, что пока у него планов на вечер нет, но он серьезно размышляет на тему того, что попозже он что-нибудь придумает, – ответил Джейк.

– Спасибо за перевод, – отсалютовала ему Элисон. – Насчет твоего вопроса, О-Нуждающийся-В-Расшифровке, мне нужны вы оба, потому что вместе вы довольно близки к тому, чтобы сойти за одного почти компетентного человека.

– Она назвала нас компетентными, Моц!

– Она сказала «почти», и это относилось к нам «вместе», а не по отдельности.

– Все равно, – счастливо сказал Аарон, – это слово было в одном предложении с нами, и мне этого достаточно!

– Мне нужен ты, – обратилась Элисон к Аарону, – чтобы играть с Мило и развлекать его, и не позволить Джейку привязать его к стулу и забыть о нем, потому что он считает его мелким и беспокойным, и мне нужен Джейк, чтобы он не дал вам вывалиться из окна, когда вы заиграетесь, или выпить какую-нибудь голубую гадость, которую вы найдете под кухонной раковиной.

– Люблю пить всякую гадость, – согласился Аарон.

– А я бы с радостью привязал твое мелкое беспокойное дитя к чему-нибудь прочному и неподвижному, – сказал Джейк.

– Превосходно, – фальшиво-бодрым тоном отозвалась Элисон, – по возвращении я найду Аарона мертвым на полу, вцепившимся в бутыль Виндекс, Джейка – привязанным к раковине в ванной, а Мило – засовывающим вилки в розетки.

– Скорее всего, это будет не так, Эли, – ответил Аарон. – Уверен, Мило будет спокойненько читать или играть со своими игрушками, и с ним будет полный порядок, а вот насчет нас ты, наверное, права.

– Увы, наверное, права.

Глава 4

часть 1

Чуть позже Элисон вернулась вместе с Мило и, усадив сына на кухне с цветными карандашами и бумагой, пошла искать Джейка. Конечно же, она нашла его в студии. Он сидел по-турецки на полу перед табуретом, на который Аарон поставил свою самую последнюю «ночную синеву», как Элисон любила называть его работы. Джейк ничего не делал – просто напряженно смотрел на вазу, практически сверля ее глазами.

– Оттенок этой синевы особенно близок к цвету твоих глаз.

Джейк подпрыгнул от неожиданности, а потом повернулся к Элисон с тихим:

– А?

– Синева. На вазе. Очень близка к синеве твоих глаз. Он все пытается подобрать оттенок… И, кажется, уже почти рядом.

– Рядом с чем?

– С цветом твоих глаз, придурок.

– Стерва.

– Клушка.

Джейк засмеялся.

– Почему тебе можно меня так называть, а если я тебя называю клушкой, ты меня лупишь по яйцам?

– Потому что это слово меня унижает, чертов засранец.

– Я так и подумал.

– И хватит отвлекать меня от разговора о синеве.

– Не уверен, что горю желанием участвовать в этом твоем разговоре.

– Может и нет, но я это исправлю.

– Как? Заставишь гореть желанием?

– Да.

– Ну давай, желаю удачи.

– Ты так недоволен, словно занят чем-то важным, когда на самом деле просто сидишь тут, чуть ли не дроча на вазу Аарона.

– Жаль, у меня нет под рукой диктофона, чтобы это записать. Знаешь, Аарон бы поставил часть этой фразы на повтор и слушал бы ее бесконечно.

– Пофиг. Мне не интересно, что развлечет недалекий ум Аарона, мне интересно, как ты собираешься исправить то факт, что сидишь тут в одиночестве и пялишься на вещи, напоминающие тебе о нем?

– Я не сижу тут в одиночестве и не пялюсь на его вещи!

– Тогда чем ты сейчас занимаешься?

– Дыхательной гимнастикой, чтобы, выйдя отсюда, не прибить твоего ребенка.

– Ну ладно.

– Уху.

– Я словно начинка в дурацком сэндвиче между тобой и Аароном.

– Если бы ты была между мной и Аароном, то ты была бы в порно.

– Что ж, это было бы весело, но у меня тут важное дело, и оно никак не может вылиться в порно… хотя, тебе не кажется, что Аарон бы идеально подошел на роль порно-звезды? Он мог бы заработать кучу денег.

Джейк бросил на нее злобный взгляд.

Элисон выгнула бровь и принялась ходить по студии, небрежно поднимая вещи и снова ставя их на место, одновременно продолжая свою мысль:

– А ведь и правда. Он шикарно выглядит, а геи любят красивых мальчиков. Бьюсь об заклад, с этим своим длинным стройным телом он еще и очень гибок. Даже поспорить готова – он точно пластичен. И его рот… уверена, он не хуже других сможет нести всякие непристойности. Ну, он и так каждый день пошлит, ты можешь представить его в постели? Черт. О, и эти ноги, эти совершенные, длинные ноги, которые могут обвить твое тело и… ммм… да, идеально подходит для порно. Нужно спросить, что по этому поводу думает Мэтт, раз сейчас прелестями Аарона пользуется он. И частенько, судя по словам Перста.

При упоминании Мэтта глаза Джейка потемнели. Он встал и, пойдя прочь от Элисон, бросил саркастично через плечо:

– Ну, если Перст говорит… что еще он говорит? Я с превеликим, мать вашу, удовольствием посмакую все подробности. Прямо не могу наслушаться, как Перст болтает с тобой о Мэтте. Дрожу от нетерпения!

– Думаю, он его любит.

Джейк тут же развернулся и практически закричал:

– Это не так!

– Откуда тебе знать?

– Он не любит его, – зарычал Джейк.

– Да, но откуда тебе знать, что Мэтт не любит Аарона?

– Мэтт? Мэтт… я думал, ты говорила об Аароне.

– Я знаю, что ты подумал, что я говорю о нем, – сказала Элисон. – И хочешь узнать, откуда я знаю, что ты подумал о нем?

Джейк снова отвернулся от нее и начал возиться с фотоаппаратом.

– Потому что каждый раз, когда кто-то находится в радиусе 10 шагов от него, ты сходишь с ума. Каждый раз, когда кто-то смеет предположить, что в его жизни есть другие люди, кроме тебя, ты сходишь с ума. Каждый раз, когда он так далеко от тебя, что ты не можешь коснуться его, ты сходишь с ума. Каждый раз, когда ты думаешь, что он покинет тебя, что его здесь нет, ты сходишь с ума. Он стал твоей жизнью, и как ты думаешь, что это значит, Джейкоб? Ты можешь найти этому какое-либо объяснение, чтобы оно не прозвучало так, будто Аарон является осью, вокруг которой вращается твой мир? Потому что если тебе это удастся, то мне бы хотелось узнать, как ты живешь без сердца.

– Я не живу без сердца, – сердито ответил Джейк и, сжав спереди ткань футболки, тихо добавил: – Он прямо в нем.

– Что ты сказал? – спросила Элисон, подойдя ближе.

– Я не живу без сердца.

– Это я слышала.

– Это все, что я сказал.

– Отлично. Это все, что ты сказал! – с досадой воскликнула Элисон. – Верь в это и дальше.

Джейк проводил взглядом с топотом унесшуюся из студии Элисон и рассеянно потер середину груди – ее словно обожгло огнем и обуглило.

– Мама. Дядя Дейк! – закричал из кухни Мило.

Элисон услышала его крик, когда уже подходила к нему.

– Что такое, милый?

– Дядя Пест хочет, чтобы дядя Дейк спустился за ним на лихте, – ответил Мило, поднимаясь и поднося Элисон телефон.

Она еще даже не взяла трубку из руки сына, как услышала ор Аарона:

– Моц! Спустись за мной!

Мило захихикал.

– Дядя Пест сказал поднести трубку к дяде Дейку, чтобы он громко-прегромко ему закричал.

– Твой дядя Перст – дурак, Мило. Запомни это.

Не успела Элисон взять у сына телефон, как он приложил его к своему уху и сказал:

– Мама говорит, что ты дурак.

По лицу Мило расплылась улыбка, и он повернулся к Элисон.

– Дядя Пест сказал, что ты очень красивая женщина, и что он обнимет и поцелует тебя, когда дядя Дейк спустится за ним на лихте.

– Так я и поверила, что он это сказал, – ухмыльнулась Элисон, беря трубку из руки Мило. – Перестань учить Мило обманывать маму.

В этот момент в кухню, все еще потирая грудь, вошел Джейк. Мило обнял его за ногу, и Джейк потрепал его по голове.

– Звонит дядя Перст?

– Ага, ты должен спуститься за ним на лихте.

Последнее слово вызвало у Джейка улыбку.

– Скажи, сейчас спущусь, – тихо попросил он Элисон, выходя за дверь.

– Твой герой идет на помощь, размазня… Нет, трос не оборвется на полпути, это было в кино, Аарон… Нет, ты не рухнешь в шахту с Киану Ривзом и Деннисом Хоппером… В шахтах не живут тролли, тролли вообще не существуют… Я знаю это… Нет, не живут… Я не буду спрашивать у Мило, верит ли он в лифтовых троллей.

– А есть лихтовые тролли, мама?

Элисон вздохнула.

– Здорово, теперь ты напугал моего сына. – Послушав несколько секунд Аарона, она повернулась к Мило и сказала: – Они готовят печенье, милый. Как эльфы Киблера по телевизору.

– О. Хорошо, – поверил Мило и вернулся к своему креслу, чтобы продолжить рисовать.

Элисон отошла подальше, чтобы сын ее больше не слышал.

– Как тебе только пришла в голову такая хрень? Лифтовые тролли, готовящие печенья? Вот честно, Аарон, я за тебя волнуюсь… Да, волнуюсь, ты реально больной на всю голову. Нет, я не говорю, что у тебя болит голова, идиот. Но я могу сделать так, что она у тебя заболит… Нет, если ты дашь сначала по голове мне, тебе это не поможет. Там твой стервец ненаглядный еще не спустился? Я устала от этого разговора, я от него тупею – твой мозг убивает все мои умные клетки… Да, они у меня есть… Нет, у тебя их нет… Он там уже? Ну, наконец-то!.. Нет… нет… нет… нажимай на отбой, Аарон… Заканчивай болтать… Да, увидимся через две минуты… Да нажимай уже на отбой... Ладно, хорошо… Пока… Жми на отбой!

Элисон засмеялась, когда в трубке наконец раздался щелчок – Джейк как всегда был «вежлив». Она представила, как Аарон всю дорогу на лифте наверх будет выедать ему за это мозг. Элисон вернулась к Мило, чтобы порисовать с ним, пока не поднимутся кружащийся дервиш со своим дружком.

– … Я разговаривал с Эли! Сколько раз я должен тебе это повторять, чтобы ты наконец понял? – донесся из-за двери голос Аарона перед тем, как тот ее распахнул, явно все еще выедая Джейку мозг. – Это некрасиво – прерывать звонок, когда человек на другом конце трубки еще не закончил разговор. Это плохие манеры, ты, Неандерталец.

– Учитывая то, что, не нажми я на отбой, ты все еще стоял бы внизу, болтая с ней, вместо того, чтобы стоять здесь с ней лицом к лицу, я вижу только положительный результат от своих действий.

– Не удивительно, goombah*.

– Привет, Тони Сопрано.

– Точно! – возбужденно воскликнул Аарон, тут же позабыв о споре с Джейком. – Подцепил это слово в «Клане Сопрано»! Обожаю его!

– Тебя совсем не беспокоит то, что ты один смотришь этот сериал, когда все его посмотрели уже черт знает когда?

– Я не любитель спешки – слышала когда-нибудь про Ахиллеса и черепаху*?

– Это бессмыслица.

– Может и так, но от этого она не становится менее верной.

Джейк закатил глаза, прошел к кухонному столу и сел за него.

– Что ты рисуешь, Мило?

– Дядю Песта и лихтовых троллей.

– Ооо! – воскликнул Аарон, плюхнувшись на стул рядом с Джейком. – А печенья там есть?

– Ага.

– Какие?

– Разные.

– И шоколадные, и арахисовые, и имбирные?

– Ага.

– А как насчет из червяков и козявок?

– Никто не делает печенья из козявок, – захихикал Мило.

– Делают! И они мои самые любимые! – широко улыбнулся Аарон.

– И они зеленые и наполнены большими склизкими козюльками.

– Боже, – пробормотала Элисон. Она встала и повернулась к Джейку. – Не подпускай их к шкафчику под раковиной.

Джейк посмотрел на нее через плечо и улыбнулся, а Аарон с Мило углубились в подробное обсуждение, что можно еще такого препротивного засунуть в печенья. Элисон подошла к сыну и поцеловала его в макушку.

– Будь умницей и пригляди за своими дядями.

– Хорошо, мамочка.

– Отлично. Увидимся позже, мальчики.

Она вышла за дверь под хор прощальных «пока».

Аарон хлопнул в ладони и потер их.

– Итак, она ушла. И чего бы нам теперь такого натворить?

Джейк поднялся, чтобы приготовить попкорн и, проходя мимо Аарона, дал ему подзатыльник. Аарон взвизгнул и потер голову, кухню заполнило хихиканье Мило.

– –

Goombah – приятель, товарищ, близкий друг по-итальянски.

Ахилле́с и черепа́ха – одна из апорий древнегреческого философа Зенона. Апории Зенона – внешне парадоксальные рассуждения на тему о движении и множестве.

Глава 4

часть 2

Джейк оглядел наведенный в его студии беспорядок. Аарон решил, что она превосходно подойдет для бега с препятствиями, который завершился полным и совершеннейшим хаосом. На полу валялись стулья, покрывала, диванные подушки, скейтборд и лыжные палки – Джейк сказал, что у них слишком острые и опасные концы, поэтому Аарон нацепил на них зефиринки, что потом натолкнуло его на мысль испечь их* и для этого разжечь костер в металлическом мусорном ведре. К счастью, Джейку удалось остановить Аарона до того, как тот бросил спичку в ведро, отчего, конечно же, включилась бы противопожарная система. Однако этим его успехи по управлению ситуацией и ограничились.

Вечер у них начался приготовлением попкорна для просмотра фильма. Аарон настоял на том, чтобы добавить в него мармеладных червяков, доверительно сообщив Мило, что этих червяков он хранил для приготовления печений, но готов пожертвовать ими ради попкорна. Мило подумал, что за всю свою четырехлетнюю жизнь не ел ничего вкуснее попкорна с червяками. Джейк подумал, что его сейчас вырвет.

Они уже посмотрели половину фильма с говорящей рыбой, как вдруг у Аарона включился режим гиперактивности, и ему пришло в голову поиграть в бег с препятствиями.

Мило был в восторге от этой идеи.

Джейк выпил штук шесть таблеток от головной боли.

Как только бег с препятствиями закончил свой бег, если можно так выразиться, Аарон усадил Мило за свой гончарный круг возиться с глиной. Аарон залез в шкаф Джейка, вытащил оттуда его футболку – Джейк был уверен, что она стоила не меньше сотни долларов – и надел ее на Мило, чтобы тот не испачкал свою одежду и чтобы Элисон потом не надрала Аарону за это задницу. Они больше получаса наводили грязищу за гончарным кругом и вокруг него.

Джейк думал, что разозлится, когда Мило вдруг хлопнул в ладоши и пол и окна студии покрылись грязными брызгами – но нет, вместо этого в груди снова вспыхнула боль, когда Аарон откинул голову и расхохотался, увидев выраженный таким образом детский восторг. Грудь сдавливало и сжимало, пока Джейк смотрел на сидящего на коленях Аарона Мило, на обнимающего ребенка Аарона, терпеливо и в то же время с таким удовольствием показывающего, как и что надо делать.

Джейк заснял их несколько раз, запечатлев эту часть вечера.

Он думал, что это будет самая лучшая часть вечера, пока не наткнулся в ванной на чистящих зубы Аарона с Мило – чтобы видеть себя в зеркало малыш забрался на стул. Они одновременно повернулись к нему с широкими улыбками на измазанных пастой губах. Джейк невольно согнул палец, словно нажимая на спуск фотоаппарата и делая снимок. Он был абсолютно уверен, что этот момент – самая лучшая часть вечера, пока не пришло время сказок.

Мило, нарядившись в пижаму с рисунком Боба-строителя, запрыгнул в кровать Джейка, Аарон подоткнул под него со всех сторон одеяло и кивнул стоящему в дверях Джейку, чтобы тот подошел и присоединился к ним. Джейк лег в постель с другой стороны от Мило, свернувшегося калачиком и прижавшегося к Аарону. Он тоже подвинулся насколько возможно ближе к Аарону и чуть не заснул под звук его голоса.

В большой зеленой комнате был телефон

И красный воздушный шарик,

И картина коровы, прыгающей через луну…*

– Обожаю эту книгу, дядя Пест, – зевнул Мило.

Джейк, улыбаясь, смотрел, как под мягкий, успокаивающий голос Аарона, у Мило начинают слипаться глаза.

Баю-баюшки, комната,

Баю-баюшки, луна,

Баю-баюшки, корова, прыгающая через Луну…

Джейк слышал и чувствовал, как выравнивается дыхание Мило, пока малыш погружался в сон.

Баю-баюшки никому,

Баю-баюшки, каша,

Баю-баюшки, старушка, прошептавшая «Тихо»,

Баю-баюшки, звезды,

Баю-баюшки, воздух,

Баю-баюшки всем звукам во всем мире, – затих голос Аарона, когда он закрыл книгу и посмотрел на Джейка.

– Мне больше всего понравилась эта часть вечера, – прошептал Джейк.

На лице Аарона появилась легкая улыбка.

– Аха. Потому что мы оба утихомирились, не лезем больше в твой шкаф и не играем с лыжными палками.

– Ну да… точно. – Джейк в притворном раздражении закатил глаза.

Они некоторое время молчали, Джейк нежно гладил Мило по спине, сознательно задевая пальцы Аарона, лежащие на маленькой лопатке малыша.

– Ты хочешь детей? – вдруг спросил Джейк, подняв глаза на Аарона.

– Очень хочу.

– Правда?

– Да. Но сначала бы мне хотелось найти человека, с которым бы я их растил, который бы посмотрел на меня и сказал: «Этот. Мне нужен этот». Понимаешь меня? Мне нужен кто-то, кто с первой же секунды поймет, что хочет быть со мной, и растить со мной детей, и просто… любить меня.

– Это нетрудно.

– Что нетрудно?

– Любить тебя, – не подумав, ответил Джейк. – Эм… я хотел сказать, найти того, кто будет любить тебя… это не должно быть… не должно быть так уж и трудно, – поспешно исправился он.

– О да, совсем не трудно. Все это время мне было тааак легко найти такого человека, и я тааак в этом преуспел, – ухмыльнулся Аарон.

– Знаешь, ты будешь замечательным отцом,– добавил Джейк, надеясь отвлечь Аарона от темы о нем и ком-то другом.

– Думаешь?

– Я знаю это.

Аарон широко улыбнулся.

– Ты так говоришь только потому, что у меня умственное развитие ребенка и такое же рассеянное внимание.

– И поэтому тоже. Но ты будешь замечательным. Просто замечательным отцом. Я в этом нисколько не сомневаюсь.

– Но мне нужен кто-то, кто будет уравновешивать меня, кто-то, кто не даст мне с ребенком выпить голубой херни и заставит надеть зефир на лыжные палки. И все в таком роде.

Джейк улыбнулся.

– Думаю, ты и сам со всем справишься. Ты только притворяешься дураком.

– Аха, – вздохнул Аарон. – На самом деле я не настолько глуп, как мне бы того хотелось.

– Но, если это тебя успокоит – ты очень нелепый.

– Оуу, ну спасибо, Моц.

– Всегда пожалуйста.

Несколько минут они лежали в тишине, пока Аарон не спросил:

– А ты хочешь детей?

Джейк пожал плечами.

– Не знаю. Я не в очень большом восторге от них. Они меня раздражают и постоянно то кричат, то хотят есть, то плачут, то цепляются. Они всегда с чем-нибудь да прицепятся.

Аарон тихо рассмеялся.

– Ты только что описал меня, Джейкоб.

– И правда, – улыбнулся Джейк.

– Но ты же оставил меня рядом с собой, так что, думаю, и с детьми уживешься.

– Может быть.

– Да точно. Ты будешь отличным отцом.

– Не уверен, что знаю, что значит быть хорошим отцом. Своего отца я видел не так уж и часто, а когда видел, ему не очень-то удавалось показать мне, каким должен быть хороший отец.

– Значит, тебе просто-напросто нужно делать все не так, как он.

– Но если я сделаю что-то неправильно? Что если у меня не получится?

– У тебя всегда все получается. К тому же, тебе не кажется, что точно так же чувствует себя любой родитель? Ты никогда не знаешь, что случится. Тебе просто надо верить.

– Ты знаешь, как все это сложно для меня. Я – не ты, Аарон. Ты делаешь все, что тебе хочется, без страха и сомнений. Ты живешь. Я… я же парень, который никогда не высовывает носа из дома и прежде чем что-то сделать, подумает и взвесит все тысячу раз. Я отстал от жизни.