Текст книги "Ураган соблазнов"
Автор книги: Жасмин Крэсуэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
20
…Герцог Йоркский появился в ее спальне неожиданно, поднявшись по потайной лестнице, которой пользовался только король.
– Моя дорогая сестра, я пришел, чтобы предупредить вас об опасности, – начал он без всякого вступления.
Каталина бросилась ему навстречу.
– Джеймс, что случилось?
– Вам нужно бежать! Парламент готов обвинить вас в предательстве и государственной измене. Я помогу вам добраться до корабля, отправляющегося во Францию.
Каталина не могла поверить тому, что сказал брат короля.
– Измена?! Как может парламент меня в этом обвинить?
– Тит Оутс присягнул перед парламентом, что у него есть доказательства вашего вероломства. Он обвиняет вас и вашего врача, что вы задумали отравить короля смертельным зельем, присланным Папой Римским.
У королевы подкосились ноги, она сильно побледнела. Заговор с целью убийства короля – наитягчайшее преступление, наказание за него – смерть.
– Неужели они поверят в этот наговор? Я уже неделю не видела короля, вероятно, он проводит время со своей любовницей и их детьми.
– Они не будут разбираться, правда это или нет. – Джеймс не скрывал своего волнения. – Достаточно того, что вы – католичка, и в вашей свите есть католические священники. Англичане поверят обвинению, они ненавидят католиков, сестра.
– Дело не в религии. – Каталина не понимала, почему Джеймс не хочет посмотреть правде в глаза. – Они хотят избавить Карла от меня. Протестантские экстремисты воспользовались тем, что мои дети умерли, они не хотят, чтобы наследник был рожден от католички. Если меня казнят, Карл сможет жениться снова – на молодой принцессе-протестантке, которая родит ему здоровых детей.
– Этот брак означает вашу смерть и гибель всех моих надежд на трон, – прошептал Джеймс. – О, Боже, вы должны спастись, они жаждут вашей крови, Кэтрин, и добьются своего!
– У них ничего не выйдет, – неожиданно спокойно произнесла королева. – Стать жертвой за веру – это достойно, за это можно пойти на смерть, но стать жертвой честолюбивых планов графа Шафтсбургского – позор для меня. Мне нужно срочно отправиться в Уайтхолл, я воспользуюсь вашим экипажем, если вы не возражаете.
– Конечно, пожалуйста. Могу я спросить, что вы собираетесь делать? – Джеймс был удивлен ее твердой решимостью бороться, он ожидал увидеть перепуганную женщину.
– Я хочу говорить с королем. Сейчас только он один может спасти меня от топора палача.
Король был раздосадован, это было заметно с первого взгляда. Каталина сделала реверанс, приветствуя его. Ужас и отчаяние отступили на второй план под напором иных чувств, она должна была сама защитить себя. Она – королева, дочь королей, если ее ждет смерть на плахе, она встретит ее без слез и самоунижения, с гордо поднятой головой.
Король по традиции поцеловал ей руку.
– Моя дорогая, я уже собирался направить к вам гонца с посланием. Вы, наверное, уже знаете об обвинениях, выдвинутых Титом Оутсом в парламенте?
Каталина внимательно изучала выражение его лица, удивляясь, насколько он был спокойным и вежливым в такую минуту.
– Герцог Йоркский рассказал мне об этом.
– Бедный Джеймс! – воскликнул Карл. – У моего брата, вы знаете, доброе сердце, но он профан в политике. Если меня не станет, года через три, может быть, четыре, не больше, он потеряет корону.
– Уверена, вы ошибаетесь, сэр.
– Он глупо ошибается, считая, что Англия сможет принять католицизм. Никогда! Нельзя быть католиком и королем Англии одновременно!
Каталина частично признала правоту Карла, она много раз об этом думала.
– Католики хотят лишь одного, чтобы они могли свободно исповедовать свою веру, не боясь преследований.
– Вы заблуждаетесь, моя дорогая. – Король снова взял ее руку и слегка сжал ее. – Когда я умру, Кэтрин, вы должны будете вернуться в Португалию, здесь вам нельзя будет оставаться без моей защиты.
– Вы не должны говорить о смерти, Карл!
Его циничная улыбка всегда заставляла сжиматься ее сердце.
– Не должен? Я не испытываю страха. И не планирую оставить трон своему брату. И все же мудрость заставляет меня подумать о будущем и сделать соответствующие приготовления. Интрига, затеянная Титом Оутсом и графом Шафтсбургским, свидетельствует о том, что эти тщеславные политиканы будут представлять для вас опасность. Когда вы станете вдовой, эта опасность усилится.
Каталине хотелось верить, что король не участвует в этом коварном замысле избавиться от нее, у нее вырвался вздох облегчения: топор палача не будет занесен над ее головой.
– Давайте отложим разговор о моем вдовстве до нашей глубокой старости. Я уверена, еще пройдут многие годы, прежде чем мы вернемся к этой теме.
– Бывают дни, когда я чувствую себя ужасно старым, и сам удивляюсь, как это мои волосы еще не поседели. Граф Шафтсбургский мечтает скинуть меня с трона, но я не позволю ему использовать вас в борьбе за власть.
Каталина низко поклонилась.
– Благодарю вас, ваше величество, что вы доверяете мне.
Карл прижал ее к себе.
– Вам не нужно благодарить меня. Я очень ценю ваши достоинства и знаю, насколько виноват перед вами. Мне больно, что такие подлые интриганы, как граф Шафтсбургский, порочат ваше имя своими грязными обвинениями.
Каталина решилась задать ему вопрос. За шестнадцать лет их супружества она никогда всерьез не интересовалась у него делами государства, но сейчас не могла промолчать.
– Я не вправе задавать вам такие вопросы, мой господин, но могу я узнать, почему же вы не арестуете заговорщиков?
– Вы правы, вчера я отдал приказ арестовать Тита Оутса, он уже сидит за решеткой в Тауэре. Но, боюсь, его заключение будет недолгим.
– Почему так? – Каталину удивили нотки нерешительности в его голосе. – Вы же король, и в вашей власти казнить преступников!
– Вы не представляете, насколько ограничена моя власть в действительности, – задумчиво произнес Карл, он подошел к камину и потер руки вблизи огня. – Парламент контролирует казну, а без денег не может функционировать мое правительство. Для того, чтобы добиться от них ассигнований, я вынужден прислушиваться к голосу большинства в парламенте. А палата общин парламента находится в оппозиции ко мне по любому вопросу. Если бы я был философом, то, возможно, оценил бы с иронией тот факт, что власть короля зависит полностью от желания его подданных платить налоги. Жестокая правда для короля!
– Право властвования ниспослано вам свыше, – уверенно возразила Каталина.
Карл усмехнулся ее наивности.
– Может, и так, но всевышний слишком далек от материальных забот, он не обеспечил деньгами мои права.
– Наверное, вы недостаточно усердно молитесь, – осторожно заметила королева.
– Я обращаю свою молитву к вам, Кэтрин. – Карл коснулся рукой большой государственной печати Англии, висевшей на его груди. – Можно управлять народом двумя способами: опираясь на его согласие путем подавления. Поскольку я не хочу строить свое правление на страхе, мне приходится считаться с доброй волей моего народа.
Каталина с недоверием покачала головой.
– А что, если народ потребует от вас несправедливого решения? Например, смерти невинных католиков?
– Я буду сопротивляться столько, сколько смогу. Большего я не могу обещать. Я смотрю далеко вперед. Будет еще много крови, пока эта болезнь полностью не излечится.
Каталина набралась храбрости, чтобы задать главный вопрос:
– Означает ли это, что вы не сможете защитить меня от жаждущей крови толпы?
– Нет, мой Бог! Никогда этого не случится! – Король обнял ее и стал нежно целовать, чего не случалось уже три-четыре года. Каталина удивилась, насколько еще сильны в ней прежние желания, возбуждаемые его ласками.
– Я готов идти на многие компромиссы ради сохранения трона, моя дорогая Кэтрин, но ваша безопасность для меня важнее. Пока я царствую, вы останетесь королевой, и вы будете пользоваться почестями, достойными вашего звания.
Даже в глубине души Каталина не надеялась, что его поддержка будет настолько сильной. Она почувствовала к нему прежнюю нежность и благодарность.
– Простите меня, Карл, что я не смогла родить и воспитать для вас сына, наследника престола, – с трудом проговорила она.
– Некоторые вещи зависят только от Божьей воли. От нас укрыт смысл Его действий. Откуда мне знать, может, Он предпочитает видеть на троне моего брата?
– Возможно. Он страдает о загубленных в Англии душах правоверных католиков, и Джеймс выбран как инструмент восстановления справедливости.
В глазах Карла снова появились веселые искорки.
– Не думаю, что Всевышний так ошибается в стремлении к справедливости. Джеймсу никогда не удастся заставить английских протестантов смириться с властью римского понтифика.
– Он может оказаться более мудрым королем, чем мы думаем.
– Вот тогда действительно будет чудо. Но давайте закончим говорить об этом. Нам нужно обсудить более важные на сегодня вопросы. Вы должны переехать в апартаменты рядом с моими. Граф Шафтсбургский и его приспешники должны видеть, что вы находитесь под моей защитой.
– Я счастлива буду вернуться к вам, Карл. Сегодня же я отдам все необходимые распоряжения.
Карл отпустил ее из своих объятий, отошел немного в сторону и, не глядя в ее сторону, сказал:
– Герцогиня Портсмутская останется при дворе.
Герцогиня была последним увлечением короля. Хваткая и жадная француженка сумела отбить Карла у графини Каслмейнской.
– Я не настаивала на ее отъезде, – с большим достоинством отреагировала Каталина.
Король снова повернулся к ней лицом, и королева по его выражению поняла, что это еще не все дурные новости на сегодня, она хорошо изучила своего супруга.
– Трое придворных из вашей свиты обвинены в государственной измене, – жестко произнес король. – Вы должны отдать распоряжение об их высылке из страны.
– Кто из моих придворных обвинен в таком преступлении?
Король достал свиток из кармана сюртука.
– Уолш и Антонио. Еще – Хэнкинсон, служитель вашей часовни. Даже я не смогу их спасти, если их схватят.
Эта явная несправедливость вызвала гнев королевы.
– Я надеюсь, граф Шафтсбергский будет гореть заживо в адском пламени!
– Не сомневаюсь, однако большинство англичан уверены, что там же уготовано местечко и для Папы Римского.
– А вы, Карл, что вы думаете?
– Моя дорогая, я такой старый грешник, что предпочитаю вообще не думать о преисподней.
– Но мы все должны думать об этом, чтобы избежать кары Господней.
– Должны? Тогда я попрошу Всевышнего о снисхождении ко мне. Ради всего святого, я сейчас нуждаюсь в Его покровительстве и помощи.
Ноэль открыла глаза, несколько минут она лежала неподвижно, отходя от сна. В этот раз она не чувствовала себя разбитой и измученной, как раньше, что уже было приятной переменой.
– Она пришла в себя. Как долго она была без сознания?
– Я позвонил вам минут через пять после того, как это случилось. – Ноэль услышала взволнованный голос Эндрю… – Минут двадцать вы добирались сюда, значит, всего около получаса. Она очень плохо спала ночью, во сне кричала и плакала, мне пришлось ее разбудить. Я позвонил ее лечащему врачу, он сказал, что у нее были вполне сносные результаты последнего обследования.
Ноэль приподнялась в постели, – видимо, туда перенес ее Эндрю. Мэрлин подсела к ней и взяла за руку.
– Ноэль, детка, мы так переволновались за тебя! Как ты себя чувствуешь?
Она сама не узнала свой голос, он шел откуда-то издалека, был чужой и хриплый.
–…Их всех казнили – придворных Каталины, даже бедного хранителя реликвий в ее часовне они убили. А заодно с ними – старого пэра, личного секретаря герцога Йоркского, он был настолько измучен, что не смог сам подняться на плаху. Казнен был и архиепископ Дублина. Десятки невинных лишены жизни, еще сотни навечно заточены в тюрьмы только потому, что они – католики. Их обвинили, что они шпионят для Папы Римского. Несчастный Самюель Пепус потерял службу и был заточен в Тауэр, кто-то донес, что его родители не были протестантами…
Речь Ноэль стала сбивчивой, из глаз потекли слезы.
– О чем, Боже милостивый, она говорит? – Мэрлин обернулась к Эндрю.
Он был явно смущен.
– Думаю… она говорит… о Каталине из Браганцы.
– О ком?
– Была такая португальская принцесса, вышедшая замуж за английского короля, она жила в семнадцатом веке. – Он сам понимал, что этот ответ ничего не проясняет.
– Карл правил с 1660-го по 1685 год, – подтвердила все еще всхлипывавшая Ноэль, концом простыни она вытерла глаза, стараясь унять дрожь.
Мэрлин накинула ей на плечи плед.
– Что с тобой случилось, моя дорогая девочка? Тебе все еще нехорошо?
– Я не хочу возвращаться обратно, – тихо ответила Ноэль. – Карл скоро умрет. Это уже был 1680 год. Иногда проходит по нескольку лет, когда я возвращаюсь в прошлое. – Почувствовав, что слезы снова накатываются, она отпила воды из стакана, протянутого Мэрлин. – Черт возьми, я не хочу видеть его смерть. Он был бессердечным циником, но Каталина так его любила!
Мэрлин отняла руки Ноэль от лица и внимательно посмотрела ей в глаза.
– Не надо больше об этом. Хватит того, что меня считают выжившей из ума, в семье достаточно и одного ненормального. Что тут у вас вообще происходит, молодой человек? – Мэрлин игриво подмигнула Эндрю.
– Ноэль считает, что она в прошлом была Каталиной, португальской инфантой. – Эндрю ситуация казалась слишком серьезной для шуток.
– Ничего страшного. Это ведь так увлекательно! – Мэрлин явно не собиралась утрировать ситуацию. – Я еще не видела ни одного человека, который спонтанно, без помощи экстрасенса может возвращаться в прошлую свою жизнь. – Она поцеловала Ноэль в щеку. – Ноэль, ты чудо! Как тебе это удается? Вот я, такая чувственная натура, наивная душа, стала уже специалистом по медитации, но именно ты нашла дорогу к космическому сознанию!
– Она не возвращается к своей прежней жизни! – зло вскрикнул Эндрю. – И не прикасается к космическому разуму! У нее стрессовое состояние, она просто галлюцинирует, черт возьми. Давайте оставим все эти бредни!
Эндрю зря взорвался, Мэрлин не обратила никакого внимания на его вспышку. Она забегала по комнате, возбужденная и заинтригованная.
– Так ты была королевой Англии! Моя дорогая, это великолепно. Я всегда была уверена, что в тебе течет аристократическая кровь. Нужно использовать такую редкую возможность и срочно вызвать Брайана Дефью. Наверное, он сможет открыть канал для контакта, и мы все сможем принять в этом участие. Это будет восхитительно! Представьте меня при дворе короля Карла! В парчовом, расшитом золотом платье!
Упоминание о Брайане Дефью окончательно привело Ноэль в себя.
– Тетя Мэрлин, не вспоминайте при мне даже его имени! Или я расскажу членам вашего домашнего клуба, что вы нимфоманка, психопатка, садистка и еще Бог знает что. Держите его на расстоянии не меньше двадцати миль от меня! Все это началось со мной после его сеанса гипноза, он виноват во всем!
– Слава Богу, – воскликнул Эндрю, – это первая разумная мысль, которую ты произнесла сегодня.
– Я выскажу еще одну умную мысль. Ты забыл? Мы хотели попросить тетю Мэрлин организовать встречу с мэром.
– Зачем вам это? – удивилась Мэрлин. – Он очень занятой человек, встретиться с ним не так просто. Какая у вас проблема?
– Мне нужно всего пять минут для разговора. Если говорить коротко, мэра хотят обвинить в том, что он брал взятки за выдачу подрядов на муниципальное строительство, примерно на миллион долларов. Один русский дипломат, работающий скорее всего на разведку, и кое-кто из его подручных стараются сделать все возможное, чтобы мэр не был переизбран на ближайших выборах.
– Какое русским дело до того, кто станет мэром Кливленда?
– Они ставят на своего кандидата, какие у них конечные цели, я не знаю.
– На Паркера Питта? Он самый сильный соперник нынешнего мэра.
– Возможно. Это достаточно веская причина, чтобы увидеться с вашим приятелем?
Мэрлин не ответила, она посмотрела на часы.
– Без пяти восемь, должно быть, он еще дома. – Она набрала номер телефона. – Лейла, привет! Это Мэрлин Ван-Бредин. Извини за столь ранний звонок, но мне срочно нужно переговорить с Дейвом, если он еще дома… Дейв? Рада тебя слышать! Один мой друг хочет передать тебе очень важную информацию… Нет, он хочет сделать это лично… Прямо сейчас, Дейв. Дело срочное… Нет, на следующей неделе может быть поздно. Ты знаешь меня двадцать лет, Дейв. Отложи встречу с Дейтоном!.. Хорошо, он будет у тебя через час. Спасибо, Дейв.
21
– Даже ради моей старой приятельницы Мэрлин я могу уделить вам всего пять минут, мистер Макдональд, у меня весь день расписан по минутам. – Мэр крепко пожал руку Эндрю. – Садитесь. Кстати, как юрист юриста, хочу поздравить вас с реабилитацией вашего отца, это большая победа.
– Благодарю вас. Официальные извинения президента очень много значат для нашей семьи. – Эндрю не знал, хорошо это или плохо, что мэр вспомнил его фамилию… Простите, господин мэр, но мне нужно поговорить с вами наедине.
Мэр удивленно поднял брови, но не стал терять времени на выяснения.
– Прошу вас всех выйти, – обратился он к своим помощникам, – я освобожусь через пять минут, подготовьте пока для меня все документы по финансированию школьного образования.
Как только дверь за помощниками закрылась, Эндрю изложил мэру суть дела: он уложился в три минуты. Тот сидел задумавшись, переваривая полученную информацию, потом нажал на кнопку интеркома.
– Джин, не соединяйте меня ни с кем минут пятнадцать, даже если президент Соединенных Штатов вздумает мне позвонить. И скажите ребятам, что я буду занят дольше, чем ожидал. Пусть отменят ряд встреч. – Он отключил связь. – Отлично, у нас есть еще немного времени. Итак, вы полагаете, что исчезновение Джеда Требино – часть их заговора, направленного против меня. Почему я должен вам верить?
– Меня прислала Мэрлин Ван-Брендин. Вы доверяете ей?
– Пока это единственная причина, которая заставляет меня вас выслушать. Мэрлин – прекрасная женщина, но и ее могли надуть.
– Вы должны мне просто довериться. Я ничего не прошу взамен этой информации, хотя мне грозит опасность… и моим родным. Я изложил вам факты, которые знаю. Ваше дело, как вы используете эту информацию. Боюсь, скоро вы убедитесь в моей правоте.
– М-да, может быть… Если то, что вы говорите о Джеде, – правда, я очень разочаровался в нем. Он всегда казался мне славным малым.
– Возможно, он таким и был… до определенного момента, пока не попал в их сети. Думаю, вы больше никогда его не увидите, во всяком случае – живым. При благоприятных для него обстоятельствах Требино считает денежки где-нибудь в Южной Америке, но, скорее всего, он кормит рыб в озере Эри.
Помрачневший мэр снова нажал на кнопку вызова секретаря.
– Джин, свяжитесь в полицейском управлении с Фредом Сталовски и попросите прислать по факсу список погибших за последнюю неделю, включая дорожные катастрофы, самоубийц и описания неопознанных трупов. Пусть сделает это срочно, я жду. – Он поднял глаза на Эндрю. – Пока я не могу понять, как вы замешаны в этом деле, мистер Макдональд! – Он помахал документами, принесенными Эндрю. – Вы меня не знаете. А что, если я действительно брал взятки и захочу вас убрать? Слишком многие чиновники грешат этим…
Эндрю достал из нагрудного кармана второй пакет.
– Надеюсь, вы мне больше поверите, когда познакомитесь и с этим… Мне угрожали. Я уверен, что эти документы подлинные.
Мэр просмотрел бумаги.
– Откуда, черт возьми, вы это достали?
– Мне их передали под угрозой шантажа, чтобы я их вручил корреспонденту "Плейн дилер". Если я откажусь сотрудничать, они передадут документы, компрометирующие меня, на телевидение.
– Фальшивки будут довольно скоро разоблачены. Чего вам бояться?
Эндрю удивила наивность мэра, но честность нередко порождает иллюзии.
– Пока все выяснится, мы с вами будем сидеть за решеткой. Эти люди – мастера грязных трюков! Бог знает, что они еще придумали. При всех обстоятельствах настанет конец вашей политической карьере и моей юридической практике. Люди считают, что "нет дыма без огня"… Мы будем скомпрометированы. Попутно извлекут кучу "грязного белья" и на нас навесят всех собак. Даже если вам удастся избежать тюрьмы, избиратели вам больше не поверят.
– Сейчас по всем опросам общественного мнения мой рейтинг превышает шестьдесят процентов, экономическая ситуация мне благоприятствует, я много успел сделать для города.
– Мистер и миссис Смит не будут разбираться в эквилибристике цифр, они считают политиков, финансистов, руководителей корпораций грабителями, которые наживаются на их труде. Они не станут выяснять – честны вы или нет, и поверят первому же наговору.
– О'кей, я по уши в дерьме. Вы это хотите мне доказать? Чего они в конечном счете добиваются? Я отлично знаю, как ненавидят меня конкуренты. Им до сих пор не удавалось навесить мне никаких обвинений, и это их сводит с ума. Я не либерал и не консерватор. Я не посещаю тайком мальчиков и не принимаю наркотики. Я – черный, горжусь этим, но не требую особых привилегий для национальных меньшинств. Истеблишменту не удается взять меня под свой контроль. Многие хотят меня убрать с политической сцены и поставить более сговорчивого мэра. Мистер Макдональд, мне нужно точно знать, кто стоит за этим заговором, чтобы я мог эффективно с ними бороться.
– Вы правы. Точно я знаю одно: весь план разработан на кухне КГБ, осуществляет его один из сотрудников русского посольства в Вашингтоне, некий Григорий Иванович Сотников. Выборы – дело дорогостоящее, сами знаете. Думаю, операцию финансирует русская разведка.
– Чушь какая-то! Вы что, начитались шпионских романов? Что делает КГБ в американской глубинке, какое им дело до Кливленда? Здесь нет военного производства, не разрабатываются высокие технологии… Я припоминаю этого мистера Сотникова. Он сопровождал группу русских преподавателей, приезжавших на стажировку в наш университет. Прекрасно говорит по-английски, производил благоприятное впечатление. Мы встречались с ним на приеме в мэрии. Что он может иметь против меня?
– Они внедряют свою агентуру на разных ступенях политической элиты, помогают своим протеже делать карьеру, двигают их в Вашингтон. Вы стали для них препятствием, но также они пытались бы убрать любого другого.
– У них нет никаких шансов. Если не я, то Паркер Питт станет мэром. Мне не нравится его стратегия, кое-кто из его окружения, с моей точки зрения, он слишком правый… Они и его попытаются скомпрометировать?
– А вам не приходит в голову, что они и делают ставку на избрание Паркера Питта?
Мэр расхохотался.
– Вы это серьезно? Чушь собачья!
– Не так уж это смешно, господин мэр. У меня было время изучить досье Паркера Питта. В молодости он был членом левацкой группировки, участвовал в студенческих демонстрациях против войны во Вьетнаме. В рамках программы студенческих обменов ездил в Восточную Европу, полгода стажировался в Москве. Интересные факты, не так ли?..
– У меня нет привычки, мистер Макдональд, искать красных под каждой кроватью, – перебил его мэр, – маккартизм нанес большой вред Америке. Поездка Питта в Москву ни о чем мне не говорит.
– Но вы и не можете быть уверенным, что там его не завербовали, учитывая его левые взгляды в молодости… Я вам не сказал еще об одном факте… Паркер Питт учился на одном факультете с моим братом… Дугласом. В те же годы… Я проверил.
"При чем здесь ваш брат?" – Мэр этого не сказал, но Эндрю прочел подозрение в его глазах: отец – предатель и сын – предатель. – Объясните все по порядку. Какое отношение ваш брат имеет к этой истории.
Боже милостивый, правда была такой мучительной для Эндрю! Он вспомнил, как ругался отец, страх в глазах матери, когда Дуглас пропадал где-то по несколько дней. Его замели полицейские на одной из студенческих демонстраций. А что, если он уже тогда входил в какую-нибудь молодежную марксистскую или маоистскую ячейку? Он был против войны во Вьетнаме. Может, он сам сдался в плен и никто не принуждал его сотрудничать с коммунистами? Эта мысль раньше не приходила Эндрю в голову, и он не находил ответа на эти проклятые вопросы.
Мэр ждал, внимательно изучая его выражение лица, видел проявления этой внутренней борьбы и не торопил Эндрю.
– Мой брат, Дуглас Макдональд, пропал без вести во Вьетнаме, – наконец заговорил Эндрю. – Это было в 1971 году. От того же мистера Сотникова я узнал совсем недавно, что он не погиб, а был захвачен в плен, потом вьетнамцы передали его русским. Скорее всего они использовали Дугласа под страхом разоблачения нашего отца как их агента для подготовки своих разведчиков, разработки легенд для их шпионов, вербовки знакомых брата, "леваков"…
– Мне очень жаль. Я понимаю, вам трудно об этом говорить.
В дверь постучали, в кабинет мэра прошла секретарша.
– Извините. Только что переслали факс из полицейского управления, который вы просили. И уже пришли представители органов просвещения, у вас назначена с ними встреча.
Мэр взял принесенную бумагу.
– Попросите их еще подождать пять минут, Джин.
– Они в приемной уже полчаса, сэр.
– Мне нужно еще пять минут, – слишком резко выкрикнул мэр. – Извините, Джин… Мы сейчас закончим.
– Могу я еще чем-то помочь?
– Нет, спасибо.
Секретарь вышла из кабинета, мэр просмотрел бумагу и передал ее Эндрю.
– Никто в этом списке не соответствует внешним данным Джеда Требино. Посмотрите сами.
– Его могли убить и за пределами штата. – Эндрю стал изучать весь список: убитые, смерть от передозировки наркотиков, жертвы дорожных катастроф, самоубийцы – двадцать три трупа за последние пять дней. У него расширились глаза, когда ОН дошел до последнего имени.
Кира Симс из Шейкер-Хейтс, штат Огайо. Ее машину нашли врезавшейся в дерево на проселочной дороге за городом. Смерть предположительно наступила в пять утра сегодня. Тело сильно изуродовано и послано на вскрытие.
Эндрю пришел в ужас, он вскочил с кресла и кинулся к телефону.
– Могу я позвонить?
– Да, наберите сначала девятку, чтобы выйти в город. Что случилось?
Эндрю не ответил, он быстро набрал номер телефона в доме Ноэль. Четыре звонка, пять… Никто не брал трубку. Включился автоответчик.
– Ноэль, если ты дома, возьми трубку! – выкрикнул Эндрю. – Это ты? Слава Богу! – На том конце подняли трубку. – Мэрлин еще с тобой? Не отпускай ее. Послушай! Никуда не выходи, через полчаса я буду у тебя, никому, кроме меня, не открывай дверь. Ты поняла? Потом объясню.
– Так вы мне объясните, что происходит? – задал вопрос мэр, голос его был ровным и спокойным.
– Я проверил, все ли в порядке с… женщиной, которая мне очень близка. Я испугался, что с ней тоже что-нибудь случилось.
– Почему? Что вас так встревожило в полицейском отчете?
– Одно из имен я очень хорошо знаю. Кира Симс. Предполагается, что она погибла в автомобильной катастрофе. Позвоните шерифу, пусть обратит особое внимание на расследование этого дела. Я уверен, что она была убита.
– Она как-то связана с делом, о котором мы говорили?
– У нас с Кирой был роман в прошлом году, потом я уезжал в Англию на шесть месяцев. Она перекинулась с меня на Джеда Требино, потом стала любовницей Сотникова. Именно она передала мне от него материалы, которые лежат на вашем столе. Ее тоже шантажировали. Теперь она мертва. Кира знала в деталях обстоятельства заговора, видимо, Сотников решил, что она становится опасной. Я уговаривал ее пойти в ФБР и все рассказать. Она могла пригрозить этим Сотникову, и он ее убил. Мертвые молчат.
На столе мэра замигала лампочка вызова на интеркоме.
– Извините, что еще раз напоминаю вам об этом, господин мэр, но через пятнадцать минут приедет Дейтон. Четырнадцать абонентов я просила перезвонить вам после пяти часов вечера. Может быть, мне нужно отменить от вашего имени встречу по вопросу школьного образования? – спросила Джин.
– Мы уже закончили. Еще одну минуту, Джин, и я их приму. – Он повернулся к Эндрю. – В такие минуты я сожалею, черт возьми, что бросил курить. – Мэр встал из-за стола. – Думаю, вы правы в вашем предположении. Я вам верю, мистер Макдональд. Мне нужно решить, как нам действовать против Сотникова и, возможно, Паркера Питта. Я постараюсь, чтобы ваше имя не упоминалось в связи с этой историей.
– Что вы хотите предпринять? Моя репутация сейчас меня меньше волнует, чем судьба брата. Ему грозит большая опасность.
– Пока я не знаю. Нужно провести тщательное расследование. Это я вам обещаю. В четыре часа у меня соберутся журналисты на пресс-конференцию. Подъезжайте, если у вас будет время. Думаю, вам будет интересно послушать, что я им скажу.
* * *
– Это Эндрю! – Ноэль кинулась на звонок открывать дверь.
Она отперла замок, и Эндрю крепко сжал ее в объятиях. Он жадно и долго целовал ее. Несколько удивленная таким поведением, Ноэль с энтузиазмом отвечала ему.
– Что с тобой? – спросила она наконец, когда он сделал передышку.
– Я счастлив, что ты жива и у тебя все в порядке, вот и все. Не задавай мне сейчас никаких вопросов, я все тебе объясню, когда мы уедем. У нас есть четыре часа, чтобы все организовать. Мэрлин у тебя?
Они прошли в кухню. Эндрю с благодарностью поцеловал Мэрлин руку.
– Спасибо вам за все, Мэрлин. Мэр принял меня, и мы достаточно долго с ним говорили.
– Надеюсь, ваша встреча была успешной.
– Да, я удовлетворен, думаю, мэр тоже. Он никогда не принял бы меня без вашего звонка, он вас очень ценит.
– Рада была вам помочь.
– Дело оборачивается таким образом, что мне снова нужна ваша поддержка. Вы можете организовать для меня пресс-конференцию. В три часа в отеле "Риц-Карлтон". Пригласите представителей газет, местных телестанций, и думаю… мистера Сотникова. Вот номер его телефона.
– Постараюсь. – Мэрлин взяла карточку Григория Ивановича. – Что я должна объявить поводом для пресс-конференции?
– Скажите им, что Паркер Питт хочет сделать важное заявление, касающееся предстоящих выборов мэра. – Эндрю хитро подмигнул Ноэль. – Если мне повезет, так оно и будет.
Мэрлин удивленно подняла брови.
– Я займусь этим, мистер Макдональд, но не делайте из меня дуру. Не подведите меня.
Эндрю неожиданно чмокнул ее в щеку.
– Постараюсь.
– Хорошо. – Мэрлин кивнула, но было видно, что она пребывает в сомнении. – Но что вы собираетесь делать?
– В ближайшие четыре часа я буду очень занят. Мне нужно подделать несколько документов так, чтобы их заглотнула пресса.
– Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что делаете. – Недовольная его затеей, Мэрлин повернулась к ним спиной и отправилась в гостиную к телефону, чтобы обзвонить своих знакомых. Она была уверена, что ее впутывают в неприятную историю.
