355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Юрий Соколов » Войны с Японией (От поражения к Победе. К 110-летию окончания Русско-японской войны 1904–1905 гг. и к 70-летию окончания Советско-японской войны 1945 г.) » Текст книги (страница 4)
Войны с Японией (От поражения к Победе. К 110-летию окончания Русско-японской войны 1904–1905 гг. и к 70-летию окончания Советско-японской войны 1945 г.)
  • Текст добавлен: 30 августа 2019, 12:00

Текст книги "Войны с Японией (От поражения к Победе. К 110-летию окончания Русско-японской войны 1904–1905 гг. и к 70-летию окончания Советско-японской войны 1945 г.)"


Автор книги: Юрий Соколов


Соавторы: Владимир Золотарев

Жанр:

   

История


сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 39 страниц)

Японский флот, увидев русские корабли, не принял боя и поспешил удалиться.

13(26) марта Тихоокеанская эскадра в составе 22 вымпелов снова вышла в море, осмотрела район островов Маяодао, потопив японский пароход «Ханиемару» и пленив его команду.

Активные действия русской эскадры торопили японское командование предпринять новую попытку закрыть вход во внутренний бассейн Порт-Артура. В ночь на 14(27) марта адмирал Того приказал 1-му и 3-му боевым отрядам Соединенного флота и отряду миноносцев с 4 выделенными транспортами водоизмещением от 3,7 тыс. до 4 тыс. т выйти к Порт-Артуру для выполнения боевого задания. В связи со штормовой погодой в охранение брандеров выделили крейсер «Тацута» и отряд миноносцев. Японцы стремились подготовку новой операции проводить скрытно, однако Макаров через лазутчиков получил о ней соответствующие сведения. В ожидании нового нападения командующий флотом принял ряд мер для его успешного отражения. Была тщательно продумана и разработана организация охраны рейда и входа во внутренний бассейн.

Отражением вражеского нападения руководил сам командующий флотом, перешедший, чтобы быть ближе к району боевых действий, с флагманского броненосца «Петропавловск» на канонерскую лодку «Бобр».

Хотя ночь и была темной, береговые прожекторы осветили японские корабли еще при подходе. В 3 часа 30 минут дежурные корабли и береговые батареи открыли по ним огонь.

После первых залпов загорелся и взорвался головной брандер. Торпедой с русского миноносца «Сильный» (командир лейтенант Е.И. Криницкий) был поражен второй. Миноносец «Решительный» атаковал и потопил третий брандер. А четвертый под обстрелом выбросился на камни.

С некоторых японских судов русские моряки сняли пушки и пулеметы. В дальнейшем они были использованы для обороны Порт-Артура. С наступлением прилива русские корабли вновь покинули внутренний бассейн, доказав японскому флоту, подошедшему к Порт-Артуру, что новая попытка закупорить вход закончилась безрезультатно. Флот противника опять уклонился от боя и ушел на юго-восток.

Хорошо понимая, что противник на этом не успокоится, командующий и его штаб еще тщательней стали готовиться к очередной встрече с японскими брандерами.

Макаров попытался использовать для обороны и затопленные японские брандеры. Все корабли дежурили со спущенными противоминными (противоторпедными) сетями. Вводились единые сигналы для флота. Предупреждением о появлении противника служила сигнальная ракета.

Активность русского флота была замечена противником. В те дни командир одного из японских миноносцев писал: «С приездом адмирала Макарова в русской эскадре началось небывалое до сих пор оживление, особенно заметное в обороне гавани». Далее автор делал вывод: «Он, должно быть, дельный человек, и я надеюсь, что в скором времени японская граната заставит его прекратить свою деятельность против нас»34.

Опасаясь, что русские корабли из Порт-Артура смогут прорваться во Владивосток, адмирал Того решил выставить на подходах к русской базе мины. Для этого были выделены корабли и вспомогательное судно «Кориумару». 30 марта (12 апреля) около 23 часов 40 минут японские корабли приблизились к Ляодуну. Но при виде русских миноносцев под командованием капитана 2-го ранга М.В. Бубнова противник уклонился от боя и поспешил присоединиться к своим главным силам.

Чтобы обезопасить проведение высадки 2-й японской армии на Квантунский полуостров у Бицзыво, адмирал Того предпринял новую попытку закупорить вход во внутренний бассейн Порт-Артура. Для этого было выделено 12 транспортов водоизмещением от 1650 до 4200 т с командами от 18 до 25 человек.

Операция была тщательно разработана и подготовлена. В море вышло 10 пароходов. На переходе брандеры сопровождали 2 боевых отряда Соединенного флота. О том, какое значение придавало японское командование этой операции, можно судить по числу участвовавших в ней кораблей. К Квантуну направлялось 50 вымпелов.

На переходе усилился ветер. Опасаясь, что в штормовых условиях трудно будет снять команды брандеров со шлюпок, начальник отряда решил отменить проведение операции. Но в ночных условиях он смог предупредить об этом командиров лишь 2 брандеров, которые повернули обратно. 8 пароходов, потеряв в темноте связь с охранявшими их кораблями, самостоятельно продолжали движение к Порт-Артуру.

Первым приблизился к русскому рейду пароход «Микавамару». Он был обстрелян с берега. На брандере возник пожар. Поэтому команда поспешила взорвать свой пароход. Подобная участь постигла все остальные брандеры. Огнем эскадренных миноносцев, канонерских лодок и береговых батарей они были потоплены на рейде или выбросились на берег, так и не заградив фарватера. 2 офицера и 30 матросов с брандеров были захвачены в плен. Как признавали сами японцы, им удалось спасти менее половины личного состава (67 человек из 158), привлеченного к участию в операции.

После гибели адмирала С.О. Макарова флотом командовал наместник, а когда в связи с угрозой блокады Порт-Артура он выехал в Мукден, в командование флотом с 22 апреля (5 мая) вступил контр-адмирал В.К. Витгефт. Новому командующему были даны указания в прежнем духе: «Ввиду значительного ослабления наших морских сил активных действий не предпринимать, ограничиваясь лишь производством рекогносцировок крейсерами и отрядами миноносцев для атаки неприятельских судов. При этом посылку тех или других обставить такими условиями, чтобы не подвергать их без нужды особому риску»35.

Докладывая о своем командовании эскадрой, наместник писал: «Представлялось неотложно необходимым, придерживаясь строго оборонительного образа действия, напрячь все силы и всю энергию для возможно скорого исправления судов». Чтобы как-то оправдать пассивность флота после гибели Макарова, был сделан выпад по адресу погибшего командующего флотом. «Характеру покойного адмирала Макарова были присущи порывы увлечения боевой обстановкой, что облегчало неприятелю применение своих тактических приемов… Поспешному выходу 31 марта броненосцев в море с маневрированием на рейде без… мер предосторожности нельзя найти ни основания, ни объяснения»36.

После занятия Кореи японское командование в апреле начало подготовку к высадке 2-й армии на Ляодунский полуостров. Близость места высадки к Порт-Артуру и наличие реальной угрозы со стороны русской эскадры заставили японское командование усилить действия своего флота против Порт-Артура. В целях обеспечения высадки 2-й армии на Ляодунский полуостров, японский флот в конце апреля приступил к осуществлению ближней блокады Порт-Артура. В качестве временной базы для блокадных сил своего флота японское командование использовало острова Личаншаньледао (Эллиот), расположенные недалеко от Порт-Артура. Метод блокады японского флота заключался в следующем. Блокадный дозор, состоявший из миноносцев, находился в непосредственной близости от Порт-Артура. В 10–20 милях от крепости постоянно держался отряд поддержки блокадного дозора, состоявший из крейсеров. Основные силы японского флота, включавшие в себя эскадренные броненосцы и броненосные крейсера, обычно находились возле островов Личаншаньледао или в шхерах северо-западной Кореи. Днем крейсера держались в видимости Порт-Артура, а на ночь удалялись в море, оставляя на внешнем рейде дозор из миноносцев. Связь между блокадным отрядом и основными силами флота, находящимися в расстоянии нескольких десятков миль, осуществлялась по радио, что давало возможность японскому командованию своевременно развертывать основные силы своего флота в случае выхода в море русских кораблей. Чтобы затруднить выход блокируемых кораблей, японцы усилили постановку мин заграждения на внешнем рейде. Всего за время блокады Порт-Артура японский флот выставил около 1300 мин37.

Для борьбы с минной опасностью русские моряки, учтя первоначальный опыт, в мае 1904 г. организовали систематическое траление. Для этой цели был создан специальный отряд траления, состоявший из 7 самоходных шаланд, 6 катеров и 2 пароходов. Отряду траления придавалось 4 миноносца, в задачу которых входило обеспечение тралящих кораблей от возможных атак противника. С момента создания специального отряда траления корабли перестали выходить в море без предварительного траления выходного фарватера. Это дало возможность русской эскадре, несмотря на серьезную минную опасность, вплоть до конца войны действовать за пределами своей базы. Таким образом, русскому флоту принадлежит первенство как в создании средств борьбы с минными заграждениями, так и в разработке способов и приемов траления, положивших начало новому виду боевой деятельности флота.

В борьбе с блокирующим флотом противника русские моряки умело использовали минное оружие. За время войны для обороны Порт-Артура русский флот выставил 1442 мины.

Поскольку инициатива на море вновь перешла к японскому флоту, часто появлявшемуся у Порт-Артура, русское командование решило выставить минные заграждения на вероятных курсах движения противника. Инициатором этой постановки был командир минного заградителя (по терминологии того времени – минного транспорта) «Амур» капитан 2-го ранга Ф.Н. Иванов.

Для успешного выполнения задачи нужны были туман или дымка. Такая погода наступила 1(14) мая. В 14 часов 25 минут «Амур» вышел в море для минной постановки. Его сопровождали 4 миноносца. 2 из них проводили траление по курсу «Амура», а 2 находились в охранении.

Над морем стояла дымка, что позволяло ставить мины не в ночное время, а днем, когда место постановки минного заграждения можно было определить более точно. Пройдя по входному створу, «Амур» выставил 50 мин в 100–110 кабельтовых от Золотой горы, где, как отмечал командир заградителя, чаще всего находились блокирующие корабли противника. Мины были выставлены перпендикулярно курсам, которыми обычно двигались в этот район японские корабли, в одну линию длиной 12,5 кабельтовых на глубине 11 футов ниже уровня малой воды. Минная постановка прошла успешно.

Противник ничего подозрительного не заметил. В 17 часов 25 минут русские корабли благополучно вернулись в Порт-Артур. На следующий день, 2(15) мая, неприятельские корабли в составе эскадренных броненосцев «Хацусэ», «Ясима» и «Сикисима» и трех крейсеров появились у Порт-Артура. Русские береговые посты внимательно наблюдали за действиями отряда. Вскоре под концевым эскадренным броненосцем «Хацусэ» произошел взрыв. Корабль сильно накренился. Для спасения команды были посланы шлюпки. Рискнувший приблизиться к поврежденному кораблю броненосец «Ясима» вскоре тоже подорвался на двух минах. Оба японских броненосца затонули. Только на «Хацусэ» противник потерял 36 офицеров и старшин и 457 рядовых.

Этот день был назван черным днем японского флота. Кроме двух эскадренных броненосцев японцы в районе островов Эллиот потеряли крейсер «Иосино». На нем погибло 335 человек. Через два дня на русских минах у Порт-Артура подорвался миноносец «Акацуки», а канонерская лодка «Осима» затонула, протараненная другой японской лодкой при постановке на якорь.

Соотношение сил на море изменилось в пользу русского флота, создавались условия для активных действий Тихоокеанской эскадры. Но контр-адмирал Витгефт, получивший указание наместника беречь корабли и сам не веривший в успех, не воспользовался этими благоприятными обстоятельствами. Продолжая минные постановки, оказывая артиллерийскую поддержку сухопутным частям, передав часть орудий и личного состава для обороны Порт-Артура с суши, русский флот вел борьбу с блокадными силами противника, ожидая ввода в строй поврежденных кораблей и прибытия новых сил из России.

За время обороны Порт-Артура японский флот потерял на русских минах 12 боевых кораблей, что является наиболее убедительным доказательством силы русского минного оружия и высокого мастерства русских минеров. В то же время эти потери служили показателем неумения японского командования успешно организовать противоминную оборону блокирующих сил флота. С точки зрения общего опыта войны на море широкое использование мин заграждения у Порт-Артура со всей очевидностью свидетельствовало, что применение минного оружия в системе блокадных действий флота в корне изменило как характер блокады, так и способы борьбы с ней по сравнению с временами парусного флота. Использование мин заграждения позволило усилить блокирующему флоту свои действия, но в то же время минное оружие расширило возможности блокируемого в его борьбе с противником. Борьба блокируемых сил с блокирующим флотом противника у Порт-Артура показала также, что эти действия приобрели для обеих сторон характер систематической боевой деятельности, потребовавшей от каждой из них большого напряжения сил.

«…притянуть на себя японскую армию»: первые сражения на суше

Почти одновременно с боевыми действиями на море начались первые сухопутные сражения. Они велись ограниченными силами. Обе стороны ставили своей задачей сорвать или хотя бы нарушить развертывание главной массы войск, предназначенных для осуществления намеченных стратегических планов.

Главнокомандующим всеми вооруженными силами на Дальнем Востоке являлся наместник царя адмирал Е.А. Алексеев. Командующим сухопутными войсками в Маньчжурии с началом войны был назначен военный министр генерал А.Н. Куропаткин с правом самостоятельно сноситься с царем и правительством. До его прибытия 15(28) марта 1904 г. должность командующего Маньчжурской армией исполнял генерал Н.П. Линевич.

На 13-й день войны Алексеев отдал следующий приказ генералу Линевичу: «…притянуть на себя японскую армию, дабы не дать ей возможности всеми силами обрушиться на Порт-Артур, и задержать ее наступление через реку Ялу и далее к линии Китайской Восточной железной дороги с целью выиграть время для сосредоточения наших резервов, подходящих из Западной Сибири и Европейской России. Сверх того, надлежит принять меры к воспрепятствованию противнику производить высадки в устье рек Ляохэ и Ялу и на ближайших побережьях. В случае, если бы противник высадился в больших силах на Ляодуне для операции против Артура… выставив заслон в стороне от Кореи, несмотря по обстоятельствам, действовать… на тылы и сообщения противника, оперирующего против Артура»38.

Таким образом, выдвижением отрядов к устью рек Ляохэ и Ялу предполагалось задержать наступление противника и выиграть время для переброски войск, направляемых на Маньчжурский театр военных действий из Западной Сибири и Европейской России. Удаленность этого театра и низкая пропускная способность Транссибирской магистрали не позволили в короткий срок сосредоточить на Дальнем Востоке необходимое количество войск. Поэтому мобилизация и развертывание русской армии осуществлялись крайне медленно. За первые 1,5 месяца среднесуточный прирост русской армии на Дальнем Востоке составил около батальона, полусотни конницы и 3 орудия.

К 15(28) марта развертывание Маньчжурской армии было завершено. Она состояла из двух авангардов – Восточного и Южного – и общего резерва, который располагался в районе Ляояна на кратчайшем направлении из Кореи, откуда ожидалось наступление главных сил противника.

Южный авангард в составе 18 батальонов пехоты, 6 эскадронов и 54 орудий (22 тыс. человек) под командованием генерала Г.К. Штакельберга располагался в районе Инкоу, Гайчжоу, Сеньючен и имел задачу помешать высадке японцев на побережье Ляодунского полуострова.

Восточный авангард, объединявший 8 батальонов пехоты, 38 орудий и пулеметную роту, под командованием генерала Н.А. Кашталинского был выдвинут к реке Ялу. Ему надлежало укрепить свою позицию в подходящих местах для наилучшей обороны и не дать возможности противнику перейти на правый берег.

В Северной Корее действовал передовой конный отряд под командованием генерала П.И. Мищенко (22 сотни конницы и казачья батарея) с задачей вести разведку, выдвинувшись до 100 км южнее реки Ялу.

Для наблюдения за противником на флангах были образованы: на левом фланге – конный отряд под командованием подполковника А.С. Мадритова в составе 2 сотен и 2 конно-охотничьих команд, на правом – 2 батальона пехоты, 2 сотни и 4 орудия. Кроме того, побережье в районе устья Ялу охранялось 5 сотнями.

В составе общего резерва находилось на станции Айсянцзянь 7 батальонов пехоты, 32 орудия; в Ляояне – 18,5 батальона, 9,5 сотни, 24 орудия; в Мукдене – 3 батальона, полсотни и 4 орудия. Всего общий резерв насчитывал 28,5 батальона пехоты, 10 сотен, 60 орудий.

Развертывание японской армии в 1904 г. почти полностью соответствовало ее развертыванию в Японо-китайской войне 1894–1895 гг.

В феврале авангард 1-й японской армии Куроки (12-я дивизия) начал высадку в Корее. Во второй половине марта 12-я дивизия заняла Пхеньян. Остальные силы армии – гвардия и 2-я дивизия – были высажены в Цинампо.

Разбросанность русских войск и незначительность их состава на театре военных действий позволили японскому командованию в Корее и на Ляодунском полуострове осуществить развертывание своих сил по заранее намеченному плану. Несмотря на это, высадка и сосредоточение 1-й японской армии происходили медленно. Только 22 марта (4 апреля) 1-я армия Куроки сосредоточилась за рекой Ченчёнган в намеченном для нее районе, в 125 км от Ялу, и приступила к устройству промежуточной базы.

Согласно плану стратегического развертывания, намечалось выставить еще 3 армии. Мобилизация 2-й и 3-й армий началась 9(22) февраля и завершилась 3(16) марта. Формирование 4-й армии, предназначавшейся для операций против Порт-Артура, было отложено до апреля.

К 10(23) апреля 45-тысячная армия Куроки закончила сосредоточение на левом берегу реки Ялу. Конные части генерала Мищенко после нескольких стычек с дозорами противника отошли за реку Ялу. На корейском берегу не осталось ни одного русского солдата. Русское командование, ожидая прибытия новых контингентов войск из России, отказалось от активной обороны на реке Ялу и приняло решение о проведении демонстративной обороны силами Восточного отряда генерала М.И. Засулича. Этот отряд был создан 28 февраля (12 марта) 1904 г. из Восточного авангарда, усиленного 6-й Восточно-Сибирской дивизией и несколькими батареями Восточно-Сибирской артиллерийской бригады39. Отряд состоял из 21 батальона пехоты, 24 сотен, 6 батарей пешей артиллерии, одной горной и батареи Забайкальского казачьего войска (62 орудия). К Восточному отряду был присоединен и конный отряд Мищенко.

Восточный отряд имел задачу: 1) пользуясь местными условиями, затруднить противнику переход через реку Ялу и дальнейшее наступление через Феншуйлинский горный хребет; 2) выяснить силы, состав и направление движения наступающей японской армии.

Кроме того, подчеркивалось, что отряд должен «всеми мерами стремиться избегать решительного боя с превосходящим в силах противником и не допустить подвергнуть себя поражению до отхода на главные силы нашей армии», но в то же время надлежало «дать противнику отпор с должной твердостью, но и с благоразумием».

Восточному отряду ставились пассивные оборонительные задачи. Его войска должны были нанести противнику ружейным и артиллерийским огнем большие потери во время переправы японцев через Ялу, но затем отступить раньше, чем он успеет перебросить на правый берег крупные силы.

Ялу и ее приток Эйхо (Айхэ) представляли серьезные препятствия для переправы. Бродов на Ялу не было. Река дробилась на несколько многоводных рукавов. На Эйхо имелись глубокие броды, доступные лишь для конницы.

Оборона Восточного отряда на реке Ялу делилась на два участка: саходзынский и тюренченский. Саходзынский участок протяженностью до 17 км обороняли 4,5 батальона пехоты, 16 орудий 3-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригады и 8 пулеметов пулеметной роты. 4-километровый тюренченский участок защищали 6 пехотных батальонов с 2 батареями (16 орудий) 6-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригады.

На правом фланге района обороны на фронте протяженностью до 75 км действовал отряд генерала П.И. Мищенко в составе 3 батальонов пехоты, 11 сотен конницы с 1-й батареей 6-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригады и батареей Забайкальского казачьего войска. Эти силы имели задачу наблюдать и по мере своих возможностей задерживать высадку японцев на линии Няньчань, устье реки Ялу и на побережье Корейского залива до Бицзыво.

Левый фланг от Эйхо и далее вверх по реке Ялу на фронте протяженностью до 80 км обеспечивался тремя отрядами: полковников П.А. Лечицкого и И.Е. Трухина и подполковника А.С. Мадритова. В общей сложности они имели более батальона пехоты, 13 сотен конницы и 8 горных орудий.

Общий резерв отряда (до 5,5 батальона и батарея 3-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригады) находился у деревни Тензы.

Начальником передовой линии обоих участков был генерал Н.А. Кашталинский.

Однако разведка противника не была организована должным образом. Генерал Засулич не знал планов и намерений противника и до конца тюренченского боя ошибочно считал, что главный удар японцы будут наносить по саходзынскому участку. Но главной ареной боевых действий стал тюренченский участок. Войска, защищавшие этот участок, располагались на берегу реки по обеим сторонам селения Тюренчен – от саходзынской позиции до Тигрового холма включительно. Тигровый холм, представлявший собой скалу на левом берегу Эйхо, затруднял оборону на этом участке, т. к. закрывал обзор от Тюренчена вверх по Ялу. Бездорожье и гористая местность на северном берегу нижнего течения реки Ялу также затрудняли маневр к пункту, избранному японцами для переправы.

Ялу и ее приток Эйхо предоставляли широкие возможности для организации прочной обороны на этом водном рубеже. Высоты правого берега обеих рек господствовали над высотами левого берега, что обеспечивало значительные выгоды русской артиллерии.

Позиция русских на Ялу была сильной лишь по своим природным данным. Русские войска, как отмечалось, располагались на холмах с крутыми, обрывистыми скатами и могли вести обстрел островов, образованных рукавами Ялу и Эйхо. В инженерном отношении позиции были укреплены слабо. Блиндажей, навесов и других искусственных сооружений для укрытия пехоты, артиллерийской прислуги и боевых припасов не было. Имелись только окопы неполного профиля на 9 рот, почти не замаскированные, без скрытых ходов сообщения.

Артиллерийские батареи располагались на открытых позициях на одной линии с пехотой, что позволило японской артиллерии поражать одновременно пехоту и артиллерию. Наблюдательных пунктов батареи не имели, стрельба из орудий готовилась только по открытым целям. Артиллерийская разведка, как и разведка расположения войск противника, отсутствовала. Русские войска не были обучены маскировке. Японцы смогли без труда узнать по толпившимся у своих окопов русским солдатам расположение оборонительных позиций противника.

Неудачно была организована связь между частями. Установленная по телеграфной линии, проложенной по берегу реки Ялу, а частью и по островам, она была прервана в самом начале боя.

Таким образом, позиция русских на Ялу по вине командования не была подготовлена к обороне. Начальник штаба Тюренченского участка подполковник К.П. Линда заявил: «…зачем было укреплять береговые позиции? Неужели мог кто-либо думать, что японцы предпримут переправу против укрепленной позиции? Очевидно, нет, и изнурять напрасно людей… было бы ошибкой начальника отряда»40.

После того как отряд генерала Мищенко отошел из Кореи, японцы получили возможность беспрепятственно развернуть свою 1-ю армию на левом берегу нижнего течения Ялу. Против примерно 16 батальонов пехоты и 5 батарей русских, находившихся на саходзынской и тюренченской позициях, а также в общем резерве, японцы развернули 48 батальонов пехоты, 24 батареи дивизионной и 5 батарей армейской гаубичной артиллерии (174 орудия).

Посредством наблюдения и агентурной разведки японцы установили, что выше устья Эйхо русские осуществляют оборону лишь конными разъездами. Следовательно, этот участок являлся более благоприятным для переправы. Поэтому Куроки решил переправиться всеми 3 дивизиями на своем правом фланге. Намечалось перебросить вначале 12-ю дивизию в окрестностях Амбихе, а затем и 2-ю гвардейскую дивизии.

После переправы 12-я дивизия должна была направиться на Чингоу и далее на юго-запад с задачей разгромить находившиеся там русские войска и оседлать дорогу Тюренчен – Фынхуанчен.

Гвардейской дивизии надлежало разбить русские войска в районе Потэтынза и в дальнейшем выйти на дорогу Тюренчен – Фынхуанчен.

2-й дивизии ставилась задача овладеть Тюренченом, а затем, повернув в направлении Саходзы, сковать саходзыйскую группировку русских, пока 12-я дивизия окончательно не овладеет путями отхода русских войск.

Таким образом, японская армия, развернувшись на нижнем течении Эйхо, должна была атаковать тюренченскую позицию русских с охватом ее левого фланга.

Создав под Тюренченом пятикратное превосходство в живой силе и трехкратное превосходство в артиллерии, армия Куроки 13(26) апреля перешла в наступление. Ночью японцы захватили острова Самалинду и Киури и сразу же приступили к возведению на них окопов и замаскированных позиций для артиллерии. Захват островов позволил японцам приблизить артиллерию на дальность действительного огня, что оказало впоследствии свое влияние на ход боя. После того как японцы овладели островом Киури, была потеряна связь между тюренченским участком и отрядом полковника Лечицкого у Амбихе.

Утром 17(30) апреля японцы приступили к наводке моста через реку Ялу. Русские батареи пытались помешать этому. Они открыли огонь по японским шлюпкам, но оказались быстро подавлены огнем гаубичных и полевых батарей, развернутых японцами на острове Самалинду. Там находилось 5 батарей армейского артиллерийского полка, 3 батареи 2-й и 6 батарей гвардейской дивизии. Батареи были замаскированы, для прислуги оборудованы надежные блиндажи. Управление батареями объединялось в руках старших артиллерийских начальников, установивших с батареями техническую связь. На батареях и наблюдательных пунктах, с которых хорошо просматривалась тюренченская позиция, имелись карты с нанесенными на них русскими позициями.

К началу переправы японские дивизии занимали следующие позиции: 12-я дивизия за Хучаном, на левом берегу Эйхо, на участке Салангоу, Лизавень, 2-я дивизия на острове Эйходзян, от его южной оконечности до дороги из Тюренчена в Хусан, гвардейская дивизия, продвигавшаяся вслед за 2-й дивизией, развернулась правее ее, до северной оконечности острова Эйходзян. Резерв находился на острове Киури.

В 7 часов 18 апреля (1 мая) 20 осадных и 72 полевых орудия японской артиллерии открыли огонь по всей позиции тюренченского участка, а вслед за этим началось наступление пехоты густыми цепями одновременно на Тюренчен, Потэтынза, Чингоу.

К этому моменту на тюренченском участке у русских находилось 4 батальона, 7 орудий, 8 пулеметов. Всего на 12-километровом участке русских от устья реки Хантуходзы, Тюренчен, Потэтынза до Чингоу имелось около 5 тыс. штыков.

Русские части и батареи, ведшие бой у Тюренчена, не были поддержаны ни резервами, ни частями и батареями, находившимися в районе Саходзы. Генерал Засулич по-прежнему считал, что главный удар противник будет наносить в районе Саходзы, и поэтому не принимал никаких действенных мер к усилению тюренченского участка.

Японская пехота, переправившись вброд через Эйхо, к 8 часам захватила тюренченские позиции. Часом позже, после того как японская гвардия обошла их правый фланг, русские оставили свои позиции у Потэтынза. Начальник тюренченского участка генерал Кашталинский, чтобы задержать японцев, срочно направил на дорогу Чингоу – Тензы прибывшие из общего резерва 11-й полк и 3-ю батарею Восточно-Сибирской артиллерийской бригады, которые прикрыли отход 12-го полка. Однако 11-й полк и 3-я батарея вместе с 2-й батареей 6-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригады оказались в окружении. Правда, с боем они сумели прорваться из окружения и уйти в горы, приведя в негодность оставляемые орудия.

23 апреля (6 мая) японцы заняли Фынхуанчен и вышли во фланг русской Маньчжурской армии, развернутой на линии Ляоян, Хайчен. Восточный отряд отошел на перевалы Феншуйлинского хребта.

В бою на реке Ялу русские потеряли около 3 тыс. человек, 21 орудие и 8 пулеметов. Потери японцев составили 1036 человек41.

Японские войска в этом бою действовали весьма медленно и осторожно. Поэтому японское командование не смогло осуществить свой замысел – обходным движением перерезать главный путь отступления русского отряда и окружить его.

Японские войска, как и русские, не учитывали возросшей силы пехотного огня обороняющихся. Японская пехота наступала плотными боевыми порядками без учета условий местности. В 300–400 м за густыми цепями следовали роты в колоннах или развернутым фронтом. Приблизившись к русским окопам на дистанцию для броска в атаку, японские роты и ротные колонны также развертывались и вливались в идущие впереди цепи. Вследствие этого они несли большие потери от винтовочного и пулеметного огня русских.

Бой у реки Ялу показал, что предвоенные взгляды, выражавшиеся в недооценке возросшей мощи огня, в тяготении к сомкнутым строям, в пренебрежении к инженерному оборудованию позиции, самоокапыванию и маскировке артиллерии, отрицательно сказались на результатах военных действий.

В бою на реке Ялу русская армия потерпела первое поражение. Обнаружилась неспособность ее генералов ориентироваться в быстро меняющейся боевой обстановке, их неумение управлять войсками.

Поражение на реке Ялу произвело тяжелое впечатление на русские войска и оказало существенное влияние на дальнейший ход боевых действий русской армии. Оно подорвало веру солдат в своих военачальников и создало ошибочное мнение о силе и возможностях противника.

Куропаткин решил всеми мерами избегать решительного сражения до прибытия подкреплений, а царю доложил, что бой у реки Ялу оказался случайным как для военачальников, так и для войск.

Победа на Ялу подняла боевой и моральный дух японской армии. В донесении генерала Куроки от 1 мая указывалось: «Принцы крови и другие офицеры сильно воодушевлены, а воинский дух в частях значительно поднялся»42.

Овладев инициативой, японцы 22 апреля (5 мая) начали высадку 2-й армии в районе Бицзыво на Квантунском полуострове. Вслед за 2-й армией должна была высадиться 3-я армия генерала М. Ноги, предназначавшаяся для осады Порт-Артура. С севера ее развертывание, а затем и действия предстояло обеспечить 2-й армии.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю