Текст книги "Шепот звезд (СИ)"

Автор книги: Юрий Вольнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц)

– Кто ты? – спросил Немезис, усиленным внешними мембранами голосом.

Вздрогнув от вопроса, узница еще сильнее вжалась в угол, сжимаясь до молекулы. Из-под копны волос раздался крик, наполненный таким ужасом, что Немезис уловил, как заворочались за стальной переборкой охранники:

– Кха-нарт! Твори черное дело...

Девчонка вспорхнула птицей, схватилась кулачками за полотнище балахона и с треском рванула разрез. Ветхая ткань старого хлопка разошлась, оголив для неминуемого удара побелевшую грудь. Застыв с гордо поднятой головой, девчонка еще сильнее зажмурилась в ожидании неизбежной, но спасительной смерти:

– ... Великая Праматерь, я иду к тебе!

Не ожидая такой перемены, Немезис неподвижно застыл. Скользнув взглядом по безупречной форме груди, смотрел в плотно зажмуренные глаза.

– Кха-Нарт? Обряд? О чем ты?

Но девчонка ничего не слышала, что-то горячо шептала пересохшими губами, беззвучно повторяла непонятные слова. Бледная маска ужаса таяла, уступала место блаженной улыбке. Все тревожные складки разгладились, и на лице воцарился покой и умиротворение. Медленно раскачиваясь, девчонка пробовала подвижность каждого сустава. Голое тело задышало не понятно откуда взявшемся жаром, дрожь уступила место уверенной осанке, бледность наливалась краснотой. Постепенно меняя опору, тело вспоминало какой-то танец.

Повторив несколько раз вопрос, Немезис собрался дать команду принести болевой шокер, как сзади раздалось шипение створок.

– Похоже, у вас не очень то получается разговор, – вошедший Крафт, шаркающей походкой оказался рядом. Не ловко переступая в необычном балахоне, едва не споткнувшись, ухватился за великана. Окинув Немезиса критическим взглядом, явно дающим понять, что с такими манерами тому место только в казармах десанта, обернулся с ласковым вопросом:

– Тебя как зовут?

Услыхав не синтезированный голос, девчонка приостановила раскачивания, и на Крафта взглянули синее озера затянутые туманом грез. Завидев Немезиса, с вялостью сонного человека перевела взгляд на торговца, попыталась протянуть тому руку:

– Здесь Кха-нарт... уходи! – прошелестел слабый голос. Личико нахмурилось, пытаясь подобрать слова, с губ сорвался не понятный звук, и видя непонимание на лице торговца, тыча пальцем в Немезиса, схватила Крафта за руку, попыталась оттащить в другой угол, – он смерть всему живому!

Озадаченный таким поведением Крафт дал себя увести. Присев с девушкой в другом углу, заслонил неподвижного великана корпусом.

– Ну, успокойся дитя, какое же это Кха-нарт, если это простой... Немезис.

– Ты не понимаешь! Это Кха-нарт..., – хмурясь в попытках подобрать точные слова, девушка несколько раз срывалась на непонятный язык шипяще квакающих звуков, – ... они коварны и могущественны. Они чужды всему живому!

Словно возвращаясь с транса, к девчонке вернулся и прежний ужас. Тельце затрясла мелка дрожь, на побледневшей коже проступили мурашки, и Крафт притянул обрывки балахона, накрыл голые плечи.

– Успокойся маленькая, ни кто тебя не обидит, – голос Крафта наполнился добротой, бережно погладив головку, по отечески обнял, – хочешь, я прогоню его?

Не веря в такое чудо, в глазах блеснула надежда, мольба.

– Я думаю, что вам лучше уйти, – не оборачиваясь, строго произнес Крафт.

– Ну вот... видишь? Он ушел , – терпеливо произнес Крафт пытаясь унять всхлипывание, – Ну успокойся не плачь. Давай познакомимся... Я мастер Крафт, а тебя как зовут?

Бросив на дверь полный страха взгляд, девчонка успокоилась и робко улыбнулась :

– Ласка, так меня звали люди на добром, – подбирая слов по слогам произнесла – ко – раб – ле. А он больше не вернется?

– Очень рад нашему знакомству Ласка, я не могу обещать, что он вообще не придет. Но сейчас не войдет это точно, – наградив Немезиса сосредоточенным взглядом, Крафт подождал закрытия створок, – Ласка, ты так странно сказала слово корабль... ты никогда не видела космических кораблей?

Взгляд чистой и непорочной правды не отрывался от внимательного взора Крафта, а смоляные локоны взметнулись во взмахе отрицания.

– Странно, – Крафт нахмурился, и уже более вкрадчивым голосом спросил: – а как ты попала на корабль?

Простой вопрос поставил девчонку в тупик. Бровки нахмурились, во взгляде тяжесть, остекленевший взгляд уперся в пол, плечи опали:

– Я не помню..., – прошелестел едва слышный голос.

Слушая неторопливую беседу, транслируемую проекцией, Немезис хмурился. Вновь погрузившись в мир раздумий, очнулся от шелеста створок. Выйдя из камеры, Крафт стянул костюм, пригладив прилипшую гриву растрепавшихся волос, осуждающе покачал головой:

– Чудное дитя. Так настрадалось, а вы так жестко, – взглянув на проекцию полным сострадания взглядом, укоряющим голосом произнес, – Зря вы так к людям относитесь.

– К людям? – переспросил Немезис.

Видя на лице торговца все тоже осуждение, дал команду вывести на проекцию первые отчеты исследований Лаймы. Проекция украсилась дымкой, и сразу же побежали строчки с цветными диаграммами. Остановив бег на двух картинках, приглашающе мотнул Крафту.

– Не понимаю, – перебегая с изображения девичьего стана в белесых шрамах, на кровоточащие язвы трупа из "утробы",торговец брезгливо поморщился, – и что я должен увидеть?

– Расположение язв, – нетерпеливо тыча в проекциею, Немезис подводил итог, – на самом деле это не шрамы. Это мышечные пазухи, складки кожи, которые защищают доступ к нервным узлам, а когда приходит время, они расслабляются и в человека проникает НЕЧТО, что сейчас смердит на операционном столе!

Не веря в чудовищное утверждение, Крафт не понимающе всматривался в изображения двух тел. Словно пытался найти неточности, и оправдать ангела от черной клеветы.

– Но, – лицо побледнело, скулы заострились, и тяжело задышав, Крафт устало пробормотал, – это чудовищно.

– Даже вы... как нельзя полно повидавший человеческую породу, поддались внешнему очарованию этой, – подбирая слова Немезис запнулся, – Не важно... но она уже не человек. Пусть выглядит как ангел, щебечет как невинный ребенок, ведет себя как напуганный человек, даже вспышки эмоций вполне человеческие, но что ОНО?! Откуда оно? Что ей нужно? Почему она просилась в человеческие миры? При этом научилась говорить только на грузовике. Вы можете ответить?

Крафт рассеяно слушал, мелко кивал в знак согласия. Прикоснувшись к панели управления вернул прежнюю картинку. Всматриваясь в Ласку, начавшую кружить по камере в замысловатых па, не весело усмехнулся:

– Вы говорите, что она не человек, но кто же тогда? Если судить по биологии, то она отличается от обычных Homo sapiens только наличием шрамов, да и необычным даром влияния, но вы то и сами.., – Скользнув взглядом по черной броне Немезиса, задержался на лысом черепе с отягощенным сталью затылком. Насмешливо взглянул в красные глаза, не имеющие намека на зрачки, иронично вздернул бровь, – тогда вы тоже не человек...

– Крафт, не разводите демагогию, – строго произнес Немезис развернувшись к проекции, скрестил на груди руки. Ровным голосом начал цитировать одну из основных Скрижалей:

– Природа создала человека слишком слабым. У нас нет когтей, нет толстой шкуры. Если человека выбросить в первозданную природу голым, лишенным орудий труда, навыков, умений, – он погибнет. И только благодаря эволюции разума, человек научился выживать. Сейчас наступает новый виток эволюции. Орден создал нас как поколение, способное выжить в любых условиях, уже сейчас Марс полностью автономная планета. Мы ни в чем не нуждаемся, все, что нам необходимо мы создаем, добываем сами. Но на нас ответственность за "родителей", – переведя взгляд на примолкшего Крафта, открыто взглянул в глаза, – за вас, за человечество. И как "дети", мы ответственны за будущее. За будущее человечества как доминирующей расы. И если мы позволим себе ошибиться, то, – мотнув головой на изображение, он сосредоточено следил за Лаской. Не пропуская ни одного движения, изгиба голого тела уже начавшей какой-то дикий танец, добавил, – они, или подобные им ...не оставят от нас и следа.

Оглушенный откровением торговец подавлено молчал. Раздумывая над словами, задумчиво тер переносицу, мысленно спорил, выдвигал аргументы, но сам же приходил к неутешительным выводам.

Видя ход мыслей Крафта, то начинавшего хмуриться, то пытавшегося, что то сказать Немезис произнес:

– Знаете в чем ВАША беда?

Не ожидая такого вопроса, Крафт недоуменно вздернул бровь.

– В глупости, – видя не понимание на лице человека, прожившего долгую жизнь, и считавшего себя далеко не глупым, Немезис терпеливо пояснил: – Зарождается цивилизация. По мере развития формируются традиции, по которым живет каждый ее индивидуум. Проходят века; цивилизация расширяется; осваивает новые территории; сталкивается с другими культурами; открывает новые явления; закономерности. Но человечество упорно не желает менять устаревшие, привычные ошибки. Потому что продолжает все оценивать через призму ей же придуманных законов, норм, стереотипов.

– Не понимаю, – растеряно проговорил Крафт,– а причем здесь глупость?

– Да потому что история хранит яркие примеры такой глупости. Глупости в понимании явления. В объективной оценке реальности. Яркий пример древности, когда испанцы, воспитанные в заповедях христианства столкнулись с цивилизацией ацтеков и ужаснувшись обычаями полностью уничтожили древнюю культуру... Хотя их встретили как богов. А сейчас Человечество встречается с другой культурой, и вы уже пропитались симпатией и сочувствием к неизвестному существу. Собственная история вас ничему не учит.

– А как прикажете делать? – напрягся Крафт, с упрямством встретил слабую улыбку великана, – Жечь и убивать?

– Вам мало примера стаи?

– Ну... это может быть простое непонимание, – с надеждой проговорил торговец, откуда то взялся холодок не добрых предчувствий, зябко передернул плечами, – с кем не бывает, но в конце концов они же разумны, они так на нас похожи.

– Вот..., – словно выжидая ключевого слова, Немезис перебил: – Разумны. Схожи. Вы уже меряете чужую культуру по СВОИМ представлениям о разуме. Откуда вы знаете, что у них разумно?

– Ну знаете, – Крафт передернулся, – с таким подходом не далеко и до паранойи.

– Можете называть как вам вздумается, – Немезис кивнул на проекцию, – Долг Ордена, как ведущего человечество к следующей ступени эволюции, не дать ведомому споткнуться, не запутаться в соснах собственных заблуждений, пороков, слабостях и что бы такие как ОНИ, не сделали из человечества "ацтеков"...

Крафт хотел еще продолжить спор по такой не однозначной теме, но молчавший великан неотрывно смотрел на проекцию, и все больше хмурился. Обычно бледное лицо спокойного великана, сейчас налилось синевой от мерцания проекции, и превращалось в маску грозного полубога, борющегося с внутренним напряжением.

Не понимающий что происходит, Крафт перевел взгляд на проекцию. И уже не мог оторвать взгляда, только отстранено удивился резкой перемене в поведении девчонки.

Если во время беседы она напоминала испуганного ангела, то сейчас в камере происходило таинство, от которого тело старого торговца заныло в забытом жаре плотского интереса.

Девичье тело кружило в странном танце, словно лист на ветру. Перетекающие движения, сменялись порывами, от чего алебастровое тело размазывалось в молочную дымку и возникало в другом конце серой камеры пылающим телом, испепеляемое изнутри жаром страсти.

Непрерывно изгибаясь в такт неслышного ритма, девчонка изводила себя бешеным ритмом. Бугрясь под молочной кожей чудовищным напряжением, мышцы натягивались струнами, звенели напряжением и вот, вот лопнут с оглушительным звоном.

Когда обессиленное тельце исходившее жаром, содрагаемое конвульсиями наслаждения, разметав гриву волос опало на пол, Крафт припал к проекции. С тревогой вглядываясь в бешено вдыхающие плечи, с проступившими мышцами дрожащего тела, Крафт скользил взглядом по телу как натолкнулся на широко распахнутые озера мерцания ослепительной синевы. Позвоночник пронзил разряд чудовищной силы. Колени едва не подогнулись, ладони покрылись холодным потом и со скрипом заскользили по стеклу прозрачной стены.

Чувствуя как в груди, а затем, ниже и ниже растекается тепло давно забытого жара, Крафт ощутил себя молодым. Ярко вспыхнуло воспоминание, как еще до имплантации протезов, он мог проводить ночи напролет с несколькими девицами, испытывать то что сейчас ему уже не доступно, – все эти мысли пронеслись мимо, вдалеке. Но сознание все равно жаждало взгляда синевы, там где в глазах мечты, читалось обещание все вернуть, все воскресить. Дать ему вечную молодость, дать снова познать тело другого существа, ощутить плоть, вернуть моменты истинного наслаждения. Ему только нужно захотеть, взять, овладеть...

Немезис переживал ночь с Филицией. Вспыхнувшие образы меняясь калейдоскопом, то выхватывая из памяти волнующий изгиб груди, то проступали белизной кожи.

Но что-то было не так. И как только он пытался сосредоточиться на неправильном образе, тут же возникал другое воспоминание, тело принимало ту форму, которою он запомнил. Грудь Филиции умещалась в ладони, а родинка проступала именно на плавном изгибе живота.

А синева омута, все требовательнее и требовательнее манила. Проступило ощущение, что он упускает время, возможность. Все может пропасть, ему нужно сделать что-то, что бы воплотить воспоминания, дать им жизнь, свободу...

– Адмирал?! Адмирал... – гремел вдалеке встревоженный голос, но Немезис постарался отмахнуться, только бы не нарушать очарование видений. И тут челюсть взорвалась болью.

Вместе с обжигающей вспышкой, ворвалось требование:

– Да очнитесь...! Твою меть, Дылда, вызывай медиков!

Нахлынувшая реальность ворвалась с оглушающим звоном, обеспокоенными криками, шумом борьбы. Ошалело помотав головой Немезис, прикоснулся к губе. Ощутив солоноватый вкус, метнул взгляд на дрогнувшую фигуру сержанта. Медленно поднимаясь с колена, окинул площадку цепким взглядом и только сейчас начал понимать, что он все еще перед камерой. А возле двери Крафт дергается в объятиях броненосца, пытавшегося удержать извивающегося угрем торговца:

– Пустите меня! Пропустите немедленно, – брызжа слюной, бешено вращая глазами, тот пытался освободиться от захвата. Лягал бронированного десантника, даже не морщился, при этом упорно шипел, – Неужели вы не слышите? Идиоты! Она зовет меня, отпустите!

Не найдя в помутневшем взоре Крафта и намека на узнавание, на восприятие реальности, Немезис содрогнулся. Воздав хвалу Создателю, только сейчас осознал какой участи избежал, и как повезло людям на борту.

ГЛАВА 26

– Разум и Силу Учителю!

– Силу и разум Сыну...

– Перед прощанием с Создателем, прозвучали слова, смысл которых я не понял, – задумчиво произнес Немезис. Горло свело судорогой и порождай старческий голос, интонацию Ушедшего, Немезис прошептал: – Порог вечности близок, а рок еще на мне. Я уже не успею все исправить. Отныне, тяжесть бремени искупления, ложится на твои плечи.

Словно услышав откровение, образ Учителя побледнел, в глазах метнулось выражение растерянности, и раздался шепот:

– О Разум... и что было дальше?

– Не помню, – растерялся Немезис, только сейчас припоминая нюансы последнего визита. Залив воспоминаний перекрывала дамба беспамятства, сквозь которую просачивались – струйки разрозненных фраз, образов, видений. Не понимая, что с ним происходит, Немезис еще больше заволновался видя реакцию Учителя. Вечно спокойный наставник не был таким взволнованным с вестью о встрече с Создателем, а сейчас Учитель бледнел, глаза торопливо ощупывали лицо Немезиса, выискивали необратимые последствия.

– Было сильное напряжение, – осторожно гравируя каждое воспоминание, Немезис боялся неверным словом засыпать ручеек воспоминаний, – ... от чего шептун отключился, имплантированные сенсоры ослепли, но ...счетчик времени не остановился, – удивленно сопоставляя данные о времени, Немезис пробормотал, – не хватает трех планетарных часов. А осознанные воспоминания начинаются уже за пределами здания.

Растерянность, завладевшая морщинами, воцарившаяся в глазах чем-то напуганного Учителя, передалась Немезису. Сожалея о том что начал этот разговор, Немезис раздраженно вздохнул. Ему нужно было с кем-то обсудить кашу в голове. События сыпались каменными глыбами, каждое, кардинально меняло картину мира и требовало каких то решений, а он не знал как правильно поступить и что делать!

И кроме Учителя, не было человека с которым можно спокойно во всем разобраться.

– Учитель, почему все происходит именно со мной? – едва не крича, вопросил Немезис, – Вначале Создатель, затем это глупая миссия. Затем это существо, едва не овладело мной...

Образ Учителя покрылся рябью. Несколько раз сменились заставки уровней Ордена, пока на фоне звездной бездны не запылал рубиновый меч. Сквозь шелест коммутаций, пробился угасающий голос:

– С тобой будет говорить Верховный, он тебя посвятит...

– Силу и разум Сыну, – прогремело ослепительное сияние.

Переливы света обожгли нестерпимо белым накалом и вновь попытка проникнуть в сознание клинком чужой воли. Отметая навязываемое ощущение покорности Немезис внутренне возмутился. Поднявшаяся волна протеста поглотила сияние и ослепительный свет побледнел. Сквозь энергетические возмущения проступило ранее не виденное лицо.

Волевые складки человека привыкшего повелевать, оставили характерный след в морщинах. Рубленые черты лица удивили отсутствием старости и дряхлости, которыми должен обладать Верховный Учитель. К удивлению Немезиса, наставник казался мужем в расцвете сил, и только присмотревшись, он заметил мелькающие следы цифровой обработки, словно лицо дробилось на ячейки, а затем вновь сливалось единым целым. Перед ним не образ человека, а запись голограммы, электрона копия некогда живой плоти, а теперь упорядоченный поток электронов.

– Значит не ошибся, – удивление сменилось иронией, и Верховный удовлетворено откинулся назад, – значит вот как Он подстраховался.

– Силу и Разум Верховному, – почтительно произнес Немезис, на ходу пытаясь сопоставить, кто не ошибся и кто решился, – Дозволено спросить?

Лицо разгладилось в ироничной улыбке, в глазах блеснул огонек интереса, и Верховный ответил:

– Спроси...

– Верховный Учитель может объяснить, что происходит с одним из миллиона сынов?

– Нет, не может.

Верховный заговорил в манере человека много лет тянувшего непосильную ношу, и вдруг заметившего, что объявился помощник, чьи плечи шире.

– Суть твоих перемен, ни кто не объяснит. Почему? Да потому что не знают. Единственный кто сможет объяснить суть процесса, так это... известный тебе Ушедший.

Видя на лице Немезиса определение непонимания, Верховный усмехнулся:

– Видел бы ты себя со стороны..., – тяжело вздохнув, словно принимаясь за непосильную работу, заговорил медленно с расстановкой: – Объяснить явление, которое изменяет тебя самым координальным образом, сможет только напряженная работа целой квадры Разумов. И то не факт.

Мысленно представив глобальность задачи, над которой будет трудиться несколько самых мощных из созданных человечеством искусственных интеллектов, Немезис опешил.

– Учитель, но я не хочу...

– Сын.., – повелительно перебил Верховный.

Мерцающий в сознании образ нахмурился, от чего прежний налет веселости смело, как залпом орудий.

– Ты хоть представляешь себе, какой чести удостоен?!

– Как я могу представить то, чего не понимаю! – огрызнулся Немезис.

Почему сорвались такие слова!? Откуда эта вспыльчивость!? Но другая половина сознание словно подбадривала. Отдавшись вволю бунтующей половины, Немезис выплеснул горечь, словно капли раскаленного металла:

– ...Я оказался в ситуации не для воина! Вместо того что бы нести Возмездие Ордена, я вожусь с обычными людьми как учителя с молодняком! Вместо того, что бы участвовать в сражениях, я обременен колонистами как инкубаторная матка с зародышами! Вместо того чтобы понимать, что происходит, я постоянно сталкиваюсь с неизвестным, словно слепой толпе мегаполиса! И никто, не дает четких, ясных приказов, нет не инструкций, не заключений аналитика....

Немезис облегченно выдохнул. Придя к решению, пробормотал:

– Я не Брат Науки, не Учитель, и не Посланник, а всего лишь простой Воин!... А строить колонию, разбираться в дебрях человеческих взаимоотношений, мучить сознание головоломками чужаков, – все это не для меня... Я не могу выполнить возложенную миссию.

– Он не может..., – голос наполнился предвестниками бури. Обжигающие слова впивались в мозг раскаленным клеймом, – как вообще ты смог такое выговорить? Как ты вообще посмел так думать?! В то время как человечество столкнулось с Врагом, и сразу же потеряло ДВЕ системы! Когда Орден стал воистину востребован... ТЫ посмел говорить о слабости?! Ты! Тот, чьего появления Орден ждал столетия?! Тот, кто может вдохнуть жизнь в новое поколение. Тот, кто поведет за собой Братьев во славу человечества, заявляет о своей слабости?!

Слова оглушали. Жгли. Порождали тучи вопросов, а от возможных ответов сознание промерзало оцепенением. А слова Верховного гремели, клеймили, бушевали, взвыли к самому живому, – к чести и верность идеалам Ордена.

– Враг? Две системы?! – Немезис едва смог разлепить сведенные судорогой губы. Дурные предчувствия добавили туману, и в сознании медленно нарастал тревожный звон, – ... Когда?

Взор Верховного Учителя пылал яростью. Казалось, огонь выплеснется наружу, перекинется на белое одеяние, и охватит гигантскую фигуру пламенем гнева. Но миг, и черты лица ослабли, проступили следами внутренней усталости. Пожар поутих, и хмурый взгляд уже не обжигал, а просто корил не путевого сына.

– Тебе сейчас перешлют блок с оперативной сводкой Ордена... – досадно посетовав на всплывшие ограничения связи, помотал головой, – Этого я не могу доверить "вирту", так что придется тебе все воспринимать на слово...

Одарив Немезиса задумчивым взглядом, заговорил взвешивая каждое слово:

– То что я тебе скажу, отличается от откровений в Скрижалях на которых воспитывалось поколение Воинов... В основе проекта Немезис лежит программное изменение человека – комплексное вмешательство "Алгоритма" в генетическую структуру мозга, в ДНК, на все уровни организма. Это почти мгновенная генная инженерия. Путем вмешательства в нейронные связи, мы добиваемся перестройки заложенных природой межклеточных соединений. Блокируя определенные участки мозга, прокладываем пути в ранее не использованных областях подсознания. И в результате мы получаем мозг с возможностями, в несколько раз превосходящие феноменальные способности гениев из обычных людей. Память, рефлексы, способность усваивать за раз огромные массивы информации, превосходят обычные в порядки раз... НО.

Печально усмехнувшись, Верховный сделал многозначительную паузу.

– Но мы не можем управлять этим процессом... Не можем запрограммировать необходимые изменения, – "АЛГОРИТМ" нам не подвластен. Сколько мы не трудились над расшифровкой, – механизм, принцип действия, рычаги воздействия Алгоритма мы так и не выявили...

– Но как так... Ведь Братья Науки, Посланники..., – потрясенно прошептал Немезис. Словно с великолепной мраморной статуи сорвали покрывало величия и всемогущества, а под ним показалось обычная глыба обычной человеческой воли, скрепившей Орден в мощную, но вовсе не во всемогущую организацию.

– Это побочные эффекты..., – отмахнулся Верховный продолжая ронять слова, отдающиеся в сознание Немезиса чувством обмана, – Не из всех детей получились Воины. Мы только ИСПОЛЬЗУЕМ механизм, но не можем его изменить, задать новые требования, подогнать под каждого человека. И только один человек..., – глаза подернулись пеленой воспоминаний, мелькнул намек на улыбку, и Верховный не уверено добавил, – ...только тот кто его породил, знал как он действует.

– Создатель..., – с замиранием закончил Немезис. В глубине сознания заворочался клубок не видимых сил. Порождая тяжесть в затылке, дали о себе знать чувством удовлетворения, словно согласились с утверждением.

– Да... Он покинул Орден ничего не объясняя. Просто угнал крейсер и растворился в звездах. И успешно скрывался от наших ищеек, – мелькнула улыбка охотника, отдававшая дань уважения изворотливой добыче, – а искали мы его долго ... но нашел его ты. Вернее, ОН сам нашелся.

Представляя, какие силы задействовал Орден на поиски сбежавшего Создателя, силы способные стереть целые планеты, менять в планетных системах правления корпораций, но так и не сумевших выследить одного человека, Немезис содрогнулся. Всемогущий Орден не смог справиться с одним человеком.

– И как всегда, в своей манере, – продолжал исповедоваться образ Верховного, – я уже давно потерял физическое тело, вынужден обитать в недрах Разума, а он все еще жив, и продолжает бесить меня своим упорством. Вместо того чтобы воссоединиться с нами, и вернуться на Марс с почетом. Пригрозил, что покончит с собой, если уловит в планетной системе хоть один намек на присутствие Ордена.

Немезису показалось что захрустели побелевшие кулаки, но лицо Верховного с трудом расслабилось, задышало ровнее.

– Через тебя он узнал все наши частоты, тактику и приемы. Все что мы умеем, можем предпринять – он теперь знает. И выдвинул условие.... Если ты один, без вмешательства Ордена, справишься с колонизацией, то мы получим нового Создателя. А если не справишься... Тогда бесценное знание растворится, просочится водой сквозь сито твоей памяти, а он – отключит Воскрешение...так и не сказав Ключа активирующую в тебе заблокированную память.

ГЛАВА 27

Человечество лихорадило. Уже прошли вторые сутки после ошеломляющей трансляции, а истерия не утихала, только набирала обороты, охватывая все новые и новые планеты.

В начале это приняли за обычную виртуальную жвачку. Один из серверов, корпорации владеющий инфомассивами "желтой зоны", наводнил виртуальные просторы душераздирающими образами. Чудом спасшийся экипаж баржи, на фоне изодранного в клочья корабля. Стальная игла грузовоза, словно побывала в гигантских челюстях. Стальной колос зиял провалами секций броневого покрытия, чадил пробоинами, бесстыдно выставлял на показ изглоданную обшивку с торчавшим титаном каркасных ребер.

Перебивая друг друга, члены экипажа выкрикивали угрозы; заявляли о баснословных исках Федерацию Корпораций; клеймили собственную корпорацию, обвиняли всех в предательстве. И под умелыми вопросами репортеров, поведали мрачную историю. Которая тут же воплощалась в мрачную вирт симуляции таинственного происшествия.

Караван прибыл в звездную систему по расписанию. Не встретив привычной процедуры "запрос – ответ", командир охранение все списал на технические неполадки, и дал команду выстроить курс-клин на голубую жемчужину планеты. И едва двигатели ослепительно вспыхнули разгонным импульсом, как на караван нахлынула волна неизвестных кораблей. Появляясь из ниоткуда, не фиксируемые радарами и системами обнаружения, масса тел, заполонила визуальный простор переливами золотых то ли парусов, то ли крыльев. В считанные секунды эфир наполнился возгласами недоумения, а сменился уже полными ужасами призыва о помощи.

Штатный конвой из одного эсминца и звена "Ястребов" не успел даже избавиться от трети боезапаса, как исчез с радаров вместе с истребителями.

Как только темп угасания отметок головных барж превратился в лавину, флотский пенсионер вспомнил боевую молодость. Не став ждать, пока прояснится ситуация и не обращая внимания на протесты штурмана убеждающего что это недоразумение сейчас прекратится, – отстрелил грозди трюмов, и создав вокруг корпуса трудно проходимую сферу из контейнеров, начал экстренное накопление энергии для "провала".

Баржу затрясло под сокрушительными ударами, сенсоры выдавали тревожные трели разгерметизации обшивки, краснели показания маневровых двигателей, ...и опоздай он на секунды в накоплении энергии, баржа бы ни за что не ускользнула.

Накопленной энергии хватило только на рывок в несколько световых лет. Вынырнув в окрестностях маяка, последнего в цепи ориентиров к злополучной планете, капитан дал команду на срочный ремонт едва ползущей баржи. Первичное обследование дало не утешительный результат, и запуская передатчик на непрерывное излучение сигнала бедствия, он наткнулся на запись неизвестного вызова...

Вызова, впоследствии всколыхнувшего все человечество, с легкой руки репортеров названого – Отречением:

" Мы познали Смерть. Отвергли Темноту суеты. Мы познали Жизнь. И возродились в лоне вечности обретя настоящую Радость, познали Великий Покой! Мы славим тебя О Великая Праматерь! Мы дети твои, мы плоть твоя! Как взяла наши мертвые души, так и прими заблудшие души этих Не Рожденных!".

ГЛАВА 28

Орден потерял Сына. Штурмовик пропал в той же планетной системе, что и 16 флот Сил Безопасности.

Направленный на разведку происшествия на пограничной планете, штурмовик успел сделать только один сеанс. В планетной системе энергетические всплески проколов пространства, и выбросы энергии характерные для жаркого боя трех ударных эскадр СБ. И все.

На запланированный сеанс штурмовик не вышел, а маяк прекратил транслировать сигналы бортовых систем. Это могло значить только одно, – самоуничтожение.

Известие о потере СБ флота, облетело все уголки освоенного человечеством пространства. Какими бы не были трудности, какой бы враг не противостоял безопасникам, но потерять ЦЕЛЫЙ ФЛОТ, состоящий из шести десятков эсминцев, сотни кораблей среднего класса, не считая уже тысячи истребителей – такого не было ни разу.

Пока человечество затаив дыхание слушало официального заявления представителя СБ, транслирующего выступления с Лунной Цитадели, по "вирту" распространилось страшное известие, – пропала связь с индустриальной Хемалой, планетной системой внутри галактического рукава. Внутри зоны Содружества!

Еще не закончилось выступление седоволосого полковника, с уверенной миной зачитывающего успокоения, уверения в надежности орбитальных баз, мощи опорных пунктов и боевом духе подразделений Службы Безопасности, что не допустят повторения роковой случайности, как прозвучал вопрос:

– Как вы прокомментируете известие о потери связи с Хемалой, – Щуплый репортер присутствовал в зале мерцающей голограммой, но зато шар виртуальной ищейки, цепко ухватил в кадр застывшее лицо полковника, – если я не ошибаюсь, там находится опорная база четвертого флота?

Замявшись с ответом, полковник коснулся серебряного обруча. Отсутствуя необычно долгую для "вирта" минуту, ожил голосом мумии:

– Ни каких комментариев. Пресс-конференция закончена.

Это было ошибкой. Как сделали заключения аналитики Ордена: "Точка отсчета поставлена". Человечество замерло.