Текст книги "Владыка Нового Мира 2 (СИ)"
Автор книги: Юрий Винокуров
Соавторы: Максим Злобин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Чем дальше, блин, тем удивительней становится.
– Так, – сказал я. – Надо бы сперва понять сколько охранников на входе, – затем высунулся из-за угла и: – Ой…
Сразу же за детской площадкой многоквартирной высотки начинался забор из бетонных блоков. Да-да, тех самых, похожих на заветренную шоколадку. Поверху действительно шла колючка, а метрах в пятидесяти от нас располагалось каноничное КПП с будкой и шлагбаумом.
Но удивило меня не это. Удивило меня то, что прямо сейчас происходило у КПП.
– Отойдите! – орал один из охранников, обращаясь к молодой черноволосой девушке, а та:
– Твари! – кричала ему в ответ. – Сволочи! Нет у вас ни стыда, ни совести, ни сердца!
– Девушка, это закрытая зона! Отойдите!
– Как вы своим детям в глаза смотреть можете⁈
Но вот, словесная перепалка подошла к концу и начались активные действия. Девушка хорошенько размахнулась и метнула через шлагбаум ведро. Ведро шлагбаум успешно перелетело, упало на асфальт и взорвалось брызгами красной краски, а девушка тем временем уже развернула плакат и начала скандировать:
– Долой рабство! – и ещё: – Свободу гоблинам!
Само собой, охранники двинулись на неё. Без злобы; обречённо так. Мол, работа есть работа и эту городскую сумасшедшую придётся задержать. Но!
– Твою мать! – крикнул у меня над ухом Женёк и рванул на помощь.
Всё произошло так стремительно, что я даже потерялся чутка. Вот Удальцов тормозит рядом с девушкой, вот охранники понимают, что дело-то оказывается серьёзное и начинают выхватывать стволы, вот Женёк хватает девушку на руки, и вот они вместе здесь.
– Что… как… где… Ой!
И это «ой» меня, по правде говоря, убило. Черноволосая удивлялась не тому, что её только что вытащил из беды маг скорости, которого она видит впервые в жизни. О, нет! Она удивлялась Шампурелле.
– Привет, ма-а-а-аленькая, – девушка присела рядом с Её Благородием на корточки. – Привет, моя хорошая. А как ты здесь оказалась? Не бойся!
– Да я… кхм, – видно было, что гоблинше от такого сюсюканья в крайней степени неловко. – Да я и не боюсь особо.
– Это хорошо! А как тебя зовут?
– Шам… э-э-э… Елена Константиновна Шамурская.
– Ух ты! – не оставляя ужимки актёра ТЮЗа, девушка покачала головой. – Какая у нас тут серьёзная ба-а-арышня! Ну раз ты так, тогда я тоже полностью представлюсь. Маргарита Арсеньевна, – черноволосая протянула гоблинше руку, – Карякина…
Глава 9
Когда дядь Сеня волновался насчёт того, что дочь уехала в Столицу и теперь не учится, воображение рисовало мне как она тонет в пороках. Тусовочки всякие, разгульный образ жизни, а может и того хуже.
Но кто ж знал, что она… такая? «Блаженная» – не то слово, но отчасти подходит. Дело в том, что у Маргариты Арсеньевны был хронический активизм головного мозга. Некоторые вещи в мироустройстве не нравились ей настолько, что она не могла молчать и сидеть сложа руки. При этом проникать в систему и менять её изнутри Карякина не хотела, – а может не получалось? – и потому приходилось ей гонять с плакатами.
Обидные кричалки, граффити, банки с краской и гиперактивность – вот её арсенал оружия в борьбе с несправедливостью и равнодушием.
С экологией в иномирье всё было просто сказочно. С охраной исторического наследия тем более, и потому сейчас она сосредоточилась на проблеме рабов-гоблинов. Писала письма, выходила на демонстрации и при каждом удобном случае устраивала дебош. Еще и сиськи показывала. Сажать её не сажали, но по местным КПЗ девушка помоталась изрядно.
Но стоп!
По этому описанию можно представить её озлобленной бодипозитивной истеричкой, которая трясётся и гавкает на белокожего гетеро средних лет просто за то, что он такой живёт на свете. Но на самом деле…
– Доброе утро! – Рита заглянула в наш номер. – Как спалось?
…на самом деле всё не так.
И на самом деле ей действительно было интересно, как нам спалось! Девушка являла собой воплощение доброты. В быту Карякина вела себя, как хостес очень дорого отеля. Но! Если хостес очень дорого отеля вдали от посторонних глаз как правило садится на корточки, закуривает и сквозь мат-перемат рассказывает коллегам как ненавидит всех и вся, Маргарита Арсеньевна в своём человеколюбии была искренна.
Что до внешности…
Рита ничем не походила на отца, – то есть вот вообще ничем. Обычно в подобных описаниях есть какое-то «но», мол: «и лишь глаза выдавали в ней бла-бла-бла», – но только не в этом случае. Ни внешностью, ни характером, Рита не походила на Карякина-старшего.
В остальном же… хорошенькая – это да. И даже очень. Но вопреки перманентному жару в чреслах, я как-то сразу же решил, что ни на что здесь не претендую. А вот Женёк…
– Доброе, – смущённо ответил Удальцов и машинально натянул на себя одеяло, прикрыв мужские волосатые сисечки. – Хорошо спалось, спасибо.
– Я очень рада! – и она, блин, действительно была рада. – Одевайтесь скорее, сони! До конца завтрака сорок минут!
Женёк, кажется, поплыл. Но всячески пытался это отрицать; неловко было признавать, что недавнее гадание Шампуреллы, кажется, попало в точку. А гоблинша на этой почве веселилась как могла. Например, сегодня ночью подкинула Удальцову под подушку ту самую карту с арканом «силы».
– Идём…
Мы с Удальцовым наскоро оделись, сполоснули харю, почистили зубы и спустились в столовую на шведский стол. Её Благородие по понятным причинам завтракала, обедала и ужинала в номере, а нам-то никто не запрещал светиться.
– Ах-ха-ха-ха! – засмеялась Карякина при виде подноса Женька. – У кого-то хороший аппетит, да?
Женёк покраснел.
Ну да хватит уже об этих брачных играх, лучше перейду к делу. Таран – это прекрасно, диверсантка с функцией телепортации – вообще кайф. Но по-настоящему дело тронулось с тех пор, как к команде присоединилась Рита.
Нет, она отнюдь не гений по проведению диверсий в условиях города, – вспомнить хотя бы её недавнюю акцию, – но… одно слово – местная.
Я поведал девушке детали нашей миссии, и та сразу же заявила, что поможет. А от радикальных методов, что я накидывал приходила в неописуемый восторг. Она-то привыкла бороться плакатами и призывам к совести, а я предлагал… кое-что чуть более весомое.
В политику девушка не лезла, но сразу же поняла зачем нам нужно рассорить гвардейцев наместника с людьми Младших. Чтобы отвлечь внимание и освободить гоблинов – всё очень просто. А про сопутствующие жертвы, – которые обязательно будут, – я тактично умолчал.
Короче! Карякина помогла информацией. Объяснила кто, где, что и когда. И первоначальный план заиграл красками. Вот только нужно спешить; либо всё свершится сегодня, либо придётся ждать целую неделю.
Стереотипы ведь не с потолка берутся, верно? Они основаны на статистике, и по статистике именно в пятницу вечером люди наиболее предрасположены к распитию. На том и сыграем.
– Что ж, – я отодвинул от себя пустую тарелку. – Пойду-ка я прогуляюсь. Женёк, у тебя какой размер одежды?
* * *
– Ч-ч-ч-ч, – здоровяк всё ещё продолжал брыкаться, но уже заметно ослабел. Ещё чуть-чуть и вырубится.
Найти городского гвардейца оказалось несложно. Не знаю, как оно было до перемирия, но сегодня они стояли чуть ли не на каждом углу. Другой момент, что мне пришлось обойти половину города, прежде чем я нашёл этого великана.
– Ч-ч-ч…
Отбить его «от стада» не получилось, так что под раздачу попал весь патруль из трех человек. А Столица, блин, это не Новый Сад. Наш милый городок как будто бы специально создан для того, чтобы незаметно вырубать людей. Все эти узкие технические улочки, арки и глухие дворы – рай для стелс ассасина.
Здесь же кругом простор и трафик, трафик и простор.
Так что сперва я час с лишним следил за гвардейцами и ждал удобного случая, чтобы напасть. Хотя «удобным» его всё равно не назовёшь. С огнём играю, блин. Налетел на гвардейцев в махоньком таком скверике посередь многоэтажной застройки, и даром что людей здесь не было, из окон домов моё злодеяние просматривалось на отлично. И надо бы поспешить.
Так вот.
Бил я сильно, но аккуратно. И не забыл предварительно крикнуть:
– За Николая Петровича Романова!
Ну… чтобы как-то уже начать разжигать рознь.
Первый гвардеец вообще не успел понять, что произошло. Второй получил веслом едва обернувшись, а вот со здоровяком пришлось повозиться. Он мне нужен был в презентабельном виде, – точнее не он сам, а его китель, – и потому было принято решение душить.
Да, я выкрутил дар физического усиления на максимум и особого сопротивления не ощутил, но… неудобно это. Неудобно душить что-то, что крупней тебя почти в два раза, так что сперва этот кабанчик покатал меня на спине. Бегал по скверу, пытаясь отбиться, но затем всё-таки упал на колени и тут уж всё.
– Ч-ч-ч, – гвардеец окончательно затих.
Следующие несколько минут я провёл, стягивая с него форму. Спрятал китель в рюкзак, а затем чуть ли не бегом рванул прочь. На входе в сквер улыбнулся дедулькам, один из которых тараканил подмышкой шахматную доску. Вот они, должно быть, удивятся сейчас.
Но едем дальше.
Реквизит я достал. Теперь же мне предстояло обойти несколько злачных заведений, – Маргарита Арсеньевна заранее набросала список, – и потратить приличную сумму денег из тех командировочных, что удалось стрясти с Голубицкого.
И первым у меня на пути был паб с потешным названием «Регалия». Почему потешным? Да потому что буква «е» была написана поверх зачёркнутой «ы». Самоирония. Обожаю. И даже жаль немного, что не я открыл это заведение. И вот интересно… в мире после Исхода нужно покупать франшизу или можно просто брать и пользовать то, что нравится?
– Добрый день, – мимо столиков, я сразу же подошёл к стойке и заговорил с барменом.
– Добрый, – кивнул парнишка, натирая пивной бокал.
Забитые руки, серьга в брови, всё как надо.
– Сергей, – я прочитал бейджик на чёрной футболке. – Я хотел бы попросить вас об одной услуге.
– Слушаю.
– Насколько мне известно, в вашем заведении часто собираются люди, которые идеологически и не только поддерживают Николая Петровича Романова…
Парнишка отступил на шаг и начал испуганно озираться.
– Не переживайте, я не из гвардии, – успокоил его. – Совсем даже наоборот. Так вот, – я достал из рюкзака тугую пачку купюр и положил её прямо на стойку. – Возьмите. Сегодня мне хотелось бы угостить этих славных людей. Каждому, кто захочет поднять тост за здоровье истинного правителя Иномирья, выпивка за мой счёт. Сергей, какой у вас самый убойный и при этом самый дешёвый шот?
– Э-э-э…
– Вот его и наливайте. Придумайте акцию или что-то типа того…
С тем я развернулся и зашагал к выходу. Впереди ещё десяток адресов, и надо бы успеть оббежать их до того, как наступит вечер и бары начнут заполняться людьми. А следующий по списку у меня.
– Бар «Сытый Лев»…
Бар «Регалия»… ну, или «рЫгалия»
Серёжа задолбался. Искренне так. Беззаветно.
С лёгкой руки таинственного мецената, сегодня в «Регалии» случилась полная посадка. Люди заняли все столики и облепили барную стойку. А те, кому не хватило сидячих мест, чтобы хоть как-то оправдать своё присутствие внутри, устроили стихийный турнир по дартсу.
Один прознал про акцию, передал другому и вот: толпа. Яблоку некуда упасть.
И бухали эти черти, как в последний раз. Причём не абы что. Тот черноволосый парень с рюкзаком выразился недвусмысленно – пойло должно быть дешёвым и максимально жёстким, а потому выбор Серёжи пал на коктейль «Корявая Лошадь».
Авторский, ага. И поначалу введённый в меню чисто по приколу, потому как никому в здравом уме не придёт в голову пить эту дрянь. Часть водки, часть портвейна и часть крепкого пива. Три разных спирта, как три гвоздя в крышку гроба; ещё и с газиками.
Кстати!
Продолжая весёлую шутку, в меню коктейль описывался как: «бурдинушка с деструктивным характером». Гостя русским по белому предупреждали о том, что ему обязательно станет плохо, – причём для этого не потребуется ждать до утра, – а органолептические свойства «Корявой Лошади» метко характеризовались строчкой: «с привкусом хреновой жизни».
– За Романова! – прозвучал очередной тост, и очередная порция шотов улетела со стойки.
Градус внутри гостей повышался отнюдь не постепенно, а резкими скачками. «Корявая Лошадь» била копытом прямо в голову, а уровень патриотизма рос как на дрожжах, так что вскоре посетители заочно возвели Николая Петровича на престол и теперь пили:
– За Его Величество!
Разговоры в «Регалии» звучали соответствующие. Сизые политологи размышляли о том, как лучше обустроить этот дивный новый мир. Хвалили Романова, ругали Бахметьева, и как бы не дошло до пьяных драк.
И тут со стороны входа раздался кашель. Характерный такой, – именно так кашляют для привлечения внимания. На пороге стоял огромный молодой мужик в чёрном кителе городской гвардии.
Разговоры мгновенно утихли, и все взгляды устремились на него. Какое-то время продолжалась каноничная сцена а-ля: «ты зашёл не в тот салун, ковбой», – а затем здоровяк зашагал к бару. Грубо протиснулся меж других посетителей, поморщился глядя на колонку и сказал Серёже:
– Выруби свою шарманку.
– Прошу прощения, но…
– Выруби, я сказал!
Бармен повиновался, и теперь в «Регалии» стало совсем тихо. Кажется, некоторые даже дыхание затаили.
– Ну-ка, дай попробовать что вы тут пьёте.
– Молодой человек, у нас акция. Если вы желаете выпить за здоровье…
– Налей, я сказал! – человек опять повысил голос. – П****ц ты непонятливый, конечно.
Сказано – сделано. Очередной табун «Корявых Лошадей» уже ждал своего часа под стойкой, и Серёже даже не пришлось ничего смешивать. Парень просто поставил перед гвардейцем шот, а тот сразу же его махнул.
– Ну и говно, – сказал великан на выдохе.
Кинул на барную стойку мятую купюру, развернулся и в гнетущей тишине направился к выходу. Но на пороге, конечно же, остановился. Обернулся через плечо и добавил:
– И выпивка у вас говно, и царь не настоящий.
– Что?
– Романов – м***к! – крикнул гвардеец. – И вы все тоже! Если есть что сказать по этому поводу, ищите меня в «Сытом Льве»! – а затем бросился прочь.
И тут… то ли Серёже показалось, а то ли человек действительно двигался слишком быстро для своей комплекции…
* * *
Есть у богов такой фетиш – делать всё чужими руками. И я отнюдь не исключение.
– Ай в гат э ай оф зе та-аА-а-айгер! – пропел я. – Э файтер! Дэнсинг тру зе файер!
Музло в наушниках орало на полную. Весь из себя озорной и игривый, я пританцовывал вдоль по пустой вечерней улице, а за моей спиной в окнах городского арсенала огонь кушал занавески.
– Коз ай эм, а чемпьён! Энд ю гона хир ми ро-оОоо-оар!
На секунду я остановился, обернулся на пожар и удостоверился в том, что Шамурская успешно отступила. Если специально не задирать голову кверху, заметить её перемещения было невозможно.
Шамурская шла крышами. Хотя… слово «шла» тут не совсем подходит. Гоблинша портировалась с места на место, выстреливая себя из призрачного лука. Точно так же она попадала и в здания: либо сразу стреляла в открытые окна, либо же перемещалась на карниз. При помощи банального средства для розжига устраивала внутри огненную свистопляску и быстренько сваливала.
Какова моя роль в этой операции? Да никакова. Я здесь чисто для подстраховки Её Благородия, на случай если что-то пойдёт не так.
– Пара-рам-пам-пам-пам, пара-рам!
Ах да, ещё я немножечко вандальничаю. Баллончиком с краской пишу на подожжённых зданиях буковки «МС». Чтобы уж наверняка, так сказать. Не думаю, что кто-то, кто хоть чуточку в курсе нынешней повестки, расшифрует эту аббревиатуру как «Мэри Сью». Не-не-не. «Младшие Сыновья» – однозначно.
Вот как-то так. Перемещаясь по заранее запланированному маршруту, мы с гоблиншей оставляли за собой шлейф из разрушений. Все три корпуса казарм уже вовсю полыхали, арсенал тоже готов, а впереди здание мэрии, комендатура, кое-какие склады и на сладкое особняк самого Бахметьева.
Один пожар – это пожар. Два – случайность. Но вот такое точечное предание огню всех основных административных ресурсов господина наместника – это явно что диверсия. Которая, – вот так неожиданность! – происходит на фоне уличных и кабацких драк. Причём не абы каких, а на идеологической почве. По всей Столице перепившиеся сторонники Младших бьют морды гвардейцам и наоборот.
Одну из этих потасовок я имел удовольствие лицезреть немногим ранее. Прямо при мне человек вышел из бара на улицу через окно, – причём судя по траектории полёта помимо своей воли.
Так что Женёк тоже не хернёй мается. Отрабатывает на все сто.
И в целом можно сказать, что посевная хаоса уже задалась. В Столице происходит хрен пойми что, и никто не понимает почему. Гвардия брошена на тушение пожаров либо же на подавление потасовок, и никому, – абсолютно никому! – сейчас нет дела до свинофермы. Переговоры наместника с Младшими? Может быть сорвались, а может и нет. Всё-таки не стоит считать людей, – а особенно своих будущих противников, – круглыми идиотами. Вполне возможно выяснят, что это их так друг с дружкой стравили.
Но! Какое-то время на разбирательство им точно понадобится. Сперва Бахметьев просто обязан психануть.
– Юр гона хир ми ро-о-ООоо-ар!
Настроение что-то и впрямь разыгралось. Было в сегодняшнем дне что-то такое… атмосферное, что ли?
Так мы и шли с Её Благородием: она крышами, а я улочками. Творили бардак проездом, и периодически натыкались на плоды трудов своих. Итого разрушительная прогулка заняла у нас два с лишним часа.
– Молодец, – похвалил я Шамурскую. – Красотка.
– Спасибо, Владыка.
После того, как мы заглянули на огонёк, – каламбур же, ну! – в особняк господина наместника, она вернулась с крыш и теперь снова отыгрывала роль подростка в глухом капюшоне. Дальше, более нигде не задерживаясь, мы вернулись к той самой многоэтажке рядом со свинофермой.
А Удальцов с Карякиной уже были здесь; ждали. Маргарита Арсеньевна вся из себя нетерпение, а Женёк явно что потерян. Удивительное дело – только что устроил в Столице одну из самых крупных заварушек в её истории, а тут вдруг стоит, робеет, мнётся чего-то. Поиграть что ли в сваху?
Ладно! Потом как-нибудь. Наверное. А сейчас:
– Ну что, господа? – улыбнулся я. – Пора вызволять гоблинов?
Глава 10
Низкие тучи были подсвечены оранжевым электрическим заревом города. Но кое-где, – точечно, – это зарево было заметно ярче. Наша работа. Полыхает Столица, горит вовсю. Надеюсь только, что по нашей вине не погибнет кто-нибудь из гражданских.
А хотя… не должны ведь. Всё-таки Шамурская устраивала пожары в пустых комнатах на верхних этажах. Нам нужен был кипиш и не более.
– Смотри.
Из-за угла мы пронаблюдали за тем, как со свинофермы выбежал десяток людей в форме гвардии, а следом через шлагбаум выехал фургончик формата «автозак». Должно быть, на нём гоблинов катали на работу и с работы. Итого: по всему понятно, что в глазах гвардии свиноферма не является стратегическим объектом, и можно на него положить. Все срочно ломанулись на подкрепление, и остался на воротах один седоусый старичок.
Дед тоскливо светил фонариком вслед товарищам. Осанка ни к чёрту, форма висит на плечах; мне даже жалко его почему-то стало.
– Продолжаем наблюдение.
Посматривая на часы, я ждал что на помощь к дедуле придёт хоть кто-нибудь, но нет. Шаркая по асфальту, он двинулся закрывать ворота. Затем в окне сторожки зажёгся свет и судя по силуэту ветхий гвардеец сел разгадывать кроссворды. И вот что мне с ним теперь делать? Героически победить? Не так я представлял себе эпическое освобождение рабов, ой не так.
– Как будто бы всё слишком просто, – сказал я. – Проверим, – и первым зашагал к КПП.
Иду. Шаги по асфальту прокатываются эхом, фонарь над колючкой мигает. Сопротивления – ноль. Из неприятных ощущений разве что усиливающийся запашок навоза, да сомнения насчёт деда. С другой стороны, не разворачиваться же теперь? Не отменять же операцию, из-за которой так долго пёрся в Столицу?
Иду.
Иду, иду, иду. Не таясь, прошёл вдоль всего забора по улице, обогнул шлагбаум и встал у двери в сторожку. Старый, видать, совсем в глаза долбится, раз до сих пор меня не заметил. Ну а чего теперь делать? Стучусь. Надо дедушку как-то так аккуратно обезвредить или припугнуть, потому что мало ли какие у него там внутри каналы связи есть. Вдруг помощь свистнет?
– Кто там⁈ – крикнул дед.
А я молчу. Жду.
– О-о-ох, – сперва послышался скрип табуретки, затем шарканье ног и вот, дверь открылась. – Тебе чего⁈
Неловко как-то, право слово. Никогда раньше за собой такого не замечал. Но миссия обязательно должна увенчаться успехом, а потому надо бы сделать посерьёзней рожу.
– Где вы содержите гоблинов? – спросил я.
– Ой! – поморщился дед. – Иди, а?
Затем попытался захлопнуть передо мной дверь, но не тут-то было. В последний момент я успел подставить ногу. И спасибо моим говнодавам со стальной вставкой – ничего не почувствовал, хотя старик силы явно не рассчитывал.
– Слышь! – усатый снова распахнул дверь настежь. – Мальчик, иди отсюда нахер, пока я тебе бока не намял!
Ну вот, так-то лучше. Оскорбление плюс угроза; за такое можно с чистой совестью начинать агрессировать в ответ.
– Я спросил: где вы содержите гоблинов?
С тем я протянул руку в сторону и призвал весло, а дед…
– Ох, – дед схватился за сердце.
– Что с вами?
– Фух… Эх…
– Вам плохо⁈
А тут ещё и Женёк решил проявить инициативу. Причём лишнюю. Судя по нашим разговорам в гостинице, я уже давно понял, что Удальцов спит и видит, как бы ему протестировать новый дар на бетоне или кирпичной кладке. И вот он, получается, удобный случай.
Сперва позади меня раздался характерный свист, с которым туша Удальцова берёт разгон, а затем… не взрыв, конечно же. И даже не грохот. Каменный стук осыпающейся стены, – предположительно, с таким же звуком сношаются каменные големы.
Женёк с разбега проделал новый вход на территорию свинофермы, а деду от этого зрелища стало совсем хреново. Гвардеец слился цветом лица с седыми усами, облокотился на дверь и начал потихонечку сползать вниз. Ещё и руку так жутко скрючил, – ту самую, которой за сердце держался.
– Э-э-э-эй…
Лечить?
Было бы круто, но всё что гоблины успели намолить за последние дни я сливал на собственное развитие. Потому что пора бы уже, не правда ли? У меня вон, Шампурелла на одном уровне со мной тусуется, а Додя вообще выше; несолидно как-то для Владыки получается.
– Держись, дед, – сказал я и перешагнул через его ноги в сторожку. – У тебя лекарства есть⁈
Вместо ответа гвардеец принялся тяжко дышать, – будто рваный насос-лягушка в себя воды набрал.
– А-а-а-ай, чёрт!
Переворачивая всё на своём пути, я искал хоть что-нибудь. Хотя бы бутылку с водой, чтобы освежить старика. На столе – ничего. В ящиках тоже ничего. От отчаяния я начал взламывать железный шкафчик…
– Харон! – раздался крик Риты Карякиной за спиной. – Ты что творишь⁈ Пошли уже скорее внутрь!
– Погоди!
«Вот зараза бессердечная», – подумалось мне, а она:
– Харон, пожалуйста, пошли! – продолжила гнуть свою линию. – Быстрее, пока нет никого!
– В каком смысле никого нет⁈ Ты что, слепая⁈
– Харон!
Я уже хотел было рявкнуть на них что-нибудь совсем обидное, но тут имел неосторожность обернуться. Оборачиваюсь я, значит, на деда… а деда нет. Ночь, улица, и Маргарита Арсеньевна на меня глазками хлопает.
– Э-э-э…
И тут же за её спиной из пробоины вылетает Удальцов. Причём спиной вперёд, и рожа у него при этом максимально недовольная, – аж перекошенная от злости.
Рита тоненько взвизгнула, Женёк покатился по асфальту, а я бегом рванул на территорию свинофермы. Забежал, огляделся и прямо с порога мощно так, бескомпромиссно охренел. Экспозиция такова: слева стоит тёмная, как будто бы вовсе обесточенная административная пятиэтажка, справа ангар, и прямо передо мной ангар. И к вот этому центральному ангару не по-старчески бодро рысит дедушка-гвардеец.
И это ещё не всё. Симулянт-сердечник теперь выглядел совершенно по-другому. Китель на спине порвался под напором мышц, вместо рук две мясные кувалды, а на голове что-то типа белой короны.
– Вот с-с-с-сука…
Боевая форма и личный артефакт! Я-то думал гвардейцы оставили охранять свиноферму самого ненужного, а по итогу всё вышло наоборот. Крепко подстраховались ребята.
– Стой! – заорал я и притопил следом.
Прямо у меня над плечом просвистел нож – это Шамурская подоспела. На время нашего триумфального шествия по городу она оставила лук в гостинице, а призрачный работает немного по-другому, вот и прикупили мы ей заранее несколько метательных ножичков. Она же стрелок, ей плевать чем воевать.
Итак… нож магическим образом прилетел точно в цель и впился деду в спину. Но! На этом борове сейчас столько мяса наросло, что даже если по самую ручку всадить – до органов не доберёшься. Гвардеец дёрнулся, затравленно оглянулся, и продолжил бежать к ангару.
Мысленно я исключил дар щитов. Да только что с этого толку? Под вопросом остались ещё пятьдесят девять магических даров и мне пока совершенно непонятно… кто же ты такой, а? Хрен седовласый?
Женёк до сих пор не оклемался, – иначе бы уже догнал гвардейца, – а потому погоню я продолжал в гордом одиночестве. Хотя… как сказать «погоня»? Через несколько секунд накачанный дед скрылся за железной дверью ангара.
Неужто решил взять гоблинов в заложники? Вот ведь падла какая!
Бах! – не без помощи физического усиления, я вынес дверь с ноги, забежал внутрь и… и всё. Вокруг полутьма и беспокойное хрюканье. На сколько глаз хватает – загоны, загоны, загоны. А в загонах розовые волосатые спины перебуженных среди ночи свиней. Ни гоблинов, короче говоря, ни деда.
– Эй! – крикнул я, осторожно ступая вглубь фермы. – Уважаемый! Выходи! Я просто хочу поговорить!
И тут:
– Ага!
Дед спалился. Невдалеке, в одном из загонов ярко засветилось что-то белое. Искристое такое, очень похожее на магический каст. Корона светится? Возможно. А вот что точно и наверняка – дед прямо сейчас мутит какое-то колдунство и надо бы мне быть осторожней.
– Я тебя вижу! – крикнул я и бесшумно двинулся дальше.
Увы, не дошёл. Сперва по правую руку раздался душераздирающий свинячий визг, а затем прямо на моих глазах розовая душка-свинюшка начала превращаться в нечто… страшное. Корёжило свиняку не по-детски. Дёргалась, бесилась, извивалась, а к визгам постепенно начал добавляться ещё и треск костей.
– Нихерасе, – вот и всё, что я нашёл сказать.
Так уж вышло, что я лицезрел её превращение полностью: от безобидной фермерской свиньи до антропоморфного чудища. Огромная, мускулистая, прямоходящая тварь: морда перекошена от злобы, глаза горят огнём, а таким клыкам позавидует даже самый матёрый лесной секач.
Прелюдии свиномонстру были не нужны, и он рванул в атаку сразу же, как только закончил превращение. Прошёл сквозь ограду загончика, будто бы сквозь паутину, замахнулся на меня копытом, а где-то рядом в муках трансформации завизжала вторая свинья.
М-м-м-м…
Так. Это что же у нас получается? Дар анимализма смешался с даром оборотня? Могу даже поспорить, что угадал с первого раза. Потому что у анималистов третьего и выше уровня всегда так. Если усиление, то усиление подконтрольной зверушки. Если огонь, то огнём будет плеваться подконтрольная зверушка. Если очарование, то… короче говоря, принцип понятен. Петоводы, етихумать. Чудной народ.
– Эть! – я отскочил из-под удара копытом и не забыл про ответку.
Плоской стороной гребной лопасти зарядил свинолаку прямо в пятак. Клык треснул, кровь брызнула, но башка вопреки моим ожиданиям не отлетела. Мощны зверушки.
А вот сколько их будет – большая загадка. Трансформационные визги-трески зазвучали со всех сторон, и чует моё сердце, что дедушка-гвардеец улетел далеко за пятый уровень магического развития. Слишком уж старый ультует. Ни разу, блин, не сторож. Скорее всего ответственный за свиноферму… какой-нибудь командир отряда, который послал своих ребят в город, а сам остался.
Короче!
Не успел я оглянуться, как передо мной выросли три свинолака, и ещё несколько инфернально ревели позади. А потенциальное подкрепление – вот оно, в страхе хрюкает, жмётся друг к другу и ждёт своей очереди на обращение. И как бы меня тут не зажали.
Что ж… Шагну-ка я назад, чтобы потом сделать два шага вперёд.
Отбиваясь веслом, я рванул на улицу и захлопнул за собой дверь.
– Что там⁈ – крикнул Женёк.
С обычной человеческой скоростью, Удальцов прихрамывал в сторону ангара со свиньями. Тут железная обшивка за моей спиной заскрежетала, и одна из тварей высунула наружу свою уродливую морду.
– Понял! – кивнул Удальцов, развернулся и похромал в обратном направлении. – Ну вас нахер…
– Благородие!
– Да, Владыка⁈
– Поверни на меня фонарь!
– Сделаю, Владыка!
Вз-з-з! – Шампурелла портировалась прямо на забор; в самую гущу колючей проволоки. Затем свернула фонарю шею так, чтобы моя тень падала на ангар и, – Вз-з-з! – вернулась обратно.
– Спасибо! А теперь бегом к гоблинам, – я указал на соседний ангар. – Судя по всему они там.
– Что нужно делать, Владыка?
– То, зачем мы сюда ехали! Освобождай их! Рассказывай о Разящем Весле, Владыке и городе-стоянке! Вперёд-вперёд!
Увлекая за собой Маргариту Арсеньевну, которая от одного вида свиноподобного монстра впала в праведный ахер, гоблинша побежала исполнять. Мне же не оставалось ничего другого, кроме как принять бой.
Заплясали тени, замелькало весло. Сперва отбиваться было даже слишком просто, но спустя какое-то время свинолаки разорвали стену ангара и хлынули на меня целой толпой. И вот тут-то мне пришлось потно; за раз приходилось следить как минимум за тремя противниками.
Вообще, крушить монструозные рожи – занятие медитативное. Вот и я немножечко ушёл в себя. Думал о том, что с момента попадания впервые нарвался на серьёзного противник. Та же Хозяйка помножилась на ноль легко и просто, можно даже сказать «мимоходом». А вот этот старичок оказался силён настолько, что заставляет меня превозмогать.
Но! Это не самое главное. Самое главное то, что этот хрен у Бахметьева… может и не на побегушках, но уж точно на службе.
И сколько у него ещё таких же талантливых кадров припасено? Не поспешил ли я огрызаться на столичных игроков? Может, стоило всё-таки остаться в Новом Саду, продолжить укрепляться там и до поры до времени не светиться? Говорю как на духу: слабо себе представляю, чтобы Разящее Весло пережило атаку пятерых-шестерых таких вот одарённых дедушек.
Я-то да. Я-то переживу. А вот моя паства? Что станет с божественной сущностью, если некому станет в меня верить?
Из этих не самых радужных размышлений меня вырвал мокрый такой, сочный чвяк. Парочка самых ближних ко мне свинолаков буквально взорвалась. В воздухе повисло облако мелкодисперсной крови, а невдалеке Женёк, пытаясь остановиться, прыгал на одной ноге.
