Текст книги "Владыка Нового Мира 2 (СИ)"
Автор книги: Юрий Винокуров
Соавторы: Максим Злобин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
Глава 4
Объясниться с Менделем обязательно стоит. Но потом. Сейчас же, когда барон достаточно насмотрелся на полуразрушенный форт Разящего Весла, толпу пленных гоблинов Зуба и армию моих красавчиков, я проводил его в сруб. Сруб… чёрт возьми, как бы наладить каменное зодчество? Несолидно Владыке сидеть в грёбаной избе. Да и потом, у меня нет причин не верить Хозяйке насчёт костяных бабуинов. Опасность же? Опасность.
Так что нам нужна крепость! А мне если и не дворец, то хотя бы храм какой-нибудь.
– Ему совсем плохо, – я указал на Игоря. – Поэтому мне пришлось привезти тебя сюда, уж извиняй. Побоялся, что малой может не пережить дорогу.
Мендель поправил очки, пробурчал себе под нос о том, что сам едва не отъехал по пути, – Его Благородие весьма отчётливо благоухал свежим перегаром, – и двинулся к трону.
А маленький гоблинёнок тем временем свернулся калачиком на сидушке. И выглядел он действительно неважно. По всей видимости ту энергию, которая предназначалась на его чудесное исцеление, Хозяйка слила на червя. Либо же я неправильно прочитал её план, не суть…
Из-за болезненной худобы глаза Игорька казались непропорционально большими. Вот только потухшими и безразличными; в них не читалось вообще ничего. С самого момента «эвакуации» малой не проронил ни слова. То ли не имел на это сил, то ли вообще пребывал в забытье. Ах, да! Ещё момент: цвет кожи у него был очень интересный. Тёмно-синие гоблины мне до сих пор не встречались, а этот что оттенком, что фактурой напоминал ягоду голубики. Избранный, блин. Для чего избранный? Кем избранный? Ладно, посмотрим.
– Ну что? – спросил я у барона после того, как тот провёл беглый осмотр. – Справишься?
– Справлюсь, – ответил Вадим Евграфович и наложил на больного руки.
Барон молодец. Боялся, нервничал, но в истерику не сорвался; не побежал в визгами по болоту куда глаза глядят. А как дело дошло до его профиля, так вообще отключил все эмоции – вон какой деловой стал. Даже про бодун забыл.
Признаться, до сих пор я думал, что первым человеком, посвящённым в мои болотные тайны, станет Удальцов. Но всё сложилось так, как сложилось. Думать я могу себе всё, что угодно, но пора уже и на практике посмотреть на реакцию людей. Ведь рано или поздно придётся открыться.
– Готово.
– И всё?
Мне аж обидно стало. А где же благой свет из ладошек? Где чудодейственные искрящие вихри? Где хор ангелочков, в конце-то концов? Полезная у Вадима Евграфовича магия, не спорю, но можно было бы и спецэффектов навалить.
– Всё, – кивнул Мендель.
А гоблинёныш шумно засопел. Вместо того, чтобы вскочить и как в мюзикле устроить танцевальный номер с чечёткой по поводу собственного выздоровления, измученный ребёнок тупо провалился в сон.
– А что с ним было-то?
– Сам не понимаю, – Вадим Евграфович опять поправил очки. – Стыдно признаваться, но несмотря на дар глубоко в медицину я не копал, ну а тем более гоблины с их физиологией… Могу лишь выдвинуть предположение исходя из собственных ощущений. Что-то подтачивало его иммунку, но вот что? Вирус без вируса, лихорадка без лихорадки… какая-то латентная форма. Возможно, что-то местное? Я имею ввиду «болотное». Харон! – тут Мендель напрягся. – А с больным кто-то контактировал?
– Не переживайте, Ваше Благородие, эпидемия отменяется.
Ну и вот. Я стою напротив Менделя, Мендель стоит напротив меня. Молчим. Снаружи избы гомон, как на базаре, а у нас здесь немая и в крайней степени неловкая сцена. У меня к Благородию вопросов нет, а вот его явно распирает.
Что? Как? Почему? Зачем? Но спросить ему и страшно, и неловко, и вообще…
– Вождь! – крикнул я, и в избу тут же зашёл Жабыч.
Правда, лишь со второго раза зашёл – сперва зацепился своим мега-топором об косяк. И от одного вида этой ручной гильотины Мендель аж в угол попятился. Лицом слился с седыми волосами, кулаки сжал, задышал часто. Должно быть решил, что он мне больше не нужен и теперь его как лишнего свидетеля, что называется, уберут.
– Да, Владыка? – вождь шумно шмыгнул носом.
– Смотри, – я указал на Благородие. – Этого человека зовут Мендель, и он друг Владыки. Более того, с сегодняшнего дня он часть Разящего Весла, и в моё отсутствие может появляться на болотах. Что бы он ни говорил, клан должен его слушаться. И чтобы он ни попросил, оказывать ему помощь. Понял меня?
– Ага.
– И ещё. Мендель только что спас от смерти этого маленького гоблина. Как думаешь, что нам теперь надо с ним сделать?
Вождь на какое-то время завис, а потом предположил:
– Отдать ему маленькава гоблина?
– Нет! Героя клана нужно качать на руках!
– А-а-а-а! – Жабыч улыбнулся, воткнул топор в пол, хотя я сто раз просил его так не делать, и двинулся на Менделя. – Ни слова большы…
Избавляться от свидетелей можно по-разному. Но самое изящное, как по мне, превратить свидетеля в подельника.
– Добро пожаловать в Разящее Весло, Вадим Евграфович! – я помахал Менделю рукой, когда тот на плече Жабыча покидал избу. Пускай по полной оценит гоблинское гостеприимство, а я пока закончу одно срочное дельце. Ведь сейчас самое время, пока гоблинёнок спит…
* * *
И вот я снова разряжен. Устроить свидание деда с внуком во сне – не такое уж Чудо, но всё равно просит энергии. Зато совесть моя чиста, обещание выполнено, а Шаман покинул Рай и уехал на Перерождение. Приятно, чёрт его дери. Что касаемо всего остального, то я уже набросал себе на сегодняшний день чек-лист. Чек-лист не дел, но решений. Надо как-то срочно собраться, мобилизоваться, расставить приоритеты и понять куда мы движемся дальше.
Но сперва Мендель.
Обратно почти всю дорогу мы ехали молча. В чужую голову не залезешь, и какие он себе сделал выводы я не знаю. Однако дома товарищ разговорился. Тут Вадима Евграфовича защищали родные стены, и к моему немалому удивлению, он оказался воодушевлён. Я бы даже сказал «с перебором».
– А почему они называют тебя Владыкой?
По старой-доброй традиции, по пути в кабинет Менделя я прихватил с собой винца. На сей раз хамить не стал, и взял бутылочку краснодарского мальбека. Кстати! Надо бы потом при случае отведать вина Голубицкого.
Так вот! Как и в прошлый раз я занял кресло напротив рабочего стола Благородия, откупорил вино, налил, сделал глоток и ответил:
– Потому что для них я и есть Владыка. Будешь?
Сперва Вадим Евграфович посмотрел на алкоголь с отвращением, но потом махнул рукой, мол, давай.
– Но как так получилось? – полетел в меня следующий вопрос.
– Получилось.
– А зачем тебе это нужно?
– Поверь, нужно…
По откровению за раз. Если я сейчас до кучи начну вываливать на беднягу Менделя матчасть по божественному ремеслу, то у него на этой почве может фляга свистануть. Да и вообще. Думал я, думал, и решил, что о своём попаданчестве никому рассказывать не буду. Не нужно это. Мир для этого немного неподходящий. Недостаточно пафосный, что ли?
И вот, кстати! По поводу божественного камингаута: одно решение из чек-листа уже, считай, вычеркнуто.
– А «новая сила» в городе, о которой ты говорил во время нашей первой встречи? – продолжил забрасывать меня вопросами Вадим Евграфович. – Получается, что это ты?
– Получается.
– И что ты будешь делать дальше?
– Эх, – вздохнул я.
– А мне действительно можно контактировать с гоблинами? – а Вадим Евграфович даже не заметил, что на предыдущий вопрос ответа не последовало. – А как у них всё устроено? А чем они питаются? А почему женщины плакали вокруг разбитого магнитофона? А зачем…
И прочее, прочее, прочее. На все вопросы я отвечал односложно, – и можно даже сказать, что немножечко грубо. А всё потому, что Мендель не понял главного:
– Вадим Евграфович, осади, – попросил я. – Сядь, отдохни и послушай, что я скажу. Внимательно послушай! Ситуация примерно следующая: я собираю свою фракцию. Гоблины пока что… я подчёркиваю, ПОКА ЧТО, составляют её основу. Но на них одних далеко не уедешь, и мне нужны союзники.
– Так, – мотнул башкой Мендель.
– Ты хочешь быть одним из таких союзников? Погоди, не отвечай! Сперва подумай хорошенько. Места в верхнем эшелоне пока что свободны, но взамен я буду с тебя спрашивать. Никаких споров, никаких прений, никакого своеволия. Устроит ли тебя это?
Тут до него, кажется, начало доходить. Мендель походил по кабинету, рассмотрел на свет вино, а потом спросил:
– И какова будет моя роль?
Отличный, блин, вопрос! И кажется, я знаю, что предложить Благородию. Один раз я уже попытался пустить дела Разящего Весла на самотёк и получил застой, – даже несмотря на то, что были надежды на синеволосую баронессу. Ну а теперь, когда главная опасность в виде Хозяйки миновала, я просто мечтаю делегировать кому-нибудь «гоблинский вопрос».
– Развитие поселения, – улыбнулся я. – Я собираюсь возвести посреди болота город. Рабочие руки есть, а вот мозгов… мозгов им не хватает, Вадим Евграфович, понимаешь? Но если бы нашёлся человек вроде тебя, который согласится руководить ими, то дело сдвинется с мёртвой точки. Пойми их. Научи их. Сделай из них людей. Все задатки для этого есть, можешь даже не сомневаться.
Тут я остановился, сделал глоток вина и подсмотрел за реакцией Менделя. Глаза за очками зажглись любопытством и значит, всё идёт по плану. План, правда, пишется прямо сейчас и на коленке. Ещё час назад я не помышлял ни о каком «губернаторе Менделе», а тут вдруг загорелся. Загорелся сам и зажёг его.
Так! Если подумать… что я знаю о Его Благородии кроме того, что он Благородие? С виду добряк. В меру застенчивый, в меру благородный, – взять хотя бы его визиты в больницу, – и явно что «правильный». Но человеческие качества – это одно, а дела – другое. И по делам: что есть Мендель, что нету его, Новому Саду на это откровенно плевать.
Пока все хватаются за возможности, Вадим Евграфович не делает ничего. Не потому, что не хочет, а… почему? Возможно, он из того типа людей, которым обязательно нужен компаньон? Возможно. Этим может объясняться то, что одно время он хотел связаться с Младшими. Да ему же скучно! Но в одного он эту скуку забороть не в состоянии, и тут появляюсь я…
В истории, где Мендель главный герой, я выступаю в роли грёбаного «зова приключений». Я волшебник, что стучится в нору и предвещает переломный момент первого акта.
– Плюс гоблинам кровь из носа нужно начать что-нибудь производить, – продолжил я набрасывать. – Ведь торговля есть лучшая точка соприкосновения для того, чтобы начать общаться с цивилизацией. Придумай что-нибудь, Вадим Евграфович, и воплоти. Флаг тебе в руки. Мне самому на это времени катастрофически не хватает, на части рвусь. Сам понимаешь, нужно налаживать связи в городе. Ещё и в Столицу в скором времени придётся ненадолго отскочить, чтобы… Вадим Евграфович? Вадим? Эй?
Последние мои слова Мендель явно пропустил мимо ушей. А его очки сейчас выступили в качестве метафорической собирающей линзы: сфокусировали внутренний свет интереса в луч, который меня чуть насквозь не прожёг.
– А газету? – спросил он. – Как ты думаешь, гоблины смогут выпускать газету?
– Э-э-э…
– Вадим!
В этот момент дверь без стука отворилась и на пороге появилась Лизонька Мендель. С момента нашей прошлой встречи она почти не изменилась, разве что не такая грязная теперь и не такая голая. В коротких флисовых шортиках и затасканной футболке не по размеру, девушка застыла на пороге и выпучила на меня глаза. И… пу-пу-пу. Два наблюдения сразу:
Первое – дома Елизавета Евграфовна белья не носит.
Второе – Елизавете Евграфовне, кажись, очень холодно.
– Это он? – спросила она у брата, уткнув в меня пальчиком.
– …
– Это он⁈ – отчаявшись, что Вадим ответит, Лиза вновь повернулась ко мне. – Вы… ты Харон?
– Ну… да.
– Уи-и-и-и!
В следующую же секунду на меня напали. Резко, подло, вероломно – мой нос сразу же попал в мощнейший зажим грудями, и выбраться из него теперь не было сил. Да и желания, если уж начистоту…
* * *
В конце нашего диалога с Евграфычем я должен был добавить что-то вроде: «если ты меня подставишь, то пеняй на себя, уъуъуъу». Это было бы логично, но… не вышло. Потому как общение с прекрасной половиной семьи Менделей совершенно выбило меня из колеи.
Ну я же живой, в конце-то концов, а тут такое! Столько внимания от молодой красивой девушки, которая к тому же…
Короче! Лиза в своём обычном состоянии, – не спящая и не под грибами Доди, – оказалась шебутным сгустком энергии и молодости. Звонким, радостным, искрящим. Щебетала без умолку, смеялась, узнавала кто я такой и что за дела у меня с её братом, а потом… пригласила на бал.
Девка явно что привыкла брать быка за рога, а Харона за весло – отказ явно что не принимался. Правда, что за бал выяснить мне так и не удалось, слишком уж спешно я покидал дом Менделей. Внимание Лизы было приятно, но всему своё время и место. Безо всяких прелюдий и предысторий, наброситься на неё прямо на глазах у брата и как давай…
Успеется, короче.
Напоследок я попросил Менделя зайти ко мне в «офис», чтобы обсудить детали «сотрудничества» и был таков.
– Как ты так быстро обернулся-то? – спросил Карякин и вгрызся в пиццу.
– Да я просто на ночёвку не остался, – ответил я, не акцентируя на этом внимание. – Пацаны, должно быть, уже завтра на вернутся, – и сам полез в коробку.
М-м-м-м… Красотища! Ассорти колбас, грибы, оливки, двойной сыр, пышное тесто и горелые такие, чёрные пузырики на корочках. А заказал я её не просто так. То есть не только потому, что вкусно и надо бы пообедать. Плюс ко всему, мне не терпелось проверить – работает ли до сих пор «Градский и КО». Редкий ресторан в Новом Саду держал своих курьеров, и до недавних пор мелочью вроде доставки пиццы занимался именно Антошка. Бедный наш бедный, жёваный Антошка. За всё время пребывания на болотах, я впервые увидел на лицах гоблинах брезгливость именно в тот момент, когда они волокли его покоцанную тушу в сторону трясины.
Так вот! Пока что облом – на доставке оказался знакомый парнишка из конторы Градского. Но ничего, ничего. Скоро всё посыплется. Дело нескольких дней, край – недели. И мы к этому времени будем готовы.
По ходу обеда, я выслушал от Карякина что произошло за время моего отсутствия и раздал ценные указания, – помимо прочего попросил их с Татьяной готовиться к очередному большому собеседованию; на сей раз на вакансию пешего курьера. Сгрузил очередную партию жабьих феромонов и впервые за долгое-долгое время пошёл домой.
Следующим пунктом в моё чек-листе был разговор с покойным графом Голубицким. Дело это не быстрое и очень деликатное, а потому хотелось побыть в тишине.
– Ваше Сиятельство? – на этот раз я явился ему в своём человеческом облике.
– Харламов?
Граф удивился настолько, насколько вообще можно удивляться чему-либо после смерти. Сейчас он сидел на той самой «смотровой площадке», которую я совсем недавно оборудовал. Моё появление, кстати, его нисколечко не смутило. Семён Андреевич взглянул на меня лишь мельком, а затем продолжил меланхолично пялиться в закат, свесив ноги в пропасть.
– Расшибиться нельзя, представляешь? – сказал он как бы между делом. – Несколько раз вниз прыгал, и очухивался на вершине. Чудно́. А ты тоже умер?
– Нет, Ваше Сиятельство, – ответил я и присел рядышком. – Я тут… присматриваю. Долгая история, если честно, и не ахти какая интересная.
– Ну да, ну да, – граф протянул растопыренную пятерню в сторону розового солнышка. – Красиво.
– Кхм-кхм. Ваше Сиятельство, а у вас есть предположения?
– Предположения насчёт чего?
– Насчёт того, кто вас убил.
Голубицкий взоржал.
– Да какие тут могут быть предположения? Садовников, с-с-с-сука.
– А за что?
– Отказал ему, – Семён Андреевич покачал головой. – Старый ублюдок совсем из ума выжил. Удумал национализацию, – последнее слово графа почему-то особенно позабавило. – Предложил мне, по сути, распилить город пополам. Отобрать у аристократов всё имущество в пользу города. Дескать, время такое.
– Почему отказались?
– А я дурак, по-твоему? Даже отбрасывая морально-этический аспект. Раз в светлую головушку нашего князя пришло такое, значит он хочет заполучить вообще всё. И если бы я ему помог, то рано или поздно он бы и до меня добрался. А так, – Семён Андреевич развёл руками. – Гвардия без моих людей такое провернуть не сможет. Мои люди идейные, а его на зарплате. Если восстание полыхнёт, первыми буйну головушку князя толпе вынесут.
Интер-р-р-ресно.
– Идею свою он забросил, – продолжил Голубицкий; явно заскучал в одиночестве. – А меня, видишь, убрал от греха подальше. Чтобы про его планы в народе не прознали.
– А ваш сын? – уточнил я. – Он в курсе?
– Нет.
– А вдруг князь не в курсе, что он не в курсе и решит закончить начатое?
– Обязательно решит.
– Так надо же предупредить Андрея!
Графа аж передёрнуло.
– Погоди… ты что, можешь с ним связаться?
– Ну да.
– Отсюда?
– Да.
– Так, а что же ты молчал, Харламов⁈ – Его Сиятельство потешно перекатился на спину, вскочил на ноги и принялся активно жестикулировать. – Сейф! В доме! В библиотеке под ковром, о нём никто не знает! Пароль «2304»! Там! Там письмо от Садовникова, в котором он предлагает мне все эти непотребства! Печати! Подписи! Всё там!
Вот оно как. Несчастье помогло. Кажется, теперь мы с семейством Голубицких обречены на сотрудничество. И есть у меня по этому поводу кое-какие мысли.
– Ваше Сиятельство, успокойтесь, – попросил я. – И скажите, что мне передать Андрею, чтобы он мне поверил?
Глава 5
Раздалась серия глухих взрывов и землю затрясло. Гигантские пузыри с ошмётками тины поднялись со дна болота на поверхность и булькнули, – слово «булькнули» умаляет этот громогласный влажный грохот, но другого я подобрать просто не могу. Что будет дальше я уже знал, и заранее приготовил зонт. Раскрыл его и стоически принял брызги.
Это не грибной дождь! Это, блин, грибной ливень!
Но вот, всё стихло. На мелкодисперсной взвеси проступила радуга, а следом раздались весёлые крики, детский смех и разрозненные аплодисменты.
– Спасиба! – поклонился сэр Додерик. – Спасиба! – и двинулся дальше, а стайка маленьких гоблинов побежала вслед за ним. Да-да, грибной ниндзя отныне любимец детей и образец для подражания.
Но надо бы объяснить, что к чему.
После разговора с душой графа Голубицкого, мне открылись доселе неведомые перспективы. Помочь чуть ли не самому влиятельному семейству Нового Сада и заручиться его поддержкой – это уже не мышиная возня. Это шаг именно туда, куда мне и нужно. Да, в таком случае я пойду против ныне действующей в городе власти, но так ведь никто и не обещал, что будет просто.
Рано или поздно всё равно пришлось бы скидывать Садовникова. Но тут мне как будто бы официальное разрешение на это выписали – это раз. И два – смещать беспринципную сволочугу куда приятней.
Короче! Теперь мне нужно было перехватить Андрея Семёновича где-то на подъезде к Новому Саду, и объяснить ему ситуацию. Недолго думая, я прямо из дома рванул искать моего хитинового собутыльника. Время сеять, что называется, и время пожинать.
Рой любезно согласился найти моих ребят в Рубежном и устроить нам сеанс связи. Сперва я думал попросить Женька навязаться Голубицкому в обратный путь, но в итоге даже делать ничего не пришлось. Инициатива пришла с низов. Удальцов с Батяней протрезвели, подумали и самостоятельно подрядились перевезти из Рубежного в Новый Сад первую партию иномирного вина. Мол, так и так, чего порожняком метаться?
А было это четыре дня назад. И по моим расчётам молодой граф с грузом должен был прибыть уже сегодня.
Ну и вот! Стараниями Карякина «Такси Харон» жило и развивалось без моего личного присутствия, и чтобы не терять зря драгоценное время я придумал себе новую развлекуху. С грибным даром сэра Додерика фантастика стала реальностью – безо всякой спецтехники мы рыли канал. То есть не рыли, конечно же, а взрывали, ну да не суть. Главное, что был результат.
Первым делом гоблины отреставрировали разрушенную стену частокола. Вторым – построили дозорные вышки, а затем мы вместе изучали на практике принцип работы подъёмных мостов. Изучили. Сделали. И как только сделали, сэр Додерик прошёлся взрывами вокруг стоянки.
И вот теперь крепость действительно стала неприступна. Вокруг глубокий ров. Без крокодилов и пираний, – пока что, муа-ха-ха! – но всё равно хрен ты к нам попадёшь, если гоблины Разящего Весла сами не захотят тебя приветить и не опустят мост.
Вплавь? Да, можно попытаться. Вперёд. Флаг руки, шампур в задницу.
Но едем дальше! После слияния с Зубом на стоянке стало до жути тесно, так что политика клана просто обязана была вильнуть в сторону расширения пространства для жизни. Отсюда и мысль насчёт канала.
Возможно, я вытворяю дичь, вмешиваюсь в замыслы природы и всякое такое прочее, но другого способа быстро осушить болото я не вижу. Нам нужна земля, и много. Так что мы просто отведём воду и всё. Куда? Отличный, блин, вопрос.
Вариант первый. Провальный. Докопаться до реки и спустить болото в Нерку. Самое логичное решение, казалось бы, но такое соединение «сосудов» непредсказуемо и может быть чревато реально глобальными последствиями. Что, если болото уйдёт целиком? Ну вот, а вдруг? Уровень в реке повысится и Рубежный, что находится ниже по течению, может смыть на радость оркам – это раз. Кормовая база гоблинов и оленегаторов вымрет – два. В моменте, фауна Нерки тоже может не обрадоваться притоку застоявшейся водицы и сдохнуть – три. Серию взрывов каким-то образом нужно будет вести через Трассу – четыре. Короче говоря, с какой стороны ни посмотри – всё плохо. Чтобы проворачивать такое, нужен совершенно другой уровень развития. А мы ведь только-только с подъёмными мостами сладили.
Вариант второй. Идеальный. Отработанные карьеры близ Нового Сада буквально напрашиваются на то, чтобы слить в них болото. Но нельзя. Увы и ах, жители города не смогут этого не заметить. Начнут выяснять что к чему, пойдут вверх по каналу и придут к нам. Плохо.
Вариант третий. Приемлемый. Так вышло, что вдоль всей Трассы была выкопана весьма глубокая ливнёвка. Поросшее крапивой препятствия для усталого путника, которому приспичило справить нужду в лесочке. Учитывая протяжённость Трассы, я даже близко не берусь рассчитывать водоизмещение этой титанической канавы, но! Если спускать в неё воду потихоньку и быть готовым в любой момент закрутить этот вентиль, то почему бы и нет?
На том я и остановился.
Несколько дней сэр Додерик вёл канал по дну болота от стоянки на восток, – чтобы уйти подальше от города, – ну а сегодня мы наконец-то повернули и даже дошли до лесной опушки. А дальше самое сложное. Дальше взрывы будут греметь на поверхности.
Но это будет завтра, а на сегодня всё.
– Сворачивайся, – приказал я Доде.
Тот развоплотил свою боевую форму, и дети явно расстроились. Я же пересчитал гоблинят по головам, попросил Додерика не потерять никого в пути, запрыгнул на Рудольфа и по берегу поскакал в сторону стоянки.
Поскакал, доскакал, помахал рукой дозорным.
Связанные воедино стволы высоченных иномирных сосен с мокрым чвяканьем упали у моих ног, и прямо по ним я заехал на стоянку. Спешился, осмотрелся. Всё как обычно, вроде бы. Всё, как всегда. Вот только рожи у гоблинов такие довольные, что аж противно становится.
– Отличный денёк, не правда ли⁈ – бросила мне проходящая мимо гоблинша с плетёной корзинкой, доверху набитой жабами.
– Здравствуйте, Владыка! – кивнул воин в оранжевой каске. – Хорошо выглядите!
– Добрый день! – и ещё один гоблин вдруг свернул с траектории движения, подошёл и принялся трясти мне руку. – Хотел поблагодарить лично! Я даже не подозревал, что в плену может быть так здорово! Спасибо вам, Владыка! Спасибо за всё! Э-э-эх! – и побежал прочь вприпрыжку.
А я стоял и думал: какого чёрта? Не то, чтобы в Разящем Весле было запрещено радоваться, просто… в Разящем Весле было запрещено радоваться без причины! Совсем охренели⁈ У нас вся работа разом позаканчивалась что ли⁈
– Кхм-кхм, – сзади появился Жабыч.
Вождь широко улыбнулся, прищурился от солнышка, а затем вытянул перед собой огромную мозолистую ладошку. На ладошку села стрекоза.
– Знаешь, Владыка, – сказал он. – В такие дни я часта задумываюсь о жызни. И знаешь што? Жысь, она ведь как эта стреказа. Вроде бы херня пучоглазая, но…
– Стоп! – я прогнал насекомое. – Что у вас тут происходит⁈
И тут вдруг понял, что слышу музыку. А поверх музыки приятный женский голосок пел о том, что за розовым морем на синем побережье в горах притаился зелёный городок.
– Так…
Отодвинув Жабыча, я зашагал к Великому Магнитофонному Пню, вокруг которого собралась целая толпа.
– Разошлись! – рявкнул я.
Гоблины действительно разошлись и мне открылась следующая картина: синекожий гоблинёнок Игорь смущённо улыбался, в то время как Её Благородие Шамурская гладила его по голове. Но вот, Шампурелла заметила меня и резко переменилась в лице; как будто призрак увидела.
– Владыка, не наказывайте его! – закричала она. – Накажите меня! Это я не уследила! Это я виновата!
И тут я понял за что мне следовала наказать Игоря: на пне лежал мой мобильник. Ну… точнее то, что от него осталось. Экран отдельно, крышка отдельно, а проводки, болты и микросхемы аккуратно рассортированы рядом с магнитофоном. Внезапно, с РАБОЧИМ магнитофоном.
– Кхм, – сперва я аж потерялся. – Это он сделал?
– Да, Владыка! – кивнула Шампурелла. – Пожалуйста, не наказывайте его! Он хотел как лучше!
– Так, – я оглядел замершую толпу. – За работу! Живей-живей!
Затем дождался, когда гоблины рассосутся и присел рядом с Игорем на корточки. Попытался высмотреть в малом магический шарик, но так ничего и не увидел.
– А как ты это сделал? – спросил я, на что синекожий лишь пожал плечами. – Тебе это интересно, да? – кивок. – А что, если я принесу тебе ещё всяких сломанных штук с проводками? – кивок. – Посмотришь? – кивок-кивок-кивок; гоблин замотал головёшкой так, будто я предложил ему в парк аттракционов сходить.
Ага. Дара нет. И стало быть, это не магия. Это у него так мозги работают. Его учили клюкву собирать и палками драться, а он вон чего умеет. Вот и Избранность подъехала, о которой его дед говорил. Интер-р-р-ресно.
– Не разговаривает? – спросил я у Шамурской.
– Нет, Владыка.
– А читать умеет?
– М-м-м… я не проверяла.
– Если не умеет, то научи. Я принесу книжки. Всё, что только смогу найти по теме. Кажется, у нас тут болотный гений растёт, – я аккуратно похлопал Игорька по щуплому плечу, распрямился в полный рост и обратился к Шамурской: – Пойдём, разговор есть.
– Да, Владыка.
Вместе с Её Благородием, мы вошли в избу. Внутри с недавних пор тоже произошли некоторые изменения. Раньше помимо Трона Вёсел здесь не было ничего, теперь же появился длинный стол с лавками для пиров высшего гоблинского сословия и «уголок Менделя».
Барон-губернатор потихонечку принимал дела. Притащил себе на болота кресло-качалку и несколько маркерных досок, на которых планировал великие свершения Разящего Весла. Дальше планирования дело пока что не зашло, но это нормально. Наивно было бы полагать, что он сразу же бросится в этот омут с головой.
Вадим Евграфович осваивался постепенно. Всё вокруг до сих пор шокировало и удивляло барона, – кажется, иногда он не до конца верил в реальность происходящего с ним. Во всяком случае, слушать его диалоги с Жабычем было одним удовольствием.
– Владыка, если вы по поводу телефона, то…
– Да чёрт с ним, – отмахнулся я. – Присядь. Есть разговор.
Шамурская разместилась за столом, а я на троне. Сегодня я собирался завести речь о городских гоблинах. Признаться, это мероприятие уже давно нависало надо мной одним из тех дел, которые делать совершенно не хочется.
Но надо…
Скажем так: я принимаю тот факт, что костяные бабуины представляют из себя опасность. Можно даже сказать, что я их уважаю. Ну… как врага. Однако! Я на полном серьёзе собираюсь не заметить их нашествие. Как игрок, который забросил основной сюжет, упоролся по побочным квестам, выполнил их все и пришёл убивать пятерых крыс в подвале таверны из стартовой локации в топовом обвесе – вот примерно так я хочу. Развить Разящее Весло до уровня, на котором ему будет плевать на каких-то полудиких пришельцев.
Первые шаги, – постройка форта, объединение кланов, назначение губернатора, какое-никакое финансирование со стороны, – уже в процессе. И теперь мне нужны мозги. Причём не пришлые человеческие мозги, которые будут думать по-человечески и навязывать своё, а именно что «местные». Такие, что смогут провести все инновации безболезненно и понятно для гоблинского народа.
– На днях мы выезжаем в Столицу, – сказал я. – Что нам нужно взять с собой помимо доказательств существования форта? О чём я должен знать?
А Шампурелла явно была не готова. Когтями аж скамейку поцарапала. Сидит, молчит, губки в утиную гузку собрала.
– Видимо, я о чём-то должен знать?
– Владыка! – вдох-выдох, и глаза зажмурить как будто бы тапком замахнулись. – Владыка, прости меня, пожалуйста, я соврала! Тебе соврала, и всем соврала! Я дрянь, Владыка! Я лживая дрянь! – вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох…
– Истерика закончена? – спросил я.
– Да.
– Тогда давай заново. Желательно так, чтобы я всё понял.
– Я уехала из города не потому, что украла что-то, – сказала баронесса. – Я уехала, потому что смогла уехать. Мне повезло…
На глаза Шамурской навернулись слёзы, а дальше понеслось. На самом деле её рассказ можно было бы ужать до простого: «в Столице гоблинов обращают в рабство», – но синевласке куда важней было объяснить, что она сказала и почему.
Дескать, так и так – испугалась того, что я человек, и на её негативную характеристику человечества могу обидеться или даже разозлиться. И вот только поэтому она придумала историю с «воровством» и «работодателем».
Что ж…
Как по мне, для болотного гоблина в ней было с перебором дохрена саморефлексии. Но… может быть оно даже к лучшему?
– Успокойся, – попросил я. – Правильно ли я понимаю, что столичных кланов не существует?
– Правильно, Владыка.
– А гоблинов, получается, удерживают в неволе?
– Да. До Исхода ещё хоть как-то терпимо было, но когда портал захлопнулся, наместника совсем понесло. Кандалы, приставленная охрана с оружием, никакой платы, и никакой возможности покинуть город. Пайка два раза в день, чтобы не сдохли, и тюремные камеры в качестве жилья.
– Угу, – кивнул я.
Плохо такому радоваться, но ведь и отрицать глупо… мне же от этого лучше. Одно дело уговаривать зажиточного мещанина вернуться на родные болота во имя национальной идеи, – которая со мною во главе может показаться не очень-то национальной; да и не является таковой. И совершенно другое дело вызволить, а затем пригласить в клан рабов. Думаю, такому противиться никто не станет.
– И что же они делают? Ну… я имею ввиду городские гоблины?
