Текст книги "Своевременные мысли о Российском парламенте"

Автор книги: Юрий Сидоренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Ельцин

Это имя не требует прилагательных. Сегодня на политическом экране нашей жизни он занимает почти все поле видения. И как бы ни воспринимали Ельцина его приверженцы или оппоненты, масштаб не меняется. Нет нужды говорить о величине, однако есть смысл проанализировать ее составляющие.

Переход (перелом) от старых структур к новым выдвигает особые требования к личности лидера, сочетающего и традиционные, и новаторские начала. Только такое сочетание позволит вывести Россию из безнадежного тупика, минуя при этом излишние потрясения.

Ельцин – и по внутренней природе своей, и по типу характера, и даже по внешности – естественно и гармонично сочетает устойчивую российскую традицию и самое радикальное мышление, основанное на демократии и свободе.

Важнейшее качество Ельцина – умение видеть и принимать реалии, добиваясь максимального политического эффекта в пределах возможного. Его характер позволяет ему оставаться совершенно спокойным и трезвомыслящим, будучи в самом эпицентре бушующих страстей. Он великолепно сочетает роль участника и стороннего наблюдателя событий, умеет поразительно точно выбрать момент для рационального вмешательства именно тогда, когда эмоциональный вал уже опрокинул консервативную оборону, но еще не превратился в самодовлеющий водопад анархии. При этом в любых обстоятельствах он остается корректным и деликатным человеком. Во имя общественного интереса он может дружески подать руку своим вероломным противникам, одно имя которых вызывает возмущение окружающих. И, странное дело, эти люди не протестуют, наоборот, чувствуют какое-то внутреннее облегчение.

Занимая высокие посты, пережив, наподобие художников, красный период казенного возвышения и голубой период общенародного признания, он, однако, никогда не был вельможей, сохраняя чисто человеческое обаяние, одинаково хорошо чувствуя себя на председательском кресле и в шахтерском забое. Его отвага не броская, не на показ, она естественно заложена в материю его существа. Спокойно и твердо, без всякой внешней манифестации, ни словом даже не упоминая об этом, он как бы уводит с открытой сцены общественного внимания такие события своей личной жизни, как странная автомобильная авария, аварийные ситуации в воздухе, возникшие вдруг одна за другой, связанные с этими событиями физические травмы и другие обстоятельства подобного рода, так как не собственная судьба, а государственные интересы довлеют в его сознании. И значит, не по мелочному склочному поводу собираются многомиллионные митинги в его поддержку, не в связи с личными обидами, а во имя подлинных всенародных общественных интересов.

Он беспощаден к себе, умеет видеть и не повторять собственные ошибки. Размеренная речь, спокойный жест, фундаментальное и основательное мироощущение не исчерпывают характеристики этой личности, ибо он по мере государственной необходимости способен к движениям быстрым, резким, отчаянным и, как правило, обоснованным (медведь становится пантерой, если понадобится). И в этом отношении он чем-то напоминает мне Уинстона Черчилля.

Прежде чем стать политическим деятелем, Ельцин приобрел всеобщие симпатии и поддержку именно как Личность. Вот почему, едва получив соответствующие полномочия за счет перераспределения обязанностей в Верховном Совете, он немедленно применил эти свои новые рычаги власти не в личных или клановых целях, а во имя общенародных интересов. Используя при этом такие качества своего характера, как деликатность, принципиальность и честность, он нашел достойный выход из политической забастовки шахтеров, предотвратил окончательный развал и крах народного хозяйства. Не будем забывать об этом. И, вздохнув с облегчением, осознаем, что властные рычаги в руках этого человека поистине служат всеобщему благу.

Традиционность его личности сочетается с творческим подходом к решению психологически острых проблем. Черты, составляющие характер Ельцина, легли в основу его политической программы, которую нужно рассматривать именно в такой последовательности. Это обстоятельство кратко и мудро выразил писатель Михаил Дудин, который сказал главное: «Ельцин не берет, он отдаст». Действительно, он первым поднял вопрос о привилегиях и первым же отказался от них, не развел демагогию, не умолчал, а именно отказался, подавая этим тревожный сигнал всем, кому есть что терять.

Богатство внутреннего содержания позволяет ему не быть актером, он всегда остается самим собой. Он – Ельцин, и этого ему достаточно.

Продолжение темы

Большой спектр настроений и поступков, связанных с борьбой на внеочередных съездах, не может быть исчерпан изложенными здесь мыслями. На самом деле ярость столкновений оказалась значительно острее за пределами депутатских собраний России. И для того, чтобы дать более широкое представление о происходящем, есть смысл проиллюстрировать его точкой зрения, которая, например, концентрированно выражена в одном из предвыборных обращений нашего института.

«Почему я все-таки буду голосовать за Ельцина?»

Я буду голосовать за Ельцина, именно потому, что Борис Николаевич за 20 лет партийной работы, приблизившись вплотную к партийному Олимпу, а следовательно, в совершенстве зная правила игры партийных карьеристов, а следовательно, и зная цену, которую придется заплатить за свое, выстраданное «НЕТ» все-таки сказал «НЕТ!»

Голосуя за Ельцина, я голосую за единственного претендента, сказавшего «НЕТ» главному виновнику всех наших бед, всей этой большевистской паранойе, для которой рабочий – гегемон, крестьянин – мелкобуржуазный элемент, торговля – спекуляция, семья – ячейка, собственник – буржуй, доносительство – доблесть.

Голосуя за Ельцина, я голосую против креатур ЦК КПСС, против их партийного владычества, против их партийного лицедейства, против партийных цитатников, против извечного права партии все пускать враспыл – наши святыни, лучших сынов Отечества, богатство родной земли, душу народную!

В лице Ельцина я голосую за избавление России от большевистского рабства.

Я голосую против красного террора,

Я голосую против продразверстки,

Я голосую против раскрестьянивания,

Я голосую против всего того большевистского наследия, которое теперь выдают за наш социалистический выбор.

Я голосую против окаянных дней!

Я голосую против Страха!

Голосуя за Ельцина,

Я салютую светлой памяти тысяч и тысяч русских солдат, брошенных на алтарь большевистского авантюризма, большевистской ненавистью, большевистским коварством, большевистской дуростью, большевистским правительством превративших некогда богатейшую державу в страну-побирушку.

Я буду голосовать за Ельцина именно потому, что это был первый партократ, осознавший себя заложником КПСС, но не отдавший себя на заклание партийной секире во имя чистоты риз партийных язычников!

Я буду голосовать за метания Ельцина в поисках выхода, за его ошибки, за его тупики, потому, что это наш общий тупик, подброшенный России кучкой политических авантюристов.

Я буду голосовать не за безгрешного идола Ельцина, но за мой заблудший народ, за истинное Воскресение России!

Воскресение – главный праздник на Руси. Не Рождество, а Пасха: «Смертию смерть поправ».

Взгляд в будущее из прошлого

Небезызвестный деятель белогвардейского движения, вождь и трибун белой идеи Шульгин, оказавшись с разбитыми полками на турецкой земле, написал знаменитую книгу «Год 1920». Это свое трагическое повествование он завершил, однако, неожиданной в его положении оптимистической главой «Взгляд в будущее». Конечно, ему легко было предвидеть личную судьбу уцелевших офицеров и генералов, которые станут (и действительно стали) водителями такси в Париже, вышибалами в ресторанах и публичных домах, ибо красная революция действительно победила, и честным белогвардейским служакам, кроме небольшой кучки высоких профессионалов, иные пути на чужой земле уже были заказаны. Впрочем, провидческий взор Шульгина в основном был устремлен не на чужую, а на свою, на русскую землю. Что будет там, в России, о которой они – белые – говорили: «рубашку снимите, Россию спасите»? И здесь Шульгин, иронически отбрасывая социологические измерения и чуждые ему классовые теории, анализируя и прогнозируя лишь на основе русского исторического опыта, высказался вполне определенно и с его позиции совершенно оптимистично. Шульгин даже не предполагал, а по стилю своего изложения был просто уверен, что многие вожди революции, победоносные интернациональные лидеры будут сметены центробежной силой истории. И Россия вновь обретет национальную государственность и связанные с ней институты. А кроме того, она еще и вернет себе утерянное по ходу революционной смуты.

С поразительной точностью он предсказал восхождение на российский престол великого императора, хоть и с большевистской звездой в качестве официальной эмблемы.

Отбрасывая сомнительные конкретные аналогии, следует подчеркнуть более общую, философскую концепцию Шульгина: поражение и победа – это не только триумф победителей и горечь побежденных. В историческом аспекте это лишь точка отсчета, время раздумий и тщательно сбалансированных действий. Это не время инерции и политических эмоций.

Сегодня следует вернуться к этим рассуждениям в связи с той очень сложной ситуацией, которая складывается в России в процессе нарастающей победы демократического движения и относительно быстрого развала противостоящих ему структур. Самое опасное, что может произойти, это очередная смена караула, ибо, как мы уже убедились, ничего хорошего не будет в том случае, если даже «кто был ничем, тот станет всем». Ведь эта сакраментальная фраза естественно подразумевает, что тот, кто был всем, должен стать ничем, и тогда все возвращается на круги своя, но в соответствии с классическим определением, лишь на новом витке. Такой путь развития в нашем патологическом обществе, к сожалению, естественен, легок и соблазнителен, поскольку мы все, правые и левые, демократы и коммунисты, не только дети своего времени, но еще и производные того общества, которое экономически зависимо, а этически, нравственно – свободно, ибо у нас отсутствуют такие понятия, как сословие, родовая честь, профессиональная этика, вера. В такой ситуации легко попасть в экономическую зависимость, устроить борьбу за места, где можно распределять, впасть в чинопочитание, не опасаясь, что сословие отвергнет, родословная не примет, вера напомнит, честь отвернется.

И вот тогда, когда на уровне съезда, парламента и страны обозначилась явная победа демократического движения – Ельцин устоял, референдум состоялся, выборы Президента подтверждены общенародным волеизъявлением, Председатель Верховного совета России получил дополнительные полномочия, когда можно говорить о «нашей победе» и об «их поражении» (эти словосочетания поистине нуждаются в кавычках, ибо в историческом масштабе наша победа на самом деле лишь точка отсчета для нас, а их поражение – точка отсчета для них), тем и другим придется правильно рассчитать дальнейшие шаги так, чтобы не повторить ошибок своих предшественников, начиная от римских полководцев и кончая В. И. Лениным.

В общих наших интересах – сделать так, чтобы Россия не превратилась в политический Карабах, где за пеленой ненависти и крови не отличить правых и виноватых. Принципиальную альтернативу продемонстрировал Борис Николаевич именно в тот самый момент, когда он получил полномочия.

«В связи с этим я хотел бы высказать свое отношение к шести авторам политического заявления. Да, конечно, высказывались здесь разные мнения и в их адрес, и меня, конечно, огорчило их заявление, тем более оно было сделано в мое отсутствие. Но я считаю, что сейчас не время перетряхивать кадры. Я сделаю все для того, чтобы нормализовать работу с шестью депутатами, в том числе с четырьмя членами Президиума и двумя заместителями Председателя Верховного Совета. Со своей стороны, хочу и предупредить, что разных политических игр я не допущу. А спрашивать я умею!

Хочу сказать, чтобы знали все – и депутаты, и избиратели, и мои сторонники, и оппоненты – на уступки, ради которых нужно приносить в жертву интересы России, ее народов, я никогда не пойду, и деморализовать меня не удастся. Твердо приверженный решениям первого Съезда народных депутатов РСФСР, буду проводить в жизнь курс на укрепление государственного суверенитета республики. С этой трибуны хочу еще раз повторить: несмотря ни на что, с избранного курса не сверну ни сегодня, ни завтра.

Заявляю твердо: пока есть доверие и поддержка, буду работать на благо России, и пусть на этот счет ни у кого не будет ни малейших сомнений. Со своей стороны, обращаюсь к гражданам России, народным депутатам: в эти трудные дни мы все должны знать и верить – у нас достаточно сил, чтобы преодолеть трудные испытания, которые выпали на долю нашей Родины. Если будем действовать вместе, сможем реализовать принятые решения, и выйти из кризиса».

Это выступление Председателя Верховного Совета – важный сигнал, который определил другую модель поведения каждого из нас в парламенте и, Бог даст, в обществе, когда определяющим фактором оценки становится не политическая принадлежность, даже не личная обида и неприязнь, а существо дела, практический результат работы. И такой настрой, такое видение ситуации позволит в будущем оценивать личность по творческой отдаче и профессионализму.

В этом ключе я и открыл для себя человеческие профессиональные качества у самых яростных своих оппонентов. Обсуждая с ними в Верховном Совете те или иные технические вопросы, сама постановка которых как бы исключала политическую амбициозность, я убедился вдруг, что мы можем совместно и конструктивно принимать решения, когда, заглянув в глаза этим людям и увидев ответ в глазах, почувствовал, как между нами устанавливались человеческие отношения.

Все это я ощутил особенно остро после неожиданного разговора с моим земляком, народным депутатом РСФСР Н. Кушнаренко, секретарем обкома КПСС. Этот человек, мой давний политический оппонент, вдруг предстал совсем в другом, чисто человеческом плане. Пережив только что автомобильную катастрофу, чудом избежав смерти, он позвонил мне, чтобы на одном дыхании поделиться ужасом пережитого. И в беседе, которая была похожа на исповедь, он рассказал, что в потрясении открылось новое видение личности, которую нужно оценивать по существу. И еще он просил меня прооперировать не близкого – знакомого, которому все же счел необходимым помочь, и поэтому обратился ко мне как к профессионалу, которому верит и доверяет. И я подумал – вот так должны мы относиться друг к другу не только в быту, но и в парламенте.

Итак, взгляд, в будущее из прошлого.

Наше недавнее прошлое – это физическое уничтожение враждебных сословий, изоляция чуждых, ликвидация кулачества как класса. Уничтожение государственных структур, офицерства, чиновничества, уничтожение церкви, убийство священнослужителей и вообще всех, кто, по мысли авторов, представлял даже потенциальную опасность новому строю. И все это на волне сатанинской уверенности в собственной правоте и непогрешимости. «Тот, кто сегодня поет не с нами, тот против нас». Механическое повторение иезуитского лозунга: «Кто не с крестом, тот на кресте». И отсюда уже – шире круг! – уничтожение троцкистов, бухаринцев и других инакомыслящих и якобы мыслящих иначе уже внутри собственной партии, изгнание народов с земли их исторической Родины, архипелаг ГУЛАГ, неслыханное порабощение духа, уничтожение гражданского общества во имя государственных структур, во имя провозглашений великих идеалов и целей. Но человек, как это и предвидел Федор Михайлович Достоевский, не пошел к фаланстеру, хоть и утверждал Григорий Зиновьев незадолго до своей трагической кончины: «Железной рукой загоним человечество в счастье». Не получилось, наоборот, закончилось полным крахом. И сегодня апологеты насилия, наследники партийного большевизма уже отказываются, открещиваются от него, и в пылу политических баталий даже называют необольшевиками своих политических оппонентов. Поистине, общество пресытилось политическим насилием, и значит, пришло время отказаться от взаимного отчуждения. Приходит эпоха становления гражданского общества, в котором нас всех связывают и объединяют общечеловеческие ценности. Так не будем же торжествовать на пепелищах эфемерных побед. Этот путь мы уже прошли, повторение невозможно.

И как спасение звучат сегодня слова английского поэта Джона Донна, сказанные им в конце XVI века: «Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе; каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если Волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа, и также, если смоет край Мыса или разрушит Замок твой, или Друга твоего; смерть каждого человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе».

Послесловие (или предисловие следующей книги)

Первоначальный план этой публикации, разумеется, не записанный аккуратно на бумаге, а лишь промелькнувший в сознании наравне с другими, изложенными здесь мыслями, предусматривал еще одну, очень важную, очень интересную тему. Речь идет о демократическом движении, о его характере; исторических корнях, о связанных с ним психологических феноменах и, наконец, о его исторической судьбе. Это движение имеет множество программ, ибо, как никакое другое политическое течение, зависит от личностей и еще от такой эфемерной субстанции, которую их оппоненты убого обозначили как «человеческий фактор». Однако же указанная тема разом не далась в руки, по крайней мере в виде отдельных своевременных или даже несвоевременных мыслей ее выразить не удалось. Несостоявшиеся попытки, связанные с решением этой задачи, все же имели положительный результат, ибо позволили увидеть, вернее, ощутить подводные камни, препятствующие осуществлению замысла.

Прежде всего эта тема не вмещается в рамки настоящей публикации по своей форме, логически выплескиваясь за пределы той или иной отдельно взятой мысли. Это с точки зрения формы. А если говорить о сути проблемы, то следует отметить, что структуры уходящие, отмирающие, при всей своей мощи феноменально просты. Вспомним классическую горьковкую фразу: «Прост как правда» – это о Владимире Ильиче. Действительно, самые невероятные хитросплетения «уходящих» носят, скорее, характер запутанного, но поверхностного рисунка, в основе которого простая, если не сказать – простейшая логика.

В отличие от этого, демократическое движение несоизмеримо сложнее по своей природе, так как опирается на многофакторные мотивации как поверхностного, так и глубинного характера, которые формализовать очень трудно и не всегда возможно. Так возникло огромное пространство проблем, явно не вмещающихся в ограниченные рамки и канву этой книги.

Кроме того, демократия еще не состоялась во времени, поскольку прожила у нас слишком короткую жизнь. И поэтому ей свойственны пресловутые болезни роста, а ее будущее зависит не столько от завтрашнего, сколько от сегодняшнего дня, ибо закладывается именно сегодня. Историю на черновиках не пишут. С другой стороны, – «уходящих» описывать легче, ибо они состоялись настолько окончательно, что уже уходят. Мы их выстрадали до конца, и тема страдания имеет смысл поистине буквальный. И все-таки самый главный и самый большой подводный камень заключается в собственной принадлежности к демократическому движению, а значит – в болезненном интимном восприятии любых его ущербов, конфузов и неудач.

Сопричастность и нерасторжимость определяют другой стиль повествования, иной способ изложения, близкий, пожалуй, к исповеди.

Итак, разные темы, разный подход, их лексическая и психологическая несовместимость… Задача куда более трудная, потому что в основе ее – внутренняя боль. Но тема важнейшая, пожалуй, самая важная сегодня, так как критика демократического движения устами демократа, беспощадный взгляд изнутри, освещение опасных феноменов, ложных приманок и нравственных издержек с обязательным восстановлением связи времен, с объективными исследованиями исторических провалов движения – все это крайне необходимо и с этической, и с политической точек зрения. Тем более что критика с противоположной стороны настолько поверхностна, что просто не воспринимается, и, как дождевая капля, скатывается по стеклу. Но отсутствие заинтересованной критики на фоне, не дай, Бог, эйфории от успеха неизбежно скажется нравственной деградацией, и в конечном итоге может обернуться политическим крахом.

По совокупности приведенных выше причин демократическое движение не получило широкого критического освещения на страницах этой книги. Данная тема требует специальной разработки на другом уровне, на ином дыхании, и под отдельной обложкой.