Текст книги "Мой марафон"
Автор книги: Юрий Хазанов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
Вову не понимают
Машину они оставили за оградой, Каплина в машине, а сами пошли в лагерь.
– Ну, как протекает летний отдых? – спросил Бовин папа. Тоська ответил, что протекает плохо и они хотят домой, а Вова про это ничего не сказал, а спросил, где поставили машину, и почему не приехала мама, и помнят ли, что обещали купить новый портфель. Они разговаривали и всё время закрывали рукой лицо, потому что Ашотик кидался шишками. Потом Бовин папа увидел Тату и сказал:
– А, старая знакомая! Как тут наши ребята себя ведут? Скажи, Таня, без утайки.
Тата покраснела и ответила:
– Вообще-то хорошо.
– А в частности? – спросил папа. Но Тата промолчала.
– Пай-мальчики? – спросила тётя Тася.
– «Пай» по-английски значит «пирог»,– сказал дядя Тигран.– Мальчики сладкие, как пирог...
– Как малиновое варенье,– сказала Тата и поглядела на ребят.
– «Варенье» по-английски «джем»,– сказал дядя Тигран.
– Ой, а вы всё про все слова знаете? – спросила Тата.– Скажите, вот есть слово «лодырь» – про мальчишек, а как, если про женщин?
– Женщины не бывают,—сказала тётя Тася.
– Лодырица,– сказал Вова.
– Видишь ли...—начал дядя Тигран.
Однако досказать ему не удалось, потому что из-за ограды, где стояла машина, раздался не то визг, не то вой.
– Ой, что это?
И Вова с Тоськой помчались наперегонки. Вот это была стометровка! Посмотрел бы Аркадий.
А из окошка машины на них глядела какая-то чёрная собака и лаяла, лаяла.
– Каплин! – заорал Вова и бросился открывать дверцу.– Каплиша! Каплинчик!
Каплин и Вова кинулись друг другу в объятия и стали целоваться. Хорошо, что мама не видела. Потом Каплин подбежал к дереву, а потом снова к Вове.
– Каплинчик мой,—приговаривал Вова.—У ты хороший! Как вырос!
Ребята начали играть и бегать с собакой, а потом все пошли в лес, потому что Бовин папа сказал, что Каплин может забежать на территорию лагеря, а это, наверно, не разрешается.
В лесу Каплин всё время шнырял по кустам – ни разу не остановился,—всё чего-то вынюхивал, и ребята еле поспевали за ним, а то вдруг начинал передними лапами рыть землю. Быстро-быстро, как будто у него в груди мотор.
– Это, наверно, оттого, что первый раз в жизни лес увидел,– сказала Тата.
– Знаешь ты много,– сказал Вова.– Просто у него инстинкт такой.
Его дед и все предки две тысячи лет за птицами охотились. Вот и Каплин тоже. Только его учить надо...
К обеду уже все ребята в лагере знали, что к Вове в гости приехала собака, и какая у неё родословная, какие уши, и какие пятна на спине – одно похоже на Африку, а другое на дубовый лист. И что она умеет ловить птиц, только её натаскивать надо.
– Ты будешь с ней в цирке выступать, да? – крикнул кто-то.– Прыжки через муравья!
– Новый трюк! – раздался пискливый голос– Собака превращается в свёклу!
– Тройский превращается в Денисова! – Покупайте билеты! Цирк открыт!.. Все за столом кричали и смеялись.
После обеда Вова позвал ребят смотреть собаку, и многие пошли. Каплин им так понравился, что они даже забыли дразнить Вову и Тоську.
Ребята долго бегали с Каплином, играли в преступников, кидали ему палку, и он её находил, только не хотел отдавать, а начинал грызть, как будто это кость.
Когда горн заиграл к чаю, взрослые стали собираться в дорогу. Уже дядя Тигран развернул машину, и тут Вова вдруг говорит:
– Пап, а что, если Каплин останется в лагере?
– Ну, знаешь...– ответил папа.– Мало тут с вами хлопот, ещё собаки не хватает!
– Нет,– сказал Вова,– я по правде. Это очень нужно... Ведь бывает так, что очень нужно?
– Бывает,—сказал папа.—Только в лагере не разрешают.
– Если бы все завели тут собак...– сказала тётя Тася.
– Всем ведь не надо,– сказал Тоська.– А нам надо. Вы не понимаете... К вам бы так придирались... Житья нет. Надоело хуже горькой редьки.
– Мы её спрячем,—сказал Вова.– Никто не найдёт.
– Для чего может так понадобиться собака? – спросил Бовин папа.– Для охраны? На тебя здесь покушается кто-нибудь?
– Хотите поднять свой авторитет при помощи невинной собаки? – сказал дядя Тигран.
На это Вова ничего не мог ответить. Он опустил голову и отвернулся, но даже со спины можно было догадаться, что он собирается плакать.
– Ладно, Вовк, пошли, чего с ними разговаривать,– сказал Тоська.– Всё равно не поймут.
Но Вова отмахнулся от него.
– Плохо, если только собака и может помочь,– сказала тётя Тася. Она и Ашотик уже сидели в машине, а Каплин всё бегал с высунутым языком. Издали казалось, что у него розовый галстук.
– Не только собака,—сказал Вова.—Но нам очень надо. Правда. Вы не понимаете...
– Ведь это не разрешается, – сказала тётя Тася.
– Вдруг с собакой что-нибудь случится? – сказал папа.– Она ведь не наша.
– Ничего с ней не случится! – крикнул Тоська.– Можете быть спокойны. Жить будет у сторожа, он старик что надо. А мы гулять будем, кормить...
– И натаскивать тоже,– сказал Вова, всё ещё не оборачиваясь,– для дяди Семь. Ты же сам говорил, что её учить надо.
Бовин папа ничего не ответил и пошёл к машине. Он открыл заднюю дверцу, наклонился... но не сел, а вроде начал что-то искать. Когда он повернулся, в руках у него был поводок.
– На, держи! – сказал он и кинул поводок Вове.
А Вова завизжал малоприятным голосом, как дачная электричка, и, забыв даже проститься как следует, надел на Каплина поводок, и вместе с Тоськой они помчались в лес. Они очень торопились, потому что боялись, как бы взрослые не раздумали.
– За пса отвечаете всем своим достоянием! – крикнул Бовин папа им вдогонку и сел в машину.
Дядя Тигран улыбнулся, а тётя Тася покачала головой. Ашотик, к счастью, уже спал, а то неизвестно, что бы он сказал или сделал.
Каплин меняет имя
Ребята спрятались за кустами и подождали, пока не утихнет шум от машины. Потом они стали кружиться, плясать, а Тоська даже попытался встать на руки. Каплин прыгал вместе с ними и лаял. Это был танец дикарей, танец победы.
Потом они плюхнулись на траву, а между ними растянулся Каплин.
– Где же он жить будет? – спросил Тоська.
– Ясно где, в палате, у меня под койкой,—сказал Вова.
– Это почему у тебя?– И Тоська даже поднялся с земли.– Давай по очереди – сперва у тебя, потом у меня...
– Ты тут не командуй,– сказал Вова и дёрнул Каплина за поводок.– Он только меня признаёт.
– А меня нет, по-твоему?
И Тоська тоже ухватился за поводок.
– Не тронь! – завопил Вова.
– Давай проверим! – кричал Тоська.
Ребята тянули поводок в разные стороны. Каплин рычал и подпрыгивал, бросался то на одного, то на другого – эта игра ему нравилась. Вдруг он вырвал поводок и исчез в кустах.
– Держи! – закричал Вова.
– Хватай!
Общая беда примирила противников, и они стали вместе ловить Каплина.
Но это оказалось не так просто. Каплин не шёл на зов, а когда ребята приближались к нему, припадал к земле, отскакивал, крутил хвостом и ни в какую не давался.
– Заходи с той стороны! – командовал Тоська.
– Окружай! – кричал Вова.
Заходили и окружали с полчаса, изрядно выдохлись и вспотели, но так бы, наверно, и не поймали, если бы Каплин сам не сдался.
– Держи его крепче, голубчика! – сказал Вова и снял рубашку.
– Ты это зачем?
– А как же в лагерь пронесём?
Ребята завернули Каплина в рубашку, несмотря на его отчаянное сопротивление, и отправились в лагерь. Вова нёс, а Тоська шёл впереди и загораживал. Но всё равно все спрашивали, что это у них.
– Мешок с солью, разве не видно? – говорил Тоська.– На кухню несём.
– Заливай! Может, со свёклой?
– А чего он у вас дёргается? Счастье, что мешок ещё не лаял.
Не успели они войти в спальню, как на пороге появилась Тата.
– Что это у вас? – спросила она.
– Ежа поймали,—сказал Тоська.—Не уколись смотри.
– Поклянись, что никому не скажешь...– начал Вова.
И в это время «ёж» задёргался, зарычал, а из рукава рубашки показался хвостик с завитком.
– Ой! – крикнула Тата.– Вы всё врёте! Что это?
– Тигрёнок,– сказал Тоська.– Из джунглей Индии.
– Глупцы,—сказала Тата.
– А что особенного? – сказал Тоська.– В лесу поймали. Из зоопарка убежал... В газетах читала?.. А мы поймали.
– Зачем так завернули? – сказала Тата.– Ему дышать нечем.
Но Вова уже устал держать свёрток, он положил его на пол, и Каплин вытряхнулся из рубашки, а потом схватил её в зубы, и ещё бы немного—и порвал. Но Вова закричал: «Фу!», отнял рубашку и сразу надел её.
– Это Каплин,– сказала Тата.– Его что, забыли?
– Конечно,—ответил Вова.—Не видишь?
– Он не хотел уезжать и спрятался в лесу,– сказал Тоська.– А потом вышел и говорит...
– Только никому не говори,—сказал Вова Тате.—Я его сейчас под кровать посажу... Каплин, иди ко мне! Лезь!.. Ну! А когда все уснут, гулять выведу.
– Кап, Кап! – сказала Тата.—Ты хороший, да? Я его буду Кап называть. Лучше, чем какой-то Каплин. И ему больше нравится: видите, хвостиком машет? Верно, Кап?
Она ещё что-то говорила, но ребята не слушали, а запихивали Каплина под кровать. Только он всё время вылезал.
– Лежать там! – говорили ему.– Слышишь? Лежать!
– Так он вам и лёг,– сказала Тата.– Ещё чего! Правда, Кап?
– Привязать надо,– предложил Тоська.
Они с Вовой улеглись на пол и привязали Каплина за поводок к ножке Вовиной кровати. Когда вылезли из-под кровати, Тата сказала:
– А если он лаять будет?.. Ты будешь, Кап?
– Не будет,– ответил за него Вова.– Он у дяди Семь всегда один сидел. Привык.
– Давайте выйдем и проверим,—сказала Тата.—А ты, Капочка, оставайся. Да, Кап?
– Заладила своё «Кап»,– сказал Тоська, когда вышли из палаты.
– А мне тоже больше нравится,– сказал Вова.– Каплин очень длинно. Особенно если позвать надо: «Каплин, Каплин...» За это время десять раз «Кап» крикнуть можно.
Не успели ребята выйти из палаты, как раздался вой. Они поглядели друг на друга. Вой раздался снова.
– Кто это воет? – спросил Вова.– Как шакал.
– Кто? Ясно, Кап,—сказала Тата.
– Так собаки не воют,– сказал Тоська.
– Тебя бы привязать – ещё не так бы завыл.
Она хотела пойти в палату, но Вова не дал – может, сам успокоится. Он ведь привык один – у дяди Семь...
И верно: Каплин повыл-повыл и замолк. Может быть, уснул, кто его знает.
Уже темнело. Они прошлись немного по лагерю. Всё было тихо. То есть кругом, конечно, разговаривали, но воя больше не было. Потом заиграл горн к ужину.
В столовой Тата сказала через весь стол:
– Я – хлеб.
И никто не понял, кроме Вовы и Тоськи.
– Я – каша,– сказал Вова.
– Вам что, добавки? – спросила дежурная.
– А чего, добавка не помеха,– сказал Тоська и протянул тарелку. Молоко они, конечно, выпили, а кашу, когда все встали, забрали в руки и понесли. Сначала из неё капало молоко, но пока донесли до палаты, каша почти высохла. Они положили её на пол, а потом зажгли свет... и не узнали свою палату! Бовина кровать стояла боком, одеяло наполовину сдёрнуто, тумбочка перекосилась, подушка валялась на полу... А собаки под кроватью не было!
– Украли! – прошептал Вова и сел на чью-то постель.
– Вовсе не украли, а просто удрал,– сказала Тата.– Говорила, не надо привязывать. Сами посидели бы привязанные.
Только Тоська не растерялся: он пополз под всеми кроватями с одного конца палаты до другого. Добравшись до последней, он вылез, отряхнулся и треснул себя по лбу.
– Да вот же он! А я думал, это у Малахова трусы на подушке! Действительно, Каплин лежал на подушке, свернувшись клубком, и мирно посапывал.
– Капочка! – взвизгнула Тата и бросилась к нему, но Вова схватил её за руку.
– Тише, не буди! Он устал за день. Знаешь, сколько бегал!
Но Кап уже открыл глаза, повёл носом, сразу учуял гречневую кашу и вскочил с подушки. Глаза у него засверкали, как у льва. Видно, здорово проголодался.
Он съел всю кашу, даже пол вылизал, а хлеба есть не стал.
– Ну, а теперь спать,– сказал Вова, схватил Капа за поводок и полез под кровать.– Я его так привяжу, что не отвяжется, морским узлом. А ночью гулять пойдём и перед подъёмом.
До отбоя оставалось ещё время, и ребята не теряли его даром: по предложению Таты, они пошли на кухню, чтобы разведать, не найдётся ли там какая-нибудь лишняя кость для Капа. Потому что вдруг он проснётся ночью и начнёт скулить!
Кухня была заперта. Ребята походили по лагерю, а вскоре горн заиграл «спать, спать по палатам».
– Зайду попрощаюсь с Капочкой,– сказала Тата.
Но попрощаться ей не удалось. Ещё возле палаты они услышали такой визг и вой – что там шакалы!
В палате было полно ребят.
– Собака забежала!..
– Где? Какая? – слышались крики.
– В чём дело? Что тут происходит? – раздался голос Риты.
Раздвинув ребят, она тоже вошла в спальню.
– Говорят, бешеная...– сказал кто-то.
– Уже двух укусила!
– Никакая не бешеная! – заорал Вова, пробираясь к своей кровати.
– Сам ты бешеный! – крикнул Тоська.– Как дам сейчас!
– Самая нормальная,– сказала Тата.
– Что здесь творится, я вас спрашиваю? – в третий раз сказала Рита.– Можете мне, наконец, объяснить?
– Смотрите, вот! Чья это?
– Уши-то, уши! Как тряпки.
– Не трогай, укусит!
– Какой дурак привязал?!
– Никакой,—сказал Вова.
Рита уже подошла к кровати, из-под которой высовывалась ушастая морда Каплина.
– Чья это? – повторила Рита.
В палате стало тихо. Так тихо, что Вова услышал своё сердце. Другие не слышали, а он слышал: громко так бухало, что даже в ушах звенело.
– В таком случае, чья это кровать? – Это опять Рита спросила.
– М... моя,– промычал Вова.
– Значит, кровать твоя, а чья собака, неизвестно?
– Почему неизвестно? Известно. Это Каплин. А хозяин дядя Семь... У него родословная знаете какая? Больше чем альбом для рисования. И охотничий инстинкт...
– Ну вот что, немедленно убирайте из лагеря свою охотничью собаку,– сказала Рита.– И чтоб никаких мне инстинктов и родословных.
Но тут вперёд вышла Тата и сказала, что сегодня к Вове папа приезжал, а собака осталась. Не захотела ехать... Она очень дорогая: стоит, может быть, сто рублей.
– Ну да, сто – тыщу! – сказал Тоська.
– В лагере не место собакам! – крикнула Рита.– Если все тут начнут держать собак...
– Не все,– сказала Тата.– Только одна.
– Это что же будет? – продолжала Рита.– Тройский заведёт себе собаку, Ляминой кошку захочется, а Фёдорова скажет: хочу козу! Не лагерь, а зоопарк.
Ребята засмеялись и начали предлагать каждый своё:
– У меня ишак!
– У меня жираф!
– А у меня кашалот!..
– А у меня...
– Нечего смеяться,– разозлилась Тата.– Что ж, его выбрасывать? Он ведь живой всё-таки...
– Никто не говорит – выбрасывать,– сказала Рита.– Но чтоб собаки здесь не было. И вообще, как это? Привезли из города... Я ещё поговорю с твоими родителями, Тройский.
– Да она же сама осталась! – сказал Тоська.– Ей в лагере очень нравится.
– Как это сама?
В это время подошёл Аркадий.
– Аркадий, видишь, что в твоём отряде происходит? – сказала Рита.– И опять те же самые... Притащили откуда-то паршивую собаку и прячут под кроватью.
– Вижу,– сказал Аркадий.
– Так вот, чтоб никаких собак и через пять минут всем спать! – крикнула Рита на прощание и вышла, хлопнув дверью.
– «Паршивую»! – сказал Тоська.—Ничего в собаках не понимает, а еще обзывает...
– Ну? Так что будем делать? – спросил Аркадий. Ребята молчали. То есть молчали Вова и Тоська, а остальные говорили. Про то, какая это собака – сыщицкая или охотничья, и сколько ей лет, и почему у неё короткий хвост, и почему не захотела ехать в город. И ещё про то, кусается она или нет и кто сильнее – лиса или собака.
– Так какие будут предложения? – спросил Аркадий.– Молчим?
– Пожалуйста,—сказала Тата,—раз нельзя, можем завтра отвезти в город.
А Вова подумал, что возвращаться в город сейчас, когда с ними Кап, совсем ни к чему. И что скажет папа? Ведь он предупреждал... И тётя Тася говорила... Что же делать? А мама как разозлится!
Вова поднял голову, оглядел всех и горько сказал:
– Эх, люди! Ведь Каплиновой породе уже две тысячи лет! Даже, может, больше... Ещё когда Египет был древний...
– Подумаешь, чем испугали! – кричал Тоська.– Возьмём вот и уедем в город, а вы живите тут и ешьте свою кашу с молоком. Завтра же уедем!
– Я с ним хоть на улице переночую,– сказал Вова.– Если нельзя в палате.
– И я,—сказала Тата.
– И мы! И мы! – закричали ребята.
– Ну что ж, неплохая идея,—сказал Аркадий.—На улице так на улице. Всем отрядом... Только у меня два предложения: во-первых, отвяжите наконец собаку. Сколько можно мучить?
Вова и Тоська так быстро нырнули под кровать, что столкнулись лбами. Пёс вылез оттуда раньше, чем они, встал на задние лапы и попробовал залезть на Аркадия. Это ему не удалось, тогда он стал прыгать, лаять и так махал хвостом, что в глазах рябило.
– А во-вторых? – спросил кто-то Аркадия.
– Во-вторых,– сказал он,– до окончания смены предлагаю взять собаку на попечение нашего отряда...
– Ура! – крикнул Слава, член редколлегии газеты «Ай-ай-ай».
– И ещё предлагаю,– сказал Аркадий,– построить собаке жильё.
– Ура! Ура! – закричали все ребята.
– По вашим собственным проектам,– продолжал Аркадий, когда стихло.– Объявляется конкурс на лучший рисунок дома. А пока собака будет жить здесь.
– Под моей кроватью,– сказал Вова.
– Может, и под моей,– сказал Тоська.– По очереди...
Кап выигрывает эстафету
На следующий день были готовы тридцать четыре проекта конуры. Жюри конкурса, обсудив проекты, присудило семь первых, двенадцать вторых и пятнадцать третьих премий – в общем, всему отряду. Но построили всё равно не по проектам, а как Аркадий сказал. Очистили площадку, размерили верёвкой, вырыли ямы, потом раздобыли у завхоза столбики, доски и сколотили шикарный особняк для собаки.
– Такой дом,– сказал Аркадий,– глаз не отведёшь! Сам пошёл бы в собаки.
Но Кап всё равно в конуре не жил. А ночевал он под Вовиной кроватью. С тех пор у Капа началась другая жизнь – не жизнь, а, можно сказать, одно удовольствие! Никогда он столько не бегал, не возился с ребятами, как сейчас! Никогда у него не было столько друзей и развлечений.
Куда бы ребята ни ходили, Кап всегда за ними – и в лес, и в поле. Только по лагерю старались меньше с ним ходить, чтобы Рита не увидела. Она, правда, знала, что Кап остался, но всё же лучше не попадаться ей на глаза. Только однажды случилась неприятность. Ребята построились на линейку, а тут, откуда ни возьмись, Кап – подбежал к дереву и поднял заднюю ногу. Рита отвернулась и вздохнула, а когда Кап сделал свои дела и умчался, сказала, как будто ничего не произошло:
– К рапорту готовьсь!
А Вова тогда страшно перепугался. Он решил – всё, после этого Капа обязательно выгонят из лагеря. Но к Вовиному удивлению, всё обошлось. Наверно, Рита всё-таки хоть немного, а полюбила Капа. Иначе разве она стерпела бы такое?
Правда, за Капом замечались ещё кое-какие грешки: он похитил три тапочки, две зубные щётки и съел два бадминтоновских волана. Зато Чуркин распрощался бы навек со своими штанами, если б не Кап. Это было, когда на речке устроили маечный бой: скатывали майки в комок и кидались. Чуркин был без майки, поэтому он схватил свои штаны и так здорово кинул, что они чуть не на середину речки залетели. А течение быстрое – их и понесло.
Вова не растерялся, поднял камень, кинул его вслед за штанами и крикнул:
– Кап, возьми!
И что же вы думаете? Кап прыгнул в воду и поплыл. Правда, штаны успели намокнуть и ушли под воду. Но Кап нырнул по-утиному и вынырнул со штанами в зубах. Только потом он их никак не хотел отдавать владельцу. Пришлось бегать за штанами по всему берегу, а когда их отняли, одна штанина была порвана.
– Придётся с ним подзаняться,—сказал Вова про Капа.—Он ещё не все команды знает...
С тех пор ребята начали заниматься с ним, и скоро он хорошо научился приносить и отдавать палку, не хватать из рук сахар без разрешения, переходить шоссе только по команде, а о том, чтобы съесть зубную щётку, уже не могло быть и речи!
Однако Вову всё меньше радовали успехи Капа, потому что всё чаще он думал о скорой разлуке с ним...
Но где Кап по-настоящему помог ребятам – это во время эстафеты, перед самым закрытием лагеря, когда они вызвали на соревнование шестой отряд. Сначала нужно было пробежать по пересечённой местности, потом прыжки в длину, через барьер, потом по бревну, проползти по-пластунски и опять бежать. Отряд Аркадия хуже полз на животе и поэтому отстал, да тут ещё Вова, растеряха, перед самым финишем выронил эстафетную палочку... Но вдруг выскакивает Кап, хватает палочку и, рыча и мотая ушами, мчится с ней к ленточке. Ленту он разорвать не смог – маловат ростом, но пересек черту раньше, чем Сашка из шестого отряда. Пересек и прыгнул прямо на одного из судей – на Аркадия.
– Ура! Наша взяла!
– Это нечестно! – крикнули противники.– Не считается!
– Мы же не виноваты! – закричали ребята из пятого отряда.– Что, мы его подговаривали, Капа?
Но спор решил главный судья. Он сказал, что Кап пока ещё не состоит в отряде и поэтому к соревнованиям не допускается.
Капа привязали к дереву и назначили повторный забег. И тут пятый всё равно победил!
А если не Кап, разве так получилось бы?!
